Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

Глава седьмая: РОЖДЕНИЕ БОГИНЬ И БОГОВ 8 страница



Положительная роль нижнего мужского божества выражена тем, что на нем, на его плечах, зиждется весь средний мир, мир обыкновенных людей.

Непримиримого противоречия между отдельными бородатыми идолами с рогом в руках и одним из элементов сложной теологической композиции, пожалуй, нет: в первом случае славянин изготавливал изображение бога, обеспечивающего всю полноту земных жизненных благ.

Таким богом был Велес-Волос. Во втором случае умудренный знанием скульптор решил дать всю систему представлений о богах, и на первое место он поставил мужское начало (общая фаллическая форма скульптуры), а на второе - женское (богиня на лицевой грани).

Вооруженный Перун оттеснен на третий план. В одной плоскости с главной женской фигурой находится бог, держащий на себе землю с людьми. Эта лицевая центральная грань представляла собой продуманное единство богини-матери и полухтонического (эпихтонического) бога-мужчины, благорасположенного к человечеству, каким вполне мог быть Велес. Независимо от атрибуции средневековых идолов и от предположений об охотничьих истоках сам образ Волоса-Велеса безусловно восходит к праславянской и даже к протославянской эпохе.

После принятия христианства двойником древнего Волоса-Велеса стал святой Власий Севастийский, что, конечно, произошло по созвучию Болгарские сурвакары (мне посчастливилось видеть обряд в с. Дивле Радомирской в 1946 г.) в шкурах, живописных звериных масках, со скотьими колокольчиками у пояса и с ярко-красными жезлами в руках весьма ощутимо воскрешают облик древних жрецов Белеса (см. рис.

068).

В святочной славянской обрядности имя Белеса уже не упоминается, но под новый год и на масленицу в песнях упоминался Тур; по селам водили быка, в маскарадах участвовали рогатые маски, именуемые "туром" 185. Не лишено вероятия, что у древнего Белеса могли быть две звериных ипостаси: более архаичная, охотничья - медведь (сохраненная на Севере) и несколько более поздняя, связанная с скотоводством, - тур, встречаемая в южных славянских областях от Украины до Далмации. Введение христианства должно было наложить строгий запрет на имя популярного славянского бога и могло содействовать появлению в святочных песнях такого новообразования, как тур, турицы.

У русских и у балтов (латышей) в качестве новогоднего персонажа известен Овсень 186. Латыши празднуют Усинь главным образом на юрьев день, весною. Происхождение термина спорно; может быть, о-весень (как о-лешье, о-пушка) - преддверие весны 187.

Несмотря на календарную близость "велесовых дней" и овсеня, едва ли следует сближать их.

185 Фаминцын А. С. Божества древних славян, с. 237-240.

186 Чичеров В. М. Зимний период..., с. 69-70.

187 Даль В. И. Толковый словарь..., т. I, с. 9.

Случайно сохранившееся свидетельство о построении на месте идола Велеса церкви Богоявления позволило привлечь интереснейший этнографический материал, в свою очередь проливающий свет на культ Велеса. Теперь выяснился еще один день чествования "скотьего бога" (помимо знаменитого юрьева дня) - 6 января; велесов день завершал собою обширный цикл празднеств зимнего солнцестояния.

Связь Велеса с зимними святками объясняет нам не только обрядовое печенье в виде домашних животных, но и ряженье, одевание звериных масок в святочные дни, пляски в вывороченных тулупах.

Старые авторы оставили нам красочные описания святочных маскарадов, когда люди "на тых же своих законопротивных соборищах и некоего Тура-сатану... воспоминают и иныи лица своя и всю красоту человеческую (по образу и по подобию божию сотворенную) некими харями или страшилами, на диявольский образ пристроенный, закрывают...".

рис. 107 Новогодние маски "Велесова дня".
рис. 099 Маска масленичного карнавала. (Югославия).
рис. 106 Охотник ряженый зверем. Палеолит.

В другом поучении в более общей форме говорится: "...мы саме ся от человек в звери ся прелагаем" 188.

188 Гальковский Н. М. Борьба христианства..., т. II, с. 187, 299.

Устойчивая традиция святочного переряживания в различных зверей и животных и святочного выпекания "караваев" и "коровок" становится значительно более понятной после того, как ее удалось связать с бого-явленским освящением скота и с постройкой богоявленской церкви на месте идола Велеса.

Древний "скотий бог" занимал видное место в народной календарной обрядности.

Ряженье в звериные маски и в вывороченные тулупы производилось дважды в год - на зимние святки и на масленицу; оба срока связаны с солнечными фазами - зимним солнцестоянием и весенним равноденствием (масленица ежегодно сдвигается со своего исконного места церковным календарем). Дохристианская масленица по времени совпадала с архаичными комоедицами - праздником пробуждения медведя, когда, как уже говорилось, белорусы плясали ритуальный танец в шубах мехом наружу. Несомненная сопряженность Велеса с медведем, установленная рядом исследователей, позволяет связать с этим "скотьим богом" и масленичное ряженье в разнообразных зверей.

Получается так, что сам обычай ритуального переряживания и на святки и на масленицу оказывается прочно связанным с Белесом в его первичной ипостаси звериного бога, осложненной более поздними элементами "скотьего бога".

Если Велес-Волос был объектом и центром святочно-масленичной карнавальной обрядности с ее широким песенным репертуаром, то нам становится понятным упоминание Велеса в "Слове о полку Игореве".

Выбирая ту или иную форму зачина своей поэмы, великий автор как бы примеривался к Бояну, пробуя то один стиль, то другой, пытаясь представить читателю, как бы мог начать поэму его предшественник Боян: Чи ли въспети быловещей Бояне, Велесовь внуче...

Княжеский поэт, воспевавший Мстислава Тмутараканского и Ярослава Мудрого, назван здесь внуком Велеса.

По записям этнографов середины XIX в. известно, что под новый год, когда как бы прощались со всем старым, в деревнях исполняли целые циклы былин-старин. А новый год, судя по болгарским сурвакарам, был именно праздником Велеса. Зимние святки являлись кульминацией праздничного песенно-танцевального творчества всех жанров, и поэтому не удивительно, что то божество, вокруг которого и ради которого все пелось, оказалось в представлении древних славян покровителем песен, сказаний, поэзии вообще. Исполнители такого рода ритуальной поэзии, как былины и сказания, вполне могли именоваться "велесовыми внуками".

Размытость культа Велеса в этнографических материалах XIX в.

не позволяет полностью восстановить весь календарный цикл молений этому божеству. Предположительно он может быть представлен так.

1. Первая неделя января. Ряженье в звериные шкуры, маски тура, обряды заклинания скота.

2. Масленица. Комоедицы (24 марта). Медвежьи пляски, маски тура.

3. Юрьев день (23 апреля). Первый выгон скота. Языческое божество заслонено св. Георгием.

4. Турицы на троицын день (у западных славян). Связь с Белесом не ясна.

5. Жатва. Оставление в поле последних колосьев "Волосу на бородку". Хранение необмолоченных снопов для обрядового кормления скота в "велесовы дни" (2 или 6 января). Изготовление соломенной бороды, помещаемой под образами.

ХОРС. СИМАРГЛ.

Как видно из изложенного, славянский языческий пантеон начал формироваться в глубочайшей древности. Сдвиги в хозяйственных формах жизни человечества приводили к новым взаимоотношениям с экологической средой, с природой в целом и видоизменяли мировоззрение людей, создавая в их сознании новую картину мира и новые образы таинственных сил, влиявших, по их мнению, на судьбу человека.

Естественно, что наиболее серьезные изменения происходили по мере выдвижения производящего хозяйства на первенствующее место.

Явно выраженный патриархат содействовал дальнейшей эволюции религиозных образов.

Одной из хронологических примет новых элементов в сонме древних первобытных божеств могло бы явиться наличие в славянском языческом именослове богов с иранскими именами, что справедливо связывается со скифским этапом жизни праславян-сколотов и со скифским (иранским) воздействием. К иранскому влиянию относят Дажьбога, Стрибога, Хорса и Симаргла. Два первых божества отнесены по признаку содержания в их именах слова "бог", являющегося заимствованием из иранского 189. Хорса считают взятым от иранцев потому, что во многих иранских наречиях близкие по звучанию слова обозначают "солнце" 190; Симаргл, непонятный уже книжникам XI - XIII вв., разъяснился только после работ К. В. Тревер, сопоставившей его с иранским Сэнмурвом 191.

189 См.: Георгиев В. Трите фази на славянската митология.

София, 1970.

190 Из новейших на эту тему работ см.: Зализняк А. А.

Проблемы славяно-иранских языковых отношений древнейшего периода. - Вопросы языкознания, 1962, № 6, с. 28-45.

191 Тревер К. В. Собака-птица: Сэнмурв и Паскудж. - В кн.: Из истории докапиталистической формации. М.; Л., 1933, с. 324 - 325.

При всей несомненности длительных славяно-скифских контактов не следует все же отождествлять славянский пантеон со скифским. Ни одно из имен славянских божеств, считающихся иранскими, не приведено в перечне собственно скифских богов.

Сопоставим скифский пантеон Геродота с теми славянскими богами, в именах которых исследователи видят иранское воздействие.

Соотнесение славянских и скифских богов по их функциям может быть сделано, разумеется, лишь приблизительно. Если Дажьбог в какой-то мере может быть сопоставлен с солнечным Аполлоном-Гойтосиром, то Стрибог остается в значительной мере неразъясненным. Наиболее приемлемым представляется суждение М. Вей: Стрибог - "Бог-отец" ("pater bhagos"), аналогичный Юпитеру 192. А в таком случае слово "Стрибог" является не столько собственным именем, сколько эпитетом, определением верховного божества как отца Вселенной. Сварог ("Небесный), Стрибог ("Бог-отец") и, как увидим далее, Род ("Рождающий") - все эти слова могли означать одно патриархальное мужское божество, пришедшее на смену архаичным представлениям о Небесных Владычицах 193.

Сопоставим скифский пантеон с той частью славянского, которая расценивается обычно как возникшая под скифским воздействием.

Приведение скифских божеств к общему знаменателю античной мифологии, облегчающее нам понимание их функциональной сущности, уже сделано Геродотом в процессе записи им скифских сведений. Порядок следования богов в перечне дан Геродотом 194.

192 Вей М. К этимологии древнерусского "Стрибог". - Вопросы языкознания, 1958, № 3, с. 96-99.

193 С представлением о Стрибоге как о божестве неба вполне увязывается и наименование ветров "стрибожьими внуками" ("Слово о полку Игореве"), 194 Геродот. История, IV-59, с. 201.

----------------------------------- Греческие божества Скифские божества Славянские божества, имена которых считаются иранскими ----------------------------------- Гестия Табити ЗевсПапай Стрибог Гея Апи Аполлон ГойтосирДажьбог Афродита Небесная Аргимпаса Посейдон Фагимасад (только у царских скифов) Арес ? Хорс Симаргл ----------------------------------- Как видим, функциональных совпадений славянского со скифским очень немного, да и те дают нам совершенно различную форму имен: Папай - Стрибог; Гойтосир - Дажьбог. Близость славянских форм к иранским наречиям ограничивается только включением слова "бог".

Вполне возможно, что это произошло в эпоху славяно-скифских контактов (симбиоза) в VI - IV вв. дон. э., но, по всей вероятности, нельзя исключать и более древних индо-иранских связей языковых предков славян.

Записанный Геродотом пантеон относится, разумеется, к скифам-кочевникам, как и все, что историк говорит о собственно скифах. Божества скифов-пахарей, сколотов носили другие имена, лишь частично окрашенные иранскими чертами. В скифо-кочевническом перечне богов отсутствует Хорс, божество солнца; возможно, что это вызвано вторичностью солнца: солнце - признак Белого Света ("вещь бо есть солнце свету"). Белый Свет (Вселенная) так относится к солнцу, как Дажьбог (бог света и солнца) к Хорсу (богу только одного светила), как Аполлон к Гелиосу.

Несмотря на целый ряд иранских параллелей, славянское имя божества солнца - Хорс - может быть поставлено в ряд и со славянскими и с греческими словами, обозначающими "круг", "окружность", "округу". Таковы греческие: chora - "округа", choros - "круглый светильник", "хорос". В русском языке: "хоровод" - круговое движение, "хорошуль" - круглый ритуальный пирог-курник, "хоромы" - круговая застройка (древний смысл); в болгарском: "хоро" - круговой танец. Сибилянтным лингвистическим соответствием "хору" является слово "коло", обозначающее "круг", "колесо", "круговой танец", "кружок единомышленников", "мирскую сходку", "обод", "обруч" и т. п.

В этот семантический ряд, не нарушая закона замены согласных к, х, с, ш (сук, сухой, сушить, "на сусе древе"), вписывается и солнце (сълньце, слъньце).

В скифское время у приднепровских праславян-земледельцев существовали, по-видимому, обе формы обозначения солнца: производная от "хоро" (Хорс) и от "коло" (сколотский царь Колаксай, Солнце-Царь). Возможно, что у праславян, как и у современных им греков, имела место некоторая путаница: солнце как светило, как предмет, как субъект света нередко сливалось с более широким понятием светлого солнечного божества вроде Аполлона или Дажьбога, иногда олицетворяя его, иногда полностью подменяя.

В итоге мы можем наметить следующую схему проявлений солнечного культа древних славян.

1. Хорс ("круглый") - божество солнца как светила. В "Слове о полку Игореве" назван "Великим Хорсом". По всей вероятности, очень древнее божество, представления о котором предшествовали идее светоносного небесного бога вроде Аполлона. Культ солнца-светила ярко проявился у земледельцев энеолита, а уже в бронзовом веке появилось представление о ночном солнце, совершающем свой подземный путь по "морю мрака". Имя Хорса сохранилось в ритуальной лексике XIX в. ("хоровод", "хорошуль", "хоро").

2. Колаксай - мифический царь сколотов-праславян.

Интерпретируется как Солнце-Царь (от "коло" - круг, солнце).

3. Сколоты - приднепровские праславяпе пахари, названные по имени своего царя Колаксая. В основе самоназвания лежит тот же корень "коло" - солнце, который есть и в имени царя. Записанная Геродотом легенда (см. 10 главу этой книги) позволяет перевести слово "сколоты" как "потомки солнца".

4. Дажьбог. Божественный мифический царь, называемый иногда Солнцем. Бог-податель благ. В изменении имени отразилось расширение представлений о солнечном божестве.

5. "Дажьбожим внуком", т. е. "внуком Солнца", назван русский князь из Приднепровья, что позволяет сближать отголоски языческих мифов, сохранившиеся до XII в. н. э., с древними мифами о потомках солнца, существовавшими в этих же местах в V в. до н. э.

6. Последним дошедшим до нас отголоском древних мифологических представлений о "внуках Солнца" является раздел русских богатырских сказок "Три царства" или "Золотое царство" (подробнее см. 10 главу).

Из числа славянских божеств, упоминаемых русскими средневековыми источниками и сближаемых с кругом иранских божеств, нам осталось рассмотреть Симаргла (Симарьгл, Сьмарьгл).

В поучениях против язычества имя этого божества стоит обычно рядом с именем Макоши, "матери урожая". Для церковников XI - XII вв., да, по всей вероятности, и для всех русских людей того времени, имя этого божества было уже непонятно, писалось различно, а иногда даже делилось на две части (Сим и Рыл), что очень понравилось позднейшим исследователям, которые говорили о двух загадочных богах или же приходили к пессимистическому выводу об описках, ошибках в написании и о полной безнадежности расшифровки. Только знаток иранской мифологии и искусства К. В. Тревер нашла решение загадки, сопоставив русского Симаргла с иранским Сэнмурвом 195.

Идя по следам К. В. Тревер, коснувшейся русских сюжетов лишь вскользь, я написал специальное исследование о Симаргле по материалам русских поучений и обильных данных прикладного искусства XI - XIII вв. 196 Подробные сведения о культе Симаргла будут приведены в дальнейшем, там, где будет описано язычество Киевской Руси. Здесь же ограничусь основными выводами.

195 Тревер К. В. Собака-птица...

196 Рыбаков Б. А. Русалии и бог Симаргл-Переплут, с. 91-116; Rybakov В. A. The Rusalii and the God Simargl-Pereplut. - Soviet Anthropology and Archeology, 1968. vol. VI, N 4, p. 34-59.

Симаргл (может быть, правильнее Семаргл от слова "семя"?) - божество низшего порядка; это - священный крылатый пес, охраняющий семена и посевы. Уже в трипольской росписи встречаются псы, прыгающие и кувыркающиеся (как бы летающие) вокруг молодых растений.

При изобилии в те времена мелкого рогатого зверья (косули, серны, дикие козы) охрана посевов от поедания и вытаптывания была важным делом.

Персидский Агурамазда поручал Сэнмурву заботу о небесном "дереве всех семян". Симаргл-Сэнмурв был как бы олицетворением "вооруженного добра": при мирных аграрных функциях он был наделен когтями, зубами и вдобавок крыльями; он - защитник посевов. Позднее архаичного Симаргла стали называть Переплутом. Он был связан с корнями растений. Культ Симаргла-Переплута тесно связан с русалиями, празднествами в честь вил-русалок. Русалки, или вилы, изображавшиеся в виде сирен, красивых крылатых птице-дев, являлись божествами орошения полей, дождями или влажными утренними туманами. Роса - не только капли охлажденного тумана на земле и растениях, но и сам туман. Известна поговорка: "Пока солнце взойдет - роса очи выест".

Вот с этой утренней влагой, очень важной для созревающих посевов, и связаны представления о русалках. Русалии праздновались в начале и в конце зимних святок ("в навечерие рождества и богоявления"), обрамляя годичные заклинания природы и судьбы молениями о воде, обязательном условии будущего урожая.

Главным праздником в честь русалок была русальная неделя, приходившаяся, как показывает славянский календарь IV в. н.э., на 19 - 24 июня и завершавшаяся праздником Купалы 197.

197 Рыбаков Б. А . Календарь IV в. ..., с. 80; Rybakov Boris.

Calendrier agraire et magique des anciens Polianes. - In: Atti del VI Congresso Intern. delle Scienze Preistoriche e Protoistorich.

Roma, 1966, sez. V-VIII, s. 204.

Среди русских женских украшений XI-XIII вв. ярко выделяются широкие серебряные браслеты-обручи, служившие для закреплениядлинных рукавов женских рубах. Во время языческих ритуальных игрищ женщины перед танцем снимали браслеты и плясали "спустя рукава", как бы превращаясь в русалок, размахивающих крыльями-рукавами. Это был танец плодородия, описание которого сохранилось в сказке о царевне-лягушке. На упомянутых браслетах очень часто изображались гусляры, маски, чаши со священным напитком, танцующие с распущенными рукавами девушки.

Особый интерес представляет браслет из состава Тверского клада 1906 г., где, кроме "многовертимого плясания" в честь Переплута, изображена сцена жертвоприношения Симарглу-Переплуту 198.

Девушка в длинной узорчатой рубахе и с распущенными волосами подносит кубок изображению крылатого пса. Пес Симаргл как бы вырезан из дерева, растущего в земле (показаны его корни) и сильно изогнутого. Явно, что чеканщик изображал не животное, а скульптуру животного, идола Симаргла-Переплута.

 

рис. 108 Русалки. Симаргал. Жертвоприношение Симаргалу.

198 Рыбаков Б. А. Русское прикладное искусство X-XIII веков.

Л., 1971, рис. 145-146.

Браслеты с изображением русалий находят в составе боярских и княжеских кладов XII - XIII вв. Наличие среди них подчеркнуто языческих сцен показывает, что боярыни и княгини эпохи "Слова о полку Игореве", очевидно, принимали участие в народных ритуальных танцах плодородия подобно тому, как Иван Грозный в молодости пахал весеннюю пашню в Коломне.

При всей близости русского Симаргла-Съмаргла к иранскому Сэнмурву следует сказать, что здесь перед нами не столько заимствование, сколько одинаковость образа. В пользу этого говорит и то, что ни один из многочисленных иранских вариантов имени Сэнмурва не совпадает с русской формой.

Возможно, что по поводу всех четырех божеств со следами иранского влияния на форму их имен нам придется ограничиться признанием близости, одинаковости, но воздержаться от мысли о непосредственном скифском воздействии в VI - IV вв. до н. э.

Эта одинаковость или сходность могла возникнуть и в очень отдаленную эпоху конца земледельческого энеолита, когда предки индоиранцев, славян, греков и фракийцев впервые создавали образы патриархальных божеств неба, солнца и посевов. Скифская же эпоха с ее несомненными контактами праславян с иранцами могла закрепить именно эти, близкие к иранским, формы.

 

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.