Не множить сущее без необходимости.

Рейдер. Удел - одиночество.

__________________________________________________________________________

Баренцево море.

Зачастую мы состоим из кучи незаметных и обыденных мелочей,

нежели из чего-то большого и важного.

Как там в песне: «…а море смеялось…»??!! Хрен оно смеялось. Здесь, в северных широтах, да ещё в это время года оно, как правило, хмурое, как и небо, набрякшее свинцом низких облаков, плюющееся льдящимися каплями. И ветер, сырой и промозглый, треплющий колючим скрабом мóроси и снежинок единственное, что не укрыто под штормовым плащом – лицо.

Терентьев щурился на ветер, закрывая наветренную щёку отворотом капюшона, глядя с открытого мостика, как при очередной смене курса, крейсер подставляет то одну скулу под удары волн, то другую. Впрочем, при таком волнении, на 16 узлах, 26 000-тонный корабль стальным монолитом взрезал неспокойное Баренцево море, словно не замечая взлохмаченных волн, отбрасывая пенные усы уже ближе к полубаку – следствие большого развала носовых обводов. Иной раз особо рьяная волна вздымала тучи брызг, но высокая носовая конечность и в худшую погоду не допускала забрызгивания палубы.

Взгляд невольно скользнул на рядки крышек-люков, закрывающих главный ударный комплекс – двадцать крылатых ракет «Гранит».

«Всё-таки смеётся, - сделал вывод капитан 1-го ранга Терентьев, командир атомного крейсера «Пётр Великий», - только недобро, как-то, пакостно».

После его вступления в должность командира корабля, крейсер в основном торчал у причальной стенки, лишь пару раз выходя на выполнения учебных задач по стрельбам и маневрированию. Однако эволюции корабля были ограничены по длительности. Экипаж на «Петре» был не доукомплектован и ко всему ещё многие матросы и даже офицеры были новичками. Причина была в систершипе «Петра» - крейсере «Адмирал Нахимов», модернизация и ремонтные работы на котором подходили к завершению. На спешно доведённый до ума «Нахимов», просто не успевали набрать и обучить экипаж. Фактически полный апгрэйд по радиоэлектронной аппаратуре и новым системам вооружений требовал новых людей, с которыми тесно работали заводские специалисты. Но большинство же БЧ^[1], таких как ходовая, румпельная и остальные основные системы остались фактически прежними. Вот этих парней из экипажа «Петра» и забрали на новообкатываемый крейсер.

Командование божилось, что, как только они натаскают там своих новобранцев – людей вернут. Терентьев же не особо в это верил и гонял своих в хвост и гриву. Сначала у причальной стенки по теории и с неработающими механизмами, доводя действия матросиков до автоматизма (типа имитации действий: там повернуть рычажок, тут щёлкнуть тумблером и т.д.). А уж потом и в короткие эволюции крейсера в море. Радовало хоть то, что доходяг-срочников было не более трёх десятков – основной экипаж состоял из офицеров и контрактников.

На командование он был не в обиде, понимая – если бы не обстоятельства с ускоренным вводом в эксплуатацию «Нахимова», то ему вообще не видеть этой должности. Проблема для него была в другом.

С некоторых пор Терентьев заметил, что любовь к морю изменила свой идеалистический окрас. Месяцы рутинной службы на берегу сыто расслабляют: когда приходишь на корабль от уюта и домашних котлет, как на какой-нибудь завод-фабрику, только что, выслушивая бравые рапорты у трапа и на мостике.

«Даже брюшко появляется», - с лёгким презрением думалось ему.

Но эта идиллия с берегом длится недолго и незаметно подкрадывается нудящее ощущение скуки и некий зов моря. И уже вступив на палубу, протопав по переходам, поднимаясь на мостик, вдруг замечаешь, как в тебя проникает через подошву ботинок затаённая вибрация не замолкающих механизмов. И ты невольно достраиваешь в мозгу многоэтажную конструкцию корабля, понимая его величие и силу: начиная от чутких «ушей» локаторных антенн, через посты различных БЧ и покоящихся в контейнерах боевых ракет, выжидающих своего часа, до необузданной, но прирученной энергии ядерной установки.

Последующий выход в море переполняет эйфорией ожидания новизны, сопровождается неким чувством привычной значимости. Однако эта жажда странствий оказывается быстро насыщаемой. Почти мальчишеский восторг куда-то улетучивался, заполняясь учебными или, естественно, условными боевыми буднями. Тянет назад, домой…

- Стар ты стал, - говаривал он порой сам себе, ловясь на очередном хмуром ворчании. И тут же отшучивался, - не дождётесь!!!

Как водится, оправдывая себя той или иной причиной этого самого недовольства, находя основной довод – «ответственность». Может в этом и были основания у командования Севморфлотом назначить именно его командиром «Петра» – спокойного рассудительного и не особо рвущегося в боевые походы, пока крейсер вынужденно простаивает?

«Не! Не смеётся, - Терентьев уже не столько всматривался в теряющийся в сером горизонт, сколько к своим ощущениям, - оно сразу как-то зловеще ухмылялось. Изначально, когда мы выходили на эту отработку взаимодействия с новеньким СКР «Туман»^[2]».

В это раз из штаба дали добро пробежаться подальше. Да и сам Терентьев небезосновательно считал - теорию надо подкреплять усердной практикой (экипажу).

Снялись бочки, вышли в Баренцево и почти сразу на радарах поймали супостата – крутится у границ территориальных. Дали полный, вскоре установили визуальный контакт – опознали норвежский корыто-корвет типа «Нордкап» - ровесник «Петра»^[3].

Амеры - те обычно отбегают от дальности наших «Гранитов», а эти - викинги, блин, как ни в чём ни бывало – крутятся на самой грани, воду винтами колошматят. Гадово племя!

Не любил он их, таких правильных, цивилизованных, европейцев мать их, с их так называемыми ценностями. Зато когда страна была в беде-разрухе, эти все лезли –раздербанить и урвать кусок. Вся эта АНТАНТА, и что характерно, и норвежцы туда же – выхватить и себе добычи, пока по зубам дать не могут^[4]. Понятно, давно это было, но чем они лучше сейчас? К рыбакам нашим пристают, считают себя тут хозяевами моря, с ими же выдуманными правилами, и ими же порой нарушаемыми».

Странности эволюций посудины с надписью «KYSTVAKT» ^[5] разрешились, когда из штаба пришла вводная о нахождении в их секторе британской подводной лодки. Осведомленность командования включала даже тип и название ПЛ – атомная торпедная. «Артфул». Совсем свежей постройки.

«И вот скажите, за каким чёртом ей тут шариться»?

Нащупали её там, где и ожидали – под килем «Нордкапа».

«Интересно, если бы не наводка из штаба флота, наши слухачи смогли бы её обнаружить»? - Мрачнел мысленно Терентьев.

«Норвежец» своими винтами весьма эффективно забивал все шумы атомохода, и ходили они как привязанные, словно тренировались уже где-то такой слаженности.

Как бы то ни было, с «Тумана» доложились об установлении гидроконтакта весьма скоро.

Задачи по отработке взаимодействия никто не отменял, но решили отказаться от использования вертолётов в гидроакустическом поиске, чтоб не пугать потенциального противника – пусть думают, что мы не знаем про лодку.

Так и крутили до темноты, то расходясь с «натовцами», то сокращая дистанции, то теряя гидроакустический контакт с «британцем», то снова восстанавливая.

Ночью то же самое, только не таясь поглядывали друг на друга, облучая радарами.

А утром объявили боевую тревогу. И вымотанные за ночь экипажи взбадриваемые адреналином в полном напряжении приводили свои системы в боевую изготовку, понимая - всё по серьёзному. В молчаливых переглядах экипажей и меж деловыми рапортами витало слово «война». Реально нервно подрагивали пальцы на командных ключах «пуск», и в любую секунду готова была слететь команда «огонь». Уже не скрываясь, были взяты в прицел «Нордкап» и британская ПЛ.

Несмотря на лаконичность распоряжений и сообщений из штаба, Терентьев углядывал в них откровенное невладение информацией. Всё что удавалось узнать – поступало из общественных теле- и радиоканалов каналов.

Напряжение немного спало, когда «Нордкап» убежал в сторону своих берегов, буквально бросив подлодку. Это было любопытно наблюдать - как потерявший свою тактическую накидку-невидимку, «британец» сначала притаился, скользя под водой на скорости не более 2 узлов, словно в растерянности, а потом надо было быть дураком, чтобы не понять, что он обнаружен. Тогда уже не скрываясь субмарина, развив 20 узлов направилась на северо-запад.

«Туман» увязался следом, забрасывая навесик из гидроакустических буёв с вертолёта, чем удавалось сравнительно легко сопровождать субмарину. «Артфул» дал максимальные 29 узлов, уходя по струнке, тем самым выказывая намеренье оставить этот район. Ко всему из штаба пришла «квитанция»: «…в целях не нагнетания обстановки и во избежание провокаций…». Сторожевик, лениво выписав пенную дугу, лёг на обратный курс.

Однако вскоре командир «Тумана» предал на крейсер, что перехватил радиообмен по пеленгу подлодки.

«Наверняка на перископ всплыли и тоже пытаются у своих прояснить обстановку через спутник связи, - пришёл к простому выводу Терентьев, - представляю, как они там теперь озадачены!

Что ж действительно творится на белом свете-то? Вот так, совершенно неожиданно приходит понимание, что логика и законы, которыми руководствуется этот мир, вдруг могут быть нарушены.

Это как он иногда, смотря на взлетающий аэробус или даже простой патрульный самолёт, вдруг воображал, что пилот не справляется и машина падает, сваливаясь на крыло, круша дома, полыхая и взрываясь.

Впрочем, подобные киношные ролики и даже реалистические имеют место быть. Тогда более радикальное – смотреть на привычный загородный пейзаж и вдруг представить, что началась война, и там, полностью ломая знакомую картинку, встаёт атомный гриб потрясающий своей убийственностью и грандиозностью.

Но пять же, это не выходит за рамки физики нашего мира. Но если верить этой радиопанике (ну не могли же они все сойти сума??!!), и это действительно - японцы!!! Из прошлого века!!! Эти «Зеро», Ямамото и прочее… Дурдом»!

- Американцы получили себе ещё один «день позора»^[6], - потом прокомментирует старпом, - и мир уже никогда не будет прежним. Получается, что теперь можно верить во всё: в марсианские треножники, попаданцев-альтенативщиков, гитлеровскую тибето-вундервафлю. А ведь действительно!!! Не удивлюсь если на нашу многострадальную землицу снова хлынет «Барбаросса».

Он оказался прав. Но сначала по планете прокатился компьютерный вирус, поразивший большинство спутников, нарушивший связь и сеть интернета, и как оказалось весьма навредивший «военной машине» НАТО.

На «Петре» особых сбоев в электронике не зафиксировали – лишь исчезли с контроля сигнатуры пары спутников связи. Сообщалось даже о глюках у всякой электронной бижутерии типа ноутов, смартфонов и т.д. Терентьев не поленился сходил к себе в каюту, запустив ноутбук. Но и тот у него был не совсем новым и вполне исправно загрузился. А вот с СКР «Туман» доложили, что то самое новейшее, что на него установили - чувствительная аппаратура для обнаружения неатомных (особо бесшумных) подводных лодок, «требует заводского тестирования», как тактично выразился командир сторожевика. «Туман» ушёл на базу. Штаб заверил, что выслал замену.

А пока крейсер остался один и тоже оттянулся южнее, с целью иметь на случай прикрытие базовой патрульной авиации.

В три по Москве подошли МПК «Онега» и ЭМ «Ушаков»^[7]. А через 15 минут лопнул, расползаясь, гнойник гитлеровского нашествия.

На «Петре» весьма чётко ловилась финская новостная радиостанция «Yle», ведущая в том числе и на русском языке. Финны старательно собирали информацию со всевозможных источников и ретранслировали, наверняка испытывая безмерную радость, что их самих не зацепил этот ремикс прошлой войны: не воскресли их великие манергеймы и на «границе трёх перешейков» всё спокойно^[8]. И действительно, не смотря на неполные, а порой противоречивые данные, эта немецкая «Барбаросса», имела локальный характер, словно нарезанная из кусков.

* * *

Жёсткие бои шли в приграничье Белоруссии. Нашлась у них светлая голова, которая предположила и остереглась, накрутив настройки в армии до уровня: «внимание» и «чрезвычайно». Тем более у белоруссов было время среагировать, пока немцы шумели и катили по Польше до границы.

Не было никаких шансов у Украины: ни в прозорливости командования, ни в боеспособности, ни… в желании, что ли… Немцы, словно податливое масло промяли пограничные пункты и кордоны «нэзалэжной», побивая даже рекорд 22 июня сорок первого, сходу прорываясь на Киев.

Во Львове высыпали встречать победный вермахт местные нацики, так на них и внимания не обратили, коптя выхлопом панцеров, катили дальше, по ходу потроша магазины, рассовывая по карманам, закуривая ароматные сигареты. Ещё не придя в себя от реалий 21 века, воспринимая происходящее как должное, считая открывшийся мир своей законной добычей.

11 армия вермахта легко взяла Кишинёв и, встретив лишь неожиданный отпор близ Тирасполя в районе так называемого Приднестровья, тактически обошла очаги сопротивления, выдвинулась к границам Одесской области.

Что касается прибалтийских стран, то казалось, что они вообще не оказывали сопротивления. Всё их бряцанье натовским оружием оказалось откровенным пшиком – ребята попросту халявили, играя на антагонизме к России.

В Риге фактически парадный вход солдат вермахта и 3-й танковой дивизии «Тотенкопф», где немцев встречали дряхлые ветераны СС, наивные энтузиасты и мэр города лично (в его последующих комментариях – в целях предотвращения кровопролития), закончился кровавой бойней. «После акции террориста одиночки, последующий ответный огонь, вызвал панику и многочисленные жертвы среди мирного населения…» (по официальному заявлению уже президента Латвии). По факту - ветеран, уже советских войск, стреляя из неустановленного стрелкового оружия по марширующим гитлеровцам ранил командующего дивизией «Мёртвая голова» обергруппенфюрера СС Теодора Айке. Взбешённые эсэсовцы открыли беспорядочный огонь по встречающим, а к вечеру, пришедший в себя после ранения Айке, приказал устроить в Каунасе местную «ночь длинных ножей».

Чего однозначно не случилось в это раз, так это успешных бомбардировок городов. Против высокотехнологичных средств ПВО у «Люфваффе» практически не было шансов. Лишь с десяток «Хейнкелей» смогли отбомбиться по Киеву, да несколько бомб и сбитых самолётов упали на Одессу. У поляков было похуже, но и те накрошили немало бомбовозов.

Согласно оборонному договору с Белоруссией, русская авиация помогала сжигать танки Гудериана у Бреста, а потом, перебросив ударную эскадрилью Ми-28 под Житомир на комфортно катящие по дорогам 21 века подвижные части вермахта, остановила «Ганомаги» в каких-то 50-и километрах от Киева.

Вообще, на Белорусском и Украинском направлении немецких ударов Россия включилась с заметным опозданием, что позже вызвало ворчание в Раде, дескать, Россия опять прикрылась буферными государствами.

Однако в Калининградской области с самого начала шли запутанные бои с арьергардом немецких войск, наступающих на Прибалтику.

Балтфлот в целом прошляпил, однако ни один бомбардировщик Геринга до Питера не долетел. Командир эскадренного миноносца «Настойчивый», нёсшего службу в Финском заливе, едва РЛС выдала азимут, дальность, высоту и количество целей, не сомневаясь в намереньях нарушителей, отдал приказ на поражение. Эсминец расстрелял на средней дальности весь комплект ЗРК «Ураган», затем буквально срезáл «Юнкерсы» и «Хейнкели» из шестистволки, добив и её боекомплект до «железки»^[9].

Присутствие американских кораблей в Чёрном море, автоматически предполагало бдительность Севастопольской базы России. Когда на радарах засветились неидентифицированные воздушные цели, черноморский флот вышел в море, плотно прикрыв своими силами побережье от Измаила до Новоросса. Одесса наполнилась парнями в тельниках и чёрных бушлатах с российскими лычками, несмотря на завывания некоторых правительственных чиновников Украины.

А с фактом появления в Атлантике линкора «Бисмарк», штаб Севморфлота не исключил аналогичного рейда крейсера «Адмирал Шеер». Хотя обнаружить такой крупный корабль было бы проще, чем гоняться за подлодками «кригсмарине», имея ко всему за спиной такие беспомощные объекты, как нефтяные платформы.

Этим же, кстати, были озабочены и норвежцы.

* * *

- Нам приказано действовать совместно с ВМФ Норвегии, - известил офицеров Терентьев, - даже эту британскую лодку подключили. Дали коды и параметры связи.

- Операция «Вундерланд» ^[10]! Не верю я в «Шеер»! – Со знанием дела выдал старпом. Старший помощник командира капитан второго ранга Скопин частенько ковырялся в интернете, увлекаясь историей войн, не брезгуя и художественными альтернативными вариантами, поэтому по истории ВОВ наверное знал всё.

- Почему?

- Так это ж было в сорок втором, а к нам немчура вся из сорок первого высыпала.

- А «Бисмарк» потопили не в сороковом случаем?

- В сорок первом, но в мае, - Скопин был всё так же - безапелляционен.

- Ну, вот видишь - разброс по датам. Так что возможность «Шеера» не исключается.

- Норвежцы выходили на связь, - вмешиваясь в обсуждение, подтвердил полученные ранее данные командир БЧ 4, - а бритты молчат – гордые.

- А и ну их, - отмахнулся Терентьев.

* * *

В 08:20 поступил очередной доклад о воздушной цели. Полёты российской военной авиации фиксировались регулярно, дисциплинировано обозначили себя пара норвежских патрульных самолёта. В это раз неизвестная машина не отвечала на запросы, выходя на пересечку курса русских кораблей.

- 354 раздел 8. Цель воздушная, одиночная, малоскоростная, чужая. Сопровождаю.

На мониторах пошли изменяющиеся данные по пеленгу, высоте, скорости, курсу, монотонно дублирующиеся вслух оператором.

- Нас заметил - курс сменил, - прокомментировал старпом, - любопытный, решил поближе подойти.

В любую секунду могла прозвучать команда на поражение цели. Однако привычный к реактивной авиации, командир медлил, понимая, как тянутся минуты.

Мощный морской бинокль приблизил неизвестный самолёт, но профиль его курса (прямо на крейсер) не позволял рассмотреть опознавательные знаки.

- Винты, два мотора. У него радио-то есть? - Не отнимая бинокля от глаз, осведомился Терентьев, - запросите его…

В этот момент самолёт заложил вираж, уходя на разворот.

- Немец, - старпом словно разглядел кресты на плоскостях, - сбиваем?

- Ракету на него жалко, - деланно вяло ответил Терентьев.

Скопин бросил недоумённый взгляд.

- Сколько стоит зенитная управляемая 9М 3 и-и-и-и…, по-моему, единички ещё? – Не стал себя затруднять полным цифровым индексом ракеты Терентьев. И не дожидаясь ответа, - правильно! Дохрена!

- И из стволов достали бы, а? - Старшему помощнику явно хотелось повоевать.

- Ну? Вот куда пошёл этот ас-немец, мать его? - Терентьев и сам заметил, что его голос стал нравоучительным и противным, - на пеленг «Нордкапа» - он там «Голиаф» прикрывает^[11]. Вот и предупредите норвежцев, пусть нордические ребята меж собой сами разбираются.

Оформив распоряжение командира, помощник вернулся к теме немецкого самолёта:

- По-моему это «сто десятый» был, «мессер». Двойной киль…, - однако, не увидев интереса у присутствующих, старпом со скрытой досадой замолк.

На крейсере регулярно получали новые информационный вводные из штаба флота с целью предупредить, с какими реалиями может столкнуться соединение. Так же Терентьев приказал отслеживать по возможности все новостные сообщения, как и с другой части континента, так и ближайшей финской радиостанции. И естественно докладывать ему о чём-либо важном. Не смотря на попытки американских военных, скрыть свои неудачи, уже всему миру было известно об ощутимом разгроме US NAVY.

«И весьма немаленького этого «нэви», блин».

Это заставляло Терентьев весьма серьёзно отнестись к возможностям противника. Хотя самолёт - «Мессершмит -110», если верить Скопину, его не впечатлил.

В «Шеер» уже не верилось – его бы уже заметила авиация, а вот подводные лодки….

По оперативке штаба – на Балтике и даже в северном море гитлеровские субмарины уже отметились.

«И норвежцы уж больно любезные, дескать, совместные действия по охране акватории Баренцева моря, типа, допускается расширить зону патрулирования российским кораблям».

А где же их весь, тоже, кстати, немалый флот?

Один занюханный «Нордкап» тут гоняют, да пара патрульных самолётов нарисовалась. Видите ли «расширить зону»! А вот хрен вам»!

Вышедшие из Североморска малые противолодочные корабли уже разбегались в линию на север, перекрывая от Вайда-Губы, что на Рыбачьем полуострове, 200 миль территориальных вод.

Терентьев собирался построить маневрирование своего соединения так же - фронтом, примерно вдоль 32 параллели, тем не менее, намерено не заходя за компромиссную линию разграничения в норвежскую зону.

«Онега», имея автономность всего 9 суток располагался южнее. Следом был сектор патрулирования «Ушакова». Район крейсера «Петр Великий» был мористее, тем более три его вертолёта позволяли охватить значительное пространство.

К счастью это не шло в разрез с директивами командованием. Видимо там кому-то не давала покоя идея прохода «Шеера», прокладка курса, которого, суя по архивам, проходила примерно там, куда выдвигался «Пётр» - миль 300 на норд от северной оконечности норвежских фиордов.

- Окончили поворот вправо, на румбе 348, так держать!

- Есть так держать!

Оставляя за кормой «Ушакова», крейсер ложился на курс.

С мостика Терентьев наблюдал, как превращаются в маленькие точки-мухи, три вертолёта, расходящиеся на секторальный курсовой поиск.

Он вдруг почувствовал навалившуюся усталость и ноющую головную боль. Сказывались напряжение последних суток, неукладывающиеся в реалии мира события, постоянные дёрганые вводные из штаба и конечно ответственность решений.

Наполнив стакан воды, он проглотил пару обезболивающих таблеток, украдкой заметив понимающий, почти сочувствующий взгляд вахтенного, что было неприятно, словно его уличили в слабости.

«Чёрт побери! - Выругался он мысленно, - завалишь вот так голову всякими заумностями, и мозги начинают распухать, не вмещаясь в голове. Так и хочется сделать дыру в черепе и выпустить всех этих мух вместе болью».

- Командир, новости! – Прервал его размышления Скопин. Получив разрешительный кивок, старпом стал зачитывать докладную группы связи:

- Сначала касающееся непосредственно нас! У норвежцев близ Тромсо потоплены два транспорта и рыболовецкий сейнер. Военно-морской флот Норвегии, брошен на поиск подводных лодок Кригсмарине…

- Ага! - Перебил старпома, Терентьев, - вот почему они хотят использовать нас….

- Так вот! Пресс-секретарь заявил: «норвежские ВМФ обнаружили и уничтожили более двух десятков U-ботов Дёница»! О-о-о-о! Это из категории «рыбацкие истории»! - Разведя широко руки, Скопин ухмыльнулся, - мы поймали во-о-от такую рыбину.

Далее старпом уже художественно импровизировал, не забывая сверяться с текстом:

- Белорусы отбросили вермахт от границы! Ну не везёт немцам на погодку, а?

- Ты о чём?

- Ну, так…, тут же говорят, что это же летняя компания - их хренова «Барбаросса». А сейчас поздняя осень, и не тепло сейчас там. Представляешь - каково им, в летней-то форме под холодным дождечком в полесьях, а?

Так вот выбили немцев, стало быть, а там уж Польша. И поляки, вот тебе, пожалуйста - протестуют. Дескать, хулиганствуют, грабят, «курка, яйко, матка», и т.д.

Терентьев взглянул на улыбающегося старопома. Хотелось забрать распечатку, и прочитать всё самому. Но реакция, на цитрамон у Терентьева была своеобразная – боль как бы доходила до своего почти невыносимого пика, а потом резко отступала. Сейчас наступил именно самый болезненный момент.

« Пусть уж Скопин читает, с его прибаутками-шуточками».

- У прибалтов то же самое, только наоборот! Морпехи балтфлота зачистили Калининградскую область, выдавив остатки тыловых частей 18 армии в Литву. Гансы жрут, гадят, а прибалты, значится, умываются.

Старпом поглядывал на командира, ожидая адекватной реакции на свой шутливый тон, но тот по-прежнему оставался мрачным, поэтому Скопин перешёл на сухие факты:

- Тэ-экс, совокупные жертвы двух атомных взрывов в США составили….

- Дальше! – Голова раскалывалась.

- Заявление правительства Японии…

- Дальше! - Контраст усталости и головной боли с весёлостью Скопина доводил раздражение до невыносимости.

- В Атлантике… американцы опять юлят, заявляют - вроде потопили «японца», но данные вызывают сомнение. А бритты, те уже признали - потерян авианосец «Илластриес».

- Фигеть!

- «Бисмарк» исчез с радаров. В поисках задействованы корабли и авиация королевства, в том числе фрегата «Портленд», командиром у которого, кстати, Сара Уэст. О! Ещё и бабу на корабль впустили. А как потопят её корыто? Ей же SOS нельзя сигналить.

- Это ж почему?

- А поди разбери её «СОС», может это сексуальное желание?

Терентьев чувствовал, как схлынуло давление в черепной коробке, и даже позволил себе улыбнуться.

- А-а, вот ещё - в Европе неонацисты устраивают погромы, - на слове «погромы» Скопин закартавил.

- Евреев?

- О! Нет – арабов, но одна ж кровь…

Терентьев почувствовал, что боль ушла совсем. Контраст был почти блаженством.

- Глядишь так, Европа станет злее, и в этом раз отобьётся от Аллаха.

На замечание командира Скопин взглянул со странным выражением, где преобладало удивление и уважение.

- Собственно, всё.

* * *

60 км/ч понимались, но не ощущались. Глазу не за что было зацепиться – разбегающаяся во все стороны ширь моря превращалась в однородную серую массу, сливающуюся с по-прежнему таким же свинцовым небом. Более-менее крупные айсберги ожидались ближе к Шпицбергену, однако сейчас не было видно ни одной приличной льдины.

«Но, судя по крепчающему северо-восточному ветру, ледники в нашу сторону погонит с Земли Франца Иосифа».

Ухудшение погоды не удивляло, воспринималось как неизбежное зло северных условий мореплавания, но Терентьев с досадой понимал, что ещё пару балов, и от услуг вертолётного дозора придётся отказаться. Что существенно снизит сектор поиска.

«А и нечего ждать. Скоро стемнеет. Если разыграется шторм, не помогут и успокоители качки. Не хватало, что кто-нибудь из парней гробанулся или ударил машину о палубу».

- Экипажу приготовится к приёму вертолётов. Авиагруппе вернуться на крейсер, - приказал Терентьев вахтенному офицеру, - в связи с ухудшением погодной обстановки. В журнале сделать соответствующую запись.

Поочерёдно в течении получаса два«камова» без проблем оседлали пятачок на корме крейсера. Третью машину опускали в ангар уже с матами - к тому моменту корабль вошёл в зону низких кучево-дождевых облаков и, несмотря на устойчивую палубу, порывы ветра потрепали ангарную команду.

- Вовремя, - старпом появился в ходовой рубке слегка взъерошенным, поправляя пилотку на влажных волосах, - шквалит – весь ангар лужах.

- Вот, - Терентьев протянул ему листок радиограмм, - не вовремя!

Прочитав содержание, Скопин лишь мысленно сплюнул.

Сообщалось об аварии на британской подводной лодке «Артфул» с её координатами. Из штаба флота приказали оказать содействие, при этом имелось в виду лишь выслать вертолёт. Затем следовало подтверждение норвежской авиации по её местоположению.

- При этом сами британцы с ПЛ молчат, - негодовал Терентьев, - и на запросы не отвечают! Что у них произошло – тоже не известно.

- И что может сделать вертолёт, да при такой бальности, - Скопин вдруг заметно помрачнел, однако не смог удержаться от подначки, - даже если у их гомиков на борту просто запор случился – пургену в море сыпануть? Так и то бестолку – Гольфстримом разнесёт, лишь тюлени на Шпицбергене обосруться.

Он ещё раз взглянул на «квитанцию», видимо прикидывая координаты:

- А ведь действительно, норвежцам же, со Шпицбергена до них рукой подать.

- Единственное, что их самолёт сообщил - лодка всплыла. Союзнички, мать их…. И наши в штабе - молодцы. Наверняка их из Нортвуда^[12] напрямую попросило - наши не отказали, но вертолётом отмазаться решили. Как будто не знают про погоду.

- Ребят на «вертушке» слать – только машину потерять. Тем более скоро стемнеет. Но…, помочь-то надо….

- Да знаю я..., - досадливо отмахнулся Терентьев, - командуй поворот. На «Петре» подойдём. Часа за три там будем.

- Если ничего не случится, - пробормотал Скопин.

* * *

«Какая всё же неразбериха творится в эфире! Последний раз удалось связаться с базой, - Генрих Тимм взглянул на ручной хронометр, - фактически уже сутки назад. На иных частотах несут полную околесицу, особенно преуспели финны. Если им верить, закрутилась не слабая заварушка, только видимо связист что-то напутал или перевёл с финского не правильно».

Судя по легкой качке, субмарина шла в надводном положении. Разбудил его вестовой – командира требовали на мостик.

«А я тут валяюсь»! – Рывком сдёргиваясь с койки, укорил себя Тимм.

Путь из Нарвика был неблизкий - надо было пробраться в воды к русским и пощипать их за вымя. Норвежцы дали неплохие лоции и вообще любезно улыбались. Но не особо доверял он им - так и казалось, что эти приветливые с виду парни норовят подсунуть дохлую рыбу.

«Дохлая рыба» ему вспомнилась не случайно. В целом всё шло нормально, пока их не траванул кок этими «свежими» продуктами, полученными квартирмейстером от норвежцев.

«А на что ещё грешить, если подташнивало и мутило весь экипаж одновременно?

Он даже отправил по этому поводу радиотелеграмму на базу и собирался отказаться от выполнения задачи, однако, вскоре экипаж (за редким исключением, включая его самого), чувствовал себя нормально.

Оказывается субмарина находилась на перископной глубине, просто на море слегка заштормило и поэтому ощущалась качка. Отмахнувшись от доклада, Тимм сразу припал к визиру перископа, понимая, что то, что заставило вахтенного офицера его разбудить, находится на поверхности.

- Всплыли для сеанса связи – перед носом вот это! А на картах ничего не указано, - вахтенный отчитывался сдержано, но казалось, что он оправдывается.

- Любят нас норвежцы, - осклабился Тимм, разглядывая светящуюся навигационными огнями железную конструкцию, точащую словно гриб из воды, - или пока я спал, вы так гнали, что забрели на русские территории? Экая махина! А? Надеюсь, передатчик не включали?

Понимая молчаливое справедливое возмущение вахтенного, командир подводной лодки уже умиротворяющее распорядился:

- Занеси в вахтенный журнал, время, место и погружаемся – меня от этой болтанки опять мутит.

Потом они снова высунулись практически одной рубкой на поверхность, чтобы вдохнуть свежего, но отнюдь не самого приятного воздуха.

- Связь, - гаркнул командир.

- Самолёт! – Удивила выползшая наружу вахта.

Крылатая четырёхмоторная машина уходила на зюйд-ост. Не классифицируемая, теряясь в непогоде, ветер даже сносил в сторону звуки, оставляя утробный гул.

- Русский! - Выдыхал на встречный ветер старший вахты, передовая уже бесполезный бинокль командиру, - на юго-восток, домой пошёл! Я их силуэты все выучил. А это новый какой-то! Никогда таких не видел!

Назревающий шторм изрядно болтал субмарину, вынуждая нырять под воду, а периодически всплывая, перекладывать рули на пару румбов, чтобы идти носом на волну. Ледовая обстановка заставляла командира осторожничать и лодка едва ползла, снижая ход порой до 2-3 узлов.

Небо быстро темнело, и продуваемой на открытом мостике вахте начала мерещится всякая чертовщина. И действительно – иной раз поднявшаяся тёмная волна, с пенным барашком, была похожа на скалу с оледеневшей снежной верхушкой. К тому же оставался риск столкнуться с крупным куском льда.

Кутаясь в прорезиненный плащ, наверх поднимался и командир.

- Гадостно, но курится легче, - чиркая зажигалкой, оправдывался он, - как ледовая обстановка?

Старший вахтенный офицер не успел доложить - из рубочного люка высунул голову матрос-вестовой, выпалив скороговоркой:

- По курсовому пеленгу интенсивный радиообмен. Коды военные. Совсем близко.

- Или мне кажется, - с дрожью в голосе произнёс вперёдсмотрящий, закоченевшими пальцами сжимая бинокль, - там что-то есть!

Капитан Тимм бросил взгляд по ходу лодки, не без скепсиса – что там можно было рассмотреть в тёмно-серой мути, непонятно.

Неожиданно, правее он тоже увидел скорое помаргивание далёкого ратьера.

- Боевая тревога! Приготовить торпедные аппараты! Руль на четыре румба вправо!

Приказ командира понёсся вниз, будоража экипаж. Снаружи ничего не изменилось: всё так же выл ветер, была практически нулевая видимость, одиноко мигал чей-то фонарь, нос U- 251 на тихом ходу почти мягко входил в волну. Тем не менее, с коррекцией курса на огонёк, лодка стала подрагивать - в левую скулу била волна, заливая палубу и вздымая брызги.

- Герр капитан, - обратился старший вахтенный офицер - погружаемся?

- Нет. Будем атаковать с надводного положения.

Поступили доклады о готовности. Гидроакустик расслышал шумы винтов.

Капитан-лейтенант Генрих Тимм понимал, что прикрытые непогодой и плохой видимостью, они могут выскочить на противника совершенно неожиданно. Своих тут быть не должно, радиоперехват практически не оставлял в этом сомнений. Хотелось выгнать расчёт носового орудия, но взглянув на оледеневшие побортные леера и перекатывающиеся через палубу волны, решил повременить.

Собственно он предполагал нечто подобного, но всё произошло совершенно неожиданно.

Сноп света ударил точно с того места, где мигал чужой ратьер. Прожектор, не шаря в поиске, безошибочно уставился, высветив впереди левее курса U- 251 ещё один корабль.

Чёрный силуэт! Совершенно незнакомый профиль по конфигурации однозначно относящийся к подводной лодке. Судя по свободному дрейфу, когда под волну подставляется весь борт – потеря хода.

Капитан Тимм соображал мгновенно, хваля себя, бога и чёрта, что оставил свою «семёрку»^[13] в надводном положении – в перископ всего бы рассмотреть не удалось, и естественно адекватно среагировать.

Источник света оказался гораздо дальше предполагаемого. Очень мощный прожектор – стало быть, корабль военный, но до него более мили, если не больше. А до чужой подлодки от силы пять кабельтов - практически в упор!

- Лево руля! – Проорал он, - приготовиться к торпедной атаке! Аппараты «один», « три» товсь!

Зализанный силуэт неизвестно субмарины продолжал добросовестно подсвечиваться. Когда на верху её рубки закопошились люди, капитан Тимм понял, что ошибся и с этой дистанцией – просто лодка была очень крупная!

Тем не менее, условия для атаки были идеальные. Скорректировав курс, глубину хода торпед, он скомандовал: «Пли!».

* * *

На английской подводной лодке «Артфул» отказало автоматическое управление ядерной установкой. Естественно, реактор был заглушен вручную. Решили возвращаться на базу, однако возникли неполадки и с дополнительным двигателем, вызвав мрачный комментарий у командира подлодки, почти повторяющий известную фразу ещё одного британского флотоводца^[14].

«Что-то с нашим чёртовым кораблём сегодня не так…».

Субмарина потеряла ход.

Лодку надо было буксировать, но британских кораблей поблизости не было, а союзники-скандинавы были плотно заняты своими проблемами. Забота адмиралтейства вылилась в обещание прислать самолёт (чем интересно в этой ситуации могла помочь авиация?), потом из Лондона вышли на русских, но там тоже отделались вертолётом с крейсера «Пётр Великий».

Русский крейсер пришёл сам, точно выходя на радиопеленг, издалека высветив субмарину мощным прожектором.

- При такой бальности, буксировка будет весьма затруднительной, если вообще возможной. Хотя у этих русских хватит дури это проделать, - высказал вслух свои рассуждения командир британской ПЛ присутствующим офицерам, не сомневаясь что и его ребята не подкачают.

Однако ситуация ему откровенно не нравилась. Можно сколько угодно говорить о английском снобизме и гордости, но когда тебя поведут на верёвочке, это будет выглядеть весьма унизительно. Восстановительные работы с запасным движителем не прекращались. Ко всему, командир приказал до подхода русских, попытаться взять под контроль и системы управления реактором.

Всё внимание британцев было приковано к приближающемуся крейсеру.

- Ну, вот что за хамство так слепить прямо в глаза! – Воскликнул старший вахты, пытаясь что-либо рассмотреть из-под ладони.

Его словно услышали, и луч скользнул правее, забегал, словно выискивая что-то на водной поверхности. В этот момент лодку дважды тряхнуло. Едва удержавшись на ногах, обернувшись, британские офицеры с ужасом наблюдали водяные столбы подводных взрывов у правого борта.

* * *

Как и рассчитывал капитан 1-го ранга Терентьев к месту вышли через три часа (волнение на море сожрало один узел).

Британцы в радиообмене были предельно лаконичны, точны́, но у него сложилось такое впечатление, что не им нужна помощь, а они (альбионцы) делают некое одолжение.

- Козлы, - флегматично прокомментировал сие Скопин.

Вышли по радиопеленгу, подсвечивая радарами. С трёх миль до субмарины перемигивались узконаправленными ратьерами, затем врубили прожектор – сразу взяв «британца» в световое пятно.

Потом пришёл неожиданный доклад, что на радаре метка раздваивается. Вахтенный офицер не поверил, но пришло подтверждение с дистанцией и азимутом.

Луч прожектора скользнул левее, выискивая неизвестный объект, который словно прятался в «тени» британской ПЛ.

Терентьев не услышал подрыва немецких торпед – звук не поспевал за светом. Он, вдруг увидел, как на том месте, где погрузилась во мрак подлодка англичан, пробежали алеющие нити-трещины, вырисовывающие условный контур субмарины, переходящие в невыносимый, расширяющийся белый свет, ударивший по вооружённым мощной оптикой глазам. Инстинктивно прикрывший веки Терентьев, всё же успел получил свою долю светового шока, на время ослепнув.

Детонация боекомплекта подлодки ударила по внутренним переборкам, ломая защиту реактора, расколола прочный корпус.

Но процесс неожиданно перешёл на иные физические принципы, породив энергетический выброс, в том числе и электромагнитный импульс. Длилось это миллисекунды, затем всепроникающая сила гравитации остановила разбегающуюся от атомной подлодки распоясавшуюся энергию. Словно при обратной съёмке потащив назад к своему источнику. Не останавливаясь, сначала схлопывая то, что осталось от британской субмарины - кипящая сама в себе смесь фугасной детонации с содержимым активной зоны реактора. Затем потянув за собой ближайшие атомарно весомые предметы: крейсер «Пёрт Великий» и U- 251, разбросав их взаимоотталкивающей силой, словно получившие одинаковый заряд частицы.

Совершая гравитационный пробой, энергия взрыва вконец истощилась, окончательно замкнувшись на себя. Исчерпавшись, радиоактивно смердя, тонула оплавленным бесформенный куском на дно уже не моря, но океана, уже не здесь, а где-то там, и не сейчас, а когда-то. Как оказались где-то в своём «там» и своём «когда», и русский крейсер, и немецкая субмарина. В другом времени и в другой реальности.

Не множить сущее без необходимости.

Неоднородность течения времени - замысловатость психики.

Но растягивая его в нудном ожидании или мельтеша секундами катастрофического запаздывания, мы ничего не меняем в законах мира. И наши сутки, согласно круглой шкале хронометра, неизменно идут к закату дня.

Люди не меняются. Весь наш опыт, опыт всего человечества, все эти технические штучки, цивилизованность, словно песок на берегу - наносной. Под которым скрывается реголит инстинктов первобытной упрямой обезьяны. Психология остаётся прежней.

Со временем меняется фонетика, обзаводясь новыми терминами, связанными с техническим прогрессом, происходит смешение языков, зачастую и упрощения для более скорой коммуникации. А быстродействие электроники накладывает на человечество свою специфику поведения и общения.

Естественно, что при неизменной скорости мысли, человек времён телег и лошадей рассуждает по иному, нежели человек компьютера и сверхзвука.

Тем не менее, люди и через сотни лет не перестанут пытаться жить неторопливо, наслаждаясь природой, обычными бытовыми и социальными радостями. А человек из каких-нибудь «донашейэрных» времён всегда может найти общий язык с наночипизированным потомком, имея общечеловеческую базу в естественных потребностях.

В данном случае раскрытие информации (повествование) будет адаптировано для восприятия, представлено в более-менее разговорном ключе, с подменой новых терминов на более понятные.

* * *

«Время является величайшей иллюзией.

Когда-то оно перестанет существовать и наступит иная форма бытия,

которую можно назвать вечностью". Гёдель.

Какие перспективы открывает возможность наблюдать прошлое?

В первую очередь, несомненно, исторический и культурный интерес.

Оказалось, что и политический, потому что всегда находились личности и политические деятели, которые хотели бы восстановить так называемую «историческую справедливость».

Нашёлся и вполне практический – например поиск затонувших кораблей и зарытые клады.

Самым неоднозначным и волнующим оставался вопрос происхождения человека и конечно теологии.

Её назвали «Вечность». В честь Айзека Азимова и его известного романа^[15]. Международная организация «Вечность», занимающаяся теорией и исследованием темпоральной физики, экспериментами и конечно наблюдением^[16].

Сбор исторических данных, забытых произведений искусства предполагал широкий штат сотрудников: по эпохам, столетиям, личностям.

Тянущиеся с давних времён политические противоречия (в том числе расовые, этнические и этические) способствовали созданию отдельной комиссии, имеющей цензурные полномочия.

Глобальный вопрос происхождения вселенной и человечества в частности, натолкнулся в первую очередь на технические трудности^[17].

Теологические темы были взяты под особый контроль, не без настойчивого вмешательства основных конфессий.

Открытие возможности темпоральных перемещений материальных объектов перестроило «Вечность» в организацию закрытой военизированной системы.

* * *

Первые пакеты информации об экстранеординарном факте прошли на двоичном компьютерном языке, сохранившемся даже через две сотни лет с начала использования, несмотря на разработанные более совершенные средства обмена и сохранения информации.

Потому как слишком сложную и многоплановую структуру исследовали, а точнее сказать наблюдали и сопровождали, заключённые в квантовые кластеры логические цепи, проще говоря, наноэлектронные мыслящие машины. Человечество, к сожалению, как не пыжилось, а раскрыть и реализовать возможности своего личного компьютера – мозга, пока так и не смогло, по-прежнему полагаясь на эти, так называемые, думающие машины, найдя лишь половинчатое решения – своеобразный симбиоз между компьютером и мозгом человека. Так или иначе оптимизированные данные были предоставлены человеческому техническому персоналу, следуя по иерархической цепочке к вышестоящему начальству.

Машина действовала, руководствуясь приоритетами, предоставив сжатые факты с чёткими сухими данными. Только затем пошли расшифровки, аналитические выкладки и первичные рекомендации.

На этой стадии Генеральный отключил максимальное значение информационного шлейфа. Позволяя данным оседать лишь в периферии краткосрочной памяти на фиксированное время, с кодировкой на ключевое слово, чтобы по нему при необходимости быстро извлечь нужное из импланта. «Достаточно загружать мою уставшую голову. Для этого у меня есть целый штат умников».

Он не пытался пока вникнуть в суть проблемы, вдруг, осознав, что совершенно спокоен.

«Не в мои годы. Возраст избавляет от такого волнительного недуга, как способность удивляться. Романтика исследований ушла, всё больше становишься похожим на бюрократа. Да и организация изрядно обюрократилась. Что не мудрено, с таким расширением отделов и штата. А всё дело в безопасности. Просто перестали боятся всех этих, так называемых, МНВ.^[18]

К тому моменту, как удалось переместить в прошлое материальный объект, уже было выяснено, что наблюдать удавалось лишь, так сказать, боковые, альтернативные ответвления от генеральной линии исторических событий. И все страхи «убить бабочку» по Брэйдбери, тем самым коренным образом изменить прошлое и повлиять на будущее несостоятельны^[19].

Это был период новых взглядов на природу времени и всей структуры темпоральной физики.

Он хорошо запомнил, как будоражило институт исследований и теоретики. Особенно запал в память эмоциональный доклад одного из сотрудников-фундаминталистов.

Ко всему, едва Генеральный затронул удаленные уголки своих воспоминаний, имплант памяти услужливо обозначил наличие информации, и не получив «отбой», за доли секунд предоставил подробности.

Начал учёный вполне конструктивно:

- Нами уже достоверно установлено наличие альтернативных вариантов реальности. Закладки капсул не выявили ни одного положительного результата^[20]. И с чего следует, что попасть в собственное прошлое (и вероятно достоверно наблюдать) мы не можем.

Первое обнаружение и изучение феномена, а ныне факта, как вы помните, произошло в секторе так называемых «пушкинистов», где была замечена несхожесть с реальной историей, затем выявлены точки бифуркаций, альтернативные ответвления со всякими там «убит Дантесом», «только ранен», «упал с кареты».

Характерная и неоднозначная картина наблюдается в более знаковых и судьбоносных исторических событиях.

Подборка по конфликтам 2038 и 1962 у вас на имплантах.

Как вы видите, минимум один из вариантов ведёт к глобальным катастрофам.

На основе изучений и анализа более тысячи направлений, могу сделать предположение.

Для удобства, - за спиной учёного высветился голоэкран, комментирующий речь докладчика изображением, - есть, знаете ли, у людей такая потребность – разложить теорию по полочкам, представить, как бы это выглядело геометрически со стороны.

Так вот, смею предположить! Представим, что основная линия Реальности является незыблемой.

В точках бифуркаций, где история может пойти по иному пути мы можем вообразить некие альтернативные отростки от основной линии, где, кстати вероятны ещё короткоживущие ответвления. Похоже на увеличенный человеческий волос, неправда ли? А ещё точнее на растение. Где ветвистые альтернативы переплетаются, возможно срастаются и в конце концов пересыхают. Отмирают. На каком-то этапе им даже свойственна некоторая нелинейность, но на данный момент исследований мы пока не можем точно сказать, что с ними происходит. Есть предположение, что они снова врастают, рассеиваясь в основной Реальности. Создатель просто не мог разбрасываться таким материалом. Возможно отсюда у людей необъяснимые пророческие видения и прочие фантомные сны, где они проживают моменты, которых с ними никогда не было.

(Вот именно это - «Создатель», из уст вполне рационального учёного, особо зацепило тогда Генерального).

Сам докладчик уже потерял спокойствие, поминутно запуская пятерню в и без того всклоченную шевелюру, излагал свою версию со странным блеском в глазах:

- Косвенное подтверждение этому то, что время в альтернативных ветвях идёт быстрее!^[21]

И они являются своего рода пробными версиями, где в конечном варианте выбирается самая лучшая или оптимальная, где программа максимум - выживание человечества.

Пробники! – Ещё раз повторил он, видимо понравившийся термин, - не особо ценимые (пояснения по слову «ценимые» не последовало, но Генеральный предположил, что это имело отношение к концепции Создателя), потому что даже наши полевые агенты могли там изменять реальность, создавая, кстати, свои точки бифуркации.

«Если бы было всё так просто? - Генеральный прервал трансляцию импланта, - все теории основывались на умозрительности, потому что наблюдаются изнутри. А каждая альтернатива – это целый мир, целая вселенная с маленькой затерявшейся среди космоса планетой Земля с неугомонным человечеством».

Время оказалось настолько непредсказуемым - запутанной структурой с взаимоисключающими переменными, что известный космос в сравнении был почти что примитивной и простой системой.

Он так и представил: упругую, неподатливую изменениям, возможно упрямо изгибающуюся ветвь Реальности, с гаргонистыми альтернативными наростами-ответвлениями и мелкими короткоживущими рудиментами, колышущимися словно живые …

«И среди них уже есть те, которые мы вольно или невольно создали сами, вмешавшись в их течение. Правда, они в основном короткоживущие, нестабильные с какого-то момента. Сколько мы потеряли «наблюдателей» и «техников»^[22], пока научились хоть что-то понимать …?

Но получается, что ключевая фигура – это человек. Его воля влияет на реальность. А кто решает, какая из альтернатив лучшая? Кто редактор – Бог? И он выберет самое идеальное решение, после того как испробует все остальные?^[23]

А если где-то сидят инопланетяне и тоже меняют свою реальность? У них есть своя линия генеральной реальности?

Да и космос? Далеко не примитивный. Мы же зависим от солнечных бурь, от лунных фаз. Непосредственно, а порой и ощутимо. И в малой степени из-за удаленности, от чёрных дыр и квазаров. Уже доказано! Ура – шарлатанам гороскопов».

Генеральный усмехнулся, скорей печально. С упоминанием бога учёными мужами он сталкивался не в первый раз. С другой стороны кто как не учёные, начиная от сократовского «я знаю то, что ничего не знаю», действительно понимают всю грандиозность и сложность мироздания?

«Всё это вспомнилось, естественно, неспроста! Чёрт меня подери! А ведь данные действительно нетипичные, ЭВМ нашла аналогии, которые сразу и обозначила – «феномен И». Вот почему меня пробило на теологию. Вот почему до сих пор нет отчёта первого отдела – у них нет допуска. Стало быть, следует ждать «голо» СВБ^[24].

Начальник службы безопасности не замедлил объявиться, но лично, что в целом, входило в обычную практику СВБ.

«Быстро он, - Генеральный взглянул на вошедшего полковника, - если следовал из пенатов службы, но наверняка информацию обрабатывал по ходу – всё же с учётом лифтов и бегущих дорожек не менее 20минут пути».

- «Феномен И», - коротко с порога бросил полковник, увидев встречное понимание в глазах Генерального.

«Феномен И» был зарегистрирован лишь единственный раз.

Ещё на этапе формирования института исследований эффекта заглядываний^[25] в прошлое, представители основных и значимых конфессий проявили небывалое единение и выступили с требованием предоставить им вести наблюдение за ключевыми моментами в истории их религий. Требование было удовлетворено.

Материалы работ религиозных агентов и сейчас имеют закрытый статус, но, естественно не для Генерального.

Плоды наблюдений за сакральными событиями собственно не удивили бы большинство здравых обывателей, и, как подозревал Генеральный, были ожидаемы для самих церковников, но серьёзно бы поколебали чувства верующих.

Можно было смело говорить об экстрасенсорных способностях святых, пророков и прочих праведников. О массовом гипнозе, даже о псионике^[26], не говоря о банальных фокусах. Но ничего сверхъестественного, никак чудес зафиксировано не было.

В целом все конфессии отнеслись к сему стоически. Сняли хорошо смонтированные фильмы из реалий прошлого. И успокоили свою паству, получившую религиозный экстаз при виде своих кумиров в натуральных цветах-красках. Всё, кроме Ватикана.

К тому моменту уже открыли возможность перемещаться в прошлое.

- Что вам известно об операции Ватикана «Христос»?

Постановка вопроса полковника СВБ была для Генерального несколько неожиданной, тем не менее, он даже не заглядывая в имплант, по памяти стал излагать известные ему факты:

- Тогдашнее руководство «Вечности» разрешило отправить в прошлое нескольких агентов церкви для непосредственного наблюдения за жизнью Иисуса, - он пожал плечами, - налицо коррупционная зависимость прежнего руководства «Вечности» и большие деньги.

По факту там и альтернативных ветвей было не много....

Зафиксирован случай, когда один церковный агент попытался посредством технологий усилить эффект какого-то чуда Христа. Наши наблюдатели прошляпили сей факт, однако, при известной упругости и вязкости структуры времени не было даже развилки – реальность не изменилась.

Потом Ватикан резко отозвал своих людей, а уже наши наблюдатели зафиксировали сверхъестественные аномалии. Иначе говоря – эти самые пресловутые чудеса Иисуса Христа. Отсюда и название «Феномен И». До той поры пока опять не вмешался Ватикан и продажные чиновники с запретом темы, удалось срисовать основные грависигнатуры, что к сожалению, не внесло собой ясности. На данный момент тема закрыта, сектор под запретом. Что характерно, сам Ватикан особых дивидендов с доказанных чудес не поимел – так, слегка понадували щёки. Именно они и ратовали за наложения табу на исследования.

Генеральный понимал, что эсвэбэшник неспроста задал таким тоном свой

вопрос и, отвечая подобно ученику на уроке, ждал, как минимум, новых необычных фактов. Полковник сумел его удивить.

- Техническая поддержка церковной группы. Список, - лаконично прокомментировал полковник появившееся на «голо» изображение, обратите внимание на седьмой в списке – ментальный регистратор-адаптер. Они запросили разрешение на них, мотивируя более лёгким вхождением в контакт с местными и вживание в реалии.

- Наши «техники» сейчас их тоже используют. Но, насколько я помню, тогда это был весьма габаритный прибор?

- Пожалуйста, - меняя изображение на «голо», - стилизирован под плетённую корзину.

- Что ж умно и функционально, пробормотал Генеральный, - можно даже управлять углами рассеивая и фокусировки. Не придерёшься.

- Вот, - важно кивнул полковник, - именно что – «рассеивать». Это та же технология, которая используется в игровых мнемосимуляторах^[27].

До Генерального вдруг дошло, что имел ввиду полковник СВБ.

- Но это ж немыслимо.

- Компьютерный анализ допустил вероятность на 43%.

- Хорошо, - опуская пока для себя сложности теорий, согласился Генеральной, - но я не поверю, что каждый наш мнемоигрок, посредством симулятора может достигнуть уровня …, бога, чёрт меня побери!

- В нашей Реальности наверняка – нет. Но анализ предполагает бóльшую пластичность альтернативных ответвлений – это первое. Второе – Христос был не «каждый». Это был весьма незаурядный псионик. Есть ещё одна версия.

- ?

- Нужен стимул…, непреодолимое желание…, выстрадать его что ли…, некий эмоциональный скачёк….

Генеральный с вопросом взглянул на собеседника, медленно начиная догадываться, что тот сейчас скажет.

- Смерть, - выпалил полковник, - именно после «креста» были зафиксированы аномалии.

- Смерть в муке на кресте, - пробормотал Генеральный, - он сознательно пошёл на это или с подсказки ватиканцев? Знали ли они про эффект мнемосимулятора?

- Эти сукины сыны умеют хранить свои тайны, а возможно и сами наведали.

Генеральный не мгновенье выпал из беседы. Через импалнт капнула новая информация, вызвав очередное удивление – зафиксированы пробои меж альтернативными реальностями, чего раньше никогда не наблюдалось. Информация была голой без осмысления и анализа, и Генеральный решил вернуться к ней позже, когда машина предоставит именно анализ. Он встретился взглядом с полковником, прочитав в его глазах – тот тоже получил сообщение. Это молчаливое понимание и не желание лишний раз сотрясать воздух, определённо вызывало симпатию к нынешнему начальнику безопасности.

- Ладно, вернёмся к этому вопросу позже. Теперь, что по новому делу? 20-21 век? Поскольку вы мне поведали о мнемосимуляторах агентов Ватикана – имеет место быть аналогичная ситуация?

- Так точно, - по-военному ответил эсвэбэшник, тут же вызывая на «голо» специфические данные, - техник Карлан Ольд, реальность ХQ-21. Числится пропавшим безвести. Имел, в том числе коммерческий контракт с игровой фирмой. Всё официально. В список носимой аппаратуры входит стандартный защищённый от «дурака» мнеморегистратор Gaijin-609. По заявлению разработчиков, считывать данные оптимальней непосредственно в игру. Соответственно прибор унифицирован, потому может работать, как и симулятор. Имеет резервное мануальное управление.

Реальность ХQ-21 получает вилку – с кодовым дополнением под литерой «бис». Вот там-то и твориться полная чертовщина.

- Если Gaijin-609 защищён от несанкционированного использования, могло ли быть так, что им воспользовался абориген и по факту сотворил виртуальную реальность?

- Это единственная версия.

- Нет данных, по какой теме шла загрузка и сбор материалов на мнеморегистратор Карлана?

- Двадцатый век. Вторая мировая война. Вот, кстати, - полковник достал из форменной куртки и протянул прибор, - но это лишь, так сказать, обёртка - стилизация под зажигалку 21 века.

- Да-а-а, - протянул Генеральный, - забавная штучка

Поиск по сайту: