Глава II. НЕОБИХЕВИОРИСТСКАЯ ОРИЕНТАЦИЯ

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА

Начиная изложение теоретических ориентации зарубежной социальной психологии с необихевиоризма, нам хотелось бы из­бежать впечатления, которое может сложиться у читателя, будто мы исходим из предпосылки, что эта ориентация является преоб­ладающей в настоящее время. Как покажет последующий анализ, ряд социально-психологических проблем действительно «монопо­лизирован» данным направлением, однако вряд ли можно гово­рить сегодня о его господствующем влиянии. Интересны в этом отношении сведения, полученные в 1963 г. американским психо­логом У. Ламбертом на основе анализа социально-психологичес­ких публикаций, представленных в «Journal of Abnormal and Social Psychology» (1960—1961). Оказалось, что 20 исследований можно считать выполненными в рамках необихевиористской традиции, 19 — в неофрейдистской ориентации, 22 — в традициях когнитивизма [Lindzey, Aronson, 1968—1969, p. 115]. (Интеракционистская ориентация в данном случае опущена из рассмотрения.) На наш взгляд, подобное соотношение сохраняется и в настоящее время, т.е. преобладающей является когнитивистская направленность ра­бот, хотя и остальные ориентации занимают близкое по влиянию положение.

Можно также привести следующее мнение зарубежных авто­ров о степени влияния необихевиоризма на современную соци­альную психологию. «Среди социальных психологов, — пишут С. Бергер и У. Ламберт, — эта теория и установленная ею тради­ция не получили широкого одобрения, сопровождавшего более когнитивно ориентированные теории с менее строгими и не столь хорошо установленными традициями» [Lindzey, Aronson, 1968—

1969, p.81]. Тем не менее, отмечается далее, неверно в настоящее время связывать образ данной ориентации лишь с исследованием поведения крыс. Существует довольно много попыток ее приложе­ния к изучению социально-психологических явлений.

В данном контексте нашей задачей является именно анализ те­орий, выросших из приложений традиционной психологической ориентации к социально-психологическим явлениям. В самом об­щем плане необихевиоризм в социальной психологии представля­ет собой экстраполяцию принципов, разработанных в традицион­ном бихевиоризме и необихевиоризме, на новый круг объектов — объекты социально-психологического знания. Не рассматривая здесь бихевиоризм во всех его аспектах, коснемся лишь отдельных его положений и характеристик, релевантных именно анализу соци­ально-психологических явлений.

Отмеченное большое влияние, оказанное и оказываемое на западную социальную психологию неопозитивистской философ­ской традицией, особенно ярко проявляется на примере необихе­виоризма. Рассматривая необихевиористскую ориентацию, следу­ет с самого начала подчеркнуть, что именно необихевиоризм наи­более полно, эксплицитно или имплицитно реализует в социальной психологии методологические принципы философии неопози­тивизма.

Неопозитивистский методологический комплекс, на который объективно ориентирован необихевиоризм, включает следующие основные принципы: абсолютизацию стандарта научного иссле­дования, сложившегося в естественных науках, — в этом смысле все науки должны развиваться по образу и подобию естественных наук; верификацию (или фальсификацию) и операционализм; натурализм, т.е. игнорирование специфики поведения человека; негативное отношение к теории и абсолютизацию эмпирического описания, основанного на фиксации непосредственно наблюдае­мого; отказ от ценностного подхода, стремление элиминировать ценностные установки по отношению к изучаемым объектам как препятствующие достижению истины и вообще научности; прин­ципиальный разрыв связей с философией. Социально-психологи­ческая реализация этих общих гносеологических положений мо­жет быть естественно прослежена лишь при изложении конкрет­ных вопросов. Сейчас важно только отметить, что авторы, представляющие необихевиористскую ориентацию в социальной психологии, различаются между собой, в частности с точки зрения жесткости следования вышеуказанным методологическим принципам.

Известно, что еще в 30-е годы произошло своего рода разме­жевание в психологической школе бихевиоризма. Наряду с орто­доксальной линией развития выделилась линия развития «смяг­ченного» бихевиоризма, или необихевиоризма, связанная в пер­вую очередь с именами Э. Толмена, К. Халла и отмеченная усложнением традиционной бихевиористской схемы S—R за счет введения промежуточных переменных, так называемых медиато­ров. В нашу задачу не входит анализ взглядов этих авторов, возгла­вивших направление необихевиоризма, — такая работа достаточ­но обстоятельно выполнена в отечественной литературе [Ярошевский, 1976]. Необходимо только отметить, что в гносеологическом плане изменения 30-х годов были связаны именно с различного рода и масштаба отступлениями от жестких принципов неопози­тивизма, от слишком прямолинейного следования им. Наметив­шийся тогда водораздел между ортодоксальным бихевиоризмом и его реформированным крылом сохраняется в своеобразном виде вплоть до настоящего времени. И в области социальной психоло­гии мы сталкиваемся с этими двумя тенденциями: радикальная линия наиболее четко представлена оперантным подходом Скиннера и его последователей, так называемая медиаторная линия развития представлена в социальной психологии наиболее широ­ко и связана с такими авторами, как Н. Миллер, Д. Доллард, А. Бан­дура, Р. Уолтере и др.

Как известно, психологические принципы, лежащие в основе необихевиористского подхода, являются современной разновид­ностью психологического ассоцианизма. Кроме того, для этой по­зиции характерно активное включение принципа психологичес­кого гедонизма, согласно которому стремление к удовольствию, к избежанию боли (в широком смысле) рассматривается в качестве основной мотивационной силы, основного фактора, детермини­рующего поведение.

Что касается методического обеспечения данного направления, то его представители работают по преимуществу в рамках лабора­торного эксперимента, причем культура эксперимента является традиционно развитой и высокой. Однако наметилась и тенденция сочетать лабораторный эксперимент с полевым исследованием. Она связана, в частности, с работами А. Бандуры. С его же именем в рамках данной ориентации ассоциируется переключение внимания на эксперименты, испытуемыми в которых выступают люди, а не животные, что всегда было характерно для представителей бихевиоризма.

Основной проблемой бихевиористской ориентации традици­онно является научение (learning). Именно через научение приобре­тается весь репертуар наблюдаемого поведения, за пределы кото­рого исследователи обычно не выходят. В рамках бихевиоризма пред­ложено общее описание хода научения и сформулирован ряд законов, принципов, относящихся к переменным ситуации на­учения. Пытаясь ответить на вопрос о том, как происходит науче­ние, авторы фокусируют внимание на условиях окружения (сре­ды) — стимулах, которые «ответственны» за приобретение, моди­фикацию, ослабление определенных поведенческих образцов. Научение представляют как установление или изменение ассоци­ации между реакциями обучающегося и стимулами, которые по­буждают или подкрепляют его.

Обычно проводится разграничение между двумя типами на­учения — научением типа S и научением типа R— соответственно двум вычлененным схемам научающего эксперимента. Схема так называемого классического обусловливания заимствована бихевиористами у И. П. Павлова. В этом случае экспериментатор воздей­ствует на организм условным раздражителем (например, звонком) и подкрепляет его безусловным (например, подачей пищи), т.е. безусловный стимул используется для вызывания безусловной ре­акции в присутствии поначалу нейтрального стимула. После ряда повторений реакция ассоциируется с этим новым стимулом. Про­дуктом научения по такой схеме оказывается респондентное пове­дение — поведение, отвечающее на определенный стимул. Подача подкрепления здесь связана со стимулом, отсюда и обозначение данного научения как «научение типа 5».

Схема так называемого оперантного, или инструментального, обусловливания разработана Скиннером. Суть научения по данной схеме состоит в том, что вместо предложения стимула, вызываю­щего определенную реакцию, экспериментатор, наблюдая за орга­низмом, ждет случайного появления реакции в интересующем его направлении. Ее проявление сразу же подкрепляется. Продуктом научения по данной схеме оказывается оперантное поведение, или оперант. Скиннер так определяет разницу между респондентным и оперантным видами поведения: респондентное поведение вызва­но стимулом, «предшествующим ему. Оперант — это поведение,вызванное стимулом, следующим за ним» [Skinner, 1938, р. 2]. В данном случае подкрепляется уже не стимул, а реакция организ­ма, именно она вызывает подкрепляющий стимул. Отсюда обозна­чение такого научения, как «научение типа i?». Схема оперантного обусловливания занимает ведущее место в исследованиях необихевиористов в области социальной психологии.

Общность и различия между представителями современного бихевиоризма наиболее полно проявляются в категориальном ап­парате. Существует единый набор используемых категорий, объе­диняющий сторонников данной ориентации. В то же время именно в их интерпретации наиболее рельефно выступают различия меж­ду отдельными авторами. В первую очередь это различия между сто­ронниками скиннеровского подхода и представителями умерен­ного крыла, которые находят свое проявление и в области соци­ально-психологических исследований.

Понятия «стимул», «реакция» являются базовыми для данного направления в целом. Сторонники скиннеровского подхода опре­деляют стимул как физическое, или материальное, событие, ко­торое должно быть наблюдаемым и манипулируемым.

Сторонники медиаторного подхода уделяют основное внима­ние разделению стимулов и реакций на внутренние и внешние. Схему S— R они заменяют схемой S—r—s—R. Внутренние, импли­цитные г и s выступают как медиаторы (посредники).

Весьма важным в этом словаре является понятие дискриминативного, или дифференцирующего, стимула. Это стимул, не вы­зывающий прямо условной реакции, но как бы сигнализирующий организму о ней. Лишь при наличии в экспериментальной ситуа­ции этого стимула происходит оперантная реакция.

Другим важным термином в словаре бихевиоризма является термин драйв (drive) — побуждение. В скиннеровском подходе драйв определяется совокупностью операций, используемых для его ус­тановления. Здесь мы имеем как раз один из ярких примеров про­явления операционализма. Драйв — это не реакция, не стимул, ни в коем случае не психологическое состояние, а просто термин для выражения отношения между некоторыми предшествующими опе­рациями экспериментатора и силой ответа организма в результате. По мнению сторонников медиаторного подхода, драйв — это не­кая сила внутри организма (но не потребность), которая, достигая оптимума, активизирует поведение в направлении подкрепления и, следовательно, редукции драйва, иначе говоря, это импульс к действию. Таким образом, для представителей медиаторного под­хода характерен акцент на энергизирующей и, можно сказать, директивной функциях драйва.

Важной парой категорий выступают категории генерализации (обобщения) и дискриминации (различения). Если определять крат­ко сущность принципа генерализации, то это тенденция реакции, полученной на один определенный стимул, ассоциироваться с дру­гим, новым, но похожим стимулом. Чем более подобны стимулы, тем успешнее генерализация. Это весьма важное объяснительное понятие в теории научения: генерализация оказывается основой объяснения, в частности быстрого овладения языком у ребенка. В социально-психологическом контексте для бихевиоризма встает сложный вопрос о генерализации двух или более стимулов, кото­рые не имеют общих стимульных свойств. Например, внешние физические свойства слов могут быть различны, но их характери­зует эквивалентность значений.

Дискриминация (дифференциация) имеет место, когда инди­вид научается различать подобные стимулы и отвечать на один, но не на другой вследствие дифференцированного подкрепления. «По­добно тому как организмы научаются «экономить» поведение, обобщая стимулы, они научаются специфически реагировать на отдельные стимулы» [Shaw, Constanzo, 1970, p. 34]. Дискримина­ция затрудняется, когда стимулы становятся слишком похожими. Оба процесса — генерализация и дискриминация — рассматрива­ются как весьма функциональные и адаптивные для организма.

Следующим важным понятием в бихевиористской традиции является понятие подкрепления. Определения подкрепления в скин­неровском подходе по сути представляют тавтологию. Позитивные подкрепления определяются как стимулы, которые, будучи пред­ставленными, усиливают реакции; негативные подкрепления — это стимулы, которые усиливают реакции, будучи устраненными. Определения сторонников медиаторного подхода несколько шире. С их точки зрения, подкрепление приводит к наблюдаемым изме­нениям во внешних реакциях.

Формы подкреплений могут варьировать от пищи и воды до элементов социального взаимодействия (например, одобрение сло­вом). Последнее особенно характерно для представителей медиа­торного подхода. Подкрепление эффективно постольку, посколь­ку оно сокращает уровень напряжения, создаваемого действием первичных и вторичных драйвов.Приведенными понятиями, конечно, не исчерпывается весь набор понятий, характерный для бихевиоризма, однако они по­зволяют представить не только суть данного подхода, но и основ­ные направления его социально-психологического приложения. Именно посредством этих относительно немногих концептов пред­ставители бихевиоризма пытаются описать приобретение и моди­фикацию всех возможных типов поведения. Вместо того чтобы ис­кать причины поведения в обращении к эмпирически ненаблюда­емым конструктам (например, в психоанализе это эго, суперэго), бихевиористы всецело усматривают их в истории подкреплений индивида и в его наличном окружении.

Обозначая круг социально-психологических теорий, разрабо­танных в ключе необихевиористской ориентации, следует назвать прежде всего теорию агрессивного поведения, теорию подража­ния, связанные в первую очередь с именами Н. Миллера, Д. Долларда, А. Бандуры, теорию межличностного взаимодействия, пред­ставленную в работах Д. Тибо и Г. Келли, Д. Хоманса.

Поиск по сайту: