ДВА ИДИОТСКИХ ПРОРОЧЕСТВА

Мы все, включая Анвара, которого мы вначале приняли за слугу и который оказался дальним родственником Рыцарю, и некромантку-Луизу, расположились на уютном склоне невысокой горы, рядом с небольшим озерцом, с пузырящейся минеральной водой. Дети, подарив мне, Лиодору, Михею, и Динеке «заодно, чтоб не обидно было» несколько горячих, но мимолетных поцелуев, успели поклевать разложенное на самой настоящей скатерти-самобранке (впервые вижу сей древний артефакт, да еще и в действии!) и сейчас весело плескались в пузырящихся водах.

Дождавшись, когда все утолят первый голод, сударь Авлат приступил к рассказу.

Оказывается, Ефстафья, прабабка моих бабуль, строго наказавшая Лиодору «спасти ее преемницу», оказалась еще более деятельной и вездесущей, чем можно было предположить. Оказывается, не одному магу она наказала «защитить» меня. Явившись среди ночи к Авлату в опочивальню в качестве строгого и зело рассерженного призрака, бывшая Йагиня Ефстафья, воззвав к родственным связям, наказала Темному Рыцарю лично заняться спасением ее праправнучки.

- Стоп, сударь Авлат, - перебила я рассказчика, - Мне нужно время, чтобы переварить то, что вы сказали. Какие еще родственные связи? Как светлая целительница может быть родственницей темному наместнику?

- Так не по смертной линии, а по божественной, - невозмутимо пожал плечами вновь приобретенный родственничек, который, все мы уже поняли, состоит в прямом родстве со светлыми богами, то бишь с богом Хорсом. А как еще объяснить это пламя, играющее в его волосах?

Услышав сие, я не смогла произнести ни слова, а Рыцарь продолжал:

- Хотя как по мне, так родство это, к которому прабабка твоя – давай на ты? – взывала, вилами по вотчине Даны писаное. Поняла уже, что я прямой потомок Хорса? Далекий мой прадед приходился тому сыном, а род Йагинь от сестры-близнеца его пошел, жены Святобора – ясноокой Деваны.

Стоп. Род Лесных Йагинь идет от светлой дочери Перуна и Летницы, богини женских тайн и охотничьих общин? Лесов, охоты, скота и зверей, девиц и женщин? Чья треба всегда включала мясо диких животных, драгоценные шкурки куниц и соболей, пирожки из печи и разноцветные ленты?!

- Вот и я говорю, - приняв недоумение, написанное на моем лице, за согласие, продолжил Авлат, - Ну какие мы получаемся родственники? Если только самые дальние. Хотя не суть. Если уж призраки вмешались, решил на этот раз проявить инициативу по спасению светлой ведуньи.

Авлат вздохнул.

- Что значит, на этот раз? – уточнил Лиодор.

- Так то и значит, что поднадоели за три поколения эти светлые целительницы, - Авлат нахмурил брови, - Ходят сюда, как на работу.

- Так они по поручению пресветлого правителя, - пискнула до сего молчавшая Динеке, слушающая рассказ Авлата как маленькая девочка, с приоткрытым ртом.

- Да знаю я, - Авлат устало махнул рукой, - Лезут и лезут, мешают заниматься. А ничего не поделаешь, приходится пристраивать.

- То есть? – не поняла я, - Куда пристраивать? Ведь светлые целительницы не возвращались?

- Сами не хотели, - пожал плечами Рыцарь и уставился на плещущихся детей.

- Да ничего с ними не стало – живут, работают, - перехватил инициативу Анвар, - Конечно, не возвращаются – к вам пожалуй вернешься – еще куда почище отправят, в Пекельное Царство за псом дивным, например. А целители нам и самим нужны.

Кто у вампиров остается, кто у вил, кто еще где… Мало ли хороших мест.

- Возвращаясь к тому, с чего начали, - вернулся к разговору Авлат, - Поскольку призрак бабули твоей говорил, что надо спешить, я решил не тратить время. Нанял отряд троллей, строго-настрого наказав – доставить максимально быстро.

- А как тебя быстро доставить было, цыпа? – вступил в разговор до этого молчавший Михей, - Девка ты, сразу видно, отчаянная. Ежели б мы тебя похитили заместо малых, ты б у нас побольше крови, чем даже они вон, попила. Да и сбежала бы, как пить дать, и не раз. Ищи тебя, свищи. А пригласили бы по всем раскладам, чин чинарем, поверила бы? А Рыцарь наказал – в целости и сохранности да по доброй воле.

- Погоди, Михей, - перебила тролля Динеке, - Ты же говорил, что не разговаривал с Темным Рыцарем?

- Михей не разговаривал, - тролль провел ладонью перед лицом, снимая незаметную, искусно выполненную личину, и нам предстало совершенно другое лицо. Черты лица только едва-едва изменились, но Михей стал совершенно неузнаваем, - Разговаривал старшина Руст. Впрочем, батя меня нарек двумя мянушками – Михей Руст. Поэтому, никакого обмана.

- Ничего себе, никакого! – возмутилась я, - Значит, по доброй воле!

- Именно по доброй, цыпа, - осклабился старшина, - Ты за малыми как миленькая поскакала. А озорники твои как услышали про то, что сам Темный Рыцарь их в гости приглашает, ни хвилины не думали. Оно, конечно, по дороге озорничали крепко. Ну, так и помогали, как могли, - например, ловушки енти ваши магичские обойти на границе. Объяснили еще, что ежели кто из нас не попадется в них, вы неладное почуете. Ну, да и решено было – двоих с детьми дальше отправить, а мы с ребятами как будто попались.

- Двоих! С детьми! По Темной Стороне! Это же опасно! – не выдержала я.

- Окстись, цыпа, Темная Сторона не так опасна, как Светлая!

- Но сейчас, как правителя вам поменяют, и у вас порядок наступит, - поспешил заверить меня Авлат.

- Ну ладно еще вампиры, у них безопасно, но оборотни! Они же психи! – не унималась я.

- Браслет чар – лучший пропуск через любые земли, сударыня, - поспешил заверить меня Анвар, - А Дарнийского оборотня тоже пропустила бы любая стая.

- Тогда вышла накладка, - согласился Авлат, - Но зыбочник же помог?

- Так это ваш, то есть твой, зыбочник был?

- А чей? – пожал плечами рыжеволосый Рыцарь, - Я как журавлика от троллей получил – мол, в пути они с детьми, а значит, и ты тоже, в себя прийти не успел, как меня забросали журавликами с разных сторон.

- Кто забросали?

- Да бабули твои – Раифа, так та с моим ла пере давние приятели, Агриппина еще потом, мол, жди девочку с женихом. Влад с Леонеллой. Никто же не знал, что ты уже с мужем придешь.

- Не муж он мне! - возмутилась я. Может, это легкое розовое вино ударило в голову, может просто скопившееся за все это время напряжение давало себя знать, только я не замечала ни слез, потоками бороздивших щеки, ни трясущихся рук и губ, - Не муж! Не муж! Это был ритуал, просто, чтобы звери нас пропустили!

- Они Дара уже своей мымре облезлой напророчили, - пришла мне на помощь Дине.

- Пришлось! – я окончательно вышла из себя, - Нам всем пришлось участвовать в этом лицедействе! Какой еще брак! Не было никакого заключения брака! Не было, понимаете?! Не было Храма, не было обряда! Динеке прочитала слова из книги, Михей, то есть тролль меня подери, Руст, был свидетелем, наши руки с сударем Лиодором просто обвязали ниткой! Все!

Закончив, я спрятала лицо в ладонях. Лиодор вскочил и стремительно удалился. Динеке попробовала было направиться за ним, но Анвар положил ей руку на плечо.

- Не стоит, девочка. Ему нужно побыть никому.

- Хуже нет, когда мужчине стыдно, - задумчиво произнес Рыцарь.

Хуже нет?! Стыдно?! То есть, они жалеют его?! Не меня? Я ничего не понимала.

- Да. Блохастого можно понять, - поджав сухие губы, важно изрек старшина.

А для меня время как будто остановилось. Я вспоминала запах вереска и леса, в котором был совершен ритуал. Потрескивание хвороста в ритуальном костре, и языки пламени, которые поднимаются из кострища и лижут воздух. Густой, едкий дым, окутывающий нас, режущий глаза, слезы, текущие по щекам. Монотонный голос Динеке, которая с трудом держит огромную, коричневую книгу в переплете из вытертой кожи. Зрачки девушки вытянуты, клыки не помещаются под верхней губой. Малая часть крови оборотня максимально активировалась, стоило боевой магине взять в руки Священную Книгу Оборотней. За нашими с Лиодором спинами стоит Михей с обнаженным ритуальным ножом. Он делает им круговые движения, как бы отсекая нас с Даром от всего мира. Седая волчица, подруга вожака, в серых длинных одеяниях приматывает мою руку к руке Дара грубой ниткой. Причем нарочно старается, чтобы нить сильнее впивалась в мою кожу, причиняя боль. Смотрит на нас исподлобья, с затаенной ненавистью в светлых глазах. Неужели тот самый день, о котором исподволь, тайно мечтает каждая девица, случился в моей жизни в качестве этой самой ночи, без мамы, отца, бабуль, мелких и других, близких моему сердцу людей и нелюдей? Под полными ненависти и затаенной злобы взглядами оборотней?! Стая, окружающая нас плотным кольцом поднимает руки и головы вверх, к полной луне. Слышится треск рвущейся материи, и вот нас окружают уже не люди, а сидящие с задранными кверху мордами, серые волки, и их пронзительный вой отвратительным воплем разрезает пространство. Я вижу, как лицо подруги вожака приобретает звериные черты, смотрю на ее оскал, всего лишь в нескольких дюймах от моего лица и теряю сознание, падая на руки Дара. Мужа.

- Хессения!

- Сеня!

- Ты что, отключилась?

- Что с тобой?

Я пришла в себя, привалившись в плечу Динеке, которая трясла меня. Вид у магини с фиолетовыми глазами был испуганный.

- Выпейте, сударыня, - поднес к моим губам бокал с розовым вином Анвар, - Это должно помочь.

- Конечно, Сения, - обратился ко мне Темный Рыцарь с ласковой, доброй улыбкой. Так он до этого улыбался только детям, - Поступок Дарнийского Оборотня не самый умный и не самый лучший. Но, уверен, когда вы поговорите начистоту, все уладится.

Что уладится?! Они что, действительно не понимают?! Нет ничего, не - ту! Нет и не было!

Где-то вдалеке раздался волчий вой.

***

- Кстати, сударь Авлат, а что же второе пророчество? – любопытство Динеке все-таки пересилило. Вот уже вторую неделю мы жили в Обители Темного Рыцаря. Надо признаться, после пережитого, просто прекрасно проводили время. Дети усердно трудились, изучая различные ветви магии и боевые искусства, я упоенно, запоем читала любовно предоставленные мне книги. И добралась даже до живых. Правда, эти капризницы требовали, чтобы их читали не иначе как в зело живописных местах, в то или иное время – например, во время начала, восхода солнца, или на закате. Или еще когда. Я не протестовала, хотя Анвар настаивал, что мне нужно быть построже. Живописных мест здесь столько, что не успеваешь насладиться видом – один другого краше. Динеке наконец-то дорвалась до запрещенных в Светлой Академии книг по боевой магии, любезно предоставленных в огромном, в несколько этажей, книгохранилище Авлата. А еще она часами третирует Анвара, оказавшегося боевым магом великой силы, и одного вила, то бишь крылана, давнего знакомого Темного Рыцаря, и стучит с ними мечами на площадке для учебных боев. Надо сказать, эта парочка знатно выматывает мою подругу. Дине возвращается в свои покои донельзя запыхавшаяся, вялая, слабая, мокрая, как кошка, побывавшая под дождем, но довольная, как залукоморский слон. Целебная ванна с растворенным в ней отваром, восстанавливающим силы – и она опять в порядке. Вот кто сказал бы, что большая часть замка Темного Рыцаря занята ценнейшими книгами, а сам Рыцарь – прямой потомок светлого Хорса и на всю голову повернут на науке – ни за что бы ни поверила! «Правда, некромантия никогда не входила в список моих приоритетов, хоть и давалась. Поэтому я попросил Луизу лично заняться Йанетт», - доверительно сообщил он мне перед отъездом.

Да, нам всем и в частности мне здесь так чудесно отдыхалось, потому что на следующий день Темный рыцарь в компании Дарнийского Оборотня, Старшины наемников и коловертыша отбыли навести порядок в Стае, давно надо было поставить на место зарвавшегося альфу, сказал Рыцарь. Кроме того, какие-то у них там еще мужские дела намалевались. А я, если честно, вздохнула с облегчением. Неловко было перед всеми после моей истерики, да и больно ощущать на себе ледяную вежливость Лиодора.

Поэтому, настрочив нескольких журавликов бабулям, маме, Агриппине, вампирам я с удовольствием окунулась в попеременную учебу, как мои мелкие любимые занозы и отдых в виде захватывающих приключенческих книг, катания на лыжах со снежных гор, купания в реках и минеральных озерах, а также блаженного ничегонеделанья. Чего мы только ни придумывали с Динеке, ребятней и Анваром! Кстати, нашу компанию чаще всего поддерживал и крылан Ий.

Ий – настоящий вил, с которым нам всем выпала честь познакомиться. Потомок тех самых двадцати семи легендарных небесных дев, вил, из Тридевятого Царства. Тридевятое – название в честь самих сестер, то есть три раза по девять. Всего двадцать семь. Сейчас, конечно, их там гораздо больше. Только живет крылатый народ обособленно, ни с кем не вступая в длительные знакомства. Сами в гости не ходят, то есть не летают, и к себе не зовут. Ий говорит, они там у себя разговаривают исключительно стихами и песнями. Красиво, наверно. Все Тридевятое Царство – сплошь горы, скалы, горные озера и горячие источники. Живет крылатый народ прямо на скалах, в домах, удивительно напоминающих гнезда, а также в пещерах и подземных ямах. Удивительна их связь с водой – из всех светлых богов они особенно почитают Дану, свою Хранительницу. Знают все о полезных свойствах растений – наземных и подземных, и даже невидимых глазу смертного, воздушных. Покровительствуют им. Очень любят музыку, но их музыка в корне отличается от наших песен. Крылатые девы постоянно поют, водят хороводы, играют огромными цветочными шарами, ездят на летающих колесницах наперегонки по звездным лучам.

Сударь Ий особенно благоволит мне. Наверно, из-за того, что род Йагинь, оказывается, столь же древний, как и у вил. По мне, так они все-таки немного снобы, но внимание крылатого белокурого вила приятно. Он так интересно рассказывает! А поет так, что просто с ума сойти!

Собственно я сидела и откровенно пялилась на это самое белокрылое диво, после исполненной им песни о несчастной любви крылана и вероломной богини Зареницы*. (* Заря-Зареница - упоминаемая в русских заговорах богиня утра. Представлялась в виде молодой девушки. Сестра Купальницы, Полудницы и Вечерки) Мы ужинали на полюбившейся нам всем поляне рядом с минеральным озером, в честь возвращения Рыцаря и остальных, когда Динеке все-таки решилась спросить Авлата о пророчестве Темной Стороны. Мне кажется, или она немного стесняется к нему обратиться? Впрочем, магиня ведет себя и вправду немного странно. Стоит появиться Рыцарю, как ее извечное женское кокетство куда-то исчезает самым волшебным образом, она теряется, краснеет и чаще всего находит повод, чтобы уйти. Наверно, чувствует себя неловко от его мудрого, устремленного в суть вещей, взгляда ученого. Хотя, с чего бы это? Мне Авлат с каждым днем нравится все больше и больше.

- Второе пророчество, - задумчиво повторил Рыцарь, - Уверяю вас, сударыня, оно столь же идиотское, сколь и ваше. Хотя сделано было вовсе не храмовой пифией, а придворной некроманткой-магиней, ла гранд-мере нашей милой Луизы.

Луиза вспыхнула от внимания Авлата. Без слов было видно, что девушка влюблена в своего хозяина по уши. И он, похоже, единственный, кто этого не замечает. А вот взгляд, которым Дине, в свою очередь, наградила Луизу, мне совсем не понравился. Да что с ней такое сегодня? Еще с утра, когда прилетел журавлик от Лиодора, в котором сухо сообщалось, что «к вечеру будем», Динеке была сама не своя. Отказалась завтракать и обедать, во время тренировки пропустила два простейших удара и разревелась ни с того ни с сего, как маленькая. А потом и вовсе сообщила, что и на ужин не пойдет, потому как «неголодна». Мне стоило ощутимых усилий заставить ее прийти.

Авлат, как и ожидалось, не заметил ни вспыхнувших щек Луизы, ни упрямо выдвинутого вперед подбородка Дине.

- В пророчестве было сказано, что светлые вдруг ни с того ни с сего ополчатся на нас, и презрев мирное соглашение, полезут на рожон, требуя от Темного Рыцаря полного смирения.

- Это часть пророчества, Авлат, - ослепительно усмехнулся Ий и подмигнул мне. Хорошо все-таки, что есть у Авлата такой славный друг.

Темный Рыцарь моего восторга не разделил и поморщился.

- Это все Коляда, старый балагур, - беззлобно проворчал он, - Нутром чую, его рук дело. Да, была и вторая часть пророчества. Дескать, успокоятся они только после того, как Темный Рыцарь возьмет себе в жены светлую магиню. Розыгрыш вполне в духе старого греховодника.

Авлат недовольно передернул плечами, а Лиодор заметно напрягся.

- Эй, - хлопнул его по плечу Авлат, - Хессению я не поэтому в гости пригласил, а потому что прабабка ее попросила, как и тебя.

Лиодор промолчал. Вот что за человек? Остальные – нелюди как нелюди, а этот совсем хмурый, угрюмый стал, каждое слово клещами из него вытаскивать нужно. И без того особо неразговорчивый был, бревно бесчувственное, а теперь и вовсе как будто язык проглотил. Михей, то есть Руст рассказал, что оборачивался каждую ночь. Непонятно, когда спал.

- И что же, Авлат? Темная Сторона не осуществила пророчество?

- Как видите, - развел руками Рыцарь, - Дед мой во время пророчества женат уже был на мамми, а она женщина горячая, чуть было не сожгла весь континент к троллям, извините Руст, собачьим. Насилу остановили, говорят. А папа и вовсе воспылал страстью к иномирянке, и увез ее в один из практически необжитых миров, где климат ей лучше подходит.

- А сам что? – не отставала я от Авлата. Какой он все-таки славный, умный… Невольно стала относиться к нему, как к брату.

- А сам я оказался неспособен на какие-либо чувства. В детстве еще подарил свое сердце науке.

Ребятня, конечно же, присутствующая при разговоре, смотрела на Авлата еще более влюбленными глазами. А Йожка и вовсе заерзала, переводя взгляд то на Рыцаря, то на оборотня, Мелкая вчера сказала мне по секрету, что сама не знает еще, в кого больше влюблена – в Авлата или Лиодора, мол, оба они «умные – страсть!». А еще сильные и красивые, «как тролль знает что». Похоже, надо поговорить с Луизой, что особый акцент в воспитании девочки нужно сделать на манерах.

Ой, что-то кажется мне, темнит Рыцарь. Стоит только увидеть, какими глазами он смотрит на своих учеников, и сразу становится понятно, что осталось в его сердце, занимаемом наукой, много места. Просто не встретил еще свою единственную. Так я ему и сказала. Авлат странно на меня посмотрел и ничего не сказал. А Динеке встала и ушла. И Лиодор следом за ней.

***

Сказ иной, тридцать третий

Поиск по сайту: