Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

Космическая недовстреча



ГАЛЕРЕЯ

Невезучий

Михаилу в жизни не везло, – так он считал почему-то.
Когда было ему 20 лет, пошли они с двумя мужиками на охоту. Собаки с ними.

Поохотились, поужинали, чем Бог послал, палатку большую поставили, спать легли. Вдруг слышат, Амба – тигр то есть – вокруг палатки ходит, тоже ужин требует. «Ну что, – думают мужики, – в брезенте от такого зверя надолго не спрячешься, надо жертву ему отдавать».

Глянули на собак, что рядом сидели, преданно в глаза глядели, к ногам хозяйским льнули. Жребий пал на лайку Михаила – Грэя. Сопротивлялись изо всех сил и Грэй и Миша, но ни тот ни другой не имели в компании права голоса, ибо были самыми молодыми. Приучены с детства Русские – старших уважать.

Так или иначе, а выпнули Грэя из палатки тигру на съедение. Шум, визг, треск и стихло всё. Ночь пережили охотники спокойно. Амба больше о себе не напоминал.

Утром вышли: где-то рядом радостно гавкает Грэй, будто чует хозяина, да добраться к нему не может. Миша кинулся на звук. Оказалось, забрался пёс его в такую чащобу, куда не только тигр, но и мышь полевая не проберётся. А вокруг чащобы этой буреломной всё тигриными следами вытоптано.

– Везёт тебе, Мишаня, – сказали мужики. Михаил так не думал. «Из трёх собак именно мою на съедение выбрали», – причитал он про себя. Тот вопрос, что сам он чудом живым остался, – почему-то не сильно его волновал. Кстати, из Грэя потом очень умная собака выросла. Днём с огнём такую не отыщешь.

Второй случай Мишиного невезения приключился через пару лет. Михаил занимался тем же, что и его дед – был пасечником. И взял он себе в напарники бородатого Кольку. Мишка жил прям на пасеке, а Колька приходил по утрам, переодевался в белый халат, как у доктора, работал, а вечером домой шёл – к жене и детям.

Вот работает Мишка как-то, ульи проверяет, а сам думает: задерживается что-то сегодня Колька – никогда такого не бывало.

Руки Михаила продолжают делать привычное дело, а глаза снова пристально осматривают пасеку. «А, вон он напарник, с другого конца ульи проверяет», – Мишка успокоился. Начал работать быстрее.

Следующий взгляд, брошенный на напарника, вызвал в нём холодок удивления: а что это Колька свой любимый белый халат не надел, вымажется же? Глядь повнимательней, а то и не Колька вовсе, а другой мишка. Бурый. Косолапый. Медведище, в общем.

Как Мишка наш пошёл тут на «напарника» своего кричать, ругаться, ногами топать, палкою размахивать. Медведь с перепугу от криков таких в лес ушёл. Тоже ведь – не дали сладким долакомиться.

«И что мне так не везёт», – снова причитал Михаил. А односельчане ему в один голос: «Везунчик, легко отделался». «Но сколько ульев поразгромил, сколько мёда испортил», – не унимался Михаил. «Зато сам жив остался, дурья твоя голова. Сам не понимаешь своего счастья».

Мишка, правда, не понимал, и с горя подался в город – корабли клепать. Клепальный молоток весит не меньше отбойного – килограмм 12 будет, только у него вместо пики, пуансон посередине. Держится такой молоток на резиновом шланге, по которому подаётся воздух – не зря же этот инструмент называется пневматическим. Вот им-то и орудовал Миша – потный, полуголый, в неудобнейшей позе зависший на высоких-высоких деревянных лесах у металлического бока судна. Корабль стоит у стенки, а значит, далеко внизу, под ногами у Михаила, плещется солёная морская вода.

Работает так Миша месяц, два, мышцы уже на руках, будто сталь, и вдруг:

– Ааааа! – леса ломаются, падают, Миша летит в воду, ныряет, выныривает, поднимает глаза, а на него сверху молоток клепальный несётся. Нырнуть ещё раз наш герой не успевает. Смотрит на молот как зачарованный. Вся жизнь за те доли секунды перед взором его пролетела. Время остановилось будто. Или, правда, остановилось?
Молоток дальше не падает. Он замер в воздухе, в сантиметре от Мишкиной макушки.

– Ах, это шланг, – дошло, наконец, до Михаила. Молоток, как на страховке, держался на прочном резиновом шланге и длины его как раз хватило, чтобы…

Послышался одновременный облегчённый вздох нескольких десятков рабочих.

– Везунчик… – выдохнули все.

А в Мишке с того дня изменилось что-то. Он больше не жаловался, не говорил, что невезучий. Наоборот! Нашёл красавицу жену, и появилась у них вскоре на свет красавица-дочка.

– И как же мне с ними повезло, – хвалился, он друзьям, бывало, за кружкой сладкой медовухи.

Так сколько же "невезений" должно произойти с человеком, чтобы он, наконец, от всей души полюбил жизнь? Просто так, ни за что, точней, за каждую подаренную ему кем-то минуту.

(01.09.12)

 

Шторм

Первокурсница Эля отправилась в поход с друзьями на бухту, о которой когда-то в детстве рассказывал ей её дед – дед Иван. Бухта носила название Майской и находилась далеко-далеко на востоке. Только идти туда 6 дней, как рассказывал дед, ребята отказались. Они посмотрели по карте дорогу, и решили добираться от ближайшей к месту деревни – Екатериновки – на моторной лодке. До деревни два раза в день ходил пригородный автобус, а в самой Екатериновке, по счастливой случайности, жили дальние Элины родственники.

У родственников был сын Борис – немногим старше Эли, но уже обзаведшийся семьёй и двумя сыновьями – Велеславом (5 лет) и Всеволодом (3 года), он-то и согласился закинуть студентов-туристов в Майскую на своей старенькой моторке. Да и сам был не прочь отдохнуть вместе с ними, прихватив жену Оксану и мальчишек.

Никто из Элиных друзей не возражал: наоборот, рыбак, охотник, браконьер, да ещё на собственном, гуляющем по морю транспорте – такие люди им нужны. А когда познакомились поближе, то и вовсе в восторг пришли от незаменимых качеств Элиного кузена. Когда он был рядом, всё делалось как по мановению волшебной палочки: палатки ставились во мгновение ока, костры разводились сами собой, тенты, укрывающие лагерь от дождя и солнца, держались как влитые, казалось, что они были здесь всегда, что это природная аномалия такая: тенты, растянутые на шестах. А уж об ухе и говорить нечего! Должно быть, у Бори была скатерть самобранка. Никто не видел, когда он рыбачил, но свежая, запечённая в фольге рыба, щедро сдобренная специями, всегда находилась в углях костра. А отваренные в морской воде ракушки! А салат из свежих, только что выловленных кальмаров!

На кальмаров они ходили охотиться все вместе – по ночам. Мотор лодки заглушен. Под вёслами, рассекающими морскую гладь, светящийся планктон, над головой – светящиеся звёзды, и кальмарницы, светящиеся в темноте, по косой линии уходят в воду. Глядь, через две минуты по два головоногих на каждой. Через две минуты снова по два моллюска. И так до самого утра.

В общем, такого похода городские юноши и девушки и представить себе не могли. Беспрестанно благодарили Элю и Борю. Как оказалось, рано.

За день до отъезда их из бухты Майской, разразился шторм. Ночью волны чуть не смыли лагерь. Трёх-пятикилограммовые камни выбрасывало на берег, точно теннисные шарики. Пришлось срочно сниматься и перемещаться повыше – в лес, в сопки. К утру поутихло, но дождь продолжал хлестать.

– Нам часа два пути, – прикидывал вслух Борис, – но лучше б остаться и переждать.

Оставаться дальше не входило в планы студентов. Городские дела не отменишь, ребята и так уже подзадержались порядком. Дома, поди, уже на ушах стоят от волнения. Решено было выбираться отсюда без промедлений.
Лагерь свернули, рюкзаки побросали в лодку, сами кое-как разместились среди них, врубили мотор, и – отчалили.

Ветер усилился, как только они отошли от берега. Дождь тоже. Ребята укрылись куском брезента, спасательные жилеты надели на детей. Ни пятилетний Велеслав, ни даже трёхлетний Сева ни разу не пикнули – не сказали, что им холодно, мокро, хочется есть, пить или ещё что-нибудь в этом роде. Видно было, что парни бывалые.

Однако обстановка ухудшалась. Боря забрал подальше от берега, чтобы обогнуть выступающую в море косу и не напороться на мель – здесь ветер был ещё сильнее. Лодку стало сносить в открытое море. Непривычные к подобным приключениям Элины друзья сидели мокрые до нитки в прямом смысле слова. Ничего сухого не осталось в их одежде. В этот момент заглох мотор.

Первые десять минут никто не боялся – Боря выглядел слишком опытным мореплавателем, чтоб не смочь отремонтироваться на ходу. О том, что мотор уже давал сбой во время прошлого похода за кальмаром, никто не думал, или не хотел думать. «Впрочем, тогда же его быстро починили», – молнией пролетела мысль в голове у Эли.

Через 15 минут безуспешных Бориных попыток, народ заволновался. Парни сели на вёсла и стали грести в сторону берега. Толку от этого не было – берег слишком далеко, а ветер дует с суши. А тут новая напасть – морская болезнь. Эля никогда не думала, что подвержена ей в такой степени. Но лодочку их, будто ореховую скорлупку, болтало так сильно!

Севу стошнило прямо на чей-то рюкзак. За ним последовал Слава. Остальные, впечатлённые такой картиной, еле успевали свесить голову за край брезента, найти бортик лодки, чтобы вылить содержимое желудка в океан. То-то полакомились рыбки, что находились подле них. Тем временем, паника нарастала, вовне её пока ещё никто не проявлял. Боря продолжал ковыряться с мотором.

Берег виднелся далеко-далеко вдали, добраться на вёслах до него, по-прежнему, не представлялось возможным. Даже если они доберутся до берега, то пешком по сопкам до Екатериновки не менее двух-трёх дней пути. А с ними два малолетних мальчугана. И у них совсем нет еды.

Оксана – Борина жена – покрепче обняв детей, нашёптывала им что-то ласковое. «Вот кому сейчас легче всего, так это им», – думала Эля. С ними мама и папа, что ещё ребёнку нужно? Мама и папа всегда защитят. Когда рядом мама и папа – ничего плохого не случится. Так думают малыши. Смерти, как и страха смерти, для них не существует.

«А мы, чем отличаемся мы?», – продолжает мысль Эля, насколько позволяла ей качка и морская болезнь. Почему мы утратили эту неуязвимость? Эту детскую веру в то, что нас защитят, не дадут в обиду? В то, что всё будет хорошо? Да, теперь мы знаем, что мама и папа не всемогущи. Но все мы – божьи дети, и Он, говорят, любит нас. Он видит каждого, обнимает каждого, также как Оксана обнимает своих сыновей, и также в уши шепчет нежные слова – надо только услышать, надо только почувствовать это.

Никогда ещё Эля не молилась так искренне. Никогда ещё она не ощущала Бога настолько близко, настолько рядом с собственным сердцем, или даже… Говорят, если со всей искренностью протянешь ему руку, Он непременно протянет свою. И вытащит, в какой бы шторм ты не попала.

Это случилось.

Это случилось часа через два непрерывных Элиных обращений. Она не знала, может быть, молился, как мог, каждый из присутствующих в лодке. Может быть, Бог ответил на их со-борные, усиленные в сотни раз, обращения – но Он ответил.

Нет, мотор не завёлся, и берег не приблизился ни на метр. Но вдалеке, за грядой превысивших все мыслимые размеры волн, раздался звук другого мотора. Сомнений быть не могло: кто-то ещё пробивался сквозь шторм.

Боря выстрелил в небо сигнальной ракетой. Ботик чуть подкорректировал курс, которым шёл, и приблизилась к Бориной лодке. Это были солдаты из расположенной невдалеке воинской части. Они взяли судёнышко с горе-туристами на буксир.

Через полтора часа, в Екатериновке, наших героев ждала жарко натопленная баня, горячий суп и много-много какао. Для профилактики простудных заболеваний.

 

(26.08.2012)

Радон

Слава родился в Кишенёве. Учился в школе с углублённым изучением языков, и уже потом, будучи офицером Советской (тогда ещё) Армии, никак не мог взять в толк, почему многие из русских призывников пишут по-русски с ошибками.

Когда его спрашивали, как он попал на Дальний Восток, он отвечал: «Сослали». Да, на ДВ много военных, сосланных туда по долгу службы.

– Больше всего я люблю оставаться один на один с природой, – не раз говорил он. – Я устаю от людей…

– Я радовался, получая задание охранять какой-нибудь сверхсекретный объект. Таковой обязательно находился в самых закрытых, заповедных местах. И чтобы не единого там человека…

Фильм «Как я провёл этим летом» – про него…

– Если я ушёл на задание, и от меня нет вестей, – значит, я где-нибудь да шевелюсь, – говорил он супруге. – При мне всегда масса документов, оружия и прочих опознавательных знаков, так что если, действительно, случится несчастье, тебе не преминут сообщить…

– Супруга никогда не знала, через сколько я вернусь, когда провожала меня «на работу». Не знал этого и я. Волноваться вроде бы отучил, убедив её в том, что мысль материальна, и чем больше она выдумывает ужасы, которые могут со мной случиться, тем больше вероятность, что они случатся.

На пенсию военные выходят рано. Слава стал ремонтировать технику, но в любую выпавшую свободную минутку уезжал в лес. В настоящий лес – туда, где не ступала нога человека, и где не берёт никакая связь. Таких мест ещё много на Дальнем Востоке.

Одно из них «Горячий Ключ». Неподалёку от села Биневского Лазовского района Приморского края.

В конце 80-х годов прошлого века небедная тогда организация «Дальэнерго» построила там базу отдыха – домик на шесть комнат неподалёку от ручья с радоновой водой.

Сделана была купальня, кухня, проведена дорога. И всё бы хорошо, да только обрушился на Приморский край в июле 1989-го года мощнейший тайфун «Джуди». Ливень шёл шесть суток. Дорога к «Горному ключу» была безнадёжно размыта. А тут ещё и «перестройка», и лихие 90-е…

Заниматься какой-то там дорогой и какой-то там турбазой стало не с руки. Да может, оно и к лучшему…

Стоят сейчас там две ванны под открытым небом, рядом домик без окон, без дверей, по которому сквозняки гуляют. И ни-ка-ких людей.

Слава вставил в один проём косяк. Оббил окно полиэтиленом. Водрузил внутрь комнаты печурку. Когда приехал в следующий раз, увидел, что кто-то сколотил просторные деревянные нары… Видимо, дошли туристы, или с села соседнего местный люд. Пусть… Хороший человек чистоты места не нарушит, а плохому сюда не прорваться: дороги уж больно размыты… Плохой человек по наезженному любит.

– Вот и приезжаю я сюда раза два в год, минимум, – говорит Слава.

Телефон здесь не берёт – и это главное преимущество. Вода в ручье зимой под тридцать градусов, бьёт из самого почти нутра Земли – не так далеко разлом обнаружили. В воде – радон.

– И вот лежу в этой ванной… подо мной костёр (чтоб температуру градусов до 50 догнать), надо мной звёзды, луна полная. Что ещё в жизни надо-то? – заключает Слава. И растёршись, как следует, полотенцем направляется сильной, мужицкой походкой к своему зимовью.

(8.11.2012)

Космическая недовстреча

 

12 апреля 1961 года семиклассник Валька – известный в классе задира и нарушитель спокойствия – был дежурным.

– Валентин! – почему в классе мела нет? – спросил учитель истории минут через 20 после начала урока. – Сходи в учительскую, восполни недостающее.

Валентин с достоинством вышел из класса, нестись, сломя голову, за мелом, не входило в его планы. Пусть историк так пока пораспинается, устно…

В учительской работал радиоприёмник.

– От Советского информ-бюро, – вдруг зазвучал оттуда голос Левитана, – сегодня, 12 апреля 1961 года в 9:07 утра с космодрома Байканур отправился первый в истории человечества космический корабль. Советский лётчик-испытатель Юрий Гагарин…

Дальше Валька не слушал, он уже нёсся по коридору к своему классу, такие мелочи, как мел, были забыты

– Ребята! Наш Гагарин в космос полетел. Сегодня!

– Да ну? Врёшь! – раздалось со всех сторон, – ребята повскакивали с мест.

– Валентин! Сядь сейчас же на место, не срывай урок, – сказал историк, который тоже сильно сомневался.

– Да ну вас! – крикнул Валька, и бросился к вахтёрше бабе Нюре, которая обычно давала звонки.

– Баба Нюра, наши в космос полетели! – закричал он, и со всей дури надавил на кнопку.

Из классов стали показываться удивлённые лица учителей. Но физик Вася, который тоже слушал радио, пришёл Вальке на помощь. Он включил громкоговоритель. Голос Левитана теперь слышался повсюду…

Юрий Гагарин навсегда стал народным героем. В тот же миг семиклассник Валька для своих одноклассников стал почтальоном, приносящим добрые вести.

Через 6 лет, 12 июня 1967-го года, в день 35-летнего юбилея города Комсомольска-на-Амуре, Валентин – радист крейсера «Амур» – находясь на вахте в радиорубке, неожиданно оказался в ситуации, аналогичной той, которую сам некогда преподнёс своим однокашникам.

– Гагарин на корабле! – с таким кличем ворвался к нему в рубку напарник Володька – тоже радист.

– Как?! Врёшь!

– Вот те крест! Иди, я за тебя подежурю.

Валька больше не спрашивал, он, как и 6 лет назад, опрометью бросился на палубу. Боцман как раз отдавал честь, а потом почтительно жал руку какому-то полковнику, лица которого Валентин не разглядел. Полковник уже спускался по трапу. Впереди него шли мужчина в штатском и жекншина.

– «Сапог», – подумал Валька, глядя на полковника. «Сапогами» они чуть презрительно называли представителей сухопутных войск. Сам-то он служил на флоте, флотские, как ни крути, рангом выше, и на ногах у них не сапоги, а форменные ботинки, поэтому их называют "шнурки". – Но где же Гагарин?

– Это Гагарин, – шепнул Вальке на ухо непонятно откуда взявшийся сослуживец. – А рядом с ним артистка Лариса Голубкина и первый секретарь ЦК ВЛКСМ Павлов

– Точно?! Гагарин-то «сапог», оказывается, но крылатый… – озвучил Валентин свою нечаянную мысль, и отчего-то сильно смутился.

Полковник со своими спутниками уже спустился на берег, Валька проводил его взглядом и вернулся в радио-рубку.

Зато над боцманом долго ещё подшучивали на корабле: ты, мол, теперь, наверное, год руку мыть не будешь. Боцману по уставу ну никак не положено было заниматься рукопожатиями, он должен был лишь отдать честь старшему по званию. Точно также, как и Валентину, никак не положено было покидать свой пост во время вахты.

Недовстреча та на «Амуре» никак не выходила у Вальки из головы. Возможно, он каким-то образом сам притянул её. Он часто и подолгу мечтал о космосе, часто смотрел на фотографии Гагарина, который был почти ровесником, всего на каких-то 13 лет старше. Возможно, эта энергия Валькиного внимания и создала силу притяжения между ними. И они как магниты, очень большие магниты, стали приближаться. Однако силы притяжения не хватило на то, чтобы взглянуть друг другу в лицо (сила-то была односторонней), а уж тем более, заговорить. Гагарин просто шёл на берег, корабль «Амур» стоял посредником между судном, с которого он сходил, и причалом…

Меньше, чем через год Гагарина не стало. Валентин ещё не демобилизовался со срочной службы, а первый космонавт уже демобилизовался навсегда.

 

(29.08.12)

 

Лестница

Сева был обычный, среднестатистический железнодорожник. Он вовремя окончил школу, вовремя – вуз, вовремя устроился на работу –
которую тоже предпочитал заканчивать вовремя. Работал он с девяти до пяти ежедневно, кроме выходных – в железнодорожном депо. На работе его уважали и даже отправляли несколько раз за границу стажироваться. Но не знал ни один человек на свете, что каждую ночь во сне Севе снилась Лестница.

Он увидел её впервые ночью после выпускного бала. Возле Лестницы стоял дед, таинственным образом исчезнувший пять лет назад. То же случилось и с Севиным прадедом.

– Мой отец начал строить Лестницу, – сказал дедушка во сне. – Продолжил я, а завершить работу должен ты, Всеволод.

Впервые дед назвал внука полным именем. Сева проснулся. Сон таял, смывался с памяти, также как стекает с намокшего альбомного листа акварель. «Сны о чём-то большем», – пел по радио БГ. Сева поднялся, взял карандаш, и попытался с его помощью ухватить то смутное, что не давало ему покоя. Ни одного слова не смог выдавить он из себя, но рука сама выводила две параллельные палочки, соединённые между собой поперечными перекладинами.

– Железная дорога, – задумчиво пробормотал Сева, разглядывая рисунок. – Мам, я еду поступать в Омский железнодорожный институт…

– Почему это? – удивилась мама. Она стояла посреди кухни с мокрыми руками, с которых капала, капала, капала на пол вода.

– Приснилось, – ответил Сева, заливая бурлящим кипятком ложку плохо-растворимого кофе.

На следующую ночь ему снова приснилась Лестница. На этот раз рядом с ней стоял маленький, увесистый чемоданчик со всеми необходимыми инструментами и целая поленница поперечных перекладин. Постояв немного, Сева принялся за работу.

Из ночи в ночь, из сна в сон приколачивал он поперечные перекладины. Для того чтобы прибить следующую ступеньку, нужно было упереться локтём в предыдущую. И так каждую ночь.

Сева изменился. Стал раньше вставать, просыпаться отдохнувшим, с ощущением выполненного дела. Но по-прежнему плохо помнил сны.

Незаметно прошли десять лет. Сева давно стал зрелым мужчиной. Женился. Заслужил уважение в цехе.

И вот однажды во сне к нему снова явился дед. Да не один, а с прадедом и прапрадедом. Все как на подбор: крепкие, коренастые, бородатые. Сева как в зеркало на них смотрел.

– Он готов, – сказал самый старший из родственников.

– Пусть прибьёт последнюю перекладину.

Сева подошёл ближе, и привычным уже движением вбил четыре гвоздя.

– Хватит! – сказал старший. – Можешь спускаться.

Сева спустился по Лестнице, которая, как ему показалось, была уже больше двухсот метров в высоту. Пропустил прапрадеда вперёд. Следом пошёл прадед. За ним дед. За ним Сева. Все они – шаг за шагом – двигались к небу. Лестница опиралась на красивую, скалистую гору. На скале дождём и ветром была выбита карта потустороннего мира. В стене виднелось отверстие: лаз, вход в пещеру. Сева сделал шаг вовнутрь и почувствовал прикосновение свежего холодного ветра, и почувствовал радость…

Утром его не нашли. Он исчез так же, как когда-то исчез его прапрадед, прадед и дед.

Розыски не дали ничего. Но знакомые рассказывали, что встречали его… То воспитателем в приюте для детей-сирот, то рабочим на автостоянке, то мойщиком окон в стодвадцатиэтажном небоскрёбе. Окна он мыл с наружной стороны, перемещаясь в люльке от этажа к этажу. Улыбался.

(17.07.2008)

 

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.