Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика
|
Владимир Александрович Разумный. Венец творения, или Ошибка природы
--------------------------------------------------------------- © Copyright Владимир Александрович Разумный From: smirnoff@mailru.com Date: 18 Apr 2002--------------------------------------------------------------- / Парадоксы философии йехуизма / МОСКВА 2001. Парадокс первый: Человек на анатомическом столе природы Парадокс второй: Общественное животное или животное в обществе. Человек на анатомическом столе природы / парадокс первый / Вселенная тысячелетиями манит человечество непостижимостьюбезграничности и безграничностью вновь и вновь постигаемого. Влекомоетаинственными миражами бытия, вплетенными в неизбежную повседневнуюпрактику, иллюзиями его устойчивости в Космосе, оно стремится охватить всеего проявления, все грани загадочного мироздания. И прежде всего решитьзагадку загадок -- объяснить сущность самого человека и его место в природекак воплощения духа. Особенно в нынешних парадоксальных условиях превращенияего из обычного, заурядного живого существа в зловещую космическую силу. Апарадоксальные условия предполагают и парадоксальные их истолкования,которые мною и предлагаются на суд думающего неординарно читателя. С того начала начал, когда затеплилась жизнь человеческого духа в нашемневедомом прародителе, он начал развиваться по обратной асимптоте, отпервоначального синкретизма до пугающей дифференциации. Его динамику можносопоставить с цепной ядерной реакцией, преобразующей весь нашпространственно -- временной мир в планетарном масштабе. Словно приземлетрясении или волне цунами, смывающей все на пути, поколебленысравнительно константные характеристики изначального движения духа, векамипредопределявшие устойчивое содержание систем знаний, эмоций и верований,выработанных тем или иным этносом. В прошлом судьба / или историческая закономерность, что в конечномсчете в интересующей меня связи безразлично / давала каждому племени, роду,этносу возможность относительно стабильной самореализации. Но тогда женачалось постепенное нарастание темпа вращения маховика процесса,неопределенно именуемого историей, вращения, ставшего ныне действительнопугающим как по темпам, так и по последствиям, которые ощущают все живущееныне, сейчас, в современной ситуации. Духовное старение и непрогнозируемое возрождение социальных структур,совокупность которых и есть человек, длится ныне не тысячелетия и не века.Они в условиях информационной цивилизации протекают за десять -- пятнадцатьлет, как говорится, на глазах одного поколения, порождая в обыденномсознании не только отблески новых откровений всесильного духа, но и самыепещерные эсхатологические представления. И конечно же -- скрытый и тщательномаскируемый животный страх перед неопределенным будущим, где все -- зыбко инепредсказуемо. Вот почему в этом обыденном сознании сегодня причудливосочетаются осколки Просвещения и его научных идеалов с самыми что ни на естьапокалиптическими представлениями, идущими от иранской эсхатологии, отиудейской Книги пророка Даниила, от третьей из Сивиллиных книг, от тайногознания буддизма и суффизма. Лукавый же разум, бессильный познать безграничность, истинную сущностьили природу взбаламученной духовной жизни человека информационнойцивилизации, делает своеобразное теоретическое сальто-мортале, смещая акцентна истолкование изначально предопределенного места человека в мире. Такпоявляются вызывающие определенный теоретический интерес экоцентристские,биоцентристские, антропоцентристские, нооцентристские научные концепциинашей Вселенной. Но на бытовом уровне они становятся неизменным иуныло-однообразным фактором эмоциональной жизни всего человечества благодаряновым средствам массовой информации. На глазах изумленных поборников истиныразмывается целостный монолит древнейших, изначальных верований на миллиардысектантских ручейков; сминается словно бульдозером призрачный монолитфилософских построений, от которых остается лишь щебень более или менеепривлекательных литературных упражнений, в завалах которого пытаютсяпропищать о себе и наши марксоиды, либо повторяющие зады марксизма осоотношении абстрактного и конкретного, либо вообще договаривающиеся / крадости столичной околонаучной " тусовки " / до анафемы самому фактучеловеческого бытия с провинциальной амбициозностью; вытесняется мутнымпотоком всеобщего дилетантизма высокое искусство -- гордость мировойцивилизации. Массив руин ныне нарастает с умопомрачительной интенсивностью,ибо наряду с профессиональной научной литературой в информационную эпохуподобно раковой опухоли расширяется область литературы, претендующей нанаучность, точнее -- наукообразной, создателем которой может быть любой науровне начального образования. Лишь бы оплатил издание... Здесь зловещая сверхзадача темных и неведомых сил вполне очевидна -отвлечение мятущегося человеческого духа, предощущающего со времен пророка Даниила и Иоанна Богослова великуюистину о величии и преходящем значении человека как венца творения и ошибкеприроды, как о существе богоравном и несовершенном от критического,объективного самопознания. Истину, которая всегда вызывала и вызываетнеосознанный, первобытный страх у рода человеческого, но которая вдействительности имеет в основе своей конструктивное, животворящее начало идает основание / пусть -- зыбкое и призрачное в космической перспективе /для социального оптимизма и индивидуальной жизненной, конструктивной силы наотведенный каждому из нас мизерный срок. В последнее время в беседах с растерявшимися, но неизменно чванливымипредставителями почившей в бозе философии, избравших себе иной, болееприбыльный в материальном отношении статут политологов, социологов,сексологов, культурологов, имиджологов, вариологов, равно как и с их вечнымиколлегами и иллюзорными оппонентами -- корыстными служителями каноничныхконфессий и бесчисленных сект не без познавательного любопытства наблюдаю,как у них возникает трогательное единодушие в агрессивном неприятии моеймысли о человеке как венце творения и ошибке природы одновременно. " Как? -в исступлении вопиют профессиональные " любители мудрости ". Разве природаможет ошибаться? Ведь ею движет высшая целесообразность, приводящая в мирвсе новые и новые формы движения. И человек -- только венец этого движенияприроды, его цель и идеал; мысль же об ошибке природы -- от лукавого ".Правда, в попытках обосновать эту однобокую, недиалектическую идею онинаходят столь разные пути и столь разные логические схемы -- паутины, чтоговорить о возможности сколь -- либо рационального обобщения в системупонятий всего хаоса их мыслей о человеке не приходится. Естественно, чтоспорить с ними -- дело вполне бесполезное. Впрочем, не буду даже пытаться предлагать вдумчивому читателю подобнуюсхематизацию, ибо все различия нынешних претендентов на всеобщее иуниверсальное звание, на статут оригинальных философов более иллюзорны, чемво времена Александра Македонского. Напомню, что тогда все греки отказалисьот такого мужского украшения, как бороды, все -- кроме философов, ибо дляпоследних вычурные контуры бород оказались единственным отличительнымпризнаком своеобразия, индивидуальной неповторимости мыслителей. Приглядитесь повнимательнее -- и вы увидите примечательное возрождениедревней знаковой философской символики в среде наших современников, особоотчетливо просвечивающееся на их бесчисленных и бесплодных диспутах,симпозиумах, конференциях -- в чванливом поведении, в безапелляционных ибанальных наукообразных суждениях, в традиционных, у древнихпозаимствованных заклинаниях, в презрении к любой, неординарной мысли,рожденной не в их головах. Представители древнейших, реликтовых вероучений, бытующих и поныне,традиционной " языческой " мифологии, религиозных конфессий и целого морясектантских построений и верований в равной мере встречают мысль о человекекак венце творения и ошибке природы со столь же агрессивной неприязнью. Им,всегда отстаивающим идею креацинизма или божественного Творения, кажетсякощунственным предположение о возможности какой -- либо ошибки божества каквысшего совершенства / безотносительно к его исторической, социокультурнойинтерпретации /." Ошибочность ", то -- есть греховность, несовершенствочеловека предпочитают относить на счет внешних злых, темных сил, демонов,ангелов тьмы, рокового влияния которых и следует нам всем опасаться, ноотнюдь не на счет его изначальной противоречивости, породившей ныне морероковых вопросов о самой судьбе человечества. Традиционная теодицеяисключает иное решение проблемы, оправдывая Творца в отношенииразвертывающегося в несовершенном мире зла. Но им до сих пор не удалосьпреодолеть парадоксального суждения Эпикура, утверждавшего, что или Богжелает избавить мир от несчастий, но не может, или может, но не желает, илине может и не желает, или и может и желает. Первый, второй и третий случаине отвечают представлении о Боге, а последний не согласуется с фактомсуществования зла в мире. Вчитайтесь в Великие книги человечества, неискаженные, словно стройные корабли, только спущенные со стапелей,множеством ракушек-прилипал и прочими неорганичными для них историческимитеологическими и философскими наростами, и Вы с изумлением обнаружитепризнания Творцов бессмертных Книг человечества об ошибочности процессачеловекотворения, о несовершенстве Человека как бесспорной вершине этогопроцесса. Так, каждый внимательный читатель Библии / увы, их сегодня до сих пор-- единицы даже среди верующих, подавляющему большинству которых простоневедом ее текст во все его эстетическом великолепии и духовной значимости,точно также, как неведома была большинству марксоидов великая книга новойэпохи -- " Капитал " К. Маркса, которую они сегодня лихо изничтожают / немог не заметить противоречия между заветом Творца первому человеку: "Плодитесь и размножайтесь! " и разразившимся буквально в следующей главе егокосмическим гневом на Адама и Еву, познавших друг друга во всей прелестиобнаженного естества, познавших наготу. Но не торопитесь соскоропалительными выводами о сути подобного противоречия, в частности -- оразновременности написания первых же глав Книги Бытия. Постарайтесь болеевнимательно вчитаться в текст Библии, осмыслить те опасения, которыеобуревали Демиурга, изгнавшего Адама и Еву из сада Едемского, предварительноодев их в одежды кожаные и навсегда преградив им путь к Древу жизни. Нет, Всевышний опасался не наготы сотворенных им существ и их потомков,а приобщения их к тому сонму вечных, то -- есть подлинно совершенныхносителей и хранителей Духа, которые окружали его престол. Именно к нимобращены его слова в Первой книге Моисеевой -- Бытие / Глава 3. 22 /: " Исказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; итеперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, ине вкусил, и не стал жить вечно ". Так значит, была у человека изначальнотакая возможность и он ее не использовал -- вот в чем тайна всех тайн нашегобытия! Наивно полагать, что совершенство и ошибочность как незыблемые,изначально свойственные природе качества допускают применительно к трактовкечеловека представители иных, развивавшихся вне влияния иудейско-христианскойтрадиции вероучений. Нечто подобное приписывают им приверженные легковеснойи прибыльной журналистике авторы, рассуждающие, например, о своеобразииведических концепций человека, о сути тех метаморфоз, которые претерпеваетего душа в космическом развитии, переходя из одного состояния в другое.Рассуждающие, игнорируя научные исследования серьезных ученых - специалистови даже подлинные, вполне доступные ныне классические тексты ведическойлитературы, освоив только пару терминов вроде " кармы " и " инкарнации ".Поверив им, можно предположить, что душа человека как живой и ограниченнойво времени твари, равно как и все проявления творящей силы его духа остаютсянеизменными в скорлупе тех раковин, которыми скрывает их как покрываломнеодолимое течение времени. Совсем как в " Золотом осле " Апулея, гденекогда счастливый и благополучный Луций, превращенный в несчастнейшегоосла, продолжает думать, переживать, верить в его шкуре как человек. Но так может полагать только до предела наивный человек, принимающийвсерьез и на веру все современные бытовые интерпретации вероучений,поразившие, словно безграничные метастазы, их базовые ценности, равно как ивыводы непрерывно опровергающей самое себя легковесной научной беллетристикии массовой любительской дамской литературы, ставшей ныне весьма доходнымделом. Как говорится на традиционном языке дьяволиады -- бизнесом, кстати,одним из самых прибыльных / после нефтяного /. Будьте смелыми переднеизбежным и до ужаса близким Ничто -- и Вы осознаете, что мысль осовершенстве человека и вместе с тем как ошибке Природы вполне аксиоматичнадля всех форм Мирового разума. В том числе и для такой как художественноетворчество, которое знает не только идеализацию человека, его поэтичноевозвеличивание как Венца творения, но и трезвую самооценку как ошибкиПрироды. Так попытаемся же, следуя дорогой предков, предпринять вполнерискованное по последствиям путешествие в многоплановый мир аксиом, которыевсегда вызывали и будут вызывать раздражение, переходящее в озлобление всехпредающихся самолюбованию человеческих особей безотносительно к темисторическим одеждам, в которые они рядятся. Предваряя раздумья о человеке как загадочной природной аномалии и тайневозникновения всесветской иллюзии о любом человеке как Венце творения,отмечу изуверски -- утонченное противостояние поборников подобной иллюзиилюбым, даже самым робким и невинным по последствиям попыткам усомниться видее абсолютной избранности или исключительности человека. Диапазонподобного противостояния поразительно широк: от прямого физическогоистребления всех тех, кто пытался и пытается объяснить антропогенез чистоестественными причинами и тем самым представить род человеческийзакономерным звеном в эволюции живого мира до хитроумного низведения идейвеликих провидцев -- мыслителей, художников, вероучителей об изначальнойпорочности человеческой природы в разряд сказок и детского чтения. Вспомнитехотя бы судьбу учения Дарвина и перенос бессмертной сатиры Дж. Свифта -- "Путешествий Гулливера " в разряд литературы для детей как вполнебесхитростной сказочки. Вспомните, как пророка Х1Х века Федора Достоевского,бесстрашно показавшего нам самые темные уголки нашей души, европейское сытоеи тупое до предела мещанство превратило в кумира, в модную часть интерьералюбой квартиры. Но не было и нет силы, способной приостановить изначальное стремлениечеловека к трезвому самопознанию, без которого ныне просто немыслим путь креальному совершенствованию человека на краю разверзшейся перед ним бездны.От века к веку оно нарастает в геометрической прогрессии / позволю себеподобную характеристику / и стало ныне животворным мотивом действий,теоретических и художественных исканий, конструирования всеобщего символаверы тех, кого я всегда называл Подвижниками духа, кто вселяет убеждение ввозможность становления в провидимом будущем Человека как Венца творения --и своим личным примером, и своим творчеством. А главное -- верой в то, что учеловечества была какая - то иная, упущенная альтернатива развития, чемизвестный нам ныне печальный по последствиям ошибочный " историческийпроцесс " подавления, деформации человека созданными им же самим социальнымиинститутами. Теми институтами, среди которых доминирующее положение занимаетгосударство, правомерность и оправданность которых никому не дозволено дажеобсуждать. Рискнем же поплыть против течения, против мощного потока отработанныхвеками догм и предубеждений, где стерты судьбы, характеры, реальные действиямиллиардов индивидуальностей, навсегда канувших в Лету, но видна лишьпризрачная пена стандартных до тошнотворности суждений, образных стереотипови догм о нашем космическом всесилии и божественном совершенстве. О Человекевообще как абстрактной идеальной сущности, лишенной плоти и крови,индивидуальности и исторического развития, этнического своеобразия иопределенного уровня цивилизованности. Которого, естественно, можетсимволически представлять только величественный и всесильный Властитель, чьидеяния -- реформы и войны оказываются единственно достойным объектом легенд,мифов и писаной истории. Попытаемся отмести эту пену и посмотреть на себя критически ипрогностически безотносительно к характеру цивилизаций, своеобразию этносови социальной структуре в нелецеприятное зеркало трезвой самооценки.Посмотреть без естественной реакции раздражения и даже возмущенияоскорбленных чувств от того, что нам неизбежно предстанет в зеркале. В концеконцов, как в любой сказке, мы вольны разбить зеркало и примерно наказатьтого, кто поставил его перед нами как художник, мыслитель, вероучитель. Азатем -- возносить неумеренную хвалу величию исторически сложившегосячеловека, не замечая уже разверзшейся перед ним бездны небытия, порожденногоего природным, а значит - социальным несовершенством. Несовершенством -- всилу избранного им пути. Кстати, не думайте, что эталоном в дальнейших отнюдь не ласкающихчеловеческое ухо рассуждениях о человеке как ошибке природы я самовлюбленнобуду полагать себя как образец совершенства. Homo sum; humani nihil a mealienum puto / Я - человек, и ничто человеческое мне не чуждо /. Более того,почти восьмидесятилетний жизненный опыт дает мне достаточно оснований дляобобщений о негативной, а порою -- страшной сущности каждого современногочеловека на основе интроспекции. Полагаю, что на пороге небытия имею правона свободу суждения, ибо дальше -- тишина, за которой -- радости и страданиявсе новых и новых поколений, с унылой цикличностью повторяющих все наши /мои и миллиардов людей, уже исчезнувших навсегда / ошибки на тернистомтысячелетнем пути к подлинному Человеку, к Homo divinas, к Венцу творения. Вего пришествии я не сомневаюсь, иначе жизнь потеряла бы навсегда какой --либо смысл и превратилась бы в кошмарный процесс выживания аномальногосущества, которому сегодня подвластны действительно адские силы. Логика моего путешествия в мир человека весьма проста: сопоставлениеего с бескрайним миром живой природы - эталоном совершенства вморфологическом, физиологическом и поведенческом отношении, критическоесравнение его потенций как Венца творения с тем, что ныне реально стало егоошибочной социальной природой и обращение из Будущего в Прошлое с вопросомоб упущенной возможности нормального пути становления человека. Итак -- вместе и вперед с неуклонным стремлением к правдивости ичестности, где нашими добрыми гидами будут мудрейшие скептики прошлых эпох,мыслители, художники, вероучители, осмелившиеся сформулировать крамольнуюгипотезу о реальном, историческом человеке как ошибке природы и одновременновыдвинуть утопические идеи, образные представления, основания веры вгрядущего совершенного человека, подлинного Венца творения. ТЕРСИТ ИЛИ АПОЛЛОН. Природа, неживая и живая, при всей относительности такого деления,совершенна, ибо она в непостижимой безграничности системна, устойчива,гармонична даже в дисгармонии. Ее совершенство -- не сфера оценки кем--либо,но реальный и изначальный факт бытия. Сколь не изощрялся бы человеческий духна протяжении тысячелетий в такой оценке, не он порождает это совершенство ине только он открывает его. Здесь -- тайна, здесь -- непостижимость. Звездам -- нет счета, бездне -- дна. Сие -- истина, и лучше -- нескажешь, сколько бы не устремляли взор миллионы миллионов человеческихсуществ в просторы Вселенной. И при всей видимой хаотичности инеупорядоченности, она дает нам, мелькающим в ней не долее микрочастиц,высший образец системности, устойчивости и гармонии. Наш, человеческий лепето музыке сфер, о божественности мироздания представляется в соотношении смасштабами многоплановой Вселенной лишь проявлением импотентности духа,изначально амбициозного. Первовещество в огненном горниле порождает то, что мы называем миромминералов. И весь этот мир, от простой горной породы до алмаза, скрывающегов себе огненный спектр Вселенной, абсолютно и изначально совершенен. Даже вкосмических катастрофах и катаклизмах. Для осмысления данного непреложногофакта отнюдь не обязательно посещать прекрасные минералогические музеи иколлекции, создание которых можно отнести к сфере бесспорного торжестваДуха, Мирового разума. Надо быть простым и непредубежденным изысками такназываемой человеческой цивилизации наблюдателем. Рассыпьте на ладонипесчинки, вглядитесь в их несказуемое многообразие -- и вы приобщитесь кмистике совершенства всей природы, проявляющегося в любой из них. Космос или Бог / пусть продолжают искать универсального объяснения ихантитезе бородатые мыслители и вероучители прошлого и будущего ивдохновляемые поэтическим безумием юноши / породили на нашей голубой планетенеудержимую агрессию жизни, весь растительный и животный мир. Казалось бы,что загадочность бесчисленности ее проявлений / а мы до сих пор не безвнутреннего трепета перед величием Природы умножаем классификатор растений иживых существ, исчисляя их уже миллионами и " открывая " все новую ихбезграничность -- ведь нам до сих пор известны не более одного процентаживых существ в Мировом океане! / исключает фундаментальный принципсистемности, устойчивости и гармонии. Но эта кажимость -- лишь игра илишутка нашей, доступной нам Природы, которая незыблемо продолжает следоватьтаинственной закономерности единства в многообразии. Вспомните те редкие для нас, рабов асфальтовых трущоб мгновения, когдаудается после всех транспортных передряг, после нетерпимой атмосферызловонных, пропахших потом и дезодорантами электричек либо бензинового чадастоль же убогих, отделяющих нас от Природы персональных машин рухнуть наобычную и как будто бы лишенную тропической экзотики лесную поляну. Проходятминуты -- и вы начинаете различать бесхитростные лесные цветы и замысловатыетравинки, а затем -- восхищаться их многообразием. Но во всем этомбожественном и величественном многообразии нет никакого отклонения от нормы,иначе говоря - от того видового и родового принципа системности,устойчивости и гармонии, который характерен для совершенства любогоприродного феномена. Здесь разброс форм -- поразителен: от нежного ландышаподмосковных лесов до колючего кактуса мексиканских пустынь, от лишайникаНовой Земли до лиан тропических джунглей Мадагаскара, от весенних тюльпановв Кара -- Кумах до мощных баобабов Африки. Но как бы ни был велик подобныйразброс, он никогда не нарушает нормы как основы устойчивого природногосовершенства. Не нарушает его и мир живых существ, насчитывающий по данныместествоиспытателей до полутора миллионов видов! Вы только задумайтесь надтем, как озадачивает, нет, скажу определеннее -- ошарашивает нас творящаяПрирода этим живым космосом. Здесь и вполне фантастические живые существа изглубин Мирового Океана, формы которых столь поразительны, столь невероятны,что никакому из прославленных художников не дано создать продуктивнымчеловеческим воображением что-либо подобное. Вот вышагивает среди застывших,словно кораллы водорослей как гном в тундре вопросительный знак, а над нимсверкает всеми возможными и невозможными красками полукраб, полуветкаколючей одушевленной жимолости. Где- то выше, в туманном облаке океанскихглубин, парят какие -- то живые листья, шары -- ежи, стремительные,неуловимые глазом змееподобные молнии других рыб. А далее -- могучая симфония живущих в водной стихии существ, каждое изкоторых абсолютно и незыблемо выражает норму рода и вида, его совершенство.Акула -- всегда акула, быстрая как молния, пластичная как подлинная хозяйкаи богиня морских просторов. Любой нелепо шлепающий по прибрежным скаламтюлень превращается в глубинах моря в подводного акробата, выделывающеготакие сальто-мортале и поэтичные пируэты, которые фатально недоступны любомупрославленному акробату или танцовщику, всегда тождественен другомуродственному ему тюленю и не отступает за норму вида. Перенесемся мысленно на сушу, где столь же неукротимо буйствует жизньна основе тех же единых норм совершенства морфологической организации.Подчеркну для взаимопонимания с тобой, мой читатель, что в этой главесначала речь идет о морфологии и только о морфологии как форме и строениирастительных организмов, а стало быть -- и о соответствующей науке. Теперьмы все лучше и глубже знаем ее благодаря героическому труду ученых --создателей зоопарков в разных уголках нашей планеты, а также новому чудучеловеческого гения - кинематографу, фотографии и телевидению. Конечно, мыимеем и свой, индивидуальный опыт общения с животными, дикими и домашними,положительный и отрицательный, трезвый и основанный на предубеждениях ивымыслах. Для меня, например, в силу индивидуальной судьбы заброшенного нанеизменное взаимодействие с человеческой толпой и откровенно ненавидящего иизбегающего ее, единственным спасением всегда были братья наши меньшие, отзмей и черепах до мудрых и преданных собак. Даже засыпая, я держу их рядом ссобой в постели, любуясь постоянной для них прелестью, безотносительно ктому, что со временем особи сменяют друг друга в силу кратковременности ихземного бытия. Но новые средства межчеловеческих коммуникаций и информациидают всем нам качественно иное представление о животных как образцеприродного совершенства, о соответствии каждого из них норме. Недавно дочьподарила мне нечто недоступное русскому профессору по финансам сокровище --" тарелку " многоканального цифрового ретранслятора НТВ-плюс. И сразу же --прощай устоявшийся режим работы за столом и со студентами, ибо мне открылсякруглосуточный канал " Живая планета ". На экране замелькали один за другимфильмы о животном мире, созданные бесстрашными и влюбленными в очарованиеэтого мира, в его загадочное, действительно божественное совершенствоестествоиспытателями, которых не страшат ни морские бездны, ни льды Арктики,ни выжженные пустыни Африки и Азии. Как все подлинно духовное в нашей многотрудной жизни, подобные фильмырождают множество ассоциаций, подводят к самым неожиданным, пороюпарадоксальным выводам, в том числе и социально -- педагогическогохарактера. Так, нельзя отделаться от чувства обиды за российскую детвору,лишенную возможности подняться до призвания и уровня человека черезсозерцание совершенства всей живой природы, вырваться из-под влияния нашихпораженных бациллой идиотизма " свободных " средств массовой информации,перед которым бледнеет тлетворная значимость всех рипарографов прошлого. Нопервое и неотразимое впечатление -- признание красоты всего естественного иестественной красоты живой природы. Той красоты, которая служит неотразимымаргументом правоты теоретиков, выделивших в качестве ее признаковсистемность, устойчивость, гармонию. А также заразительности прекрасного вмире животных, ибо все те, кто работает с ними, кто показывает их нам ирассказывает о них, неведомым образом предстают как более совершенные,гармоничные существа, чем их сородичи в иллюзорном эстетическом оформлении.Здесь -- тайна и конечная цель моего поиска. На какое живое существо из полутора миллионов видов не падет нашпытливый взор, оно всегда демонстрирует торжество системности. Любая львица,обладающая всеми признаками вида как индивидуальность / а живому существуприсуща индивидуальность /, никогда не выходит за рамки принципа системы,если это, конечно, не больное, выморочное животное. Переведите взор с одногоживотного на другое в прайде - и вы убедитесь в справедливости моих слов.Думаю, что вы согласитесь и с мыслью об устойчивости на индивидуальномуровне этой живой системы на разных возрастных этапах и в разных внешнихобстоятельствах. Даже в клетке, в условиях полного унижения ее царственногодостоинства, она остается гордой, мощной, не побоюсь сказать --величественной. Нет, выводы мои относятся отнюдь не только к породе Царязверей, но и к любому без исключения существу, ползающему, летающему,прыгающему, плавающему, бегающему на нашей Земле. Что же касается гармонии как признака совершенства в живой природе, тоон изначально предопределен теми законами выживания, которые характеризуютнишу, занятую в мире тем или иным видом. Дисгармония здесь означала быиндивидуальную смерть. Агрессия жизни -- не только хаотичное и торжествующееее вселенское шествие, но и пластичное приспособление к условиям иситуациям. Гармония как принцип совершенства живого на морфологическомуровне и есть результат приспособления единого и целостного организма -- кбесконечно вариативной среде и порождаемой ею ситуациями. Нарцисс, взглянувший в зеркало прохладного ручья, увидел лишь внешнесовершенный образ живой и прекрасной твари. Сколько бы он не вглядывался внего, ничего иного он бы и не увидел. Вполне как моя любимая собака --мощный стаффорширский терьер, часами озадаченно разглядывающая своеотражение в загадочном для нее зеркале. Впрочем, что повторяют все собакибез исключения в подобных обстоятельствах. Не то соплеменники Нарцисса,избежавшие его индивидуальной плачевной участи и зашагавшие в гордомсамомнении о своем исключительном и неповторимом морфологическомсовершенстве из прошлого в будущее. Они попытались на теоретическом,художественно -- творческом, на уровне интерпретации великих и малыхвероучений обосновать это совершенство. Озаренные светом разума, они начали утверждать, что человек -- меравсех вещей, что именно он -- основа загадочного Золотого сечения. У истоковевропейской цивилизации они стали искать канон -- образец и норму высшегоприродного совершенства, доступную математическому анализу. Казалось бы, всебыло вычислено, подвержено бесстрастному объективному анализу. Но не тут-тобыло, ибо европейские морфологические представления о совершенстве человекакак природного существа сразу же пришли в вопиющее и даже трагическоепротиворечие с теоретической самооценкой своей эстетической избранностидругих рас и этносов. Системность, гармония, устойчивость с позицийевропейца оказалась для негроидной расы чем--то нелепым, алогичным и дажекомичным, а для желтой расы -- откровенно отталкивающим и не соответствующимпризнакам " настоящего человека ". Мыслителям волей -- неволей пришлосьотказаться от абстракции " человек " как знакового обозначения особогоживого существа и признать бессистемность, неустойчивость и дисгармониюреальным фактом существования рас и этносов. Подлинный же логический тупик перед мыслителями и исследователямивозник при подходе к отдельному, конкретному человеку, к живойиндивидуальности, из которых и состоит загадочное человечество или Человек.Здесь пораженному взору эстетических снобов открывается такая безднаотступлений от меры, проще говоря -- такая безмерность физических аномалийили даже уродств с позиций абстрактных представлений о морфологическомидеале, что говорить о совершенстве подобного живого существа простобессмысленно. Программисты попытались, следуя стереотипам женской красоты,насаждаемым в европейских странах, создать образ средней компьютернойкрасавицы. На удивление, на экране монитора она предстала как чудовищная,несообразная ни с чем уродина. Единственным ее достоинством оказаласьгладкая кожа. Немудрено, ибо каждый из нас в морфологическом отношении --аномален, но признать подобный факт отнюдь не склонен. Мы не хотим дажевспомнить те мучительные негативные переживания, которые обязательноиспытывал каждый в юности, осматривая в зеркале свое обнаженное тело, дажене догадываясь, что красота человека -- не в его морфологической структуре,но в духовности. Но об этой тайне тайн -- речь впереди Понимаю, что навлекаю на себя неукротимый гнев всех представителейчеловеческой породы, убежденных в идеальности организации своей физической,/ морфологической / структуры. Ну, уж если не своей, то некоего кумира,модели, живой куклы, модной ныне, сейчас у того или иного этноса. Не спеши,мой дорогой читатель, с молоком матери впитавший легенду о морфологическомсовершенстве человеческой породы. Дело не только в том, что все подобныекумиры вопреки расхожему мнению абсолютно несовершенны в морфологическомплане. Но не буду обижать психологически неуравновешенных фанатов их красотыи совершенства, равно как привыкших к шумной славе так называемых звезд.Проделаем более простой и наглядный эксперимент. Выйдем на улицу, присядем впогожий весенний, светлый вечерок на скамейку и попробуем беспристрастновглядываться в прохожих, в их лица, фигуры, походку. Вот вышагивает главасемейства, брюшко которого едва позволяет ему сохранить равновесие, шея --заплыла жиром, ноги -- дугой, руки асимметричны и мотаются как длинныетряпки. А вот -- убежденная в своем очаровании молодая девушка, непомернотонкие ноги которой / необдуманно выставляемые напоказ для сексуальногопривлечения / сразу переходят в тощий, неплодородный бюст, а шею украшаетприплющенная как украинский горшок голова, которую не может закамуфлироватьнелепейшая прическа. Еще минута -- и их сменяет стайка молодых парней,которые вполне могли бы послужить пособием в анатомическом театре длядемонстрации отклонений от нормального развития живого, природного существа,у которых в структуре -- все женоподобно. Представьте себе их обнаженнымиперед призывной комиссией военного комиссариата -- и вы безусловносогласитесь со мною. Так и хочется все эти сотни и сотни тысяч ни в чем несхожих между собой алогичных полумонстров в морфологическом отношении,которых каждый ежедневно созерцает и в зеркале, и на телевизионном экране, ина пляже, и на эстраде, и в уличной толпе, и на безвкусных глянцевыхжурналах, посвященных жизни вполне уродливых в морфологическом плане " звезд" соотнести с какими-либо другими живыми существами, но это было быэстетическим оскорблением для последних. Не без юмора вспоминаю, как во время заседания одного из Ученыхсоветов, в котором имею честь состоять и членов которого высоко ценю, ибосчитаю представителями породы людей, являющейся надеждой человечества напути к Венцу творения, высказал свой взгляд на морфологический обликчеловека. Естественно, начав с резкой и критичной самооценки своейвнешности. Не скрою -- был поражен непониманием, более того -- реакциейобиды почти всех присутствующих. Разрядила обстановку пауза, во времякоторой мы смогли беспристрастно всмотреться и в себя, и друг в друга.Мудрый, сморщенный как высушенная груша миниатюрный аксакал от педагогики,обладающий не только фундаментальным запасом знаний, но и античнымскепсисом, перевел взгляд с тощей как килька соседки, бесспорного авторитетав психологии, на маленького, напоминающего гнома солидного ученого, широкоизвестного научной общественности работами по соотношении медицины ипедагогики, мощные, как говорят спортсмены - накачанные бицепсы которогоникак не монтировались с его габаритами, и выговорил задумчиво: " А ведьдействительно!... ". В итоге раздался общий гомерический хохот как признакторжества острого и самокритичного ума мудрых и тонко чувствующих людей,отлично понимающих, что достоинство человека отнюдь не в форме бедер, не вразмере полового члена или структуре черепа. Нет, ни в прошлом, ни в настоящем не смог ищущий и плодотворныйчеловеческий ум теоретически обосновать мысль о человеке как Венце творениятолько в системе координат морфологической системы мира. Здесь не помогли ниегипетская магия чисел, ни вычисления пифагорейцев, ни расчеты божественногоЛеонардо да Винчи, ни линия красоты Хогарта, ни все классики компьютерногомышления современности. Но нарциссизм человеческой породы / если таковаясуществует как нечто единое / - фатален и неизменен от века к веку, о чемсвидетельствует выработанный духом другой, параллельный, но отнюдь нетождественный рациональному пути способ поиска истины -- эмоциональный илихудожественно -- образный. С того момента, когда первая пингвиниха рода человеческого / вспомните" Остров пингвинов " Анатоля Франса / накинула на свои узкие плечи шкуру,вызвав тем самым продолжающийся и поныне животный восторг самцов,переставших быть нормальными, а стало быть прекрасными животными, функцияоформления, а иначе говоря -- эстетической маскировки морфологическихнедостатков человека стала едва ли не главной в искусстве. Да и не только вискусстве. Наивный макияж предков заменила промышленность, опирающаяся на успехисовременной химии. В отличие от животных у каждой человеческой особи свой,неповторимый и далеко не приятный запах, свой цвет волос и структура кожи --на помощь в борьбе с природой пришла та деятельность оформления, которую мыныне называем парфюмерией и которая уже реально грозит нанести нашей средеобитания непоправимый и необратимый вред. Как мужчины, так и женщины немыслят ныне своего повседневного бытия без паст, притираний, помад, лаков,кремов, превращающих их в стандартные размалеванные манекены. Впрочем,влияние химии на человека в перспективе также не изучено должным образом, номне оно представляется роковым. На индивидуальном же уровне все изощрениякосметологов способствуют лишь наивной маскировке морфологических качествкаждого человека, который он сам вдруг начинает оценивать как недостатки,как отступление от неведомо кем измышленного эталона. Не найдя теоретического пути нормализации, то -- есть совершенствованиячеловеческой натуры, ее морфологии через труд, спорт, медицинские ухищрения/ подобные тем косметическим операциям, которым радостно подвергают себядряхлеющие самки рода человеческого, тщетно пытающиеся остановитьбеспощадное время в наш якобы всесильный перед природой век /, люди создалибескрайний мир искусства, где главный лейтмотив -- осанна совершенствучеловеческой природы. Посмотрите, какую галерею красавцев и красавиц,относящихся к власть предержащим, но бывших в реальности почти уродами,оставила нам живопись нового времени! Но человек как был, так и остается вморфологическом отношении только голой обезьяной, лишенной какого бы то нибыло единого, родового принципа физического совершенства. Таков и Цезарь,таков и бездомный бедолага в трущобах нынешнего мегаполиса. Путая вполне наивно, но убежденно эстетический образ, создаваемыйхудожественным творчеством, с индивидуальным человеческим прообразом,наивный в теоретическом отношении люди весьма часто возражают мнепатетически, а то и с нескрываемой ненавистью, которая всегда являетсяспутником истины, приводя примеры знаменитых див эстрады и модельерногобизнеса, голливудских звезд и очередных " мисс " - планеты, континета,государства, города и любого заштатного сельского поселка. Но совлекаямысленно и со здоровым цинизмом вместе с ними с живых манекенов --символические по значению одежды, знаки той или иной моды, поражающей нынечеловечество похуже бубонной чумы, бессмысленные побрякушки -- украшения /от спицы в носу африканской красавицы до отягчающие мочко уха всевозможныезолотые и позолоченные серьги /, убеждаюсь, что мои оппоненты -- поборникисовременной женской красоты довольно легко сдают свои " эстетическиебастионы ". И уж совсем трогательное единение возникает тогда, когда я предлагаювсех самых очаровательных с их точки зрения, а стало быть -- идеальных посовершенству в морфологическом плане человеческих особей женского полараздеть до гола и вымыть в преотличной, всех равняющей русской бане. Средиподобных, лишенных какого бы то ни было макияжа и внешнего оформления телкумиры женского пола, кинодивы и до предела амбициозные " всемирно известные" манекенщицы вдруг оказываются кривоногими, мослатыми, с непомерно широкимиили со столь же непомерно узкими плечами и деформированной индивидуальнымобразом жизни головой, с сосками на нижней части живота, с обвислыми задамии с тупыми глазами. Не верите? Вспомните хотя бы унылые кинематографическиесцены полового совокупления в ванных, душах, туалетах подобных записныхкрасавиц -- и вы невольно согласитесь со мною. Здесь даже неодолимый мужскойполовой инстинкт / почему -- то именуемый сексом, хотя последний терминничего иного, кроме генетического смешивания не означает /, украшающийбурным воображением даже чурбан или замочную скважину, не срабатывает. Что касается человеческих особей мужского пола, то о совершенстве ихформ, о догме, вбитой нам в голову как убогий стереотип, затуманивающийобъективное зрение пресловутыми копиями Аполлона Бельведерского, ДавидаМикеланджело, статуями обнаженного Будды в миллионах учебников может всерьезговорить лишь человек, лишенный чувства юмора. Как только кинокумиры,принимаемые одурманенной наркотиком " общественного мнения " толпойпочитателей и тем более -- полуистеричных почитательниц, явно страдающих откомплекса половой неполноценности, за идеал физического совершенства,приоткроют торс или обнажат ноги, как правило -- напоминающие традиционнуюконскую дугу, и уж тем более позволят себе раздеться до нага в постельныхкинодрамах, морфологическое несовершенство самцов человека становится дообидного очевидным. Тот же, кто обладает чувством юмора на уровне гениальности в оценке исамооценке как самцов, так и человеческих самок, кто видит ихморфологическое несовершенство, не дающее основания нам, людям, претендоватьв этом отношении на пальму первенства в мире живой природы, оказываетсямудрым пророком человечества в деле его действительного движения ксовершенству. Но пророков, как известно, всегда побивают камнями именно заправду прозрения. Нет, мои дорогие оппоненты -- защитники совершенства человеческойпороды в морфологическом плане, интуитивно усматривающие в подобнойвселенской правде намек и на себя, на всех нас без исключения -- не мнепринадлежит мысль об аномальности нашей животной породы. Задолго до меняАпулей глазами Луция из шкуры осла показал нам все " прелести" нашегочеловеческого совершенства. Вчитайтесь в Аристофана -- и вы поймете, гдепервоисточник моих мыслей. И, наконец, великий и несравненный Свифт,которого и поныне ненавидят все фарисеи мира. Вспомним, что прежде всегоувидел Лемюэль Гулливер на проезжей дороге в стране Гуигнгнмов. " ... Язаметил в поле каких -- то животных. Несколько таких же животных сидело надеревьях. Их странный и причудливый вид смутил меня. Я прилег за кустом,чтобы лучше их разглядеть. Некоторые из них приблизились к тому месту, где яспрятался, так что я отлично мог отлично разглядеть их. Голова и грудь у нихбыли покрыты густыми волосами -- у одних вьющимися, у других -- гладкими. Умногих из них были и бороды, похожие на козлиные. Вдоль спины и переднейчасти лап тянулись узкие полосы шерсти. Но тело было голое, так что я могвидеть кожу темно-коричневого цвета. Хвостов у них не было. Самки былипоменьше самцов: на головах у них росли длинные гладкие волосы, но лица быличистые, а все тело было покрыто только легким пушком. Волосы и у самцов, и усамок были разного цвета: коричневые, черные, рыжие. Они редко оставались впокое, все время бегали, прыгали и скакали с изумительным проворством.Крепкие и острые когти на передних и задних лапах позволяли им с ловкостьюбелки карабкаться на самые высокие деревья. В общем, во время моихпутешествий я никогда еще не встречал более безобразных, более гнусныхживотных ". Таковы -- йеху. И какими же прекрасными, совершенными всистемности, устойчивости, гармонии предстают у великого писателя лошади, теживотные, силе, красоте и быстроте которых не уставал поражаться егоГулливер. Впрочем, как и все мы, люди, когда-либо видевшие эти действительносовершеннейшие живые существа. Аристофан, Апулей, Свифт -- не одиноки в трезвой оценке человеческойпороды, лишенной всех необходимых признаков морфологического совершенства.Словно соревнуясь с поборниками идеализирующего искусства, которое абсолютнотождественно вселенскому карнавалу одеяний и драпировок, призванныхсимволическим флером скрыть несовершенство фигуры завоевателя -- коротышкилибо какой-либо очередной первой леди, о сонме которых не без ожесточения исарказма как -- то сказал обозреватель " светской жизни ", что все онипросто обыкновенные бабы, мудрые художники и скульпторы всегда пытаютсяизбавиться от катаракты стереотипного зрения. И тогда мы видим шедеврыИеронима Босха и " Капричос " Гойи, мясную стихию беспощадного Рубенса ижесткую, я бы даже сказал -- трагическую оценку всех нас как природногонесовершенства Михаилом Шемякиным. Невольно слышу змеиное шипение моих коллег -- эстетиков, как в далекомпрошлом, так и их современных эпигонов, для которых стало деломпрофессиональной чести / и, конечно же, заработка / веками отлаженнымразношерстным хором доказывать, что тьмы истин нам дороже нас возвышающийобман. Этой тьме противостоит свет единой и простой как сама жизнь истины оприродном морфологическом несовершенстве человека. Кстати, которое являетсяне меньшей логической загадкой, чем само происхождение нашей породы,лишенной какого бы то ни было единого принципа совершенства. Возможно, вкаком-то отношении человек -- действительно Венец творения. Я далеепопытаюсь вместе с вами обосновать эту возможность, впрочем -- весьмазыбкую, если не призрачную, являющуюся моим символом веры. Но искать еенадо, конечно, не в морфологии человека, не в его структурной физическойорганизации. Убежден -- эта физическая организация несводима к единой норме,что не мешает всем нам, толстым и тонким, с животиками и без оных,кривоногим и коротконогим, косоглазым и лупоглазым, с белоснежнойклавиатурой ровных зубов и щербатым претендовать в итоге, в перспективе напревращение человечества в Венец творения. Впрочем, не будем спешить, нобудем следовать логике живой природы, последовательно рассматриваяхарактеристические признаки ее совершенства. Кентавр или птица -- феникс. Эврика -- невольно останавливает меня скептический разум. Ведьморфология человека слита воедино с его физиологией, с жизнедеятельностьюорганизма, с процессами, протекающими в его системах, органах, тканях,клетках и т. д., делающим нас поразительно пластичными, способнымиприспосабливаться с самым разным, в том числе и экстремальным ситуациям, неменяя своей, человеческой породы. Естественные науки скрупулезно и с предельной мерой объективностивсесторонне изучили физиологию живого, показали ее истоки в неживом, открылиуниверсальную общность, системность в этом плане породившей нас природы. Ониподошли к обобщенным характеристикам тех единых для природы процессов,которые мы именуем физиологическими. Главные из них, которые и естькоординаты физиологического совершенства - константность, пластичность,цикличность. Что касается нашей константности в физиологическом отношении как мнимомпреимуществе перед совершенным миром неживой и живой природы, то она весьмапроблематична и далеко не подтверждена достойным внимания временныммасштабом. Что такое, в самом деле, какие-то два -- три миллиона лет,которые мы уродуем окружающий мир, " приспосабливая " его к своим ненасытнымнуждам, по сравнению со сроком в триста миллионов лет, в пределах которогопреотлично пребывает обыкновенный и неистребимый таракан, да и многие другиеживотные. Мудрые биологи -- исследователи предрекают, что за неизмеримоболее короткий период мы будем уже не мы, а станем какими- то птицеподобнымиуродцами. Не об этом ли будущем напоминает нам прошлое - искусством ДревнегоЕгипта и исчезнувших цивилизаций Латинской Америки и Мексики? А, может быть,это прошлое было когда-то для неведомых нам человеческих цивилизаций роковымбудущим физиологического превращения, перерождения нас в йеху? То, что на бытовом уровне именуется обменом веществ, в природе живоереализует как устойчивое состояние системы в нестабильной ситуации. Идетвечная и титаническая борьба на всех уровнях живой системы во имя сохранениярода, вида, особи. И она всегда воспроизводится в определенных временныхпределах, без каких-либо потрясений, изменений, мутаций. Выход за этипределы означает рождение нового состояния, новой системы. Это -- взрыв, отпоследствий которого ничего не остается в изжившей себя по тем или инымпричинам системе. Исчезают динозавры, мамонты, другие мировые загадкиприроды, исчезают - чтобы вновь возродиться, словно легендарная птица --феникс, но уже в другом природном обличье. " Почти " динозавров либо " почти" мамонтов природа не породила, ибо все ее творения существуют в рамкахотведенных загадочной и неведомой судьбой временных сроков и относительностабильных пространственных условий бытования. Не то -- человек, словно всей своей историей / скажем точнее --антропогенезом / насмехающийся над принципом физиологической константности.Конечно, на всех этапах антропогенеза он был и остается носителем неизменныхфизиологических качеств, завещанных ему природой -- характера клеточнойструктуры и ее функционирования, кровообращения, пищеварения, адаптации кизменяющимся условиям внешней среды, словом, всех тех качеств, которые спредельным многомудрием открыли и человеческая практика, и человеческаяинтуиция и его не имеющий никакого аналога в бескрайней вселенной живой инеживой природы интеллект. Не случайно же все те процессы, которые характерны для природы, даютреальную базу для медицины, призванной облегчать многие, в том числе и чисточеловеческие страдания на основе экспериментального изучения "дочеловеческой " природы. Даже простые операции на человеке не появились быбез вивесекции, то - есть проклинаемых поборниками всеобщего гуманизмаопераций на животных с целью изучения как причин болезней, так и путей ихизлечения, в том числе и хирургического. А на ком, как не на наших братьяхнаших меньших ставим мы самые поражающие по жестокости опыты -- вбарокамерах, в космосе, в изначально враждебной им среде обитания, дабынайти новый набор лекарств, это бесплодное подобие эликсиру молодостивеликих алхимиков и творцов утешающих нас легендами как бренных искоропреходящих во Вселенной живых тварей. И мы не сооружаем всем имнетленных памятником только потому, что жестокость наша в силу изначальногоцинизма человеческой породы базируется на амбициозном отрицании нашейживотной константности, на мифе об исключительности физиологическогочеловеческого совершенства как венца творения. Но не следует забывать, что бесчисленные открытия человеческогоинтеллекта, его технические и технологические завоевания зачастуюзаимствованы в живой природе, к которой он сам первоначально принадлежал.Проблема эта достаточно детально исследована наукой, так что нет особойнужды пересказывать общеизвестное -- о происхождении колеса и водопровода,каналов и пещерных жилищ. Гораздо интереснее отметить безграничныевозможности, которые до сих пор щедро представляет человеку как своемупорождению живая природа. У дельфинов и акул прошли выучку строителисовременных скоростных подводных атомоходов, новым методам локации людейучат дельфины, летучие мыши, змеи. Потребовалось многократно увеличитьпропускную способность оптических волокон -- на дне глубочайших впадинМирового океана люди нашли готовый образец. Это -- морской червь " Морскаямышь ", более известный под поэтическим названием " Афродита ". Радужныеэффекты, даваемые его волосами, послужили основанием для разработкиматематической модели оптических волокон нового поколения. В других желабораториях материаловеды / пока -- еще тщетно / пытаются постичь тайнунепревзойденного шедевра физиологической организации в природе -- паука иего паутины. Еще немного -- и в ткачестве может произойти непредсказуемая попоследствиям техническая революция. Да, человек безусловно исключителен, ибо два божественных для него инеразделимых между собой фактора обусловили такую мутацию животного ряда,перед которой меркнут все изменения, происходящие в процессе естественногоотбора и приспособления в борьбе за существование. Первый фактор -- труд какцеленаправленная и осмысленная деятельность по усвоению и приспособлениювещества природа при помощи орудий и средства труда. Второй - слово каксредство общения на основе абстрактного мышления, как термин, выражающийпонятие. То самое слово, которое, раз возникнув, запечатлелось в памятивсего человечества как величайшее из всех возможных чудес, как Божество --созидатель. Наверное, палеонтологию этого великого открытия и уловил сгениальной поэтичностью евангелист Иоанн в своем Святом Благовествовании,начиная его удивительно: " В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Словобыло Бог ". Нам никогда не узнать, какое же было это первое божественноеслово: "мама " или " дай ", равно как не узнать праисторию божественногослова, ставшего языком мыслящего преобразователя в трудовом процессеприроды. Но именно божественное Слово человека, вырвавшегося за рамкиживотной природы своей породы благодаря осмысленному труду, вызвало ядернуюреакцию разрушения совершенной животной физиологии и ее очеловечивания совсеми неизбежными утратами. С позиций исполненного непомерной гордыни современного человека / аточнее -- с позиций совокупности бесчисленных пород, обобщенно именуемыхчеловеком вопреки их полной несопоставимости по многим изначальнымпризнакам, пород, порожденных Вавилонским столпотворением / очеловечиваниефизиологии -- признак прогресса. Еще бы -- мы не пожираем сырое мясо,разрывая его когтями, а готовим его тысячами способов, именуемых "национальной кухней ". И нам мало простой мясной пищи, ибо феномен Гаргантюастал нашим изначальным проклятием. Поэтому мы, люди, ненасытны и готовыуничтожить во имя этой нашей проклятой страсти все живое и действительнопрекрасное. Вспомним об участи бизонов, оленей, белух, осетровых рыб, китов,тюленей, морских львов. Вспомним опустевшие прибрежные воды многихконтинентов, когда -- то кишевшие рыбой, а ныне пустынных подобно песчанойСахаре, тоже ставшей памятником человеческой ненасытности и изначальнойстрасти к неограниченному истреблению всего живого / да и не только живого/. И наши милые сердцу большие и малые реки, где ловят не рыбу, которуюзастало еще старшее поколение, а каких -- то мутантов, пропахших нефтью ипораженных неведомыми ранее лучевыми нечистотами, ловят всеми дозволенными инедозволенными средствами, вплоть до взрывов, окончательно разрушающий ареалобитания многих видов. Мудрая и совершенная живая природа соразмеряет потребности всехмиллионов живых видов с оптимальными задачами их выживания. Эти потребности-- константны, а потому -- подлинно рациональны, нормальны. У человека жечисто физиологическая потребность в насыщении, базирующаяся на реальносуществующей физиологической константе / о ней я невольно вспоминал, питаясьчем Бог на душу положит в прифронтовых лесах 1941 года, а мои современники втылу -- таким же минимумом, необходимым для выживания / непрерывно и доабсурда меняется. Воин -- ариец, наш отдаленный предок на Севере Урала,начавший великое переселение во главе с Рамой в блаженные южные места,питался почти так же. Но уже вскоре осевший на земле домовитый русский крестьянин, ставшийсобственником небольшого по нынешним масштабам подворья, не мыслилудовлетворения своей физиологической потребности в еде на подобном уровне.Вот лишь одно свидетельство, дошедшее до нас из глубины веков, от временИвана Грозного, благодаря литературному подвигу протопопа Сильвестра, егодуховника в течение многих лет и мученика в Соловецком монастыре. Они пишет о том, что подавать к столу с Пасхального Воскресенья вмясоед: " С Пасхи в мясоед к столу подают: лебедей, потроха лебяжьи,журавлей, цапель, уток, тетеревов, рябчиков, почки заячьи на вертеле, курсоленых / и желудок, шейку да печень куриные /, баранину соленую да баранинупеченую, куриный бульон, крутую кашу, солонину, полотки, язык, лосину изайчатину в латках, зайчатину соленую, заячьи пупки, кур жареных / кишечки,желудок да печень куриные /, жаворонков, потрошек, бараний сандрик, свинину,ветчину, карасей, сморчки, кундумы, двойные щи. А к ужину подают студень, рябчиков, зайчатину печеную да уток, рябчиковжареных да тетеревов, баранину в полотках, зайчатину заливную, кур жареных,свинину да ветчину. А еще в Пасхальный мясоед к столу еду подают рыбную: сельдь на пару,щуку на пару, леща на пару, лососину сушеную, белорыбицу сушеную, осетринусушеную, спинки стерляжьи, белужину сушеную, спинки белужьи, спинкибелорыбицы на пару, лещей на пару, уху с шафраном, уху из окуней, из плотиц,из лещей, из карасей. Из заливных подают: белорыбицу свежую, стерлядь свежую, осетринусвежую, щучьи головы с чесноком, гольцов, осетрину шехонскую, осетринукосячную ". Проносились в бессмысленном вихре столетия человеческой истории,менялся набор всевозможной снеди и способов ее приготовления, константной жеоставалась лишь природная составляющая потребности в насыщении. Человеческаяже составляющая / вне рассмотрения в данном случае удивительной иантиприродной особенности людей обрекать большинство себе подобных на мукиголодной смерти, которая даже в ХХ1 веке является реальностью до полуторамиллиардов нищих и обездоленных / все дальше и активнее отходила откакой-либо целесообразности. Тщетно взывают мудрые диетологи типа Брега к разуму и чувствусамосохранения представителей всех типов человеческой породы, к канонам техвероучений, которым они якобы следуют -- словно обезумевшие, люди изобретаютвсевозможные наполнители, красители, консерванты, ароматизаторы, регуляторыкислотности, миллионы типов которых постепенно вытесняют естественную,природосообразную пищу. Пропагандируемое в угоду беспощадному бизнесу / длякоторого не было и никогда не будет ничего святого, ибо он и мораль --абсолютно несовместимы / средствами массовой информации, всей мощью рекламы- этого очевиднейшего средства обыдливания масс, дьявольское варево,именуемое ныне пищей среднего, " цивилизованного " человека с нарастающейинтенсивностью меняет его физиологию. Еще немного -- и мы скажем, что вданном, конкретном аспекте человек уже стал ошибкой природы. Прелюбопытно, что нормальные живые существа / если они не оказались вусловиях пищевого концлагеря / - собаки, всеядные вороны и воробьи,бездомные кошки с достойным уважения презрением отворачиваются от импортнойколбасы и всевозможного рода пищевых эрзацев, которые стали для насповседневной пищей во всевозможных " бистро ", " макдональдсах " и иногорода забегаловках. Потребность в еде -- не единственная универсальная для природыабсолютная физиологическая характеристика. В том числе и для растений,которых я чисто интуитивно считаю живыми, одушевленными существами. Не менеевсеобщей и изначальной является и половая потребность, без удовлетворениякоторой нет и не может быть поддержания природного равновесия, константностив определенных временных пределах. Насколько же она разумна в мире всех безисключения живых существ, и в этом смысле -- насколько она прекрасна!Повинуясь зову таинственного будущего - рода или вида, животные осуществляютэту функцию / конечно, при сопутствующей ей чувством удовлетворения,наслаждения / отнюдь не слепому инстинкту, но по велению души. Той самойвсемирной души, которой они, безусловно, обладают и которая делает половуюпотребность / безотносительно к непередаваемому словами разнообразию форм ееудовлетворения / константой их бытия. Половой инстинкт присущ нам, людям как одна из основ нашей природнойсоставляющей. Его с полным основанием утверждает как добро наука,поэтизирует искусство, признает за ним творящее начало любое вероучение. Ноуже давным-давно / и это ли -- не дьяволиада, не торжество загадочных темныхсил / скорее всего -- с первых шагов человека по планете половую потребностькак бы оторвали от ее истинного, природного смысла. Началась всемирнаявакханалия половых извращенцев, от века к веку совершенствующих аномальноеобщение между полами, вакханалия, достигшая ныне предела. Нет, здесь речьидет не об изобретении все новых и утонченных форм полового общения / вконце концов и они могут служить делу продолжения человеческого рода, апотому -- неподсудны любой, властью насаждаемой морали /, не о половойненасытности отдельных человеческих особей, скажем -- женщин, страдающихбешенством матки / - ее знают и другие живые существа /. Произошлоперерождение полового общения в индустрию сексуальных развлечений, где ужене важен ни партнер с его чувствами и ценностями, ни окончательный результат-- продолжение человеческого рода и появление здорового, совершенногопотомства. Природа мстит за себя -- благодаря индустрии секса, постигаемойчеловечеством с малых лет, исчезло то подсознание, конструктивную силукоторого открыл Зигмунд Фрейд, сместились половые ориентиры -- и массовойстала армия лесбиянок и гомосексуалистов. Подобные отклонения от нормы,имеющие характер индивидуальных заболеваний и безусловно требующиеделикатного отношения окружающих, приобрели характер эпидемии, если -- непандемии. Затухает половая активность мужчин, о чем свидетельствуютпоражающие воображение цифры, характеризующие неодолимое возрастание числапроцентов импотентов, тех самых бесполых существ, о которых мое здоровоепредвоенное поколение и слыхом не слыхивало. Хотя, говоря откровенно, ономогло бы дать сотни очков вперед нынешней молодежи по половой активности. А теперь, дорогой мой читатель, постараемся справедливо оценитьподобные физиологические завоевания человеческого рода, перенеся ихвоображением на нормальную природную почву. Вот по заповеднику в Намибиивышагивает преисполненный мужской силы лев с каучуковой куклой львицы наплече. Минута -- и он начинает мастурбировать на ней в тени баобаба. А нанем в это время мощный шимпанзе надел на свой детородный, отличных размеровчлен электронный вибратор и стонет от неизъяснимого восторга. В болоте же,еще не иссохшем от нестерпимого зноя, группа " новых крокодилов " воткнуладесяток юных самок головой в зловонную жижу, на хвосты -- привязала подобиециновки и режется в карты! Неподалеку, в саванне, парочка юных дикобразих,задрав поросшие колючками зады, стремглав голову бежит в кустарник, гденачинается представление -- стриптиз самцов. Абсурд! Бред! Плод разгоряченной фантазии! Вот именно! Но дляменяющегося человечества это, к сожалению, надвигающаяся реальностьвсеобщего перерождения и превращение в антиприродных существ. И когда,например, ислам в ряде стран противится подобному перерождению, выступающемупод крикливым лозунгом " западной цивилизации ", " свободы личности "довольно жесткими мерами, вплоть до публичных порок, я в душе солидарен сего поборниками. Но думаю, что и они уже безнадежно опоздали... Не только потребность в пище и половая потребность -- универсальны длявсего живого, природного. Не менее существенна и потребность в дыхании,константная для всех живых существ - в прошлом, настоящем и провидимомбудущем. Конечно, состав смеси газов, пригодных для дыхания, для всехживотворных окислительных процессов в организме может меняться в силу чистоприродных, естественных причин. Но даже его незначительное изменениеприводит либо к исчезновению отдельных видов, либо к непредсказуемыммутациям. Биологи и экологи самых разных стран упорно / хотя и безнадежно /предупреждают человечество о зловещих последствиях того варварства, которымстали промышленная деятельность современного человека, уничтожение им лесовЮжной Америки и Сибири, бесценных для всего живого на нашей планетекоралловых рифов, перемешивание атмосферы современными авиалайнерамивоздушного океана -- нашей хрупкой защиты от космического излучения,необратимые изменения в качестве пресной воды. Даже глобальное изменениеклимата в результате этой деятельности сколь -- либо ответственные ученые игосударственные деятели признают свершившимся фактом. Признают -- и не болеетого.... Но обыденное сознание масс, довольствующее столь же обыденными,примитивными рассуждениями журналистов, тиражируемых средствами массовойинформации, лишь констатирует весьма спокойно этот факт. Всем вроде бы идела нет до того доказанного наукой обстоятельства, что потепление климатана Земле приведет в ближайшие сто лет к подъему уровня Мирового океана, чтопод воду уйдут не только все пляжи, но и многие города.. Предполагается, чтореальная климатическая катастрофа -- дело неопределенного будущего, хотя онапроявляется уже сегодня. Скажем, в том, что мы можем осознать на уровнеиндивидуальной практики, медленно задыхаясь в зловонной атмосфере нашейпрелестной и хрупкой голубой планеты. Не спасает нас от этого космическогобедствия ни жажда к перемене мест в поисках чистого, освежающего воздуха, нистремление удалиться из кошмарных мегаполисов, где миллионы автомобилей исотни тысяч промышленных предприятий превращают его в адский коктейль.Атмосфера безнадежно больна, и прежде тем страшным и невидимым компонентомэтого коктейля, который не увидишь глазами, не ощутишь обонянием. Безнадежнобольна и вся наша прелестная голубая планета, ждущая как прихода Мессииторжества Homo divinas. Медицина, всесильная и действительно героическая не только вэкстремальных ситуациях / я не говорю здесь о медиках -- вымогателях,повседневно нарушающих клятву Гиппократа во имя иудейского, в духе Шейлокапредставления о выгоде профессиональной деятельности/, открывающая все болеезагадочные и невиданные ранее заболевания, в геометрической прогрессиивводит в наш обиход все новые и новые чудеса фармацевтики. О том, насколькомасштабно распространение этих научных чудес у нас, в России, можносоставить относительно верное, хотя и приближенное представление поуникальному изданию наших ученых и специалистов здравоохранения,систематически выпускающих " Энциклопедию лекарств " почти на полуторатысячах страниц убористого шрифта / Главный редактор - Ю. Ф. Крылов,Председатель Научно -- редакционного совета М. Д. Машковский /. В "Энциклопедии лекарств ", охватывающую лишь незначительную часть применяемыхныне в мире фармацевтических средств, включено 2800 торговых названийпрепаратов, 3060 лекарственных форм и 5250 упаковок! Но ведь все этипоразительные чудеса фармацевтики, в которых не нуждаются другие природ
Поиск по сайту:
|
