Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным; и ничего не бываетпотаенного, что не вышло бы наружу. Марк. 4:22 Следующим номером программы Максим отправился в научную экспедицию. Ине куда-нибудь в Крым или на Кавказ, а в самые гиблые места Северной Сибирии Заполярья. Экспедиция была организована НКВД. В ней принимали участие ещенесколько ученых, которые имели какие-то частные задания, но командовал всемМаксим. В распоряжение экспедиции предоставили самолеты полярной авиацииНКВД, но к конечным пунктам назначения добираться пришлось с помощью местныхпроводников на оленьих упряжках. В сопровождении своих ученых ассистентовМаксим обследовал заброшенные в глуши Заполярья, отрезанные от мира инедоступные даже для советской власти стойбища кочевников, самоедов итунгусов, ведущих почти первобытный образ жизни. На память об этой экспедиции он привез с собой в Москву расшитую бусамиоленью парку, мягкие самоедские пимы и коллекцию музейных предметов:расписанный яркими красками старый туземный бубен с медными побрякушками,выдолбленные из темного дерева диковинные фигурки уродливых самоедскихидолов, нагрудную бронзовую бляху с таинственными знаками - символ властишамана, а также целый ворох тяжелых ожерелий и браслетов из каких-токостяшек. На оскаленных физиономиях божков засох слой темной грязи. Но именно ссамым грязным, самым старым и уродливым идолом Максим обращался бережнеевсего и относился к нему с видимым уважением. - Ты хоть бы его помыл, - посоветовал Борис. - Нельзя. В этом-то и его ценность. - Почему? - Это не грязь, а засохшая кровь. Во время жертвоприношений этих божковмажут кровью. - Какой - оленьей? - Да, теперь оленьей. Но этому идолу несколько сот лет, и химическийанализ показал, что раньше его мазали человеческой кровью. - Когда это было? - Приблизительно в то же самое время, когда в Западной Европе жгливедьм и колдунов. И один старый шаман рассказал мне одну интересную вещь,которую он слышал от своих предков. Оказывается, в жертву богам приносиличеловека по выбору шамана и с теми же характерными признаками, по которымсредневековая инквизиция определяла ведьм. Самоедские шаманы понятия неимели об инквизициях, но делали то же самое. Разве это не интересно? - А-а, темные века, - пренебрежительно сказал Борис и взял в рукитуземное ожерелье. - Века эти не такие уж темные, если знать, в чем дело, - возразилуполномоченный советской инквизиции и насмешливо прищурился: - А ожерельеэто, между прочим, тоже из человеческих костей. Школьник брезгливо швырнул необычайное украшение: - Тьфу, теперь руки мыть надо. Максим невозмутимо пояснил: - Это была главная регалия одного знаменитого шамана - кости егособственной прапрабабушки, которая тоже была шаманкой. Искусство колдовствачасто передастся у них из поколения в поколение. Считается, что в этихкостях заложены колдовские силы. С определенной точки зрения это правда. - Какая ж правда? - Колдовская... - неизвестно кому подмигнул Максим. - Когда я забрал унего эти кости, шаман так обозлился, что призвал на меня проклятие всехсвоих предков. - Ну, раз ты веришь в колдовство, тогда ты должен остерегаться. - Нет. Потому что я знаю это проклятие. Когда я поговорил с шаманом подушам, он сам убедился, что я колдун посильнее его. По этому поводу он дажеустроил специальный праздник с камланием в честь "мудрого красного шамана".Мои профессора сидели у костра в качестве свидетелей и только хлопалиглазами. Там я наблюдал шаманские пляски с бубном и припадками. Кстати, этиприпадки часто фигурируют в протоколах инквизиции. - Это что, эпилепсия? - Нет, по средневековой терминологии - в человека вселился дьявол...Потом я выменял у этого шамана кости всех его остальных предков. - Максимкивнул в сторону кучи ожерелий. - Зачем они тебе? - Кое-что проверить... с помощью спектроскопа, - опять уклонился отпрямого ответа старший брат. - Знаешь, у тунгусов есть один оригинальныйобычай. Проезжего путника угощают вовсю, а потом кладут спать с женойхозяина. Если гость отказывается, то для мужа это великое оскорбление, заэто могут даже убить. - Ну а как ты, воспользовался этими дамочками? - Нет. Чтобы понравиться гостю, тунгусские дамочки вместо воды моютсярыбьим жиром. Можешь себе представить, какая от них вонь. - Класть собственную жену с чужим дядей - забавный обычай. - Не забавный, а очень даже умный. - А если ребенок будет? - Вот именно этого и хотят. - Почему? - Все дело в том, что в этих диких местах бывает один чужой путник разв три года. - Ну так что? - Таким образом умышленно подмешивают свежую кровь. Вот что! Это жерекомендует и современная генетика. А тунгусы дошли до этого жизненнымопытом. - Это уж слишком того... - усомнился школьник. Офицер НКВД, которогошаман признал за коллегу по профессии, загадочно усмехнулся: - Этот интересный обычай введен шаманами, а им это подсказали бабушкиныкости... Понял? Но Борис ничего не понял. Да его и не интересовали тайны сибирскихшаманов, когда на носу экзамены по истории ВКП(б). В своих изысканиях Максим метался, месяцами упорного труда, не толькопо всем векам человеческой цивилизации, но и по самым, казалось бы,несоответствующим закоулкам человеческой мысли. Вместе с тем в этом хаосечувствовалась какая-то определенная, известная только ему одному система.Вскоре после экспедиции к сибирским шаманам Борис обнаружил у него на столемалоизвестную книгу малопопулярного в Советском Союзе психиатра Фрейда подтаким названием: "Тотем и табу: аналогии между психической жизнью дикарей иневротиков". И опять штемпель НКВД и пометки красным карандашом. После Фрейда Максим снова принялся за книги о нечистой силе, на этотраз все более концентрируясь на писаниях католических священников и отцовцеркви. Убедившись, что большинство интересующих его книг написаныпо-латыни, он занялся латинским языком и через некоторое время достаточноовладел им, чтобы читать со словарем. Теперь у него на столе красовалисьтакие первоисточники по сатановедению: Acontius. "Sfcratagemata Satanae",1565; Nicolas Jacquerius. "Flagellum Daemonum Fascinariorum", 1458; Joannes Vinetus. "Tractatus contra daemonum inuocatores", 1450, и такдалее в таком духе. Штудируя средневековый трактат "Malleus Maleficarum", изданный некимШпренгсром в 1496 году в городе Нюрнберге, он усиленно черкал краснымкарандашом, что означало важные места, одобрительно мотал головой исоглашался: - Да, так и есть... Правильно, товарищ инквизитор! Борька, знаешь, чтотакое по-латыни малеус малефикарум? Это "Молот ведьм" - руководство, какраскалывать ведьм. - Ты, мракобес, не мешай мне учить тригонометрию, - звучало из соседнейкомнаты. Наставления средневековых охотников за нечистой силой Максим изучалтеперь с большим уважением, чем в свое время первоисточники классиковмарксизма-ленинизма. Перед сном, ложась в постель, он, чтобы отвлечься иотдохнуть, брал томик стихов Бодлера "Цветы зла", но и здесь опять что-точеркал и ехидно комментировал: - Ага, тоже хвостом крутит... Сразу видно... Так, так, а у этой его,прости Господи, квартирантки, на груди, значит, черная метка... - Кого ты там за хвост ловишь? - спрашивал через дверь Борис. - Дьявола, - отзывался Максим. Младший подтрунивал: - Когда поймаешь - покажи мне. - Не только поймаю, но еще на нем и покатаюсь, - невозмутимо отвечалстарший. Он много работал по ночам, часто до самого утра засиживаясь за своимстолом, заваленным всякой чертовщиной. Вставал он поздно, с воспаленнымиглазами, безразлично проглатывал завтрак и сразу же опять принимался за своезанятие, которое теперь было единственным содержанием его жизни. Когда Борискак-то спросил старшего брата, почему тот работает по ночам, Максим кривоусмехнулся: - Так удобнее... В одну смену с чертями... После самоубийстванесчастной Ольги прошел почти год. За все это время Максим ни разу непроизнес имя жены, никогда не говорил об обстоятельствах ее смерти или гденаходится ее могила. Вместе с тем младший брат иногда замечал, как старшийпод утро беспокойно мечется во сне и сквозь стиснутые зубы шепчет в подушку: - Оля... Ведь я так любил тебя... Оленька... Неужели ты не моглаиначе... Значит, он не забыл ее. Значит, не зажила рана в его сердце. ИногдаБорису казалось, что увлечение Максима средневековой алхимией каким-тообразом связано со смертью Ольги. В обрывках слов брата часто проскальзывалитемные намеки о каких-то тайнах жизни и смерти. Может быть, уполномоченныйНКВД, ища забвения, пытается в глубине веков обрести потерянное счастье, какдоктор Фауст, пытается найти философский камень мудрецов, источник жизни исмерти? Или, может быть, с упорством безумца он ищет мифическое средство,чтобы оживить любимого человека? Почему вдруг Максим с серьезнейшим видом штудирует средневековуюмистику, сочинения о спиритизме, медиумах и общении с потусторонним миром?Уж не собирается ли он таким образом вызвать бесплотный призрак своеймертвой красавицы жены? Иногда Борису казалось, что брат страдает навязчивойидеей, что он просто помешался от горя. Но в остальном Максим вел себясовершенно нормально. Да и почему тогда НКВД субсидирует его сумасшедшуюработу, предоставляет в его распоряжение профессоров и даже снаряжаетспециальную экспедицию к шаманам? При чем здесь анализы засохшей кровилюдей, когда-то принесенных в жертву языческим богам, и спектрограммышаманских костей? В физическом кабинете Борис и сам занимался со спектроскопом, делаяанализы металлических сплавов. С помощью спектрограммы света звезды,невидимой простым глазом и удаленной от земли на сотни световых лет, можноузнать точный химический состав этой звезды. Но что можно узнать в старыхкостях шаманской прапрабабушки? Очередным номером программы следователь по делам нечистой силы ударилсяв православную веру, вернее в богословие. Он приказал своим помощникамдостать ему хоть из-под земли самого лучшего богослова, какой еще остался вживых в Советском Союзе. Сибирь - это склад всяких редкостей. Где-то, чутьпоближе, чем шаманы, в одном из сибирский концлагерей разыскали бывшегочлена Святейшего Синода и профессора богословия Высшей духовной академии,дряхлого старичка, мирно доживавшего свой век санитаром в концлагерноммедпункте. Его вдруг помыли, переодели, посадили на самолет и доставили вМоскву. Очутившись на Лубянке, старичок не ожидал ничего хорошего. Его провелик худощавому офицеру НКВД с тонкими нервными руками и глазами фанатика,смотрящими куда-то вдаль. Прежде всего следователь учтиво извинился заобстановку, в которой им приходится беседовать. На столе лежала толстая кипабумаг: протоколы всех допросов, которым священник подвергался за долгие годымытарства по тюрьмам и концлагерям. Затем начался необычайный допрос. Скарандашом в руке худощавый офицер листал протоколы и внимательнорасспрашивал заключенного о всех следователях, которые допрашивали егораньше: как они вели себя во время следствия, били ли они его, пытали,ругали, унижали физически или духовно, как именно? Вдруг он поднял карандаш,записал на листке бумаги одного из следователей и тихо произнес: - В этом человеке сидит дьявол. Вы со мной согласны, профессор? Старичок печально потупил глаза и молчал. - Хорошо. Я понимаю ваше положение, - кивнул офицер. - Пойдемте дальше. Он проверил еще несколько папок, остановился на одной и опять сталподробно расспрашивать о методах допроса данного следователя, входя в самыемельчайшие и, казалось бы, незначительные подробности. Затем посмотрел насвоего собеседника: - В протоколах - об этом ничего не сказано. Но ведь это было? И, как вывидите, я знаю об этом! Что вы по этому поводу думаете, профессор? Старичок болезненно поморщился: - Я не хотел бы вспоминать... - Тогда я скажу то, что вы не хотите сказать... В этом человеке тожесидит дьявол. Или, говоря точнее, помесь сатаны и антихриста. - Офицер сглазами фанатика откинулся в кресле. - Все это я говорю вам для того, чтобывы поняли, что именно меня интересует, с какой точки зрения это меняинтересует, и чтобы вы помогли мне разобраться в этом. Старичок растерянно заморгал глазами, в них вспыхнул огонек изумления,смешанного с недоверием: - Это слишком необычайно... Я не понимаю, зачем это вам... Тонкие пальцы офицера постукивали по столу. - Профессор, долг богослова заключается в том, чтобы толковать словоБожие тем, кто ищет этого. Ведь именно об этом я вас и прошу: объяснить мненекоторые места Священного писания... - Да, но об этом говорится только иносказательно... - Вот почему я и хочу, чтобы вы разъяснили мне, что за этимподразумевается, - спокойно повторил офицер. Его интересовало библейское толкование Бога и дьявола, все местаБиблии, где упоминался дьявол и его разногласия с Богом. Что такое дьявол?Князь мира сего - почему? Князь тьмы - почему? Падший ангел - почему?Нечистый дух - почему? Бог века сего - почему? Ангел смерти - почему? Лжец иОтец лжи - почему? Он Никто и Ничто - почему? И почему это Ничто уничтожит?Он учитывал даже такие технические детали, как особенности древних языков,на которых писались книги Завета, где не было многих понятий, привычных длянас сейчас. К своему глубочайшему недоумению, в худощавом офицере НКВД профессорбогословия нашел примерного ученика, с великолепной предварительнойподготовкой, глубокой эрудицией и, главное, искренним желанием вникнуть всуть предмета. Одно только было плохо: интересы у нового адепта православияказались несколько односторонними. Когда профессор увлекался, говоря о Боге,ученик вежливо прерывал его: - Простите, профессор. Бог интересует меня только как антитеза дьявола.Нельзя ли поближе к теме... Старичок укоризненно тряс седой бородкой, воздевал руки к потолку имягко поучал: - Молодой человек, дух дьявольский есть отрицание духа божественного.Не зная, что отрицать, не зная начала, вы не поймете конца. - Да, вы правы, - соглашался офицер и слегка позевывал. - Итак, дух -это вектор мыслящей субстанции. Прошу вас продолжать. В результате на книжной полке Максима появилась толстая Библия в черномкожаном переплете и с многочисленными цветными закладками и пометками. Когдаконсультации по богословию закончились, профессора не отправили назад вСибирь, а отпустили на волю. Он понял, что это плата за учебу от егонеобычайного ученика. Покончив с грешниками, Максим принялся за праведников. Он штудировалисторию возникновения монашеских орденов, сочинения современников о суде надЖанной д'Арк и Жития святых. Перед сном же он зачем-то перечитывал романФлобера "Саламбо", который он читал в юношестве, историю загадочной жрицылунной богини Таннт. Вместе с тем он не менее внимательно пробегал глазами какие-то дешевыекнижонки, даже без указания автора, вроде "Дневника сестры Анжелики", гдеякобы описывались пикантные тайны из жизни за монастырской стеной. Послеэтого он возвращался к папским эдиктам, касавшимся охоты на ведьм, иодобрительно бурчал: - Умный старик, этот товарищ папа... Следовательно, для грешников былвыбор - костер или монастырь... Это довольно либерально... - Что такое? - вопрошал из-за двери Борис и получал обычный ответ: - Ты, болван, этого не поймешь. Увлечение Житиями святых не помешало Максиму заняться раскопками намонастырских кладбищах. С останками праведников он- проделал ту же сериюэкспериментов, что и с белыми костями старой аристократии. Получиврезультаты лабораторных анализов, он сидел за столом и подводил баланс.Младший брат поднял голову от учебника по биологии и, чтобы развлечься,подсмеивался: - Эй, звездочет, а мощи тебе зачем понадобились? Старший, как иположено чернокнижникам, давал ответ неясный и расплывчатый: - Гони черта в двери, он придет в окно - в образе праведника. Это и уФрейда есть - сублимация. Вот ты лучше скажи, почему это люди идут вмонастырь? - Значит, так им нравится. - Но ведь жизнь в монастыре довольно тяжелая. Обеты. Посты. Дисциплина.Так вот - зачем люди туда идут? - Не знаю, - сказал Борис. - А ты знаешь? Уполномоченный по делам нечистой силы медлил, подбирая слова: - Это совесть говорит. Высшая совесть. Подвижничество настоящихправедников заключается в том, что они преодолели грешную плоть, устоялиперед дьяволом с его искушениями и смирились перед Богом. И это большойподвиг. Он говорил так серьезно, что Борис едва удержался от смеха. - Ну а тебя дьявол искушал? - Нет. Дьявол искушает только грешную плоть. - Но ведь мы все грешники. - Э-э-э, нет... Некоторые вещи нужно понимать не в переносном смыслеслова, а в совершенно прямом смысле, как это понималось раньше. В этом-то ивесь секрет. - Как так? - Все дело в том, что во времена крещения Руси, в десятом веке, русскоеслово "грех" произошло от слова "грек". - А при чем здесь греки? - Потому что во времена распада Эллады они были язычниками. Понял? - Ничего не понял, - признался младший. Тогда старший криво усмехнулся: - А слово "язычник" знаешь откуда произошло? - Откуда? - От слова "язык" - "лингус", - тут он сослался на Фрейда н пробормоталеще какое-то слово, которое обычно употребляется в пикантных французскиханекдотах. - Это один из грехов, которыми занимались греки. Потому отДревней Греции и осталось одно воспоминание. За туманными речами н намеками Максима проскальзывало что-то совершенноопределенное, что он знал, но до конца никогда не договаривал. Это было темболее странно, поскольку, вообще, он очень любил похвастать своими знаниями.Если он молчал, значит, у него была серьезная причина хранить эту тайну.Однажды, когда ему слишком уж надоели иронические реплики Бориса, оннеохотно сказал: - Ты про Троянскую войну слышал? Так вот, археологи уже давноразыскивали остатки Трои и никак не могли найти. Тогда одномуархеологу-любителю пришла в голову простая мысль: для раскопоквоспользоваться описаниями Троянской войны в "Илиаде" у Гомера. И что же?Так он нашел остатки сожженной Трои! В Библии упоминаются некоторые города,от которых теперь не осталось и следа. Пользуясь Библией, стали копать в голой пустыне - и нашли эти города. - Он усталопотянулся, как археолог после раскопок. - Так вот и я нашел в старых книгахнекоторые забытые истины. Вместо Трон Максим вскоре снарядил вторую научную экспедицию - вреспублику немцев Поволжья, в немецкие колонии вокруг Одессы, существующиесо времен Екатерины II, и, наконец, в какие-то дикие аулы, затерявшиеся вгорах Кавказа. Что искал он там по следам Прометея, неизвестно. На этом следователь по делам нечистой силы поставил точку. Послезагадочной научно-исследовательской работы он защитил свою диссертацию.Когда Борис частью из вежливости, частью из любопытства выразил желаниепойти послушать эту процедуру, Максим отрицательно покачал головой: - Нельзя. Это спецпроект, и защита закрытая. Для кандидатской диссертации обычно полагается триста страниц. Вместоэтого Максим представил три толстых тома, где одна библиография источниковзанимала более пятидесяти страниц. И вместе кандидата наук, в порядкередкого исключения, что делается только в случае каких-либо необычайныхзаслуг, - сразу получил высшую ученую степень доктора социальных наук ифилософии. Для больших открытий, как правило, необходимы два условия. Первое -чрезвычайная, сверхчеловеческая концентрация на данном предмете. И второе -способность найти за частностями закономерность и сделать из этогопрактический вывод. Смерть любимого человека так подействовала на Максима, дала ему такойтолчок, так сконцентрировала его на какой-то только ему одному известнойцели, что ради этого он забыл обо всем остальном на свете. В поисках ответаон перебрал все частности, перерыл всю сокровищницу человеческой мысли отБиблии и до Фрейда, всю историю человеческой цивилизации от первобытныхтунгусов с их шаманами до бренных останков утонченной аристократии - и оннашел какую-то закономерность. Причем что-то важное. Иначе ему не дали бытак сразу диплом доктора. Мельком Максим заметил, что его работой заинтересовался сам Сталин.Какой практический вывод сделал для советской власти доктор социологииРуднев из своего увлечения средневековой алхимией: научился он делать золотоиз свинца? Нашел философский камень мудрецов? Или открыл секретматериализации духов? Ведь в газетах как-то писали, что и Адольф Гитлер тожесубсидировал подобные странные начинания, где ученые занимались телепатией, спиритизмом и парапсихологией. - Макс, что ты изобрел? - спросил Борис. - Формулу дьявола, - ответил тот и даже не улыбнулся. Так или иначе, сэтого момента доктор Руднев стал делать головокружительную карьеру, окоторой он раньше и мечтать не мог. Вместе с докторским дипломом он получилчин полковника НКВД. Вскоре у него на груди появился первый орден, и накакой-нибудь так себе, а сразу орден Ленина - высшая награда СоветскогоСоюза. В "Правде" стояло коротко: "... за выполнение специальных заданийпартии и правительства". Теперь Максим шагал вверх семимильными шагами. Нопоразительнее всего было то, что ко всем этим почестям он относился сабсолютным безразличием. В качестве профессора социологии Максим руководил каким-то чрезвычайнозасекреченным Научно-исследовательским институтом НКВД, где у всех научныхсотрудников из-под белых халатов, как хвост у черта, выглядывали малиновыепетлицы НКВД. Одновременно Максим был начальником какого-то оперативногоотдела НКВД, где теоретическая работа его института находила своепрактическое применение. - Что это у тебя за отдел? - полюбопытствовал Борис. - Тринадцатый, - ответил Максим. - Это по каким делам? - По делам нечистой силы. Потому он и тринадцатый. - Э-э, врешь ты все. Максим вынул из стола служебный бланк. Там действительно стояло: " 13-йотдел Главного управления НКВД СССР". Борис пренебрежительно махнул рукой ипошел заниматься своими делами. Все равно от Максима ничего путного недобьешься. Потом... Потом доктор, профессор и полковник НКВД вдруг запил горькую.Хотя раньше он никогда не злоупотреблял алкоголем, теперь он пил, как самыйпоследний алкоголик, - в одиночку. Он запирался у себя в комнате, напивалсядо одурения, затем начинал разговаривать сам с собой. Или, может быть, онбеседовал с привидениями, про которых он начитался в своих средневековыхтрактатах о нечистой силе? Занявшись алхимией, Максим попутно коллекционировал соответствующиеэтому ремеслу предметы. Так он приобрел где-то оригинальный кубок немецкойработы тех времен, когда в Германии охотились за ведьмами, из тонкого,раскрашенного от руки матового фарфора. Это была мастерская имитациячеловеческого черепа. Немецкий мастер так постарался и достиг такогосходства с оригиналом, что это произведение искусства было даже неприятнобрать в руки. Максим же сидел и пил из этого кубка водку. Как-то, проходя в свою комнату, Борис укоризненно сказал: - Макс, зачем ты пьешь? - Зачем? - Полковник медленно поднял голову и посмотрел на братамутными глазами. - Так, поговорить надо... - С кем? - С тем, чего не могут вернуть даже боги... С собственным прошлым...которому я обязан своим настоящим... - Зачем тебе это? - Зачем?.. Душу облегчить... Впрочем, ты, безбожник, в этом ничего непонимаешь... - Пойдем лучше в воскресенье рыбу ловить, - предложил безбожник. - Воскресение... Это реинкарнация души... Перевоплощение душистраданием, как говорил Достоевский. - В углах рта Максима скользнуланехорошая усмешка. - Нет, теперь я другую рыбку вылавливаю... - Что, людей мордуешь? Эх, ты... В голосе младшего звучала неприязнь.Старший нахмурился: - Ничего ты не понимаешь... И не поймешь... - И так все ясно. Потому ты и запил. - Это только кажется, что это люди... А на самом деле это не люди... - А кто же это? - Ты, Бобка, меня лучше не спрашивай. - Полковник поморщился, как оттошноты. - А если я тебе даже и скажу... так ты этому не верь... и, смотри,никому это не рассказывай... - Да ты все равно ничего умного и не скажешь, - согласился младший. Старший качался на стуле и бормотал себе под нос: - Да-с, правильно... Ты, Бобка, счастливое животное, млекопитающего,гомо сапиенс... мезоморфического типа... А ведь; собственно говоря, хотя тыничего не понимаешь... ведь это тебя нужно благодарить. - За что? - За это! - Максим ткнул себя пальцем в грудь, где у него поблескивалорден Ленина. - Да, за это самое... Вот видишь, я тебе говорю, а ты ничегоне понимаешь... Он тяжело оперся локтями о стол и отхлебнул водки из своегомерзопакостного кубка. - Ладно, так и быть, открою тебе тайну... Хочешь? - Ты лучше меньше пей, а то нос красный будет. - Я тебе серьезно говорю... А ты, дурак, смеешься... Это больша-аятайна... Государственная тайна... - Полковник понизил голос, словноопасаясь, что кто-нибудь подслушает его тайну: - Так слушай... Вот ты,безбожник, думаешь,. что чертей нет... А я вот тебе скажу, что черти есть! - Так все пьяницы говорят. Когда перепьются до чертиков. - Болван, - беззлобно сказал полковник госбезопасности. - Черти есть...И оборотни есть, и лешие... А ведьмы и ведьмаки так на каждом шагу... Ведь якаждый день с ними дело имею... - Понятно, если ты каждый день пьешь, - скептически заметил младший. - Не веришь? - Старший, пошатываясь, встал, взял с полки какую-тотолстую книжку, утыканную разноцветными закладками, по этим закладкам нашелнужное место и стал медленно и торжественно читать: - "... ведьмы и ведьмаки- это порождение зла, социальная зараза и паразиты, поклонники отвратных инепристойных убеждений, приверженцы яда, шантажа и других ползучихпреступлений... Ведьмы и ведьмаки поднимают ссоры, ревность, споры,сердечные разногласия... Их пагубная деятельность простирается от семейныхнеприятностей и столкновений, в отдельности, может быть, и незначительных,но в целом чрезвычайно неприятных и мучительных, до самых серьезныхпреступлений... - гибели имущества, внезапной болезни н гложущей смерти н,наконец... " - Здесь полковник НКВД, специализировавшийся на нечистой силе,многозначительно поднял палец: - Обрати внимание... "и, наконец, достолкновения наций, анархии и красной революции, поскольку ведовство всегдабыло и будет политическим фактором... В результате ведьмы и ведьмакиявляются постоянной опасностью для всякого упорядоченного общества". Знаешь,кто это сказал? - Кто? - Это сказал сам папа Иннокентий Восьмой! - с глубоким уважениемпроизнес советский доктор социологии, как ученик, говорящий о своемнаставнике. - Это написано в его знаменитой булле от 1484 года! И яподпишусь под каждым его словом! - Мало ли какие глупости пишут, - возразил Борис. - Бумага все терпит. - Нет, это вовсе не глупости. - Максим любовно погладил рукой переплеткниги. - Это "История ведовства и демонологии" Монтегю Саммсрса... Из сугубонаучной серии "История цивилизации"... Саммерс - ученый теолог, а книга этаиздана в Лондоне в 1926 году... Так что это вещь серьезная и современная...Надо только понимать, что за этим подразумевается... - Эх, ты, мракобес, - сказал Борис. - И за что только тебе докторадали. - Вот за это самое... Но с точки зрения диалектического материализма... - Значит, квалификационная комиссия тоже пьяная была? - Никакой комиссии не было, - ученик папы Иннокентия Восьмого поставилкнигу на место. - Мне доктора дал собственноручно сам Сталин! - Врешь ты, - сказал младший. Старший сделал большой глоток из своего отвратительного кубка-черепа,мотнул головой. Навалившись грудью на стол, он тупо уставился в кубок,словно рассматривая что-то на дне человеческого черепа. - Все очень просто... Я разбил свою диссертацию на нескольконезависимых частей - по истории, по антропологии, по психологии и ещенекоторым специальным предметам... Каждая часть была аннотирована лучшимиспециалистами Советского Союза в данной области... Каждая часть вотдельности, сама по себе, ничего особенного не говорит... Но когда сложитьвсе части вместе, то получается то, что говорил папа Иннокентий, - нечистаясила как политический фактор... Все апробировано и подписано академиками, нокак это сложить - это знаю только я... Да еще товарищ сатана... - Ну и что толку, что ты знаешь? - Как - что? Эти черти - есть социальная зараза, паразиты... Опасностьдля всякого упорядоченного общества... А раз так, то это уже по линииНКВД... Полковник государственной безопасности оживился и заерзал на стуле так,будто он сидел верхом на сатане. - Я Сталину говорю: "Смотрите, Иосиф Виссарионович, это источниканархии и революции... " Он не верит. Тогда я беру мои материалы, складываюкак нужно - и на основании документальных фактов, подтвержденныхакадемиками, доказываю, как эта нечистая сила сначала способствовала анархиив царское время, а потом участвовала в Октябрьской социалистическойреволюции... Все в точности, с именами, с фамилиями... - И с адресами? - насмешливо вставил Борис. - Конечно, - увлекшись, продолжал ученик папы Иннокентия. - Сталинсначала обозлился, а я ему говорю: "Минуточку, Иосиф Виссарионович... Вседело в одном слове... Это опасность для вся-ко-го упорядоченного общества...Понимаете, вся-ко-го! Так что если вы считаете советскую властьупорядоченным обществом, то теперь эта же самая нечистая сила будетзаниматься революцией против вас, то есть контрреволюцией... " И вот тут-тоон призадумался... Максим приложился к своему сосуду с водкой и икнул. - После этого Сталин назначил меня... ик-ка... особо уполномоченным поделам нечистой силы... ик-к... в составе Народного комиссариата внутреннихдел... ик-и... по всему Союзу Советских Социалистических Республик... Понял?- Сидя верхом на стуле, он погрозил пальцем: - Только ты, Бобка, смотри...Никому это не говори... Это государственная тайна... А теперь знаешь что?..Я что-то со стула встать не могу... Положи-ка меня в постель и снимисапоги.. - И не подумаю" - Поч-чему? - Раз ты напился до чертиков, так пусть они тебе и сапоги снимают. Про себя Борис решил, что брат все-таки помешался. Однакоумопомешательство Максима, казалось, помогало его карьере. Вскоре он получилзвание комиссара госбезопасности 3 ранга, что соответствовало чинугенерал-майора НКВД.