Преднамеренная и непреднамеренная самодостаточность

Личный интерес является еще одним стимулом экономического национализма; все заинтересованные стороны склонны выбирать самый лучший вариант в определенных ситуациях в целях защиты внутреннего рынка теми способами, которые они считают необходимыми. Существует две разновидности, в которых государства могут быть самодостаточными; умышленная самодостаточность и самодостаточность как побочный продукт. Первый предполагает сознательные самодостаточные политические идеи, которые касаются использования экономического национализма в качестве стратегического курса в целях защиты финансового рынка государств-членов. Эта политическая доктрина описывается как весьма агрессивная и фокусируется на саморазвитии, активно «атакуя» другие государства или ставя их в невыгодное положение. Хайлперин (1960) называет эту ‘самодостаточность’ (изоляционистское государство) направлением в политике. Этот вариант экономического национализма включает в себя определение Гилпина 1987: “его центральная идея заключается в том, что хозяйственная деятельность должна быть направлена на строительство государства и на выполнение его интересов.” (Хеллейнер 2002, стр. 309) Согласно этому определению действия экономического национализма направлены на пользу всего государства; Гилпин (2001) называет это «государственно-ориентированным реализмом», который “признает анархичную природу международных отношений, превосходство государства и его интересов в международных делах, и важность власти в межгосударственных отношениях.” (Хеллейнер 2002, стр. 309) Эта форма экономического национализма кажется довольно суроой, и из-за его преднамеренного содержания его можно применить к злокачественной национальной экономике. Межнациональные структуры препятствуют государствам-членам быть слишком агрессивными по отношению друг к другу, т. е. посредством конкурентной политики, и так как членство основано на сотрудничестве, активная атака является неприемлемой. Поэтому даже если бы эта форма национализма существовала в Германии, ее было бы не так уж и легко определить.

Хайлперин (1960) выделяет второй вариант политических действий, в которых самодостаточность-это “побочный продукт политики, которая преследует другие цели.” (стр. 19) Фельстер (2009) говорит об экономическом национализме как об экономическом понятии, которое в данном случае включает в себя только ответные реакции на финансовый кризис. Согласно Пикелю (2005) этот индикатор экономического национализма не определяется культурой, учреждениями, историческими или социальными факторами. Это превращает его скорее в оборонительный курс экономического национализма, возникший как реакция на кризис.

Форма преднамеренной самодостаточности может быть определена как злокачественный экономический национализм, если она подрывают основы межнациональной структуры (потому что, поступая таким образом, государство не будет принимать во внимание «других»), и было бы сложнее отнести самодостаточность к доброкачественному и либеральному экономическому национализму, потому что они оба могут быть преднамеренными или непреднамеренными. Поэтому эта концепция не будет принята в качестве показателя экономического национализма.

Роль власти

Согласно Стрэнджу (1988) роль власти очень велика, поскольку она определяет “отношения между властью и рынком”. (стр. 23) С точки зрения экономического национализма это понятие означает, что открытость на межнациональном и международном уровне приносит экономическую и политическую власть. “Это также косвенное влияние власти на контекст или окружающие условия, в пределах которых функционирует рынок”. (Стрэндж, 1988, стр. 23) Кроме того Стрэндж утверждает, что сосуществование государств - это не риск как таковой, но что “риск появляется в условиях с сосуществования”. (стр. 50) Стрэндж продолжает: “риски, появившиеся в следствии неспособности государства решить, как далеко распространить свои полномочия, и в момент, когда более слабое государство считает, что оно должно восстать и начать борьбу”. (стр. 50)

Последняя цитата, пожалуй, в рамках данной диссертации подняться на межнациональный уровень. Европейский Союз в данном случае, представляет собой сильное государство, пытающееся отнять суверенитет у Германии, которая является, ‘более слабым государством’. Обладая политической властью ЕС заставляет государство – член подчиняться, помогая другим государствам через залоги и банковский Союз (это объяснено в ходе исследования), в котором государство – член будет защищаться посредством мер, тем самым защищая политические и экономические силы. Это может быть применено к злокачественному экономическому национализму таким образом, что государство-член, Германия, попытается подорвать позиции ЕС посредством этих мер и через создание нормативных и институциональных структур, которые будет трудно обойти. Согласно Бушу (2009) “учреждения [...] являются результатом длительных административных исторических процессов и с течением времени проявляют большую стабильность. Большинство этих учреждений так или иначе связаны друг с другом, что придает им дополнительную стабильность.” (стр. 10) Таким образом, образование правильной система управления может занять долгое время, однако, как координированная рыночная экономика, институциональная настройка финансового рынка, по-видимому, коренится в системе в Германии. Укрепление этой базы управления, начиная с момента появления финансового кризиса, в глазах Германии, может быть фактором, который может укрепить эту систему и сделать ее более устойчивой к иностранному вмешательству.

Поиск по сайту: