Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

Признание астраханскими судами массовых нарушений на выборах



В июле 2012 г. четыре районных суда г. Астрахани отклонили иски Олега Ше­ина об отмене результатов выборов мэра г. Астрахани. Данное событие оказалось почти незамеченным: итоговое решение суда было ожидаемым, а внимание к астраханской оппозиции на общероссийском уровне пошло на спад после скан­дальной голодовки и акций протеста в марте—апреле 2012 г.

Хотя судебное решение об отказе в иске О. Шеина не стало сюрпризом, моти­вировочная часть судебных решений превзошла все ожидания. Эти судебные ре­шения достойны войти в число самых сенсационных и печально известных су­дебных решений современной России. Они дают повод для размышлений о воз­можных путях оздоровления механизмов правовой защиты избирательных прав граждан. Астраханский опыт высвечивает новые проблемные зоны правовой за­щиты избирательных прав.

Российские суды в 2012 г. отклоняли иски о нарушениях на выборах по раз­ным основаниям. Наиболее популярной легендой было решение суда о недока­занности нарушений. С юридической точки зрения такие решения суда выгля­дели последовательно, хотя и противоречили фактам. Ожидалось, что пример­но по этой линии пойдут и астраханские суды. Кстати, именно в этом направле­нии местные власти готовили общественное мнение весной 2012 г., распростра­няя в обществе информацию о том, что у оппозиции нет доказательств наруше­ний и фальсификаций.

Но астраханские суды избрали другую линию поведения, что уже само по себе делает «астраханский кейс» заслуживающим внимания. Четыре районных суда Астрахани признали массовые нарушения на выборах, но отказались удовлетво­рить исковые требования О. Шеина на том основании, что эти нарушения не были достаточно серьезными и не могли повлиять на официальные итоги голосования.

Тем самым астраханские судебные решения бросили нам сразу несколько вы­зовов.

Во-первых, каким должен быть «критический уровень» признанных судом на­рушений на выборах в России, чтобы их результаты признать недействительны­ми? Российское законодательство не дает ясного ответа на этот вопрос.

Во-первых, это вызов для всей правовой системы: достаточно ли корректно в законе определены основания для обжалования результатов выборов?

В содержательной части судебного решения суды признали, что на выборах 4 марта 2012 г. в Астрахани были многочисленные нарушения избирательного закона и процедуры, причем нарушения самых разных видов. Пожалуй, един­ственное, что не признали суды, — это только факты собственно фальсифика­ции итогов голосования (вбросы бюллетеней, заведомо неправильное написание протоколов об итогах голосования и т.п.). Астраханские суды, признав много­численные и грубейшие нарушения процедуры на большинстве избирательных участков, не только не сочли этого достаточным, чтобы признать выборы недей­ствительными. Астраханские суды фактически легализовали совершение подоб­ных нарушений в будущем.

Астраханские суды де-факто провозгласили, что сколь угодно многочислен­ные и многообразные нарушения процедуры на выборах не имеют правовых по­следствий и не являются основанием для признания итогов выборов недействи­тельными. Именно такие последствия могли бы быть у «астраханского кейса», если бы в России существовала прецедентная система права.

Астраханские суды признали массовость нарушений при подсчете голосов на выборах 4 марта 2012 г. Они признали, что нарушения избирательного законода­тельства были совершены на большинстве избирательных участков города. Нами выявлено, что суды признали факты 12 видов процедурных нарушений при под­счете результатов голосования:

1) Требование закона «при сортировке бюллетеней [...] оглашать содержащи­еся в каждом из них отметки избирателя и представлять бюллетени для визуаль­ного контроля всем лицам, присутствующим при непосредственном подсчете го­лосов» (ст. 68, п. 14 № 67-ФЗ). По заключению суда, эта норма была нарушена на 68% избирательных участков.

2) Правило подсчета рассортированных бюллетеней «путем перекладывания их по одному из одной части пачки в другую таким образом, чтобы лица, присут­ствующие при подсчете, могли увидеть отметку избирателя, участника референ­дума в каждом бюллетене. Одновременный подсчет бюллетеней из разных пачек не допускается» (ст. 68, п. 18 № 67-ФЗ). Суды признали, что на 72% избиратель­ных участков подсчет рассортированных бюллетеней проведен методом «заги­ба уголка», то есть при вопиющем нарушении этой нормы закона. При пересчете методом «загиба уголка» отметки в бюллетенях увидеть невозможно.

3) Правило «одновременное оглашение содержания двух и более бюллетеней не допускается» (ст. 68, п. 14 № 67-ФЗ). Суд зафиксировал, что на 20% избира­тельных участков подсчет бюллетеней велся несколькими людьми одновременно.

4) Право наблюдателя «знакомиться с любым заполненным или незаполнен­ным бюллетенем при подсчете голосов избирателей» (ст. 30, п. 9 № 67-ФЗ).

5) Право наблюдателя «визуально ознакомиться с рассортированными бюлле­тенями» (ст. 68, п. 21 № 67-ФЗ).

6) Право члена комиссии с правом решающего голоса и члена комиссии с пра­вом совещательного голоса «удостовериться в правильности сортировки бюлле­теней» (ст. 29, п. 23 № 67-ФЗ). Право члена участковой комиссии с правом сове­щательного голоса «убедиться в правильности проведенного подсчета» (ст. 68, п. 21 № 67-ФЗ).

7) Правило осуществлять подсчет голосов избирателей «открыто и гласно с оглашением» (ст. 68, п. 1 № 67-ФЗ).

8) Правило начинать подсчет голосов избирателей «сразу после окончания времени голосования без перерыва до установления итогов голосования» (ст. 68, п. 2 № 67-ФЗ). На отдельных избирательных участках перерыв между окончани­ем голосования и подсчетом голосов превышал шесть часов.

9) Требование производить подсчет итогов голосования на территории изби­рательного участка: «Непосредственный подсчет голосов избирателей, участни­ков референдума производится в специально отведенных местах» (ст. 68, п. 10 № 67-ФЗ). Суд признал, что на отдельных участках избирательные комиссии поки­нули территорию избирательного участка с бюллетенями, без подсчета бюллете­ней.

10) Правило не считать результаты голосования по нескольким выборам одно­временно: «В случае совмещения выборов разных уровней в первую очередь осу­ществляется подсчет голосов по выборам в федеральные органы государственной власти [...], затем — в органы местного самоуправления» (ст. 68, п. 2 № 67-ФЗ).

11) Требование погашать неиспользованные бюллетени после окончания го­лосования: «После окончания времени голосования члены участковой комиссии с правом решающего голоса подсчитывают и погашают [...] неиспользованные бюллетени, затем оглашают и вносят число погашенных неиспользованных бюл­летеней» (ст. 68, п. 3 № 67-ФЗ). Суды признали, что эта норма была нарушена на 44% избирательных участков.

12) Требование «поэтапно заполнять увеличенную форму итогового протоко­ла» во время подсчета голосов (ст. 68, п. 1 № 67-ФЗ).

Всего на 75% избирательных участков Астрахани судами были признаны про­цедурные нарушения при подсчете результатов голосования. О количестве на­рушений точную цифру суды не называют: относительно некоторых нарушений суд указывает, на каких избирательных участках они были допущены, относи­тельно некоторых нарушений суд выносит циничное заключение, что эти нару­шения имели место «на некоторых избирательных участках» (без указания места совершения правонарушений, их количества). При этом только конкретно на­звано судом 260 процедурных нарушений на 120 избирательных участках.

Таким образом, уровень нарушений, признанных судом на выборах, является беспрецедентным. Астраханская оппозиция еще в апреле 2012 г. праздновала как моральную победу публичное признание В.Е. Чурова, что в Астрахани наруше­ния были допущены на 2/3 избирательных участков. Как оказалось, это призна­ние недостаточно для отмены результатов выборов.

Даже перечень нарушений закона, признанных судом, исключительно велик и сам по себе ставит вопрос: каким образом суд, признав такое количество нару­шений, мог прийти к выводу, что они «не оказали существенного влияния на ре­зультаты волеизъявления граждан».

На самом деле, астраханский судебный процесс выявил огромную лакуну на­шего законодательства — отсутствие ясного определения, при каком объеме на­рушений результаты выборов следует признать недостоверными. Именно поль­зуясь неясностью в этом вопросе, астраханские суды позволили себе вынести столь парадоксальное решение, которое, тем не менее, формально не является антизаконным.

В результате только этого обстоятельства вся система судебной защиты выбо­ров становится парализованной. Оказывается, сколько бы много не было совер­шено нарушений законодательства при подсчете голосов, суд не обязан признать их результаты недостоверными.

По нашему мнению, «астраханский кейс» вопиет о необходимости законода­тельного определения уровня процедурных нарушений, при котором суд был бы обязан признать результаты выборов недостоверными. В настоящее время по за­кону суд обязан отменить результаты выборов лишь в случае конкретных финан­совых нарушений при проведении избирательной кампании.

Отсутствие закрепленного законом «критического» уровня нарушений при­водит к удивительным последствиям. Астраханские суды, признавая «отдельные» факты нарушений, признают их «незначительными» на том основании, что они были не повсеместно, не на 100% избирательных участков. Например, Советский районный суд, отвечая на жалобу, что наблюдатели не могли приблизиться к ме­сту, где происходил подсчет бюллетеней, счел эту жалобу несостоятельной, отме­тив, что на 11 избирательных участках (то есть в 20% случаев) наблюдателям позво­лили приблизиться к столу на расстояние, при котором они могли увидеть бюлле­тени. Таким образом, суд исходил из логики, что жалоба на нарушения не является состоятельной, если был какой-то процент избирательных участков, где этих на­рушений не было. Кировский районный суд на жалобу о том, что бюллетени счи­тал и видел только один человек — председатель УИК, — ответил, что на 18 изби­рательных участках (то есть на 36%) в подсчете бюллетеней участвовали и другие члены УИК. Тем самым Кировский районный суд косвенно признал, что на 64% избирательных участках района бюллетени считал (видел) всего один человек.

Легализация астраханскими судами прямых нарушений избирательно­го законодательства

Другой сенсационной особенностью «астраханского кейса» является легали­зация судом прямых нарушений закона. В данном случае это является не столь­ко недостатком федерального законодательства, сколько проявлением деграда­ции судебного процесса. На самом деле, сложно логично объяснить, каким обра­зом суд признает факт прямого нарушения закона и одновременно констатиру­ет, что это действие не является нарушением закона. Суд создает правовой преце­дент, прямо признавая факт нарушения конкретных норм законодательства, но при этом отказываясь признавать это нарушением из-за «объективных» обстоя­тельств, которые, в свою очередь, не отражены в законодательстве, а значит, не могут иметь правовой силы.

Рассмотрим конкретные примеры, когда астраханские суды «отменили» не­которые нормы избирательного законодательства и легализовали их прямое на­рушение. Астраханскими судами были легализованы следующие виды наруше­ний законодательства о выборах:

1) Подсчет бюллетеней вне территории избирательного участка, в отсутствие членов избирательной комиссии и наблюдателей от оппозиции. Это является на­рушением фундаментальной, важнейшей нормы, согласно которой избиратель­ная комиссия проводит свою работу только на территории определенного изби­рательного участка. Данная норма отражена во множестве законодательных ак­тах, в том числе в ст. 68, п. 10 № 67-ФЗ.

Этот инцидент был признан Кировским судом на избирательном участке 391. Судом отметил, что председатель и большинство членов УИК покинули терри­торию избирательного участка без подсчета голосов, забрав с собой бюллетени, и якобы подсчитали их в другом месте (в территориальной избирательной комис­сии) — в отсутствие членов УИК от оппозиции и наблюдателей. Суд отказался назвать данный инцидент нарушением закона, признав правомерность этих дей­ствий. По мнению суда, у руководства УИК была объективная причина посту­пить таким образом. Этой причиной суд назвал поведение члена комиссии с пра­вом решающего голоса от партии КПРФ Н.М. Шутихиной: она «создавала угне­тающую обстановку», требовала от полиции «не давать им совершить преступле­ние» и т.д. Таким образом, суд легализовал право большинства членов УИК в на­рушение законодательства покидать помещение избирательного участка и про­водить свою работу в другом помещении без участия некоторых членов УИК и наблюдателей. По мнению суда, это запредельное пренебрежение процедурой подсчета голосов «не повлияло на результаты волеизъявления избирателей».

2) Астраханские суды отменили законное право члена избирательной комис­сии «удостовериться в правильности сортировки бюллетеней», «убедиться в пра­вильности проведенного подсчета». Это право закреплено п. 21 и 23 ст. 68 № 67- ФЗ. В Астраханской области уже в декабре 2011 г. повсеместно использовалась единообразная схема нарушения данного права. Если член УИК от оппозиции высказывал намерение лично просмотреть пачку бюллетеней и проверить пра­вильность сортировки, этот вопрос ставился на голосование и большинством го­лосов УИК отказывала. Астраханские суды признали правомочность такой схе­мы, при которой другие члены УИК своим решением лишали члена УИК его за­конного права.

3) Нарушение установленной законом процедуры подсчета бюллетеней пу­тем «перекладывания их по одному из одной части пачки в другую» (ст. 68, п. 18 № 67-ФЗ). Наиболее красноречива цитата из постановления Трусовского рай­онного суда: «Довод заявителя, что подсчет бюллетеней [...] осуществлялся пу­тем загиба уголка, а не путем перекладывания их по одному из одной части пачки в другую, также не может быть принят во внимание, поскольку указанные дей­ствия при сортировке и подсчете бюллетеней не повлияли на итоги голосования и не исказили действительную волю избирателей». При этом суд признал, что нарушения процедуры подсчета бюллетеней имели место на 56% избирательных участках района. Сама формулировка постановления районного суда говорит не иначе как о том, что суд отменяет норму федерального закона — по мнению суда, признанное самим судом нарушением нормы федерального закона «не может быть принято во внимание», поскольку это событие «не повлияло».

4) Нарушение нормы федерального закона, согласно которой «в случае совме­щения выборов разных уровней в первую очередь осуществляется подсчет голо­сов по выборам в федеральные органы государственной власти [...], затем — в ор­ганы местного самоуправления» (ст. 68, п. 2 № 67-ФЗ). По мнению Кировского районного суда, осуществление «одновременного подсчета голосов избирателей по выборам Президента РФ и главы муниципального образования «Город Астра­хань» в нарушение процедурных требований законодательства не свидетельству­ет о невозможности выявить действительную волю избирателей». Учитывая, что нарушение этой нормы закона представляется суду несущественным, не удиви­тельно, что суд не стал утруждаться перечислением случаев, где это нарушение было. Просто указано — «на отдельных избирательных участках».

5) Суд отказался признавать в качестве нарушений перерывы в процессе под­счета голосов (ст. 68, п. 2 № 67-ФЗ). На некоторых избирательных участках пе­рерыв между окончанием голосования и началом подсчета его результатов длил­ся до 6—7 часов. Хотя законодательство однозначно требует, что подсчет голосов осуществляется без перерыва, суд постановляет, что «перерыв в процессе под­счета голосов на указанных заявителем участках» был, но при этом отказывает­ся признать это за нарушение закона, поскольку «перерыв [...] был вызван объек­тивными причинами, в том числе из-за действий наблюдателей и членов комис­сии с правом совещательного голоса». Таким образом, суд признает нарушение закона, но отказывается признать его таковым формально, из-за того что нару­шение процедуры было вызвано так называемыми «объективными причинами».

Таким образом, астраханские суды постановили о необязательности испол­нения пяти норм федерального законодательства о выборах. Этот прецедент от­ражает, конечно, глубокую болезнь российской правоохранительной системы и грубое нарушение фундаментальных принципов права. По нашему мнению, дан­ные действия судов являются вопиющим и опасным прецедентом, недопусти­мым для правового государства.

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.