Пуританские убеждения о мотивации и целях работы необходимо аккуратно отделить от того, что проходя через три столетия, несло на себе ярлык «пуританской деловой этики». С того момента, как Бенджамин Франклин произнес свои житейские поговорки о богатстве как о цели работы, и до нашего века, когда индустриальные гиганты провозгласили, что их успех является доказательством того, что они — избранники Божьи, наша культура рассматривает работу, прежде всего, как средство к богатству и имуществу. Эта мирская этика была приписана пуританам и их предшественнику Кальвину, и за аксиому стало приниматься мнение, что пуританская этика основывалась на богатстве, как на основной награде за труд и процветании, как на признаке благочестия.
Но разве именно в это верили пуритане? Награда за труд, согласно пуританской теории, была духовной и моральной, той, которая прославляла Бога и приносила пользу обществу. Рассматривая работу как служение Богу, пуритане открыли путь совершенно новой концепции награды за труд, которую можно найти в комментарии Ричарда Стила: «Вы трудитесь для Бога, Который, несомненно, вознаградит вас для удовольствия вашего сердца». Из пуританских комментариев становится ясно, что подобные награды были, прежде всего, духовными и моральными.
Уильям Перкинс утверждал, что «главное в нашей жизни… служить Богу через служение в работе по своему призванию… Некоторые возможно скажут: “Неужели для того, чтобы прокормить свои семьи, мы не имеем права использовать свое призвание?” Я отвечу: “Вы обязаны делать это [кормить семьи]: не это не является конечной целью вашей жизни. Истинная же цель — служить Богу в служении человека”».
Джон Престон сказал, что мы должны трудиться «не для своего блага, а во благо других».
Ричард Бакстер поделился своей точкой зрения относительно духовных и нравственных целей работы. Назначение работы, сказал он, — «послушание Богу и добрые поступки для других». И далее: «Общественное благосостояние, или блага многих, должны цениться превыше собственного блага. Таким образом, каждый человек призван делать все, что в его силах на благо других, особенно Церкви и сообщества». Относительно материальных богатств, которые можно получить от работы, то они «могут оказать содействие в утешении нуждающегося братства, и развитии добрых дел для Церкви и государства».
Американские пуритане высказывали ту же точку зрения. Согласно Коттону Матеру, причина, по которой человек должен следовать призванию, кроется в том, «что таким образом он [человек] может прославлять Бога, делая добро другим и получая сторицей». И снова: «Бог создал человека существом социальным. Мы ожидаем определенных поощрений от человеческого общества. Но это равнозначно тому, что и общество должно от нас что-то получать. Мы полезны человеческому обществу своей работой в тех особых областях, которые определил нам Бог». Джон Коттон заявил, что в своем призвании «мы должны заботиться не только лишь о собственном, но также и общем благе… И, следовательно [вера], не думает, что имеет удобное призвание, до тех пор, пока оно служит на благо себе, а не другим».
В этих заявлениях достойна замечания соединенная воедино в вопросе о призвании интеграция между Богом, обществом и самой личностью. Личный интерес не отвергается полностью, но сводится к минимуму в вознаграждении за труд.
Сохраняя свой взгляд на духовные и моральные цели работы, пуритане тем самым вывели логическое заключение, что эти же цели должны определять и выбор специальности. Ричард Бакстер настаивал: «Выбирайте такую профессию или призвание, в которой вы могли бы в большей мере служить Богу. Выбирайте не такое [призвание], в котором вы можете значительно разбогатеть или получить мирские почести, а такое, в котором могли бы сделать как можно больше добра и избежать греха».
В другом месте Бакстер писал, что в выборе профессии или призвания первым условием должно быть «служение Богу и общему благу, и, таким образом, такое призвание, которое способствует общему благу, предпочтительнее».
Неотъемлемой частью акцента на духовном и моральном вознаграждении за работу является постоянное осуждение тех, кто использует работу для удовлетворения эгоистичных амбиций. Вразрез общепринятому мнению, понятие о человеке, создавшем самого себя, не подходит к пуританам, если под «создавшем себя» мы подразумеваем людей, заявляющих, что своим успехом обязаны собственным усилиям и нарочито удовлетворяющих свои материальные запросы заработанными деньгами.
Бакстер пренебрежительно отзывался об амбициозном возвеличивании самого себя: «Проявите осторожность, чтобы вы, под видом усердия в своем призвании, не оказались во власти мирского мировоззрения, чрезмерной заботы или алчных замыслов о процветании в этом мире». «Каждый для себя, а Бог для всех нас», — писал Перкинс, — «вот самый грязный и совершенно отвратительный подход к цели любого призвания». А потом добавил: «Они оскверняют свои жизни и призвания тем, что используют их для получения почестей, удовольствий, выгоды, земных удобств и тому подобного, и таким образом, живут не с той целью, что Бог предназначил для нас, и, следовательно, служат себе, а в результате — ни Богу, ни людям».
Один из ранних пуритан, Хью Латимер, говорил относительно богатства, что «нам не следует поступать так, как поступает большинство, алчно и жадно стремящиеся к нему [богатству] денно и нощно».