В совр. бурж. философии нек-рое чисто внешнее сходство между марксистским и прагматистским пониманием практики как К. и. иногда вызывало попытки их отождествить. Эти попытки явно несостоятельны. Прагматизм понимает практику идеалистически, как субъективный опыт, как индивидуальную деятельность. Отсюда прагматисты (Джемс, Дьюи, Шиллер) выдвигают в качестве К. и. «полезность», «успех», отбрасывая понятие истины как соответствия знания объективной реальности.
Принципиальное отличие марксистского решения проблемы К. и. состоит в том, что на место пассивного субъекта старых материалистов и гегелевского абсолютного духа марксизм ставит исторически деятельного субъекта (человека), к-рый своей чувственно-предметной деятельностью изменяет мир, приобретая в процессе этого изменения знание об объективной действительности и способе ее преобразования. Человеч. чувств, деятельность, т. е. практика, является единств, непосредств. связью человека с объективным миром и только она может быть основой познания и К. и., т. о. посредствующим звеном между субъектом и объектом, обеспечивающим, точнее, воплощающим в действительность их единство. Человеч. мышление как форма отражения действительности сформировалось и непрерывно формируется в истории по типу трудового (орудийного) отношения к объекту деятельности. Поэтому фактически мышление воспроизводит в логич. форме те действительные закономерности, к-рые человек открывает в своей практич. деятельности. Эта деятельность снимает субъективность цели путем ее реализации, опредмечивания. Такое опредмечивание человеч. субъективности есть одновременно проверка предметной истинности мышления. Поэтому Маркс писал: «Вопрос о том, обладает ли человеческое мышление предметной истинностью,— вовсе не вопрос теории, а практический вопрос. В практике должен доказать человек истинность, т. е. действительность и мощь, посюсторонность своего мышления. Спор о действительности или недействительности мышления, изолирующегося от практики, есть схоластический вопрос» (Map к с К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 3, с. 1—2). Выступая в истории как общественно организованный труд, производство, практика закрепляется в своих познават. результатах как наука, теория. Поэтому для того чтобы практика могла выступать в качестве К. и., на деле всегда необходимо теоретически определить условия, к-рым должна удовлетворять сама практич. проверка. Новая теория должна опираться на уже доказанные теории в науке, на уже проверенные законы и принципы. Та теория, к-рая содержит в себе более богатую и содержат, практику, становится критерием для другой теории, более частной. Отсюда следует, что каждый конкретный успех на практике не доказывает автоматически и абсолютно, что данная теория истинна. Беда эмпирика, к-рый всегда спешит разрешить такое противоречие между теорией и практикой за счет теории, как раз и заключается в том, что он оказывается рабом наличной эмпирии, т. е. той ограниченной практики, на почве к-рой он мыслит. По-
КРИТИЙ - КРИТИКА 91
этому он не в состоянии критически отнестись к своему собств. практич. опыту. Теория при этом утрачивает свою активную роль по отношению к практике. Поэтому марксизм обязывает относиться критически не только к теории, но и к практике, к ее наличным формам. Всякое противоречие между теорией и практикой указывает, что необходимо произвести внимательный критич. анализ того и другого, что необходимо или отвергнуть предшеств. теорию, или продолжать собирание практич. опыта прежде, чем сделать выводы, противоречащие старой теории.
См. также Истина, Практика и лит. при этих статьях. _ Й. Элез. Москва.
КРЙТИИ(Kpixios, ок. 460—403 до н. э.) — др.-греч. оратор, философ-софист, политич. деятель, вождь «тридцати олигархов» в Афинах, враг афин. демократии. Ученик Сократа, родственник Платона, к-рый вывел К. в диалогах «Тимей» и «Критий»; учился также у софистов Г оргия и Протагора. В недошедшей до нас трагедии «Сизиф» выступил как атеист, доказывавший, что религия выдумана законодателями:
оС умом глубоким мудрый муж впервые Боязнь богов для смертных изобрел, Чтоб страх у злых какой-нибудь, да был, Начнут ли делать, говорить иль думать Хотя б тайком...» (цит. по кн.: «Древний мир в памятниках его письменности», ч. 2— Греция, М., [1917], с. 400).
Фрагменты: Diels H., Die Fragmente der Vor-sokratiker, Bd 2, 5 Aufl., В., 1935.
Лит.: История философии, т. 1, [М.], 1940 (см. Указатель имен); Blumenthal A., Der Tyrann Kritias als Dichter und Schriftsteller, Stuttg., 1923; Nestle W., Griechische Studien. TJntersuchungen zur Religion, Dichtung und Philosophie der Griechen, Stuttg., 1948.
M. Петров. Ростов-на-Дону.
КРИТИКАв научном познании (от греч. xpiTixV) — искусство судить) — активное выражение отношения данной теории к другим, их оценка либо переосмысление самой данной теории с т. зр. ее собств. выводов. К. и позитивное исследование взаимопроникают друг друга.
Для античного филос. мышления постижение ес-теств. начал космоса делало К. необходимой стороной постепенного освобождения от пут мифология, и обыденного сознания. Вместе с тем суммирование рационального содержания различных учений стало формой выработки знания, и поэтому в критич. сопоставлении взглядов философов был усмотрен положит, путь познания истины. Одновременно в др.-греч. философии значит, роль сыграла догадка о том, что К.— не только средство на пути к истине, но что сама истина «полемична» по своей природе. С этим связаны сократич. смысл первонач. понятия «диалектика» и распространение диалогич. формы изложения. В ср.-нек. философии К. утратила значение пути к истине и стала идеологич. орудием, т. к. сама философия была превращена в прислужницу авторитарной тео-логич. «истины». Эпоха Возрождения выдвинула проблему отношения к культурному наследию как проблему К. Как теоретич. К. философов, так и тексто-логич. К. гуманистов была направлена на восстановление «естественности» против авторитарности ср. веков. Однако эта К. имела (даже у Ф. Бэкона) еще гл. обр. отрицат. характер. Так, Монтень оценил всю прежнюю философию как «грезы и безумные фантазии», а Ф. Бэкон — как «блуждание»; прогресс осуществим не путем «прививки нового к старому», а путем «обновления до последних основ» (см. Ф. Бэкон, Новый органон, Л., 1935, с. 148, 114). Теоретич. обоснование понятия естественного было дано механицизмом. Универсальное понятие науч. теории, выработанное в 17—18 вв. на основе механики, придало понятию истины методологич. характер. Критерием истинности знания считался механико-мате-
матич. метод его получения, к-рый в плане обще-филос. метода предстал как метафизика. Соответственно этой филос. позиции понятие «естественного» было определено в рамках механики. В теории познания ему соответствовала теория разума как «естеств. света». Она легла в основу концепции истины как у рационалистов (Декарт, Лейбниц), так и у сенсуалистов (Локк, Кондильяк, франц. материалисты 18 в.). Согласно этой теории, истина есть отображение абс. объекта в интеллектуальном или чувств, созерцании. С этой т. зр., истина абсолютна и как таковая противопоставляется абсолютному же заблуждению. Негативизм в К. был подкреплен теорией гносеология, «робинзонады», согласно к-рой познающим субъектом является изолированный от общества индивид. Метафизич. абсолютизирование истины и заблуждения влекло за собой толкование К. как посторонней для процесса познания истины. Задачи К. сводились к расчистке пути достижения истины от заблуждений, к-рые лишь засоряют этот путь. Из числа собств. орудий исследования К. тем самым исключалась. С этой т. зр., К. предполагает готовую истину и заключается в приложении ее (прикладная К.). Такое понимание К. было связано с исключением историзма. Так, по Гоббсу, исчисляющая истину философия «...исключает историю, как естественную, так и политическую...» (см. Избр. соч., М.—Л., 1926, с. 11). Поэтому «вместо книг следует читать наши собственные представления...» (там же, с. 236). История познания рисовалась как цепь «абстрактных систем», лишь удаляющих от истины (см. Э. Кондильяк, Трактат о системах ..., М., 1938, с. 162; ср. П. Гольбах, Здравый смысл, М., 1924, с. 4; ср. Д. Юм, Исследование человеческого разумения, СПБ, 1902, с. 193). Роль Канта в разработке проблемы К. двойственна. Его заслуга — в различении формальных ошибок и содержат, заблуждений, или «неизбежных иллюзий» (см. «Критика чистого разума», СПБ, 1915, с. 202—03). Однако вся его идея «критицизма», т. е. К. как «орудия» познания, основана на дуализме субъекта и объекта. Начав с того, что К. имеет дело лишь со «спецификой» познания, он отделил от подлинной предметности все познание.
Баденская школа неокантианства окончательно оторвала способность к критич. оценивающим суждениям от способности к положит, познанию. Первая была истолкована как якобы имеющая совершенно иную природу — не категориальную, а ценностную. Аксиологич. концепция (см. Аксиология) настолько лишает К. предметности, что саму истину объявляет лишь одной из ценностей.
Отношение к К. в совр. бурж. философии, развивающейся в обстановке кризиса бурж. культуры, характеризуется антиисторич. тенденциями в различной форме. Для нек-рых направлений, выступающих против концепции прогрессивности историч. развития, характерна тенденция к отречению от классич. культурного наследия. Так, иррационалисты отказываются видеть прогресс в науке и культуре вообще, спекулируя на факте отчуждения (напр., Хейдеггер). С др. стороны, ряд филос. школ относится к истории философии апологетически, принимая как абс. истину нек-рые крайние формы идеализма. Таков, напр., неотомизм. Неопозитивизм выступает с апологией антиисторизма и тем самым культурного нигилизма, порожденных антагонистич. разделением труда в совр. науке. С этой т. зр., «...традиционные метафизические учения следует отбросить как бессмысленные и псевдорациональные..., не вникая глубоко в их структуру и происхождение» (Topitsch Б., Vom Ursprung und Ende der Metaphysik, Wien, 1958, S. 2; cp. R. Carnap, Die Oberwindung der Metaphysik durch logische Analyse der Sprache, см. «Erkenntnis», 1931,
92 КРИТИКА
Bd 2, Н. 4, S. 219—42). В то жо время неопозитивисты столь же неисторично отбирают из истории логики идеи, созвучные теоретич. конструкциям совр. мате-матич. логики.
В домарксистской философии диалектич. понимание сущности и роли К. вырабатывалось вместе с проникновением в диалектику истины и заблуждения. В классич. нем. философии складывалось представление о том, что «наука и ее критика взаимно поддерживают и объясняют друг друга» (Ф и х т е И. Г., Избр. соч., т. 1, 1916, с. 7). Гегель систематически развил диалектич. понимание К. «Снимающая» К.— принцип построения его «Феноменологии духа». Решающим явилось осмысление им истины не как результата, получаемого вопреки истории заблуждений, а как процесса, к-рый и есть история познания или «прогрессирующее развитие истины» (см. Соч., т. 4, М., 1959, с. 2; ср. т. 10, М.—Л., 1932, с. 426). Поэтому «мы в истории философии имеем дело с самой философией», и ее этапы суть «моменты одпого целого», а не «галлерея мнений» (см. там же, т. 9, Л., 1932, с. 25, 40, 19). Заблуждение «составляет момент истины уже не в качестве ложного» (там же, т. 4, с. 21), а в снятой форме — снятой не чем иным, как К. При этом «истинное опровержение должно вникнуть в сильную сторону противника...» (там же, т. 6, М., 1939,с. 10). Это делает К. способом положит, преодоления предмета К. Проникая в противоречия достигнутой культуры, такая К. обретает и эвристич. функции. Это позволило Гегелю провозгласить истинной задачей К. «...не чисто негативное разрушение... ограничен-ностей, но подготовку ею пути для истинной философии» («TJber das Wesender philosophischen Kritik...», в кн.: Samtl. Werke, Bdl, Lpz., 1928, S. 129). Однако для Гегеля, как идеалиста, критичность теории в отношении к др. теории не была производной от действит. критичности человеч. практики.
Только Маркс поставил проблему К. на ее действит. почву. Для Маркса теоретич. К. есть лишь идеальное выражение реальной, практич. критичности человека как обществ, субъекта всей и в т. ч. науч-но-теоретич. культуры. В этой ориентации на практич. изменение действительности — ключ к преодолению всякого «некритического позитивизма». Марксистские принципы науч. К. таковы: 1) принцип совпадения партийности с объективностью, к-рый состоит прежде всего в том, что марксист науч. путем определяет свою точку зрения (см. В. И. Ленин, Соч., т. 1, с. 380) и, никогда не превращая ее в абсолют, в догму, непрестанно подвергает ее самокритике. Этот принцип исключает всякое субъективистское извращение партийности и не только дает науке право, но и обязывает ее получать путем исследования и только этим путем все без изъятия практич. выводы и оценки. Это является лишь выражением того, что диалектика «... ни перед чем не преклоняется и по самому существу своему критична и революционна» (М а р к с К., Капитал, т. 1, 1955, с. 20). В таком свете проясняется и действит. смысл названий гл. трудов Маркса— «К критике политической экономии» и подзаголовок «Капитала» — «Критика политической экономии».
2) К. должна быть объясняющей. Предмет К. надо понять как исторически необходимый и найти ему место в истории. К. заблуждения всегда должна найти его предметное содержание (см. В. И. Ленин, Соч., т. 1, с. 216). Негативная К., отвергая критикуемую концепцию, «...поворачивается к ней спиной и... бормочет по её адресу несколько сердитых и банальных фраз» (Маркс К., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 1, с. 420). Она требует от предмета К., чтобы он не был тем, чем он является-. Но «...объявить данную философию ошибочной еще
не значит покончить с ней» (Энгельс Ф., там же, т. 21, с. 281; ср. с. 300). Обращаясь к вопросу о К. совр. кантианства., махизма и т. п., Ленин констатировал в 1914, что к тому времени марксисты еще не овладели принципами диалектич. позитивной К.: «Марксисты критиковали (в начале XX века) кантианцев и юмистов более по-фейербаховски (и по-бюхне-ровски), чем по-гегелевски» (Соч., т. 38, с. 170), т. к. отвергали эти концепции «с порога» и не исправляли, не углубляли их проблематику (см. там же). Чем последовательнее негативизм в К., тем больше он ведет к догматизации собств. «позиции», к сектантской узости и нигилизму. Будучи неспособна объяснить определ. заблуждения, такая К. вынуждена почерпывать «основания» для критич. оценок за пределами науки. Из негативизма в К. проистекают две питающие друг друга тенденции. Одна — к отказу от всякой К. якобы во имя строгой «научности», в результате разочарования в ней, т. е. к объективизму- Другая — к субъективистской идеологизации, к вырождению К. в морализирование, к открытому вмешательству вненауч. соображений (см. К. Маркс, Теории прибавочной стоимости, ч. 2, 1957, с. 112). Путь критич. преодоления предшеств. научного развития лежит только через полное освоение предмета К. «...Первая критика всякой науки необходимо находится во власти предпосылок той самой науки, против которой она ведёт борьбу...» (Маркс К. и Э н-г е л ь с Ф., Соч., 2 изд., т. 2, с. 33). Этой «власти» приходит конец только тогда, когда К. продвигается вперед в реальной проблематике и становится выше предмета К. Поэтому «... вообще опровергнуть философскую систему не значит отбросить ее, а развить дальше, не заменить другой, односторонней противоположностью, а включить ее в нечто более высокое» (Ленин В. И., Соч., т. 38, с. 157—58).
3) К.— это лишь особая форма разработки теории. Научная К. позитивна: она «снимает» критикуемую концепцию и формирует свою собственную. Это — «конструктивная», «поисковая» К. Только такая К. в состоянии не только проникнуть в «рациональное ядро» критикуемой концепции, но и увидеть еще не реализованные последней возможности, еще не решенные ею проблемы (пусть даже неверно поставленные). «Истинная критика анализирует не ответы, а вопросы» (MEGA, I, Bd 1, Halbbd 1, S. 230). Тем самым К. обретает принципиально важную гно-сеологич. функцию: она помогает в решении таких проблем, к-рые неразрешимы с помощью одного только позитивного исследования.
Марксизм включает в требование научности К. также и требование ее социальности. Социальный характер К. вытекает из социальной природы познания. Гносеологич. и социальные «корни» критикуемой концепции вовсе не образуют двух самостоят, основ ее. Анализ гносеологич. «корней» должен быть доведен до социальных проблем, и единая социально-гносеологич. основа всей критикуемой концепции должна быть понята как объясняющая и то, что в ней есть ложного, и то, что в ней истинно. Значение К. в науке возрастает вместе с ростом социальной потребности в целостном теоретич. исследовании объектов и построении не фрагментарных, а синтстич. теорий. Последние предполагают высокую методологич. культуру ученого и его критич. самосознание, непримиримое ни с каким догматизмом. Любая попытка ученого просто избавиться от социальных факторов К. и замкнуться в своей узкой специальности утопична и иллюзорна. Она лишь предоставляет этим факторам действовать стихийно и слепо. Положит, свобода, т. е. господство над ними, достижима только путем их преобразования и освоения также и внутри науки. Надо справиться с ними и придать сознат.
«КРИТИКА ГОТСКОЙ ПРОГРАММЫ» 93
социально-направленный характер всей научной К. Субъективистское извращение партийности в К. преодолевается не «беспартийностью», а лишь активной партийностью, питаемой реальным практически-кри-тич. отношением и совпадающей с объективностью.
Марксистские принципы К. предъявляют к ученому высокие требования, нацеленные против «научной» обывательщины, и возлагают на него ответственность как за судьбы науки, так и за ход всех обществ, процессов. Нормы, выступающие как нравств. требования: добросовестность в К., деловитость, недопустимость пустого критиканства, принципиальность и т. п.— для ученого-марксиста вытекают из понимания сущности самой К. Ученый должен быть не пассивным поставщиком требуемой от него науч. «информации», а активным критиком-борцом.
Марксистская науч. К. призвана довести до полной победы борьбу против бурж. идеологии. Использование в качестве «средств» К. апелляции к «силе» и догматич. брань всегда были показателем слабости К. Свидетельством силы марксизма является его способность и решимость одолеть идейного противника идейным оружием К.— на основе практич. развития и экономич. соревнования двух систем. Для марксиста нет таких областей или проблем, к-рые бы он отдавал «на откуп» противникам. Ведя наступательную К. капитализма во всех областях обществ, жизни, марксизм победит, ибо его победа есть лишь выражение всемирной самокритики Истории.
Лит.: Marx К., Grundrisse der Kritik der politischen Okonomie [Rohentwurf]. 1857 — 1858, Moskau, 1939; В., 1953; его ж е, К критике политической экономии, Соч., 2 изд., т. 13; е г о ж е, Теории прибавочной стоимости, там же, т. 26; Маркс К. и Энгельс Ф., Немецкая идеология, Соч., 2 изд., т. 3; Л е н и н В. И., О значении воинствующего материализма, Соч., 4 изд., т. 33; Ильенков Э., Диалек тика абстрактного и конкретного в «Капитале» Маркса, [И.], 19С0, гл. 4. Г. Батищев. Москва.
«КРИТИКА ГОТСКОЙ ПРОГРАММЫ»—произведение К. Маркса; представляет собой критич. замечания на «11 роект программы Герм, рабочей партии», выработанный для объединит, съезда с.-д. рабочей партии Германии («эйзенахцев») и лассальянского Всеобщего герм, рабочего союза в Готе в 1875. Замечания были направлены Марксом в мае 1875 с сопроводит, письмом руководству герм, с.-д-тии, но критика Маркса почти не была учтена в окончат, тексте программы, принятой съездом. «К. Г. п.» была опубликована Энгельсом, несмотря на упорное сопротивление нек-рых лидеров герм, с.-д-тии, в 1891 в «Neue Zeit» с нек-рыми сокращениями. На рус. яз. «К. Г. п.» была переведена Н. А. Алексеевым (1906). Полный текст «К. Г. п.» впервые был опубликован в СССР в 1932.
В «К. Г. п.» нашли развитие осн. принципы теории! науч. коммунизма, разработанные ранее в таких произведениях основоположников марксизма, как «Нищета философии», «Манифест Коммунистической партии», «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта», «Капитал», «Гражданская война во Франции». Развивая теорию социалистич. революции, Маркс показывает необходимость союза рабочего класса с др. слоями трудящихся и особенно с крестьянством, резко критикует сектантскую тактику лассальянцев по отношению к крестьянству,— тактику, прикрывавшую «...союз с абсолютистскими и феодальными противниками против буржуазии» (Маркс К.,' Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 19, с. 22).
Творчески разрабатывая идею переходного периода между капитализмом и социализмом, Маркс в противовес анархистам, утверждавшим необходимость ликвидации гос-ва на следующий же день после пролет, революции, подчеркнул, что в переходный период пролетариат нуждается в гос-ве. «Между капиталистическим и коммунистическим обществом,— писал
Маркс,— лежит период революционного превращения первого во второе. Этому периоду соответствует и политический переходный период, и государство этого периода не может быть ничем иным, кроме как революционной диктатурой пролетариата» (там же, с. 27).
Центр, место в «К. Г. п.» занимает вопрос о закономерностях становления и развития коммунистич. общества. Здесь Маркс впервые четко сформулировал учение о.двух фазах развития коммунистич. общества — первой, в к-рой общество «...только что выходит... из капиталистического общества и которое поэтому во всех отношениях, в экономическом, нравственном и умственном, сохраняет еще родимые пятна старого общества...» (там же, с. 18), и второй, т. е. фазы полного коммунизма, в к-рой коммунистич. общество «...развилось на своей собственной основе...» (там же). Опираясь на опыт Парижской Коммуны, Маркс решает вопрос о судьбе гос-ва в период построения коммунистич. общества, формулирует мысль о признании «...госуд арства вплоть до перерастания победившего социализма в полный коммунизм» (Л о н и н В. И., Соч., т. 22, с. 309), показывает, что сущность процесса отмирания гос-ва заключается в превращении гос. функций в функции всего общества. Опыт строительства социализма в СССР и др. социалистич. странах показал, что гос-во диктатуры пролетариата, выполнив свою функцию подавления сопротивления эксплуататорских классов, выполнив свою историч. миссию с т. зр. задач внутр. развития, перерастает в общенар. гос-во еще до полной победы коммунизма.
Маркс дает сжатую характеристику осн. черт полного коммунизма: когда «...исчезнет порабощающее человека подчинение его разделению труда; когда исчезнет вместе с этим противоположность умственного и физического труда; когда труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни; когда вместе с всесторонним развитием индивидов вырастут и производительные силы и все источники общественного богатства польются полным потоком, лишь тогда ...общество сможет написать на своем знамени: Каждый по способностям, каждому по потребностям!» (М а р к с К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 19, с. 20).
Рассматривая вопросы стратегии и тактики рабочего движения, Маркс резко критикует эклектизм тогдашних лидеров герм, с.-д-тии, пытавшихся сочетать в программе партии лассальянство с отд. неверно понятыми положениями марксизма. Вскрывая тео-ретич. бесплодность метафизич. и идеалистич. подхода Лассаля к анализу важнейших социологич. категорий (труд, гос-во, класс), Маркс показывает^ бурж. характер теорий, рассматривающих гос-во] «...как некую самостоятельную сущность...» (там/ же, с. 27). Он разоблачает реакц. смысл лассальянской идеи построения социализма при помощи учреждения кооперативных товариществ с помощью бурж. гос-ва (см. там же), а также т. н. «железного закона заработной платы» (см. там же, с. 23). Маркс подчеркивает необходимость для партии рабочего класса руководствоваться во всей своей деятельности принципами пролет, интернационализма.
К «К. Г. п.» тесно примыкает письмо Энгельса А. Бебелю от 18—28 марта 1875 по поводу Готской программы, где изложена общая т. зр. основоположников марксизма на ошибки ее составителей (см. К. Маркси Ф. Энгельс, Избр. письма, 1953, с. 292—99).
Идеи, разработанные в «К. Г. п.», получили дальнейшее развитие в работах Энгельса (особенно в «Анти-Дюринге»), в трудах Ленина, прежде всего в кн. «Государство и революция», в работах их учеников и продолжателей. Важнейшим вкладом
94 КРИТИКА И САМОКРИТИКА
в разработку науч. коммунизма является Программа КПСС, принятая XXII съездом партии.
В СССР «К. Г. п.» была издана (на 1 октября 1963 72 раза на 27 языках общим тиражом 2608 тысяч экземпляров. За рубежом «К. Г. п.» издана на 23 языках.
Лит.: Л е н и н В. И., Итоги дискуссии о самоопределе нии, Соч., 4 изд., т. 22; его же, Государство и революция, там же, т. 25; его же, Пролетарская революция и ренегат Каутский, там же, т. 28; его же, Марксизм о государстве, М., 1958; Программа КПСС (Принята XXII съездом КПСС), М., 1961, с. 62—66; Дворкин И. Н., Великий програм мный документ марксизма, М., 1940; Шестаков М. Г., О произв. К. Маркса «К. Г. п.», М., 1954; Соловьева К. В., Рукопись «К. Г. п.», «Ин-т марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. Научно-информ. бюллетень сектора произв. К. Маркса и Ф. Энгельса», 1961, № 6; О е 1 s s n е г F., Das Kompromiss von Gotha und seine Lehren, [8. Aufl.], В., 1955. В. Мосолов. Москва.
КРИТИКА И САМОКРИТИКА — процесс отрицания и самоотрицания в обществ, развитии, внутренне необходимая сторона материальной и духовной чело-веч, деятельности; метод раскрытия внутр. противоречий развития; один из принципов деятельности коммунистич. партий, революц. рабочего класса, в социалистич. обществе — всего народа; объективная закономерность и движущая сила развития социалистич. и коммунистич. общества; действенный метод коммунистич. строительства; принцип трудового, нравств. воспитания и духовного развития людей коммунистич. общества.
Основой К. и с. является развитие обществ, жизни, в ходе к-рого непрерывно идет борьба между новым и старым, прогрессивным и консервативным. В связи с дифференциацией обществ, жизни все более разграничивались сферы деятельности (политич., правовой, нравств., научной, философской и др.), в каждой из к-рых К. и. с. приобретала специфич. формы проявления. Классовая борьба в антагонистич. обществе в ее различных формах была осн. формой критики. В истории досоциалистич. формаций для идеологов восходящего класса было характерно критич. отношение к идеологии и практике отживающих классов.
Научно вопрос о К. и с. был проанализирован Марксом. И «оружие критики», и «критику оружием» Маркс рассматривал как одно из средств классовой борьбы пролетариата. Марксизм отверг субъективистский, волюнтаристич. подход к критике, характерный для левых гегельянцев («критическая критика»).
В К. и с. марксизм раскрывает отрицание старого не как самоцель, а как момент утверждения нового, отвергает метафизически-нигилистич. подход к развитию материальной и духовной культуры, подчеркивает не просто разрушающую, а прежде всего созидающую роль, деятельности масс.
Общеметодологич. основа К. и с.— диалектически-противоречивый характер развития, объективная необходимость социалистич. революций, к-рые «...постоянно критикуют сами себя...» (Маркс К., в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 8, с. 123), единство теории и практики, критич. и революц. характер марксистской диалектики.
В период подготовки и проведения пролет, революции, а затем организации социалистич. строительства особенно выявилась движущая роль К. и с. Ленин считал умение пользоваться К. и с. важным признаком жизненности и серьезности политич. партии. После победы революции, когда Коммунистич. партия становится правящей партией, особенно возрастает положит, значение не просто критики, но и самокритики. Эту мысль развивал Ленин, предостерегая против пошлого «самодовольного оптимизма» и требуя развертывания самокритики, необходимой для «живой и жизненной партии» (см. Соч., т. 8,
с. 418), для усиления связи партии с массами. Предвидя попытки использования результатов К. и с. врагами коммунизма, Ленин еще до победы революции писал о необходимости «...продолжать, вопреки им, свою работу самокритики и беспощадного разоблачения собственных минусов, которые непременно и неизбежно будут превзойдены ростом рабочего движения» (Соч., т. 7, с. 190; см. также т. 33, с. 32). В переходный период к социализму, когда еще решался вопрос «кто — кого», К. и с. оставалась и формой классовой борьбы внутри страны. С победой социализма К. и с. становится объективной закономерностью развития общества, свободного от классовых столкновений, общества дружественных классов и групп. В этих новых условиях К. и с. является проявлением объективных неантагонистич. противоречий, свойственных социализму. В поступат. движении социалистич. общества необходимо выявление старого и борьба против него, что невозможно без К. и с. В условиях развернутого строительства коммунизма, помимо пережитков капитализма, тормозом развития становятся и такие явления, к-рые родились как новое на почве социализма, но успевают устареть в процессе прогрессивного развития, перейти в свою противоположность и требуют выявления и устранения.