Диманис М. Политические партии ФРГ (концептуальные подходы) // МЭМО 1997 № 12

В современной Германии глубоко пустила корни идея правового и социального демо­кратического государства, исходящая из приоритета прав и свобод отдельного человека по отношению к государству и обществу. В качестве ее носителей выступают партии цент­ристской ориентации: ХДС/ХСС (Христианско-демократический союз / Христианско-социальный союз), СвДП (Свободно-демократическая партия), СДПГ (Социал-демократи­ческая партия Германии). Весьма показательна широкая поддержка этих партий со стороны населения: в период с 1949 г. по 90-е годы на выборах в бундестаг они набирали в общей сложности 90% голосов.

С XIX по конец XX в. Германия проделала зигзагообразный путь от полуабсолютистско­го режима к демократическому строю. Она должна была преодолеть пережитки авторитар­ной и антилиберальной идеологии и прочно усвоить демократические и гуманистические ценности. Важную роль в формировании политической культуры сыграли партии ХДС/ХСС, СДПГ и СвДП. Благодаря их усилиям в Германии установлена либерально-демократическая модель государства в форме парламентской республики, основными отличительными чер­тами которой являются: приоритет прав и свобод отдельного человека, верховенство закона, разделение властей, право участия народа в процессе принятия политических решений, твердые социальные гарантии для каждого человека и т. д.

В отличие от партий веймарской эпохи, занимавших позицию непримиримого идео­логического противостояния (социализм - капитализм, конфессионализм - атеизм, либера­лизм - консерватизм и т. д.), современные парламентские партии стремятся к более взвешенной политике на основе консенсуса. Хотя они базируются на общих традициях гуманизма, Просвещения, классической немецкой философии и на идеях классического либерализма и в равной мере признают основополагающие принципы свободно-де­мократического строя, однако имеют различные концептуальные подходы к государст­ву. Между ними существуют разногласия относительно задач государства, масштаба его вмешательства в экономику, его роли в социальной сфере, степени демократизма и т. д.

Эти различия обусловлены разным социальным составом, историческими и идейно-политическими традициями, программно-идеологическими установками.

Если ХДС, ХСС и СвДП - партии с ярко выраженным пропредпринимательским уклоном, хотя ХДС и ХСС в отличие от СвДП в качестве "народных" партий вынуждены больше заострять внимание на социальных аспектах, то СДПТ - партия, выражающая главным образом интересы людей наемного труда'.

ХДС связан с историческими традициями политического католицизма второй половины XIX - первой трети XX в., но при образовании партии в первые послевоенные годы в нее вошли не только представители центра², но и бывшие консерваторы, протестантские либералы, функционеры из христианских и гирш-дункерских³ профсоюзов. ХДС стал не просто консервативно-христианской, а либерально-консервативной партией с христианско-социальным уклоном (у ХСС консервативная направленность более сильно выражена).

СДПГ уходит корнями в рабочее движение прошлого столетия, она в противоположность коммунистическим партиям привержена социал-реформистской идеологии. Партия отказалась от догматических постулатов марксизма, от идеологической зашоренности, для нее характерен прагматизм.

СвДП вобрала в себя право- и леволиберальные традиции. Она уже не имеет ничего общего с так называемым экономическим либерализмом раннего периода. Современным либералам чужда концепция "государства - ночного сторожа". Они уделяют определенное внимание социальным проблемам и обеспечению демократических прав и свобод человека. Их либерализм обретает социально-демократическую окраску.

По идеологическому профилю ХДС является консервативной партией, поскольку он делает упор на чисто консервативные ценности - такие, как порядок, стабильность, государство, семья, нация, - и в то же время - неолиберальной, поскольку свою основную задачу видит в стимулировании свободного развития рынка и максимальной свободе предпринимательства. Но, будучи тесно связанным с традициями христианско-социального движения, ХДС апеллирует к соответствующим принципам, к идеям взаимной солидарности и связанности отдельного человека с окружающим его сообществом.

СДПГ проповедует социалистические ценности - такие, как труд, солидарность, спра­ведливость, равенство, ее идеология носит либеральную окраску, поскольку, в противо­положность ортодоксальным марксистам, исходит из примата индивидуальной свободы.

В отличие от ХДС и СДПГ, особо акцентирующих связь отдельного человека с обще­ством (семья, объединения по месту работы, по интересам и т. д.), СвДП в большей мере тяготеет к индивидуалистической идеологии, хотя в то же время постоянно напоминает об ответственности перед обществом.

ХДС/ХСС, СДПГ и СвДП выступают за общественный прогресс, отвечающий интересам отдельного человека, за реформирование общественных структур, либо препятствующих подлинной эмансипации человека (социал-демократы), либо ограничивающих индивидуаль­ную свободу (свободные демократы). У всех этих партий разные представления о направ­лениях и масштабах реформ, однако они твердо убеждены, что эти реформы должны осуществляться строго на конституционной основе в рамках парламентской демократии.

Программно-политический профиль партий в основном определяется соотношением течений внутри них, разнородных и порой внешне малосовместимых.В ХДС преобладает либерально-консервативное направление, в СДПГ - умеренно-реформистское, в СвДП -экономико-либеральное. Правда, в отдельные периоды соотношение внутрипартийных сил менялось: например, в период до 1949 г. внутри ХДС были сильны позиции христианско-социального крыла, в СвДП с середины 60-х до середины 70-х годов доминировали представители социал-либерального направления, а в СДПГ до середины 50-х годов курс партии определяли представители традиционалистского направления. Вместе с тем в про­граммных документах встречаются отдельные требования, исходящие от других течений, как бы оттесненных на задний план: у ХДС - от христианско-социального крыла, у СДПГ -от левосоциалистического, у СвДП - от леволиберального. Эти требования, как правило, нацелены на расширение прав и социальных гарантий граждан, в первую очередь людей труда.

Партия "зеленых" образовалась в 1980 г. на волне новых социальных движений (эколо­гическое, "зелено-альтернативное", феминистское, пацифистское и другие движения), но в то же время включила в себя и неомарксистов из движения новых левых, сформиро­вавшегося в конце 60-х годов. Она пользуется поддержкой определенной части населения, ориентирующейся на постматериалистические ценности (главным образом "новых средних слоев"), набирая на общепарламентских выборах от 5 до 8% голосов. Партия с самого начала отличалась идейно-политической гетерогенностью: в ней представлены самые различные направления и течения - от экоконсерватизма до пацифистского гуманизма. Но можно выделить два основных течения: фундаменталистское и реформистское. До 1988 г. в партии доминировали левые (фундаменталисты и примыкающие к ним экосоциалисты); с 1989 г. все больший вес стали обретать реалисты из реформистского крыла. С 1991 г. после ухода радикал-экологистов партия стала смещаться ближе к центру, но влияние левых остается значительным.

"Зеленые" выступают за радикальное переустройство существующего строя в соответ­ствии с "экологическим, базисно-демократическим, социальным и пацифистским принци­пами". Их модель государства, исходящая из анархо-руссоистских идей, предполагает широкое развитие демократии "снизу" вне традиционных институциональных структур на основе распределения власти между всеми гражданами.

Право- и леворадикальным партиям чужды демократические традиции и гуманисти­ческие ценности. В западной части Германии они занимают маргинальное положение, набирая на общепарламентских выборах не больше 1—2% голосов. В восточной части посткоммунисты в лице ПДС (Партия демократического социализма), напротив, занимают сильные позиции, аккумулируя в свою пользу вплоть до пятой части избирателей (19,8% голосов в 1994 г.). Эта партия, являющаяся в глазах западных немцев чужеродным телом, расширением своего присутствия в бундестаге (в 1994 г. 30 мандатов против 17 в 1990 г.) бросает серьезный вызов всей политической системе ФРГ. Праворадикалы в новых фе­деральных землях представлены слабо: в 1990 и 1994 гг. республиканцы завоевали лишь 1,3% голосов.

Программатика республиканцев⁴ имеет много общего с национал-социалистической идеологией: в ней утверждаются идеи крайнего национализма, ксенофобии, реваншизма. Они проявляют нигилистическое отношение к либерально-демократическим ценностям, к действующей конституции. По идеологическому профилю партию можно охарактеризовать как правоконсервативную и крайне националистическую с популистским уклоном.

ПДС, вышедшая из недр ортодоксально-коммунистической СЕПГ (Социалистической единой партии Германии), является партией "вечно вчерашних", страдающих ностальгией по социалистическому прошлому ГДР. Она пользуется поддержкой в восточных землях, где многие чувствуют себя в положении людей "второго сорта" в объединенной Германии. Ее идейную основу по-прежнему составляет марксизм, хотя предпринимается попытка обно­вить программатику путем механического заимствования отдельных идей экологизма, радикал-феминизма, гуманистического пацифизма и т. д.

Основную программную цель посткоммунисты видят в "обновлении в направлении социализма", под которым подразумевается восстановление прежних порядков (правда, в "более гуманном облике") в восточной и коренная ломка существующей общественной системы в западной части. Они проявляют нигилистическое отношение к нынешнему демократическому конституционному строю. В противовес реформистской группировке вокруг председателя ПДС Л. Биски и А. Бри до сих пор сильным влиянием пользуются ортодоксально мыслящие представители "Коммунистической платформы". ПДС отличается от СДПГ антилиберальной, антиплюралистической направленностью.

ХДС/ХСС, СвДП, СДПГ рассматривают государство как институт для регулирования общественных отношений и обеспечения нормальной жизнедеятельности общества. Они, отвергая упрощенческую трактовку роли государства как простого инструмента власти определенного класса⁵, указывают, что государство, будучи относительно самостоятельной инстанцией, способно с помощью правового инструментария и имеющегося в его распо­ряжении механизма отправления власти устанавливать определенный баланс между раз­личными общественными силами и подчинять их интересам всего общества. Легитимность существующей государственной власти политические партии обосновывают тем, что она является гарантом прав и свобод отдельного человека, создает необходимые условия для полноценного развития личности, гарантирует безопасность и порядок. Они трактуют государство как сообщество, обусловленное такими основополагающими ценностями, как свобода, справедливость, солидарность.

В программатике ХДС можно найти отголоски прежних консервативных представлений о государстве как некой нейтральной инстанции, стоящей над противоборствующими общественными силами, как воплощении некоего высшего начала, абсолютного добра. С этими представлениями тесно связана идея сильного государства, восходящая к Гоббсу.

Для социал-демократов характерна склонность к подчеркиванию роли государства как инструмента общественных преобразований в направлении демократического социализма. Вместе с тем они рассматривают государство как культурную целостность, как морально-этическую категорию в лассальянском духе (Лассаль выдвигал тезис о роли государства в духовно-культурном совершенствовании рода человеческого).

Свободные демократы, высказывая позитивное отношение к государству как гаранту индивидуальной свободы, в то же время усиленно подчеркивают необходимость ограждения отдельного человека от возможного посягательства на его права со стороны государ­ственной власти.

В противоположность ХДС/ХСС, СДПГ и СвДП, в целом позитивно оценивающим институт государства как такового, "зеленые" проявляют скорее негативное отношение к нему. Такая позиция вытекает из представления о государстве как ограничителе свободы отдельного человека, орудии принуждения и насилия. Они склонны возводить в абсолют способность общества к саморегуляции. С другой стороны, "зеленые" стремятся использо­вать государственную власть для радикального переустройства индустриального общества.

Праворадикалы (прежде всего республиканцы) воспринимают государство как этнона-циональное гомогенное сообщество народа⁶. По их мнению, общий язык, общие культурно-исторические традиции и любовь к отечеству являются важнейшими условиями для об­разования внутреннего единства народа. Они считают, что государственная власть должна быть сильной с тем, чтобы обеспечить "внутренний порядок", противостоять угрозе извне и защитить "коренные интересы" народа. Праворадикалы склонны отдавать приоритет скорее нации, нежели индивидуальной свободе. Здесь нетрудно провести параллель с выс­казываниями К. Шмитта (1888-19S5), утверждавшего в годы национал-социалистической диктатуры идею этнической гомогенности и вождизма.

ПДС трактует государство как инструмент классового господства крупного капитала. В определении понятия государства они опираются на теории исторического материализма и политэкономии. Выдвигается лозунг создания "демократического социалистического об­щества". основывающегося на принципах самоуправления, прямого соучастия и обще­ственного контроля. Демократические социалисты предлагают ввести систему советов, наделенных правом соучастия не только в процессе принятия решений по социально-экономическим вопросам, но и в законодательстве. Эта модель, якобы наиболее полно воплощающая идею народной суверенности, на деле мало совместима с основными прин­ципами демократического правового государства (в силу антиплюралистической нап­равленности и игнорирования принципа разделения властей и примата права).

ХДС/ХСС. СвДП и СДПГ привержены идее правового государства, обеспечивающего свободу отдельного человека и защиту неприкосновенности его личности. Вместе с тем они обнаруживают различное понимание задач правового государства. ХДС склонен отдавать приоритет задаче обеспечения внутренней безопасности. Его предложения в этой области нацелены на расширение полномочий правоохранительных органов для усиления борьбы с растущей преступностью, что на практике может обернуться некоторым ущемлением прав и свобод личности. СвДП постоянно критикует христианских демократов за этот уклон. В отличие от них она делает упор на задачу обеспечения индивидуальной свободы с помощью правового инструментария, а СДПГ - на задачу гарантирования справедливости, рассмат­риваемой как основополагающий правовой принцип.

"Зеленые" проявляют нигилистическое отношение к правовому государству, поскольку они, исходя из принципа ненасилия, оспаривают важнейший его атрибут - монопольное право на применение силы в целях обеспечения правопорядка. Правда, в последнее время "зеленые" стали частично пересматривать свою позицию по отношению к государственной власти, однако по-прежнему призывают граждан к неповиновению, а в отдельных случаях к сопротивлению. Их предложения по организации самозащиты, ликвидации спецслужб, либерализации уголовного права и пенитенциарной системы, ограничению сферы компе­тенции полиции, упразднению федеральной пограничной службы и т. д. направлены на ослабление правового государства, что делает невозможным действенное осуществление прав и свобод личности, в поддержку которых активно выступает сама партия.

ХДС/ХСС. СДПГ и СвДП являются убежденными сторонниками демократии в рамках парламентско-представительной системы. Однако ХДС, следуя консервативным традициям, определяет демократию как чисто политический строй. Категорические возражения хрис­тианских демократов против расширительного толкования этого понятия напрямую связаны со стремлением не допустить чрезмерно глубоких преобразований, которые могли бы поставить под вопрос общественный статус-кво. СДПГ, напротив, настаивает на широ­кой демократизации всех сфер общественной жизни, полагая, что демократия, ограничи­вающаяся политико-государственной сферой, носит неполноценный характер. Под демо­кратизацией они подразумевают устранение общественных структур и отношений, пре­пятствующих гражданам в реализации своего права на самоопределение.

Свободные демократы по этому вопросу занимают позицию, близкую к социал-демократам, но при этом указывают на необходимость обеспечения по возможности боль­шей свободы во всех сферах общественной жизни.

"Зеленые" связывают демократизацию с далекоидущей децентрализацией властных структур. Они отдают явное предпочтение прямой демократии, полагая, что институты парламентской демократии не могут в полной мере выражать интересы народа.

ХДС/ХСС и СвДП признают зафиксированное в Основном законе ФРГ положение о социальной государственности, но вместе с тем требуют ограничения роли государства в данной сфере. Для них характерно негативное отношение к этому институту, они постоянно подчеркивают, что государство "благосостояния" несет в себе потенциальную угрозу сво­боде, ибо оно имеет тенденцией превратить свободного гражданина в пассивного субъекта, целиком зависящего от государственных "подачек". Христианские и свободные демократы полагают, что государство должно предоставлять необходимую материальную помощь в том случае, если отдельный человек по каким-либо причинам не может обеспечить себя. Все же ХДС/ХСС, стремящиеся сохранить свой имидж в качестве "народной" партии, не­смотря на жесткие заявления в монетаристском духе, не могли пойти на значительное со­кращение социальных расходов. Они обнаруживают склонность отдавать приоритет инсти­туту правового государства, воплощающего, с их точки зрения, порядок и стабильность, а не институту социального государства, ибо с ним связана политика, направленная на пере­распределение доходов и имущества, которая способна привести к глубокому вторжению в существующие отношения собственности. Того же подхода придерживаются свободные демократы, правда, исходя из иных посылок.

Социал-демократы известны как наиболее последовательные поборники идеи социаль­ного государства, основную задачу которого они видят не только в сглаживании перекосов в распределении доходов и имущества, но и в более глубоких общественных преобра­зованиях в направлении полной реализации принципа социальной справедливости. Но вместе с тем они выступают против уравнительного подхода, против установления системы тотальной опеки, признают целесообразность широкого развития самопомощи и формиро­вания децентрализованных структур в сфере социальной помощи. В отличие от христи­анских демократов, исходящих в своей политике из приоритетности задачи повышения конкурентоспособности страны на внешнем рынке, социал-демократы подчиняют экономи­ческую политику целиком социальным целям.

"Зеленые" также являются сторонниками активной социальной политики государства, но отличаются сильно выраженным уравнительным уклоном. Они предполагают ввести всеобщий прожиточный минимум независимо от личного трудового вклада, от трудо­способности. Выдвигаемая ими в последнее время идея общественного договора, пред­полагающего перераспределение на добровольной основе доходов от более обеспеченных в пользу менее обеспеченных, явно утопична.

ХДС/ХСС, СвДП и СДПГ в равной мере признают модель рыночной экономики, но ХДС/ХСС и СвДП, придерживаясь неолиберальной линии, считают, что государство должно как можно меньше вмешиваться в хозяйственные процессы, а СДПГ, напротив, является сторонником политики активного интервенционизма. Христианские и свободные демокра­ты склонны к превознесению рынка, они требуют приватизации части государственного сектора, дерегулирования, сокращения субвенций, большего стимулирования предпринима­тельской инициативы. Пропредпринимательский уклон в более сильно выраженной форме проявляется у СвДП, весьма красноречив выдвигаемой ею девиз: "Больше рынка и меньше государства!"

По мнению социал-демократов, государство должно оказывать целенаправленное воз­действие на экономику, направляя ее развитие в интересах всего общества. Они намерены поддерживать предпринимателей, не ограничивая их свободу действий, но в то же время настаивают на установлении общественного контроля с тем, чтобы не допустить кон­центрации экономической власти в руках узкого круга лиц. При этом отвергается политика всеобщего огосударствления или директивного вмешательства в экономику. Они отдают предпочтение косвенным методам регулирования. По их убеждению, экономическая мо­дель, сочетающая сильный общественный сектор с частнохозяйственным, активное госу­дарственное регулирование и планирование со свободной предпринимательской инициа­тивой, способна функционировать эффективно.

В 80-е годы начался отход социал-демократов от прежней установки на кейнсианскую модель регулирования экономики. В программатике 80-90-х годов очевидно влияние так называемых модернистов, пытающихся соединить идеи демократического социализма с элементами экологизма и даже неолиберализма. Но вместе с тем сохраняется влияние левосоциалистического крыла. Принятые под его давлением предложения о создании инвестиционных фондов за счет налогообложения неинвестированных прибылей, об изменении существующей системы налогообложения, о разработке государственных прог­рамм по обеспечению занятости и пр. нацелены на усиление государственного вме­шательства. Увлечение же либералистской политикой, к чему склонны христианские и прежде всего свободные демократы, чревато опасностью обострения социальных и эколо­гических проблем.

"Зеленые" считают, что как централизованно управляемая плановая, так и чисто рыноч­ная экономика не пригодна для решения экологических проблем и устранения структурной бедности. Они предлагают модель "экологически солидарной экономики", в которой активную регулирующую роль выполняют государство и общественные советы. В отличие от 80-х, в программных документах 90-х годов прослеживается ослабление антирыночной линии. "Зеленые" ориентируются на организацию децентрализованной экономики, осно­вывающейся на активном соучастии граждан в процессе принятия решений по специально-экономическим вопросам и широком распределении собственности между ними. Они настаивают на ужесточении контроля за использованием природных ресурсов и технологии, введении экологически ориентированного планирования и т. д. Правда, в предвыборной программе 1994 г. признается целесообразность использования такого рыночнохозяйственного инструмента, как экологически ориентированная налоговая система.

Примечательно, что и праворадикалы под предлогом защиты окружающей среды тре­буют ужесточения административных мер и правовых норм, расширения полномочий государственного аппарата. Отголоски идеи экодиктатуры в правоконсервативной интер­претации (к идее экодиктатуры также тяготеют некоторые экофундаменталисты) можно обнаружить в программных документах республиканцев. Им свойствен двойственный подход: с одной стороны, они возвеличивают государство как гаранта этнонациональной целостности немецкого народа, как защитника его "коренных интересов", а с другой -высказываются в пользу существенного ограничения масштаба государственного вмеша­тельства, в особенности в социально-экономической сфере.

ПДС стремится к восстановлению плановой экономики, при этом предпринимает по­пытку доказать, что это обобществление не имеет ничего общего с прежним огосу­дарствлением, что оно означает передачу реальных распорядительных прав самим про­изводителям и тесно связано с процессом широкой демократизации общества. Однако с учетом склонности этой партии к политике интервенционизма и даже директивных методов управления доводы не кажутся убедительными. В целом программатика ПДС имеет ярко выраженную антирыночную направленность, несмотря на формальное признание рынка.

В 90-е годы во многих политических партиях развернулась дискуссия о гражданском обществе, обусловленная отчасти объективными тенденциями автономизации, либерализации и плюрализации общественной жизни в условиях перехода к постиндустриальному обществу, отчасти распадом тоталитарной системы в странах бывшего "восточного блока". ХДС, СДГТГ, СвДП осознают необходимость расширения пространства свободы в пользу гражданского общества; правда, в отношении масштаба ограничения государственной влас­ти у всех этих партий различные представления. В связи с опасностью атомизации и десолидаризации общества; при росте влияния индивидуалистической идеологии ХДС, СвДП и СДГТГ настойчиво призывают активнее прививать гражданам сознание связанности с сообществом и чувство ответственности перед ним, обращаясь к получившим в последнее время широкое распространение идеям коммунитаризма⁷ и связанной с ним идее децентра­лизованного солидарного общества свободных граждан. Они видят основной смысл огра­ничения государственной власти в том, чтобы предоставить каждому человеку больше свободы и самостоятельности прежде всего в области правопорядка и безопасности и ее роль в качестве макрорегулятора общественной жизни.

В основе коммунитаризма как общественно-политического и идеологического течения лежит не просто идея свободно-демократического общественного устройства, но прежде всего идея связанности отдельного человека с окружающим его сообществом. Так называемый коммунитаристский манифест был опубликован в конце 1993 г. рядом американских теоретиков.

Наряду с деэтатистскими тенденциями, которые проявляются и в программатике респуб­ликанцев и ПДС, все политические партии кроме СвДП, оставшейся приверженной тради­циям классического либерализма, в той или иной мере обнаруживают тяготение к имеющей глубокие корни в политической культуре Германии прошлого столетия этатистской идеологии, - ХДС и ХСС с концепцией сильного "государства безопасности", СДПГ с концепцией сильного "государства благосостояния", "зеленые" с концепцией сильного "эко-государства", республиканцы с концепцией сильного национального государства, ПДС с концепцией сильного государства в качестве планово-распределительной инстанции, и соответственно по-разному трактуют основное назначение государства.

На основе анализа программно-политических установок различных партий можно про­вести разделительную линию между ХДС/ХСС, СвДП, СДПГ и "зелеными", с одной стороны, и партией республиканцев и ПДС - с другой. Партии первой группы привержены де­мократической модели государства, а партии второй группы - авторитарной. Хотя базисно-демократическая модель "зеленых" существенно отличается от традиционной либерально-демократической, на которую ориентируются ХДС/ХСС, СвДП и СДПГ, тем не менее она полностью вписывается в демократическую политическую культуру Германии, ибо также исходит из примата индивидуальной свободы по отношению к государству и обществу и базируется на гуманистических ценностях.

Две различные модели государства - демократическая и авторитарная - представляют, по существу, основную политическую дилемму, с которой сталкивалась Германия на своем пути исторического развития от полуабсолютистского режима вплоть до наших дней. До 1990 г. данная дилемма находила выражение в противостоянии между двумя государства­ми - демократической ФРГ и тоталитарной ГДР. После воссоединения эта дилемма, переместившись в другую плоскость, вновь обрела характер внутригерманской. Она во всей остроте проявилась в восточных землях, уже интегрированных в демократическую поли­тическую систему ФРГ, но сохранивших сильное тяготение к авторитарной идеологии.

Хотя на первый взгляд может показаться, что данная дилемма ограничивается чисто региональными рамками, она проецируется на всю Германию: ПДС со своими мандатами бундестага вышла на общегерманский уровень и теперь прилагает усилия к тому, чтобы объединить под своей эгидой разобщенные леворадикальные силы западной части. В самой Западной Германии на всем протяжении послевоенного периода дилемма не имела какого-либо серьезного значения, несмотря на существование право- и леворадикальных сил - что объясняется их маргинальной ролью в обществе и известной стабильностью демократи­ческой политической культуры.

В ряде случаев авторитарная модель государства трудно отличима от тоталитарной. Для обеих характерно всевластие одного лица или узких групп лиц, опирающихся на иерар­хически структурированный государственный аппарат или аппарат сросшейся с государ­ством политически доминирующей партии, отсутствие или слабость конституционно-пра­вовой системы защиты прав и свобод человека от посягательства со стороны власти. Основное же различие между этими моделями лежит в масштабе вмешательства госу­дарственной власти в общественную и частную сферы. При тоталитаризме граница между этими сферами фактически стерта, а при авторитаризме, хотя существует значительное ограничение индивидуальной свободы, все же государственная власть избегает столь мас­сированного вмешательства в частную сферу⁸.

Партия республиканцев и ПДС, открещиваясь от крайних форм тоталитаризма, стре­мятся к установлению авторитарного режима с "демократическим фасадом". Хотя они заверяют в своей готовности неукоснительно соблюдать основные принципы свободно-де­мократического строя, зафиксированные в Основном законеФРГ, на деле их предложения нацелены на изменение этого строя под лозунгом обеспечения "этнической гомогенности" немецкого народа (республиканцы) или "обновления в направлении социализма" (ПДС). Предлагаемые ими меры в конечном счете привели бы к узурпации власти узкой кастой, к усилению влияния бюрократии, ограничению прав и свобод граждан, отстранению их от реального участия в политическом процессе, оттеснению и подавлению других партий -конкурентов победившей партии, к установлению идеологического диктата. Правда, в слу­чае прихода к власти эти партии предполагают сохранить в определенной мере свободу граждан - прежде всего в хозяйственной (республиканцы) и в частной сферах. Их авто­ритарный режим, возможно, стал бы более "мягким" и "демократичным", чем все известные истории прецеденты, но это не меняет сути дела: именно авторитаризм предполагает подавление в той или иной мере свободы личности во имя неких высших интересов - либо государственных, либо национальных, либо иных коллективных (например, партии или так называемых трудовых коллективов).

ХДС/ХСС, СвДП, СДПГ рассматривают государство как организованное на плюрали­стической основе сообщество свободных индивидуумов (по словам Г. Хайнемана, прези­дента ФРГ в 1969-1974 гг., "государство - это мы все и каждый из нас в отдельности"), а не унифицированное сообщество людей, в котором растворена была бы личность (кредо тоталитаристов сформулировал не кто иной, как Муссолини: "Все для государства, ничто вне государства, ничто против государства"). Партии демократической ориентации, в про­тивовес право- и леворадикальным. привержены либерально-демократическим ценностям. По их мнению, вне демократии, то есть вне возможности свободного соучастия на рав­ноправной основе в процессе политического волеизъявления, немыслима подлинная свобо­да личности. Именно в условиях демократии государственная власть, оказывающаяся под контролем граждан, становится реальным инструментом осуществления их интересов и запросов, а не превращается в самодовлеющую силу.

Хотя выдвигаемые "зелеными" проекты общественного устройства носят явно утопи­ческий характер, тем не менее они являются мощным импульсом для развития демо­кратической политической культуры, побуждая общественные силы к активному поиску новых форм демократического соучастия, новых возможностей самореализации. При этом проповедуемый ими принцип ненасилия следует воспринимать не просто как абстрактно-гуманистический и утопически-пацифистский, но в контексте их усилий по "обузданию" государственной власти и превращению ее в более цивилизованную.

Пока партии демократической ориентации имеют прочную опорную базу в обществе и занимают ключевые позиции в политике, они могут служить надежным заслоном поли­тическому экстремизму и всяким поползновениям к авторитаризму. Авторитарная модель сохраняет свою притягательность лишь для узкого меньшинства населения. Есть основания полагать, что в бывшей ГДР по мере более глубокого интегрирования в западную систему ценностей будет уменьшаться тяготение к авторитарной идеологии.

Поиск по сайту: