Выбор малыша и уход за ним 7 страница

будет.

Итак, на охоту...

В патронташе уложены патроны с дробью № 6, 5 и 4. Хотя серые куропатки дичь средняя и стрелять ее можно бы дробью помельче, но уж очень крепки они на рану; часто подранки отлетают довольно далеко и пропадают без пользы для охотника.

То, что нам не удалось выйти на охоту рано утром, не беда — поищем-ка куропаток в местах дневки. Спускайте спаниеля с поводка и направляйте его в поиск, да пошире — надо найти выводок, а охота на него впереди.

Остались позади редкие кусты, обрамляющие широкой полосой поле — ничего. Направьте своего помощника вон в ту низинку с высокой пожухлой травой. Что, опять

пусто? Бывает. Тогда пройдите вдоль заросшей канавки, на бровках ее высится сорная трава вперемешку с бурьяном — уж очень заманчивое место для дневки серых куропаток. Так, прошли... И вновь собака никого не причуяла. Интересно, куда они могли спрятаться? Спаниель пусть ищет, но давайте и мы приглядываться — может,

увидим па земле какие-то знаки, оставленные птицами. Вы идите, немного отступив от пашни, а я пойду вдоль нее...

Что такое? Подождите, сейчас иду. Смотрите-ка, да ведь это место ночлега куропаток. Порядочный табунок здесь отдыхал — вон какой большой круг травы примят. Почему именно куропатки, спрашиваете? А кто же еще. Вот и перья их, и помет, похожий на червяка черно-серого цвета с характерным белым краешком. Все, быстрее зовите спаниеля, а то вот-вот где-нибудь рядом выводок поднимет...

«Ба-бах!» — сливаясь почти в один выстрел, звучит ваш дуплет по поднявшемуся с каким-то особым сухим треском крыльев и чириканием выводку. Стайка, резво удаляясь, потянула почти над самой травой, пролетела метров триста наискось по пологой окружности и скрылась за бугром.

Видно, громко мы с вами разговаривали, да и собака продиралась через бурьян не совсем тихо — вот они и не выдержали. Кстати, а где же трофей! Все понятно — стреляли просто в стаю, а попали в белый свет, как в копеечку. Так и должно быть. А если бы хорошо выцедили одну птицу, то. смотришь, две-три и упали бы. Эх вы, горе-охотник!

Ладно, впредь будете умнее — на ошибках учатся. Берите-ка скорее собаку на поводок и бегом за тот бугор, где сел выводок, — не все еще потеряно.

Наверное, выводок переместился вон в ту полоску запущенной пашни с выцветшими васильками. Пускайте своего помощника. Спаниель азартно принялся искать «челноком», прорезая пожухлую траву. Смотрите, забеспокоился дружок. Остановите его, а сами быстрее подбегите поближе. А теперь опять: «Ищи!» Ну и резво же убегают куропатки от собаки! Но вот там впереди почти чистое место, через которое они не побегут. Внимание!

«Сидеть!» Выстрел. «Хорошо, хорошо!» — огладьте собаку, а потом — «Подай!». Есть первая куропатка.

Оглаживая спаниеля, вы внимательно смотрели за полетом табунка, который опять же перелетел недалеко, пожалуй, даже ближе, чем первый раз. И вновь бегом к этому месту...

Наконец-то выводок распался и птицы поодиночке рассеялись в межи картофельного поля. Теперь работай, спаниель! По отдельности сидящие куропатки подпускают собаку довольно близко, и вот уже норма отстрела на нас двоих выполнена. На сегодня хватит.

Утром на следующий день в поле придем часов в восемь. А раньше и не нужно — только-только успеют куропатки прилететь па утреннюю кормежку.

Искать кормящихся птиц будем вдоль лесозащитных полос, разделяющих на правильные прямоугольники хлебное поле. Заходить далеко в поле не нужно, пойдем по самому его краю, направляя спаниеля то в поле, то, вдоль лесной защитной полосы.

...И вот долгожданное утро. Только что-то долго собака ничего не причуивает. Но ведь мы же не в аквариуме рыбок рассматриваем, а дичь ищем — можем так все утро проходить и не найти куропаток, а можем... Смотрите, забеспокоился что-то ваш спаниель, ишь как хвостиком заработал, словно взлететь собирается. Не торопись, пес,

не торопись. «Сидеть! Дай нам подойти поближе». А теперь можно и вперед. Ух ты, как разгорячился на набродах, прямо удержу нет. «Сидеть!» — надо успокоить его.

Да разве успокоишь собаку, если где-то чуть впереди бежит целый выводок, а бегать куропатки мастера: словно шарики катятся по полю, а не птицы бегут. Догадался ваш четвероногий помощник, круто взял вправо и прыжками пустился в обход убегающим птицам. Метров пятьдесят проскакал, а потом развернулся прямо на вас и, не сбавляя хода, побежал навстречу. Все — теперь куропаткам бежать некуда: впереди собака, а сзади охотник. И, с треском подминая воздух, птицы поднялись на крыло.

Выстрел — одна из птиц мгновенно оказалась на земле, а после второго выстрела еще одна куропатка, опустив ноги, полетела в сторону к спасительной лесозащитной полосе. Спаниель, послушно севший после взлета выводка, внимательно провожает ее полет глазами. «Подай!» — и чисто битая птица у вас в руках. А теперь бегом за подранком, а то, чего доброго, пропадет — это с подранками куропаток часто бывает: сядет раненая птица, отбежит в такую крепь по сухой земле, что и собаке не всегда под силу ее найти. Но эту спаниель нашел довольно быстро — не успела далеко отбежать...

Да, каждая птица хороша по-своему, но вряд ли какая может сравниться по красоте перьев с переливающимся всеми цветами радуги петухом, добытым на трудной, но

исключительно интересной и спортивной охоте

На фазанов

Дичь эта местами обычна и даже многочисленна (особенно в юго-восточной части Средней Азии и на Дальнем Востоке). Изредка встречаются фазаны в Закавказье на

самом юге у морей Черного и Каспийского. А в последнее время в результате разведения эта ценная дичь появилась и в ряде других мест.

Слишком подробно останавливаться па местах обитания фазанов не буду, так как если вы живете поблизости от них, то знаете не хуже меня, где искать этих птиц, а если поедете па охоту в район их обитания и получите путевку па право отстрела, то местные жители обязательно все расскажут и покажут.

Скажу только, что населяют фазаны тугаи, кустарниковые заросли и леса по долинам рек вблизи обработанных нолей, куда и выходят кормиться по утрам и вечерам. Чем гуще сплетения хмеля, ежевики, дикого винограда и других вьющихся и ползучих растений, тем охотнее забивается в них на дневку фазан. Если же такого леса нет, то птица селится в не менее непроходимых зарослях камыша.

Особенность охоты на эту дичь заключается в том, что фазан-петух, как и все куриные, к отряду которых он относится, больше надеется на свои быстрые ноги, чем на

крылья, и в первую очередь стремится убежать от собаки и охотника. Только в том случае, если на его пути встретится канава, арык или какое другое препятствие, петух сразу же взлетает.

При работе по фазану собаке приходится преодолевать сплетения колючих растений, так что спаниель здесь просто незаменим: небольшой рост, плотная длинная шерсть, неистощимый азарт и работа без стойки — все это исключительно благоприятные качества для охоты за фазанами. А если еще ваш питомец работает с заходом, то цепы ему не будет на такой охоте. Учтите, что фазан взлетает «свечой» — вертикально вверх, а потом уже переходит на горизонтальный полет. Если удастся подловить это мгновение перехода с вертикального полета на горизонтальный, когда фазан как бы замрет в воздухе,

и выстрелить из ружья, заряженного патронами с дробью № 4 или 5, считайте, что трофей, похвалиться которым может очень редко кто из охотников, ваш.

На боровую дичь

Истинное наслаждение доставляет охота на эту дичь, когда рядом с вами собака. С ней не нужно ежесекундно вскидывать к плечу ружье, едва заслышав какой-то шорох, до рези в глазах всматриваться в чащобу, не видя багряных красок и не чувствуя пряной свежести уходящего лета.

Какими же основными охотничьими качествами должен обладать спаниель, чтобы с ним можно было с успехом охотиться в лесу? Прежде всего нужны послушание и полный контакт с ведущим, без них с собакой лучше в лес не ходить — выводки будут разлетаться в разные стороны вне выстрела, а послушание спаниеля от раза к разу после встречи с птицей будет ухудшаться. Не нужен тут широкий поиск, как на болоте или в поле: что толку, если ваш помощник причует выводок где-то в сорока; метрах от вас и поднимет его на крыло опять же без выстрела. И последнее, что поможет успеху, — это хорошо

отработанная подача, так как отыскать даже тяжело раненную птицу в лесу без хорошо подающей собаки почти невозможно.

Охотники, отправляясь за боровой дичью, обычно за несколько дней охоты встречаются в лесу и с тетеревами, и с глухарями, и с белыми куропатками, и с вальдшнепами. Поэтому я просто расскажу о нескольких днях охоты трех охотников с двумя спаниелями в лесу, а вы будете молчаливым их попутчиком и сделаете правильные выводы, где, как и когда надо охотиться на боровую дичь.

...Встреча друзей после годовой разлуки, как всегда, была радостной: охотников, приехавших со своими собаками — черно-пегой Дымкой и рыже-пегим Минором,

встретил давно знакомый местный охотник Геннадий.

Приехали на три дня, и, конечно же, первый вопрос: «Есть ли дичь?»

— Да не беспокойтесь, ребятки, все хорошо. Хотя охота и началась уже как две недели, но выводки тетеревов целехоньки. Есть и глухарики, только идти придется далековато. Можно, если захотите, и белых куропаток поискать. В общем, все, как и в прошлые годы, — скучать, как говорится, не будете, — успокоил друзей Геннадий.

Вечером за чаем уточнили маршруты и распорядок всех трех дней охоты. Проверили и разложили но полкам боеприпасы: на тетеревов понадобится дробь № 6 и 5; на белых куропаток подойдет та же; на глухарей, конечно, нужна дробь крупнее — № 3 и 4... А теперь спать — вставать-то завтра ранехонько...

Утро еще не забрезжило в окнах, а охотники уже наногах. Сегодня наметили сходить

За тетеревами

...Вообще-то, выходить рано вроде бы и ни к чему — роса выпала очень обильная, а выводки росными утрами вылетают или выходят кормиться попозже, когда трава пообсохнет. Но кто или что удержит охотника в доме в преддверии всегда неповторимой охотничьей зорьки! Да и собаки во дворе, едва услышали скрип половиц, нетерпеливо заскулили. В азарте своем спаниели отказались даже притронуться к вкусному мясному супу — скорее в поле, скорее за работу — вот она, настоящая охотничья страсть!

Сразу же за деревней начался просторный луг, и спущенные с поводков Минор и Дымка весело понеслись по нему вскачь. До леса еще далековато, и правильно делают охотники, которые то и дело усаживают собак командой «Сидеть!» еще и еще раз отрабатывая послушание уже опытных на боровой охоте собак. Лишний урок делу

не повредит.

Но вот луг кончился, и разгоряченные первой разминкой спаниели послушно пошли рядом с хозяевами по дороге, которая вскоре привела всех к лесопосадке, пересекающей овсяное поле и упирающейся одним концом в опушку леса.

Что ж, пусть еще поразомнутся собаки — поищут в посадке, густо заросшей небольшими кустами, где, по словам Геннадия, дичи не ожидается. Спаниели бросились в

кусты, а охотники с ружьями за плечами пошли рядом, громко окликая собак и разговаривая между собой. И вдруг — а что на охоте бывает не вдруг? — в кустах раздались невероятный треск и рычание спаниеля. Ружья с плеч словно ветром сдуло, но они не понадобились. Из посадки, громко похрустывая валежником и все так же зло рыча, выбрался Минор, а в зубах у него, громко хлопая крыльями, бился тетерев-косач. Вот так добыча! Не успел, значит, черныш выбраться из чащи и попал в пасть расторопному кобелю. Есть первый трофей! Да еще какой — мечта любого охотника.

Пока возились с тетеревом и вспоминали подобные случаи, которые, в общем-то, не так уж и редки, если спаниель причует в густых зарослях косача-отшельника, взошедшее из-за леса солнце слегка пообсушило траву.

По совету Геннадия, пошли вдоль опушки, пустив спаниелей в овсяное поле, но не давая им забегать в него глубоко. След тетеревов можно прихватить сейчас на самой

границе между нолем и опушкой — далеко в овсы выводок еще не успел уйти, а следы птиц не успели обсохнуть.

А вообще, тетеревов можно искать и на клюквенных сухих моховых болотах, и на ягодниках гонобобеля, черники, малины, брусники, и на вырубках и полянах с редким мелколесьем. Но если есть в округе поля с не убранными еще овсом или гречихой, — сюда и нужно идти в, первую очередь. Вот к такому полю и привел местный охотник своих гостей.

Не прошло и нескольких минут, как Дымка, причуяв всколыхнувший ее запах, усиленно заработала хвостиком и повернула от леса в овес. Владимир Николаевич, хозяин Минора, негромко свистнул и показал своему питомцу в сторону Дымки. Спаниель быстро смекнул в чем дело и побежал. Теперь уже обе собаки — одна чуть впереди, а вторая сзади — повели в поле. Выводок «взорвался» метрах в сорока от них, а от охотников и того дальше. Да, поторопились охотники, не успели тетерева разбрестись по полю, вот и результат — вылетели всем выводком одновременно, не подпустив близко собак. Это, конечно, не беда, если учесть, что впереди не только целое утро, но и три охотничьих дня. Нона будущее ошибку нужно будет учесть — торопливость никогда не помогает делу.

Посидели с полчаса, покурили и решили, что Владимир Николаевич пойдет с Минором одной стороной поля, а Евгений и Геннадий с Дымкой обойдут его с другой стороны. Так и сделали.

Кобель искал, углубляясь немного то в лес, то в поле, а охотник шел вдоль опушки, внимательно наблюдая за поведением спаниеля. Вот тот забежал в редкие кусты и

почти сразу энергично повел в сторону леса. Владимир Николаевич поспешил к собаке, а она вскачь пересекла небольшую полянку, проскочила, не сбавляя хода, куст,

и охотник услышал шум крыльев поднявшейся птицы. Ружье у плеча — и мелькнувший на какое-то мгновение между деревьями тетерев после четкого выстрела упал.

«Бита чисто», — радостно подумал хозяин Минора, услышав громкий шлепок птицы при ударе о землю. Спаниель подтвердил догадку охотника, подав по команде через пару минут уже начавшего «мешаться», то есть покрываться черными перьями черныша, тетеревенка. Собака еще несколько минут искала на этом месте, но безрезультатно. Вероятно, выводок, потеряв одну птицу, успел переместиться. Коль скоро спаниель поднял тетеревов еще на опушке, значит, выводки не торопятся в поле — мешает им роса.

...В стороне, где искали дичь Евгений и Геннадий, было тихо, и Владимир Николаевич решил идти к ним напрямую через вклинившийся в лес угол поля. Когда до охотников оставалась всего какая-то сотня метров, Минор вдруг остановился как вкопанный, жадно ловя воздух носом и поводя им в разные стороны. Сначала он было повел вправо, но потом резко развернулся и двумя прыжками поднял тетеревенка слева. Как ни ожидал охотник, что вот сию секунду вылетит птица, но такой обескураживающий своей простотой взлет выбил его из колеи — громко прозвучавший дуплет был как бы салютом благополучно улетевшей в лес дичи. Минор, севший по команде «Сидеть!», с нетерпением ожидал новой команды «Подай!», но подавать-то было нечего.

«Ищи!» — и собака развернулась туда, куда она хотела направиться сразу, как только причуяла запах выводка. Еще несколько энергичных прыжков в сопровождении хозяина — и еще один тетеревенок целехоньким скрылся в опушке леса. «Что за штука: только что сбил тетерева, едва мелькнувшего между деревьями, а тут на ровном месте попасть не могу? Спокойнее, спокойнее».

А товарищи Владимира Николаевича, наблюдавшие всю эту картину, уже бежали к нему, поняв, что он с Минором нашел рассыпавшийся по полю выводок. Подбежавшая Дымка в паре с кобелем почти сразу же подняла заквохтавшую тетерку. «Не стреляй!» — почти одновременно крикнули друг другу охотники, и матка спокойно улетела. Что ж, на будущий год примерно в том же месте она выведет новых цыплят. Из оставшихся же на поле птиц охотники взяли трех тетеревят, и на этом решено было закончить — трофеи куда как хороши.

Домой решили идти через лес, предварительно плотно перекусив и слегка покормив собак. Солнце тем временем поднялось почти в самый зенит, но, как говорится, светило, да не грело.

Лес был не густым, и деревья довольно часто расступались, уступая место большим полянам, то тут, то там поросшим густыми кустами. Перебегая по одной из таких полян, Минор, все еще продолжавший поиск, весь напрягся, приостановился, поднял голову и уверенно, на прыжках, подвел к занимавшему почти десяток квадратных метров кусту. Едва спаниель сунулся в него, как из куста веером в разные стороны, словно подброшенные невидимой пружиной, с треском стали вылетать тетерева. Вот, оказывается, где они прячутся в дневное время в перерыве между утренней и вечерней кормежками! Если бы не вполне приличные трофеи, мог бы и этот выводок подарить нескольких птиц.

...Отменный тетеревиный суп приготовила жена Геннадия Тоня. И начались за обедом душевные разговоры об охоте. Владимир Николаевич вынул из кармана письмо и

сказал:

- Вот, друзья, вчера перед самым отъездом получил письмо от друга своего Германа Агеносова из Нижнего Тагила. Хотите послушать, как охотятся на тетеревов со спаниелем в глухомани уральских лесов?

И с общего одобрения он начал читать:

«...Как-то ты попросил рассказать об охоте со спаниелем на тетеревов у нас. Опишу свою первую охоту. Поехал я с Ладой в хорошие места, в которых, правда, до, этого бывать не приходилось. Хотел подъехать туда же, и мой товарищ, не раз охотившийся там, но, увы, наша встреча в условленном месте не состоялась. Оставил я тогда свою машину в ближайшей деревне и решил «поохотиться» за грибами, так как, по мнению местных жителей, возле деревни давно нет никакой дичи. Но грибы грибами, а ружье на всякий случай с собой взял.

Лес был глухой, плотный. На редких полянах и в осиннике — тьма грибов. Очень скоро я стал собирать самые маленькие белые грибы, отбраковывая чуть больших размеров. И вдруг, когда мы с собакой ушли от деревни километра за два, Лада усиленно заработала по следу на краешке невыкошенной поляны и осторожно повела в лес. «Заяц? — подумал я. — Ну, конечно, заяц», — и отозвал собаку. Послушная моя Лада с недоумением на морде вышла из леса, подошла ко мне и выслушала, как оказалось потом, неуместное в свой адрес «Нельзя!». Перекусили мы с ней и снова пошли, чтобы грибы-пяточки из земли выковыривать. Но не успел я и десяток грибов найти, как вновь моя спаниелька что-то причуяла. Грибов у меня было достаточно, и решил я проверить, что же это так волнует мою собачку. А Лада ведет все горячее, энергичнее. «Тише!» — говорю ей. Она эту команду знает и пошла медленнее. Проходим ельник. Дорога. Пересекаем

ее под острым углом. Некоторое время я почти бегу следом за собакой по обочине. Впереди еще полянка-елань, а за ней очень плотный мелкий березняк. Не выходя на

поляну, командую «Сидеть!». Подхожу к севшей собаке и снова разрешаю идти по следу. Лада по прямой пересекла открытое место. Опять кричу «Сидеть!», так как если кто-то и поднимется в березняке, то даже увидеть не увижу. А собака словно поняла, что от нее требуется, приспособилась к тактике таинственных пока для нее существ, протянувших по лесу невидимую нитку волнующих, с ума сводящих запахов. Она медленно, буквально

под стволами ружья, прошла березнячок и, видя, что я, как и она, выхожу на просвет, стремительно бросилась вперед. Шумный взлет так упорно убегавшего от нее выводка тетеревов, короткий выстрел — и, едва поднявшись «свечой» вверх, молодой петушок комком упал обратно. Вот, оказывается, какая она, работа спаниеля по тетереву в глухом лесу. Но на этом наша с Ладой охота в тот день не кончилась.

К вечеру стал моросить мелкий дождь, и пошли мы покосной дорогой к деревне. Собака шла у ноги. Вдруг моя Лада приподняла голову, и се хвостик дал сто оборотов в секунду. Она сошла с дороги. «Сидеть!» Села. Быстро снимаю рюкзак и — «Вперед!». Теперь верю ей, моей помощнице, больше, нежели себе. «Тише, тише!» Лес такой плотный, что и ружье не вскинешь! Лада ведет среди каких-то загнивающих берез, через очень захламленный выруб. «Тише!» Прошли сто, двести метров, а подъема все нет. Я уже почти бегу за собакой. Где север? Где право? где лево? — какая сейчас разница, лишь бы не отстать! Триста метров! Пересекли стеной стоящий брезняк. Лада, вижу, сдерживает себя, давая мне возможность подбежать поближе. А дождь все идет. И не пойму, он или пот — а скорее всего оба вместе — застилала и сидит выводок часто не кучей, а поодиночке — так что ходи себе и собирай «урожай».

Вечерняя охота стала подтверждением словам Геннадия. Охотники взяли по одному тетереву, далеко не доходя до гречишного поля. вблизи которого Геннадий еще летом разведал три выводка. Как и предвидел наставник и проводник, птицы поднимались из кустов, разбросанных по лугу. И сидели они так плотно, что, казалось, вот-вот какая-нибудь из них опять попадет в зубы спаниелей прямо без выстрела. А Геннадий на удивленные возгласы охотников сказал:

— Это всегда так. У меня не раз бывали случаи, когда в сильный дождь я тетеревов руками ловил — до чего крепко затаиваются!

...Дальше идти не хотелось — дождь изрядно испортил настроение. Решили оставить выводки у гречишного поля не потревоженными, приберечь их для охоты на последний день, чтобы приехать домой с еще теплой добычей.

Ну, а завтрашним утром решили сходить…

За глухарями

Легли спать пораньше, так как идти предстояло далековато.

Первое, на что они обратили внимание утром, были чистые, не заплаканные от дождя стекла окон.

...Глухая, с обеих сторон огороженная высоченными деревьями дорога привела охотников к большому моховому болоту, где, по словам Геннадия, и нужно будет искать

глухариные выводки. Выйдя из дому пораньше, в угодьях они были едва рассвело, и стало видно вокруг настолько, что можно было стрелять. В это время глухарка обычно и выводит из крепей свое потомство на кормежку.

Необыкновенная свежесть бодрила и без того взволнованных охотников, думка у которых была одна — найти выводок.

Собакам здесь искать не так-то просто. Лапы все время тонут в высоком мху. а тут еще кочки мешают да кусты. Но спаниели чувствовали, что привели их на болото не зря, а значит, надо искать, искать и искать.

По мху то здесь, то там рассыпан бисер клюквы: недозревшая отливает изумрудом, а та, что уже набрала чуток спелости, горит рубиновым цветом — самая еда для

сухарей. Ходили по болоту довольно долго...

Первой причуяла глухарей Дымка и заволновалась так, как ни но какой другой дичи. Пришлось остановить ее командой, а то чего доброго вот так без задержки в одно мгновение разгонит дичь. Подоспел и Минор.

Охотники пошли полукругом, во внутренней части которого работали собаки, а за ними поспешал Евгений, Геннадий и Владимир Николаевич шли чуть впереди и в метрах тридцати по сторонам от идущих по следу спаниелей. Собаки буквально неистовствовали, а их короткие хвостики, казалось, оторвутся от сверхэнергичного вращения. Приходилось все время сдерживать спаниелей. Прошли метров сто, а собаки от метра к метру работали все энергичнее, азартнее — горячий след только что пробежавших глухарей выводил четвероногих помощником из себя. Впереди показались заросли небольших кустов — к ним-то, видимо, и бежал выводок. Шедшие по сторонам охотники ускорили шаги и почти бегом приблизились к кустам, а Евгений, не удерживая больше собак, припустился следом за ними. Опередивший Дымку Минор перед кустами резко свернул направо и обежал их вокруг. Обе собаки вместе, но с разных сторон врезались в заросли, и из них с громоподобным шумом почти одновременно взлетели семь глухарят и глухарка. Шесть выстрелов грохнули почти разом, и три птицы величиной побольше взрослого тетерева рухнули на мягкую подстилку из мха. Скоро великолепные трофеи были в руках у охотников. Правда, перед этим обоим спаниелям пришлось еще поработать, догоняя подранка, который успел отбежать от кустов примерно метров за семьдесят. Догнали они его вместе, вместе схватили, да так и несли добычу вдвоем, ковыляя по глубокому мху.

Счастливые охотники довольно долго шли по болоту, выбираясь на сухое, более высокое место. А когда они направились по лесу к дороге, то по пути увидели в мелком сосняке небольшие ямки с песком, в которых, наверное, только вчера нежились, «купаясь», глухарята.

Идя по лесу, Геннадий рассказывал, что глухариные выводки можно искать и в местах, богатых брусникой, — любят ее эти птицы. Но, самое главное, искать нужно примерно там, где весной токуют птицы-великаны. Глухарки устраивают свои гнезда сравнительно недалеко от тока и, конечно, придерживаются этих мест и тогда, когда у них появляется потомство.

У дороги присели передохнуть. Владимир Николаевич опять вынул конверт с письмом своего уральского друга:

— Пока мы тут перекуриваем, давайте-ка я вам прочту еще про одну охоту со спаниелем на глухарей. Так где мы остановились? Ага, вот, кажется, это место: «...норовят не взлетать, а убегать и затаиваться.

А еще вторая моя собака — Ажик-Минор научила меня охотиться на глухарей в то время, когда они вылетают на закисшую лиственницу или осину, где-то во второй половине сентября. Как тебе известно, глухарь на лиственнице очень осторожен, но все-таки десятки раз бывает с опытными таежниками такое, что глухарь с облюбованного им дерева срывается именно в тот миг, когда они, не заметив отлично маскирующуюся птицу, проходят именно под этим деревом. Стрелять в таком случае невозможно или бессмысленно. Тебе хорошо известно, что глухарей на лиственнице облаивают лайки, отвлекая их внимание от приближающегося охотника, — это, так сказать, одна из их многих специальностей. Но и мой спаниель доказал, что и он не лыком шит.

Главное на этой охоте — верить собаке. Ажик-Минор, проходя под кормовым деревом, причуивал посоры глухаря и начинал работать на этих запахах, оставаясь только под тем деревом, где сидела птица. Как только я понял по нескольким слетам глухарей, чем увлекается мой четвероногий друг, находясь под лиственницей или осиной, то стал возвращаться домой с богатыми трофеями — глухарями.

Заметив, что собака причуяла следы «работы» глухаря, я останавливался, внимательно осматривал дерево до самой макушки, отыскивал на нем сидящую птицу и стрелял. Вот и весь принцип охоты со спаниелем на кормящихся на лиственницах или осинах глухарей».

И не додумаешься сразу, сколько охотничьих специальностей может освоить наша собака, а?! — воскликнул Владимир Николаевич, закончив читать.

— Что и говорить: мал золотник, да дорог. Вот уж никогда не думал, что со спаниелем можно охотиться таким образом. Надо будет попробовать при подходящем случае, — ответил Евгений.

— А знаете что, может, не пойдем домой на день? Идти-то ведь не близко, тем более что мы собирались поохотиться и

На белых куропаток

На этом болоте они есть — это я точно знаю. Ну зачем нам сюда, в такую даль, еще раз приходить? — предложил Геннадий.

После недолгого раздумья предложение приняли.

А деревенский охотник продолжал:

— На этих птиц, конечно, лучше всего охотиться с раннего утра, когда они выходят полакомиться ягодами гонобобеля, брусники или клюквы. Тогда белые куропатки широко расходятся по болоту и оставляют много следов, на которые собакам легко напасть. Но можно охотиться и вечером. Иногда охотники поднимают эту дичь и на овсяных полях. С выводком всегда держится не только мать — старка, но и отец — куропач. Семейка белых

куропаток одна из самых больших — в ней бывает до пятнадцати молодых птиц. Удивительные птенцы у них - чуть не с рождения уже умеют летать: сами крохотные

а летают ой-ой как быстро.

Незаметно летит время за разговорами. Пора идти на болото.

Отдохнувшие спаниели рьяно принялись обыскивать брусничные поляны с мелкими кустиками. Но напасть на наброды жирующих птиц удалось не сразу, и только тогда, когда уже охотники готовы были повернуть назад Минор вдруг оживился и повел по влажному мху от редких кустов в глубь болота. «Сидеть!» — к собаке подбежали все трое. Подбежавшая Дымка тоже уткнулась в волнующий запах. «Ищи!» — и спаниели, шустро заработав хвостиками, наперегонки устремились вперед, однако высокий мох не давал им разбежаться во всю собачью прыть.

На потяжке они провели метров пятьдесят, когда впереди них с характерным «хохотом» взлетел куропач и полетел низом, отводя собак от бегущего выводка. «Сидеть!» — остановили охотники своих помощников, успокоив их. А теперь снова вперед — «Ищи!». А там, впереди, опять кусты. Вот теперь быстрее, быстрее, а то выводок пробежит кусты, поднимется за ними — и тогда прощай прицельные выстрелы, если вообще можно будет стрелять.

Успели-таки. Часть куропаток взлетела в кустах, штук пять — перед охотниками. Мгновение — и вечернюю тишину лесного болота дробно всколыхнули выстрелы.

Две молодые птицы, не дотянув до спасительных кустов упали. «Сидеть!» — почти в один голос крикнули Владимир Николаевич и Евгений, видя, что собаки самостоятельно порываются кинуться к упавшей дичи. Успокоив спаниелей, они командой «Подай!» послали их за трофеями.

После выстрелов охотники долго наблюдали, как летел выводок, снизившийся, наконец, за полосой кустов метрах в двухстах от них. Взяв у собаки дичь, Евгений предложил:

— А не сходить ли нам туда, где сели птицы? На это всегда рассудительный Геннадий ответил:

— Ничего не получится. Белые куропатки не то что серые — мастера обманывать. Вот ты, Женя, думаешь, что они сели за теми кустами. А это, может быть, совсем и не так. Спустившись почти до самой земли, птицы обычно меняют направление полета, а потом опять набирают высоту, пролетят еще какое-то расстояние и только затем уже сядут. Время довольно позднее, идти до дому далеко — так что давайте-ка лучше подаваться к дороге...

Поиск по сайту: