Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

Проблема жанра и авторства Слова.



 

Весьма сложным оказывается и вопрос о жанровой принадлежности «Слова». Автор памятника не может нам помочь: он сам называет свое произведение то «слово» («Слово о пълку Игореве...»), то «песнь» («Начата же ся тъи песни по былинамь сего времени...» Не имеет «Слово» аналогий среди других памятников древнерусской литературы. Следовательно, это либо произведение исключительное в своем жанровом своеобразии, либо — представитель особого жанра, памятники которого до нас не дошли, так как жанр этот, сочетающий черты книжного «слова» и эпического произведения, не был традиционным. Быть может, произведения этого жанра, предназначенные в первую очередь для устного исполнения, вообще редко записывались. Д. С. Лихачев пишет, что появление таких памятников, «стоящих на грани литературы и фольклора» (а именно таким является «Слово»), могло быть вызвано следующим обстоятельством. В связи с происходящим ускоренными темпами образованием феодального государства «возникает новое историческое и патриотическое самосознание, которое требует особых жанровых форм своего выражения. Ни система фольклорных жанров, ни система византийско-славянских литературных жанров, перешедшая на Русь, не были приспособляемы для выражения новых тем. Первая в силу своей архаичности, вторая в силу своей преимущественной церковности». Это и явилось предпосылкой создания новых жанров — «жанров политической публицистики, жанров, воспевающих любовь к родной стране, жанров лиро-эпических». Особая жанровая природа «Слова» оказала большое влияние и на его поэтику: в «Слове» сочетаются принципы поэтики стиля монументального историзма (церемониальность в изображении героев, приемы, свойственные жанру торжественных слов) и поэтики фольклора (в изображении природы, в изображении чувств жены героя, в сочетании фольклорных жанров — «славы» и «плача»). Фольклорные элементы оказываются в «Слове» органически слитыми с элементами книжными.

 

Общепризнанно, что автор «Слова» лицо светское. Уже Н. М. Карамзин отмечал, что «Слово» написано «без сомнения мирянином». Подавляющее большинство исследователей считает, что «мирянин» этот принадлежал к высшему классу тогдашнего общества. Аргументы: отличное знание автором памятника междукняжеских отношений, профессиональная осведомлённость в военном деле, независимость авторской позиции.

П. П. Охрименко считает, что автор «Слова» был из людей неимущих, но пользовавшихся определённой независимостью. Положение наставника, учителя позволяло говорить даже самую горькую правду. При этом не возникало большого риска для такого наставника-учителя, ибо к нему отношение было снисходительным.

Таким образом, наиболее вероятно, что автором «Слова» был наставник, учитель Игоря Новгород-Северского.

Если большинство исследователей сходятся в вопросе о социальном лице автора памятника, то по вопросу о том, к какому из князей, к какому из княжеств тяготеют его симпатии, имеется несколько точек зрения.

~ Мы не можем не видеть, какую глубокую симпатию питает он к своему герою, к его брату «буй-тур» Всеволоду, ко всему гнезду Ольговичей. Эти черты являются основой гипотезы, считающей автора «Слова» черниговцем, дружинником черниговских князей, скорее всего членом дружины Игоря Святославовича.

~ Многие исследователи предполагают, что автором «Слова» был киевлянин, близкий к киевскому князю Святославу Всеволодовичу человек. Аргументы: Автор осуждает поход Игоря и вместе с тем восхваляет киевского князя.

~ Б. А. Рыбаков отмечает, что автор «Слова» смотрел на события как представитель Киева, но это был «политик и историк, искавший причины явлений и смотревший на событии яс общерусской позиции».

~ Существует средняя между этими гипотезами точка зрения. Её сторонники считают, что автор «Слова» - черниговец по происхождению, но произведение своё написал в Киеве.

~ Существует гипотеза о галицко-волынском происхождении автора «Слова». Согласно этому предположению, он был Дружинником Ярослава Владимировича Галицкого и пришёл в Новгород-Северский к Игорю в свите Ярославны. Аргументы: В памятнике отражены галицкие языковые черты, стилистическая близость отдельных образов и оборотов Галицко-Волынской летописи к «Слову».

~ Наконец, существует предположение о новгородском происхождении автора. И. М. Кудрявцев пытался не только доказать новгородское происхождение автора, но и определить имя этого новгородца. Отдельные наблюдения И. М. Кудрявцева над некоторыми особенностями «Слова» «новгородского» характера заслуживают внимания, однако доказать, что автором «Слова» был новгородец ему не удалось.

Примечательно, что Д. С. Лихачёв также подчеркнул наличие новгородских черт в памятнике.

 

Первой, наиболее серьёзной и обстоятельной работой, в которой рассматривается вопрос о возможном авторе «Слова» является работа Б. А. Рыбакова.

Работы Б. А. Рыбакова возродили интерес к поискам имени автора «Слова».

 

В 1976 году была опубликована статья М. Т. Сокола, в которой автором «Слова» объявляется Ольстин Олексич, воевода черниговского князя Ярослава Всеволодовича. Он возглавлял дружину черниговских ковуев, присланную Ярославом Черниговским на подмогу Игорю. М. Т. Сокол пытается воссоздать биографию Ольстина Олексича, из которой следовало бы, что тот мог быть создателем «Слова». Однако, нет таких данных, которые могли бы свидетельствовать о его занятиях литературой. Биография эта вызывает много сомнений ,так как составитель её принимает ряд весьма спорных предположений.

Статья М. Т. Сокола завершает те работы об авторе «Слова», в которых кандидатами на авторство выдвигались представители боярства 12 века.

 

Кратко остановимся на гипотезе И. М. Кудрявцева. Предполагая, что автором Слова« может быть новгородец, Кудрявцев попытался раскрыть его имя. По его мнению, таковым мог быть новгородский тысяцкий Миронег. Исследователь высказывает догадку, что упоминаемый в Ипатьевской летописи сын тысяцкого, попавший в плен вместе с Игорем. Мог быть сыном Миронего. Без достаточных доказательств отождествляет с новгородским посадником Мирошкой Нездиничем и одновременно с киевским зодчим Петром Милонегом. Однако для подобных отождествлений нет никаких объективных оснований.

 

Остановимся теперь на «княжеской» теории происхождения «Слова», получившей особенно широкое распространение в связи с 800-летним юбилеем памятника.

Необходимо отметить, что ещё в 1934 году о княжеском происхождении «Слова» писал В. Ф. Ржига. Он отмечает, что «весь памятник наполнен исключительно княжескими образами: одних князей упоминается здесь свыше 30, причём многие из них не просто упоминаются, а показываются в метких поэтических характеристиках». Однако, в окончательном выводе исследователь был осторожен и не утверждал, что автором «Слова» мог быть только князь.

 

Ходыну объявляет автором «Слова» поэт-переводчик А. Ю. Чернов. Он не считает автора «Слова» непосредственным учеником Бояна и видит в упоминании имени Ходыны литературный приём – замаскированную авторскую «печать», в которой автор обозначает своё имя. Приводимые Черновым параллели представляют значительный интерес. Однако, как бы мы ни расставляли знаки препинания в этой фразе, определение Ходыны как песнотворца старого времени остаётся в силе.

 

В 1859 году Д. И. Иловайский, именно в связи со «словом», писал о бытовании в Древней Руси придворной княжеской поэзии. Мысль о том, что автор «Слова» был профессиональным поэтом-певцом, в последнее время приобретает всё большее число сторонников.

 

В статье «Княжеские певцы по свидетельству «Слова о полку Игореве» Д. С. Лихачёв приходит к выводу, что в «Слове» названы три певца-поэта, любимца своих князей. Это Боян, Ходына и певец князя Изяслава Васильковича. Четвёртым Княжеским певцом-любимцем Лихачёв называет самого автора «Слова».

Лихачёв развивает свою мысль о певцах-любимцах князей и высказывает ряд соображений об авторе «Слова» как о профессиональном поэте-певце. Разумеется, что это такая же гипотеза, как и все остальные гипотезы об авторстве «Слова».

 

В самом начале своего исследования об авторе «Слова» В. А. Чивилихин писал: «Если мы никогда не откроем имени автора «Слова», то никогда не поймём до конца ни того времени, ни его культуры, ни самой поэмы, ни многих тайн русской истории».

С категоричностью такого утверждения согласиться нельзя. Конечно, если нам станет известно имя автора «Слова», то наши представления о поэтике и истории этого гениального памятника литературы Древней Руси будут уточнены и расширены. До тех же пор, пока мы исходим только из данных текста, какое бы имя ни называлось как возможное имя автора его, ничего нового для нашего понимания «Слова» это не даст. Идейная направленность «Слова», его художественное совершенство гораздо шире и глубже, чем та информация, которую мы можем почерпнуть из известных в настоящее время источников о каждом из предполагаемых авторов «Слова».

 

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.