Россия и Западная Европа. Уяснив для себя смысл русской истории, Кавелин определил и свой взгляд на

Уяснив для себя смысл русской истории, Кавелин определил и свой взгляд на

отношение России к мировой истории, в его понимании истории Западной Европы. В основе

решения вопроса лежит представление ученого о единстве исторического процесса, однако

«предполагающее различия в качественной своей основе». Свое воплощение оно находит в

единстве цели всех народов, определенной христианством. Цель эта состоит в утверждении

достоинства человека и всестороннем его развитии, в первую очередь духовном. Но пути

достижения этих целей различны, как разнообразна сама природа и исторические условия

жизни народов. Пути определяются конкретными обстоятельствами: их внутренним

первоначальным бытом, географическими условиями, культурным влиянием других народов

и т.п. Кавелин не ведет речь о сравнении. Оно затруднено и иногда даже невозможно, так как

история каждого народа имеет свои качественные характеристики и находится на разных

ступенях развития. Сравнение событий и процессов, происходящих в Европе и на Руси,

может показать только их «совершенную противоположность». Поэтому Кавелин

сосредоточил внимание на качественных характеристиках тех факторов, под влиянием

которых происходило развитие русского народа. В первую очередь, как говорилось выше,

речь шла о внутреннем быте. Кавелин, подобно другим ученым, указывал на такую

особенность россиян, как принятие христианской веры восточного вероисповедания.

Православие не только способствовало выработке национального самосознания, но и стало

«выражением нашего государственного единства». Вера и церковь на Руси получили

характер государственного и политического учреждения.

Другую особенность Кавелин видел в постоянном расселении великороссов,

колонизации ими северных земель, начало которой он относил к XI-XII вв. За 700 лет были

освоены огромные пространства и создано государство.

Кроме этого, отличительной чертой русской истории было то, что Россия не

подверглась влиянию завоевателей. Она также не имела в своем распоряжении наследия

культурных, просвещенных народов. «Мы осуждены были жить своим умом», — делал

вывод Кавелин.

Однако все это не способствовало быстрому достижению общей цели — развитию

личности, выработке норм гражданской жизни. Чрезвычайная замедленность этого процесса

являлась особенностью русской истории, и в конечном итоге перед россиянами и народами

Западной Европы встали разные задачи. Вторым предстояло развивать личность, а первым

— создать. Этот вывод раскрывал содержание положения Кавелина «о совершенной

противоположности истории России истории западных государств». В то же время

утверждение личностного начала в эпоху Петра I позволило ему сделать вывод о том, что

Россия, «исчерпав все свои исключительно национальные элементы, вошла в жизнь

общечеловеческую». Подтверждая свой тезис, что ключ к русской истории находится в ней

самой, Кавелин предостерегал от необдуманного перенесения каких-либо

западноевропейских образцов жизни на русскую почву. «Принимая из Европы, без

критической проверки выводы, сделанные ею для себя из своей жизни, наблюдений и

опытов, мы воображаем, будто имеем перед собой чистую, беспримесную научную истину,

всеобщую, объективную и неизменную, и тем парализуем собственную деятельность в

самом корне, прежде чем она успела начаться. Еще недавно мы точно также относились к

европейским учреждениям и нравам, пока, наконец, опытом не убедились, что обычаи и

учреждения всегда и везде носят на себе отпечаток страны, где они образовались, и живые

следы ее истории».

С этих позиций рассматривая реформы Петра, Кавелин отверг обвинения в его адрес о

якобы насильственном разрыве истории России на две несхожие половины. Петр решал

вопросы, поставленные в Древней Руси, и потому реформы его, считал ученый, не отделили

старую Русь от новой «беспроходимою бездною». Он также опровергал упреки в адрес

Петра о приверженности его Западу, о нарушении нравов и обычаев русских людей,

лишения их «народности». В народность связывается народ, разъяснял Кавелин,

находящийся в «природном состоянии», внешними физическими формами его

существования. Поэтому перемена этих форм для него означает утрату «народности», под

другой внешностью он себя не узнает. Когда народ начинает жить духовной жизнью, то

народность (национальность) проявляется в «особой народной физиономии, как нечто

неуловимое, неопределенное, чисто духовное». В первом смысле «народность» начала

изменяться особенно в высших классах, еще до Петра, в Московском государстве. Во втором

— «мы никогда не теряли своей народности, не переставали быть русскими и славянами».

«Мы всегда будем мы, и никогда они, кто-нибудь другие». Ни Петр, ни Екатерина II, писал

он, даже в самый разгар вторжения иностранных элементов в Россию не жертвовали

русскими интересами и вполне самостоятельно представляли русское государство. При этом

Кавелин не отрицал, что петровские преобразования происходили под влиянием

европейским. Но, еще раз подчеркивал он, «мы оевропеились, оставаясь русскими по-

прежнему, ибо, когда человек и народ что, то берет, заимствует у другого, он не перестает

быть тем, чем был прежде». Все начала, заимствованные у иностранцев и пересаженные на

русскую почву, изменили свой характер.

Итог развития России Кавелин видит в создании гражданского общества, выработке

почвы для нравственного развития свободной личности. Внимание и интересы государства

должны быть сосредоточены на умственных и общественных силах. Россия — явление

«новое в истории», государство с самобытным путем развития, но в рамках всемирной

цивилизации. Начинается новый период, что он принесет России, и что она внесет в

сокровищницу всемирной истории, покажет будущее, заключал он.

Теория исторического процесса, сформулированная Кавелиным, представляет

стройную картину развития русской общественной жизни, проникнутую единым началом. В

основании ее лежала идея саморазвития и определяющего влияния на судьбу народа его

внутреннего быта и личности. Содержание русской истории Кавелин представлял как

переход от родовых отношений к вотчинным (семейным) и государственным (личностным).

Таким образом, государство являлось результатом исторического развития, высшей формой

общественного образования, при которой создаются условия для духовного и нравственного

развития всего общества.

В построении своей теории Кавелин опирался на достижения современной ему

западноевропейской философии истории и традиции отечественной исторической мысли. В

основе ее лежали идеи о развитии как необходимом последовательном переходе от одной

стадии развития к другой, более высокой, об обусловленности исторического процесса в

первую очередь внутренними источниками. Он утверждал мысль органичности, плавности

развития, постепенном возрастании нового в старом и отрицании последних первыми.

Кавелин утвердил в отечественной историографии представление об исторической

науке как науке самопознания, как необходимом условии духовного развития общества.

Первейшей ее задачей он поставил изучение истории государства, его правовых норм и

институтов. Впервые он попытался решить вопрос о роли личности, индивидууме как

субъекте, основе развития общества, обратился к определению понятий «народность»,

«национальность».

Кавелин выступал как сторонник более тесной связи с Западной Европой, однако

заявлял, что «каждый мыслящий человек, принимающий к сердцу интересы своей Родины,

не может не чувствовать себя наполовину славянофилом, наполовину западником».

Эти и другие положения, в том числе характеристики отдельных явлений и событий

русской истории, положили основания новому направлению в отечественной историографии

— государственной школе.

Б.Н. Чичерин (1828-1904)

Борис Николаевич Чичерин — теоретик государственной школы, известный

общественный деятель, публицист. Он происходил из старинного дворянского рода, получил

хорошее домашнее образование. В 1849 г. окончил юридический факультет Московского

университета. Большое влияние на становление его мировоззрения и исторические взгляды

оказали Т.Н. Грановский, И.Д. Кавелин. В студенческие годы он познакомился с А.С.

Хомяковым, К.С. Аксаковым, много читал по истории: Ф. Шлессера, Б.Г. Нибура, Г. Эверса,

С.М. Соловьева. Он основательно изучил гегелевскую философию и увлекся «новым

миросозерцанием», раскрывшим ему «в удивительной гармонии верховные начала бытия».

Знакомство с памятниками старины приучило «рыться в источниках и видеть в них первое

основание серьезного изучения науки», писал в своих воспоминаниях Чичерин.

В 1853 г. Чичерин представил к защите магистерскую диссертацию «Областные

учреждения в России в XVII веке». Несмотря на высокую оценку коллег, в том числе

Грановского, она не была принята к защите на юридическом факультете Московского

университета. Декан факультета отклонил ее, заявив, что в ней «древняя администрация

России представлена в слишком непривлекательном виде». Защита состоялась только в

1857 г.

В 1858 г. Чичерин уехал за границу. Там он познакомился с социально-

экономическими и политическими идеями западноевропейской общественной мысли и

науки. В 1861 г. он был избран профессором Московского университета и приступил к

чтению лекций на кафедре государственного права. Чичерин увлекся политикой и стал

лидером либерального движения в России. «Либерализм! — писал он в 1855 г. — Это лозунг

всякого образованного и здравомыслящего человека в России». Его программа выдвигала

требования свободы совести, общественного мнения, свободы книгопечатания,

преподавания, публичности всех правительственных действий, гласности судопроизводства.

Одним из величайших зол, которым страдала Россия, он полагал крепостное право.

Несмотря на увлечение либеральными идеями, Чичерин связывал возможность их

достижения с «отдаленным будущим» и предпочитал «честное самодержавие

несостоятельному представительству».

В 1866 г, Чичерин ушел из университета в знак протеста против нарушения принятого

в 1863 г. университетского устава, самого либерального в истории России, и в связи с

«неблаговидной» деятельностью Ученого совета. С этого момента он сосредоточил свое

внимание на научной работе. В конце 70-х гг. Чичерин возвратился к политической

деятельности, в начале 80-х гг. был избран Московским городским головою. Однако его

либеральные настроения вызвали недовольство правительства, и он вынужден был подать в

отставку. Чичерин продолжил свою научную работу, сделав ее главным занятием жизни. В

1893 г. его избрали почетным членом Петербургской Академии наук. Сочетание научной и

общественно-политической деятельности было характерной чертой жизни и творчества

Чичерина. Современность и история шли у него рядом. «Только изучение прошедшего, —

писал он, — дает нам ключ к уразумению настоящего, а вместе и возможность прозревать

будущее».

Круг научных интересов Чичерина широк. Главное место в его творчестве занимали

труды по отечественной истории. Особое внимание он уделял вопросам происхождения и

развития государства, истории правовых и общественных институтов, взаимоотношениям

государства и общества, власти и закона. Они получили освещение в его диссертации, в

работах «Обзор исторического развития сельской общины в России», «Духовные и

договорные грамоты великих и удельных князей», «Холопы и крестьяне в России до XVI в.»,

«О народном представительстве» и др. Чичерин был одним из первых ученых России,

обратившимся к теоретическим проблемам социологии и политики, что нашло отражение в

его работах 80-90-х гг.: «Собственность и государство», «Курс государственной науки»,

«Философия права».

Методология истории

В осмыслении исторического процесса ученый опирался на идеи философии истории

Гегеля. История человечества есть для него история развития «духа», реализуемого в

частных стремлениях отдельного человека и в общих нормах общественной жизни.

Реальный исторический процесс Чичерин представлял как смену общественных союзов,

постепенно возводящих человеческое общество к установлению «нравственно-юридически

целого», примиряющего все области духа, — государству. Формы общественных союзов

отражали соотношение на том или ином этапе общего начала и личностного. Он выделял три

ступени в развитии общества. Первая — патриархальный быт. В основе его кровное родство.

Люди связаны общим происхождением. При развитии личности кровные связи постепенно

теряют свое значение, и общественное образование разрушается.

Вторая ступень — гражданское общество (Средние века). Оно основывается на

началах свободы личности и частного права. С этой точки зрения люди смотрели на все

общественные явления. Общественные связи опирались на вотчинное право землевладельца,

либо свободный договор, либо личное порабощение одного лица другим. Но «личность во

всей ее случайности, свободе, во всей ее необузданности» привела «к господству силы,

неравенству, междоусобиям, анархии, которая подрывала самое существование союза». Это

сделало необходимым установление нового порядка — высшей формы общественного союза

— государства. Оно «сводит к единству, стремящиеся врозь элементы, укрощает борьбу,

ставит каждого на свое место... и таким образом водворяет внутренний мир и порядок».

«Только в государстве может развиться и разумная свобода, и нравственная личность».

Такова, делал вывод Чичерин, диалектика развития общественных элементов.

Эти представления о развитии человеческого общества являлись для Чичерина

основой рассмотрения и истории России как одного из проявлений общей истории. Ей

присущи все основные элементы, из которых слагается общество, она проходит те же стадии

развития. Однако в России они имеют свои особенности, являющиеся следствием условий, в

которых совершается ее история.

Во-первых, Чичерин обратил внимание на специфику природно-географических

условий: безграничные степные пространства, отсутствие естественных преград,

однообразие природы, малочисленность населения, рассеянность его по равнине. Под

влиянием этих условий сформировался характер народа. Достаточно благоприятные условия

жизни не вызывали «деятельность и напряжение умственных и физических сил», не

способствовали развитию «различных сторон человеческого духа», «начал науки,

промышленности, изящных нравов». Расплываясь в пространстве, русский народ был лишен

«внутреннего средоточия», не имел своего центра, что лишало его возможности на

собственной основе достичь государственного единства».

Во-вторых, восточные славяне не имели такого источника развития правовых и

гражданских институтов, как Западная Европа в лице Рима. Они были оторваны от древнего

образованного общества. Однако русский народ, при всех своих особенностях, принадлежит,

утверждал Чичерин, к семье народов европейских. Он способен к развитию, и при всей

«скудности ее содержания он развивался параллельно с ним, по одним и тем же началам

жизни». Различия в истории западных народов и России проявлялись в путях и формах

перехода с одной ступени на другую.

Патриархальный быт был поколеблен в результате нашествия внешних сил,

призвания варягов. Варяжская дружина разрушила кровные связи и постепенно установила

новый порядок. Пассивный характер восточных славян и слабое развитие личного начала не

могли способствовать соединению племен в союз, основанный на собственных силах и

собственной деятельности. Они не могли выработать из себя «богатого исторического

содержания», значительных связей и, вырвавшись из под влияния естественных сил,

«предались безграничному разгулу», началось «бессмысленное брожение» народных

элементов. Ослабление родовых связей выдвинуло на первый план имущественный интерес.

Каждый князь стремился к умножению своей власти и богатств. Это привело к распадению

Руси на мелкие княжества. Установилась удельная система.

Государство

Государства и на Западе, и в России появились одновременно, при переходе от

Средних веков к Новому времени. Но в России, отмечал ученый, этот процесс имел свои

особенности, вызванные остротой противоречий, присущих гражданскому обществу,

кочевым характером быта народа, раздробленностью всех элементов. Большую роль в

образовании государства Чичерин отводил внешнему фактору, татаро-монгольскому игу,

которое приучило народ к покорности и тем «способствовало установлению единой,

централизованной власти». В результате государство образовалось «сверху, действиями

правительства, а не самостоятельными усилиями граждан».

Чичерин выделял три процесса в образовании государства на Руси: приведение в

статическое состояние народа, собрание земли и сосредоточение власти в руках князя. Эти

процессы он прослеживал по договорным и духовным грамотам великих и удельных князей.

Первыми осели князья и их дружины, затем они покорили и другие кочующие элементы.

Много усилий приложили к этому московские князья. Иван IV должен был «вооружиться

всею яростью грозного венценосца, Борис Годунов должен был употребить весь разум

хитрого политика, чтоб обуздать разгул кочевой жизни». Смута явилась последним

проявлением вольницы бояр, казаков, холопов, крестьян». Но «нашествие иноплеменников»

вызвало негодование народа. Он «выгнал поляков и выбрал себе царя», предоставив ему

свою дальнейшую судьбу.

Длительным был процесс собирания земель и изменения отношений между князьями,

приведший в конечном итоге к образованию единовластия и государственного порядка.

Чичерин неоднократно подчеркивал, что нигде и никогда новый порядок не является в жизни

целиком, он постепенно пробивается сквозь старые нормы жизни. В Древней Руси

наследование киевского престола происходило по старшинству — брат после брата. Со

временем понятие старшинства разрушалось, то же происходило и с понятием об общей

родовой собственности. Преобладающее значение получала собственность каждого члена

рода. Земля как собственность князя делилась на основании частного права. Каждый князь

стремился к увеличению своих владений за счет земель других князей. Отсюда столкновения

между ними. Затем пришло понятие, что сохранить могущество можно, лишь усилив одного

наследника за счет другого. Получивший силу стал покорять слабейших. Этим путем начали

собираться раздробленные земли и создаваться «единое тело», с единым главою,

сделавшимся единодержавцем. Так, при Василии Васильевиче старший сын получил больше

владений. Это явилось практическим воплощением стремления перевести территориальное

значение великокняжеских достоинств в значение личное, династическое.

При Иване III эти стремления усилились. Он впервые отдал Москву во владение

старшему сыну. Но пока, отмечал Чичерин, наследование Московского княжества

оставалось личной волей завещателя, т.е. наследование происходило по праву завещания, а

не по закону. Отношения между князьями устанавливались на основании договора между

частными лицами, т.е. оставались гражданскими. Окончательное торжество государственных

отношений определено было в духовной Ивана IV. Он благословил старшего сына своим

царством, прекратил раздел земель, записал обязанности князей и, наконец, заявил о

совершенном уничтожении всякой самостоятельности удельных князей. Они стали

подданными царя. Царство русское стало единой неразделенной землею, в которой частный

порядок наследования уже не имел места.

Государственная власть в лице государя, олицетворявшая общественное начало, взяла

на себя дело соединения разрозненных сил общества, объединило разобщенные

общественные элементы в сословия и местные союзы, подчинила их государственному

порядку. Сделано это было не путем определения их прав, а путем наложения на них

обязанностей, государственного тягла. «Все равно должны были всю жизнь служить

государству... Каждый на своем месте: служилые люди на поле брани и в делах гражданских,

тяглые люди — посадские и крестьяне — отправлением разных служб, податей и

повинностей, крестьяне служили своему вотчиннику, который только с их помощью получал

возможность исправлять свою службу государству». Это было «не укрепление одного

сословия в особенности, а всех сословий в совокупности, это было государственное тягло,

положенное на всякого, что бы он ни был». Такие отношения окончательно оформились при

Петре I. Поэтому ни одно сословие не составляло «единого государственного тела».

По мере укрепления государственной власти появилась возможность освободить

сословия от наложенного на них гнета. Этот процесс начался, по мнению Чичерина, во

второй половине XVIII в. В его время пришла очередь освободить крестьян. Эти выводы

ученого получили название «теории закрепощения и раскрепощения сословия».

Община

Государственная власть, полагал он, не только являлась создателем сословий в России

и их корпоративных организаций, но и современной ему сельской общины. В статьях «Обзор

исторического развития сельской общины», «Еще раз о сельской общине (ответ г. Беляеву)»

Чичерин обращал внимание на то, что сельская община «развивалась по тем же началам, по

каким развивался и весь общественный и государственный быт России». Поэтому для

выяснения состояния страны в современную ему эпоху Чичерин считал необходимым

вникнуть в основы гражданского быта, исследовать ее происхождение и коренные начала,

т.е. изучить ее исторически. На первоначальном этапе общественного устройства у

восточных славян, так же как и у других народов, существовала община патриархальная или

родовая. Под влиянием развития гражданского общества родовая община разрушилась.

Вторжение владельческих элементов и общая подвижность народонаселения привела к

установлению общины владельческой — «союз людей свободно селившихся на землях

владельцев и соединенных временно общими к нему обязанностями». Община имела

значение чисто финансовое, административное. Она ограничивалась сбором податей и

отправлением повинностей в пользу земледельца.

Появление государственных начал в XV в. в корне изменило общину. Был создан

«союз людей, связанных общими постоянными обязанностями государству», — община

государственная. Устройство ее вытекало из «сословных обязанностей, наложенных на

землевладельца... и преимущественно из укрепления их к местам жительства, из разложения

податей на душу». Таким образом, заключал Чичерин, современная община — плод

государственной деятельности, когда «государственные начала проникают до самых низких

слоев общественной жизни». Свой современный вид община получила в конце XVIII в.

Из потребностей государства в России возникло и земское представительство. Оно

наложено было действиями сверху, механически, а не выросло органически, как плод

внутреннего развития общества. Чичерин одним из первых в отечественной историографии

рассмотрел развитие земского представительства в связи с общим ходом исторического

движения России. Его работы высоко ценил и продолжил изучение проблемы В.О.

Ключевский. Обращаясь к современному состоянию этих органов, Чичерин считал, что

земские соборы исчезли, причем «не вследствие сословной розни и опасения монархов, а

просто вследствие внутреннего ничтожества».

Поиск по сайту: