Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

IV. «УГНЕТЕННЫЕ» НЕГРЫ, «СВОБОДНЫЕ» КРЫМСКИЕ ТАТАРЫ И «БАНДИТЫ» ЧЕЧЕНЦЫ И ИНГУШИ



 

На приеме делегации Американского конгресса в Кремле в апреле 1987 г. Горбачев задал американ­цам вопрос, который свидетельствует о том, как плохо знал Америку не только Ленин, но плохо знает ее и седьмой по счету его преемник генсек Горбачев.

В Соединенных Штатах живет много разных народов, но почему у вас нет государственных обра­зований в виде отдельных штатов, основанных на этническом и культурном базисе для черных, для поляков, для пуэрториканцев и других?, – таков был вопрос. При этом Горбачев сослался на псевдо­автономию малых народов СССР.

Присутствовавший в составе делегации негри­тянский пастор Джексон, бывший и будущий пре­тендент в кандидаты на пост американского пре­зидента, посчитал себя кровно оскорбленным как американец и после возвращения в Америку подал протест советскому послу против бестактности Горбачева. Пастор, вероятно вспомнил, что на За­паде такие «государственные образования» для чер­ных существуют только в одном государстве – в Южно-Африканской Республике с ее политикой апартеида, где созданы так называемые «отечества» черных, которые имеют столько же независимости от белых, сколько ее имеют советские союзные рес­публики от Москвы.

По американской конституции все расы равны между собой. Америка не знает ни институциональной, ни территориальной сегрегации. Конечно были и существуют расовые предрассудки у части населе­ния, но как раз после Второй мировой войны Аме­рика сделала гигантский шаг вперед по их преодоле­нию, чему способствовал массовый героизм негри­тянских солдат и офицеров в этой войне. Кому не известно, что даже такой маленький – по количе­ству населения из аборигенов – штат Америки, как Гавайи (200 тысяч жителей) пользуется куда боль­шей самостоятельностью по своему внутреннему са­моуправлению, чем советская Украина с ее пятиде­сятимиллионным населением. Больше того – ук­раинские правители, как и правители других совет­ских республик, назначаются из Москвы, а гавай­ский губернатор, как и губернаторы во всех других штатах, выбирается на месте, совершенно независи­мо от Вашингтона и при действительно свободных выборах с участием нескольких кандидатов от со­ревнующихся между собой политических партий.

Со своим странным замечанием генсек попал, что называется, пальцем в небо из-за незнания исто­рии образования американской нации.

Горбачев только повторил ошибку Ленина, сравнивая национальный вопрос в Российской Им­перии с процессом интеграции национальных мень­шинств в Соединенных Штатах. Российская Империя образовалась путем присоединения к России нерус­ских народов, которые никогда не хотели, как не хотят и сейчас, стать русскими, а Соединенные Штаты образовались из иммигрантов разных на­родов, которые хотели стать американцами и соз­дали из бывших английских колоний в войне за не­зависимость (1775-1783 гг.) новую единую нацию – американскую.

В Декларации независимости от 4 июля 1776 го­да были провозглашены священные для демократии, не на словах, а на практике, принципы равен­ства людей всех рас и убеждений перед законом, их неотъемлемые права на «жизнь, свободу и стрем­ление к счастью». Не кто-нибудь другой, а сам Карл Маркс, назвал американскую «Декларацию незави­симости» «первой декларацией прав человека», ибо она на двенадцать лет опередила знаменитую «Декларацию прав человека и гражданина» 1789 го­да, с которой началась Великая французская рево­люция.

Единственной этнической группой, которую против их воли, привезли в Америку в качестве ра­бов, были негры из Африки, которые должны бы­ли работать на плантациях в южных штатах. Чтобы их освободить от рабства, понадобилась Граждан­ская война 1861-1865 годов. Созданная в 1854 году в северных штатах республиканская партия, одним из организаторов которой был Авраам Линкольн, поставила своей целью ликвидацию рабства в юж­ных штатах. Когда в 1860 году Линкольна избрали президентом Соединенных Штатов, южные штаты объявили о своем выходе из США и образовании собственного государства. Началась Гражданская война, принесшая победу Севера над Югом и полную ликвидацию рабства. Вспомним, что в то же самое время, когда Линкольн войной освобождал черных рабов от белых рабовладельцев, в России царь Алек­сандр IIвеликой крестьянской реформой освободил белых рабов от белых же рабовладельцев.

Трагической была судьба обоих освободите­лей: Линкольна убил наемник бывших рабовладель­цев, а Александра II– люди, которые боролись за «народную волю». Воистину неисповедимы пара­доксы русской истории.

Но вернемся к черным американцам, американ­ским полякам, пуэрториканцам. С таким же правом сюда можно включить американских итальян­цев, ирландцев, латиноамериканцев, евреев и дру­гих. Если бы случилось невероятное и американ­ский Конгресс, следуя рекомендации Горбачева, издал бы закон о «перестройке» Соединенных Шта­тов по этническому принципу, то все названные американские «нацмены» первыми восстали бы против такого закона. Все они одинаково горды, что они именно американцы, и только потом вспо­минается романтика далеких исторических воспо­минаний дедушек и бабушек, о том, как их роди­тели или прародители когда-то прибыли в Амери­ку из таких-то стран, имея в кармане пару долла­ров, а то и без цента. Дедушки и бабушки еще как-то изъяснялись на языке их бывшей родины, а их дети и внуки говорили уже только по-англий­ски – не потому, что это навязывалось им прави­тельством, а потому, что знание английского язы­ка делало возможным добиться успеха в любой ча­сти этой большой страны.

Их новая родина – страна иммигрантов из самых разных частей мира – после Гражданской войны не знала и не знает национальной или расо­вой дискриминации. В Америке негров до сих пор линчуют только в фантазиях советских пропаган­дистов. Во многих городах с абсолютным большин­ством белого населения негров выбирают мэрами городов (например, в Лос-Анджелесе, Чикаго, Атланте и других городах). Даже в самой столице США – Вашингтоне – мэр города – черный. Чер­ных также много среди высокопоставленных чи­новников, послов, генералов, выдающихся спортс­менов и представителей искусства. Не будет ничего удивительного, если со временем в Белом доме будет сидеть черный. Если же говорить о пуэрто­риканцах, то население Пуэрто-Рико составляло в 1970 г. 2,7 миллиона, в то время как 1,3 миллио­на эмигрировали к этому времени в США, чтобы стать американцами. Количество людей из южно­американских стран, которые нелегально переходят границы США, чтобы на всю жизнь обосноваться там, исчисляется миллионами. Недавно правитель­ство приняло меры для их легализации.

Странно, что обетованная страна «советского образа жизни», которая гордо рекламирует себя «отечеством всех трудящихся мира», никогда не знала такой тяги к себе этих трудящихся. Наоборот, из нее стараются вырваться все, кому это удается. Например, список «отказников» среди евреев включает сейчас около 400 тысяч человек. Де­сятки тысяч немцев и армян тоже находятся «в отказе».

Любой американец может выехать из Америки, даже в Советский Союз. Якобы полноправные со­ветские граждане крымско-татарской и немецкой национальностей не могут вернуться (внутри СССР!) на свои собственные территории, автономия которых, на «этническом и культурном базисе», была признана еще при Ленине. Поэтому ссылка Горбачева на якобы успешный советский опыт решения национального вопроса звучит как истори­ческий анекдот (Горбачев сказал конгрессменам, что Америка угнетает нацменьшинства, а вот мы, мол, дали «автономию» татарам, евреям и чукчам) . Как ему ответили конгрессмены, мы не знаем, зато мы знаем другое: татарам, шестимиллионному народу древней культуры, не дали ранга союзной республики на том основании, что он живет внутри России и не может, при желании, выйти из состава СССР, воспользовавшись конституционным правом союзных республик, будто Кремль разрешил бы это окраинным республикам. Что же касается евреев, то их в СССР живет около двух миллионов. Но им не дали даже «национально-культурной автономии», а дали автономию Биробиджану, где живет 60 ты­сяч евреев (после войны Сталиным были запреще­ны еврейские школы, театры, литература).

Крымско-татарский народ – единственный из малых народов бывшей Российской Империи, кото­рому автономия была дана по личной инициативе председателя советского правительства Ульянова-Ленина, поддержавшего предложение одного из ру­ководителей Крымского обкома партии – его млад­шего брата Дмитрия Ульянова.

Дмитрий Ильич Ульянов, доктор медицины, был представителем большевистского партийного центра в Крыму до революции, в подполье, во время рево­люции и после победы большевиков, до 1921 года. Он высоко отзывался о национальной культуре, традициях, мудрости и трудолюбии крымских та­тар и имел среди них много друзей, которые оказы­вали ему помощь и гостеприимство в тяжелые го­ды его преследований. Я это хорошо знаю из пер­вых рук: двоюродная сестра Ульяновых по мате­ри – Залежская, урожденная Бланк, была моим профессором в Институте красной профессуры в тридцатые годы. Декрет об образовании Крымской АССР Ленин подписал 18 октября 1921 года, через одиннадцать месяцев после оставления Крыма бе­лыми войсками генерала Врангеля.

Уже этот факт доказывает, что крымско-татар­ский народ был на стороне революции.

Крымско-татарский народ – один из древней­ших народов тюркского происхождения на нынеш­ней территории СССР, а его государство намного старше, чем само Московское царство. Крымское независимое государство, названное «Крымским ханством», выделилось из «Золотой орды» еще в XVвеке (1443 г.). Ввиду наседающих с севера славянских племен, Крымское ханство заключило военно-политический союз с Турцией (1475 г.), что обеспечило ему более чем трехсотлетнее неза­висимое существование. Однако, после образования централизованного русского государства, а потом и Российской Империи, Крым, наряду с Кавказом, де­лается главным объектом возрастающей экспансии «русского военно-феодального империализма», как выражалась советская историография времен Лени­на и Покровского. В продолжительной войне против Крымского ханства и его союзника Турции, рус­ская армия разбила татар и турок и захватила Крым (1772 г.). По так называемому Кучук-Кайнарджийскому миру 1774 г. Крымское ханство бы­ло сохранено, но поставлено под протекторат Рос­сии; что это был за «протекторат», явствует из де­виза императрицы Екатерины II: «Благословен тот час, когда Крым будет очищен от этого дикого пле­мени и заменен благородной породой».

Крымско-татарские патриоты в своем обраще­нии на имя Политбюро накануне 60-летия Октябрь­ской революции дали такую характеристику этому девизу: «Это означало – Крым без крымских та­тар». Но девиз остался простой угрозой. Ни Екате­рина, ни последующие цари крымских татар не уничтожали и не выселяли с их родины. Аннексиро­ванное в 1783 г. Крымское ханство перестало су­ществовать, превратившись в обычную губернию Империи.

Чтобы Крым остался без крымских татар, а сама эта нация была почти наполовину уничтожена после 160 лет ее насильственного включения в Российскую Империю, понадобилось, чтобы эта им­перия из царской превратилась в империю совет­скую. 18 мая 1944 г. в течение одних суток 422.000 человек крымско-татарской национальности были погружены в товарные вагоны и поголовно депор­тированы в Среднюю Азию по ложному обвине­нию: «За измену родине». В том же обращении, под которым стоит 2500 подписей народных уполномо­ченных, говорится о судьбе крымско-татарского народа по прибытию на место ссылки: «За первые полтора года в тисках 'особого режима' по данным переписи народа – списочному составу (материалы хранятся в ЦК КПСС) – от массовой смертности погибло 46,2% от общей численности всего выслан­ного народа. Это около 200 тысяч жизней, из них свыше 100 тысяч детей», (см. А. Некрич, Наказан­ные народы, Нью-Йорк, 1978).

На XXсъезде партии в 1956 г. была осуждена практика выселения советским правительством це­лых народов по ложному обвинению их в сотрудни­честве с немцами во время войны. Это была прак­тика геноцида гитлеровского типа, когда целый народ, включая стариков, женщин, детей, только по одному расовому признаку объявлялся «вражеским народом». Эта расправа была признана издержка­ми «культа личности Сталина»; но вот Сталина бо­лее тридцати пяти лет нет в живых, а крымско­-татарский народ, как немцы Поволжья и грузин­ские месхи (более 200 тысяч человек) все еще ли­шены права вернуться на их исконные земли. Это тем более странно, что уже после падения Хрущева инициатора реабилитации жертв сталинского геноцида – в сентябре 1967 г. были изданы Указ и постановления Президиума Верховного Совета СССР, согласно которым обвинение крымско­-татарского народа и его выселение были признаны огульными. За крымскими татарами было признано право на проживание в любой части территории СССР, значит, включая и Крым. Правда, «издержки культа Сталина» все еще сохранились, ибо не бы­ла восстановлена Крымская АССР, но важно было другое: Кремль разрешает татарам возвращаться на свою родину. Очень быстро выяснилось, что само право крымских татар вернуться на родину оказа­лось фиктивным. Советское правительство одной рукой подписало постановление о праве татар жить, где им угодно, а другой рукой подписало секретную инструкцию властям в Крыму: не пускать туда татар; кто уже прибыл, того не прописывать; если кто купил дом в Крыму, то сделку объявить недействительной. До такой «двойной бухгалтерии» могли додуматься только «диалектики» из Кремля. Вот тогда и возникло массовое крымско-татарское национальное движение за возвращение на родину во главе с его мужественным лидером Мустафой Джемилевым, который за это двадцать лет провел в тюрьмах, лагерях и ссылке. В начале 1987 г. крым­ско-татарское движение за право вернуться в Крым и за восстановление Крымской АССР приняло такой широкий масштаб, что в него оказался втянутым весь народ, в том числе даже крымско-татарские коммунисты, занимающие руководящие посты в Узбекистане. Когда крымские татары устроили де­монстрацию в Москве, на самой Красной площади, то Кремль оказался вынужденным реагировать на это. Но как? Двояко и двусмысленно. Было выпу­щено «Сообщение ТАСС» от 24. 7. 1987 г. Сообще­ние ТАСС начинается с констатации некоторых фактов: «В последнее время, – говорится в нем, – участились обращения крымских татар в партий­ные и советские органы с просьбой пересмотреть законодательные акты, относящиеся к упраздне­нию Крымской АССР. Они просят воссоздать авто­номную республику, восстановить, как говорится в их обращениях, ''нарушенную историческую справедливость''». Далее в сообщении ТАСС гово­рится, что к этому вопросу привлекается внимание и деятелей советской культуры. В президиум Вер­ховного Совета СССР в пользу того, чтобы «восста­новить права крымских татар» обратились, в частно­сти, писатели – Баруздин, Евтушенко, Окуджава, Приставкин («Правда», 24. 7. 1987). Дальше ТАСС старается доказать, что решение Государственного Комитета обороны от 11 мая 1944 г. о выселении татар было вызвано тем, что крымские татары во время войны сотрудничали с немцами. Приводят­ся выдуманные цифры о якобы созданных в Крыму татарских добровольческих воинских частях. Все, что делали немцы в оккупированном ими Крыму, приписывается «татарским националистам». Оказы­вается, не немцы, а татары истребили 86 тысяч жи­телей Крыма, да еще 42 тысячи военнопленных, 85 тысяч гражданских лиц «угнали в Германию». Чтобы создать впечатление, что в Крыму хозяй­ничали не оккупанты, а татары выдумана еще одна ложь – будто в Крыму было создано Крымское на­циональное правительство во главе с татарином. Ведь и самому советскому правительству хорошо известно, что Гитлер никаких «национальных правительств» не признавал, а тех, кто их создавал на оккупированной им территории СССР, немцы немедленно сажали в гестапо, чтобы другие им не подражали. Так было и с действительным первым национальным правительством Украины, созданным во Львове. Весь состав этого украинского прави­тельства сидел в тюрьме гестапо до конца войны. Что в большинстве своем народы СССР, в том числе и сам русский народ, не хотели защищать ти­ранический режим Сталина, доказывает общеизвест­ный факт сдачи в плен около пяти миллионов красноармейцев в первые два года войны. Только тогда, когда Гитлер в своей зверской, античелове­ческой практике в оккупированных областях до­казал, что он такой же негодяй, как и Сталин, тог­да народы СССР предпочли собственного негодяя чужеродному.

Татары не могли создавать какие-либо воен­ные части в помощь немцам еще и потому, что все взрослое и здоровое мужское население Крымской АССР было мобилизовано в Красную Армию и нахо­дилось на фронте. Что крымские татары на фронте храбро воевали и что обвинение крымско-татарско­го народа в сотрудничестве с немцами ложно, при­знает и ТАСС во второй, так сказать, положитель­ной, части своего сообщения. Там говорится: «Но в любом случае акт поголовного выселения крым­ско-татарского населения не является справедли­вым, тем более, что тысячи крымских татар актив­но участвовали в боевых действиях против фашист­ских захватчиков, были отмечены высокими госу­дарственными наградами Советского Союза». В сообщении сказано, что «для рассмотрения всего комплекса проблем» по крымско-татарскому во­просу по решению ЦК КПСС создана комиссия во главе с Громыко. Позднее стало известно, что в комиссию, кроме Громыко, входят еще Чебриков, Лигачев, Щербицкий, Воротников. Присутствие в этой комиссии трех известных сталинистов – Гро­мыко, Лигачева и Чебрикова – не очень настраивает на оптимистический лад. Первое же сообщение о не­которых выводах, которые сделала комиссия, дает основание думать, что перспективы возвраще­ния крымско-татарского народа на родину и восста­новления его автономии весьма неутешительны. В новом сообщении ТАСС в «Правде» от 16 ок­тября 1987 г. говорится, что комиссия заслуша­ла доклады руководителей России, Украины и Узбекистана об «условиях жизни и труда» крым­ских татар на территории этих республик. Комис­сия предложила «улучшить социально-бытовые ус­ловия татар, а также оказать помощь в развитии национального языка и культуры» в местах их проживания. Одновременно подчеркнуто, что необ­ходимо «принять решительные меры по пресече­нию деятельностиэкстремистски настроенных лиц из числа крымских татар». Это уже открытый при­зыв к репрессиям против активистов из крымско-­татарского движения за возвращение в Крым.

Однако, если «гласность» и «демократизация» не пустые слова, то Кремль вынужден будет усту­пить крымским татарам – разрешить им вернуть­ся на их исконную родину и заодно восстановить их национальную автономию.

Пока что Кремль не собирается встать на такой путь разрешения крымско-татарского вопроса. Соз­данная Политбюро «Государственная комиссия» во главе с Громыко по этому вопросу уже вынесла свое решение. Вот что оно гласит: «Созданы допол­нительные условия для развития национальной культуры, расширены возможности изучения род­ного языка в школах Узбекистана... Увеличены объемы и тиражи газет, часы вещания по радио на родном языке... За послевоенный период в Крыму произошли существенные демографические и со­циальные изменения ... с подавляющим большин­ством русского и украинского населения ... При­нимая во внимание все эти обстоятельства, комис­сия пришла к выводу, что для образования крым­ской автономии нет оснований» («Правда», 9. 6. 1988).

Было бы странно ожидать от достойных уче­ников Сталина Громыко, Лигачева и Чебрикова, чтобы они изменили своему учителю Сталину даже в эру «перестройки», но поражает другое – до чего убоги и смешны аргументы отказа: мы вам увели­чим количество часов для радиопрограммы на род­ном языке, к тому же ваш Крым занят русскими и украинцами, нет места там для вас!

Наш восточный мудрец мулла Насреддин бывал находчивее, если ему приходилось аргументировать свой отказ на какую-нибудь неприятную для него просьбу.

Приходит сосед:

– Мулла Насреддин, одолжите мне вашу верев­ку, я хочу поехать в лес за дровами.

– Не могу, я собираюсь сушить на ней пшеницу.

– Ну, Мулла Насреддин, что за ерунда, как можно на веревке сушить пшеницу?

  • Это не твоя забота, тебе вполне достаточно, что для отказа я нашел причину.

«Аргументы» и «причины», которые находят сталинские наследники, чтобы отклонить требо­вания крымских татар о восстановлении их былой автономии, свидетельствуют не только о совер­шенно непонятной беззаботности Кремля в судь­боносных для России вопросах национальной по­литики, но и о том, что он признает обоснован­ность мотивов депортации тех народов, которые были возвращены на родину. К ним относятся
северокавказские народы чеченцы, ингуши, балкарцы и карачаевцы. Вот этим народам периоди­чески напоминают, что советская власть их справед­ливо наказала за коллаборацию с немцами во вре­мя немецкой оккупации на Кавказе. Это обвине­ние было абсурдным: во-первых, во время войны ни разу ноги немецкого солдата не было, например, на чечено-ингушской земле, во-вторых, как могли сотрудничать снемцами старики, женщины, дети, да и чечено-ингушские и карачаево-балкарские комму­нисты и чекисты, которых тоже депортировали по­головно? Обвинение в сотрудничестве с немцами че­ченцев и ингушей было разоблачено из-за очевидной его нелепости (я писал на эту тему специальный ме­морандум еще в 1948 г. на имя ООН, который по­том вышел отдельной книгой еще при Сталине под названием «Народоубийство в СССР»). Теперь на первое место выдвигают другое обвинение: чеченцы и ингуши организовались в банды и стреляли в спи­ну Красной Армии. Находят даже «свидетелей» из среды чечено-ингушского народа, которые доказы­вают, что Сталин был прав, выселяя их с родных мест. Одним из таких «свидетелей» является некий Боков, который даже стал «кандидатом историче­ских наук», обосновав тезис о справедливости акта геноцида над собственным народом. Причем он умудрился доказать, что как раз сталинские депор­тации и спасли чеченцев и ингушей от более худшей участи – от гитлеровского геноцида. Чтобы дока­зать это, по заданию ЦК КПСС он пустил в «научный оборот» фальшивку, в которой говорится, что 8 де­кабря 1941 года Вермахт издал директиву, где сказано: «Когда Грозный, Малгобек и другие рай­оны будут в наших руках, мы сможем ввести в горы необходимые гарнизоны, и, когда в горах наступит относительное спокойствие,всех горцев уничтожим. Горского населения в Чечено-Ингуше­тии не так уж много, и десяток наших зондеркоманд может за короткое время уничтожить все мужское население» (газета «Советская Россия», 13.06.1970).

Конечно, такого документа Вермахта в природе нет, к тому же зачем Гитлеру понадобилось бы унич­тожать именно чечено-ингушский народ, который никогда не мирился со сталинской тиранией? Мораль фальшивки: Советская власть как бы «эвакуи­ровала» чечено-ингушский народ, и это спасло его от уничтожения Гитлером. От «эвакуации» погибла только половина народа, а Гитлер собирался «всех уничтожить». Вот этот чечено-ингушский «историк», судя по его писаниям, секретный сотрудник местно­го КГБ, достиг вершины карьеры в своей республи­ке – сначала его сделали вторым секретарем обко­ма партии, теперь он «президент» республики – председатель президиума Верховного Совета Чечено-Ингушской АССР. Этому типу в разгаре перестрой­ки и гласности журнал «Коммунист» (№ 2, 1988) поручил написать статью под директивным назва­нием: «Формировать интернационалистские убеж­дения». В ней автор повторяет старые обвинения, присовокупляя к ним новые обвинения против своего народа: чечено-ингушский народ расши­ряет сферы действия ислама, открывая новые мечети, упорно держится за «реакционные тради­ции», культивируя религиозные праздники, раз­жигает местный национализм, от которого бегут из республики русские. Журнал «Коммунист» не осмелился повторить на своих страницах старую фальшивку о «директиве» Вермахта, но зато добро­совестно воспроизвел старые обвинения об обос­нованности и справедливости сталинского гено­цида.

Приведу только одну цитату, которая сама за себя говорит: «Суровым испытанием для всех на­родов СССР стала Великая отечественная война. Сыны и дочери Родины с оружием в руках защища­ли ее... Обнаружилось, однако, и подлинное лицо антисоветских элементов... Здесь (в Чечено-Ингу­шетии) предатели, враги Советской власти активи­зировались: сколачивали террористические группы, совершали диверсионные акты, покушались на партийных и советских активистов... Грязные пре­ступления изменников послужили одной из причин трагедии, выпавшей на долю чеченцев и ингушей, – их поголовного выселения из родных мест. Да, были предатели, и их было немало» (стр. 89). Вер­но, «предателей» во времена Сталина действительно было «немало» – в концлагерях таких «предателей» сидело около 10-15 миллионов человек.

Так как автор доподлинный «интернациона­лист», то от клеветы на свой народ он переходит к дифирамбам «старшему брату». Но посмотрите, как неумно поступают великорусские шовинисты из «Коммуниста», вкладывая в его уста такие сло­ва: «Русский народ проявляет такую заботу о наро­дах Северного Кавказа, что проявляет старший брат к младшему в семье» (стр. 90). Это значит танцевать на кавказских похоронах наурскую лез­гинку. Северокавказцев погнали на верную смерть в «спецлагеря» Казахстана, где половина из них и погибла от голода, холода и эпидемии тифа. Еще одна такая «забота» «старшего брата» – и тогда от северокавказцев останутся лишь одни воспомина­ния, какие остались от других северокавказских на­родов убыхов и некоторых тюрко-нагайских племен, поголовно истребленных во времена завое­вания Кавказа.

По тому же вопросу о мотивах депортации чеченцев и ингушей и ее правомерности высказал­ся и другой представитель этого народа – москов­ский профессор, доктор экономических наук Р.И. Хасбулатов в интервью «Комсомольской правде» от 17 июня 1988 г., которому предпосланы от редакции следующие слова:

''Наши пятилетки – это ленинская политика дружбы народов, переведенная на язык экономи­ки''. Еще недавно такие лозунги горделиво красовались во многих городах. Но сегодня вдруг выяс­нилось, что язык нашей экономики не очень внятен, а межнациональные отношения не столь безупреч­ны... О причинах этих явлений с доктором экономи­ческих наук профессором Р.И. Хасбулатовым бесе­дует наш специальный корреспондент Станислав Оганян».

Я приведу из него только те ответы, которые имеют прямое отношение к теме депортации чечен­цев и ингушей.

– Руслан Имранович! Сегодня уже очевидно, что был слишком поспешно сделан вывод о дости­жении гармонии в национальных отношениях. Об этом свидетельствуют факты последнего времени. Вы – экономист. Давайте непростую тему обсудим с точки зрения экономиста...

''Тонкости'', ''оттенки'' вопроса представляю далеко не столь глубоко, как хотелось бы. Пред­ложение обсудить проблему принимаю – как эконо­мист. Ибо в тенденции к определенному нарастанию межнациональных коллизий я усматриваю прежде всего экономический аспект.

– Правильно ли считать экономическую сторо­ну определяющей? Не следует ли рассматривать ''национальный фактор'' как самостоятельную силу?

– ''Ничто не возникает из ничего''... Все имеет свое начало. Известно: там, где существует дей­ствительное, реальное равенство людей – а базой, основой всякого равенства выступает прежде все­го экономическое равенство, – там бывает мало противоречий. Там чаще наблюдается гармония ин­тересов. Почему? Потому что интересы каждого реализуются одинаковой мерой. Не важно, какой это коллектив: одно- или многонациональный. В многонациональном же коллективе элемент нера­венства усугубляется, осложняется еще и подозрениями в национальной дискриминации. И если не решить проблему кардинально, т. е. не обеспечить подлинного равенства всех на деле, то национальный фактор, обрастая дополнительными наслоениями, противоречиями, трудностями, превращается в дей­ствительно самостоятельную, самодовлеющую, авто­номную силу, нередко запутывая саму суть вопроса.

– Хорошо бы это положение проиллюстриро­вать на каком-либо конкретном примере...

– Если можно – на собственном. Мое детство прошло на самом севере Казахстана, в небольшом селе Полудико, куда мы, чеченцы, были перемеще­ны в феврале 1944 года со статусом ''спецпересе­ленцы''. Село поневоле оказалось интернациональ­ным. Кроме нашей семьи – матери, двух моих стар­ших братьев и сестры, там поселились еще несколь­ко семей наших родственников и бывших односель­чан, десятка три семей из бывшей Немцев Поволжья АССР, корейцы, татары. При абсолютном преобла­дании русского населения.

Жили мы там лет десять. И я не помню ни од­ного скандала на национальной почве, ни одного оскорбления. А ведь мы были «спецпереселенцы»... Почему в данном случае произошло несовпадение официальной государственной позиции, выразив­шейся в факте насилия над нами, и общественного мнения в этом небольшом, богом забытом селе? Ответ я нахожу именно в факторе нашего фактиче­ского равенства со всеми жителями этого села.

Посудите сами. С 5-6 лет я, точно так же, как и другие мальчишки, по мере своих сил, помогал матери, семье. Мать работала колхозной дояркой. Я (как, повторяю, и другие) делал, что мог: до­ставал из глубокого колодца воду, поил коров, чистил коровники зимой, ухаживал за телятами в 40-градусный мороз. Возил сено, копал картошку, ездил в лес задровам и т.д. Все в селе были в оди­наковом положении – одинаково бедны. Всем всего не хватало, особенно хлеба – трудодни-то были в ос­новном пустые...

Рядом с моей матерью работали матери моих сверстников – и тоже до кровавого пота: русские, казашки, немки, кореянки... Моя первая учитель­ница Вера Владимировна чуть ли не ежедневно при­ходила к нам домой, отшагивая добрых пять кило­метров. Зачем это надо было ей – возиться с маль­чишкой из семьи преступников? Она могла бы спо­койно «подвести» меня под исключение... Я думаю о ней и понимаю, что с ее стороны это был урок под­линного интернационализма и доброты человече­ской.

Начальство ассоциируется у меня с 2-3 бригади­рами да председателем колхоза. Это были люди строгие, но справедливые. Сами работали рядом с колхозниками, когда требовала обстановка. Мать не обижали, наоборот, поощряли, называя лучшей дояркой. Конечно, это было «равенство нищих». Но оно было для всех и по самой своей сути исключало причины для межнациональных конфликтов.

– Ну а если несколько отвлечься от чисто эко­номической стороны проблемы, что, на ваш взгляд, вызывает вспышки национализма? Какова их при­рода?

– Причин много. Не берусь судить обо всех. Однако важен ленинский методологический под­ход при анализе подобных ситуаций. Он состоит в следующем: никогда, ни при каких обстоятель­ствах не стремиться делать «козлом отпущения» народ. Этот ленинский метод наши «провинциаль­ные дантоны и республиканские Робеспьеры» реши­тельно отбрасывают, сваливая всю вину на народ и в то же время выводя за грань критики само «руководство», неразумные действия которого как раз и задевают национальную гордость и самолюбие.

Вот давайте полистаем газету «Грозненский ра­бочий» за 26 января 1988 г. Идет пленум обкома партии. В повестке дня – руководство перестрой­кой. Но что это? Вместо анализа сегодняшнего по­ложения докладчик возвращается к «смутным» вре­менам трагического 1944 года и начинает простран­но рассуждать о том, как враги (речь идет о чечен­цах и ингушах) подло наносили удары в спину Красной Армии, сколько было банд, их численность, вооружение, экипировка и т.д. Право, даже мне, никогда не жившему в этой республике, неприятно читать все это. А что говорить о жителях Чечено-Ингушетии?

И все-таки давайте до конца разберемся с эти­ми «бандами». Они «появились» в результате фальси­фикаций, придуманных Берией, Сталиным и их местными прихлебателями. Была состряпана прес­тупная идея о «виновности» народа, его пособниче­стве врагу. Но правда восторжествовала. Народ пол­ностью реабилитирован. С того дня прошло почти 30 лет, а разговоры о «бандах» получили самостоя­тельную жизнь и свободно «гуляют» по миру, мстя целому народу, «расстреливая» его. Время от време­ни местные деятели «пробивают» свои лживые ста­тейки и в центральной печати. Спрашивается: с ка­кой целью осуществляется «обстрел»? Думается, здесь налицо рецидив «локальной сталинщины»: за­пугать, поставить «на место»: «Вы-де все равно винов­ны...» Не в этом ли причина необычайной, прямо-таки патологической боязни местных руководите­лей из чеченцев и ингушей прослыть «националиста­ми»? Они не могут и не хотят выступать на своем родном языке по телевидению, в местных газетах. И даже гордятся этим. О руководителях русского происхождения и говорить не приходится – язык коренного народа в большинстве своем они и по­давно не знают. Право же, можно подумать, что то­варищ Колбин, выучивший грузинский язык, ра­ботая в Грузии, а теперь и казахский, менее занят, чем некоторые чиновники из Чечено-Ингушетии.» Из другого интервью «Известиям» (22. 3. 1988) русских историков Л. Дробижевой и Ю. Полякова выясняется, что можно писать о «чечено-ингушских бандах», об их «предательских ударах в спину Красной Армии». Но нельзя писать о восстановле­нии республики, ибо тогда пришлось бы рассказать о ее ликвидации. Вот ответ на соответствующий во­прос члена-корреспондента Академии Наук СССР Ю. Полякова:

«... Мы большие мастера замалчивать трудно­сти в национальных вопросах. Вот Северный Кав­каз, высылка целых народов, их возвращение. Чеченцы, ингуши, карачаевцы, балкарцы от мала до велика знают, что с ними происходило с 1944 по 1956 год. И когда об этом историки молчали, ка­кое может быть уважение к истории? Приступая к написанию истории Северного Кавказа, сотрудники Института истории СССР столкнулись с прямыми возражениями местных партийных и научных ра­ботников... Аргументы возражений были стран­ные: если, мол, говорить о восстановлении, нельзя не сказать о ликвидации, а это значит ворошить прошлое».

Даже в эру гласности и второй волны разобла­чения сталинщины люди, которые причисляют себя к «интернационалистам», пишут о чеченцах и ингу­шах и об их трагедии самые дикие вещи. Сталина, которого обвиняют во всех грехах, своих и чужих, подчеркнуто оправдывают, когда говорят о его де­портации чеченцев и ингушей. Странным образом как раз сейчас над чечено-ингушским народом учи­няют новый духовный геноцид. Оказывается, из­любленное хобби чеченцев и ингушей – издревле – «резать русских»! И этому русские люди верят. Н. Старцева написала на эту тему статью в «Литера­турной газете» от 3 августа 1988 г. под названием «О национальных болестях». Она пишет: «Живущие бок о бок с чеченцами и ингушами русские, украин­цы, армяне, татары, люди других национальностей имеют слабое представление о том, что волнует исконных жителей этих мест, лишены самой воз­можности узнать об их традициях, обычаях, куль­туре, злободневных вопросах национального бы­тия. (Почему бы в этих условиях и не принять на веру высказывание действующего лица повести А. Приставкина, что у чеченцев ''резать русских – это национальная болесть такая!'', как это сделал автор одного литературного обозрения.)». Н. Стар­цева продолжает: «В 1944 г. чеченцев и ингушей вместе с несколькими другими народами Север­ного Кавказа этапировали за тысячу километров. В 1948-м в постановлении об опере В. Мурадели, ''претендующей на изображение борьбы за установ­ление Советской власти и дружбы народов на Се­верном Кавказе в 1918-1920 гг. '', предписывалось уяснить, что ''помехой для установления дружбы народов в тот период на Северном Кавказе явля­лись ингуши и чеченцы''».

Это постановление ЦК партии, в котором задним числом Сталин и Жданов старались оправ­дать геноцид, было самой великой ложью и прямым издевательством над историческими фактами. Ведь это генерал Деникин писал, что двигаясь на Москву, он вынужден был оставить в Чечено-Ингушетии одну треть своих вооруженных сил, ибо Чечено-Ингушетия, заключив союз с большевиками во главе с Орджоникидзе, превратила свою страну, по его словам, в «бурлящий вулкан». Ведь это тот же Деникин требовал от чеченцев и ингушей, с угрозой сожжения их аулов, выдать Орджони­кидзе, лидера чеченцев Таштемира Эльдарханова, лидера ингушей Вассан-гирея Джабагиева, а когда чеченцы и ингуши отказались их выдать, действи­тельно, белые сожгли дотла два десятка чечено-ингушских аулов. Ведь это сам Сталин писал на страницах «Правды» в 1918 г., что революцион­ная Чечня во главе с командующим Чеченской Красной Армией Асланбеком Шериповым (убитым белыми в 1919 г. в боях под Воздвиженской) храб­ро борется за Советскую власть. Ведь это Серго Орджоникидзе докладывал в 1919 г. в телеграм­ме на имя Ленина, что во Владикавказе под его руководством съезд ингушей провозгласил Совет­скую власть. Все эти факты хорошо известны историкам. Но какое было дело Сталину до исто­рических фактов? Если факты говорили против него, то он обычно отводил их аргументом уго­ловника: «Если факты действительно таковы, то тем хуже для самих фактов».

Сталина давно нет, но почему же «новомышленники» из Кремля разрешают своим идеологам проповедовать и дальше каинову философию Стали­на о «контрреволюционных народах – чеченцах и ингушах»? Ну, хорошо, Сталин закрыл все архивы, в том числе и старые советские газеты. Поэтому молодое русское поколение не знает не только истории нерусских народов, но даже и собственной истории. Однако «Отечественная война» происходи­ла на памяти нынешних руководителей Кремля. Ведь эти руководители точно знают, что чеченцы и ингуши не сотрудничали и не могли сотрудничать с немцами по двум причинам: во-первых, чеченцы и ингуши не могли переходить на сторону немецкой армии, ибо их, начиная с февраля 1942 г., в Красную Армию не брали, а тех, которые уже находились в Красной Армии, демобилизовали; во-вторых, чечен­цы и ингуши не могли с ними сотрудничать, так как ни одного клочка чечено-ингушской земли немцы не заняли.

Вернемся к статье Н. Старцевой. Она пишет: «Литература, сбрасывающая покровы со сталин­щины, обнажает и психологический механизм, благодаря которому люди начали верить в то, во что поверить, казалось бы, невозможно, начинали уговаривать и обманывать себя. У Л. Чуковской («Нева», № 2) Софья Петровна долго убеждена, что другие матери – матери изменников, убийц и врагов, она же среди них случайно, ибо ее-то сын невиновен». Сознанию свойственно искать какие-то правдоподобные объяснения... «Дело в том, что де­тей, как, впрочем, и многих других, – пишет Г. Муриков в другом ленинградском журнале («Звез­да», № 12, 1987) о повести А. Приставкина «Но­чевала тучка золотая», – привезли на богатые и плодородные земли Кавказа ... освободившиеся после выселения чеченцев». Почему же их высе­лили? Г. Муриков отвечает (цитирую по Н. Стар­цевой) : «Массовое сотрудничество с немцами, измена – серьезнейшие преступления перед наро­дом, – в этом были основания для столь реши­тельного действия (имеется в виду сталинское выселение народов, – Н. Старцева). Но кое-кто, разумеется, скрылся. И вот – уже на новой основе – вновь вспыхивает нечто подобное басмачеству». Это утверждение о «массовом сотрудничестве с немцами», Н. Старцева опровергает ссылками на факты. Вот ее комментарий: «Прежде чем подво­дить задним числом обоснование под сталинские решения, в результате которых погибли сотни ты­сяч безвинных людей, не худо было бы заглянуть в карты военных действий на Кавказе в 1942-1944 годах и увидеть, что территория Чечено-Ин­гушетии вообще не была оккупирована – уже по одному этому не могло быть ''массового сотруд­ничества'' с врагом. Критик, переходящий к обоб­щениям, мог бы после ознакомления с историей узнать еще и о том, что у чеченцев и ингушей не было ни одного даже малого войскового форми­рования, которое сражалось бы против наших войск». Н. Старцева заключает: «Меня поразили слова поэта Хусейна Сатуева, сказанные им при на­шей встрече в г. Грозном: ''Надо, чтобы была прав­да. Наши народы испытали на себе чудовищную жестокость культа. Мы до сих пор плачем на наших камнях. Зачем нам погибать дважды? Ведь когда о народе пишут разные вымыслы, мы снова уми­раем в общественном мнении''». Автор кончает статью вопросом: «Все ли сделано, чтобы реабили­тация вернувшихся воплотилась в материальных формах – в том числе и в создании равных воз­можностей для творческой самодеятельности на­родов?»

Вероятно, долго, долго надо ждать ответа на этот вопрос. Вот как раз в августе 1988 г. американ­ский Конгресс принял закон, согласно которому американцы японского происхождения, которые были заключены в лагеря после объявления войны Японией Америке, получают вознаграждение двадцать тысяч долларов на человека. Сам акт за­ключения в лагеря (без конфискации имущества) этих людей президент Рейган назвал «великой трагедией». Конечно, никакого сравнения не может быть со сталинским народоубийством в СССР и временным лишением свободы общения японских американцев с внешним миром, с целью обезопа­сить страну от шпионажа. Зато напрашивается дру­гое сравнение: жертвы сталинского геноцида не только не получают вознаграждения за свои муки, наоборот, одних из этих жертв не пускают до сих пор на свои древние земли, других, которые были возвращены Хрущевым, все еще травят за мнимую измену и «массовое сотрудничество с немцами». Горбачев легко мог бы положить конец этой не­понятной кампании нового «духовного геноцида» над чечено-ингушским народом, назвав сталинский геноцид сталинским преступлением.

Заодно хочу привести здесь и рассказ члена Президиума Верховного Совета СССР, известного писателя Расула Гамзатова об антинациональных «перекосах» в его родном Дагестане. Гамзатов, как и Олейник в отношении Украины, обвиняет в вели­кодержавной политике не русских бюрократов, а их местных лакеев. Вот его рассуждения в интервью «Известиям»:

«В Махачкале нет ни одного детского сада, ни одной школы, ни одного класса, где учили бы язы­ку наших предков. Но откуда взяться им, если мест­ное педучилище больше не выпускает преподава­телей аварского, даргинского, лакского языков ... а ведь в городах живет половина дагестанцев... Я убежден, что в Москве никто не был заинтересо­ван в том, чтобы в педучилище было упразднено преподавание национальных языков, литературы и истории».

Вот тут Гамзатов, как и Олейник, глубоко оши­бается. Аварский язык – это язык великих имамов Дагестана, которые больше полвека воевали с Рос­сией за кавказскую независимость. Нельзя препо­давать правдивую историю Кавказа, не рассказывая о них. Ведь сам же Гамзатов сообщает: «До сих пор тема Шамиля остается запретной в дагестанской литературе ... Сегодня в Дагестане по указанию местного начальства (!) тщетно разыскивают фак­ты, которые подтвердили бы... добровольное при­соединение к России... Памятник генералу Ермоло­ву в Грозном, насколько мне известно, до сих пор вызывает отнюдь не безобидные эмоции». Свою критику Гамзатов заключает словами: «Некогда слияние национальных языков обещалось как ско­рый апофеоз дружбы народов. Сегодня это звучит диковато» («Известия», 29. 3. 1988) .

Гамзатов – большой поэтический талант Кав­каза и автор замечательной книги «Мой Дагестан», но где его книга о трагедии депортированных кавказских народов. Русский писатель Анатолий Приставкин написал на эту тему названную повесть. Другой русский писатель, которому навеки обязан поэтический и фольклорный Восток за его клас­сические переводы на русский язык, – Семен Липкин выпустил захватывающую книгу о той же кавказской трагедии. Причем Семен Липкин, о гражданском мужестве и высоком чувстве гума­низма которого мне рассказывал Владимир Войнович, выпустил свою книгу на Западе, во времена Андропова, явно рискуя тюрьмой или психуш­кой, а вот кавказец Гамзатов упорно молчит о трагедии земляков, хотя ничем не рискует, да еще сам Горбачев считает его своим «старым другом». Между тем он в большом моральном долгу как раз перед чеченцами и ингушами за свои писания о них из «культовской» эпохи.

 

 

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.