Осень, чахотка, тоска...
Осень, чахотка, тоска.
Кашель из плачущих окон.
Листья текут с потолка
Ржавым горячим потоком.
Что тебе нужно, мой гость?
Смотришь, как хищная птица.
Строчек солёная гроздь -
Всё, чем могу поделиться.
Вешай на гвоздь свою тень
Там, в глубине коридора.
И обойди в темноте
Ларь коммунальной Пандоры.
Вижу, тебе наплевать.
Ты игнорируешь книги.
Ладно, пойдём ночевать
В рухнувший замертво флигель.
2012.
***
Олеандры
В монолитной истоме
Над свинцовыми водами
Растворяется в воздухе яд.
В заколоченном доме
Под высокими сводами
Олеандры в парадной стоят.
Там камины и люстры,
Там на фризах меандры,
Там инфарктная роскошь окна.
Там печально и пусто.
Не срывай олеандры.
Их оставил здесь сам Сатана.
Сквозь горелую крышу
Их дожди поливают,
А зимой они спят подо льдом.
Не живут и не дышат
Те, кто их обрывает.
Их не выпустит брошенный дом.
В мёртвом Геспера свете,
В пустоте безотрадной
Так и сгинут - Ничто впереди.
Если где-то заметишь
Олеандры в парадной,
Не касайся и не подходи.
2012.
***
Распад
Мокрые стёкла, погибший цветок.
Вид из окна на руины.
Птицы в испуге летят на восток
Прочь с барельефов старинных.
Ранит сознанье, неистово снясь,
Рваная пропасть разлома.
Падают, падают лицами в грязь
Ангелы этого дома.
Стены метельно-смертельной тюрьмы.
Бешеный ад домопада.
Хочется выйти из этой зимы,
Дышащей ядом распада.
2012.
***
Далеко, но где-то рядом...
Далеко, но где-то рядом,
В граде клятом и святом
Под убогим фальшфасадом
Погибает старый дом.
Тихо вздрогнет на рассвете
Каждой раненой стеной:
- Ты куда летишь, как ветер?
Подожди, побудь со мной...
2012.
***
Сбросим!
В гулкой пустой парадной
Стыла кариатида.
Я закрывала окна.
В трещины на фасаде
Тихо текла зима.
Бледному изваянью
- Страшно и одиноко:
- Рухнула на ступени
Та, что стояла рядом.
Ношу одной держать.
Небо мольбою тешу.
Дом опустел, и скоро,
Люди его сломают.
Мне достоять осталось
Несколько злых ночей.
Медленно сняв перчатку,
Мертвенно каменея,
Рядом дышу, и жарко
Тёплой рукою сжимаю
Пальцы её руки:
- Сумеречная донна,
Не уповай на Небо.
Мы его просто сбросим
Вместе на тех, кто даже
В мыслях коснётся нас.
В щепки их баррикады!
В клочья их убежденья!
В хаос смешной порядок!
Пусть познают за нами
Гулкую Пустоту.
2012.
***
Тряпка на флагштоке
Белое полотнище
На флагштоке вьётся.
Нас уже не сотни,
Но город не сдаётся.
Мы ещё наделаем
Шуму на востоке,
Несмотря на белую
Тряпку на флагштоке!!!
2002.
***
Скалы расселин
Дай мне винтовку
И укрытье в скалах,
И больше ничего.
Эрнесто Че Гевара, «Песнь Фиделю (1956)», лит. перевод Е. Долматовского.
Город, зимою сиреневый, летом червлёный.
Город, уставший тонуть, замерзать и гореть.
Дай мне укрытие в скалах твоих расселёнок.
Дай мне возможность шутя за тебя умереть.
Снова над крышами пламя обрыдлого боя.
К чёрту войну, без которой уже не тяну...
Город мой, хочется просто остаться с тобою -
Белою ночью послушать твою тишину.
Всё уже ясно, но всё-таки путь мой неведом.
Что там, за бликами новой тревожной зари?
Что мне отпущено: смерть или всё же победа?
Скалы расселин... И то, и другое внутри.
Может, успею увидеть хоть краешком глаза,
Как под озлобленным карликом рушится трон?
Горе-ипаты, ипала я ваши приказы.
Стены - укрытие. Слово - последний патрон.
2012.
***
Разорванный парус
Тускло, тоскливо. Мой мир, словно дом расселённый.
Страх, отчуждение, холод, отчаянье, тьма.
Ты унеси меня, парус прозрачно-зелёный
В тёмную Вечность, куда уплывают дома.
Вкус одиночества - радость, а вовсе кара.
Радость больная, и в этом наверно, беда.
Ты унеси меня в Вечность, разорванный парус.
Стылые смертники вечно стремятся туда.
***
Жесть
Неистовое фоно
За дверью, что мы искали.
И пыльное спит вино
В растрескавшемся бокале.
А дверь заперта давно,
И пол провалился в зале.
И Вечности лик в окно
Глядит в ледяном оскале.
Окно - это просто жесть,
И ветер стучит по жести.
И странно, что все мы есть.
И страшно, что все мы вместе.
***
Рубикон
Во мраке парадной, вдали от парада
Холодные стены дыханием грей.
Умри, если надо, будь этому рада.
Дают - забирай, посягают - убей.
Дыши тишиной: это высшее благо.
Тревожное сердце сгорает в груди.
От яростных строк пламенеет бумага.
Снимай каблуки. Рубикон позади.
2013.
***
Убийца ангела
Убийца ангела плакал в храме
От умиленья и вожделенья.
В сквозную трещину меж мирами
Проник удушливый запах тленья.
Слепые сонмы ломали Невский.
Того, кто видел, несли с поличным.
Бог не явился по их повестке.
Смотрелось так апокалиптично...
Убийца ждал магдалинок в келье.
Такой невинный, святой и чистый.
В метельных камерах злых расселин
Валялись пачками экстремисты.
Холодных комнат сырые своды.
Оставь надежду, сюда входящий.
Окно разбито. Глоток свободы.
Вдохни поглубже - сыграешь в ящик.
Скажу бесстрастно - мольбы напрасны.
И боги медленно умирают.
Убийцы ангелов непричастны:
Они купили ворота рая.
Всё было пошло, как в мелодраме:
Бог просто умер и тело сгнило.
Убийца ангела плакал в храме.
С небес воняло. Меня тошнило.
Здесь только ужас, а страх потерян.
Мороз по коже от каждой строчки.
Сырые камеры злых расселин...
Закинь мне дачку. Я в одиночке.
***
Хиросимские тени
По улице идёшь, а дома нет.
Последствия уже необратимы.
Лишь на стене соседней чёрный след.
Такими были тени Хиросимы.
Усталая, закованная льдом,
Горящая от собственного взгляда,
Ты провожаешь в Вечность каждый дом,
Как тёртого разведкою камрада.
Здесь каждый день летят обломки стен.
Здесь в каждом переулке убивают.
И каждый свежий выпуск новостей
Тебе уже как сводка фронтовая.
Удар, обвал. Так больно: не вдохнуть.
Фасад пылает, но не от фугаски.
Так ленинградцы в прошлую войну
Осознавали гибель Дома-сказки.
Жизнь - преступленье. Вечность - приговор.
Так нужно верить в то, что не простим мы,
Что каждый третий ленинградский двор
Отсвечивает тенью Хиросимы.
И снова озверелый шквал огня.
И снова воют лютые сирены...
Прошу вас, отомстите за меня,
Когда меня снесут, как эти стены.
---
2013, январь, день прорыва блокады.
***
Привокзальный Стикс
Посв. Р.Р.
Нас наберётся (А.И.)
***
Шалый прохожий неверно идёт по стене.
Тусклые радужки. А вообще-то, живой ли?
В не существующем ныне трамвайном окне
Мёртвая улица Шкапина. Русское поле.
Стой, умирай на мгновение. Вот оно, здесь.
Только одно согревает: успели проститься.
Вечные встречные смертники. Где-то мы есть.
Там, на другом берегу привокзального Стикса.
Запах бензина. На льду нефтяное пятно.
Это не снег. Это облако пепла и пыли.
Нас наберётся. И в Смерти мы все заодно.
Нет, не дождутся. Мы умерли, но не остыли.
2013.
***
Посмотри на своё окно
Мирозданье расселено.
Отморожено изнутри.
Посмотри на своё окно.
Через ужас и боль смотри.
Мироздание не прогреть.
В перекрытиях ветра вой.
Из окна улыбнулась Смерть.
Та, что знала тебя живой.
Сознаю, это сложно, но
Мироздание ждёт тепла.
Посмотри на своё окно,
Из которого ты ушла.
Заколотят его к утру
Ледяным жестяным листом.
Будет щериться чёрный круг
В сером небе, уже пустом.
Мой последний патрон. Пора.
Может, свидеться суждено.
Ты поверь: я тебе не враг -
Я смотрела в твоё окно.
На стене хиросимский след.
Экскаватор ревёт вдали.
Мироздания больше нет.
Ты ушла и его снесли.
2013.
***
Тепло и уют
Здесь космический холод. Здесь стены его отдают
Бескорыстно, задаром.
Здесь потеряно всё. Здесь особый, окопный уют
Обустроен пожаром.
Здесь былая надежда качается трупом в петле.
И лицо так знакомо...
Схорони, помяни и вернись. Всё равно здесь теплей
И уютней, чем дома.
2013.
***
Поиск по сайту:
|