Как действует перераспределение

Задача, которую мы поставили перед собой в этих двух главах, выполнена, но, пожалуй, следует сказать несколько слов о том, как на самом деле работают программы перераспределения. Часто отмечалось — как сторонниками капитализма laissez faired, так и радикалами, — что в США государственные программы и государственное вмешательство в экономику по совокупности не приносят бедным чистой выгоды. Значительная часть государственного регулирования экономики была создана и осуществляется ради защиты уже существующих компаний от конкуренции, и многие программы приносят наибольшую выгоду среднему классу. Критики (справа и слева) этих государственных программ, насколько мне известно, не предложили объяснения, почему именно средний класс является крупнейшим нетто-бенефициаром.

С программами перераспределения связана еще одна загадка: почему 51% менее обеспеченных избирателей не голосует за программу перераспределения, которая бы резко улучшила их положение за счет более состоятельных 49%? Это, несомненно, противоречило бы их собственным долгосрочным интересам, но такое объяснение их электорального поведения звучит фальшиво. Не годятся и объяснения, ссылающиеся на недостаток у менее обеспеченного большинства организованности, навыков политической борьбы и т.п. Так почему же избиратели до сих пор не проголосовали за такое масштабное перераспределение? Это останется загадкой до тех пор, пока мы не обратим внимание на то, что 51% наименее обеспеченных — это не единственное возможное (устойчивое) электоральное большинство; есть еще, например, 51% наиболее обеспеченных избирателей. Какое именно большинство сложится, зависит от голосования средних 2%. В интересах верхних 49% будет разрабатывать и поддер-живать программы, способные привлечь к ним в союзники средние 2%. Более состоятельным 49% дешевле купить поддержку средних 2%, чем быть (частично) экспроприированными в слу-

^ Дословно: «позволяйте делать» (франц.) — общее название экономических доктрин, согласно которым вмешательство государства в экономику должно быть минимальным. — Прим. пауч. ред.

чае победы 51% менее обеспеченных. Менее обеспеченные 49% не могут предложить больше, чем более обеспеченные 49%, чтобы заполучить средние 2% в союзники. Ведь то, что предлагают им менее обеспеченные 49%, будет взято (после того как будут введены в действие соответствующие программы) у более обеспеченных 49%; к тому же менее обеспеченные 49% возьмут у более обеспеченных 49% кое-что и для себя. Более обеспеченные 49% всегда могут сэкономить, предложив средним 2% чуть больше, чем предложила бы бедная группа, потому что тем самым они заодно избегают необходимости платить остальным членам возможной коалиции 51 % наименее обеспеченных, а именно наименее обеспеченным 49%. Верхняя группа всегда сможет купить поддержку колеблющихся средних 2%, чтобы не допустить мер, которые нарушили бы ее права более существенно.

Средние 2% — это, разумеется, всего лишь образ; люди не знают точно, к какой группе по уровню доходов они относятся, а программу трудно сформулировать так, чтобы она была нацелена именно на 2% где-то посередине. Поэтому можно было бы ожидать, что выгоду от электоральной коалиции наиболее обеспеченных получит средняя группа, существенно превосходящая 2%*. Избирательная коалиция наименее обеспеченных не будет сформирована, потому что верхней группе дешевле купить колеблющуюся среднюю группу, чем дать сформироваться коалиции. Решая одну загадку, мы нашли возможное объяснение другого факта, который часто отмечают: того, что программы перераспределения выгодны преимущественно среднему классу. Если это верно, тогда наше объяснение предполагает, что обществу, в котором политический курс является результатом демократических выборов, трудно избежать того, чтобы его программы перераспределения приносили наибольшую выгоду среднему классу**.

* Если другие рассчитывают на то, что менее обеспеченная группа участвует в голосовании в относительно меньшей степени, это изменит относительное положение средней колеблющейся группы. В интересах тех, кто расположен сразу под группой нынешних бенефициаров, было бы поддержать усилия по мобилизации избирателей из менее обеспеченной группы, чтобы самим войти в ключевую среднюю группу.

** Мы можем еще усилить наш аргумент. Почему не может сформироваться коалиция из средних 51% (верхние 75,5% за вычетом верхних 24,5%)? Ресурсы на оплату всей группы будут взяты у верхних 24,5%, которым придется намного хуже, если они допустят формирование этой коалиции, чем если они купят следующие 26,5%, чтобы создать коалицию верхних 51%. У тех, кто входит в верхние 2%, но не в верхний 1%, ситуация другая. Они не будут пытаться войти в коалицию со следующими 50%, но будут работать с верхним 1%, чтобы предотвратить формирование коалиции, которая исключит их всех.

Если соединить модель распределения дохода и богатства с теорией формирования коалиций, можно точно предсказывать итоговое распределение дохода в системе с правлением большинства. Предсказание будет менее точным, если учесть тот усложняющий ситуацию факт, что люди не знают точно, к какой группе они относятся, а реальные инструменты перераспределения действуют достаточно грубо. Насколько близки к реальности окажутся предсказания, полученные с учетом этих дополнительных соображений?

Глава 9
ДЕМОКТЕЗИС

Мы нашли оправдание для существования минимального государства, преодолев возражения анархистов-индивидуалистов, и доказали необоснованность всех основных моральных аргументов в пользу более масштабного или более могущественного государ -ства. Несмотря на это, некоторые читатели по-прежнему будут считать минимальное государство слабым и хрупким¹. Прочность, с их точки зрения, обеспечивалась бы некоторой асимметричностью прав между государством (индивидами, в совокупности его составляющими) и индивидом, находящимся в естественном состоянии по отношению к нему (и к ним). Более того, прочное государство должно было бы иметь больше полномочий и более широкую легитимную сферу действий, чем обеспечение функции защиты. Легитимного способа прийти к асимметрии прав не существует. Существует ли какой-то способ продолжить наш рассказ о возникновении (минимального) государства из естественного состояния так, чтобы прийти — с помощью исключительно легитимных шагов, не нарушающих ничьих прав, — к чему-нибудь более похожему на современное государство?² Если бы такое продолжение оказалось возможным, нам бы удалось прояснить существенные аспекты функционирования тех не-минимальных

1 «Сведя задачу государства к обеспечению внешней и внутренней безопасности или к реализации системы правового порядка, суверенное сообщество в конечном итоге было сведено к уровню страхового общества, обеспечивающего свободу и собственность индивидов». Otto Gierke, Natural Law and the Theory of Society 1500—1800, vol. I (New York: Cambridge University Press, 1934), p. 113. Гиркемог бы с еще большим основанием осудить за то же самое (другие сочли бы его осуждение комплиментом) доминирующую на какой-либо территории защитную ассоциацию.

2 Относительно альтернативного нелегитимного пути к расширению минимального государства см.: Franz Oppenheimer, The State (New York: Vanguard, 1926). Несмотря на то что в рамках данного исследования было бы уместно дать критический анализ предложенного Локком пути к более могущественному государству, это было бы утомительно; к тому же нечто похожее уже сделали другие.

государств, под властью которых сегодня живут люди повсюду, раскрыть их природу. Я хотел бы предложить вам результат моих скромных усилий в этом направлении.

Поиск по сайту: