Сайт города Торонто (Канада)

Лицензирование животных

Глава 349 нового муниципального закона г. Торонто, относительно лицензирования содержания собак и регистрации кошек, предлагает уникальную возможность сохранить деньги и предоставить Вашему питомцу гарантии идентификации.
По оценкам, одна треть всех домашних питомцев хотя бы один раз в жизни теряется. Лучшей возможной гарантией возвращения Вашего питомца домой будет идентификация. Когда Служба контроля животных находит потерявшегося домашнего любимца с правильно оформленным регистрационным жетоном (знаком), животное будет возвращено непосредственно владельцу, а не поступит в один из наших центров передержки.
Служба Контроля Животных Торонто предлагает возможность уменьшенного сбора для владельцев кошек и собак. По закону, в городе Торонто все собаки и кошки должны быть зарегистрированы. Отказ ежегодно регистрировать Вашу кошку или собаку, может обойтись Вам в штраф $ 240.00. Если Вы будете привлечены к суду по действующему закону, максимальный штраф будет составлять $ 5 000.00. Будьте ответствееным владельцем, получите лицензию немедленно.
(…)

Новые суммы сборов за лицензирование/регистрацию
(в канадских долларах)

Ежегодный сбор:

Самец/самка, нестерилизованный(ая) - 60.00 (Собака); 50.00 (кошка)
Самец/самка, микрочипированный(ая) - 35.00 (Собака); 25.00 (кошка)
Самец/самка, стерилизованный(ая) - 25.00 (Собака); 15.00 (кошка)
Стерилизованный(ая) и микрочипированный(ая) - 20.00 (Собака); 10.00 (кошка)
Собаки-поводыри слепых - бесплатно

Суммы сбора для пожилых владельцев

Самец/самка, микрочипированный(ая) - 25.00 (Собака); 15.00 (кошка)
Самец/самка, стерилизованный(ая) - 20.00 (Cобака); 10.00 (Кошка)
Стерилизованный(ая) и микрочипированный(ая) - 20.00 (Собака); 10.00 (Кошка)
(…)

Количество разрешенных к содержанию животных

Мы часто узнаем о людях, которые позволяют своей любви к животным выходить за разумные пределы. В сильно урбанизированной среде, такой как Торонто, необходимо лимитировать число животных, которое может содержать владелец. Это относиться к кошкам, собакам, кроликам и хорькам. Максимальное количество животных, согласно Правилам содержания - 6 животных, причем из них не более 3 - собаки.

Сайт полиции г. Ливермор
(Калифорния, США)
Служба Контроля животных
Лицензирование собак

Законы штата Калифорния требуют, чтобы все собаки старше 4-х месяцев были зарегистрированы в том районе, где живут их владельцы. По прибытии в г. Ливермор, Вы обязаны приобрести лицензию на собаку, в течении 30 дней пребывания.
(…)
Специалисты Службы контроля животных (animal control officers) регулярно проверяют лицензионный статус собак. Если собака незарегистрирована, владелец получит предупреждение о необходимости регистрации. Кроме того, только владельцы регистрированных собак могут использовать городские парки для выгуливания собак.
(…)
Свяжитесь с Департаментом финансов городского совета Ливермора чтобы получить лицензию. Будьте готовы сопроводить ее текущей информацией о вакцинировании от бешенства, произведенного лицензированным ветеринаром и документальным подтверждением того, является ли Ваша собака стерилизованной. Лицензии могут быть получены по почте или персонально.

Часто задаваемые вопросы

В каких целях муниципалитет Ливермора регистрирует собак?

Штат Калифорния требует, чтобы города проводили политику контроля бешенства с помощью программ лицензирования. Лицензионные сборы помогают покрывать стоимость работы служб контроля (отлова). В случае потери животного, лицензия поможет воссоединить потерянных животных с их владельцами.

Что я должен сделать, чтобы получить лицензию?

После того, как Вашей собаке исполниться 4 месяца, должна быть проведена вакцинация от бешенства у ветеринара. Вакцина действует на протяжении года - для щенков и трех лет - для взрослых собак.
Ветеринар выписывает сертификат, который необходимо предоставить при регистрации.

Если собака незарегистрирована, существуют ли штрафы?

Да. Когда незарегистрированная безнадзорная собака будет отловлена, владелец будет подвергнут наказанию. Он должен выплатить штраф, кроме того, сбор за регистрацию, чтобы выкупить свою собаку из пункта передержки.
(…)

Нужно ли мне приводить собаку для регистрации?

Нет. Принесите только сертификаты о вакцинации и стерилизации, и чек или наличные для уплаты сбора.

Могу ли я зарегестрировать собаку по почте?

Да. Пошлите нам сертификат о вакцинации и стерилизации, которые мы вернем, и уплатите сумму сбора.
(…)

Суммы лицензионных сборов г. Ливермор

Лицензия на 1 год, стерилизованная собака $ 5.50
Лицензия на 1 год, нестерилизованная собака $ 11.00
Лицензия на 3 года, стерилизованная собака $ 12.50
Лицензия на 3 года, нестерилизованная собака $ 29.50

7. Птичий рынок. Жалко птичек... http://www.bengals.ru/BEN/breed13.htm

С наступлением осени многие любители животных сталкиваются с одной и той же проблемой. За лето их любимцы «нагуливают» внеплановое потомство – не слишком породистых котяток и щенков. Продать их практически невозможно, поэтому приходится пристраивать в добрые руки. Кто-то раздает детенышей по знакомым, но многие предпочитают обращаться к профессиональным перекупщикам на знаменитом Птичьем рынке, которые за умеренную плату обещают найти котятам и щенкам добрых и отзывчивых хозяев. Однако расследование «Новых Известий» закончилось жутким открытием: в реальности зверей, которых не удалось «впарить» на рынке, просто убивают в ближайшей роще, которую так и называют – Лес мертвых. Защитники животных знают и имена перекупщиков, и их координаты, но поделать с ними ничего не могут – закон слишком мягок по отношению к тем, кто хладнокровно расправляется с беззащитными друзьями человека.

Большинство перекупщиков группируются вокруг нового Птичьего рынка на 14-м км МКАД. За этим местом давно тянется дурная слава. Около полугода назад Ольга Нефедова привезла на «Птичку» четырех котят – пристроить в добрые руки. Не успела она переступить порог рынка, как к ней подлетела бабка со словами: «Голубушка, ну что ты здесь целый день стоять-то будешь, замерзнешь небось. Давай я твоих котяток продам. Ты мне только денежку за услуги и на корм подкинь, и все будет ладненько».

Легковерная женщина согласилась. А поскольку погода была чудная, а автобусы ходили нечасто, пошла в соседний лесок прогуляться. Пройдя метров сто по тропинке, Ольга заметила в кустах картонный ящик. Подошла поближе и чуть не упала в обморок – коробка была доверху набита трупами котят. Других жертв «Птички» она нашла неподалеку: мертвые щенки в пакетах, клоки шерсти, перья, испачканные кровью картонки. Все стало ясно. Перекупщики брали за «устройство» животных по 100–200 рублей за голову: некоторых продавали за выходные, остальных, чтобы не кормить в течение недели, когда поток покупателей совсем небольшой, просто бросали в лесу на верную смерть. Женщина бросилась искать бабку, которой вручила своих котят. Но ее и след простыл.

Мексиканский тушкан

Практически каждые выходные в страшный лес возле «Птички» ездят активисты–защитники животных: ищут спасшихся котят, хоронят трупы мертвых щенков и птичек. В Интернете появился даже специальный сайт, посвященный перекупщикам и их жертвам. На нем сотни чудовищных историй. Оказывается, смерть от холода в лесу – еще не самое страшное. Перед тем как попасть туда, животным еще предстоит пережить страшные мучения.

«Щенков сажают в тесные ящики-переноски: по пять-шесть собачек от разных пометов. В одной и той же клетке они спят и гадят, песиков практически не кормят, – рассказывает «НИ» ветеринар Светлана Ивлева. – Такие условия создают прекрасную почву для распространения инфекции, в первую очередь энтерита и собачей чумы, а также появления паразитов и общего истощения организма. Чтобы можно было без проблем продать больных щенков, им вкалывают различные препараты – иммуностимуляторы и антитела, которые некоторое время поддерживают животное в «здоровом» состоянии. Но как только щенков покупают, а следовательно, перестают колоть, иммунитет резко идет на спад.

На третий–седьмой день животное становится вялым, у него могут начаться понос, рвота, появятся выделения из носа и, если вовремя не обратиться за помощью ветеринара, щенок может погибнуть».

Еще хуже приходиться котятам, попавшим в руки недобросовестных перекупщиков. Чтобы выдать обычных помойных мурзиков за породистых котов, их внешность подвергают существенным коррективам.

«Чаще всего черных котят красят в оранжевый или ярко-рыжий цвет, – рассказывает «НИ» любительница кошек Мария Бойко. – Краска наносится на 80% тела, темными остаются только мордочка, лапки и кончики хвостов.

Крашеных котят называют «гималайскими» и продают по завышенной цене – до 2000 рублей. На самом деле такой породы не существует вообще. Это такая же выдумка, как «мексиканский тушкан» Остапа Бендера, а продажа их является чистой воды мошенничеством. Но самое неприятное, что далеко не все котята переживают покраску, умирая от интоксикации. Буквально на днях ко мне попала такая «гималайская» кошечка: хозяева подкинули ее к ветеринарной лечебнице, сообразив, что лечение обойдется дороже, чем стоит само животное. Мы оказали котенку первую помощь, но было уже поздно: спасти его не удалось».

На старой «Птичке», которая располагалась на Таганке, ситуация, по общему признанию, была гораздо лучше: «Перекупщики, конечно, орудовали и там, – рассказывает нам жительница Таганского района Валерия Савина. – Но выкидывали животных не в глухой лес, а в окрестные подъезды, откуда щенков и котят разбирали сердобольные соседи. Животным давали хотя бы шанс на спасение».

По кругам ада

Пораженные такими рассказами, мы решили отправиться на легендарную «Птичку», чтобы взглянуть перекупщикам в лицо. С Ириной Бодровой, нашим персональным Вергилием-проводником, мы встретились у метро и сразу разговорились. Ирина – человек совершенно потрясающий. Треть своей зарплаты она тратит на передержку (грубо говоря, платит питомнику за содержание кошки или собаки) подобранных на улице или вырванных из рук перекупщиков животных и вот уже третьи выходные бродит по лесу возле рынка в поисках котят и щенков.

«Зрелище представится не из приятных. Так что лучше купить с собой что-нибудь выпить – для успокоения нервов», – предупредила Ирина, когда мы выходили из маршрутки возле «Птички». Обещанные ужасы не заставили себя ждать: у входа на рынок нас встретила бабушка с корзинкой котят. Наваленные кучей, они тряслись от холода и жались друг к дружке. Гладить животных мы не стали: у них в ушах были заметны клещи, значит, могут быть и блохи, и лишай. Заходим внутрь. Перекупщиков видно издалека по пропитым физиономиям и абсолютно неухоженным животным. Особенно запомнился шестимесячный стаффордширский терьер, изможденный настолько, что, казалось, он состоит только из ребер, обтянутых кожей. Пьяный в стельку «хозяин», привязавший несчастного пса за шею веревкой, просил за «кобеля в отличном состоянии» аж 200 долларов. Рядом в тесной клетке шириной не больше полуметра с гордой надписью «На охрану» сидели 12 щенков всех цветов и возрастов. Ни встать, ни сесть нормально в таком «домике» они не могли, поэтому активно чесались затекшими лапами, тряслись и скулили.

«Им же там тесно!» – возмущенно заявили мы торговцу.

«Что, жалко щеночка? Так купите – спасите животину. Всего пятьсот рублей за голову», – ухмыльнулся тот.

Две старушки осторожно заклеивали котятам ушки. «Страйтов за вислоухих будут выдавать, – пояснила Ирина. – Последние дороже, да и большей популярностью пользуются». О качестве пород вообще отдельный разговор. В коробке с табличкой «боксер» сидело неведомой масти животное с вытянутой мордой и кривыми лапами, а маленькие таксы больше напоминали бассетов. На просьбу предъявить документы перекупщики суетились и махали перед носом разноцветными бумажками, совершенно не похожими ни на родословную, ни на ветеринарное свидетельство.

В обход закона

Подходим к госветинспектору, заведующему ветеринарным участком Птичьего рынка Максиму Ивашкову. Тот только руками развел и оттарабанил: «Торговля животными, птицей и аквариумной рыбой на зооботанических рынках регламентирована постановлением правительства Москвы от 3 июля 2001 года за № 580-ПП, где в приложении № 2 к Правилам работы рынков в столице разъяснены требования к реализации данного вида товаров. Перед тем, как продавцы выставят к продаже животных, они обязаны предоставить нам ветеринарную справку, если речь идет о московских животных, или ветеринарное свидетельство, если они приехали из других регионов. В случае отсутствия замечаний по документам мы проводим осмотр живности на внешние проявления болезней, исследования на лишай, гельминты, если они не проведены ранее, и только после этого выдаем на день разрешение на торговлю на рынке».

По его словам, когда у покупателей возникают проблемы со щенками или котятами, они обращаются в ветеринарный участок. «В этом случае, – продолжил г-н Ивашков, – мы связываем их с продавцами и совместно решаем все проблемы. В выходные дни, когда на «Птичке» особенно много людей, в несанкционированных местах торговли появляются перекупщики живого товара, которые выдворяются администрацией и охраной рынка, но тут же появляются в других местах. Отследить их в такой массе народа очень сложно, да это и не входит в обязанности сотрудников ветеринарной службы. Поэтому перекупщикам иногда удается продать больных животных без необходимых документов. Наиболее надежным способом защититься от «дельцов» является осмотр только что купленного животного на ветеринарном участке, где дадут все необходимые рекомендации по его дальнейшему содержанию и по сохранению здоровья».

Лес мертвых

«Ну что, готовы? – спрашивает Ирина Бодрова. – Тогда пойдем в лес. Путешествие по кругам ада продолжается». Лес мертвых находится через дорогу от Птичьего рынка. Прямо возле тропинки валяются картонные коробки, помеченные надписью «Котята». Ящики плотно заклеены скотчем, но сбоку грубо разорваны. «Или животные сами пытались выбраться, или бомжи ими лакомились», – комментирует Ирина. Рядом с коробками разбросаны тряпки со следами опилок, шерсти и крови. Проходим еще несколько метров и натыкаемся на импровизированное кладбище: ряд маленьких горок земли – достаточных, чтобы погрести под собою нескольких котят или одного щенка.

Выходим к заросшему пруду в глубине леса, куда, по словам местных рыбаков, ночью толпами идут перекупщики животных с коробками. На поверхности вместе с опавшими листьями плавают разноцветные перья – точно не воробьиные. Шарим руками под мутной водой. На расстоянии полуметра нащупываем деревянный настил. На нем камень, к которому привязана веревка. Ира тянет за нее, и из воды показывается полиэтиленовый пакет с чем-то мягким и шерстяным внутри. Вытаскивать находку до конца мы не стали: и так было ясно, что никого живого в пакете нет. Тем более что к пруду подошла бабушка с мяукающей коробкой. Потопталась в кустах, заметила нас и растворилась в неизвестном направлении. «Спугнули», – выдохнула Ира.

Уже смеркалось, когда неподалеку послышалось жалобное мяуканье. После получаса поисков мы заметили на дереве маленькую кошечку. Животное было чрезвычайно запугано, истощено и испачкано. Забрав нечаянную находку, вышли из леса.

По дороге постучались на соседний пост ДПС. Гаишник, крайне агрессивно отреагировавший на предложение представиться и поговорить при включенном диктофоне, отвел нас в сторону и нервно зашептал: «Перекупщики действительно устраивают здесь могильник. Ночами лес орет: мяукает, лает, земля под ногами шевелится. Раньше все больше щенков выкидывали, так они к утру толпами к нам на пост бежали. Теперь меньше стало, выбрасывают в основном котят. Наши перекупщиков гоняют – да разве за всеми уследишь!»

В пресс-службе УВД Юго-Восточного административного округа «НИ» заверили, что сотрудники милиции района Капотня о Лесе мертвых знают и принимают все возможные меры: устраивают дополнительные рейды, штрафуют нарушителей. Словом, наводят порядок. Активисты, занимающиеся спасением животных, уверены, что, запуганные вниманием властей и появлением сайта в Интернете, перекупщики сейчас временно сменили место массового «выброса». Теперь коробки со щенками из разных пометов регулярно находят в районе нового кладбища под Дзержинском, а мешки с полуживыми котятами – недалеко от аэродрома Мячково. К слову сказать, обе эти точки находится в 15 минутах езды от пресловутой «Птички». Поэтому тот факт, что в Мертвом лесу ситуация улучшилась, вовсе не указывает на решение проблемы.

Черный список

Даже если перекупщиков удастся окончательно отвадить от Птичьего рынка, ситуация вряд ли изменится к лучшему. Неплановых котят и щенков все равно нужно будет пристраивать, и тогда горе-хозяева обратятся к многочисленным объявлениям в рекламных газетах. А это будет пострашнее Птичьего рынка. В черном списке, который передала «НИ» Ирина Бодрова, больше 100 фамилий перекупщиков, берущих животных, чтобы «пристроить их в добрые руки». Вот некоторые выдержки из страшного перечня: Валерий – шкуродел, Любовь Валентиновна – берет собак на дачу и бросает на голодную смерть, Слава – забил щенка, Вадим – скотоложство, Ольга Петровна – для опытов, Галя – съела собаку, Павлина Ивановна – сатанистка, жертвоприношение, Дима – шизофреник, убивает бультерьеров...

Доказать вину этих людей, а тем более привлечь их к уголовной ответственности фактически невозможно. Закон в отношении перекупщиков-живодеров слишком лоялен. Самый громкий случай произошел в 2001 году. Сотрудники ОВД «Отрадное» накрыли в одном из домов по Северному бульвару настоящую живодерню. В квартире стоял смрадный запах: пол, стены и потолок были забрызганы кровью, а в углу лежали еще теплые куски расчлененной собаки. Прежде чем убить животное, «мясники»-перекупщики долго измывались над жертвой, избивали, ломали кости. Пойманным за руку преступникам дали по году условно. А уже через пару лет они взялись за старое. Соседи подали повторное заявление в милицию, но разбирательство так ничем и не кончилось.

Безопасный секс

Единственным выходом из сложившейся ситуации большинство защитников животных видят в формировании у граждан России ответственного отношения к тем, кого приручили. «Перекупщики не будут иметь возможности развивать свой преступный бизнес, если их услугами перестанут пользоваться, – говорит «НИ» ветеринар Светлана Ивлева. – Для этого необходимо решить проблему непланового потомства у домашних любимцев. Пропаганде контрацепции животных нужно уделять не меньше внимания, чем безопасному сексу у людей. На данный момент многие хозяева отказываются кастрировать котов и псов, проецируя их страдания на себя. Но уже сегодня есть масса альтернативных методов предохранения. Скажем, кошек можно стерилизовать. Операция простейшая, животное сохраняет все свои сексуальные функции, но котят у нее уже никогда не будет. Другой вариант – ввести питомцу специальный препарат. Один укол, который может сделать даже сам хозяин – и полгода животное может иметь сексуальные контакты без возможности забеременеть».

А.Д.Поярков, "БЕЗДОМНЫЕ СОБАКИ - НЕОТЪЕМЛЕМЫЙ ЭЛЕМЕНТ ЭКОЛОГИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ ГОРОДА", выступление на пресс-конференции в партии «Зеленые». 27 января 2005г.

Два года назад была радикально изменена стратегия контроля управления численности бездомных собак, где по постановлению мэра Москвы был взят абсолютно официальный курс на то, что основной стратегией будет стерилизация. И, соответственно, с этого момента отлов и уничтожение бездомных собак, официально, по крайней мере, были запрещены. Акция московского правительства на переключение на стерилизацию была в значительной степени инспирирована авторами программы «Животные в городе», которая делалась, опять же, по заказу московского правительства, где стратегия стерилизации была признана наиболее перспективной, наиболее рекомендованной для города и более бесконфликтной.

Но разработчики этой программы уже тогда предупреждали, что для того, что бы стратегия стерилизации была эффективной, в смысле контроля и управления численностью животными, она должна производиться в очень больших масштабах.
Она требовала одномоментного, очень сильного вливания, т.е. нужно было простерилизовать больше половины, а желательно 80 % сук, живущих на территории Москвы. И только в этом случае эта стратегия начинает работать как эффективная сдерживающая стратегия. Если этого не происходит, то стерилизация в вяло текущем виде превращается в то же самое, что и система отлова, т.е. это постоянное, вполне разумное выкачивание денег и система эксплуатации популяции. Почему стратегия стерилизации должна была проведена именно сразу? Дело в том, что предлагаемая стратегия стерилизации была реализована в нескольких английских городах, достаточно эффективно. Что она подразумевает? Стерилизуются самки, но они не изымаются с улицы, как бы заполняя место, на котором они живут, потому что каждая собачья стая, каждый собачий индивид занимает вполне определенное место, как говорят биологи, экологическую нишу или участок обитания. Своим присутствием они создают некий буфер для других животных, а когда животное изымается, это место освобождается, а по старой, хорошо известной пословице, «свято место пусто не бывает», всегда есть тенденция у любой биологической популяции, у любого биологического объекта заполнить это место. Либо собаки, либо другие виды, которые могут эксплуатировать также эти ресурсы.

Фокус стратегии стерилизации был в том, чтобы создать некий большой буфер животных, неспособных к размножению, вместе с тем удерживающих территорию. Помимо того, что это как бы снимает очень интенсивные темпы воспроизводства, это выгодно еще по ряду причин. В специальных поведенческих работах исследование конфликтов собаки и животных было показано, что один из наиболее острых моментов – это период собачьих свадеб. Когда они очень большими группами перемещаются, очень возбуждены кобели, многие с повышенной агрессивностью, достигается высокий уровень андрогенов, тестостерона в крови. Поэтому они очень заметны, они очень шумливы в это время. Все это – потенциальная, конфликтная ситуация. За счет стерилизации самок ситуация резко снималась. Мы не говорим, чтобы были простерилизованы все собаки, конечно – нет. Но понято, что если это будет сделано в больших масштабах, то мы сразу уберем эту ситуацию, мы как бы уберем ее под ковер, ее не будет особенно видно. Она не будет будоражить общественное мнение, и, соответственно, она действительно реально уменьшит конфликтность. В этом был второй резон стратегии стерилизации. И, наконец, третий резон. Для меня и эти два были, безусловно, важнейшие. Третий, это то, из-за чего я вначале много ругался и не принимал стратегию стерилизации, но мои коллеги-зоозащитники убедили меня в том, что все-таки это более гуманный способ решения проблемы. Я не считаю, что это настолько уж более гуманно, я не знаю, что лучше – смерть или существование в стерилизованном виде, но, наверное, это действительно так. Стерилизация – это конечно да. Для многих самок собак, а я знаю многих сук, которые были стерилизованы, это достаточно хорошая и удобная форма существования, вполне безболезненная. Более того, я знал собак, которые, например, страдали болезнями матки, яичников, когда их удаляли, собака выздоравливала, чувствовала себя лучше и жила еще какое-то определенное время. Это три основных резона. И с теоретической точки зрения, что я хотел бы сказать, по поводу именно этой предложенной стратегии.

Городская среда очень неоднородна и собаки, обитающие на этой территории, тоже очень не однородны. Что происходит в городской среде? Городскую среду можно разделить на ряд типов. У каждого из этих типов будет своя оптимальная емкость. Одно дело - районные промзоны, при которых находятся столовые, крупные магазины и т.д. Промзоны обеспечивают великолепную укрытость, защищенность. И это принципиально важно для любого биологического вида. Защищенность ничуть не менее важна, чем источники питания. И если эти компоненты совпадают, то в промзонах достигается колоссальная плотность. Мы проводили первый Всемосковский учет согласно нашей типологии, т.е. для каждого типа среды мы рассчитывали свою плотность, чтобы потом экстраполировать это на основании аэрокосмических снимков. Естественно, мы не могли охватить всю площадь Москвы, мы считали на выборочных площадках. У нас при проведении учета были задействованы прекрасные специалисты по ГИСтехнологиям, и они экстраполировали наши данные на площадь Москвы. Так вот у нас в промзонах получилась плотность более 50 собак на квадратный километр. Это очень большая плотность. В «хрущевках» эта плотность будет другая. Соответственно оптимальная плотность будет принципиально другая и намного ниже. В городских лесах эта плотность будет очень маленькая, гораздо меньше, чем собака на кв. километр. Более чем в 50 раз меньше. В парках это будет третья плотность и т.д. То есть мы не можем подходить единым стандартом. И это на самом деле принципиально важная вещь. Потому что, когда мы работаем с такими сложными вещами как биологические объекты, биологические виды и биологические популяции мы должны использовать гибкий регионально типологический экологически дифференцированный подходы. Мы должны постоянно думать и понимать, что мы делаем. Потому что если мы идем тяжелым катком, мы все ломаем кругом. Мы осуществляем глобализацию, которая все перековеркивает. Тут нужен выверенный и очень разнообразный и гибкий подход.
Вторая сложность, принципиальная сложность – это то, что собака собаке рознь. Среди популяции бездомных собак выделяются разные экологические типы, которые в очень большой степени связаны с разными стадиями одичания. Выделяется несколько типов бездомных собак. Первая группа – собаки условно безнадзорные, привязанные к человеку, которые на самом деле хозяйские, но живут на территории гаражей. Они знают своих сторожей, они их слушаются, они подконтрольны этим сторожам, сторожа их кормят. Вторая группа - собаки-попрошайки. Это собаки, которые в основном занимаются тем, что они очень хорошо знают поведение людей. Они прекрасно умеют строить умильные морды, вилять хвостом и так далее… Они выпрашивают пищу. Это их основная стратегия. Они не очень контактируют, но, обратите внимание, они относятся к людям в общем-то безразлично. Они их очень хорошо знают, но у них нет персональных связей. Для них любая бабушка, если они видят, что она потенциальный источник, это как бы объект воздействия, не взаимодействия, а воздействия и они его осуществляют очень эффективно. У них так же существует социализация на своих партнеров, но главными у них остаются люди и лидеры люди. Третья, наиболее многочисленная группа – это бродячие собаки, имеющие двойную социализацию, и главная ориентация у них на своих собак, здесь уже возникают лидеры, внутренние вожаки, доминанты, пограничники. Складывается сложнейшая социальная структура, и механизм этой стаи живет самостоятельно. Четвертая, самая высшая группа – это дикие собаки, которые не социализированы на человека. Они воспринимают человека как источник опасности. В этой группе мы так же можем сделать некую шкалу по стратегии в фуражировании. Они достаточно тесно связаны, частично, со стадиями одичания. Есть попрошайничество, есть нахлебничество – когда собака просто знает, что придут и покормят, есть собирательство, есть хищничество. Это очень редкая специализация.

Вся сложность этой системы не дает возможности однозначно и четко сказать, сколько нужно собак на весь город. Проведя специальную работу, проверяя каждый раз, мы можем назвать оптимальные численности на определенный момент времени, на окраине она будет столько, в центре уже по-другому, для районов промзон столько, для городских парков примерно будем считать сколько. Но принципиально важно отметить, что если мы это сделаем, то ничего хорошего не будет, если мы не воссоздадим систему мониторинга, систему обратной связи, что бы кто-то смотрел на это дело и понимал что происходит. Вот, например, мы сказали, что здесь нужно 10 собак, а что если мы ошиблись, и придет еще 10, если позволяет территория. Во время моего наблюдения, в моей модельной группе те щенки, которые рождались, практически ежегодно, не выживали, они пропадали. Те немногие случаи, когда они выживали, происходили в тех группах, где до этого погибал кто-то из взрослых особей, т.е. как бы освобождалась вакансия. Что случается при отлове. Отлов уничтожает часть животных, и очень быстро популяция это компенсирует, она восстанавливает немного другую структуру, и в момент восстановления идут нежелательные процессы, это большая подвижность, большая конфликтность. Мы не знаем, что тащат пришедшие и вновь возникшие собаки, потому что те уже ходили по определенным маршрутам, у них была устоявшаяся структура, которая является принципиально важной. И я для себя решил, что нужно сохранять эти устоявшиеся структуры и путь на стерилизацию это один из тех путей сохранения устоявшейся структуры, не нарушения ее, а может быть даже уменьшение численности конкретных групп. Скажем, группа по 6 особей, а мы за счет стерилизации и естественной смерти уменьшим ее до 3, но при этом чтобы группы сохраняли участки. Что сейчас получилось, когда мне люди говорят, что вот много собак, что там где-то рядом с ними живет стая из 10 собак, они боятся ходить. Вот что делать в таких случаях. Это принципиальный момент. В системе управления города был упущен какой-то момент. Стратегия стерилизации была удачно и хорошо теоретически запланирована, но очень плохо реализована и неправильно. В какой-то момент популяция бездомных собак чуть-чуть подросла. Юрий Михайлович Лужков очень активно ломает промзоны, тем самым очень грубо калечит структуру города, и, уничтожая громадные районы и промзоны, естественно не думают, что там обитают собаки. И происходит перемещение животных, потому что эти места уничтожаются, на них наступают стройки. Собаки выходят на улицы, они попадают в другие места, они становятся более активными, потому что они не знают своих точек и маршрутов и вот эта ломка, которая сейчас идет в городе - она тоже создает эффект большого присутствия собак. Я думаю, что реальная численность, наверное, подросла, но подросла не так значительно, как об этом говорят. Но вопрос о том, что стратегия контроля собак и управление популяцией не была совсем утеряна. И здесь не обойтись просто лозунгами, должна быть создана система управления. В чем была хороша система отлова - собаки всегда боялись людей. Система отлова жестокая, примитивная охотничья стратегия грубого уничтожения. Собаки знали, что человека нельзя трогать, что если ты будешь лаять, то позвонят, приедут и отловят. Это был естественный отбор, но и еще в значительной степени отбор за счет научения. Потому что, когда они видят, как соседа уничтожают, у них появляется явный страх. А сейчас этого нет, нет никаких систем, компенсирующих это.

Что касается информации о нападениях и укусах собаками на улицах города. Дело в том, что у работников СЭС система регистрации такова. Если человек есть и его можно опросить, значит это собака хозяйская. Если человека нет, он убежал, даже если было видно, что покусала ухоженная немецкая овчарка, то эта собака, этот покус идут как бесхозяйские, неизвестные, т.е. безнадзорные. Вот такая система регистрации, которая вообще ни к чему не приспособлена.

Мне часто задают вопрос о том, почему в таких странах как Англия, Шотландия и многих других бездомные животные на улице большая редкость, либо вообще отсутствуют. С чем это связано? Первое, что принципиально важно: там совершенно иная система вывоза пищевых отходов. Т.е. потенциальная кормовая база намного ниже. У нас, если вы хотите уменьшать количество животных, начинать нужно с этого. Это говорилось давным-давно, и писалось об этом. Начинать надо с системы очистки. Но у нас население выбрасывает под окна всё. В Англии корки и селедочные головы под окна не выбрасывают, а у нас выбрасывают. И помойки у нас совершенно в другом состоянии. Поэтому мы об этом говорим. Не говорим о том, что это вечная стратегия. То, что Вы не видели лис и барсуков в городе, понятно, так как это ночные животные. У меня есть научные статьи, которые говорят о колоссальном нашествии в Лондон лис. А в Нью-Йорке скунсы и крысы.

Андрей Дмитриевич Поярков (сотрудник Института проблем экологии и эволюции им. Северцева РАМН)

[1] http://www.infodog.ru/index.php?go=News&in=view&id=4181

[2] http://kikonline.ru/index.php?option=com_lyftenbloggie&view=entry&id=79%3A2011-01-13-06-27-15&Itemid=84

[4] http://www.professorshouse.com/Pets/Cats/Kittens/Articles/Kitten_Mills/

[5] В приютах должны размещаться только: агрессивные животные, биологически избыточные животные (сгруппированные в стаи от 10 голов). Необходимо также предоставить право благотворительным и зоозащитным организациям принимать на содержание животных, отловленных по городской программе.

Поиск по сайту: