Была у меня подруга, работала она в небольшом приюте для детей. Звать её Мирой Кудрявцевой, детишки в приюте кликают её сестрицей Мирой, начальство зовет ее Мирожанной Кудрявцевой, приютские няньки зовут ее Миронькой, а для меня она просто Мира.
Пришла она ко мне в гости и представьте, прямо в сочельник Рождества Христова. Я только из храма пришла, смотрю, а на тропинке Мира стоит, продрогла вся. Я её скорее за шиворот хватаю и в дом. Там я её растерла как следует, чаем напоила и в пуховое одеяло закутала. Как только у неё зубы перестали стучать, я спросила:
- Ты чего это ко мне в такой поздний час? Да так легко одета! – я сверлила её взглядом.
- Чудо случилось, душенька, чудо! И не просто чудо, а Рождественское! – тихо и со слезами последовал ответ.
- Ну ка рассказывай. – я смягчила тон.
- Помнишь нашу новенькую, Нюру?
- Да, она ведь смертельно больна?
- Ага – она улыбнулась и посмотрела в окно на луну.
Сверкнув радостными глазами, она начала свой рассказ.
- Так вот два месяца назад к нам поступила к нам эта девочка – Нюра. Совсем слабенькая, бледненькая и совсем, совсем больная. Дышать самостоятельно она почти не могла, с ней всегда маленький аппарат, который помогает ей не задохнуться. Сколько бедняжка натерпелась! – Мира глубоко вздохнула – и родители её бросили, и в школе над ней издевались, и отовсюду гнали, нигде проходу ей не было! Маленькая девочка не выдержала издевок со стороны её сверстников и совсем ослабла. Ах, если бы ты знала как она страдает, зато какая это малышка Нюра добрая, честная, набоженная! Она никогда не лжет! Никому и никогда! В наш детский дом отдал её опекун и оставил – бросил! Через две недели пребывания в детском приюте она заболела. Вскоре врачи сказали, что у неё просто простуда, но её состояние ухудшалось: Нюра металась в постели и бредила, звала незнакомую мне девочку – Юлю. И жар не спадал. Месяц пребывала Нюра в таком состоянии – Мира замолчала.
Мне настолько стало жалко еле знакомую мне девочку Нюру, комок лез застыл у меня в горле.
- И вот вновь пришли врачи. – набравши воздух в трепещущую грудь продолжила Мира. – они поставили точный диагноз, точный и смертельный для бедной Нюры! Рак мозга… - и вновь тишина.
Из меня так много хотело вырваться, но не в силах была я проронить ни слова.
- Знала бы ты, милая моя! Ах, если бы знала! Как она полюбила меня и я к ней привязалась, а тут… Нюра стала еще отзывчивее ко мне, еще добрее стала маленькая больная. Когда мне было плохо, Нюра успокаивала меня, понимаешь ли ты, больной ребенок успокаивал меня, взрослую женщину! Нюра ангелочек, добрый и такая бескорыстная, нежная, хрупкая. Врачи назначили точную дату её смерти, но она улыбалась. Понимаешь, улыбалась, и ни капли не грустила. Вот уже страшный час настал. Нюра с начала своей болезни всегда горячо молилась и сегодня в самый сочельник, в дату её смерти, Нюра молилась, и недуг отступил. Она полностью выздоровела, и ни следа не осталось от её болезни, и щечки порозовели, страшная беда покинула её маленькое тельце. Нюра спит детским, здоровым сном. И я хочу удочерить её, подарить ей любовь матери! – Мира закончила с таким вдохновением, её душа так пела! Глаза горели радостью и надеждой. Мне передалось её настроение и я тихо сидела и наблюдала за плачущей подругой. Это были слезы счастья!
Мира отогрелась и мы встали на колени перед красным углом моей комнатушки, горячо молясь. Я до сих пор не верю этому чуду: такая маленькая и с рождения больная пережила рак мозга, оправилась! Мы долго стояли на коленях перед образом Спасителя и Матери Его, молились. Мира плакала и улыбалась. У меня по прежнему жало горло, я не могла выговорить ни слова, и плакать я не могла, и смеяться тоже. Мое тело онемело, пребывая в коме, а душа моя пела. Когда молитва наша была окончена, мы встали. Я наконец обрела дар речи.
- Поехали к малышке Нюре, я как раз хотела после храма к вам заехать и устроиться к вам нянькой! – Мира кивнула.
Мы быстро собрались и через полчаса были на пороге детского дома, где работала Мира.
Мира направилась в комнату Нюры, а я пошла в кабинет директора детского дома. Меня с радостью приняли в «нянюшки» так принято называть работников детского дома. Зайдя в комнату Нюры, я увидела мирно спящую девочку, в голове пронеслось – я впрямь совсем здоровая, ангелочек, чудо, а не ребенок. Мира хлопотала вокруг Нюры: тряпочку на лбу меняла, жар у Нюры еще не спал. Малейшее движение девочки и одеяло падает на пол, Мира поднимет одеяльце, укроет малышку и снова сядет, смотрит на образ Иисуса Христа и улыбается.
Ночь напролет мы с Мирой разговаривали, хлопотали вокруг Нюры, она разок проснулась ночью. Сразу признав и Миру и меня она улыбнулась. Нюра попросила воды, мы сразу исполнили желание выздоравливающей. Нюра выпила залпом воду. Втроем мы немного поговорили, я рассказала, что теперь я «нянюшка», Нюра обрадовалась, но ещ еольше она обрадовалась, когда узнала, что теперь у неё есть мама. Уснула она с блаженством на лице.
На утро девочка была свеженькой, как огурчик. Нюра играла сегодня со всеми и кушать теперь могла с остальными приютками. Так прошла неделя. Как-то зашла речь ос директором о болезни Нюры, и чтобы убедиться, что Нюра не нуждается в дальнейшем лечении, директор вызвала докторов. Полностью осмотрев малютку, доктора уверили, что она здоровая и ни единого следа болезни не осталось в её маленьком тельце.
Мира очень обрадовалась. /В этот же день были подписаны документы на удочерение Нюры. Теперь Нюра приходили с названной мамой и помогала нам.
Нюрочка однажды уснула возле нас и вновь звала ту девочку Юлю. Когда Нюра проснулась, Мира измерила ей температуру, но ничего опасного не было. Тогда был задан вопрос:
- А кто это Юля?
- Юля… Юля… Мы с ней сестры, ее забрали от меня. Забрал её очень злой человек. – последовал ответ Нюры.
Больше никто не интересовался о Юле, но с тех пор я начала искать удочеренную девочку. И узнала достаточно много: фамилию и место проживания, кто забрал девочку и что это за человек. С прошлого Рождества прошел почти год, однажды идя на работу, я встретила рослого мужчину, судя по виду он очень богат. Рядом с ним шла маленькая девочка, очень похожая на Нюру. Мужчина кричал на нее и промелькнуло её имя – Юля – тогда до меня дошло, что это та самая сестра Нюры. Я рассказала о своей встрече Мире. Мира в свою очередь пообещала, что-нибудь придумать и настояла на том, чтобы мы Нюре ничего не говорили.
Так ничего и не смогла сделать Мира, да и тот мужчина с Юлей пропали. Но вот вновь сочельник рождества – надо же целый год прошел после выздоровления Нюры. Мы втроем отправились на всеночную службу. Поблагодарить Господа Бога за Нюры и попросить за Юлю. Служба кончилась где-то в шесть ура, но усталости никакой не чувствовалось. На выходе я увидела знакомое ободранное платьице. Это была Юля – она молилась и плакала, сколько надежды было в ее глазах. Но вот она упала от изнеможения и холода. Я и Мира подхватили её и отвезли в дет. дом. Нюра спросонья не узнала сестру. На утро две сестры встретились – сколько радости и слез!
В этот же день пришел опекун Юли. Увидя опекуна, из ее груди вырвался не то стон, не то крик, вся радость исчезла. Юля спряталась за меня. Долгие споры с директором детского дома, крики со стороны опекуна и спокойные реплики со стороны директора. Все дети в доме почувствовали горе маленьких сестричек и окружили их, всячески успокаивая. Опекун вышел из комнаты, дети загородили Юлю и Нюру, но ничего не сказав, мужчина ушел. Мы с недоумением смотрели ему вслед. Вышла директор, и ее спокойствие передалось нам, и мы внимательно слушали.
- Опекун Юли оставил наконец девочку в покое и полностью отдал ее в наши руки, но места в нашем доме нет более ни на единого ребенка. – закончила она на грустной ноте. Все ужаснулись.
Мира хотела принять Юлю в свою маленькую семью, но прекрасно знала, что в документах запрещено ей брать из дет. дома второго ребенка.
- Начальница, подписывайте документы на удочерение Юли. – с улыбкой развеяла я тишину в коридоре. Все посмотрели на меня, директор улыбнулась и пошла обратно в кабинет, дети кинулись обнимать меня и душить поцелуями. Юля и Нюрочка радовались больше остальных . Все бумаги были подписаны, теперь у обеих «несчастных» появилась своя маленькая семья. И сестры могли видеться каждый день.
Вот это настоящее Рождественское чудо, Рождественская надежда маленьких детей!