Чем успешнее шла в психологии экспериментальная работа, тем стремительнее росла неудовлетворенность версий о том, что уникальным предметом этой науки служит сознание, а методом – интроспекция. Это усугублялось успехами новой биологии. Она изменила взгляд на все жизненные функции, в том числе психические. Восприятие и память, навыки и мышление, установки и чувства трактуются отныне как «инструменты», работающие на решение организмом задач, с которыми его сталкивают жизненные ситуации. Рушилось воззрение на сознание как замкнутый в себе внутренний мир. Влияние дарвинистской биологии сказалось и в том, что психические процессы стали исследоваться с точки зрения развития. На заре психологии главным источником сведений об этих процессах служил взрослый индивид, способный в лаборатории, следуя инструкции экспериментатора, сосредоточить свой «внутренний взор» на фактах «непосредственного опыта». Расширение зоны познания ввело в психологию особые объекты. К ним невозможно было применить метод интроспективного анализа. Таковыми являлись факты поведения животных, детей, психически больных. Практика реальной исследовательской работы до основания расшатала взгляд на психологию как науку о сознании. Созревало новое понимание ее предмета. В любой области знания имеются конкурирующие концепции и школы. Такое положение является нормальным для роста науки. Однако при всех разногласиях эти направления скрепляют общие воззрения на исследуемый предмет. В психологии же в начале XX в. расхождение и столкновение позиций определялись тем, что каждая из школ отстаивала отличный от других собственный предмет. В начале XX в. прежний образ предмета психологии, каким он сложился в период ее самоутверждения в семье других наук, сильно потускнел. Хотя по-прежнему большинство психологов считали, что они изучают сознание и его явления, эти явления все теснее соотносились с жизнедеятельностью организма, с его двигательной активностью. Лишь очень немногие продолжали считать, что они призваны заниматься поисками строительного материала непосредственного опыта и его структурами.
Выделяются следующие естественно-научные предпосылки становления психологии как самостоятельной науки в середине XIX в.
1. Постепенное отделение психологии от философии, так как для психологии назрела необходимость разделения предметов и методов, в частности ориентация на эмпирические способы познания, тогда как философия, будучи больше теоретической наукой, нежели практической, не могла дать психологии необходимых инструментов.
2. Внедрение в психологию исходя из исторической необходимости обрести свой, отличный от философского, метод познания новых методов исследования, в частности заимствованного из естествознания метода эксперимента, а также математических методов подсчетов результатов опытов.
3. Активное развитие физиологии в начале XIX столетия, которая, обладая конкретным предметом исследования -человеческим телом и изучая строение его органов, ставила психические функции человека в зависимость от особенностей его анатомии и объясняла причины и механизмы его функционирования не как следствия влияния и особой организации души, являющейся некоей бестелесной и божественной субстанцией, а как целиком и полностью зависящие от особенностей анатомии и физиологии человека. Не на уровне теоретических изысканий, а непосредственно в опыте была доказана зависимость некоторых аспектов поведения человека от физиологических, т. е. материальных, факторов.
4. Возникновение эволюционного подхода к пониманию природы человека [теория эволюционного развития Ч. Дарвина, эволюционный эссоцианизм Г, Спенсера) обусловило изменение взглядов на понимание психики человека и вытекающие отсюда задачи психологии.
Такое положение дел в науке не могло не сказаться и на основополагающих для психологии взглядах и идеях, в частности на принятом представлении о душе как субстанции, управляющей телом или, по крайней мере, имеющей некую нетленную сущность.