ГЛАВА 2. ПСИХОЛОГИЯ ФОРМИРОВАНИЯ РОДИТЕЛЬСТВА

2.1. Особенности родительствав однодетных и двухдетных семьях

Факторный анализ выборки однодетных и двухдетных семей позволил выделить девять факторов, определяющих становление родительства. Надо отметить, что однодетные и двухдетные семьи имеют свою специфику, судя по содержанию факторов. Можно вы­делить четыре фактора, характерных как для однодетных, так и для двухдетных семей: «синтез свобод», «дружелюбный компромисс», «партнерство», «ценностный» и пять специфичных факторов, об­условленных особенностями семей с разным количеством детей.

Сначала будет представлено описание содержания факторов общих для однодетных и двухдетных семей, а затем — специфич­ных.

В результате факторного анализа был выделен «ценностный»фактор, который объединил все наиболее значимые ценностные ориентации супругов, касающихся как семейной сферы, так и иных жизненных сфер. В этот фактор вошли показатели шкал опросни­ка терминальных ценностей (ОТеЦ). Данный фактор занимает особое место среди остальных, полученных нами: он включает ре­зультаты только одной методики, в то время как другие факторы представляют комбинации результатов различных методик. Наи­больший удельный вес в ценностном факторе принадлежит пока­зателям семейной жизненной сферы и сферы увлечений, а также таким терминальным ценностям, как активные социальные кон­такты, развитие себя, сохранение собственной индивидуальности. Нами предполагается что этот фактор является наиболее глубин­ным. Содержание показателей «ценностного» фактора схоже как в однодетных, так и в двухдетных семьях, что объясняется устой­чивостью ценностной сферы личности, ее особой определяющей ролью в жизни каждого человека.

Второй общий фактор, определяющий суть и содержание ро­дительства, назван нами «синтез свобод».Наибольший удельный вес в нем принадлежит таким показателям, как отсутствие вмеша­тельства в мир ребенка, отсутствие излишней концентрации на ре­бенке, отсутствие ощущения родительского самопожертвования.

Его суть заключается в построении взаимодействия в семье таким образом, что образуется «триада» свобод: относительную свободу имеют отец, мать и ребенок/дети. Этот фактор предполагает гар­моничный синтез свобод, при котором нет дистанцирования друг от друга. Этот фактор определяет здоровую дистанцию в семье, которая не влечет установления взаимной патологической зависи­мости членов семьи.

При таких отношениях родительская забота о ребенке не пере­ходит в гиперопеку, ребенку предоставляется относительная сво­бода. Нет перекосов взаимодействия, характерных для детоцен-трической семьи: отсутствует излишняя концентрация на ребенке, родители признают право ребенка на наличие внутреннего мира, границы которого неприкосновенны даже для родителей.

При таком характере взаимодействия роль родителя не явля­ется сверхценностью, нет авторитаризма в родительском отноше­нии. Родители способны признавать свои ошибки, слушать и слы­шать ребенка. Роль родителя исполняется с удовольствием. Муж­чина включен в семью, женщина строит семейное взаимодействие с позиции сотрудничества.

Необходимо указать то, что, несмотря на содержательное со­ответствие данного фактора, как у однодетных, так и двухдетных семей, в семьях с двумя и более детьми этот фактор имеет некото­рые особеннности. В отличие от однодетной семьи, в двухдетной семье фактор «синтез свобод» положительно коррелирует с пока­зателем удовлетворенности браком и отрицательно коррелирует с показателем стремления стимулировать развитие ребенка.

С нашей точки зрения, это подтверждает позитивную направ­ленность фактора: отсутствие чрезмерного давления одних членов семьи на других, признание права быть самим собой, невмеша­тельство в личный мир друг друга влечет и в том числе удовлетво­ренность браком у супругов. Таким образом, на наш взгляд, появ­ление на свет второго ребенка говорит об определенной зрелости семьи, о нахождении оптимальных путей взаимодействия друг с другом, одним из которщх и является взаимодействие с позиций признания свободы.

Третий фактор, определяющий содержание родительства в семьях независимо от количества детей, — «дружелюбный компро­мисс». Вэтот фактор вошли показатели методик, которые характе-

ризуют особенности взаимодействия; мягкость, симпатия, забота, уступчивость. Наибольший удельный вес принадлежит показате­лю ответственности, т. е. компромисс строится именно на основе эмоциональной близости друг с другом, привязанности и любви. Этот фактор определяет такую обстановку семейного взаимодей­ствия, где все члены семьи не выказывают притязаний на лидер­ство, а стремятся в большинстве ситуаций взаимодействия найти такие точки соприкосновения, которые устраивают всех. Прежде всего, это ориентация не на избегание конфликтов, а на опти­мальный эмоциональный контакт, теплоту во взаимоотношениях, стремление учитывать интересы всех членов семьи.

Как и в предыдущем факторе, нами была обнаружена специ­фика проявления действия фактора в двухдетных семьях: в отли­чие от однодетных семей, в содержании фактора появляется пока­затель оптимального эмоционального контакта, что подтверждает его позитивный смысл. Для того чтобы более четко определить от­личие от предыдущего фактора, необходимо отметить, что в пер­вом случае движущей силой, определяющей основное содержание фактора, является признание существования индивидуального, личного мира у каждого члена семьи, а во втором случае речь идет о взаимодействии членов семьи.

Четвертый фактор — «партнерство».Наибольший удельный вес среди прочих показателей, составляющих данный фактор, принад­лежит показателям равенства родителя и ребенка, оптимального эмоционального контакта, а также стремления к установлению партнерских отношений.

Данный фактор характеризует особенности взаимоотноше­ния в семье с точки зрения равенства участников взаимодействия. Если в предыдущем факторе подчеркивалось стремление уступать друг другу, сглаживать конфликтные моменты, то данный фактор обозначает равенство контактеров в семье независимо от семей­ного статуса и роли. Прежде всего это касается отношений в семье «по вертикали», т. е. между родителями и ребенком/детьми. Если рассматривать общение людей в целом, то всегда наличие «верти­кали» в общении ведет к его дефицитарности, будь это общение с позиции «сверху» или подстройка к собеседнику «снизу».

Семейное общение представляет частный специфический вид общения, поэтому данное положение можно распространить и на

семейные отношения: «вертикаль» в семейном общении делает его дефицитарным. Следовательно, наиболее оптимальным является семейное взаимодействие с равных позиций, которые учитывают как собственные притязания, так и притязания других членов се­мьи, и позволяют, по возможности, уравнять их в правах. В связи с этим нами утверждается позитивный характер фактора.

Рассматривая динамику изменения качественного содержания фактора в семьях с несколькими детьми, нужно выделить появле­ние такого показателя, как признание возможности самореализа­ции только при наличии ребенка/детей. Благодаря этому еще раз делается акцент на осознании важности наличия детей в структуре семьи, а также подчеркивается партнерский характер отношений родителя и ребенка, который продолжают утверждать родители в семье с двумя и более детьми.

Далее, описание факторов, определяющих современную кар­тину родительства в российском обществе, будет представлено сначала для однодетных, затем для двухдетных семей. Эти факто­ры являются специфическими, т. е. присущими только либо се­мьям с одним ребенком, либо двухдетным семьям.

Выделены специфичные факторы, определяющие родительство в однодетных семьях:«подчиненное равнодушие», «растворение в ребенке», «влияние родительской семьи», «внесемейная актив­ность», «самореализация в родительстве».

«Подчиненное равнодушие»— доминирующий вес среди по­казателей, составляющих фактор, принадлежит показателям под­чиненности, пассивности, зависимости родителя от ребенка или супруга, скованности. Супруги исполняют родительскую роль в силу какого-либо принуждения, безынициативно, вынужденно, пассивно. В силу влияния данного фактора мужчина выражает свою безучастность (в содержании фактора присутствует соответ­ствующий показатель), женщина формально выполняет родитель­ские функции.

Не наблюдается желания развивать, совершенствовать ребен­ка, процесс воспитания пускается родителями на «самотек». Не­редко отмечается уход родителей в себя. Это семья, где каждый сам по себе.

«Растворение в ребенке»- некомпетентность родителя и зна­чимость продолжения рода имеют наибольший удельный вес.

Смысл родители видят в продолжении рода, продолжении себя в детях. Действие данного фактора выражается в том, что родители осуществляют свою родительскую роль пассивно, интуитивно, за­частую осознавая свою некомпетентность. В то же время родите­ли передают ответственность самому ребенку в той степени, что они признают за ребенком право на независимость, самостоятель­ность.

«Влияние родительской семьи»— наибольший факторный вес принадлежит показателям удовлетворенности браком и влияния родительской семьи. Несомненно то, что родительская семья ока­зывает мощное воздействие на стихийно складывающееся роди­тельство как идеальный образец, так и в качестве «антиидеала».

Исследование показало воссоздание в своей собственной се­мье именно позитивных особенностей родительской семьи. Преж­де всего это уклад семьи, распределение семейных обязанностей и ролей между супругами, количество детей (например, выходцы из многодетных семей стремятся создать свою семью также с количе­ством детей больше одного и т. п.), особенности стиля воспитания. При этом супруги удовлетворены браком. Это можно объяснить повторением на качественно ином уровне — уже в качестве роди­теля модели семейной атмосферы, которая ретроспективно оце­нивается позитивно.

«Внесемейная активность»— наибольший удельный вес при­надлежит показателям ценности сферы общественной жизни и значимости креативности. Движущей силой в данном случае яв­ляется ориентация родителя на внесемейные сферы, в частности, на сферу общественной жизни.

Внесемейная социальная активность нами рассматривает­ся как психологическая защита от каких-то семейных неурядиц. Влияние фактора определяет родительскую активность, доми­нантность, осуществление взаимодействия с позиции «сверху». В этом случае родители обладают оценочностью поведения, критич­ны, (о чем свидетельствует наличие соответствующих составляю­щих фактора), стремятся заставить окружающих соответствовать известным им стереотипам, шаблонам.

«Самореализация в родительстве»- нельзя однозначно гово­рить о том, что этот фактор носит целиком позитивный характер - крайности в любом случае являются «перекосами», в данном

случае самореализации (этот показатель имеет наибольший удель­ный вес). Этот фактор определяет такое восприятие родительства, когда личность не мыслит самореализации, не состоявшись как родитель, не осуществив родительской роли, причем, видит воз­можность самореализации только в этом. Родительство становит­ся смыслом жизни, нередко родительское отношение имеет харак­тер чрезмерной заботы, зависимости, что подтверждает наличие одноименного показателя в факторе.

Этот фактор может обусловливать картину родительства в молодых семьях, которые много экспериментируют с развитием ребенка, хотят быть, по возможности, идеальными родителями: изучают специальную литературу, посещают специальные курсы, получают дополнительное образование, т. е. серьезно подходят к исполнению своей основной миссии. Либо, наоборот, этот фактор характерен для семей со значительным стажем, которые осознан­но хотят воспитывать единственного ребенка, отдав ему все силы и душу. Как правило, такой тип семей отличается детоцентриче-ской направленностью. И в том, и в другом случае роль родителей исполняется с удовольствием (это показывает соответствующая составляющая фактора), так как это желаемая цель для супругов, это смысл их жизни.

В отличие от фактора «растворение в ребенке», данный фактор являет собой именно родительскую активность, направленную на взаимодействие с ребенком, его воспитание и совершенствование себя как родителя.

Специфичными факторами, определяющими складывание родительства в двухдетных семьях, являются следующие: «вос­питательная неуверенность», «самоутверждение за счет ребенка», «авторитаризм матери», «родительский опыт», «дистанцирование от ребенка».

Наибольший удельный вес фактора «воспитательная неуверен­ность»занимает показатель безынициативности, скованности по отношению к ребенку. Этот фактор включает показатель неуве­ренности родителя в себе,, пассивности, заниженной самооценки.

Из этих особенностей родительства вытекает подчиненность, которая проявляется в зависимости от мнения окружающих, бо­язливости, некоторой беспомощности. Отсюда следуют такие ка­чества, как тревожность, мнительность. В этом случае родители,

боясь ошибиться, ориентируются на избегание ситуаций приня­тия решения.

С нашей точки зрения, деформации подвергаются воспита­тельные моменты, когда родители проявляют слабую волю, вы­бирая вместо необходимой требовательности уступку, а свою ро­дительскую неудовлетворенность выражают как обидчивость, скрытность, т. е. реагируют интровертированно.

Воспитательная неуверенность заключается в том, что, боясь плохого к себе отношения со стороны детей, значимых окружаю­щих, родители выбирают избегание, уступки, стараясь скрыть не­довольство ситуацией.

«Самоутверждение за счет ребенка»включает потребность ро­дителей в детях. Наибольший вес среди составляющих показателей фактора занимает значимость продолжения рода. Важно наличие детей в семье, но не как самоценности или фактора самореализа­ции родителей.

Этот фактор является движущей силой самоутверждения ро­дителя. Дети являются не целью, а средством, благодаря которому происходит возвышение родителя, сопровождается это провоз­глашением непоколебимой ценности сверхавторитета, где «слово родителя - закон». В такой ситуации родитель занимает доми­нирующую позицию, осуществляя взаимодействие по принципу властвования. За счет возвышения над ребенком он компенсирует какие-то личные недостатки, слабые стороны личности.

«Авторитаризм матери»фактор в основе несет доминантную позицию женщины в семье, которая признается остальными ее членами, в том числе и мужем. Такая позиция женщины является дисфункциональной, так как препятствует установлению опти­мального эмоционального контакта, способствует формированию непонимания между родителем и ребенком. Занимая авторитар­ную позицию, женщина теряет нечто традиционно женское, при­сущее роли матери, жены, хозяйки, в то же время она, отнимая у мужчины, свойственную ему роль, не исполняет ее с тем же каче­ством и лишает супруга его полноценной роли, создавая ситуацию неопределенности, ущемленности.

Данный фактор характеризует семьи, имеющие определенный семейный стаж, двух и более детей, что объясняется нами как осо­бенности современного российского типа семьи, где зачастую до-

минирует в семье женщина, мужчина соглашается с этим, играя пассивную воспитательную роль.

«Родительский опыт»включает довольно высокую оценку себя как родителя, оценку своей родительской компетентности. Наи­больший факторный вес среди показателей данного фактора за­нимает показатель родительской компетентности.

С рождением каждого последующего ребенка, совершенству­ется опыт родительства, что позволяет отцу или матери считать себя компетентным родителем. Этот фактор имеет дисфункцио­нальную составляющую, судя по результатам исследования, ро­дители ориентируются на позицию власти авторитета, а не на по­строение партнерских отношений с ребенком. При этом родители отмечают удовлетворенность браком, так как их устраивает семей­ная ситуация: они ощущают свою состоятельность в плане роди­тельства, требуя соответствующего к себе отношения.

«Дистанцирование от ребенка»проявляется в пренебрежении эмоционально близкими отношениями между родителями и деть­ми либо в избегании этих отношений в силу каких-то причин. Наибольший вес принадлежит показателю эмоциональной дис­танции между родителем и ребенком.

Ребенку предоставляется независимость в той степени, в кото­рой она устраивает родителей и не вынуждает погружаться в забо­ты, переживания, что оставляет широкое поле возможностей для построения собственной жизни, изолированной от ребенка. У та­ких родителей нет ориентации на ребенка, на его воспитание. По­явление этого фактора в семьях с двумя и брлее детьми наводит на мысль о родительской усталости, о проявлении действия защит­ной тенденции от чрезмерного погружения в семью, растворения в ней, о котором мы говорили выше при обсуждении результатов корреляционного анализа. Вероятно, этот фактор может быть и изначально заложен в системе ценностей человека, который по тем или иным причинам стал родителем, не ощущая в этом по­требности.

Общая картина общих и специфических факторов представ­лена в табл. 2.

Итак, подводя итог анализу содержания факторов, необходимо сказать следующее. Особенности семьи, имеющей более одного ре­бенка, накладывают отпечаток на своеобразие содержания общих факторов. В этой группе семей содержание факторов более естествен­но, более интериоризированно, и именно эти действующие силы способствуют возникновению ощущения удовлетворенности браком или установлению оптимального эмоционального контакта, т. е. яв­ляются залогом гармоничной семейной жизни. Особая роль принад­лежит «ценностному» фактору, который является но более глубинным и определяет стиль и содержание семейной жизни.

Специфические факторывсемьяхс одним ребенком—это факто­ры, определяющие акцент на ребенке: самореализация в родитель-стве, растворение в ребенке, либо противоположная тенденция, определяющая внесемейную активность, т. е. самореализацию вне семьи. Кроме того, эти факторы показывают влияние родитель­ской семьи, а также определяют стиль семейного взаимодействия. Факторы этой группы определяются реализацией потребности в самореализации, поисками путей оптимального семейного взаи­модействия, формирования индивидуальных особенностей роди-тельства, в том числе под влиянием родительской семьи.

В семьях сдвумя и более детьми специфические факторы определяют родительскую опытность, снижение стремления сти­мулировать развитие ребенка, переход родительской позиции в позицию сверхавторитета, что проявляется, в частности, в жен­ском авторитаризме, самоутверждении родителей за счет ребенка. Противоположностью активной родительской позиции является позиция мнительности, основанная на родительской неуверенно­сти в себе, заниженной самооценке. Специфичные факторы ро-дительства в двухдетных семьях определяют проявление действия защитного механизма: в связи с опасением чрезмерного погруже­ния в семью и растворения в ней, родители устанавливают опре­деленную дистанцию между членами семьи, маркируя предельно допустимые границы эмоциональной близости.

Итак, можно констатировать, что субъективно-психологические факторы представляют собой совокупности ряда показателей, ло­кализующихся в микросистеме (уровень собственной семьи), в ме-зосистеме (уровень родительской семьи), в макросистеме (уровень общественного влияния).

Результаты анализа позволяют сделать вывод об актуальности психолого-педагогической работы с родителями, направленной на коррекцию и развитие субъективно-психологических факторов.

2.2. Влияние личностной зрелости родителей на характер семейного воспитания*

Наиболее развернутую характеристику личностной зре­лости дал П. М. Якобсон (1981). Он определил ее как обществен­но-исторический феномен, поскольку понятие зрелости в разных общественных условиях имеет разное содержание. По сути, в об­щественном сознании нашего времени существует эталон сфор­мировавшейся личности. Он предполагает определенный уровень развития сознания человека, его оценок и суждений, регулирова­ния им своих актов и действий, отношения к различным сторо­нам действительности (природной и социальной). Свойственное нашей культуре представление о зрелой личности отчетливо про-

В этом параграфе использованы материалы диссертационного исследова­ния Е. А. Нестеровой, выполненного под нашим руководством (2003).

является в характере отношения окружающих людей к действиям, поведению и поступкам человека в процессе межындивидуальных связей. Оно получает свое выражение в характере законодатель­ства и нормах поведения, предъявляемых обществом к взрослому человеку [199].

Под зрелостью личности понимается прежде всего социальная зрелость, выражающаяся в том, насколько адекватно понимает че­ловек свое место в обществе, каким мировоззрением или фило­софией руководствуется, каковы его отношения к общественным институтам (нормы морали, права, законы, социальные ценно­сти), к своим обязанностям и своему труду.

Социальная зрелостьвключает зрелость гражданскую, т. е. осознание своего долга перед родиной, народом, обществом, от­ветственность за свой труд; моральную — понимание, принятие и реализацию норм морали, наличие развитой совести, готовность действовать в соответствии с установленными нормами отношений людей друг к другу, способность любить и чувствовать, ответствен­ность в любви, в построении семьи и ее будущего; эстетическую - достаточно развитую способность воспринимать прекрасное в тех или других его проявлениях и формах в быту, искусстве, природе.

Социальная зрелостьобусловливает и предполагает наличие психологической зрелости. Не может быть полной психологиче­ской зрелости у социально незрелой личности, характеризующей­ся инфантильностью суждений и действий, непониманием тре­бований общества и т. д.

Л. И. Божович (1978 — 1979) отмечает, что психологически зрелой личностью является человек, достигший определенного, достаточ­но высокого уровня психического развития. В качестве основной черты этого развития выступает возникновение у человека способ­ности вести себя независимо от непосредственно воздействующих на него обстоятельств (и даже вопреки им), руководствуясь при этом собственными, сознательно поставленными целями. Возникнове­ние такой способности обусловливает активный, а не реактивный характер поведения человека. Оно связано с волей, которая обеспе­чивает сознательное управление человеком своим поведением.

Л. И. Анциферова (1977) считает, что уровни психологической организации зрелой личности — это производное ее интегриро­ванного функционирования, качественной переработки на выс-

шем уровне способов взаимоотношений с миром на предшеству­ющих стадиях и установление для каждого из них своего места, определяемого типологией тех жизненных ситуаций, с которыми приходится справляться зрелой личности. В период личностной зрелости различные типы деятельности интегрируются и в своих полностью развитых формах порождают разные типы совмещен­ных способов жизнедеятельности человека, поднимающих разви­тие личности на качественно новый уровень.

К. А. Абульханова-Славская (1981) отмечает, что, становясь зрелой, личность превратится в субъект жизнедеятельности, само­определяется по отношению к жизни в целом. Личность все более организует обстоятельства и события в соответствии со своей жиз­ненной позицией. Однако качество личности как субъекта жиз­недеятельности отнюдь не означает ее замыкания во внутреннем мире, обособления от действительности. Напротив, происходит совершенствование свойственных ей способов включения в обще­ственную и личную жизнь, способностей реализовать себя в до­стойном деле, готовности многое претерпеть ради благого дела и т. д. Мера сформированности, определенности основных отношений личности и есть мера зрелости личности.

Зрелость личности характеризуется тенденцией к достижению наивысшего развития духовных, интеллектуальных и физических способностей человеческой личности. Выделяют следующие ха­рактеристики зрелой личности: развитое чувство ответственности, потребность в заботе о других людях, способность к активному участию в жизни общества и к эффективному использованию сво­их знаний и способностей, к психологической близости с другим человеком, к конструктивному решению различных жизненных проблем на пути к наиболее полной самореализации.

П. М. Якобсон выделяет следующие психологические черты зрелой личности:

— выраженное стремление к творчеству, проявление творче­ского начала в самых разнообразных сферах жизни;

— тонкую восприимчивость к достаточно широкому кругу яв­лений социальной жизни (к искусству в его различных жанрах и формах, к жизни людей в ее разнообразных проявлениях; к миру идей, относящихся к сфере научного познания, нравственности, морали и т. д.; к человеческой экспрессии; к природе в ее много­образии и богатстве и т. д.);

— хорошую интеллектуальную активность в смысле постанов­ки жизненных проблем, готовности их вдумчиво понять и пытать­ся настойчиво решать;

— достаточную эмоциональную чувствительность, которая но­сит избирательный характер, но имеет широкий круг вызывающих ее явлений; способность при этом проявлять особенный высокий уровень эмоциональной восприимчивости к определенной обла­сти явлений окружающего мира социальных феноменов, челове­ческих отношений;

— мобильность способностей, т. е. умение реализовать в соот­ветствующих действиях присущий человеку потенциал, который он хотел бы раскрыть;

— рефлексию на свой духовный облик, служащую задачам са­моорганизации. Цели такой самоорганизации достаточно разноо­бразны и широки — нравственное самосовершенствование, интел­лектуальный рост, эстетическое развитие и т. д.

По мнению Р. М. Шамионова (1997), личностная зрелость представляет собой сложное образование, структуру факторов ко­торого составляют такие качества, как ответственность в разных сферах деятельности, эмоциональная зрелость, самоконтроль по­ведения, самостоятельность, адекватность самоотражения, высо­кий уровень реализованности событий жизни, адекватность целе-полагания. Личностная зрелость входит в общую структуру лич­ности и оказывается взаимосвязанной с целым рядом личностных особенностей, таких, как общительность, следование социальный требованиям, мягкость, радикализм, доверчивость, терпимость, уверенность в себе, естественность.

В. И. Слободчиков и Е. И. Исаев (1995) считают зрелую лич­ность личностным способом бытия. В качестве признака зрелой лич­ности они выделяют развитые ценностные ориентации, самостоя­тельность и ответственность. Самостоятельность и ответственность в социальном поведении составляют самые существенные характе­ристики человека как личности. Самостоятельность действия - это Действие с опорой на свои собственные интеллектуальные и духов­ные силы, без обращения к подсказке авторитета. Ответственность ~ это способность человека нести ответственность за свои поступки перед другими, обществом, перед самим собой.

А. А. Реан (1998) выделяет четыре базовых компонента лич­ностной зрелости: ответственность, терпимость, саморазвитие и позитивное мышление (базовый интегративный компонент). Считается, что вокруг базовых компонентов группируются мно­жество других.

Т. П. Скрипкина (2001) считает, что сложившийся уровень дове­рия к себе можно считать одним из показателей зрелости личности. Уровень доверия понимается как полноценное овладение собой, своей сущностью, оно возможно лишь потому, что человек спо­собен становиться в ценностную позицию по отношению к себе, т. е. относиться к своей субъектности как к ценности. При этом он, выбирая стратегию поведения, с одной стороны, стремится к соответствию миру, в котором он живет, и с другой — соответствию самому себе, ценностным представлениям о себе.

Н. Н. Ивков (2002) определяет личностную зрелость как сте­пень самоактуализации, степень зрелости ценностно-смысловой сферы личности и уровень личностной ориентировки. Процесс личностной ориентировки направлен на последовательную реа­лизацию следующих задач:

1) ориентировку в собственных личностных ценностях, с це­лью гармонизации системы личностных ценностей;

2) формирование самосознания как отражения специфично­сти реализации ценностного отношения к миру (основные сдви­ги в самосознании происходят относительно осознания смысла «Я»);

3) построение жизненной перспективы как отражение уже гармонизированной системы личностных ценностей.

Личностно зрелый человек умеет строить зрелые межлич­ностные отношения. Они могут быть определены как отношения принятия и понимания между двумя самоактуализирующимися и демонстрирующими высокий уровень внутренней конгруэнтно­сти и аутентичности личностями. Их можно определить как отно­шения между людьми, способными к совершению ответственных поступков и сознающими ценностно-смысловые и мировоззрен­ческие предпосылки и следствия каждого из своих поступков, как отношения между людьми, каждый из которых видит в себе и в другом целостность и ценность человеческого бытия (М. Р. Мини-гагиева, Н. П. Ничипоренко, 2002).

А. Г. Асмолов (2001) в качестве критериев личностной зрелости выделяет активную жизненную позицию и осуществление личностью свободного выбора. Такой выбор не скован заранее предрешенным исходом. Человек всегда воспринимает совершаемое им как со­вершаемое в силу внутренней необходимости, идет на риск, выи­грывает и теряет, несет ответственность за свой выбор: «Неопреде­ленность исхода, риск, субъективное ощущение принадлежности совершаемого только самому себе, оценка последствий принятого решения в свете тех мотивов, ради которых живешь, непредска­зуемость для самого себя — вот неотъемлемые черты свободного личностного выбора».

Согласно Д. А. Леонтьеву (2001), критерий личностной зрело­сти — это «умение осуществлять свою жизненную стратегию, а не колебаться под ветрами стимулов. Покой и воля — это и есть фор­мула личностной зрелости».

По мнению А. Н. Харитонова (2003), индикаторами показа­теля личностной зрелости являются адекватный возрасту уровень зрелости эмоциональной, познавательной, поведенческой сфер; адаптивность в микросоциальных отношениях; соответствие субъ­ективных образов отражаемым объектам реальности и характера реакций - внешним раздражителям; способность в саморегуля­ции своих чувств, поведения; поддержание активности, перспек­тивное планирование жизненных целей.

Индикаторами показателя недостаточной личностной зрелости являются: наличие внутриличностных конфликтов, тревожность, неуверенность, психическое напряжение, симптомы невротиче­ских реакций, акцентуированные черты, недостаточная адекват­ность в уровне зрелости различных личностных сфер, неполная адаптивность в микросоциальных процессах, трудности саморегу­ляции своих состояний, чувств, поведения и др.

По мнению Н. Р. Битяновой (1995), ни один человек не может претендовать на роль полностью развитой и зрелой личности. Са­моразвитие — это скорее непрерывный процесс, чем цель, кото­рую необходимо достичь.

Так, Олпорт (1937) полагал, что созревание человека — это не­прерывный, продолжающийся всю жизнь процесс становления. Он видел также качественную разницу между зрелой личностью и незрелой, или невротической личностью. Поведение зрелых субъ-

ектов функционально автономно и мотивированно осознанными процессами. Напротив, поведение незрелых лиц преимуществен­но направляется неосознанными мотивами, проистекающими из переживаний детства.

Таким образом, какие бы критерии зрелой личности не пред­лагались, во всех проступает мысль о действующей личности, ста­вящей новые задачи, стремящейся к различным целям, — словом, о личности как субъекте противоречивого процесса ее жизненного пути.

Исходя из положения о том, что личность воспитывается лич­ностью, можно предположить, что личностная зрелость родителей является важнейшим фактором семейного воспитания.

В статье «О становлении личности» К. Г. Юнг великолепно иллюстрируют необходимость развития личности самих родите­лей: «Беспрестанно твердят о том, что из ребенка надо воспитать личность. Разумеется, я преклоняюсь перед этим высоким воспи­тательным идеалом. Однако кто призван воспитывать личность? В первую очередь, и, прежде всего, это самые обыкновенные не­компетентные родители, которые очень часто сами на протяже­нии половины или даже всей жизни остаются во многом детьми.... Все, что мы желаем изменить в детях, следовало бы, прежде всего, внимательно проверить, не является ли это тем, что лучше было бы изменить в нас самих.... Никто не в состоянии воспитать лич­ность, если он сам не является личностью. Личность — результат высшей жизненной стойкости, абсолютного принятия индивиду­ально сущего и максимально успешного приспособления к обще­значимому при величайшей свободе выбора» [198, с. 129].

Можно привести примеры многочисленных исследований, косвенно подтверждающих данное утверждение. Например, Дж. Гэбриэл (1969), опираясь на исследования Болдуина и Шефе-ра, делает вывод о том, что в некотором отношении личность де­тей — это отражение личности родителей.

М. Земска (1986) утверждает, что личность родителя и их пози­ции оказывают огромное воздействие на развивающуюся личность ребенка. Ребенок, имея перед глазами пример родителей или дру­гих значимых в его жизни личностей, так называемую модель, не только подражает их простым действиям, но и перенимает общие тенденции их поведения.

Стиль семейного воспитания определяется личностными ка­чествами отцов и матерей, их представлениями о жизни и явля­ется своего рода реализацией личности родителя (Т. В. Лодкина, Е. Л. Тихомирова, 2003).

Родитель с теми или иными личностными особенностями ре­ализует определенный стиль семейного воспитания. Например, у мам-экстравертов меньше выражена неразвитость родительских чувств, возможно, это связано с тем, что такой маме свойствен­на активная самореализация, которая предполагает, в том числе и стремление реализовать себя в ребенке, она прививает ему само­стоятельность, поддерживает инициативу и в конечном счете спо­собствует активной самореализации своего ребенка. В семье таких матерей меньше выражена воспитательная конфронтация по по­воду воспитания ребенка. Интровертированная мама, погружен­ная только в свой внутренний мир, склонная к мечтам и фантази­ям, не замечает, что ее ребенок взрослеет, культивирует в нем дет­ские качества, инфантилизирует его. У нее много своих личност­ных проблем, которые она решает за счет ребенка. Ригидная мама, с «жесткостью» установок в воспитании ребенка требовательна, она не может или не хочет идти на компромисс с ребенком, чтобы установить уровень требований, не задевающий и учитывающий права и достоинства ребенка, играет роль «морализатора» в вос­питании, устанавливая, что ребенок должен или не должен делать. Агрессивная мама, которой свойственна негибкость в общении, агрессивная манера самоутверждения вопреки интересам окружа­ющих, вплоть до явных высказываний или действий, чаще выно­сит конфликт между супругами в отношения с ребенком, в семье часто наблюдается воспитательная конфронтация. Она склонна оставлять ребенка на периферии внимания, за него «берутся» вре­мя от времени (Е. Н. Спирева, А. Г. Лидере, 2001).

Уверенные в себе родители с большим доверием относятся и к другим людям, они убеждены, что способны контролировать про­исходящее с ними, в отношениях со своими детьми проявляют те­плоту, принятие и отзывчивость (Mondell & Tyler, 1981).

Хорошо адаптированные, эмоционально зрелые родители скорее всего будут реагировать на проявление ребенком своих потребностей с большими чуткостью и вниманием. Сензитивное воспитание способствует развитию эмоциональной устойчивости,

независимости, социальной компетентности и интеллектуальных навыков (Belsky, Lerner & Spanier, 1984).

Влияние личностных особенностей родителей на воспита­тельный процесс наглядно иллюстрирует пример взаимодействия родителей, страдающих депрессией, со своими детьми. В своей семье депрессивные матери создают обстановку конфликтных, враждебных, равнодушных отношений, которые отрицательно сказываются на развитии ребенка (Colletta, 1983; Hammen, Burge & Stansbury, 1990). Для этих детей характерно агрессивное пове­дение, нарушения внимания, плохой уровень социальной компе­тентности — все это указывает на отрицательные влияния условий, созданных депрессивным родителем (Dodge, 1990).

Согласно результатам исследований Т. М. Марютиной (2002), особенности поведения родителей по отношению к детям обуслов­лены уровнем их умственного развития, установками, личностны­ми чертами, ценностными ориентациями и т. д. Ребенок тем ближе к матери, чем выше у нее уровень интеллектуальных интересов, не­зависимости суждений и чем более она спокойна и уверена в себе. Дети ищут поддержки и понимания у пожилых членов семьи, не имея возможности реализовать свои потребности в полноценном эмоциональном и интеллектуальном общении с матерью. Чем выше тревожность матери и ее приверженность нормам поведения, чем более она ориентирована на внутренний мир, тем больше ребенок предпочитает общество друга/подруги, т. е. стремится отдалиться. Любознательность ребенка зависит от эмоциональной стабильности матери: чем она более спокойна, тем выше любознательность ребен­ка. Социальная адекватность поведения ребенка положительно свя­зана с уровнем общительности матери.

Определяющую роль в формировании межличностных от­ношений ребенка младшего школьного возраста играют такие личностные черты матери, как степень замкнутости — общитель­ности, уровень интеллекта и степень подчиненности — доминант­ности. Развитое воображение, наличие интеллектуальных интере­сов и высокий самоконтроль матери положительно сказываются на развитии наглядно-образного мышления ребенка. Открытость и благожелательность матери положительно сказываются на раз­витии памяти детей. Умственная работоспособность или внима­тельность ребенка дошкольного возраста практически полностью

формируется в зависимости от индивидуальных особенностей ма­тери и т. д.

3. А. Зимелева (2001) отмечает, что лучшим гарантом хороше­го самообладания и адекватного поведения детей является умение родителей владеть собой. К сожалению, те дети, чьи родители еще сами не научились управлять своим поведением, с большим тру­дом усваивают навыки адекватного выражения агрессии.

А. С. Спиваковская (2000) выделяет две группы мотивов, ха­рактерных для родителей детей-невротиков. К первой относят мо­тивы — воспитание как: реализацию потребности смысла жизни, как реализацию потребности достижения, как реализацию сверх­ценных идеалов или определенных качеств. Ко второй категории относят воспитание как реализацию определенной системы. Эти мотивы можно считать вариантом реализации потребности в до­стижениях, но не одного родителя, а всей семьи.

А. А. Сараева (2003) первым признаком оптимизированной се­мьи считает личностную зрелость супругов: «Научить детей любви родители могут лишь тогда, если они сами в браке умели любить. Дать детям счастье родители могут лишь постольку, поскольку они сами нашли счастье в браке».

В основе семейной дезорганизации часто лежит какая-то лич­ностная проблема родителя, чаще всего носящая характер неосо­знаваемой проблемы, потребности. Родитель пытается разрешить ее (удовлетворить потребность) за счет воспитания ребенка. Это может выражаться в «предпочтении детских качеств» — 10 % се­мей, «расширении родительских чувств» — 10, в «воспитательной неуверенности родителей» — 13, «проекции на ребенка собствен­ных нежелательных качеств» — 4, «внесении конфликта между су­пругами в сферу воспитания» - 3 % семей (Н. Т. Колесник, 1999).

Е. И. Захарова (2003) отмечает, что социальная ситуация че­ловека, ставшего родителем, отличается специфическими особен­ностями, и ее освоение не происходит автоматически в результате рождения ребенка, поэтому принятие данной системы отношений свидетельствует о появлении новообразования взрослости — вну­тренней позиции родителя. В первую очередь это отношение к ре­бенку, при котором взрослый принимает на себя ответственность за его благополучие. В случае непринятия родительской позиции, ситуация, когда взрослый вынужден подстраиваться под жизнен-

ные ритмы ребенка, вызывает негативное отношение к родитель­ской роли, а часто — и к самому ребенку.

На взаимодействие родителей с детьми влияет также социаль­ная направленность родителей, их обобщенные представления о других людях. Родители, подчеркивающие значение психологиче­ских характеристик, мотивов, чувств (в отличие от тех, кто рассма­тривает людей с точки зрения их внешнего вида, рода занятий или положения в обществе), склонны использовать личностно-ориен-тированные дисциплинарные методы. Они обращают внимание детей на чувства и мотивы других людей, поощряют их размышле­ния над собственным поведением и эмоциями. Такой подход спо­собствует развитию познавательных навыков ребенка, его чувства личной ответственности и автономности (Applegate, Burke, Burle-son, Delia & Klein, 1983).

О. А. Карабанова (2003), основываясь на опыте психологиче­ского консультирования, выделяет причины трудностей общения и взаимодействия в детско-родительских отношениях. Среди них — низкая коммуникативная компетентность и низкая критич­ность родителей в оценке своих родительских качеств и уровня родительской компетентности. Автор отмечает, что родители при­знают низкую эффективность семейного воспитания, но не видят необходимости работы над собой. В процессе консультирования преобладает стремление родителей возложить ответственность за решение проблем семейного воспитания на психолога.

В другом исследовании подтверждена гипотеза о том, что ма­тери, которые принимают себя (обладают позитивным вниманием к себе), с гораздо большей вероятностью принимают своих детей такими, какие они есть, чем матери, не принимающие себя. Кроме того, результаты предполагают, что диапазон, в котором ребенок развивает позитивный образ «Я», зависит от того, в какой степе­ни его родители способны принять себя (Medinnus, Curtis, 1963). Таким образом, проведенные психологические исследования кос- венно подтверждают влияние личностной зрелости родителей на формирование личности ребенка.

Если рассматривать зрелость человека как родителя,следует ис­ходить из следующих основных предпосылок (Р. В. Овчарова, 2003):

• родительство является интегральным динамическим образо­ванием личности, которое в развитой форме включает родитель-

ские ценности, установки и ожидания, родительские позиции, чувства, отношение, реализуемые в стиле семейного воспитания;

• личностные смыслы, ценности, позиции и отношения (лич­ностная зрелость родителя) обусловливают особенности роди-тельства как интегрального образования личности;

• родительская зрелость включает сформированность основ­ных отношений личности родителя (личностная зрелость), ее субъ-ектности, умения выбирать и осуществлять родительскую страте­гию (функциональная зрелость) и осознание родительского долга и ответственности перед детьми и обществом (социальная зрелость);

• родительская зрелость (личностная, функциональная и со­циальная) является фундаментом и условием эффективного роди-тельства, т. е. влияет на все его компоненты;

• в структуре личностной зрелости родителей можно выделить отношение к семье, родительству, детям как к высшим жизнен­ным ценностям; позитивное отношение к себе как родителю (отцу или матери, родительской чете); родительское отношение к детям, основанное на заботе о ребенке, стремлении к психологической близости с ним при сохранении его суверинитета.

Исходя из сказанного, можно сформулировать определение «личностной зрелости родителей» и обозначить его структуру. Мы рассматриваем личностную зрелость родителейкак системное об­разование, представляющее единство личностных и родительских составляющих, направленных на творческую реализацию процес­са воспитания и развития ребенка в семье, ^личностным составля­ющим относятся ответственность, активная жизненная позиция, адекватное понимание самого себя, аутентичность, стремление к самопознанию, самореализации, саморазвитию, сформирован­ные ценностные ориентации, способность совершать свобод­ный выбор и умение строить зрелые межличностные отношения. Родительские составляющие включают: принятие «внутренней позиции родителя» (Е. И. Захарова, 2003), осознание ответствен­ности за реализуемые воспитательные воздействия, умение гиб­ко строить взаимоотношения с ребенком на основе сотрудниче­ства, «сходство семейных ценностей» (В. С. Торохтий, 2001), ро­дительскую любовь как высшее проявление родительских чувств (А. С. Спиваковская, 2000).

Компонентами, представляющими структуру личностной зре­лости родителей, являются следующие:

1) когнитивный — представление о себе как активном субъ­екте жизнедеятельности, который совершает свободный выбор и несет за него ответственность; представление о ребенке как равно­правном члене семьи, мнения, эмоции, чувства которого являют­ся значимыми и ценными; представление о процессе воспитания как развитии, а не исправлении недостатков, как творчестве и воз­можности для самореализации.

2) эмоциональный — принятие своих слабостей и недостатков, развитое чувство любви и уважения к собственной личности; без­оценочное и безусловное принятие ребенка: сообщение ему о том, что он дорог и любим просто за то, что он есть; принятие «вну­тренней позиции родителя», проявление родительской любви: «Любить ребенка — значит уметь строить с ним контакт, видеть из­менения в его развитии, доверять ребенку, учиться принимать его таким, каков он есть, не рассуждать, а вместе с ним чувствовать» [78, с. 278].

3) поведенческий - действия по отношению к себе, направ­ленные на самопознание, саморазвитие, самореализацию; навы­ки сотрудничества с ребенком (умение говорить о своих чувствах, слышать то, что говорит ребенок, решать конфликт по типу «выи­грать — выиграть», выражать недовольство отдельными действия­ми ребенка, но не ребенком в целом, умение выразить в действен­ной форме любовь) и принятие ребенка.

Итак, родительская зрелость это единство личностной и ро­дительской составляющих и включает личностную, социальную и функциональную зрелость.

Родительская зрелость является важнейшим фактором семей­ного воспитания и проявляется на когнитивном, эмоциональном и поведенческом уровнях.

2.3. Зависимость семейного воспитания от конфигурации семьи: многодетность,однодетность*

Многие исследователи отмечают, что размер семьи и очеред­ность рождения определяют своеобразно типические черты лично­сти ребенка: дети из разных по размеру семей и с разной сиблинго-вой позицией отличаются друг от друга по личностным качествам. Еще А. Адлер высказал мысль о важности порядка рождения в семье для понимания психологических особенностей детей. Именно по­рядок рождения он считал одной из основных детерминант уста­новок личности, появляющихся у нее на протяжении жизни. По мнению А. Адлера, система семейных отношений, морально-пси­хологический климат в семье существенно меняется с появлением каждого следующего ребенка. Однако порядок рождения (позиция) в семье имеет решающее, но не абсолютизирующее значение для развития ребенка. Важно субъективное начало самого ребенка: как он воспринимает свою позицию в семье и что делает для ее измене­ния, принятия или отвержения. Именно в таком подходе наиболее полно проявляются личностные особенности ребенка.

В то же время личностные характеристики детей в семьях с разной конфигурацией, выявленные разными исследователями, неоднозначны по своему содержанию. Это подтверждает поло­жение о влиянии множеств факторов на индивидуальность ребен­ка, а также многоаспектности процесса формирования личности, и требует своего дальнейшего рассмотрения.

Изучение феномена многодетности,а также психологических особенностей детей из многодетных семей, несмотря на появле­ние большого количества работ, посвященных семейным вопро­сам, осуществлялось до последнего времени недостаточно и в основном зарубежными учеными. Лишь в 90 гг. XX в. отечествен­ные психологи обратились к данной проблеме.

Как отмечает Л. Л. Баландина (2003), многодетная семья вы­ступает как особая модель, позволяющая изучать роль различных факторов (экономических, биологических, психологических) в развитии индивидуальности ребенка. В психологических исследо-

* В данном параграфе использованы материалы диссертационного ис­следования Л. Л. Баландиной, проведенного под руководством Б. А. Вяткина, Е- А. Силиной (2003).

ваниях многодетных семей среди описываемых факторов особен­но выделяются: параметры конфигурации (размер семьи, очеред­ность рождения, интервалы между рождениями детей); особенно­сти средовых условий развития (социально-экономический статус семьи, интеллект, образование родителей, культурные различия, межличностные отношения); индивидные особенности членов се­мьи (возраст, пол детей и родителей).

В исследованиях многодетных семей изложены данные о когнитивных особенностях детей (A. Anastasy, 1956; L. Belmont, F. Marola, 1973; Zajonc, 1980, 1983; R. Stofer, 1990; Т. А. Думитраш-ку, 1991; Т. Н. Андреева, 1997, Т. Н. Трефилова, 1997; Е. А. Сили­на, 2001 и др.). Благополучие или неблагополучие когнитивных характеристик определяется сочетанием ряда факторов. Наиболее неблагоприятное воздействие оказывает большой размер семьи, последние номера рождения, малые интервалы между рождени­ями в сочетании с низким социально-экономическим статусом семьи, низким интеллектом и образованием, с одной стороны, и неприятием ребенка и авторитаризмом родителей по отношению к детям — с другой стороны. Различия по уровню интеллекта у де­тей из многодетных и однодетных семей, а также сходство между сиблингами внутри семьи по показателям интеллекта более ярко проявляется в сфере вербального интеллекта.

Проблема личности детей в многодетной семье обсуждает­ся в основном в зарубежных исследованиях и менее изучена в отечественной психологии (A. Adler, 1931; М. Wagner, 1979; Н. Schubert, 1985; R. Narchal, 1986; Г. Т. Хоментаускас, 1989; Т. Н. Андреева, 1994 и др.).

В психологических исследованиях многодетной семьи уде­ляется определенное внимание изучению особенностей межлич­ностных отношений. При изучении структуры отношений рас­сматриваются следующие положения:

1) межличностные отношения в семьях, различных по разме­ру, имеют свою специфику;

2) сиблинговая позиция и ее изменение в связи с появлением нового ребенка определяет особенности взаимодействия сиблинга с другими членами семьи;

3) размер семьи опосредует связь показателей межличностных отношений с когнитивными и личиностными характеристиками

детей. В работах выделяются такие семейные характеристики, как родительско-детские отношения; восприятие родителями инди­видуальных особенностей детей; взаимоотношения между супру­гами; взаимоотношения между сиблингами; восприятие детьми отношений в семье.

Основными характеристиками многодетной семьи исследова­тели называют центрированность на семье, стремление к единству и сплоченность семьи. С увеличением размера семьи изменяются отношения между ее членами, ролевая структура расширяется за счет разновозрастных отношений по типу «ребенок — ребенок». Снижение общения с родителями компенсируется усилением вза­имодействия с сиблингами. Детское общение играет особую роль в психическом развитии детей, но оно не способно компенсиро­вать недостаток более обогащенного (вербально и интеллекту­ально) общения с родителями. Наряду с принятием своих детей и поддержкой со стороны отцов и матерей в больших семьях усили­ваемся жесткость и авторитаризм, формальность и однообразие в отношениях родителей к разным детям.

Сиблинговая позиция ребенка определяет особый характер взаимоотношений с родителями. Родители больше замечают индивидуальные особенности первенцев: именно они получа­ют больше внимания, заботы и любви. Первый ребенок имеет более широкую систему характеристик родителей (предикатов развития), влияющих на его интеллектуальные особенности. В детской среде он выполняет функцию «квазиродителя», стано­вясь источником влияния не только родительского, но и ново­го (своего) типа отношений. Психологические характеристики первого ребенка являются значимым фактором формирования интеллекта детей с последующими номерами рождения. У де­тей с последними номерами рождения ограничены возможности иметь дифференцированные родительско-детские отношения, недостаточным становится индивидуальное общение, необходи­мое для развития.

Л. Л. Баландина (2003) выявила следующие особенности де­тей из многодетных семей. Когнитивные особенности. Сравнение когнитивных характеристик подтвердило известные в литерату­ре данные о влиянии размера семьи на когнитивные особенно­сти детей. В основном, дети из многодетных семей обнаружили

более низкие показатели интеллекта. Но данная закономерность значимо выражена только в младшем школьном возрасте - второ­классники из многодетных семей уступают как в вербальном, так и невербальном развитии единственным детям в семье. Преимуще­ство в вербальном интеллекте единственных детей сохраняется во всех школьных возрастах, а невербальный интеллект к старшему школьному возрасту становится более высоким у детей из много­детных семей.

Различия в показателях школьной успеваемости детей из многодетных и однодетных семей наблюдаются только в млад­шем школьном возрасте. У единственных в семье второклассни­ков оценки по изучаемым предметам (русский язык, математика, чтение) выше, чем у детей из больших семей. В подростковом и раннем юношеском возрасте значимых различий в успеваемости школьников не обнаружено, хотя юноши из многодетных семей имеют показатель успеваемости, превышающий средний балл успеваемости по классу, а единственные — по успеваемости не до­тягивают до средних значений в классе.

Личностные особенности. Своеобразие социально-психологи­ческих характеристик детей из многодетных и однодетных семей нашло отражение в специфике восприятия межличностных от­ношений школьников. В многодетных семьях наблюдается не­кое единство ее членов. Дети из таких семей стремятся к общению прежде всего с членами своей семьи; они вытесняют из близко­го круга других людей, которые входят в их окружение: взрослых, родственников, друзей, учителей. В семьях старшеклассников родители в равной мере включены в воспитательный процесс, их воспитательные практики связаны между собой и влияют друг на друга. Единственные дети активно ищут общения с другими людьми вне семьи. В однодетных семьях старшеклассников роди­тельские стили не связаны между собой.

Особенности межличностных отношений. В больших семьях по сравнению с малыми семьями отношение к детям является менее благоприятным. Хотя измеряемые факторы родительского поведе­ния отца и матери у второклассников и шестиклассников имеют среднюю степень выраженности, они значительно выше, чем в однодетных семьях, и отражают негативные тенденции в воспита­тельной практике.

Показатели отношения к матери у второклассников и шести­классников не имеют значимых различий. Отношения с матерью важны для всех детей, независимо от типа семьи и возраста, одна­ко привязанность к матери несколько ниже в многодетных семьях. Дети из многодетных семей отдают приоритет отцу.

Потребность в общении со сверстниками удовлетворяется детьми из многодетных семей за счет взаимодействия с сиблин-гами, а из однодетных — другом/подругой. В подростковом воз­расте дети из многодетных семей начинают активно выходить за рамки семьи и реализуют возрастную потребность в общении со сверстниками не только в отношениях с сиблингами, но также с другом или в группе ровесников.

Не менее интересна и проблема психологических особен­ностей единственного ребенка, в семье/По А. Адлеру, положение единственного ребенка в семье уникально. У него нет братьев и се­стер, с которыми ему пришлось бы конкурировать. Единственный ребенок весьма чувствителен к материнской любви, что нередко приводит его к соперничеству с отцом. Находясь длительное вре­мя под контролем, опекой матери, ребенок привыкает к защите, заботе со стороны других. Главной особенностью его жизнедея­тельности становится зависимость и эгоцентризм, привычка быть в центре внимания, отсутствие которого создает для него немалые трудности при адаптации в системе межличностных отношений после выхода за рамки семьи.

Гипотеза А. Адлера была проверена серией интереснейших прикладных исследований, среди которых можно отметить обоб­щение энциклопедического уровня, сделанное в начале 80-х гг. в монографии Е. Cecil, A. Julles (1983). Авторы ссылаются на более чем тысячу источников, приводят статистические, психодиагно­стические данные по сравнительным исследованиям и делают вы­вод: на порядок рождения падает4 % вариативности коэффициента интеллектуальности. С учетом того, что порядок рождения — один из многочисленных факторов, влияющих на развитие интеллекта людей, этот процент можно считать достаточно значимым.

Переломным в понимании влияния порядка рождения на раз-

* В данном параграфе использованы материалы диссертационного исследо­вания Т. К. Карацуба (1998).

витие интеллектуальных способностей можно считать исследования сотрудников Зайонца (1973), которые обследовали 386 114 голланд­ских юношей в возрасте около 19 лет, проходивших обязательную воинскую службу, и нашли статистические зависимости между ве­личиной их IQ и порядком рождения в семье. Полученные данные показывают, что у старших детей в семье IQ выше, чем у младших. Средняя величина коэффициента интеллектуальности у единствен­ных детей ниже, чем у старших детей в семье с двумя — четырьмя детьми, но выше, чем у старших детей в семье с пятью детьми.

Немало исследований по данной проблеме появилось за рубе­жом в последнее время. Так, F Browrn, G Smith (1989), исследовав соматические отклонения у 143 пациентов, пришли к выводу, что устойчивой связи этих отклонений с порядком рождения нет. Эти данные позволяют предположить, что порядок рождения в семье более психологичный, нежели медицинский или физиологический фактор. В этом же ключе проведено исследование Lamont (1988). Но Lamont уже утверждает, что порядок рождения в семье выступа­ет одним из многих факторов (наряду с размером семьи, классовой принадлежностью и т. д.), влияющим на здоровье детей.

Связь депрессивных реакций женщин в возрасте старше 38 лет (Т. Hallstrom, 1987) с порядком рождения в семье также не выявлена. Этот фактор перебивают разводы родителей и т. д. В работе P. Taubman, J. Behrman (1986) показано, что порядок рож­дения в семье и ее размер статистически значимо связан с уровнем дохода, образования даже в зрелом возрасте. Эти результаты не­сколько отличаются у мужчин и женщин.

Существуют исследования, где порядок рождения в семье анализируется как фактор криминогенного поведения наряду с такими, как уровень дохода, квалификации и т. д. Так, 200 юных нарушителей права собственности (кражи, взломы) в своем боль­шинстве воспитывались малоквалифицированными, малообразо­ванными родителями. Эти факторы в детерминации криминоген­ного поведения детей и подростков (К. Shukla, 1977) были более значимы, нежели порядок рождения в семье.

Критика позиции А. Адлера чаще ведется не путем отрица­ния связи порядка рождения с психологическими особенностя­ми человека, а путем привнесения иных факторов (особенности влияния родителей, семьи, ведущего вида деятельности и т. д.) в

понимание процесса развития личности (С. Manaster, 1977). Не согласиться с таким пониманием проблемы трудно, хотя наука традиционно берет отдельные факторы, исследует их влияние на развитие чего-либо, давая возможность со временем увидеть про­цесс развития в целом.

Единственный ребенок в семье — классический объект для педагогических воззрений и оценок, поэтому педагоги, психологи неоднократно обращались к этой проблеме. Зависимость психо­логических особенностей единственных детей в семье и нацио­нально-психологических особенностей в стране отчетливо видна на примере Китая (в связи с принятием программы однодетных семей). Национальные традиции китайцев препятствуют воз­никновению в массовом масштабе однодетных семей, особенно на селе. Как отмечали в своем исследовании Yng-Yu-wen и Zhang-Xiulan (1992), возникновению однодетных семей в Китае препят­ствует традиционное представление китайцев о счастливой семье, как о семье многодетной, о том, что жизнь человека продолжается в детях, что сыновья предпочтительнее дочерей. Таким образом, ориентация на однодетные семьи в Китае требует преодоления на­циональных особенностей, введения программ помощи преста­релым, изменения национальной психологии людей. В России, наоборот, национальная психология невольно начинает меняться под влиянием массовых однодетных семей.

На современном этапе к данной проблематике обраща­лись К. К. Баздырев (1983), А. И. Антонов, В. М. Медков (1987), В. В. Бойко (1988) и др. Однако в проведенных исследованиях основным был вопрос о психологических особенностях един­ственных детей на момент их воспитания в родительском доме. В то же время в рамках акмеологического подхода, предполагаю­щего отслеживание того, как данный факт биографии влияет на психологию взрослого человека, особенно на процесс его профес­сионализации, научных данных не так много. Речь идет об иссле­дованиях Н. И. Конюхова, С. Н. Епифанцева и др.

Н. И. Конюхов еще в 1979 г. собрал статистический банк дан­ных, отражающих влияние порядка рождения в семье на психо­логические особенности военнослужащих. Однако тестовые мето­дики в тот период не применялись, а основные выводы были сде­ланы с помощью экспертных оценок. Тем не менее, были широко

применены математические методы, а психологические особен­ности единственных детей в семье представлены в форме таблиц распределения тех или иных их личностных качеств, оцененных экспертами в интервальной шкале.

С. Н. Епифанцев (1996) привел в своем исследовании стати­стические зависимости, отражающие взаимосвязь порядка рожде­ния в семье с паранойяльно акцентуированными чертами лично­сти у успешных руководителей. Это позволяет говорить о выходе данной проблемы на уровень акмеологического анализа с исполь­зованием современных психодиагностических средств.

С целью акмеологического анализа психологических осо­бенностей единственных детей в семье Т. К. Карацуба проведено исследование, в котором были выделены различные подгруппы единственных детей.

На протяжении более 20 лет автор наблюдала развитие 12 единственных детей в семье. Неоднократно беседовала как с ними, так и с их родителями. Результаты психодиагностики ро­дителей и детей в них были совмещены с результатами лонгитюд-ных исследований и результатами, полученными при применении метода поперечных срезов. Эти три группы результатов в целом совпали. Для определения подтипов единственных детей в семье были выделены психологические критерии:

• хорошие и проблемные отношения с родителями;

• ведущая роль в воспитании матери или отца;

• степень присутствия факторов, осложняющих (затрудняю­щих) процесс адаптации в системе внесемейных межличностных отношений (посещение детских дошкольных учреждений, нали­чие друзей и т. д.);

• степень выраженности тех или иных социально-психологи­ческих особенностей в морально-психологическом климате.

Исследование показало, что различные группы единственных детей в семье могут иметь различные, а порой противоположные психологические особенности. Наиболее типичными и перспек­тивными с точки зрения тенденций распространения в ближайшее время не только в России, но и во всем мире являются единствен­ные дети в семье, которые воспитывались высокообразованными и материально обеспеченными родителями. Именно такой подтип единственных детей будет составлять базу рынка труда. Как пра-

вило, это высококвалифицированные специалисты, но со свои­ми социально-психологическими особенностями, стремящиеся в престижные сферы социальной, производственной активности.

По р

Поиск по сайту: