Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

Принципы и методы конструирования правовой реальности



 

Определение научных основ правовой технологии должно опирать­ся на четкие принципы. Это следующие принципы:

1) принцип объективности, т.е. строгого соответствия права, за­конов объективным реалиям конкретной социальной и правовой ситу­ации;

2) принципы активности и автономности, которые "закрепля­ют" право в качестве генетического, фактора социального конст­руирования и тем самым "снимают" его пассивность, жесткую под­чиненность политике, экономике, идеологии;

3) принцип эволюционности, постепенности изменений и постро­ения правовой системы и правовых институтов.

Опора на эти принципы должна быть обязательной в конст­руировании правовых институтов. Так, согласно принципу объектив­ности мы не можем ограничиться традиционными требованиями к праву: соблюдением технологии законотворчества, пониманием права как лишь формально-абстрактного, т.е. определения его как нормы, установленной компетентными государственными органами. Здесь неизбежно возникают вопросы об объективных закономерностях совре­менного общественного развития, о тенденциях и конкретной правовой ситуации, сложившихся в данное время. Нельзя не согласиться с тем, что "законодатель должен видеть право в самой действительности, ибо содержание закона, которое предстоит выразить в акте государствен­ной воли, дано как нечто реальное самими общественными отно­шениями, тенденциями, закономерностями их развития"[64]. Иначе говоря, законодатель должен прежде всего произвести анализ "правовой природы вещей", а затем выразить это на языке закона. Соблюдение названных требований не менее, а скорее более, важно, чем анализ правовых норм в рамках юридического позитивизма.

Не менее важно опираться и на принцип активности права, т.е. представления права в качестве генетического фактора социального и правового изменения. На наш взгляд, серьезным упущением в методах конструирования права становится недооценка этого принципа правовой технологии. Так, можно ли утверждать, что в наше время право выступает в качестве активного, в определенном смысле генерирующе­го фактора преодоления кризиса в образования и перевода его на новую цивилизационную ступень? Думаем, ответ ясен: по большому счету говоря, утверждать этого нельзя, ведь правовые институты по-прежнему в стороне от этого важного дела.

Мы постоянно наталкиваемся на традиционное представление о праве как о пассивном, жестко подчиненном политике и экономике. Возникает масса противоречий между различными правовыми актами, регламентирующими одни и те же отношения. Это обусловлено эмпи­рическим способом построения современного права.

1. Принципы правовой технологии (равно как и ее научная осно­ва) могут быть рационально поняты, если мы рассмотрим основные методы конструирования права и правовых институтов. Действитель­но, познание методов есть дальнейший шаг по пути изучения и применения правовой технологии, причем такой шаг, который непос­редственно вводит нас в мир правовой технологии. И первая задача на данном этапе — это обновление метода, с помощью которого мы можем совершить переход из теоретической области (представленной выше в разделе о научной основе) в практическую, или прагматичес­кую, т.е. в сферу деятельности, направленной на созидание, конст­руирование эффективных правовых институтов и иных структур пра­вовой реальности. Есть ли такой метод, и если да, то какова его сущность и в чем состоит его роль? Да, такой метод есть. Его можно назвать методом конкретности или конкретного подхода. Это озна­чает, что эффективность и разумность конструктивных действий, на­правленных на преобразование правовой реальности и ее институтов, зависят от степени адекватности наших действий "правовой природе вещей", конкретным содержанию и формам проявления правовой реальности. Соблюдение данного условия и есть тот фактор, который превращает абстрактные методы и подходы в конкретные.

Понятно, что абстрактные методы существенно отличаются от конкретных. Сторонники абстрактных методов конструирования пола­гают, что рациональность политических или законотворческих и пра­воприменительных действий зависит либо от степени отраженных в них абстрактных истин, понимания "необходимого хода истории", либо, напротив, от эмпирически собранной и осмысленной инфор­мации. "Правовая природа вещей" при таком подходе понимается как нечто статичное, как данное содержание или форма, а не как их синтез и результат, имеющий свои этапы становления и развития. Как видим, разница между методами огромна. Однако не следует недооценивать роль и место каждого из них, поскольку и абстрактные методы суть моменты познания и конструирования правовой действительности.

Использование метода конкретности играет особую роль в выборе цели. Для правовой технологии процедура выбора цели весьма зна­чима, ибо изменение и построение социальных и правовых институтов производятся в соответствии с нашими целями, желаниями и устрем­лениями. От того, каков выбор цели, зависит многое. Если выбор цели определяется случаем, эмоцией или ложной теоретической установкой, то наши последующие действия и меры вряд ли можно считать доста­точно эффективными и разумными. Применение же метода конкрет­ности позволяет выбрать цели, движение к которым может дать опти­мальный результат, ибо объективной основой выбора цели становится учет конкретных закономерностей и тенденций. Подтвердим сказанное следующим примером.

Анализируя современную правовую ситуацию в России, академик В.Н, Кудрявцев основными ее чертами считает нестабильность по­литических и социальных гарантий, ненадежность правовых рычагов взаимодействия ветвей власти, терпимость граждан и партий к любым переменам, шумиху по поводу даже самых незначительных изменений Конституции и др. О чем это говорит? Какая общая тенденция за всем этим скрыта? Ответ на эти вопросы звучит так: "идея правового государства отнюдь не стала органической для российского человека, будь то чиновник, представитель прессы или рядовой обыватель"[65]. Этим, по мнению автора, определяется сущностная природа правовой ситуации, сложившаяся в России во время известных событий сентяб­ря—октября 1993 г. Именно "правовая природа данной ситуации" обусловливает цели, в соответствии с которыми следует осуществить изменения, необходимые для продвижения России по пути построения правового государства. Предлагаемые для этого меры имеют свою иерархию целевых установок и значимости. Наиболее значимо, по мнению В.Н. Кудрявцева, во-первых, закрепление в новых юридических актах структуры и порядка осуществления государственной службы. Цель такого закрепления — "поставить чиновников" в строгие "правовые рамки, ограждающие население от произвола с их стороны и коррупции". Во-вторых, особую значимость приобретают научная разработка и прак­тическое осуществление "механизма защиты прав человека и граж­данина". И далее предлагаются меры по изменению и перестройке отдельных правовых и социальных институтов.

Эти цели, как и меры, конкретны, так как они обоснованы не абстрактным подходом, а применением метода конкретности. Метод конкретности позволяет перейти к выбору и обоснованию иных, более специфических, конструктивных методов правовой технологии,

2. Принцип эволюционности реализуется с помощью метода поэ­тапной правовой технологии. Этот методологический подход предпо­лагает не радикальную смену правовой системы или правовых ин­ститутов, а рационально выверенный и на практике апробированный последовательный комплекс мер, этапов изменения и преобразования системы и ее институтов. Здесь немалую роль играет метод проб и ошибок, т.е. метод корректировки, изменения не оправдавших себя на практике тех или иных нормативно-правовых актов, форм и способов действия правовых институтов и т.д. Рассматриваемые методы не предполагают полной смены социальной или правовой системы (т.е. прежде чем строить новую правовую систему, не нужно вначале разрушить прежнюю, а затем уже начать строить новую, так сказать, с "чистого листа"). С точки зрения правовой технологии радикальный подход имеет немало недостатков, не говоря уже о том, что он противо­речит теории и практике реформ (если, конечно же, последнее — не фраза, а действительная стратегия политической правовой деятель­ности). Метод поэтапного изменения включает в себя технологию, предусматривающую строгую последовательность мер, способов и эта­пов изменения или построения институтов права.

Сторонник поэтапного метода, опираясь на знание специфической природы данной правовой ситуации, "правовой природы вещей", ста­вит перед собой достаточно определенную цель — изменение и преоб­разование правовых реалий. Этим он существенно отличается от тех, кто основной своей задачей считает поиск "конечного блага", идеала правового государства. Нерациональность и даже утопичность такого метода проявляется уже в определении хронологических рамок пере­ходного периода в России. Вначале считалось, что этот период завер­шается временем принятия Конституции РФ 1993 г. Такое опреде­ление временных границ переходного периода наложило свою печать на характер законодательных решений: многие из них носили (и продолжают носить) временный характер, рассчитаны на короткий срок действия. Сегодня же прослеживается иная крайность: утвержда­ется, что переходным периодом следует считать временной интервал, в течение которого Россия на практике станет демократическим, право­вым, федеральным и социальным государством. Если в первом случае утопический и субъективный подход к определению переходного пе­риода выразился в форсировании событий, что ознаменовалось при­нятием некоторых законодательных решений, неадекватных реальным общественным отношениям, то во втором случае ограничение переход­ного периода временем практической реализации "конечного блага" — построения демократического правового государства, может послужить удобным поводом (и правдоподобным аргументом) для того, чтобы откладывать принятие самых неотложных мер по конструированию эффективной правовой системы на более поздний срок, когда рос­сийские условия якобы будут больше соответствовать правовому госу­дарству. Хотя, как известно, в идеале такого государства не существу­ет, и весьма проблематично, появится ли оно в будущем. Другими словами, если человечество и способно возвыситься до такого совер­шенства, то произойдет это очень и очень не скоро.

Принципиально иной метод предлагает правовая технология — метод поэтапного изменения и построения новых правовых реалий. В этом случае в качестве приоритета не выдвигается достижение конечного блага, т.е. создание правового государства. Напротив, предпочтение отдается частным, поэтапным изменениям. Скажем, уже сегодня ставится разумная и практически достижимая цель — разработать такие способы и процедуры, осуществление которых позволит сократить разрыв между содержательным (материаль­ным) правом и организационно-процессуальной стороной, т.е. ме­ханизмом его реального действия, причем решение этой задачи может быть также разбито на этапы. При этом используется метод проб и ошибок, метод корректировки — внесения поправок в пра­воприменительную практику, исправления тех или иных приемов, процедур, а также отдельных законодательных актов с целью повы­шения эффективности их действия. Как видим, здесь акцент пере­носится на осуществление конкретных мер, их эффективность. Но именно реализация этих мер и есть практический путь и необ­ходимое условие построения правового государства.

3. Рассмотрение методологической базы правового конструирования позволяет выявить еще два метода: рациональный и иррациональный. Один из них ведет к формированию рациональных правовых институтов, другой — иррациональных. Первый — конструктивный, или институ­ционный, метод, — предполагает долгосрочно действующую правовую структуру, которая в состоянии дать правовое обеспечение долгосроч­ной стратегии социально-экономического развития. Изменения в эту структуру вносятся с таким расчетом, чтобы в переходный период население смогло сознательно и безболезненно (т.е. гарантированно), без особого ущерба для себя перейти на новые правовые стандарты. В силу внутренней логики саморазвития, дол го временности и стабиль­ности своего действия правовая структура станет понятной для граж­дан, и их правосознание будет направлено на рациональное использо­вание правовой структуры как в личных интересах, так и в интересах общества в целом. В этой обстановке создаются демократические ус­ловия для проверки и контроля действий правительства и государст­венных чиновников, формируется общественная атмосфера уверен­ности и спокойствия, т.е. возникает общее ощущение устойчивости и безопасности.

Иная картина наблюдается при действиях по второму методу (иррациональному) — методу "личного", "прямого" вмешательства правительства и государственных органов в правовое законодательство. В итоге правовые структуры становятся дискретными, а правовые нормы часто меняются и возникает масса противоречий между раз­личными правовыми актами, регламентирующими одни и те же отно­шения. Эти явления характерны для современного права. Скажем, принимается Указ Президента "О свободе торговли", предоставля­ющий право торговать в любом месте. Он вступает в противоречие с более высокой правовой нормой — статьями 150 и 152 Кодекса РФ об административных правонарушениях. Повсеместная торговля порож­дает непредсказуемые последствия, вызывает криминальные явле­ния — бурный рост рэкетирства, квартирных краж, приводит к сни­жению раскрываемости преступлений, так как стало легче сбывать похищенное. Последствием применения этого метода стало игнори­рование правовой защищенности личности в сфере труда. Однако метод" прямого", "личного" толкования' права был возведен в ранг приоритетного в трактовке лигитимности или нелигитимности право­вых норм, закрепленных Конституцией, что в конечном счете и стало одной из причин эскалации правового нигилизма.

Противоборство ветвей власти по поводу проблем экологии также привело к развитию "личностного" права или, как его еще называют, "указного", которое формируется указами Президента. В результате сложились две параллельные формы правового регулирования. Так, мно­гие земельные отношения (и не только земельные) оказались запутан­ными и противоречивыми. Все это приводит к тому, что правовое регулирование охраны окружающей среды из рациональной системы все более превращается в иррациональную. У населения создается впечатление, что экологическими процессами заведуют непонятные для него силы. Это, с одной стороны, вызывает правовую пассивность, апатию, с другой — приводит к конфликтам и справедливому возму­щению.

Конструктивный, институционный метод — это производная от метода эволюционного изменения правовых институтов, т.е. принципа правовой технологии, метод же "личного" вмешательства, по существу, игнорирует этот принцип, придавая изменениям нормативно-пра­вовой базы спонтанный характер. В этом случае не используется (или используется чисто формально) субъективное право человека, его пра­восознание. В самом деле, естественное право человека — включен­ность его в процесс осмысления реформирования правовых институ­тов — не учитывается; "сознательность" как важнейший элемент рациональности права попросту из него выпадает. В итоге происходит отчуждение человека от вновь принятых или измененных правовых актов. Тенденция к усилению воздействия метода "прямого вмеша­тельства" на правовые структуры ведет к усилению иррациональности общественной системы, созданию очагов классового, национального, социального напряжения. Простой человек, не способный разобраться в непредсказуемой ситуации, вынужденный во всем винить некие сверхъестественные силы, замыкается в безысходности и одиночестве. Несомненно, что для демократического правового государства ра­циональный метод предпочтительнее, ибо он оказывается своего рода гарантом устойчивости цивилизаций иного развития демократии.

Рассмотрение концептуальных основ правовой технологии имеет особое значение для анализа деятельности и самого построения со­циальных правовых институтов. Рассмотрим теперь, как "работает" правовая технология применительно к такому фундаментальному институту, как социальный институт образования, и правовому инсти­туту, регулирующему его отношения и деятельность? Следует отме­тить, что в этом случае мы понимаем право не как "должное", не как возможное, но как "сущее", т.е. как практически регулирующее обра­зовательные отношения. Такое понимание права, "правовой природы вещей" имеет принципиальное значение и предполагает не произволь­ное формирование нормативно-правовых актов, а правотворчество в строгом соответствии с сегодняшними объективными процессами, за­дачей преодоления кризисных явлений и разработки модели образо­вания, соответствующей его новому видению.

Каковы же требования, выдвигаемые при таком методологическом подходе, и в чем состоит специфика их реализации в России? Способ правового конструирования с учетом этих требований позволяет пока­зать существенные особенности права, которые либо вовсе не учитыва­ются, либо учитываются не в полной мере. Сказанное главным образом относится к заимствованиям правовых систем образования зарубежных стран. Рассматриваемый нами метод позволяет сделать вывод, что основная проблема правотворчества в России состоит не в том, чтобы целиком заимствовать правовые системы образования США, Герма­нии, Франции, Японии и т.д., а в том, чтобы перевести объективные российские потребности в области образования на язык закона, права и правопорядка. Естественно, этот подход не умаляет опыта междуна­родного права, но по-иному расставляет акценты. Поставив вопрос таким образом, мы сразу увидим ряд важнейших особенностей форми­рования правового пространства в нашей стране.

Во-первых, в отличие от промышленно развитых стран, в России предлагается поэтапный порядок правотворческого процесса. Если в развитых странах основу конструирования законодательной базы со­ставляет механизм совершенствования законов и подзаконных актов, иными словами "тактика", а не "стратегия" построения правового пространства, то в России, наоборот, в качестве первого и основного этапа правового конструирования выступает построение стратегии правового обеспечения образовательных институтов.

Во-вторых, выбор стратегии науки и образования и ее закрепление в праве нацелен на более узкую сферу действия. Он предполагает проведение правовой политики непосредственно в сфере науки и обра­зования. Эта политика должна базироваться на выборе модели общест­венного развития и технологии конструирования социальных институ­тов. Какова же эта политика? В чем состоит смысл этой стратегии? Ответ на поставленные вопросы в известной мере был дан на Между­народном конгрессе "Образование и наука на пороге третьего тыся­челетия", состоявшемся в 1995 г. в Новосибирске. Новая стратегия (отмечается в итоговых документах конгресса), соответствующая сов­ременности, «должна строиться на базе реальных приоритетов образования и науки. "К новой России через образование и науку" — таков должен быть принцип этой стратегии». Обеспечение данных приоритетов является залогом перехода страны к устойчивому раз­витию[66].

Для того чтобы реализовать эту стратегию, следует пересмотреть нынешние представления о том, что образование и наука могут быть включены в систему реформ и соответствовать концепции устойчивого развития без необходимых финансовых субсидий государства. В феде­ральном бюджете необходимо предусмотреть финансирование мер, направленных на быстрый выход этих отраслей из состояния кризиса и начавшейся деградации. Кроме того, требуется создать правовые и социальные условия, обеспечивающие выгодность и престижность ин­вестиций в образование и науку со стороны банков, компаний, фирм и частных лиц; учитывая общенародный, общегосударственный характер этой миссии, а также международный опыт, не проводить прива­тизацию общеобразовательных и научных учреждений, освободить их от всех видов налогов, сборов и пошлин.

В-третьих, формирование федерального законодательства в обла­сти образования должно включать в себя региональную и местную составляющие. Международный и российский опыт показывает, что развитие правовой базы в современных условиях невозможно без эффективного участия в этом регионов. Потребность в этом еще более возрастает, если происходит разграничение полномочий между цент­ральными органами власти и региональными властными структурами. Такой подход принципиально значим и из-за различий экономических, климатических, национальных и других условий в регио­нах России. К примеру, в Сибири аборигенами и старожильческим населением накоплен опыт жизни и деятельности в экстремальных природно-климатических условиях. На первый взгляд может показать­ся, что такие особенности не входят в сферу нормативно-правовых установок. Однако в жизни они имеют свой "правовой статус", в том числе и статус в области образования, сохранения и воспроизводства в поколениях уникальной культуры. Как показывает ситуация, сло­жившаяся в этих районах, правовое закрепление данных особенностей сегодня необходимо.

Отмеченные моменты конструирования правовой базы образова­тельных структур далеко не исчерпывают всей проблемы. В данном случае существенно то, что они позволяют более конкретно понять роль концептуальных основ правовой технологии применительно и к отдельному правовому институту.

В целом же правовая технология помогает найти путь к решению чрезвычайно важной сегодня проблемы эффективного и рационального построения новой правовой системы и ее институтов.

 

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.