Историки констатировали, что «лесоводство — дитя нужды в лесе», и оно в нашей стране возникло в петровские времена в связи с истощением доступных лесов для кораблестроения и внешней торговли. Готовясь к Азовским походам, Пётр I видел значительное истребление лесов в Воронежской губернии, но обстоятельства заставили его именно здесь, под Воронежем, строить в 1696 г. верфь — колыбель русского военного флота. Спустившись по Дону, Пётр I отбил у турок Азов. Заключив с ними договор, он стал думать о возвращении новгородских земель, оккупированных Швецией, чтобы потом кратким морским путём Россия могла торговать с Европой. Всё это требовало знаний. Читая книги и обучаясь морскому кораблестроению в Голландии, Англии, Франции, Германии, Пётр I собирался посетить Италию. Но в Вене его застало известие о бунте стрельцов. Зарубежное образование продолжалось изучением «Всеобщей истории» С. Пуфендорфа — представителя естественно-правового учения в Германии,«Землепользования» Гибнари и др. Об истории Италии, а также о ведении выборочных рубок, которые описаны выше, он мог слышать из уст князя Б. Куракина и других дворян, обучавшихся в Венеции.
Царь понял, что благосостояние и развитие России зависит от леса. Только на постройку одного корабля требовалось в среднем 4 тыс. дубов. Но население России, проживающее по берегам рек, поизредило леса. От их наличия зависит и полноводность рек. Пора было регулировать рубку леса, позаботиться о его разведении для будущих поколений. Для этого надо было знать качество и количество лесов, создать управление. Управление лесами было поручено Морскому приказу (1700 — 1707 гг.), затем Канцелярии военно-морского флота (1707 — 1718 гг.) и в 1719 г. Вальдмейстерской конторе Адмиралтейской коллегии.
Пётр I в 1698 г. повелевает сеять желуди близ будущего Таганрога, а в 1701 г. запрещает расчистку леса для пашен и сенокосов на расстоянии ближе 30 вёрст от рек, по которым брёвна сплавляли в Москву.
Указ от 1703 г. предписывал «Во всех... уездах, в дворцовых, и в патриарших, и в монастырских, и всяких чинов помещичьих и вотчинниковых землях осмотреть и описать леса заповедных пород, к которым отнесены дуб, клен, сосна, вяз, карагач, лиственница... от больших рек в стороны на 50 вёрст, а от средних и от малых рек, которые в те большие реки впали...по 20 и по 30 верст, а буде, где явятся заповедные леса от рек и за указанными верстами, и те леса описать везде». Заповедными называли корабельные породы. В последующем указе вместо клёна к таковым отнесли ещё ильм и ясень.
При описании вычерчивали «ландкарты», леса подразделяли на приспевшие и благонадёжные. К приспевшим относили дуб диаметром в комле не менее 61 см, а у сосны — 46, благонадёжными мачтовыми соснами считали деревья от 22 до 44,5 см, без гнилых сучьев до высоты 13 м. Приспевшие мачтовые сосны должны иметь на высоте первого бревна (6,4 м) диаметр 54 см.
Позже к корабельным рощам относили участки площадью не менее 300 га с числом приспевших, или благонадёжных, стволов 50 и более на десятине (1,09 га). Перворазрядной корабельной рощей была Теллермановская (15 тыс. га), названная Петром I «Золотое дно». К корабельным рощам второго разряда относили леса с большим количеством благонадёжных деревьев. Таковым был Шипов лес («Золотой куст»), расположенный также в Воронежской губернии.
Таким образом, подобно Европе, Пётр I ввёл верховную власть на корабельные породы в указанных местах независимо от собственности. Другие породы можно было рубить собственникам, а частным лицам даже в казённых лесах, за исключением произрастающих по берегам Невы, Тосны, Охты и 2-верстовой полосы по обоим берегам других рек, впадающих в Неву.
Указ 1705 г. предусматривал смертную казнь за рубку заповедного дуба, а за другие — штраф или ссылку на каторгу. В последующие годы казнь была отменена. В указе 1718 г. царь «повелел всех тех преслушников, которые за указами рубили оной лес или впредь рубить будут, также и тех, кто рубить прикажет, помещик ли то или приказчик, вырезав ноздри и учиня наказание, ссылать на каторги, а для рубки на полозье, на оси, на колёса, на обручи и на другие необходимые нужды рубили бы из такого дубу, который к корабельному строению не годен, а особливо из лугового... и для того выбрать по сёлам и деревням надзирателей, у которых не меньше 500 дворов в надзирании было, и дать им особые клейма с гербом казанским, чем такие леса пятнать, а без того отнюдь никому не рубить». Именно 1718г. считается официальным началом создания лесной охраны в России. Через год по подобию Казанской губернии надзиратели были приставлены и к другим лесам России.
Из современников Петра 1 следует здесь отметить Ивана Тихоновича Посошкова (1652 или 1670 — 1726), затронувшего вопросы леса в своем сочинении 1724 г. «О скудости и богатстве». Сын крестьянина стал купцом, землевладельцем, промышленником и, наконец, крупнейшим русским экономистом. В книге автор советовал, как назначать деревья в рубку, сортировать древесину в зависимости от пороков, подчеркивая необходимость рационального использования леса и охраны его от пожаров. Он дал рекомендации по лесоразведению вокруг голых деревень, заложив главный принцип отечественного лесоводства — выращивание многоярусных смешанных устойчивых насаждений. И.Т. Посошкову принадлежит идея ведения лесокультурных записей. И.Т. Посошков отмечал, что петровские преобразования в России удались благодаря вовлечению в этот процесс всех сословий страны, начавшемуся образованию граждан и справедливости налогов, в частности, поземельного. Он предложил обучать крестьян грамоте в церковных школах, освободить их от крепостной зависимости и наделить собственной землей. Лишь русские педагоги могут осуществить «просвещение народа, и тогда Россия наша яко ото сна пробудится и просветится яко солнце». Это подрывало политику царизма, и Посошков погиб после смерти Петра I в темницах Тайной канцелярии. Похоронен на погосте храма Самсония, где стоит теперь памятник А.П. Волынскому — государственному деятелю и дипломату, казненному за подобный проект государственного переустройства немного спустя. Поэтому книга И.Т. Посошкова была издана только в 1842 г.
Из иностранных лесных знателей времен Петра I никто не удостоился исторической памяти. Но после его смерти в 1727 г. были приглашены по контракту работавшие в Германии самоучки М. Зелгер, Я. Фалентин и Ф. Фокель. Первые отправлены форстмейстерами в Казанское адмиралтейство, где обрезали сучья у 2 млн. дубков с диаметром ствола 6 — 10 см, описывали и отбирали корабельные деревья, создавали культуры дуба посевом, посадкой сеянцев и пересадкой дичков высотой 0,9 — 1,2 м, вели рубки ухода, придавая некоторым дубкам кривую форму, необходимую в кораблестроении. После окончания контракта Я. Фалентин через 6 лет возвратился в Германию, подготовив из 6 учеников самого способного И. Селиванова в качестве унтер-форстмейстера. М. Зелгер умер в Казани в 1742 г. Ф. Фокель, оставленный при Адмиралтействе, проработал в России 25 лет, и его деятельность заслуживает отдельного изложения.