Давайте подведем итог тому, что мы выяснили на данный момент. В случаес камнями, деревьями и подобными им вещами так называемый закон природы --не более чем оборот речи. Говоря, что природа подчиняется определеннымзаконам, вы лишь подразумеваете, что она ведет или проявляет себяопределенным образом. Так называемые законы не могут быть законами в полном смысле этогослова, то есть чем-то, стоящим над явлениями природы, которые мы наблюдаем.Но в случае с человеком дело обстоит иначе. Закон человеческой природы илизакон добра и зла должен быть чем-то таким, что стоит над фактамичеловеческого поведения. И в этом случае, помимо фактов, мы имеем дело счем-то еще -- с законом, который мы не изобретали, но которому, мы знаем, мыдолжны следовать. А сейчас я хочу разобраться, что говорит нам это открытие о Вселенной,в которой мы живем. С того момента, когда люди научились мыслить, они стализадумываться о том, что представляет из себя Вселенная и как она произошла.В самых общих чертах на этот счет существуют две точки зрения. Первая -- этотак называемая материалистическая точка зрения. Люди, которые разделяют ее,считают, что материя и пространство просто существуют, они существоваливсегда и никто не знает почему; что материя, которая ведет себяопределенным, раз и навсегда установленным образом, случайно ухитриласьпроизвести такие создания, как мы с вами, способные думать. По какому-тосчастливому случаю, вероятность которого ничтожно мала, что-то ударило понашему солнцу, и от него отделились планеты, и в силу другой такой жеслучайности, вероятность которой не выше, чем вероятность предыдущей, наодной из этих планет возникли химические элементы, необходимые для жизни,плюс необходимая температура, и, таким образом, часть материи на этойпланете ожила, а затем, пройдя через длинную серию случайностей, живыесущества развились в такие высокоорганизованные, как мы с вами. Вторая точка зрения -- религиозная. Согласно ей, источник происхождениявидимой Вселенной следует искать в каком-то разуме (скорее, чем в чем-либодругом). Этот разум обладает сознанием, имеет свои цели и отдаетпредпочтение одним вещам перед другими. С религиозной точки зрения именноэтот разум и создал Вселенную, частично ради каких-то целей, о которых мы незнаем, а частично и для того, чтобы произвести существа, подобные себесамому, я имею в виду -- наделенные, подобно ему, разумом. Пожалуйста, неподумайте, что одна из этих точек зрения бытовала давным-давно, а другаяпостепенно вытеснила ее. Всюду, где когда-либо жили мыслящие люди,существовали они обе. И заметьте еще одну вещь. Вы не можете установить,какая из этих двух теорий правильна с научной точки зрения. Наука ведьдействует путем экспериментов. Она наблюдает, как ведут себя предметы,материалы, элементы и т.п. Любое научное заявление, каким бы сложным оно никазалось, сводится в конечном счете к следующему: "Я направил телескоп натакую-то часть неба в 2.20 ночи 15 января и увидел то-то и то-то". Или: "Яположил некоторое количество этого вещества в сосуд, нагрел до такой-тотемпературы, и получилось то-то и то-то". Не подумайте, что я имеючто-нибудь против науки. Я только поясняю, как она действует. И чем человекученее, тем скорее (я надеюсь) он согласится со мной, что именно в этом исостоит наука, именно в этом польза ее и необходимость. Но почему все этиобъекты, которые изучает наука, существуют вообще и стоит ли за этимиобъектами нечто совершенно от них отличное -- вовсе не вопрос науки. Если завсей обозреваемой нами действительностью "нечто" существует то оно либоостанется неизвестным для людей, либо даст им знать о себе каким-то особымпутем. Заявления же о том, что это "нечто" существует, либо, наоборот, несуществует, в компетенцию науки не входят. И настоящие ученые обычноподобных заявлений не делают. Чаще с ними выступают журналисты и авторыпопулярных романов, нахватавшиеся непроверенных научных данных из учебников.В конечном счете простой здравый смысл говорит нам: предположим,когда-нибудь наука станет настолько совершенной, что постигнет каждуючастицу Вселенной; не ясно ли, что на вопросы "Почему существуетВселенная?", "Почему она ведет себя так, а не иначе?" и "Есть ликакой-нибудь смысл в ее существовании?" тогда, как и теперь, ответа небудет. Положение было бы совершенно безнадежным, если бы не однообстоятельство. Во Вселенной есть одно существо, о котором мы знаем больше,чем могли бы узнать о нем только благодаря наблюдениям извне. Это существо-- человек. Мы не просто наблюдаем за людьми, мы сами -- люди. В данномслучае мы располагаем так называемой внутренней информацией. И благодаряэтому нам известно, что люди чувствуют себя подвластными какому-томоральному закону, которого они не устанавливали, но о котором не могутзабыть, как бы ни старались, и которому, они знают, следует подчиняться.Обратите внимание вот на что: всякий, кто стал бы изучать человека состороны, как мы изучаем электричество или капусту, не зная нашего языка и,следовательно, не имея возможности получить от нас внутреннюю информацию, --из простого наблюдения за нашим поведением никогда не пришел бы к выводу,что у нас есть нравственный закон. Да и как он мог бы прийти к нему? Ведьего наблюдения показывали бы ему только то, что мы делаем, а нравственныйзакон говорит о том, что мы должны делать. Точно так же если бы что-тоскрывалось или стояло за доступными нашему наблюдению фактами в случае скамнями или погодой, то мы, наблюдая их со стороны, и надеяться не могли быобнаружить это "что-то". Вопрос, таким образом, становится в другую плоскость. Мы хотим знать,стала ли Вселенная тем, что она есть, случайно, сама по себе, без какой быто ни было причины, или за этим стоит какая-то сила, которая делаетВселенную именно такой. Поскольку эта сила, если она существует, не можетбыть одним из наблюдаемых фактов, но является реальностью, которая эти фактысоздает, простое наблюдение за ними ее не обнаружит. Только одноединственное явление наводит на мысль о существовании "чего-то", помимонаблюдаемых фактов, и это явление -- мы сами. Лишь в нашем собственномслучае мы видим: это "что-то" существует. Давайте посмотрим на ситуацию с другой стороны. Если бы за пределамиВселенной существовала какая-то контролирующая сила, она не могла быпоказать себя нам в виде одного из внутренних элементов, присущих Вселенной,как архитектор, по проекту которого сооружен дом, не мог бы быть стеной,лестницей или камином в этом доме. Единственное, на что мы могли бынадеяться, это то, что сила эта проявит себя внутри нас в формеопределенного влияния или приказа, стараясь направить наше поведение вопределенное русло. Но именно такое влияние мы и находим внутри себя. Неправда ли, такое открытие должно было бы пробудить наши подозрения?Единственный случай, когда мы могли бы надеяться на получение ответа, даетнам ответ положительный; а в других случаях, где мы не получаем ответа, мывидим, почему не можем его получить. Предположим, кто-то спросил меня: "Почему, когда вы видите человека всиней униформе, идущего вдоль по улице и оставляющего маленькие бумажныепакеты у каждого дома, вы предполагаете, что эти пакеты содержат письма?" Ябы ответил: "Потому что всякий раз, когда он оставляет подобный бумажныйпакет для меня, я нахожу в нем письмо". И если бы этот человек возразил: "Новы же никогда не видели тех писем, которые, по вашему мнению, получаютдругие люди", на это я бы ответил: "Конечно нет, ведь они не мне адресованы,я догадываюсь о содержимом пакетов, которые мне не разрешается открывать, поаналогии с тем пакетом. который я могу открыть". Точно так же обстоит дело с нашим вопросом. Единственный пакет, которыймне разрешается открыть, это человек. И когда я это делаю, особенно когдаоткрываю одного конкретного человека, которого называю "Я", то обнаруживаю,что я не существую сам по себе, что я подвластен какому-то закону; что-тоили кто-то желает, чтобы я вел себя определенным образом. Я, конечно, недумаю, что если бы мне удалось проникнуть внутрь камня или дерева, то янашел бы там точно то же самое, точно так же, как я не думаю, что всеостальные люди на этой улице получают такие же письма, как я. Я мог бы,например, надеяться обнаружить, что камень обязан подчиняться законутяготения. "Отправитель писем" просто говорит мне, чтобы я подчинялся законумоей человеческой природы, тогда как камень он заставляет подчинятьсязаконам его природы. Но мне следовало бы при этом ожидать, что в обоихслучаях действует "отправитель писем", сила, стоящая за фактами. Начальникжизни, ее Руководитель. Не подумайте, пожалуйста, что я иду быстрее, чем я иду на самом деле. Яи на сто километров не подошел еще к Богу, каким трактует Его христианскаятеология. Все, что я выразил до сих пор, сводится к следующему: существуетнечто, руководящее Вселенной и проявляющееся во мне в виде закона, которыйпобуждает меня творить добро и испытывать угрызения совести за содеянноемною зло. Я думаю, нам следует предположить, что эта сила скорее подобнаразуму, чем чему-нибудь иному, потому что в конечном счете, единственное,что мы знаем помимо разума, -- это материя. Но едва ли можно вообразить себекусок материи, дающий указания. Впрочем, вряд ли эта сила точносоответствует разуму в нашем понимании; пожалуй, еще меньше соответствуетона человеческой личности. Посмотрим, удастся ли нам в следующей главе узнать немного больше обэтой силе. Но одно слово предостережения: в последнее столетие появилосьнемало слишком вольных фантазий на тему о Боге. Я решительно не собираюсьпредлагать вам нечто подобное. Примечание. Для того чтобы данный раздел вышел достаточно кратким ипригодным для радиопередач, я упомянул только материалистическую ирелигиозную точки зрения. Но для полноты картины мне следовало бы упомянутьо промежуточной точке зрения, так называемой философии "жизненной силы", илио творческой эволюции. Наиболее остроумно философия эта представлена уБернарда Шоу, но глубже всего она освещена в трудах Бергсона. Люди,придерживающиеся этой философии, полагают, что небольшие изменения, врезультате которых жизнь на нашей планете эволюционировала от ее низших формдо человека, не были случайными, но направлялись "целеустремленной" силойжизни. Когда люди говорят о такой силе, мы вправе спросить их, обладает ли этасила, по их мнению, разумом. Если да, то "разум, породивший жизнь и ведущийее к совершенству", -- это просто Бог. Таким образом, эта точка зренияуподобляется религиозной. Если же они полагают, что сила эта лишена разума, то как могут ониутверждать, будто "нечто", не обладающее разумом, к чему-то "стремится" илиимеет какую-то "цель"? Не фатальна ли такая логика для их точки зрения? Идеятворческой эволюции очень многих привлекает тем, что она не лишаетудовольствия верить в Бога, но в то же время освобождает человека от неочень приятных последствий, вытекающих из Его существования. Когда у васпрекрасное здоровье, и солнце сияет, и вы не хотите думать о том, что всяВселенная -- лишь механический танец атомов, приятно поразмышлять о великойтаинственной силе, которая струится через века, неся вас на себе. Если, сдругой стороны, вы хотите сделать что-то бесчестное, то сила жизни, будучислепой, лишенной разума и нравственных понятий, не станет вмешиваться в вашинамерения, как вмешивается тот назойливый бог, про которого нам рассказывалив детстве. Сила жизни -- это своего рода ручной, укрощенный бог. Вы можете настроиться на его волну, когда у вас появится желание, носам он тревожить вас не станет. Словом, при вас остаются все удовольствия отрелигии, а платить ни за что не надо. Поистине, эта теория -- величайшеедостижение нашей склонности принимать желаемое за действительное!
