ЧАСТЬ I. УЧЕНИЕ ЛЕНИНА ПО НАЦИОНАЛЬНОМУ ВОПРОСУ

ПРЕДИСЛОВИЕ

Национальный вопрос и национальная политика Кремля до сих пор не входили в круг моих исследо­вательских интересов, хотя я как национал, внима­тельно следил за советской национальной полити­кой. Причины тут были две: во-первых, я поставил своей целью писать лишь о том, что составляет осно­ву основ всех бедствий не только малых народов, но и самой державной нации империи – о возникно­вении и функционировании советской политической системы; во-вторых, кого же интересовали судьбы и страдания малых народов, кроме как их самих. Сегодня положение резко изменилось. Изменилось и мое собственное отношение к данной проблеме. Я раньше связывал распад советской империи со сме­ной политической системы в метрополии, но теперь все яснее вырисовывается другая картина – разло­жение империи начнется вероятно с ее окраин. Отсю­да и западный мир проявляет растущий интерес к судьбе нерусских народов. Я это заметил и на своем докладе о «перестройке» в Вашингтоне в ноябре 1987 г. на собрании группы американских экспер­тов по советским делам. Меня попросили подробнее рассказать о перспективах «перестройки» Горбаче­ва в области национальной политики. Когда я мимо­ходом упомянул, что моя первая статья с критикой тезисов Политбюро к XVIсъезду партии называлась «За выполнение директив партии по национальному вопросу» и появилась в газете «Правда» от 22 июня 1930 г., то есть за год до рождения генсека Горбаче­ва, то в зале люди переглянулись. Только я не по­нял, чему больше удивились – моей старости или горбачевской молодости. Я ведь только хотел под­черкнуть, что с того времени я постоянно слежу за национальной политикой Кремля. Не только офи­циальные источники, но и мои наблюдения лежат в основе предлагаемого исследования.

Теперь о моем общем подходе к разбираемой теме.

После Второй мировой войны уцелела только одна мировая империя – это советская империя. Главные причины тут, на мой взгляд, три: первая причина лежит в абсолютном совершенстве воен­но-полицейского управления советской империей, когда каждый ее житель от рождения до могилы находится под тотальным полицейским надзором. Вторая причина лежит в научно разработанной систе­ме превентивного, выборочного, но систематическо­го террора против любого проявления индивидуаль­ного или группового политического инакомыслия. Третья причина лежит в политической природе со­ветской правительственной системы, при которой интересы удержания власти партией ставятся не только выше интересов личности, но и выше интере­сов социальных групп, классов и даже целых наро­дов, что доказали коллективизации, индустриализа­ции и геноцид малых народов во время войны. Ска­занное дает основание считать советскую империю не обычной империей классического типа прошлых времен и не простым продолжением старой царской империи.

Советская империя прежде всего идеократическая империя. Поэтому всякое ее сравнение со ста­рыми империями не только ошибочно, оно про­сто вводит нас в заблуждение: мы переоцениваем возможности и масштаб старых империй и недооце­ниваем потенциальные возможности и чудовищные последствия, которые таит в себе успешное осуще­ствление идеократической программы советской империи в глобальном масштабе – не только для внешнего мира, но и для народов самого Советско­го Союза. Ведь большевики могут осуществить свою цель только принося в жертву собственное населе­ние и осуществляя геноцид чужих народов, как это показал опыт Афганистана. Советский тип империа­лизма добивается не просто покорения чужих наро­дов и присвоения их богатств, а он еще ставит своей конечной целью обращение покоренных народов в новую коммунистическую веру, чтобы навязать им коммунистический образ жизни.

Русская империя была относительно молодой империей. Русь не знала ни древних, ни средневеко­вых империй. Наоборот, на территориях, которые ныне занимает Советский Союз, распространялось влияние и господство ряда западных империй римской, греческой, византийской, германской, со­седних королевств – польско-литовского и швед­ского, ряда азиатских империй – турецкой, пер­сидской, китайской. Более того, сама этнографи­ческая Русь находилась более двухсот лет в вассаль­ной зависимости от татаро-монгольских ханств. Только в конце царствования первой русской дина­стии Рюриковичей началась эпоха образования мно­гонационального российского государства, объяв­ленного Российской Империей в начале XVIIIвека Петром Первым из новой династии Романовых (1613-1917 гг.) . Вот с этих пор обозначилась интен­сивная и весьма успешная экспансия Российской Империи почти во всех направлениях – на востоке, на юге, на западе и на севере, откуда наседали ра­нее на Русь чужеземные завоеватели.

Предлоги для расширения империи находились легко, к тому же вполне убедительные для русского уха: по классической схеме знаменитого историка Ключевского Россия искала выхода к ее естествен­ным границам, которые упирались на Востоке в Тихий океан, а на Западе в Балтийское море. Россия искала также выхода к южным морям, за кото­рыми открывались соблазнительные просторы ми­рового океана.

Политико-стратегические мотивы экспансии, из­ложенные Ключевским, тоже были, хотя и неубеди­тельны, но четко сформулированы в духе времени: дальнейшая русская экспансия нужна была, чтобы обезопасить достигнутые имперские границы, воен­ные походы в чужие земли нужны были, чтобы обеспечить безопасность прохождения там русских торговых караванов. Войны России в Туркестане нужны были, чтобы спасти туркестанские народы от господства англичан. Войны на Кавказе нужны были, чтобы спасти христианские народы – грузин и армян – от мусульманского ига Турции и Персии. Войны на Балканах велись во имя спасения «сла­вянских братьев» от той же Османской империи.

Вся эта схема была объявлена Лениным и его соратником, основоположником русской марксист­ской историографии академиком Покровским вели­кодержавной, шовинистической концепцией русско­го «военно-феодального империализма», а сама Рос­сия была признана жандармом Европы, начиная с Екатерины Второй. Вы найдете эту марксистскую историческую концепцию в книге академика По­кровского «Русская история в самом сжатом очер­ке», которой предпослано письмо Ленина с поздрав­лением Покровского с его новой марксистской схе­мой. Более того, Ленин указал в этом письме, что книга Покровского должна стать школьным учеб­ником и ее надо перевести на иностранные языки. Эта книга вместе с письмом Ленина была изъята из обращения в период Сталина, а книги Ключевского по истории переиздаются солидным тиражом. На­сильственное присоединение к Российской Империи нерусских народов во всех советских учебниках и исторических трудах считается положительным ак­том русских царей и прогрессивным событием в жизни нерусских народов. Однако Ленин боролся против царской империи не потому, что она импе­рия, а потому, что она – царская. Он был за миро­вую советскую империю. Это прямо записано рукой Ленина в преамбуле «Конституции СССР» 1924 года, где сказано: «Новое советской государство явится... новым решительным шагом по пути объединения трудящихся всех стран в Мировую Советскую Со­циалистическую Республику». Кремль никогда не заявлял, что он отказался от этой глобальной цели Ленина. Зато в своей предсмертной статье по нацио­нальному вопросу Ленин сам усомнился в реально­сти своей стратегии создания «мировой советской республики». Увидев, в связи с «Грузинским де­лом», опасность развала собственной империи, он предложил пересмотреть конституцию СССР, оста­вив за Москвой компетенции только в двух облас­тях – дипломатической и военной. Такое развитие остановили два события – смерть Ленина и при­ход к власти Сталина. Советская федерация суверен­ных республик стала отныне чистейшей фикцией, а абсолютизация тоталитарного режима беспри­мерной в истории государственных образований. Смерть самого Сталина ни на йоту не изменила ни формы, ни существа сталинской имперской полити­ки. Хуже того, наследники Сталина пошли даже намного дальше Сталина в культурной и кадровой политике в национальных республиках.

В центре внимания данной работы лежит сравни­тельный анализ большевистской теории по нацио­нальному вопросу и большевистской государствен­но-партийной практики в советских национальных республиках и областях. Для первой цели я подверг рассмотрению все важнейшие произведения Ле­нина и Сталина по национальному вопросу и все важнейшие документы по этому вопросу высших партийных органов. Что же касается второй цели – большевистского практического решения нацио­нальной проблемы путем создания союза из «суве­ренных советских республик» в виде СССР, то, пользуясь теми же официальными документами, я стараюсь показать степень и характер «суверените­та» союзных республик в действии. Сегодня в Мо­скве уже открыто признают, что вся история страны и партии на протяжении десятилетий подвергалась фальсификации и извращению. Это в первую оче­редь относится к истории национального вопроса. В Советском Союзе сложилась большая каста профес­сиональных экспертов по национальному вопросу, которые продолжают даже сейчас наводнять совет­ский книжный рынок бездарнейшей пропагандной макулатурой, намеренно фальсифицирующей Лени­на и назойливо проповедующей раскавыченного Сталина. Парадоксальным образом на меня выпала задача реабилитировать Ленина от клеветы и фаль­сификации людей, которые называют себя его уче­никами, а Сталина восстановить в своих авторских правах, которые по-воровски присваивают себе его наследники. Ведущая идея фальсификации нацио­нального вопроса – выдавать советский тип коло­ниализма за идеальное решение национального во­проса, а советскую великодержавную политику ру­сификации нерусских народов – за политику «ин­тернационализации».

Я подверг сравнительному рассмотрению неко­торые официальные документы по национальному вопросу также и из новой эры – эры «гласности». Здесь я старался понять, в чем выразятся «пере­стройка» и «новое мышление» в области национальных отношений. Несмотря на продолжающие­ся уличные демонстрации политически активной ча­сти нерусских народов в защиту своих националь­ных прав, несмотря на смелые и повторные выступ­ления виднейших деятелей национальных культур как в печати, так и на разных форумах с открытым требованием признать национальные языки нерус­ских республик их государственными языками, национальная политика Кремля по-прежнему ос­тается старой, имперской политикой. Вероятно, нужны более потрясающие события на окраинах, чем те, которые имели место до сих пор, чтобы Кремль понял обреченность своей последней в мире империи и сделал, пока не поздно, спасительный для себя же вывод: распустить принудительную империю и преобразовать СССР в конфедерацию независимых государств из тех национальных республик, которые пожелают войти в такую кон­федерацию. Вот это я назвал бы «революцион­ной перестройкой» в области национальных отно­шений. Все остальное – новый обман националь­ностей и самообман Кремля.

А. Авторханов

Я, кажется, сильно виноват перед рабочими Рос­сии, что не вмешался достаточно энергично и доста­точно резко в пресловутый вопрос об автономизации... Очень естественно, что «свобода выхода из Со­юза», которою мы оправдываем себя, окажется пус­той бумажкой, не способной защитить российских инородцев от нашествия того истинно русского че­ловека, великоросса, шовиниста, в сущности, под­леца и насильника, каким является типичный рус­ский бюрократ... Не следует зарекаться заранее ни­коим образом от того, чтобы... вернуться на следую­щем съезде Советов назад, т.е. оставить Союз Совет­ских Социалистических Республик лишь в отноше­нии военном и дипломатическом (Ленин, «К вопро­су о национальностях или об «автономизации»»).

ЧАСТЬ I. УЧЕНИЕ ЛЕНИНА ПО НАЦИОНАЛЬНОМУ ВОПРОСУ

Поиск по сайту: