Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

КОММУНИСТИЧЕСКАЯ ПАРТИЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА 23 18 страница



В совр. бурж. философии нек-рое чисто внешнее сходство между марксистским и прагматистским пони­манием практики как К. и. иногда вызывало попытки их отождествить. Эти попытки явно несостоятельны. Прагматизм понимает практику идеалистически, как субъективный опыт, как индивидуальную деятель­ность. Отсюда прагматисты (Джемс, Дьюи, Шиллер) выдвигают в качестве К. и. «полезность», «успех», отбрасывая понятие истины как соответствия знания объективной реальности.

Принципиальное отличие марксистского решения проблемы К. и. состоит в том, что на место пассив­ного субъекта старых материалистов и гегелевского абсолютного духа марксизм ставит исторически дея­тельного субъекта (человека), к-рый своей чувствен­но-предметной деятельностью изменяет мир, приобре­тая в процессе этого изменения знание об объектив­ной действительности и способе ее преобразования. Человеч. чувств, деятельность, т. е. практика, явля­ется единств, непосредств. связью человека с объек­тивным миром и только она может быть основой по­знания и К. и., т. о. посредствующим звеном между субъектом и объектом, обеспечивающим, точнее, вопло­щающим в действительность их единство. Человеч. мышление как форма отражения действительности сформировалось и непрерывно формируется в исто­рии по типу трудового (орудийного) отношения к объекту деятельности. Поэтому фактически мыш­ление воспроизводит в логич. форме те действитель­ные закономерности, к-рые человек открывает в своей практич. деятельности. Эта деятельность снимает субъективность цели путем ее реализации, опредме­чивания. Такое опредмечивание человеч. субъектив­ности есть одновременно проверка предметной истин­ности мышления. Поэтому Маркс писал: «Вопрос о том, обладает ли человеческое мышление предмет­ной истинностью,— вовсе не вопрос теории, а прак­тический вопрос. В практике должен доказать человек истинность, т. е. действительность и мощь, посюсторонность своего мышления. Спор о действи­тельности или недействительности мышления, изоли­рующегося от практики, есть схоластиче­ский вопрос» (Map к с К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 3, с. 1—2). Выступая в истории как общественно организованный труд, производство, практика закрепляется в своих познават. результатах как наука, теория. Поэтому для того чтобы практика могла выступать в качестве К. и., на деле всегда необходимо теоретически определить условия, к-рым должна удовлетворять сама практич. проверка. Новая теория должна опираться на уже доказанные теории в науке, на уже проверенные законы и принципы. Та теория, к-рая содержит в себе более богатую и содержат, практику, становится критерием для другой теории, более частной. Отсюда следует, что каждый конкретный успех на практике не доказывает автоматически и абсолютно, что данная теория истин­на. Беда эмпирика, к-рый всегда спешит разрешить такое противоречие между теорией и практикой за счет теории, как раз и заключается в том, что он оказывается рабом наличной эмпирии, т. е. той огра­ниченной практики, на почве к-рой он мыслит. По-


КРИТИЙ - КРИТИКА 91


этому он не в состоянии критически отнестись к сво­ему собств. практич. опыту. Теория при этом утрачи­вает свою активную роль по отношению к практике. Поэтому марксизм обязывает относиться критически не только к теории, но и к практике, к ее наличным формам. Всякое противоречие между теорией и прак­тикой указывает, что необходимо произвести внима­тельный критич. анализ того и другого, что необхо­димо или отвергнуть предшеств. теорию, или про­должать собирание практич. опыта прежде, чем сде­лать выводы, противоречащие старой теории.

См. также Истина, Практика и лит. при этих
статьях. _ Й. Элез. Москва.

КРЙТИИ(Kpixios, ок. 460—403 до н. э.) — др.-греч. оратор, философ-софист, политич. деятель, вождь «тридцати олигархов» в Афинах, враг афин. демо­кратии. Ученик Сократа, родственник Платона, к-рый вывел К. в диалогах «Тимей» и «Критий»; учился также у софистов Г оргия и Протагора. В недо­шедшей до нас трагедии «Сизиф» выступил как атеист, доказывавший, что религия выдумана законодателями:

оС умом глубоким мудрый муж впервые Боязнь богов для смертных изобрел, Чтоб страх у злых какой-нибудь, да был, Начнут ли делать, говорить иль думать Хотя б тайком...» (цит. по кн.: «Древний мир в памятниках его письменности», ч. 2— Гре­ция, М., [1917], с. 400).

Фрагменты: Diels H., Die Fragmente der Vor-sokratiker, Bd 2, 5 Aufl., В., 1935.

Лит.: История философии, т. 1, [М.], 1940 (см. Указа­тель имен); Blumenthal A., Der Tyrann Kritias als Dichter und Schriftsteller, Stuttg., 1923; Nestle W., Griechische Studien. TJntersuchungen zur Religion, Dichtung und Philosophie der Griechen, Stuttg., 1948.

M. Петров. Ростов-на-Дону.

КРИТИКАв научном познании (от греч. xpiTixV) — искусство судить) — активное выражение отношения данной теории к другим, их оценка либо переосмысление самой данной теории с т. зр. ее собств. выводов. К. и позитивное исследование взаимопро­никают друг друга.

Для античного филос. мышления постижение ес-теств. начал космоса делало К. необходимой стороной постепенного освобождения от пут мифология, и обы­денного сознания. Вместе с тем суммирование рацио­нального содержания различных учений стало формой выработки знания, и поэтому в критич. сопоставлении взглядов философов был усмотрен положит, путь познания истины. Одновременно в др.-греч. филосо­фии значит, роль сыграла догадка о том, что К.— не только средство на пути к истине, но что сама истина «полемична» по своей природе. С этим свя­заны сократич. смысл первонач. понятия «диалектика» и распространение диалогич. формы изложения. В ср.-нек. философии К. утратила значение пути к истине и стала идеологич. орудием, т. к. сама философия была превращена в прислужницу авторитарной тео-логич. «истины». Эпоха Возрождения выдвинула проб­лему отношения к культурному наследию как проб­лему К. Как теоретич. К. философов, так и тексто-логич. К. гуманистов была направлена на восста­новление «естественности» против авторитарности ср. веков. Однако эта К. имела (даже у Ф. Бэкона) еще гл. обр. отрицат. характер. Так, Монтень оценил всю прежнюю философию как «грезы и безумные фанта­зии», а Ф. Бэкон — как «блуждание»; прогресс осу­ществим не путем «прививки нового к старому», а пу­тем «обновления до последних основ» (см. Ф. Бэкон, Новый органон, Л., 1935, с. 148, 114). Теоретич. обоснование понятия естественного было дано меха­ницизмом. Универсальное понятие науч. теории, выработанное в 17—18 вв. на основе механики, при­дало понятию истины методологич. характер. Кри­терием истинности знания считался механико-мате-


матич. метод его получения, к-рый в плане обще-филос. метода предстал как метафизика. Соответ­ственно этой филос. позиции понятие «естественного» было определено в рамках механики. В теории по­знания ему соответствовала теория разума как «естеств. света». Она легла в основу концепции истины как у рационалистов (Декарт, Лейбниц), так и у сенсуа­листов (Локк, Кондильяк, франц. материалисты 18 в.). Согласно этой теории, истина есть отображение абс. объекта в интеллектуальном или чувств, созерцании. С этой т. зр., истина абсолютна и как таковая проти­вопоставляется абсолютному же заблуждению. Нега­тивизм в К. был подкреплен теорией гносеология, «робинзонады», согласно к-рой познающим субъек­том является изолированный от общества индивид. Метафизич. абсолютизирование истины и заблуж­дения влекло за собой толкование К. как посторон­ней для процесса познания истины. Задачи К. сво­дились к расчистке пути достижения истины от заб­луждений, к-рые лишь засоряют этот путь. Из числа собств. орудий исследования К. тем самым исклю­чалась. С этой т. зр., К. предполагает готовую истину и заключается в приложении ее (прикладная К.). Такое понимание К. было связано с исключением историзма. Так, по Гоббсу, исчисляющая истину фило­софия «...исключает историю, как естественную, так и политическую...» (см. Избр. соч., М.—Л., 1926, с. 11). Поэтому «вместо книг следует читать наши собственные представления...» (там же, с. 236). Исто­рия познания рисовалась как цепь «абстрактных систем», лишь удаляющих от истины (см. Э. Кондиль­як, Трактат о системах ..., М., 1938, с. 162; ср. П. Голь­бах, Здравый смысл, М., 1924, с. 4; ср. Д. Юм, Иссле­дование человеческого разумения, СПБ, 1902, с. 193). Роль Канта в разработке проблемы К. двойственна. Его заслуга — в различении формальных ошибок и содержат, заблуждений, или «неизбежных иллю­зий» (см. «Критика чистого разума», СПБ, 1915, с. 202—03). Однако вся его идея «критицизма», т. е. К. как «орудия» познания, основана на дуализме субъекта и объекта. Начав с того, что К. имеет дело лишь со «спецификой» познания, он отделил от под­линной предметности все познание.

Баденская школа неокантианства окончательно оторвала способность к критич. оценивающим суж­дениям от способности к положит, познанию. Первая была истолкована как якобы имеющая совершенно иную природу — не категориальную, а ценностную. Аксиологич. концепция (см. Аксиология) настолько лишает К. предметности, что саму истину объявляет лишь одной из ценностей.

Отношение к К. в совр. бурж. философии, разви­вающейся в обстановке кризиса бурж. культуры, характеризуется антиисторич. тенденциями в различ­ной форме. Для нек-рых направлений, выступающих против концепции прогрессивности историч. разви­тия, характерна тенденция к отречению от классич. культурного наследия. Так, иррационалисты отка­зываются видеть прогресс в науке и культуре вообще, спекулируя на факте отчуждения (напр., Хейдеггер). С др. стороны, ряд филос. школ относится к истории философии апологетически, принимая как абс. истину нек-рые крайние формы идеализма. Таков, напр., неотомизм. Неопозитивизм выступает с апологией антиисторизма и тем самым культурного нигилизма, порожденных антагонистич. разделением труда в совр. науке. С этой т. зр., «...традиционные метафизичес­кие учения следует отбросить как бессмысленные и псевдорациональные..., не вникая глубоко в их структуру и происхождение» (Topitsch Б., Vom Ursprung und Ende der Metaphysik, Wien, 1958, S. 2; cp. R. Carnap, Die Oberwindung der Metaphysik durch logische Analyse der Sprache, см. «Erkenntnis», 1931,


92 КРИТИКА


Bd 2, Н. 4, S. 219—42). В то жо время неопозитивисты столь же неисторично отбирают из истории логики идеи, созвучные теоретич. конструкциям совр. мате-матич. логики.

В домарксистской философии диалектич. понимание сущности и роли К. вырабатывалось вместе с про­никновением в диалектику истины и заблуждения. В классич. нем. философии складывалось представ­ление о том, что «наука и ее критика взаимно под­держивают и объясняют друг друга» (Ф и х т е И. Г., Избр. соч., т. 1, 1916, с. 7). Гегель систематически развил диалектич. понимание К. «Снимающая» К.— принцип построения его «Феноменологии духа». Реша­ющим явилось осмысление им истины не как резуль­тата, получаемого вопреки истории заблуждений, а как процесса, к-рый и есть история познания или «прогрессирующее развитие истины» (см. Соч., т. 4, М., 1959, с. 2; ср. т. 10, М.—Л., 1932, с. 426). Поэтому «мы в истории философии имеем дело с самой фило­софией», и ее этапы суть «моменты одпого целого», а не «галлерея мнений» (см. там же, т. 9, Л., 1932, с. 25, 40, 19). Заблуждение «составляет момент истины уже не в качестве ложного» (там же, т. 4, с. 21), а в снятой форме — снятой не чем иным, как К. При этом «истинное опровержение должно вникнуть в силь­ную сторону противника...» (там же, т. 6, М., 1939,с. 10). Это делает К. способом положит, преодоления пред­мета К. Проникая в противоречия достигнутой куль­туры, такая К. обретает и эвристич. функции. Это по­зволило Гегелю провозгласить истинной задачей К. «...не чисто негативное разрушение... ограничен-ностей, но подготовку ею пути для истинной фило­софии» («TJber das Wesender philosophischen Kritik...», в кн.: Samtl. Werke, Bdl, Lpz., 1928, S. 129). Однако для Гегеля, как идеалиста, критичность теории в отно­шении к др. теории не была производной от действит. критичности человеч. практики.

Только Маркс поставил проблему К. на ее действит. почву. Для Маркса теоретич. К. есть лишь идеаль­ное выражение реальной, практич. критичности человека как обществ, субъекта всей и в т. ч. науч-но-теоретич. культуры. В этой ориентации на прак­тич. изменение действительности — ключ к преодоле­нию всякого «некритического позитивизма». Марк­систские принципы науч. К. таковы: 1) принцип совпадения партийности с объективностью, к-рый состоит прежде всего в том, что марксист науч. путем определяет свою точку зрения (см. В. И. Ленин, Соч., т. 1, с. 380) и, никогда не превращая ее в абсолют, в догму, непрестанно подвергает ее самокритике. Этот принцип исключает всякое субъективистское извращение партийности и не только дает науке право, но и обязывает ее получать путем исследо­вания и только этим путем все без изъятия практич. выводы и оценки. Это является лишь выражением того, что диалектика «... ни перед чем не преклоняет­ся и по самому существу своему критична и рево­люционна» (М а р к с К., Капитал, т. 1, 1955, с. 20). В таком свете проясняется и действит. смысл на­званий гл. трудов Маркса— «К критике политической экономии» и подзаголовок «Капитала» — «Критика политической экономии».

2) К. должна быть объясняющей. Предмет К. надо понять как исторически необходимый и найти ему место в истории. К. заблуждения всегда должна найти его предметное содержание (см. В. И. Ленин, Соч., т. 1, с. 216). Негативная К., отвергая крити­куемую концепцию, «...поворачивается к ней спи­ной и... бормочет по её адресу несколько сердитых и банальных фраз» (Маркс К., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 1, с. 420). Она требует от предмета К., чтобы он не был тем, чем он являет­ся-. Но «...объявить данную философию ошибочной еще


не значит покончить с ней» (Энгельс Ф., там же, т. 21, с. 281; ср. с. 300). Обращаясь к вопросу о К. совр. кантианства., махизма и т. п., Ленин констати­ровал в 1914, что к тому времени марксисты еще не овладели принципами диалектич. позитивной К.: «Марксисты критиковали (в начале XX века) кантиан­цев и юмистов более по-фейербаховски (и по-бюхне-ровски), чем по-гегелевски» (Соч., т. 38, с. 170), т. к. отвергали эти концепции «с порога» и не исправляли, не углубляли их проблематику (см. там же). Чем последовательнее негативизм в К., тем больше он ведет к догматизации собств. «позиции», к сектант­ской узости и нигилизму. Будучи неспособна объяс­нить определ. заблуждения, такая К. вынуждена почерпывать «основания» для критич. оценок за пре­делами науки. Из негативизма в К. проистекают две питающие друг друга тенденции. Одна — к отказу от всякой К. якобы во имя строгой «научности», в результате разочарования в ней, т. е. к объективиз­му- Другая — к субъективистской идеологизации, к вырождению К. в морализирование, к открытому вмешательству вненауч. соображений (см. К. Маркс, Теории прибавочной стоимости, ч. 2, 1957, с. 112). Путь критич. преодоления предшеств. научного раз­вития лежит только через полное освоение предмета К. «...Первая критика всякой науки необходимо нахо­дится во власти предпосылок той самой науки, против которой она ведёт борьбу...» (Маркс К. и Э н-г е л ь с Ф., Соч., 2 изд., т. 2, с. 33). Этой «власти» приходит конец только тогда, когда К. продвигается вперед в реальной проблематике и становится выше предмета К. Поэтому «... вообще опровергнуть фило­софскую систему не значит отбросить ее, а развить дальше, не заменить другой, односторонней противо­положностью, а включить ее в нечто более высокое» (Ленин В. И., Соч., т. 38, с. 157—58).

3) К.— это лишь особая форма разработки теории. Научная К. позитивна: она «снимает» критикуемую концепцию и формирует свою собственную. Это — «конструктивная», «поисковая» К. Только такая К. в состоянии не только проникнуть в «рациональное ядро» критикуемой концепции, но и увидеть еще не реализованные последней возможности, еще не ре­шенные ею проблемы (пусть даже неверно постав­ленные). «Истинная критика анализирует не ответы, а вопросы» (MEGA, I, Bd 1, Halbbd 1, S. 230). Тем самым К. обретает принципиально важную гно-сеологич. функцию: она помогает в решении таких проблем, к-рые неразрешимы с помощью одного только позитивного исследования.

Марксизм включает в требование научности К. также и требование ее социальности. Социальный характер К. вытекает из социальной природы позна­ния. Гносеологич. и социальные «корни» критикуе­мой концепции вовсе не образуют двух самостоят, основ ее. Анализ гносеологич. «корней» должен быть доведен до социальных проблем, и единая социально-гносеологич. основа всей критикуемой концепции должна быть понята как объясняющая и то, что в ней есть ложного, и то, что в ней истинно. Значение К. в науке возрастает вместе с ростом социальной потреб­ности в целостном теоретич. исследовании объектов и построении не фрагментарных, а синтстич. теорий. Последние предполагают высокую методологич. куль­туру ученого и его критич. самосознание, неприми­римое ни с каким догматизмом. Любая попытка уче­ного просто избавиться от социальных факторов К. и замкнуться в своей узкой специальности уто­пична и иллюзорна. Она лишь предоставляет этим факторам действовать стихийно и слепо. Положит, свобода, т. е. господство над ними, достижима только путем их преобразования и освоения также и внутри науки. Надо справиться с ними и придать сознат.


«КРИТИКА ГОТСКОЙ ПРОГРАММЫ» 93


социально-направленный характер всей научной К. Субъективистское извращение партийности в К. пре­одолевается не «беспартийностью», а лишь активной партийностью, питаемой реальным практически-кри-тич. отношением и совпадающей с объективностью.

Марксистские принципы К. предъявляют к уче­ному высокие требования, нацеленные против «науч­ной» обывательщины, и возлагают на него ответствен­ность как за судьбы науки, так и за ход всех обществ, процессов. Нормы, выступающие как нравств. тре­бования: добросовестность в К., деловитость, недо­пустимость пустого критиканства, принципиальность и т. п.— для ученого-марксиста вытекают из пони­мания сущности самой К. Ученый должен быть не пассивным поставщиком требуемой от него науч. «информации», а активным критиком-борцом.

Марксистская науч. К. призвана довести до пол­ной победы борьбу против бурж. идеологии. Исполь­зование в качестве «средств» К. апелляции к «силе» и догматич. брань всегда были показателем слабости К. Свидетельством силы марксизма является его способность и решимость одолеть идейного против­ника идейным оружием К.— на основе практич. раз­вития и экономич. соревнования двух систем. Для марксиста нет таких областей или проблем, к-рые бы он отдавал «на откуп» противникам. Ведя наступа­тельную К. капитализма во всех областях обществ, жизни, марксизм победит, ибо его победа есть лишь выражение всемирной самокритики Истории.

Лит.: Marx К., Grundrisse der Kritik der politischen
Okonomie [Rohentwurf]. 1857 — 1858, Moskau, 1939; В., 1953;
его ж е, К критике политической экономии, Соч., 2 изд.,
т. 13; е г о ж е, Теории прибавочной стоимости, там же, т. 26;
Маркс К. и Энгельс Ф., Немецкая идеология, Соч.,
2 изд., т. 3; Л е н и н В. И., О значении воинствующего
материализма, Соч., 4 изд., т. 33; Ильенков Э., Диалек­
тика абстрактного и конкретного в «Капитале» Маркса,
[И.], 19С0, гл. 4. Г. Батищев. Москва.

«КРИТИКА ГОТСКОЙ ПРОГРАММЫ»—произ­ведение К. Маркса; представляет собой критич. заме­чания на «11 роект программы Герм, рабочей партии», выработанный для объединит, съезда с.-д. рабочей партии Германии («эйзенахцев») и лассальянского Всеобщего герм, рабочего союза в Готе в 1875. Заме­чания были направлены Марксом в мае 1875 с сопро­водит, письмом руководству герм, с.-д-тии, но крити­ка Маркса почти не была учтена в окончат, тексте программы, принятой съездом. «К. Г. п.» была опуб­ликована Энгельсом, несмотря на упорное сопротив­ление нек-рых лидеров герм, с.-д-тии, в 1891 в «Neue Zeit» с нек-рыми сокращениями. На рус. яз. «К. Г. п.» была переведена Н. А. Алексеевым (1906). Полный текст «К. Г. п.» впервые был опубликован в СССР в 1932.

В «К. Г. п.» нашли развитие осн. принципы теории! науч. коммунизма, разработанные ранее в таких про­изведениях основоположников марксизма, как «Ни­щета философии», «Манифест Коммунистической пар­тии», «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта», «Капитал», «Гражданская война во Франции». Раз­вивая теорию социалистич. революции, Маркс пока­зывает необходимость союза рабочего класса с др. слоями трудящихся и особенно с крестьянством, резко критикует сектантскую тактику лассальянцев по отношению к крестьянству,— тактику, прикры­вавшую «...союз с абсолютистскими и феодальными противниками против буржуазии» (Маркс К.,' Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 19, с. 22).

Творчески разрабатывая идею переходного периода между капитализмом и социализмом, Маркс в проти­вовес анархистам, утверждавшим необходимость лик­видации гос-ва на следующий же день после пролет, революции, подчеркнул, что в переходный период пролетариат нуждается в гос-ве. «Между капитали­стическим и коммунистическим обществом,— писал


Маркс,— лежит период революционного превращения первого во второе. Этому периоду соответствует и политический переходный период, и государство этого периода не может быть ничем иным, кроме как революционной диктатурой пролетариата» (там же, с. 27).

Центр, место в «К. Г. п.» занимает вопрос о зако­номерностях становления и развития коммунистич. общества. Здесь Маркс впервые четко сформулировал учение о.двух фазах развития коммунистич. обще­ства — первой, в к-рой общество «...только что выходит... из капиталистического общества и ко­торое поэтому во всех отношениях, в экономическом, нравственном и умственном, сохраняет еще родимые пятна старого общества...» (там же, с. 18), и второй, т. е. фазы полного коммунизма, в к-рой коммунистич. общество «...развилось на своей собственной основе...» (там же). Опираясь на опыт Парижской Коммуны, Маркс решает вопрос о судьбе гос-ва в период построения коммунистич. общества, форму­лирует мысль о признании «...госуд арства вплоть до перерастания победившего социализма в полный коммунизм» (Л о н и н В. И., Соч., т. 22, с. 309), показывает, что сущность процесса отмира­ния гос-ва заключается в превращении гос. функций в функции всего общества. Опыт строительства социа­лизма в СССР и др. социалистич. странах показал, что гос-во диктатуры пролетариата, выполнив свою функ­цию подавления сопротивления эксплуататорских классов, выполнив свою историч. миссию с т. зр. задач внутр. развития, перерастает в общенар. гос-во еще до полной победы коммунизма.

Маркс дает сжатую характеристику осн. черт пол­ного коммунизма: когда «...исчезнет порабощающее человека подчинение его разделению труда; когда исчезнет вместе с этим противоположность умствен­ного и физического труда; когда труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам пер­вой потребностью жизни; когда вместе с всесторон­ним развитием индивидов вырастут и производитель­ные силы и все источники общественного богатства польются полным потоком, лишь тогда ...общество сможет написать на своем знамени: Каждый по спо­собностям, каждому по потребностям!» (М а р к с К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 19, с. 20).

Рассматривая вопросы стратегии и тактики рабо­чего движения, Маркс резко критикует эклектизм тогдашних лидеров герм, с.-д-тии, пытавшихся соче­тать в программе партии лассальянство с отд. неверно понятыми положениями марксизма. Вскрывая тео-ретич. бесплодность метафизич. и идеалистич. под­хода Лассаля к анализу важнейших социологич. категорий (труд, гос-во, класс), Маркс показывает^ бурж. характер теорий, рассматривающих гос-во] «...как некую самостоятельную сущность...» (там/ же, с. 27). Он разоблачает реакц. смысл лассальян­ской идеи построения социализма при помощи учреж­дения кооперативных товариществ с помощью бурж. гос-ва (см. там же), а также т. н. «железного закона заработной платы» (см. там же, с. 23). Маркс под­черкивает необходимость для партии рабочего клас­са руководствоваться во всей своей деятельности принципами пролет, интернационализма.

К «К. Г. п.» тесно примыкает письмо Энгельса А. Бебелю от 18—28 марта 1875 по поводу Готской программы, где изложена общая т. зр. основополож­ников марксизма на ошибки ее составителей (см. К. Маркси Ф. Энгельс, Избр. письма, 1953, с. 292—99).

Идеи, разработанные в «К. Г. п.», получили даль­нейшее развитие в работах Энгельса (особенно в «Анти-Дюринге»), в трудах Ленина, прежде всего в кн. «Государство и революция», в работах их учеников и продолжателей. Важнейшим вкладом


94 КРИТИКА И САМОКРИТИКА


в разработку науч. коммунизма является Программа КПСС, принятая XXII съездом партии.

В СССР «К. Г. п.» была издана (на 1 октября 1963 72 раза на 27 языках общим тиражом 2608 ты­сяч экземпляров. За рубежом «К. Г. п.» издана на 23 языках.

Лит.: Л е н и н В. И., Итоги дискуссии о самоопределе­
нии, Соч., 4 изд., т. 22; его же, Государство и революция,
там же, т. 25; его же, Пролетарская революция и ренегат
Каутский, там же, т. 28; его же, Марксизм о государстве,
М., 1958; Программа КПСС (Принята XXII съездом КПСС),
М., 1961, с. 62—66; Дворкин И. Н., Великий програм­
мный документ марксизма, М., 1940; Шестаков М. Г.,
О произв. К. Маркса «К. Г. п.», М., 1954; Соловьева
К. В., Рукопись «К. Г. п.», «Ин-т марксизма-ленинизма при
ЦК КПСС. Научно-информ. бюллетень сектора произв.
К. Маркса и Ф. Энгельса», 1961, № 6; О е 1 s s n е г F., Das
Kompromiss von Gotha und seine Lehren, [8. Aufl.],
В., 1955. В. Мосолов. Москва.

КРИТИКА И САМОКРИТИКА — процесс отрица­ния и самоотрицания в обществ, развитии, внутренне необходимая сторона материальной и духовной чело-веч, деятельности; метод раскрытия внутр. противо­речий развития; один из принципов деятельности коммунистич. партий, революц. рабочего класса, в социалистич. обществе — всего народа; объектив­ная закономерность и движущая сила развития социа­листич. и коммунистич. общества; действенный метод коммунистич. строительства; принцип трудового, нравств. воспитания и духовного развития людей коммунистич. общества.

Основой К. и с. является развитие обществ, жизни, в ходе к-рого непрерывно идет борьба между новым и старым, прогрессивным и консервативным. В связи с дифференциацией обществ, жизни все более раз­граничивались сферы деятельности (политич., пра­вовой, нравств., научной, философской и др.), в каж­дой из к-рых К. и. с. приобретала специфич. формы проявления. Классовая борьба в антагонистич. обще­стве в ее различных формах была осн. формой крити­ки. В истории досоциалистич. формаций для идео­логов восходящего класса было характерно критич. отношение к идеологии и практике отживающих классов.

Научно вопрос о К. и с. был проанализирован Марксом. И «оружие критики», и «критику оружием» Маркс рассматривал как одно из средств классовой борьбы пролетариата. Марксизм отверг субъекти­вистский, волюнтаристич. подход к критике, харак­терный для левых гегельянцев («критическая кри­тика»).

В К. и с. марксизм раскрывает отрицание старого не как самоцель, а как момент утверждения нового, отвергает метафизически-нигилистич. подход к раз­витию материальной и духовной культуры, подчер­кивает не просто разрушающую, а прежде всего созидающую роль, деятельности масс.

Общеметодологич. основа К. и с.— диалектически-противоречивый характер развития, объективная необходимость социалистич. революций, к-рые «...пос­тоянно критикуют сами себя...» (Маркс К., в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 8, с. 123), единство теории и практики, критич. и революц. характер марксистской диалектики.

В период подготовки и проведения пролет, рево­люции, а затем организации социалистич. строитель­ства особенно выявилась движущая роль К. и с. Ленин считал умение пользоваться К. и с. важным признаком жизненности и серьезности политич. пар­тии. После победы революции, когда Коммунистич. партия становится правящей партией, особенно воз­растает положит, значение не просто критики, но и самокритики. Эту мысль развивал Ленин, предо­стерегая против пошлого «самодовольного оптимизма» и требуя развертывания самокритики, необходимой для «живой и жизненной партии» (см. Соч., т. 8,


с. 418), для усиления связи партии с массами. Пред­видя попытки использования результатов К. и с. врагами коммунизма, Ленин еще до победы рево­люции писал о необходимости «...продолжать, во­преки им, свою работу самокритики и беспощадного разоблачения собственных минусов, которые непре­менно и неизбежно будут превзойдены ростом рабо­чего движения» (Соч., т. 7, с. 190; см. также т. 33, с. 32). В переходный период к социализму, когда еще решался вопрос «кто — кого», К. и с. оставалась и формой классовой борьбы внутри страны. С победой социализма К. и с. становится объективной законо­мерностью развития общества, свободного от клас­совых столкновений, общества дружественных клас­сов и групп. В этих новых условиях К. и с. является проявлением объективных неантагонистич. противо­речий, свойственных социализму. В поступат. дви­жении социалистич. общества необходимо выявление старого и борьба против него, что невозможно без К. и с. В условиях развернутого строительства ком­мунизма, помимо пережитков капитализма, тормозом развития становятся и такие явления, к-рые роди­лись как новое на почве социализма, но успевают устареть в процессе прогрессивного развития, перейти в свою противоположность и требуют выявления и устранения.

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.