Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

П. ОСНОВНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА



1. ОПРЕДЕЛЕНИЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА

Приступая к рассмотрению понятия обязательства, необходимо дать ему определение. Задача этого определения не в том, чтобы перечислить все при­знаки обязательства, а лишь в том, чтобы указать те характерные и существен­ные его элементы, которые позволяют разграничить его с другими гражданскими правоотношениями. Более полное перечисление существенных признаков обязательства могло бы быть дано лишь в результате полного и исчерпывающего исследования всего обязательственного права, притом как общего учения об обязательстве, так и отдельных обязательств. Полное перечисление всех обязательства означает полную конкретизацию этого понятия, исчерпывающее указание всех отдельных видов обязательственных отношений, кото­рые им охватываются, — всех возможных существенных особенностей таких отношений. Такая задача указывает путь советской цивилистической науки в целом. Настоящая работа может преследовать лишь цель несколько продвинуть­ся по этому пути.

Буржуазные кодификации по-разному относятся к вопросу об уместности обязательства в законе. Некоторые из них дают такое определение (например, германское гражданское уложение, § 241). Другие, следуя старому совету omnis definito periculosa est, воздерживаются от этого (например, швейцарское обязательственное право, китайский гражданский кодекс). Советское гражданское право является правом социалистического общества. Оно поступает правильно, давая определение понятию обязательства, право не может полагаться на традицию и своим молчанием отсылать к ней судью. Советская юридическая наука еще молода. Советский закон, используя обязательства для целей социалистического строительства, дает для руководства судам необходимое им определение. Определение обязательства содержится в ст. 107 ГК: «В силу обязательст­ва одно лицо (кредитор) имеет право требовать от другого (должника) опреде­ленного действия, в частности передачи вещей или уплаты денег, либо воздержание от действия». Уточняя несколько этот текст и ставя в нем теоретически существенные ударения, мы можем определить обязательство как гражданское правоотношение, в силу которого одно лицо (или несколько лиц) имеет право требовать от другого лица (или нескольких других лиц) совершения опреде­ленного действия либо воздержания от совершения какого-либо действия.

В этом определении в качестве признака, характеризующего взято право требования кредитора. Так как праву требования кредитора неизбежно соответствует обязанность должника, то такое определение по существу содержит указание как на активную, так и на пассивную стороны обязательства. 1. Такой же прием для определения обязательства мы находим и в некото­рых буржуазных законодательствах (§ 241 германского гражданского уложения). Напротив, некоторые другие современные буржуазные (кодексы берут не активную, а пассивную сторону. По существу, этот способ определения становится равнозначным первому. Данное выше определение, если этим способам, приняло бы примерно следующий вид: обязательством называется гражданское правоотношение, в силу которого одно лицо (или несколько лиц) обязано перед другим лицом (или несколькими другими лицами) к определенного действия либо к, воздержанию от какого-либо действия. Однако, такое определение, не прибавляя ничего нового по сравнению с пер­вым, несколько менее ясно. Если праву требования необходимо соответствует обязанность, то обратное утверждение (обязанности всегда соответствует право) не обладает такой же наглядной достоверностью и требует обоснования. Неред­ко утверждают, что существуют обязанности, и даже обязанности перед определенным лицом, которым не соответствуют права требования. Анализируя по­нятие обязательства, нам придется ниже, специально коснуться этого вопроса.

Наконец, жертвуя простотой и краткостью определения ради ненужной по существу полноты, можно было бы соединить в одной формуле указание как на активную, так и на пассивную стороны. Такой прием не дал бы ничего нового.

Ст. 107 ГК, подчеркнув активную сторону в обязательственном правоотно­шении, дала, как нам кажется, вполне пригодную для практики законодатель­ную формулу.

В литературе советского гражданского права было высказано сомнение в це­лесообразности определения, которое содержится в ст. 107. А. Г. Гойхбарг счи­тает, что «это определение, как и всякое определение, вряд ли уместно в за­коне, ибо другие постановления закона позволяют дать иное определение обяза­тельства». Он указывает далее, что по нашему закону кредитор может не только требовать от должника исполнения обязательства и возмещения убыт­ков в случае неисполнения, но и отобрания вещи в натуре, «т. е. фактического, получения того, что должно бы получиться при исполнении должником обяза­тельства». Поэтому он предлагает определить обязательство «как правоотноше­ние, в силу которого кредитор имеет право на получение от должника опре­деленного ценного в обороте блага, которое является результатом должника (или выполняющего вместо него органа) или воздержания от действий» 1.

Мы указали выше, почему уместно дать в законе определение обязательства. Отметим попутно, что хотя и трудно порой дать определение того или иного, юридического понятия, все же ни одно законодательство обойтись совсем без этого не может. Тем более не может уклониться от этого советский закон. Что же касается содержания ст. 107, то дальнейший анализ, как нам кажется, по-

кажет, что оно вполне пригодно для той цели, для которой оно дано, а именно для того, чтобы отграничить обязательство от других правоотношений. Опреде­ление, которое предлагает А. Г. Гойхбарг, стремится углубить вопрос о содержании обязательства. Мы вернемся к нему, когда остановимся на этой теме.

В том определении, которое дано выше, термин «обязательство» обозначает определенный вид гражданских {правоотношений, т. е. некоторую совокуп­ность гражданских прав и соответствующих им обязанностей. Но термину «обя­зательство» придают иногда другие значения. Нередко обязательством навива­ют лишь один из элементов обязательственного правоотношения, а именно — обязанность должника. Так, например, говорят об обязательстве заемщика, вер­нуть деньги заимодавцу. Иногда словом «обязательство» обозначают также до­кумент, в .котором выражена обязанность совершить то или иное действие или воздержаться от определенного действия. В этом смысле заемным обязатель­ством называют, например, заемную расписку. В дальнейшем, анализируя по­нятие обязательства, мы будем иметь в виду обязательство как гражданское правоотношение.

Данное выше определение обязательства содержит в себе следующие эле­менты:

1) обязательство является отношением между двумя сторонами, из которых:
на одной стороне находится право требовать, на другой — соответствующая обязанность; каждая сторона может состоять из одного или нескольких лиц;

2)право требования одной стороны и соответствующая ей обязанность дру­гой стороны направлены на то, чтобы должник (или должники) совершил определенное действие либо воздержался от какого-либо действия ;

3) обязательственное отношение между сторонами является гражданским правоотношением, т. е. отношением, санкционированным гражданским законом.

Для анализа понятия обязательства вам придется поэтому прежде всего рассмотреть вопросы: а) об обязательстве как относительном правоотношении (в противоположность абсолютным правоотношениям); б) о содержании обязательств; в) о санкции в обязательстве.

Заслуга выявления общего понятия обязательства принадлежит римским юристам. Источники показывают нам, что у римских юристов образовалось вполне понятие обязательства. Склонный ж точным юридическим формулировкам, юрист эпохи Северов Павел следующим образом определил обязательст­во: Obligationum substantia non in eo consistit, ut aliquod corpus nostrum, aut servitutem nostram faciat, sed ut alium nobis obstringat ad dandum aliquid, vel faciendum, vel praestandum (D. 44.7.3 pr.).

Термином «obligatio» римское право обозначало как правоотношение, так и его активную и пассивную стороны, строго различая, однако, эти понятия. Такое словоупотребление и вместе с тем отчетливость разграничения различныхных значений термина «obligatio» явствуют из сопоставления следующих источников: «Obligatio» как правоотношение — «obligatio est juris vinculum, quo necessitate adstringimur alicuius solvendae rei secundum nostrae civitatis jura» (1. 3. 13 рг.), «Obligatio» как активный элемент в обязательственном правоотношении – «Nuda pactio obligationem non parit, sed parit exceptionem (D. 2.14.7).

«Obligatio» как пассивный элемент в обязательственном правоотношении - «In utraque tamen obligatione una res vertitur, et vel alter debitum accipiendo, vel alter solvendo, omnium permit obligationem, et omnes liberat (1.3.16.1).2

Создание римскими юристами общего понятия обязательства имело настолько значительное влияние на систему буржуазного права, что германский юрист XIX века Кунце (Kuntze) заявил, что эта заслуга римлян была самым великим из того, что дал римский народ, так же, как самым великим у гре­ков была их скульптура3. Преувеличенность и односторонность этой оценки интересны для характеристики того значения, которое имело для буржуазного права римское понятие обязательства, а также и все римское обязательствен­ное право. К римскому обязательственному праву прежде всего относится ха­рактеристика, данная Энгельсом римскому праву вообще, как почти совершен­ному выражению «...юридических отношений, вытекающих из той ступени эко­номического развития, которую Маркс называет «товарным производством»...»4.

Французский гражданский -кодекс, этот «...образцовый свод законов бур­жуазного общества-..»5, исходит из римского понятия обязательства, когда в ст. 1101 дает определение договора как соглашения, по которому одно или несколько лиц принимают на себя обязательство в отношении другого лица или нескольких других лиц что-либо дать, делать или не делать («Le contral est une convention par laauelle une ou plusieurs personnes s’obligent ; envers une on plusieurs aurets, à donner, à faire ou à ne pas faire quelque chose»).

Это определение соответствует тем объяснениям, которые давал по поводу обязательства Потье (Роthiег), т. е. тот из старых французских юристов, который оказал наибольшее влияние на обязательственное право франзуского гражданского кодекса. Один из авторов этого кодекса — Биго-Преаменё (Вigot - Preameneu), излагая мотивы титула III книги III, посвященного обязательствам, ссылался на римлян, которые, как он указывает в этой области дали учение, обессмертившее их право7.

На римском определении обязательства основываются и другие буржуазные кодексы.Так, германское гражданское уложение, являясь преемником пандектного права, указывает, что в силу обязательства кредитор имеет право требо­вать от должника определенное предоставление, которое может заключаться так­же и в воздержании от действия (§ 241, «Кгaft des Schudverhältnisses ist der Gläubiger berechtigt, von dem Schuldner eine Leistung yu fordern. Die Leistung kann auch in einem Unterlassen bestehen»).

Те буржуазные кодификации, которые не дают общего определения обяза­тельства, как например, швейцарское обязательственное право, все же строят свое обязательственное право на римском понятии обязательства. Общее поня­тие обязательства необходимо для обособления обязательственного права в со­ставе гражданского права в качестве специальной его части. В этом отноше­нии весьма характерным является английское право, в меньшей степени испы­тавшее влияние римского права. Несмотря на то, что иск из договора в английском праве сравнительно поздно развивается из деликтных исков8. что, таким образом, исторически .между двумя основными видами обязательств

и деликтнкгаи, существует тесная связь, традиционная система английского права не знает единого общего учения об обязательствах, а их в двух разных разделах, посвященных договорам и (1аw of contract и law of torts). Некоторые вопросы также в курсах, посвященных реrsonal ргорertу, в связи с так называемыми choses in action, к которым относятся и долговые требования9. Лишь в настоящее время под влиянием континентальной науки права английские юристы прибегают к выделению обязательственного права в целом и в составе его — общей части обязательственного права. Интересно отметить, что в XVIII веке, в то время как Потье развивал во Франции свою общую теорию в Англии Блэкстон (В1асkston) совершенно не пользовался общим понятием обязательства 10.

Получив от римских юристов общее понятие обязательства, буржуазные и законодатели широко воспользовались им для систематики своего права.

Обязательственное право составляет самую значительную и весьма харак­терную часть буржуазного гражданского права. Обязательственное право бур­жуазного общества, при наличии существенных в рамках капиталистического строя особенностей каждой отдельной страны, характеризуется

1) обязательственное право капиталистических стран имеет своей основой частную собственность на орудия и средства производства;

 

2) обязательственное право этих стран является правовой формой присвоении реализации прибавочной стоимости владельцами средств и орудий производства ; оно является, таким образом, орудием эксплуатации человека человеком;

3) обязательственное право буржуазных стран отражает анархию капитали­стического хозяйства; эта анархия отражается прежде всего в договорно-обязательственных отношениях, но также и в других отделах буржуазного обя­зательственного права;

4) обязательственное право капиталистических стран, не исключая и стран так называемой буржуазной демократии, в которых формально каждый чело­век рассматривается как равный участник капиталистического оборота, вполне гарантирует буржуазии обладание орудиями и средствами производства, реализацию и присвоение ею прибавочной стоимости; но наряду с этим это обязательственное право фактически лишает рабочий класс и других трудящихся
возможности обладать и пользоваться полнотой гражданских прав, обрекает их на постоянную .неуверенность в возможности добыть средства к существованию, на безработицу и голод.

В противоположность буржуазному обязательственному праву, социалистическое обязательственное право санкционировано советским государством, госу­дарством рабочих и крестьян в целях охраны, закрепления и развития отноше­ний и порядков, выгодных рабочему классу, и всем трудящимся нашей стра­ны. Советское социалистическое обязательственное право, являясь частью социалистического гражданского права, построено на основаниях выраженных в Конституции СССР. Эти основания следующие.

1. Социалистический строй Союза ССР, как социали­стического государства рабочих и крестьян, и состав­ляющие политическую основу СССР Советы депутатов трудящихся, выросшие и окрепшие в результате свер­жения власти помещиков и капиталистов и завоева­ния диктатуры пролетариата (ст. ст. 1 и 2 Конституции
СССР). В силу этого советское обязательственное право является социалисти­ческим правом, установленным в интересах рабочих и крестьян и вообще всех трудящихся города и деревни.

2. Социалистическая система хозяйства и социали­стическая собственность на орудия и средства произ­водства, составляющие экономическую основу СССР, утвердившиеся в результате ликвидации капиталистической системы хозяйства, отмены частной собственности на орудия и средства производства и уничтоже­ния эксплуатации человека человеком; государствен­ный народнохозяйственный план, определяющий и направляющий хозяйственную жизнь СССР в интересах увеличения общественного богатства, неуклонного подъема материального и культурного уровня трудящихся, укрепления независимости СССР и усиления его обороноспособности .(ст. ст. 4 и 11 Конституции СССР).
В силу этого советское обязательственное право является социалистическим правом и а) не допускает оборота с основными средствами и орудиями производства, землей, ее недрами и другими объектами, указанными в ст. 6 Конституции СССР и составляющими в СССР исключительно государственную собственность (все народное достояние); б) исключает присвоение кем-либо стоимости; в) отражает социалистическую плановость нашего хозяйства г) строит и регулирует обязательственные отношения в интересах культурного роста и благосостояния Советской страны и ее граждан.

3. Социалистическая собственность в форме госу­дарственной собственности (всенародного достоя­ния) и кооперативно-колхозной собственности (соб­ственность отдельных колхозов, собственность ко­оперативных объединений). Охрана законом личной собственности граждан на их трудовые доходы и сбережения, на жилой дом и подсобное домашнее хо­зяйство, на предметы личного потребления и удоб­ства, равно как права наследования личной собствен­ности граждан (ст. ст. 5 и 10 Конституции СССР). В силу этого советское обязательственное право является социалистическим правом, регулирующим гражданско-правовые отношения государственных между собой, государственных организаций с кооперативно-колхозными и общественными организациями и кооперативно-колхозных и общественных органи­заций между собой, а также граждан между собой, граждан, с одной стороны,

и государственных или кооперативно-колхозных организаций, с другой. Совет­ское социалистическое обязательственное право есть право, регулирующее и охраняющее социалистический оборот, обеспечивающее как интересы социали­стического хозяйства в целом, так и действительное обладание гражданами на праве личной собственности предметами личного потребления и удобства.

4. Принципы «кто не работает, тот не ест» и «от каждого по его способностям, каждому — по его ТРУДУ» (ст. 12 Конституции СССР). В силу этого советское обяза­тельственное право является социалистическим правом и как таковое пресле­дует цель охраны и закрепления общественных отношений первой фазы комму­низма и развития их в направлении к высшей фазе коммунизма, построенной по принципу «от каждого по его способностям, каждому — по его потреб­ностям».

Эти основные положения определяют собой содержание и форму советского обязательственного права и противополагают его обязательственному праву ка­питалистических стран. В силу этих положений в советском обязательственном праве так же, как и в других частях советского гражданского права и совет­ского права вообще, устранены свойственные капитализму непримиримые про­тиворечия между личностью и обществом ". Личность с ее интересами не про­тивопоставляется в советском праве интересам других личностей или общества в целом. Советское обязательственное право охраняет и обеспечивает матери­альные и культурные интересы как социалистического общества в целом, так и его членов. Оно является правовым выражением того сочетания личных и общественных интересов, которое возможно лишь при социалистическом строе.

Советское обязательственное право объединяет огромный правовой материал. Оно объединяет его определением обязательства, которое дано в ГК (ст. 107). Полный анализ, а следовательно, и конкретизация этого определения по суще­ству явились бы и полным изложением и рассмотрением советскою обязатель­ственного права. Нашей дальнейшей задачей является лишь анализ основных элементов этого определения и рассмотрение вопроса о системе оснований воз­никновения обязательств по советскому праву. Как при анализе самого опреде­ления обязательства, так и при изучении возникновения обязательств мы бу­дем исходить из формулированных выше основных положений.

2. ОБЯЗАТЕЛЬСТВО КАК ОТНОСИТЕЛЬНОЕ ПРАВООТНОШЕНИЕ

Выше было указано, что обязательство является отношением между двумя сторонами, из которых на одной находится право требования, а на другой — соответствующая этому праву обязанность. Каждая сторона может быть представлена одним лицом или несколькими лицами. Обязательство является, таким образом, относительным правоотношением в противоположность абсолют­ным, в которых активной стороне противостоит неопределенное множество пас­сивных субъектов (всякий и каждый). Поскольку понятие абсолютного право­отношения шире понятия вещного правоотношения, а понятие относительного правоотношения шире понятия обязательства, вопрос об обязательстве как от-

носительном правоотношении перекрывает собой вопрос о вещном и обязатель­ственном праве.

В советской юридической литературе этому вопросу, с одной стороны, по­счастливилось, а с другой, наоборот, не посчастливилось. Отнюдь нельзя сказать, чтобы вопрос был забыт. Часто утверждают, что различие между вещ­ными и обязательственными правами не имеет значения для нашего права. Нередко, впрочем, встречается и обратное утверждение. Однако чаще всего эти утверждения не конкретизируются, и остается неясным, почему не надо или, наоборот, надо проводить это различие 1.

Вопрос об абсолютных и относительных правах исторически и по существу связан « вопросом об объектах права. Вопрос об объектах гражданского права принадлежит к числу наименее разработанных в цивилистической науке. В употреблении самого термина «объект права» господствует полная неопределен­ность. Чаще всего его употребление основано на чисто словесном противопо­ставлении объекта субъекту. Раз имеется субъект права, то должен быть и объем права, а потому необходимо всюду в правоотношениях, хотя бы посред­ством искусственных построений, наряду с субъектами искать и объекты. В литературе, посвященной советскому праву, чаще всего берут из буржуазной юридической литературы ту или иную формулировку, как само собой разумею­щуюся, не останавливаясь подробно на этом вопросе. Между тем в буржуаз­ной литературе по вопросу об объектах имеется полный разброд. Вопрос ни­когда не подвергался в ней такому подробному изучению, как, например, вопрос о субъектах права, в частности о юридических лицах. Мнения, выска­занные отдельными буржуазными юристами, часто противоречивы и не имеют в основе единой точки зрения, последовательно проводимой. Все же можно вы­делить два основных подхода к вопросу, которые защищаются отдельными авторами, иногда в чистом виде, иногда же в комбинации друг с другом.

(1) Одни исходят из того, что право, принадлежащее субъекту (субъектив­ное право), является господством субъекта над чем-то, вне его находящимся. То, над чем в -силу нормы объективного права господствует субъект, называют объектом права. Вещные права обеспечивают субъекту господство над вещью. Объектом собственности и других вещных прав является поэтому вещь. Обяза­тельственное право обеспечивает субъекту по наиболее распространенному в буржуазной цивилистике мнению господство над действиями другого субъекта. По мнению других — над самой личностью должника, но лишь в определенных отношениях (в отношении того поведения, на которое направлено данное обя­зательство). Некоторые полагают, что обязательственное право обеспечивает господство кредитора над имуществом должника. Наконец, существует и про­межуточная точка зрения, представители которой считают, что кредитор гос­подствует как над личностью, так и над имуществом должника. В соответ­ствии с этим объектом обязательственного права считают или определенное действие должника, или личность должника, или его имущество, или же лич­ность и имущество вместе 2.

2. Другие, исходя из того, что юридическое отношение является отноше­нием между лицами, считают объектом права всегда только поведение обязан­ных лиц. В абсолютных правах объектом права является воздержание «всякого

и каждого» от посягательства на вещь (вещное право), на продукты духов­ного творчества (авторское я изобретательское право) и т. д. В относительных правах объектом является поведение обязанного лица3.

Наибольшим распространением в буржуазной юридической литературе до на­стоящего времени пользуется первая из изложенных теорий. В ней прежде всего неправильно утверждение, что право (в субъективном смысле) означает господство над объектом. Гражданское правоотношение, как и всякое право­отношение, является общественным отношением, в котором правам одних лиц соответствуют обязанности других. Обязанность может заключаться в соверше­нии или несовершении чего-либо. Соответственно этому и право в качестве элемента правоотношения заключается в требовании от обязанного лица совер­шения либо несовершения каких-либо действий. Поведение лица, составляющее его обязанность, может быть самое разнообразное. Сложность общественных отношений находит свое отражение в многообразии содержания обязанностей (и прав). В случае вещного (или иного абсолютного) правоотношения сущно­стью его является не господство над объектом, а соотношение между правом и обязанностями, имеющими определенное содержание. Господство над вещью есть явление чисто фактического порядка, к тому же само по себе оно лишено свойств общественного, а следовательно, и правового отношения. Равным об­разом нельзя считать объектом господства (а следовательно, в смысле кри­тикуемой теорий, ж объектом права) поведение человека. Поведение человека неотделимо от самого человека. Невозможно считать объектом господства по­ведение человека, не считая объектом господства и самого человека.4 Взгдяд. на. поведение обязанного лица как на объект господства (и права) в буржуаз­ной науке права является не чем иным, как отзвуком тех времен, когда человек действительно был, как раб или nехus, объектом чужого господства. Применительно к этой эпохе можно противопоставлять человека человеку как объект господства и тем самым как объект права. Раб и nexus находились в таком положении в отношении хозяина и кредитора, что их нельзя было считать субъектами права 5.

Характерно для идеологии буржуазного общества, что человека (или, что то же, человеческое поведение) продолжают рассматривать как объект чужого права, хотя буржуазное право в классическом его выражении (например, французский гражданский кодекс) формальна и считает каждого человека субъектом права. В буржуазной науке раздавались голоса против теории, счи­тающей человека либо его поведение за объект права. Но в целом буржуазная наука все же стоит на этой точке зрения. Буржуазная правовая идеология отражает в этом вопросе фактическое положение дела в странах капитализма, эксплуатацию человека человеком, характерную для всех классово-антагони­стических общественных систем.

В советском гражданском праве, праве победившего социализма, было бы со­вершенно неуместно считать обязанное лицо (или его поведение) объектом пра­ва, принадлежащего другому лицу. Лицо, обязанное к чему-нибудь в силу ве­ления закона, остается субъектом. Оно является субъектом права не только формально,—потому, что его так называет закон, но и то существу,—потому, что возлагаемые на него социалистическим правом обязанности предполагают

наличие у него прав, которые он имеет не только юридически, но и факти­чески возможность осуществить. Исследуя советское гражданское право, в частности обязательственное право, мы не можем считать лицо (а следова­тельно, и его поведение) объектом чужого права.

Но рассматриваемая теория страдает еще одним крупным недостатком, на который в свое время обратил внимание Бирлинг (Вierling). Бирлингу принад­лежит наиболее интересное в буржуазной литературе исследование по вопросу об объектах права, содержащееся в первом томе его труда «Juristische Prinzipienlehre». Бирлинг обратил внимание на двойственность, которая господ­ствует при употреблении термина «объект права». Двойственность эта является искривленным отражением действительно имеющихся в юридическом отношении элементов. Правоотношение прежде всего требует определенного поведения от обязанного лица. Так, должник по обязательству должен совершить или воз­держаться от какого-либо действия. Поведение должника называют объектом права кредитора (Бирлинг говорит в этом случае об объектах первого рода). Однако об объекте говорят и в другом смысле. Объектом называют то, на что направлено поведение пассивного субъекта, к которому его обязывает правоотношение. Например, в случае права собственности всякий и каждый должен воздерживаться от посягательства на вещь. В случае договора продажи прода­вец должен передать должнику проданную вещь. Поведение пассивного субъ­екта в том и другом случае направлено на вещь. Вещь также называют объек­том права (Бирлинг говорит в этом случае об объектах второго рода)6.

Нельзя не отметить, что рассматриваемая теория, говоря о вещных (и дру­гих абсолютных) правах, называет объектом вещь, т. е. то, что Бирлинг счи­тает объектом второго .рода, а говоря об обязательственных правах, называет объектом поведение должника, т. е. то, что Бирлинг называет объектом пер­вого рода. Эта теория допускает, таким образом, ничем не оправданное смеше­ние. Одним термином она обозначает два разных понятия, не различая их и не понимая условности своей терминологии.

В вещных (и других абсолютных) правоотношениях мы (всегда имеем объек­ты того и другого рода. Всегда есть пассивные субъекты (всякий и каждый), обязанные воздерживаться от воздействия (объект первого рода) на вещь (объ­ект второго рода). Но и в обязательственных правоотношениях мы также мо­жем найти и объект первого рода и объект второго рода. Продавец должен со­вершить в отношении покупателя определенное действие (объект первого рода), а именно — передать вещь (объект второго рода).

Обычно в учебниках и курсах гражданского права в общей части в главе об объектах права подробно излагается учение о вещах. Господствующее мнение считает вещь объектом вещных прав, но не обязательственных. Между тем легко убедиться, что учение о вещах имеет не меньшее значение в обяза­тельственном праве, чем в вещном. Для этого достаточно сослаться на учение о вещах, определенных родовыми признаками, и вещая, индивидуально опреде­ленных. Это и понятно, так как вещи являются объектами (второго рода) и в обязательственных правоотношениях.

Во избежание путаницы лучше было бы рационализировать терминологию и считать объектом права только то, что направлено поведение обязанного лица,

прежде всего вещь (по Бирлингу, объект втором рада) : доведение же обязан­ного лица характеризуется теми или иными признаками (передача вещи, упла­та денег, производство определенной работы, воздержание от посягательства на вещь, воздержание от издания чужого литературного произведения и т. д.), называть с о д е р ж а н и е м п р а в о о т н о ш е н и я. При этом необходимо обратить внимание на то. что содержание п р а в оот ношения ха­рактеризует не только то, что должен (или не должен делать пассивный субъект, но и то, что может требовать активный субъект.

Изложенные соображения заставляют отвергнуть первую из указанных вы­ше теорий.

Вторая теория совершенно правильно видит различие между абсолютными (в частности, вещными) и относительными (в частности, обязательственными) правоотношениями в том, что в абсолютных правоотношениях праву активного субъекта (например, собственника) соответствует обязанность неопределенного множества пассивных субъектов (всякого и каждого) воздерживаться от опреде­ленных действий, тогда как в относительных правоотношениях праву актив­ного субъекта (например, кредитора) соответствует обязанность определенного лица или нескольких определенных лиц совершить какое-либо действие либо воздержаться от совершения определенного действия. Но по указанным выше соображениям неправильно считать поведение пассивного субъекта объектом права.

Для правильного применения этой теории к различию между абсолютными и относительными правами, в частности к имеющему наибольшее значение различию между вещными и обязательственными правами, необходимо пре­достеречь от двух неправильных ее истолкований.

Во-первых, не надо думать, что различие между абсолютными и относи­тельными правами имеет чисто количественный характер: в случае абсолют­ных прав — неопределенное множество пассивных субъектов, в случае относи­тельных —одно или определенное число обязанных лиц. С такой точки зре­ния абсолютные права, как, например, собственность, можно было бы рас­сматривать как обязательство с неопределенным множеством должников. По­нятие обязательства охватило бы собой и вещные права. Вещные правоотно­шения оказались бы частным случаем обязательственных. Такой взгляд, на­шедший сторонников в буржуазной цивилистической литературе, неправилен.7 Различие между абсолютными и относительными правами имеет не только количественное, но и качественное значение. Можно сказать, что в этом воп­росе количество переходит в качество.

Во-вторых, отвергая взгляд да вещное право (как на господство над вещью и на обязательственное как на господство над доведением дол-жника (или над самим должником), неправильно упускать из виду : вопрос о том, какое значение объект (в предложенном выше значении слова), в частности вещь имеет как в вещных, так и в обязательственных отношениях. Останавливаясь на этих двух вопросах, мы для удобства изложения будем рассматривать преимущественно наиболее существенную и для нашей темы наиболее интересную часть вопроса, а именно различие между вещными и обязательственными правами.

Качественное различие между вещными и обязательственными правами имеет существенное значение. Это видно из следующего.

1. Качественное различие прежде всего сказывается в том, каким образом индивидуализируются вещные и обязательственные правоотношения, т. е. ка­ким образом мы различаем два вещных или два обязательственных правоотношения друг от друга. Вещные права индивидуализируются вполне указанием, во-первых, на существо права (собственность, залог и т. д.), во-вторых, на
определенное лицо как на активного субъекта — собственника, залогодержа­теля и т. д., в, в-третьих, на индивидуально определенный объект. Пассивная сторона (всякий и каждый) не имеет значения для индивидуализации вещных прав. Зная эти три элемента, мы можем полностью индивидуализировать любое вещное право. Сложнее обстоит
дело с обязательствами. Обязательство индивидуализируется как активной стороной (кредитором), так и пассивной (должником). Так как между данными лицами может существовать не одно, а несколько обязательств, то
для индивидуализации каждого данного отношения надо знать содержание требования кредитора {и соответствующей ему обязанности должника). Но так как между одними и теми же лицами может быть несколько однородных по
содержанию обязательств (например, несколько обязательств уплатить одну и ту же сумму денег), то для полной индивидуализации обязательственного отно­шения надо (привлечь еще основание возникновения обязательства, т. е. тот
конкретный фактический состав, из которого обязательствовозникло, например, договор, заключенный между сторонами втакой-то день, причинение такого-то определенного вреда и т. д.Основание возникновения обязательства является необходимым индивидуализирую­щим моментом каждого данного обязательства. Вопросы, возникающие в связи с каждым данным обязательственным отношением, всегда
самым тесным образом связаны с основанием возникновения обязательства.
Основание возникновения обязательства определяет его характер. Между тем в отношении вещного права вопрос об основании его возникновения очень часто не имеет значения и не нужен для индивидуализации данного конкретного права. Так, например, для защиты права личной собственности на какую-либо
вещь вопрос о том, как возникло это право — из договора ли продажи, даре­ния, другим ли способом — может не иметь никакого значения. Таким об­разом, вопрос об основании возникновения обязатель­ства является одним из важнейших вопросов теории обязательств.

2. При переходе имущества от одного лица к другому, например, при прекращении юридических лип, посредством слияния либо присоединения, а
также при наследовании в составе актива к правопреемнику переходят как вещные, так и обязательственные права предшественника. В составе же пас­сива переходят лишь долги. В отношении обязанностей предшественника,
вытекающих из вещных (и других абсолютных) прав третьих лиц, было бы нелепо говорить об их переходе к преемнику, — ведь преемник и сам связан (так же, как всякий и каждый) в отношении этих прав.
Поэтому такие обязанности вообще не (включают в пассив имущества. Но

в пассиве фигурируют долги, т. е. обязанности по обязательственным; отношениям.

3. Вещные (и другие абсолютные) права направлены против всякого и каждого и поэтому могут быть нарушены всяким и каждым (неопределенным кругом лиц). Обязательственное отношение существует между определенными лицами, и поэтому права кредитора (или кредиторов) могут быть нарушены лишь должником (или должниками). В связи с этим необходимо остановиться на двух вопросах, ответ на которые позволит уточнить формулированное выше положение.

В силу ст. 59 ГК, собственнику для защиты принадлежащего ему права собственности принадлежат виндикационный и негаторный иски. Собственник вещи может истребовать ее из чужого незаконного владения (виндикация). Собственник может также требовать устранения нарушения права собственно­сти, не связанного с лишением его владения (негаторный иск). Ст. 59 рассма­тривает виндикационный и негаторный иски как правомочия, принадлежащие собственнику как таковому, как элементы входящие в состав права собствен­ности. Эти требования собственника направлены против определенного лица (нарушителя права собственности). Спрашивается, почему закон не рассматри­вает их как обязательственные отношения. Допустим, что кто-либо повредил чужую вещь. Ведь проистекающее из этого нарушения требование возмещения убытков будет обязательственным требованием (обязательство из причинение вреда—ст. 403 ГК).

Основанием для иска в силу ст. 59 является наличие у истца права соб­ственности в тот момент, когда он осуществляет принадлежащее ему в силу этой статьи требование. Недостаточно наличия у него права собственности в момент нарушения. Если вещь была незаконно отобрана у собственника, который после этого тем или иным способом утратил право собственности, то иски по ст. 59 не смогут быть им предъявлены. Например, вещь, после того как она была отобрана у собственника, погибла. Право собственности на нее прекратилось и вместе с ним отпали и иски по ст. 59. Другой пример. После того как индивидуально определенная вещь была незаконно отобрана у собст­венника, последний отчудил ее третьему лицу. Иск к незаконному владельцу вещи в таком случае переходит вместе с правом собственности к приобрета­телю. Так же обстоит дело и с негаторным иском. Легко привести примеры, показывающие, что этот иск также принадлежит лишь тому, кто является собственником в тот момент, когда он осуществляет принадлежащее ему требо­вание. Иначе обстоит дело в случае иска об убытках, причиненных поврежде­нием вещи. При наличии убытков этот иск всегда принадлежит тому, кто был собственником в момент нарушения права. Если после повреждения вещь была отчуждена собственником третьему лицу, иск об убытках не пере­ходит вместе с правом собственности, — право иска по-прежнему принадлежит тому, кто был собственником в момент нарушения. Для перехода к новому собственнику права на иск об убытках необходимо, чтобы прежний собствен­ник особо передал также и принадлежащее ему обязательственное требование об убытках. Такая передача отнюдь не является обязательной. Прежний соб­ственник может сохранить требование об убытках за собой. Он может также

передать одному лицу право собственности на вещь, а другому — свое обяза­тельственное требование об убытках.

Таким образом, виндикационный и негагорный иски следуют за правом собственности, неразрывно с ним связаны. Требование же возмещения вреда, раз возникнув, хотя бы из нарушения права собственности, в дальнейшем су­ществует самостоятельно, независимо от права собственности на вещь. Закон поэтому рассматривает его как самостоятельное отношение, как особый вид обязательств.

Однако, если виндикационный иск ввиду неразрывной связи с правом собственности я рассматривается как входящий в состав этого права, то его направленность к определенному лицу позволяет по аналогии применять к нему некоторые положения обязательственного права. Так, к передаче виндикационного иска собственником третьему лицу можно применять ст. 124 ч. 2 ГК («Должник должен быть уведомлен об уступке требования и до уве­домления вправе чинить исполнение прежнему кредитору»). Это показывает, что вещные и обязательственные права нередко сближаются.

Такое же сближение мы находим и в другом вопросе. Обязательство может быть нарушено только должником (или должниками), но не третьим лицом. Однако третье лицо может своими действиями вызвать прекращение обяза­тельства, невозможность его осуществления или нарушение его должником. Например, А. убил Б., в результате чего кредитор гр-на Б., гр. В., не получил платежа, так как после Б. не осталось достаточно имущества, чтобы покрыть долг: если Б. был бы жив, то долг был бы погашен, так как Б. много зара­батывал. Спрашивается, может ли кредитор требовать убытки с третьего лица, сделавшего невозможным осуществление обязательственного требования? Вопрос в полном объеме относится к учению об обязательствах из причинения вреда. Здесь отметим лишь то, что необходимо для различения обязательственных и абсолютных прав.

Если даже признать, что наличие обязательства создает для всякого и каждого в отношении кредитора обязанность воздерживаться от посягательств, могущих лишить кредитора возможности осуществить его право требования против должника, то все же надо будет строго различать два разных право­отношения: а) отношение между кредитором и должником (нарушение возмож­но лишь со стороны должника) и б) отношение между кредитором и всяким и каждым (нарушение возможно со стороны всякого и каждого). В первом слу­чае мы будем иметь обязательственное правоотношение, во втором — особое абсолютное право. Отметим здесь, что советское гражданское право такого абсолютного права не знает, хотя в отдель­ных случаях иск об убытках к третьему лицу и допускается. Так, в силу ст. 409. лицо, имеющее право на алименты, может предъявить иск как к тому, причинил смерть должнику по алиментам. Однако ст. 409 допускает такой иск и со стороны того, кто лишь фактически находился на иждивении и не имел к убитому права требования. Таким образом, на ст. 409 нельзя обосновать абсолютную защиту обязательственных отношений по советскому праву8. Содержание абсолютных и обязательственных отношений раз-

лично. Сближение между ними в этом вопросе не учитывает наличия весьма существенных особенностей.

То обстоятельство, что обязательственное право всегда является требова­нием, направленным к определенному должнику или определенным должникам, не означает, что обязательственное право не имеет никакого действия в отно­шении третьих лиц (помимо вопроса об ответственности третьего лица перед кредитором). По общему правилу, всякое обязательственное правоотношение имеет действие в отношении третьих лиц, являющихся кредиторами того же должника. В случае недостаточности имущества должника для удовлетворения требования всех его кредиторов наличие каждого обязательства оказывает действие в отношении других обязательств, уменьшая возможность их погаше­ния. Неточно поэтому говорить, что абсолютное (в частности, вещное) право действует в отношении всякого и каждого, а обязательственное — дей­ствует лишь в отношении должника. Термин действует недостаточно точен. Дело идет не о действии вообще, а о том, как определяется пас­сивная сторона в абсолютных правах, с одной стороны, и в обязательствен­ных — с другой.

4. Для вещного права в отличии от обязательственного считают характерным так называемое право следования, т. е. право активного субъекта истре­бовать вещь от всякого, кто незаконно владеет ею. Например, право собствен­ности и право залога действуют в отношении всякого, к кому попала вещь, не отчужденная собственником или по уполномочию собственника («ubi meam rem invenio, ibi eam vindico»). Однако это правило терпит исключение в от­ношении добросовестного приобретателя (ст. ст. 60 и 98 ГК). Право следова­ния не имеет места в обязательственных правах. Ст. 169 ГК, на которую
иногда ссылаются, свидетельствует не о праве следования применительно к обязательственному праву, а о вещно-правовом характере прав арендатора.

5. Нередко указывают, что в случае коллизии между вещными и обяза­тельственными правами первые имеют преимущество перед вторыми. Так, в силу ст. 86 ГК, залогодержатель имеет право в случае неисполнения должни­ком обеспеченного залогом требования получить преимущественно перед другими кредиторами удовлетворение из стоимости заложенного имущест­ва. Однако, как видно из ст. 101 ГК (ст. 26,6 ГПК), залоговое право все же становится в очередь претензий и подлежит удовлетворению лишь после целого ряда привилегированных обязательственных требований.

6. Содержанием вещного (и вообщее абсолютного) права является требование от пассивных субъектов (от всякого и каждого) воздержания от того иди иного действия. Требование положительных действий никогда не является основным содержанием абсолютного права. „Требование положительных действий может появиться у субъекта абсолютного права лишь в результате на­рушения абсолютного права кем-либо из обязанных лиц. Наоборот, содержание обязательственного правоотношения может заключаться так в праве требо­вать от должника совершения какого-либо действия, так и в праве требовать воздержания от совершения определенного действия. Чаще всего обязатель­ственное правоотношение имеет содержанием именно действие, а не воздержа­ние от действия. Обязательства с положительным содержанием имеют по

сравнению с обязательствами с отрицательным содержанием гораздо большее значение.

Как было указано выше, было бы неправильно игнорировать вопрос о значении объекта (в предложенном выше значении этого термина) при рас­смотрении обязательственных отношений. Между тем взгляд, что объектом в обязательственных правоотношениях является действие должника, приводит именно к этому результату. Иногда, чтобы обойти создающиеся трудности при изложении обязательственного права, говорят о предмете обязательства. Например, проданная вещь — предмет обязательственного правоотношения между продавцом и покупателем. Производится, таким образом, искусственное удвоение одного и того же понятия (предмет - объект). Вместо этого следует просто поставить вопрос о различии в том значении, который объект имеет в вещных (и вообще абсолютных) правоотношениях, с одной стороны, и в обязательственных — с другой.

В случае вещного права, например права собственности, пассивные субъ­екты «всякий и каждый» обязаны воздерживаться от воздействия на соответ­ствующую вещь (завладение ею без разрешения собственника, препятствие владению собственника и др.). Таким образом, содержание обязанности пас­сивных субъектов характеризуется указанием на вещь, в отношении которой обязанное лицо должно воздерживаться от определенных действий. Управомоченное лицо (например, собственник) может требовать от обязанных лиц воз­держания от действий, направленных на определенную вещь. Мы, таким образом, можем противопоставить вещь, как объект, субъектам правоотноше­ния (как активному, так и пассивному). Пассивный субъект должен воздер­живаться от воздействия на вещь, активный субъект не обязан воздержи­ваться от такого воздействия я может требовать вещь от других.

Возьмем теперь обязательственное правоотношение. Например, наймодатель должен предоставить арендатору вещь в пользование, а арендатор может требо­вать такого предоставления. Действие, которое обязан совершить должник, на­правлено на определенную вещь. Содержание обязанности (и соответственного права требования другой стороны) характеризуется указанием на вещь, на ко­торую направлено действие должника. Другой пример. Продавец обязан поста­вить покупателю 5 м3 березовых дров. Содержание обязанности также харак­теризуется указанием на определенные (в данном примере родовыми призна­ками) вещи, на которые должно быть направлено действие должника. Таким образом, в этом случае так же, как и в случае вещного правоотношения, мы можем противопоставить субъектам (активному и пассивному) в качестве объ­екта вещь, на которую направлено действие, составляющее обязанность долж­ника.

Вещь мы можем противопоставить в качестве объ­екта субъектам правоотношения -потому, что на нее должно быть направлено поведение обязанного лица (действие или воздержание от действия).

Легко убедиться в том, что сказанное выше о вещах применимо также и к другим объектам абсолютных прав (литературные и другие произведения, являющиеся объектом авторского права, промышленные изобретения и др.).

28.

В случае обязательств, возникающих по их поводу, они также могут служить для характеристики и определения содержания соответствующих прав требова­ний и обязанностей.

Таким образом объекты прав в определенном отношении имеют одинаковое значение как для вещного, так и для обязательственного права.

Но в других отношениях значение объектов для этих двух областей яв­ляется различным.

1. Мы имеем numerus clausus абсолютных прав. Субъекты гражданских правоотношений (граждане и юридические лица) не могут создавать новые виды абсолютных (в частности, вещных) прав сверх тех, которые установлены законом. Абсолютные права мы классифицируем по объектам (вещные права и др.).

Numerus clausus обязательственных прав не имеет места. Советское гражданское право допускает между гражданами всякие обязательственные договоры, не противные закону (ст. ст. 30 и 106 ГК РСФСР). Равным образом между организациями, а также между организациями и гражданами возможны всякие договоры, не противные закону, но только рамки, определяемые зако­ном, в этом случае значительно уже. В силу закона договоры между организа­циями социалистического хозяйства не должны противоречить актам государст­венного планирования народного хозяйства.

Так как в громадном большинстве случаев содержанием обязательственных правоотношений является передача права на вещь, например права собствен­ности, права застройки (продажа, дарение, мена, заем), предоставление поль­зования вещью (имущественный наем, ссуда) либо совершение .каких-либо дей­ствий в отношении уже существующей вещи (подряд, перевозка, поклажа), либо действий, направленных на создание новой вещи (подряд), то чаще всего и в обязательственных правоотношениях в качестве объекта фигурирует вещь. Действия, которые во всех этих случаях обязан совершить должник, определя­ются так или иначе направленностью на вещь (передача вещи, предоставление вещи в пользование и т. д.). Но в качестве объекта в обязательственных пра­воотношениях могут фигурировать также и объекты других абсолютных прав. Например, автор по договору с издательством обязан написать определенное договором литературное произведение (договор литературного заказа); изобре­татель, имеющий патент на свое изобретение, (предоставляет кому-либо ли­цензию, т. е. обязуется не препятствовать эксплуатации изобретения контр­агентом.

Но в обязательственных правоотношениях действие (или воздержание от действия), составляющее содержание обязанности должника, может и не быть направлено на объекты тех или иных абсолютных прав (вещи, произведения духовного творчества). Например, обязанность домоуправления заключить дого­вор найма жилплощади с данным съемщиком (ст. 26 постановления ЦИК и СНК СССР от 17 октября 1937 г.) не характеризуется направленностью дейст­вия, которое должно совершить домоуправление (заключение договора) на вещь (жилое помещение). Предоставить жилое помещение в пользование домоуправ­ление должно по договору найма. Пока договора найма еще нет, домоуправле­ние обязано лишь заключить договор. Другой пример. Адвокат по договору с

клиентом обязан выступить в суде. Содержание обязанности адвоката также не характеризуется направленностью его действия на тот или иной объект ка­кого-либо абсолютного права (вещь и т. п.). Во всех этих случаях действия, составляющие содержание обязательства, характеризуются другим способом. В целом ряде случаев эти действия также направлены на что-либо, что может быть обозначено как объект. Так, например, в случае договора продажи права застройки объектом является право застройки, в случае продажи долгового требования объектом является долговое требование. Права, таким образом, могут быть объектом в правоотношении. Характерная особенность этого рода объектов в обязательственном правоотношении заключается в том, что они являются так же, как и вещи, объектом не только обязательственного право­отношения, но и объектом распоряжения со стороны участников обя­зательства. Должник, продавая дом, право застройки, право требования, сда­вая дом в аренду, вместе с тем совершает и акт распоряжения. Об объектах, в отношении которых могут иметь место акты распоряжения, может быть по­строена теория, которая имела бы более общее значение, тем существующая теория вещей как объектов гражданского права. Но нередко то, на что напра­влено действие, составляющее содержание обязанности должника, не имеет общего значения в области гражданского права. Соответствующие указания служат лишь для характеристики и определения содержания обязанности долж­ника в данном обязательстве (или в данном виде обязательств). Например, артист балета обязался исполнить в концерте танец чечётку. Этот танец опре­деляет содержание данной обязанности должника, но он не имеет никакого общего значения в гражданских правоотношениях и не может дать мате­риала для построения о нем общей теории.

Может быть, было бы правильно считать объектами в гражданском праве лишь то, в отношении чего возможны акты распоряжения. Рассмотрение этого вопроса выходит за пределы нашей темы. Вопрос об объектах права нам пришлось затронуть лишь постольку, посколь­ку это нужно для анализа понятия обязательства.

2. Объект абсолютного права всегда является индивидуально-определенным. В частности, это относится к вещным правам, в том числе и к праву собственности. Нельзя быть собственником десяти литров бензина вообще, т. е. десяти литров бензина, определенных лишь родовыми признаками. Объек­том собственности всегда будут индивидуально определенные десять литров. Индивидуализация может быть достигнута различными способами. Например, индивидуализация достигается тем, что данные десять литров (находятся в квар­тире собственника, в его кладовой, на хранении у определенного лица, налиты в определенную тару и т. д. Лишь в отношении индивидуально определен­ной вещи можно говорить о нарушении прав собственника, т. е. о лишении его владения, о порче вещи и т. д. Сказанное относится, в частности, к праву собственности на денежные знаки, которые фигурируют в гражданских право­отношениях в качестве вещей, определенных родовыми признаками. В отно­шении денежных знаков эта особенность доведена до высшей степени. Денеж­ные знаки фигурируют как носители определенного количества денежных еди­ниц. В обороте имеет значение не количество самих знаков, а лишь количе-

ство выраженных в них единиц. Однако собственность на сто рублей есть всегда собственность на определенные, вполне индивидуализированные денеж­ные знаки, например, на те, которые лежат в бумажнике собственника. Если вещь не может быть индивидуализирована, то в связи с ней возможно лишь обязательственное, но не вещественное отношение. Поэтому, если собственник лошади по ошибке передал ее другому лицу во исполнение по несуществующему обя­зательству, то, поскольку лошадь может быть индивидуально определена, соб­ственник может ее виндицировать. Если по ошибке уплачено сто рублей, то в виду того, что индивидуализация переданных знаков часто невозможна, а если возможна (№ банковых билетов), то совершенно несущественна, упла­тивший имеет лишь обязательственное требование из неосновательного обо­гащения.

Сказанное в отношении вещей имеет применение и к другим объектам абсолютных прав. Нельзя иметь авторское право на роман либо на поэму вообще. Можно иметь авторское право лишь на вполне индивидуализированный роман. Нельзя иметь авторское право на научное исследование по вопросу о «Русской Правде» вообще. Можно иметь это право лишь на вполне индиви­дуализированное, существующее во внешне объективированном виде исследо­вание на эту тему.

В тех случаях, когда действие (либо воздержание от действия), составля­ющее содержание обязательственного правоотношения, направлено на вещь, вещь может и не быть индивидуализирована. Она может быть определена лишь родовыми признаками. Нельзя быть собственником каких-то десяти литров бензина (вещное правоотношение), можно быть собственником лишь так, или иначе индивидуализированного бензина. Но можно быть кредитором или долж­ником десяти литров бензина. Обязательственное отношение может быть в этом случае вполне индивидуализировано (объектом, определенными родовыми приз­наками, сторонами, основанием возникновения и т. д.), хотя объект и не инди­видуализирован, а определен лишь родовыми признаками.

Изложенное по вопросу об объектах права и об их значении в абсолютных и относительных правоотношениях показывает, что терминологически правиль­нее было бы говорить не об объектах права, а об объектах правоотношения. Заметим кстати, что аналогичное изменение терминологии было бы правильно и в отношении понятия субъекта права. Так как субъект права является также и субъектом обязанности, то было бы правильнее говорить, о субъекте правоотношения.

Взгляд на объект как на то, на что направлено поведение должника, по­зволил бы создать единую юридическую теорию объектов. Напомним, что в уголовном праве объектом преступления называется то, на что направлено преступное деяние.

Различие абсолютных и относительных правоотношений является разли­чием именно правоотношений, а не институтов. В пределах одного и того же института могут быть правоотношения как абсолютные, так и отно­сительные. Так, например, институт мущественного найма охватывает как вещные правомочия (право арендатора на пользование арендованной вещью — ст. ст. 169 и 170 ГК), так и чисто обязательственные (право наймодателя).

на арендную плату). Аналогичный пример можно привести из области права застройки. Право застройщика на пользование участком под строением и его право на строение являются вещными. Право местного совета требовать от застройщика возведения строения к определенному сроку является обязатель­ственным правом. Вопрос о месте такого смешанного института в системе гражданского права (и в ГК) является вопросом удобства изложения.

Являясь относительным правоотношением, обязательство отличается от других относительных правоотношений своим содержанием. К рассмотрению вопроса о содержании обязательств мы и переходим.

3. СОДЕРЖАНИЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА

Ст. 107 ГЕ указывает, что содержанием обязательства может быть как требование совершить какое-либо действие (fасеге), так, и требование: воз­держаться от совершения определенного действия (nоn fасеге). В некоторых случаях обязательство может быть направлено на такое поведение лица, которое состоит из целого комплекса действий и воздержания от действий. Напри­мер, в силу ст. 20 постановления ЦИК и СНК СССР от 17 октября 1937 г. «О сохранении жилищного фонда и улучшении жилищного хозяйства в горо­дах» съемщики жилых помещений и члены их семей обязаны «содержать по­мещение в полной исправности, бережно обращаться со всеми устройствами общего пользования и соблюдать чистоту в помещениях и местах общего пользования».

В юридической литературе как буржуазной, так и советской ставился воп­рос, не следует ли наряду с описанными выше формами обязанностей (fасеге, nоn fасеге), в частности обязанностей по обязательственным правоотношениям, поставить еще одну, а именно претерпевание (рай)1. Сторонники положитель­ного ответа на этот вопрос указывают на различие между простым воздер­жанием от действия (например, автор, заключивший издательский договор, должен воздержаться от издания своего произведения) и обязанностью претер­певать определенное поведение другого лица (например, наймодатель должен терпеть определенные воздействия на вещь со стороны арендатора).

Советское гражданское право не проводит различия «между поп Гасеге и рай. Позиция советского закона является правильной. За нее говорят следую­щие соображения. Во-первых, критерий для разграничения поп Гасеге и рай является произвольным и страдает неопределенностью. Всякую обязанность «рай» можно рассматривать как обязанность «поп Гасеге». Например, ука­занная выше обязанность наймодателя претерпевать определенное пользование вещью со стороны арендатора, является по существу обязанностью собственни­ка не препятствовать пользованию вещью арендатором. Во-вторых, нельзя об­наружить каких-либо юридических последствий, связанных с различием поп Гасеге и рай. Во всех случаях, когда различают воздержание от претерпевания, управомоченное лицо может требовать прекращения противоправных действий и при наличии указанных в законе условий возмещения убытков. Основное значение в обязательственном праве в качестве содержания обя-

зательств имеет Гасеге. Едва ли возможно дать исчерпывающую классификацию всех тех действий, которые могут быть содержанием обязательств. Дать такую классификацию означало бы описать все то многообразие человеческой деятельности, из которого складывается гражданский оборот. Но можно выде­лить те основные действия, для которых закон устанавливает те или иные специальные нормы.

Следующие виды действий можно рассматривать как наиболее частое а практически существенное содержание обязательств.

1. Обязательство может быть направлено на передачу должником в соб­ственность кредитору какой-либо вещи, индивидуально определенной либо опре­деленной родовыми признаками, в частности, на уплату определенной денеж­ной суммы. Для различных случаев таких обязательств закон устанавливает различные правила (см., например, ст.ст. 108 и 110 ГК). Выделение отдельных видов таких обязательств имеет место по разным основаниям: иногда за­
кон устанавливает определенные правила, принимая во внимание характер объекта, подлежащего передаче (например, денежное обязательство — ст. 110 ГК), иногда же в виду основания возникновения соответствующего обязатель­ства (например, в случае алиментного обязательства).

2. Обязательство может быть направлено на предоставление должником в пользование кредитору индивидуально-определенной вещи (ст. 120 ГК).

3. Обязательство может быть направлено на передачу должником кредитору какого-либо другого вещного права, кроме права собственности (например, права застройки), либо на передачу обязательственного права требования.

4. Обязательство может быть направлено на совершение какой-либо работы либо на оказание той или иной услуги, в частности услуги, заключающейся в совершении сделки за счет другой стороны (от ее имени либо от своего имени).

5. Обязательство может быть направлено на совершение должником какой-либо сделки в отношении кредитора. Так, в силу постановления ЦИК и СНЕ СССР от 17 октября 1937 г. об управлении жилищным фондом домоуправ­ление обязано заключить договор найма жилого помещения с нанимателем, имеющим преимущественное право на заключение такого договора. В силу ст. 182-а ГК, допускается так называемая запродажа, т. е. предварительный договор о заключении в будущем договора продажи строения.

Мы ограничиваемся здесь этими примерами. Из дальнейшего будет видно, что обязательства, направленные на совершение должником какой-либо сделки ё отношении кредитора, имеют в советском праве очень большое значение. Гражданское право вырабатывает в этой области новые, еще полностью не вы­кристаллизовавшиеся формы.

Если принять во внимание всякого рода другое поведение, в частности воздержание от действий, то естественно задаться вопросом, всякое ли поведе­ние (действие либо бездействие) может быть предметом обязательств или же есть некоторые границы, за пределами которых не может быть обязательствен­ных отношений. Прежде всего такой границей являются закон и правила со­циалистического общежития. Совершенно ясно, что действия и воздержания от действий, нарушающие закон либо правила социалистического общежития,

не могут составлять содержание какого бы то ни было охраняемого законом отношения, следовательно, не могут быть и содержанием обязательства. Но и в пределах допущенного законом и правилами социалистического общежития возможно поставить вопрос, не следует ли ограничить круг тех отношений, которые могут регулироваться обязательственным правом. Об обязательственном праве существует представление как о части имущественного права. И в бур­жуазной юридической литературе нередко встречается отнесение обязательст­венного права вместе с вещным

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.