Глава шестая: Вес ответственности

Я проснулась и обнаружила, что Аллертон сидит на полу, закрыв глаза и скрестив ноги.

- Что ты делаешь? – спросила я.

- Связываюсь со своим телом, дорогуша, - один глаз приоткрылся, из-под век показался бледно-оранжевый цвет. – Хотел проверить, что все в порядке.

- И как там?

- Выглядит нормально, да, - он открыл глаза и вытянул ноги. – Но даже будучи душой я чувствую боли своего возраста. Может, сила связана не только с сознанием, но и с телом. Как рана?

- Хорошо, - сказала я. – Когда я была в лесу Ваэрг с Сашей, она сказала, что я исцеляюсь быстрее, чем другие люди. Это из-за моей силы?

- Конечно же. Природа отвечает на твой крик о помощи. И дает тебе то, что нужно, чтобы все было хорошо.

Я задумчиво похлопала по повязке. С мастерством я сильно рассчитывала на природу. Но для чего я вообще существую? Порой мне казалось, что я – буря, что высасывает энергию из всего вокруг. А иногда – что я ураган, разносящий магию по королевству.

- Нужно время, чтобы привыкнуть к магии, Мей, - сказал Аллертон. – Когда это все кончится, тебе нужно прийти в лагерь Борганов и узнать больше о том, кто ты. Мы изучали таких, как ты, веками. И хотя я еще не работал с рожденной с мастерством, есть старейшины, что имеют в этом опыт. Есть книги и учения. Учить много, но ты все же должна открыться этому.

Я инстинктивно сжала кулаки, вспомнив разгром в лагере. В тот миг я приняла смерть отца. Я не могла думать о лагере без привкуса печали. Но я знала, что он прав, часть меня желала узнать больше о том, кто я. А потому нужно было держать болезненные воспоминания подальше. Я должна была видеть в Аллертоне человека, что ошибся, а не направленно убил моего отца. Смогу ли я? Не уверена.

- Не знаю, - тихо сказала я.

- Мей. Ты юна, но носишь тяжелый венец. Ты должна научиться мастерству.

- Тяжелый венец? – повторила я.

- Венец ответственности, дорогуша. Его носит каждая рожденная с мастерством. Он тяжелее, чем тот, что носит король, осмелюсь так сказать. Он лишь украшенный самозванец, а ты – настоящая. И, может, это не звучит правильно, но будет звучать. Поверь мне.

Вот оно. Слово повисло в воздухе между нами. Доверие. Слово, что требовало доказательств через действия. Между мной и Аллертоном позитивного было мало, а потому я сомневалась, зародилось ли доверие вообще. Началось все с самого худшего пути – с ярости и ненависти. Я пыталась изменить отношение, но это было сложнее всего, что я пыталась когда-либо, а ведь для меня в новинку были все эти попытки дружбы, изменений. Я отвернулась от него и уставилась на расшитый гобелен на стене. На нем изображалась коронация юного принца Этельберта Третьего, если я правильно помнила имя. Я видела эту картинку в книгах отца. И он был бы горд, что я видела его здесь. Боль сжала сердце. Может, это рана добавляла мне мрачности, но я не могла даже представить дружбу с Аллертоном. Я все еще винила его глубоко в сердце.

Аллертон вздохнул.

- Ты научишься доверять мне. Не сразу. И я хотел бы, чтобы у нас было больше времени, но, боюсь, такого не будет. И потому я могу лишь показать, что я здесь – твой страж, как и твой белый олень.

- Анта?

- Да, дорогуша. Он – защитник, как и я. Он приглядывал за тобой с твоего рождения, и я уверен, что в нем есть часть духа Древних. Он волшебен. Я в этом почти уверен.

Кусочки картины становились на место. Я всегда чувствовала себя защищенной рядом с Антой. Он был постоянной величиной в моем мире. Он всегда был со мной, даже если другие отворачивались. Конечно, он был волшебным. Потому другие жители и боялись его. Они это чувствовали. Как и чувствовали магию во мне. И потому они остерегались.

Печаль вцепилась в мое сердце. Если это так, то все, кого я встречу, будут чувствовать одно и то же – настороженность. Они будут подозревать, что что-то не так, даже не зная, почему. Всю жизнь я скрывала этот секрет, верила, что он надежно скрыт. А теперь оказалось, что это не так. Они все знали. Все, кого я встречала, знали. Я другая. Они просто не знали, насколько другая.

- Магию можно ощутить? – спросила я у Аллертона. – Когда я пересекаюсь с другими людьми, они понимают, какая я?

Он прикрыл глаза в раздумьях.

- Да, думаю, они это чувствуют. Но могут не понимать, что чувствуют. Но я заметил твои силы, как только увидел, - он изучал меня взглядом. – Тебе ведь одиноко? Это и есть тот венец. Вес одиночества, - он придвинулся ближе и поднял руку, словно собирался положить ее на мою ладонь. Но передумал и спрятал ее обратно в рукав. – А поскольку одновременно несколько рожденных с мастерством быть не может, ты не сможешь избавиться от этого одиночества. Но ты все-таки не одна. Борганы всегда…

- Борганов заставили защищать магию ради королевства. Это никак не связано со мной. Вам приходится быть рядом со мной.

- И это великая честь. Ты же особенная, Мей.

- Из-за магии, а не меня самой, не из-за моего характера или внешности, потому что тут мне хвастать нечем, - сказала я, даже не собираясь жаловаться. Я просто сообщила известный факт. И я могла бы не обращать внимания на то, что не обладаю красивой внешностью, но не получалось. – Даже пророчица Ибенов сказала, что я – обычная девушка, что во мне нет ничего особенного, кроме магии.

Аллертон выпрямился и нахмурился.

- И ты веришь нездоровому подростку, сказавшему, кто ты и чего хочешь? Если да, то ты ничего и не достигнешь. Этого хотел бы твой отец?

Я вскинула голову. Упоминание отца из его уст тут же всколыхнуло во мне ярость, что скрывалась все эти недели за печалью.

Аллертон сжал губы. На миг я подумала, что так он скрывает улыбку. Словно он и хотел, чтобы я разозлилась.

- Ах, вот и дух Элфенов.

- Дух? – спросила я.

- Именно так. Дух Элфенов. Твоих предков. Они были непокорными. Даже когда люди еще не появились в Эгунлэнде, между их племенами шли войны. Территория была важна для Элфенов, но важнее была верность. И если ее нарушали, они злились. Да, потому они рубили с плеча, а всему виной их мораль.

- И я такая? – спросила я, думая о своем желании отомстить за смерть отца, о том, как я боролась с желанием разрушить Борганов.

- Кто знает, - сказал Аллертон. – Но я не верю, что нас определяет наша кровь, уж точно не полностью. Влияет и окружение. И те, кто важны для нас. Может, в тебе есть немного вспыльчивости, передавшейся от Элфенов, но я все же вижу девушку, что учится на своих ошибках.

Я раскрыла рот, но не сказала ничего. Я никогда не чувствовала себя уютно рядом с другими людьми, а потому никогда не задумывалась, какая я. И этот кусочек информации легко встал на место. Порой я чувствовала себя разбитой вазой, которую нужно было собирать по осколкам. Верила я Аллертону или нет, но я знала, что он прав, говоря, что я должна узнать больше о своих предках. Я должна была узнать, как это – быть рожденной с мастерством.

- Так мы откроем туннель? – сказал он.

Я чувствовала голод, поднимаясь с кровати королевы. Я все еще была в окровавленной рубашке, а потому пришлось сначала переодеться. При этом я проверила рану на боку. С облегчением я отметила, что инфекции не было, а в ванной нашлись чистые бинты. А потом я взяла из гардероба королевы еще одну рубашку, понадеявшись, что за такое моя голова не будет потом висеть на пике.

Перед тем, как выйти из ванной, я снова коснулась резьбы на зеркале, вспоминая рисунок, а потом отправилась к двери. Кольца оказались передо мной. И я поежилась от воспоминаний о пауке, что прорывался сквозь дверь, что укусил меня за бок. Я отогнала воспоминания и принялась за работу, повторяя рисунок. Когда я закончила, механизм издал тихий щелчок, и холодный ветерок донесся из комнаты.

- Получилось, Мей, - сказал Аллертон. Он склонил голову, словно был впечатлен.

- Мне помог Бердсли в видении.

Аллертон тут же нахмурился.

- Что не так? – спросила я.

- Странно, - сказал он. – У меня плохое предчувствие об этих видениях.

Мы направились в туннели, закрыв проход, дернув рычаг. Фонарь был на том же месте, и я зажгла его. Все было совсем как в видении, и это было жутко.

- Бердсли сказал, что здесь есть смотровая площадка. И я должна это увидеть. Как думаешь, что это значит? – сказала я. – Это как-то связано с королевой. Должна быть причина в этой потайной двери. Бердсли обновил старый замок по просьбе короля. Но об этом туннеле его попросила королева. Он думал, что она хотела иметь способ сбежать отсюда семьей. Но зачем тогда скрывать это от короля?

- Может, она боялась короля, - предположил Аллертон.

- В этом есть смысл, он страшный. Но он все же отец ее детей. Зачем ему угрожать детям?

- А зачем люди вообще что-нибудь делают? Ради денег или любви, а я не могу представить его любящим котят, что уж говорить о детях. Он скорее поиздевается над немощным и даже не почувствует угрызений совести.

Я попыталась сдержать смешок, но вышло плохо.

- Он бы нас казнил за такое. Он ведь при первой же встрече вонзил в меня стрелу.

В этот раз смеялся Аллертон.

- Узнал бы он правду. Узнал бы, что выстрелил в рожденную с мастерством… после всей это суеты с поиском… Какой же он дурак. Если и есть что-то опаснее, чем король-тиран, так это король с пустой головой.

Мы шли по туннелю. По носу ударил неприятный запах, переворачивая мой пустой желудок. Когда я последний раз ела? От воспоминаний о пироге с мясом и шоколадном кексе я сглотнула. Нужно было добраться до кухни. Может, там еще осталось что-то, что не тронуло проклятие.

- Ты знаешь, куда идти? – спросил Аллертон.

Я шла тем же путем, что и с Бердсли в видении, но теперь мы оказались в том месте, где видение оборвалось, а я вернулась в покои королевы. Тут мы говорили о короле, о том, что для него делал Бердсли. И я чувствовала, что в словах Бердсли было что-то очень важное.

То, что я наделал…

Все секреты…

Все, что он сделал, было приказано королем. Если Водяной показывал мне это видение, а внутри него Бердсли указывал на короля, то, может, король был ключом ко всему? Но другие видения показывали мне разное, как у Каза или Эллен с ее отцом… все они запугивали разным образом. Я понурила голову, пытаясь увидеть смысл этого. Но я его не находила.

- На этом видение кончилось, - сказала я. – Я не знаю, куда теперь идти.

- Но ты знаешь примерную структуру замка. Можно идти в общем направлении всех туннелей. Здесь пора начинать использовать инстинкты, Мей. Ты должна призвать свои силы.

- Тогда стоит пойти в покои короля. Создатель дворца упоминал в видении кое-то, и я хочу это проверить. Он говорил о секретах. А еще, что у короля тоже есть потайная дверь. Может, я смогу ее найти.

Мы поспешили обратно по извилистому туннелю. Три раза я останавливалась и думала. Пока я была в Красном дворце, я успела хорошо изучить его, но я не была внутри комнаты короля. Я была рядом, я говорила со слугами, что доставляли ему завтрак каждое утро, но внутри не была. Ладони покалывало от нетерпения. Я была готова узнать больше о короле и причине его приказов Бердсли. Я хотела узнать, почему он хотел, чтобы замок работал на магии. Должна быть причина, и Аллертон был прав, говоря, что все могло быть связано с деньгами или властью, а то и с обоими факторами.

Мы шли по туннелям, что глубоко уходили под лестницу, огибали стены и спускались еще ниже.

- Думаю, мы близко, - сказала я, заглядывая в щель между камнями. – Это коридор рядом с покоями короля. Если мы повернем налево… да… а вот и она. Еще одна дверь! И рычаг на том же месте, - я повернула его, и стена поднялась, пропуская в ванную короля, вход оказался на том же месте, что и у королевы. – И король, и королева запросили себе скрытые туннели, но не знали о приказах друг друга. Представляешь?

- Да. Придворные любят подслушивать и подглядывать. Может, королева следила за королем, - предположил Аллертон. – И это она хотела бы скрыть.

Пульс ускорился, когда я прошла в покои короля. Одно дело заходить в комнату королевы, ведь она бы не разозлилась, узнав причину, но король расправился бы сразу, не раздумывая. Это было опасно. Я рисковала всем ради информации. Я надеялась найти что-нибудь для борьбы с Водяным.

Комната была огромной и сверкающей, насколько это было возможно. Король не экономил на своих удобствах, не думая о голодных семьях, которых мы видели по пути в Цину.

Шелковые занавески ниспадали с потолка на пол. В отличие от остальных во дворце, эти были чистыми и новыми. Каменный пол укрывали мягкие ковры, что пружинили под ногами. Его кровать была в два раза больше, чем у королевы.

Стол был огромным деревянным чудищем, заваленным бумагами. Странно, что король работал над важными вопросами в своих покоях, но это указывало, что дела должны были храниться в тайне.

Комната была не похоже на остальные в замке, сходство прослеживалось лишь в окнах. Мне не нравилось, что король хотел, чтобы его комната была лучше, чем у всех, что, возможно, он видел ценность в том, как его воспринимает мир. Он хотел быть выше всех. И я не могла жалеть такого человека, мне не позволил бы шрам под ребрами, который лишь увеличивал ярость, клокотавшую во мне.

Я прошла по комнате, касаясь бумаг и книг, чтобы узнать, есть ли тут что-нибудь ценное, а нашла длинный зловещий кнут. Я подняла его за рукоять и рассмотрела. В голове тут же пронеслось изображение: король склонился над Казом и бьет его кнутом. Каз никогда не говорил, что его бил король, но я бы не удивилась, узнав, что он опустился до избиения детей. Жар прилил к щекам, я уронила кнут на пол.

- Мей, милая, это мы искали? – спросил Аллертон. Его глаза скользнули от кнута к моим пустым рукам.

- Не знаю, - вздохнула я. – Инстинкты привели меня сюда, но они исчезли. Я не знаю, что делаю. Что Водяному нужно от замка? Почему только я не уснула?

- Спокойнее, Мей. Думай о том, что ты знаешь, а не о том, чего не знаешь, и так мы сможем заполнить пробелы.

- Я знаю, что все спят. Знаю, что Водяной в замке. Мои силы не могут сломать проклятие, меня затягивает в видения. В первом я увидела Каза еще мальчиком, он прятался от брата и боялся отца. В следующем Эллен избивал ее отец. А потом я встретила Бердсли, который боялся своих изобретений. Он помог мне с кольцами на двери комнаты королевы.

- И что все это тебе говорит?

- Видения важны. Король плохой. Бердсли сделал для короля что-то, чего боится сам…

- Вот! – Аллертон хлопнул в ладоши. – Вот и ключ. Если Бердсли сделал что-то, чего он боится, для короля, это важно. А если это важно, то Водяному это нужно.

- И я должна понять, что изобрел Бердсли. Но как?

Аллертон пожал плечами.

- А еще это означает, что Водяной дает подсказки в видениях. А хотя нет. Не обязательно. Подсказки были лишь в видении с Бердсли, там я их хотя бы заметила. А еще загадки, - я простонала. – Это так путает.

- Водяной – игрок. И он любит управлять людьми. Он хочет, чтобы ты задалась вопросом, во что верить. Он хочет запутать тебя как можно сильнее. Так он терзает свою жертву, разрушая сознание.

- Я ему не позволю, - сказала я, пытаясь отринуть тревоги и сосредоточиться на том, что еще я знаю, что в замке еще есть секреты, и если разговор с Бердсли был правдивым, то они приведут к королю.

Я склонилась над столом, копаясь в документах. Большая их часть была чеками. Здесь было подтверждение, что король послал много денег в Джакани, но должен он был еще больше.

- Это может быть связано с бриллиантами? – спросила я Аллертона. – В каждой таверне ходят слухи, что король создает в тайне бриллианты, чтобы продавать их в Джакани. Говорят, шахты в Джакани иссушены, а рабы гибнут на солнце.

Аллертон скрестил руки.

- Это связано с деньгами и властью. Красный дворец обветшал, и ему нужно продавать камни, чтобы возместить стоимость ремонта. Так он мог угрожать Джакани бриллиантами, но и оказывать давление на Цину.

- Даже не знаю, - сказала я. – Это почти и не секрет, это точно не объясняет, чего так боялся Бердсли, - я продолжила копаться в бумагах, не зная, что ищу. За такое меня могли казнить, и от этой мысли горло сжималось. – Стоп, а это что? – я вытащила широкий лист бумаги из-под стопки. На нем были диаграммы, цифры, какие-то чертежи. – Рисунки похожи на механического паука, что преследовал нас. А ниже… смотри-ка, - я протянула бумагу Аллертоне. – Приказ кузнецам Цины делать такие детали, - я скривилась. – Он почти ничего им не платил. Чуть больше, чем платят рабам. Отец зарабатывал почти столько же, продавая дерево.

Аллертон покачал головой.

- Он же тиран. Но зачем ему столько оружия? Если он торгует с Джакани, зачем делать армию?

Я читала дальше бумагу.

- Приказ требует секретности. Если кого-нибудь поймают на разговоре об этих оружиях, его приговорят к смерти! Так тут говорится. Но это странно. Похоже, что король заказывает оружие для армии. Но зачем?

Поиск по сайту: