Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

Терроризм и глобализация



До недавнего времени террористическая деятельность в основном ограничивалась рамками национальных госу­дарств, поскольку обосновавшиеся в различных районах мира группы террористов не имели ни общей идеологии, ни единых организационных принципов.

Становление международного терроризма началось в 1960-е — 1980-е го­ды; в тот период оно происходило, главным образом, бла­годаря активности коммунистических организаций, пы­тавшихся революционным путем захватить власть в це­лом ряде стран третьего мира, и леворадикальных молодежных групп развитых европейских стран, высту­павших против "бездушного" капиталистического государства (например, "Фракции Красной армии" в Герма­нии).

 

Довольно скоро, однако, набирающие темп процес­сы глобализации и повсеместное утверждение рыночных отношений вытеснили носителей марксистской идеоло­гии на периферию общественной жизни, в результате че­го идейные основы терроризма заметно трансформирова­лись. С ослаблением в стремительно унифицирующемся мире прочих факторов личностной идентификации на первый план стали выходить религиозные и этнические узы.

Это не мог­ло не отразиться на природе терроризма; наиболее моло­дая и динамичная из мировых религий, распространенная в самой консервативной в социальном и политическом смысле части планеты, снабдила современных террори­стов универсальным инструментарием, который позволя­ет, перефразируя известную максиму, "думать глобально, а действовать локально".

Отождествление власти не толь­ко с силой, но и с постоянно демонстрируемым насили­ем, свойственное значительной части современного араб­ского мира, служит питательной средой для теории и практики террористической деятельности. В результате этих процессов оформился феномен, называемый "гло­бальным" (а также "новым") терроризмом.

Глобальному терроризму присущи следующие призна­ки.

Во-первых, он не признает государственных границ. Со­временные террористические организации представляют собой интернациональные по составу структуры, руковод­ствующиеся одной и той же идеологией, использующие идентичные методы, основывающиеся на схожих органи­зационных принципах независимо от страны пребывания. Соответственно, и задачи, которые решает нынешнее тер­рористическое подполье, также универсальны по своему географическому охвату.

Во-вторых, "новый" терроризм опирается на достижения информационной революции, начиная с электронных банковских трансакций и кончая современными методами передачи данных. Парадокс, но террористическая деятельность, нацеленная на консерва­цию или реставрацию определенного типа социальных от­ношений, в своих функциональных аспектах является предельно современной. Информационная революция, в свою очередь, выводит на первый план сетевые формы организа­ции, которые получают все более явное преимущество над традиционными, иерархически выстроенными структура­ми.

В-третьих, глобальный терроризм стремится овладеть оружием массового уничтожения,что делает его главным фактором риска в рамках существующего мирового по­рядка. Иначе говоря, основная опасность для многих стран сегодня исходит не от соседей-соперников, но от небольших групп и организаций, негосударственных по са­мой своей природе. Данное обстоятельство решительным образом меняет всю конфигурацию мировой политики, ибо стимулирует создание таких межгосударственных объединений и альянсов, которые еще недавно казались невозможными

На структурные аспекты "нового" терроризма стоит об­ратить особое внимание. Сетевая организация — это сово­купность "узловых точек", разделяющих один и тот же на­бор принципов и интересов, но лишенных вертикальных управленческих механизмов.

Связи между ее ячейками до­вольно слабы и эпизодичны, а принятие решений делеги­ровано на уровень низовых структур. В частности, на Ближ­нем Востоке именно так устроены террористические орга­низации нового поколения, среди которых "Аль-Каида" и "Хамас".

Подобные структуры исключительно приспособ­лены для конспиративной работы и ведения так называе­мой "сетевой войны" (netwar), когда группы террористов мгновенно меняют тактику и дислокацию в зависимости от меняющихся обстоятельств и столь же быстро переходят от легальной работы к нелегальной, координируя свои дейст­вия через спутниковую связь, электронную почту и Все­мирную паутину.

Само их существование ставит под со­мнение принципы бюрократической рациональности, лежащие в основе современных представлений о государст­венном суверенитете. Главная проблема заключается здесь в том, что для победы над сетевыми структурами требуются другие сетевые структуры, с трудом формируемые государ­ственной иерархией. Именно это, прежде всего, делает ны­нешних террористов столь неуязвимыми.

 

Терроризм в России

Датой рождения русского терроризма можно считать 13 апреля 1878 года, когда суд присяжных вынес оправда­тельный приговор Вере Засулич (1849—1919), за два меся­ца до того предпринявшей неудавшееся покушение на ге­нерал-губернатора Санкт-Петербурга.

Тем самым терро­ризм как способ политической борьбы получил, по сути, общественную легитимацию. С этого времени и вплоть до большевистской революции террор в отношении пред­ставителей власти стал неотъемлемым оружием всех рево­люционных партий.

"Катехизис революционера", подго­товленный в 1869 году Сергеем Нечаевым (1847—1882), обосновывал физическое устранение людей, "внезапная и насильственная смерть которых может навести наи­больший страх на правительство и, лишив его умных и энергических деятелей, потрясти его силу".

Общее число людей, погибших или пострадавших в царской России от рук террористов, не поддается учету; по-видимому, речь должна идти о десятках тысяч.

 

В дореволюционной отечественной истории специа­листы выделяют два "пика" террористической активнос­ти: первый приходится на 1878—1882, а второй на 1901—1911 годы.

В программе революционной организа­ции "Земля и воля" (1876—1879) террор рассматривался в качестве орудия самозащиты, но его реальное использо­вание никогда не ограничивалось этими рамками. "На­родная воля", образованная наиболее радикальной час­тью народников, провозгласила политическое убийство главным средством борьбы с деспотизмом.

Власть оказа­лась не готовой к подобному натиску, о чем свидетельст­вовало успешно осуществленное народовольцами — по­сле целой серии неудачных покушений — убийство царя Александра II (1818—1881).

Деятельность этой организа­ции оказала огромное влияние на противников самодер­жавия: она убедила революционеров в том, что можно противостоять репрессивному аппарату империи, опира­ясь на относительно ничтожные силы.

После краткого периода умиротворения, связанного с контрреформами Александра III (1845—1894), террористическая кампания возобновилась с новой силой.

В 1902 году была создана Боевая организация социалистов-революционеров, став­шая преемницей "Народной воли". С 1901 по 1911 год ее боевики совершили 263 теракта, жертвами которых стали 2 министра, 33 генерал-губернатора, губернатора и вице-губернатора, 16 градоначальников, полицмейстеров, про­куроров, 7 генералов и адмиралов. Одновременно свои террористические акты проводили эсеры-максималисты, анархисты, большевики.

 

Проблема терроризма значительно осложняла соци­альное развитие страны, ибо приверженность оппози­ционеров террористическим методам, безусловно, пре­пятствовала становлению гражданского общества и пра­вового государства.

По замечанию российского историка Бориса Миронова (р. 1942), "сотрудничеству между вер­ховной властью и общественностью мешало нетерпение интеллигенции, в особенности ее радикального крыла, не умевшего и не желавшего ждать, наивно верившего в то, что только самодержавие сдерживало прогресс в России".

Именно эти настроения, стимулируемые, в свою очередь, традиционным для нашей страны отстранением общест­ва от реальных рычагов власти, во-первых, рождали сам терроризм, а во-вторых, поддерживали атмосферу едва ли не всеобщего сочувствия и терпимости к нему.

Либераль­ное движение подчас напрямую блокировалось с бомбистами и боевиками, морально защищая их; так, скандаль­ную известность приобрел неоднократный отказ партии конституционных демократов осудить терроризм в стенах I Государственной Думы.

 

Силы, захватившие власть в ходе октябрьского перево­рота 1917 года, сполна усвоили традиции русского терро­ризма. Большевики разделяли привычное для всех при­верженцев террора фундаментальное убеждение в том, что высокая цель оправдывает любые средства.

Вслед за французскими революционерами XVIII столетия они ис­пользовали террор в качестве метода государственной по­литики, возродив практику государственного террориз­ма, на короткий срок внедренную во Франции якобинцами.

Причем использование террористических методов са­мим государством полностью пресекло использование индивидуального терроризма его противниками: в Совет­ском Союзе, несмотря на усилия официальной пропаган­ды доказать обратное, политический терроризм был не­возможен.

Это обстоятельство служит подтверждением более общей закономерности: проблема терроризма есть проблема демократического социума, поскольку террорис­тическая активность признается в качестве таковой толь­ко там, где господствует уважение к фундаментальным правам и свободам.

 

Русский терроризм оказал заметное воздействие на дальнейшую эволюцию терроризма. К его опыту посто­янно обращались революционеры разных стран и эпох. Так, вопреки распространенному убеждению, феномен террориста-смертника возник не в лоне ислама, но был рожден русским террористическим подпольем конца XIX — начала XXвека, когда боевики, отчаявшиеся добиться сво­ей цели иными путем, взрывали себя вместе со своими жертвами.

Кроме того, в годы холодной войны советское государство усиленно работало над распространением террористических методов политической борьбы по все­му миру.Сегодня известно, что во многих развивающих­ся странах партизанские организации марксистского тол­ка содержались на деньги Коммунистической партии Со­ветского Союза.

 

Распад советской империи и нерешенность территори­альной проблемы в Российской Федерации привели к воз­никновению и эскалации "вертикальных" этнополитических конфликтов между рядом республик и Москвой. На­иболее критическая ситуация сложилась на Северном Кавказе. Следствием военного конфликта в Чеченской Республике и непродуманной политики федерального центра в этом регионе стали многочисленные террористи­ческие акты, причем как в самой Чечне, так и в россий­ских городах. В последние годы отмечается тенденция к "экспорту" терроризма — его "расползанию" с террито­рии Чечни на другие регионы Северного Кавказа, прежде всего Дагестан и Ингушетию.

 

После 11 сентября 2001 года стало очевидно, что ста­новление "нового" терроризма окажет несомненное воздействие на либеральный порядок и либеральные ценности. Внезапно открывшаяся уязвимость наиболее развитых стран мира перед лицом террористической уг­розы заставляет их пересматривать установления и принципы, совсем недавно казавшиеся незыблемыми.

Обмен части гражданских прав и свобод на большую безо­пасность сегодня не вызывает почти никакого сопро­тивления в рядах избирателей государств — членов Ор­ганизации экономического сотрудничества и развития.

Разумеется, там, где демократические традиции имеют прочные корни, свертывание свобод и вольностей идет труднее, чем в молодых демократиях, не имеющих ста­бильных политических институтов и развитого граж­данского общества.

Терять то, чего у тебя никогда не было, довольно легко. В частности, в нашей стране, об­ратившейся к демократическому образу правления от­носительно недавно, борьба с террористической опас­ностью оказалась исключительно действенным аргу­ментом, позволяющим не только постоянно расширять полномочия правоохранительных органов, но и внед­рить новый, далеко не бесспорный порядок управления страной.

 

Европейский союз и Соединенные Штаты Америки уже признали в терроризме "нового врага", выдвинув борьбу с экстремизмом в качестве своей важнейшей задачи.

Действительно, с каждой атакой террористов от­мирает та или иная часть "открытого" общества. В на­стоящее время риски терроризма угрожают обществен­ной свободе точно так же, как прежде ей угрожали фашизм и коммунизм.

В таком контексте на Западе разворачивается дискуссия о последствиях возможного пе­ресмотра сложных взаимоотношений между свободой и безопасностью, которые выступают своего рода "балан­сиром" либерального социума.

Если достижение свобо­ды — высший приоритет, то безопасность граждан и частной собственности есть необходимое условие обеспе­чения свободы.Если отсутствует безопасность, то сво­бода оказывается высоким, но пустым и отвлеченным понятием. Верно, однако, и другое утверждение: без свободы безопасность теряет всякий смысл. Так что те, кто использует угрозы терроризма для призывов к огра­ничению свобод под лозунгом большей безопасности, создают в конечном итоге "закрытое" общество.

Не только собственно атаки и катастрофы являются оружием террористов, но и само ожидание трагедий представляет собой мощный фактор давления — страх разъедает свободу.

До сих пор ни у одного государства, ни тем более у мирового сообщества в целом нет адекват­ных ответов на новые вызовы терроризма; тем временем происходит постоянная эрозия прежнего чувства безо­пасности у граждан, способствующая психологической дестабилизации социума. "Политика страха" придает, в свою очередь, новую энергию террору. В конечном итоге превращение "открытых" обществ в "закрытые" тоже бу­дет означать победу террористов.

 

Литература:

1. Брейтвейт Р. Права человека и терроризм // Общая тетрадь. Вестник Московской школы политических исследований. № 1 (20). 2002.

2. Будницкий О. В. История терроризма в России в документах, биографиях, исследованиях. 2-е изд., Ростов-на-Дону: Феникс, 1996.

3. Гатри Ч. Современный терроризм // Общая тетрадь. Вест­ник Московской школы политических исследований. № 3 (34). 2005.

4. Ольшанский Д.В. Психология терроризма. СПб.: Питер, 2002.

5. Крусанов П. Действующая модель ада: очерки о терроризме и террористах. СПб.: Астрель, 2004.

6. Херд Д. Терроризм и демократия // Общая тетрадь. Вестник Московской школы политических исследований. № 3 (30). 2004.

7. Хоффман Б. Терроризм — взгляд изнутри. М.: Ультра. Куль­тура, 2003.

 

Вопросы для самостоятельной подготовки:

1. Дайте определение терроризма в соответствии с Британской энциклопедией.

2. Почему приоритетной зоной распространения терроризма стали наиболее отсталые страны Европы?

3. Назовите новые тенденции в терроризме ХХ века.

4. Почему главной причиной терроризма считается экономическая причина? И почему эта точка зрения небезупречна?

5. В чем заключается оригинальный способ преодоления дилеммы между экономикой и культурой в качестве определяющего фактора терроризма, предложенный американским философом Абрахамом Капланом?

6. Какая связь существует между терроризмом и глобализмом ?

7. Что стоит за тезисом «думать глобально, а действовать локально»?

8. Назовите признаки глобального терроризма. Почему, на ваш взгляд, очень трудно бороться с сетевым терроризмом?

9. В чем заключается особенность эволюции терроризма в России? Роль террора в деятельности организаций «Земля и воля», «Народная воля». Какая существует связь между терроризмом в России и тремя русскими революциями?

10. Каких позиций придерживались большевики в отношении терроризма?

11. Почему проблема терроризма есть проблема демократического социума?

12. В чем заключается особенность трансформации терроризма после 11 сентября 2001 года?

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.