Таинственный обитатель

Некоторое время Пегги Сью молча смотрела на пустой ящик. После минутного колебания она погрузила пальцы в желтую пыль, покрывавшую дно тонким слоем. Синяя собака вскарабкалась на кровать, чтобы понюхать порошок.

– Пахнет рыбой, – констатировал пес.

– Естественно, – пожала плечами Пегги, – ведь это морской песок.

– Оно жалуется, – настаивал пес. – Это живая материя… живая, но рассыпанная.

– Ты уже говорил это, когда мы оказались на границе пустыни.

– Да, и сейчас я это подтверждаю. Оно рассыпано… и оно плачет.

Девочка задвинула ящик.

– Сегодня ночью мы войдем в ангар, – решительно сказала она, – и увидим наконец, кто там прячется.

…Девочка и собака дождались, когда взошла луна. Как только остальные члены семьи заснули, Пегги Сью набросила летную куртку и сунула в карман фонарик. В коридоре раздавался храп мистера Фэрвея. Девочка и собака скользнули на лестницу и тайком покинули наблюдательную башню. Проходя мимо письменных столов, все еще загроможденных бумажным хламом, мимо пишущих машинок, в которых торчали листки с какими-то цифрами, Пегги подумала о тех, кто жил здесь, а потом вдруг исчез… потому что однажды в полночь самолет-призрак материализовался на взлетной полосе.

Она надеялась, что Джулия и родители не поддадутся гипнотическим чарам миражей. Она должна была этому воспрепятствовать. Вот почему сейчас ей предстояло собрать все свое мужество и войти в обитаемый ангар.

Как только Пегги вышла из здания, ночной холод заставил ее задрожать. Синий пес направился прямо к ангару, оскалив клыки, – готовый в любой момент броситься на защиту своей хозяйки. Пегги отодвинула тяжелую дверь – очень осторожно, чтобы та не скрипнула. Просунув голову в образовавшуюся щель, она начала всматриваться в глубь ангара. Но там было слишком темно.

Девочка стиснула зубы и подумала: «Тем хуже. Надо туда идти. Не может и речи быть о том, чтобы отступить!»

Напрягши мускулы в боевой готовности, она переступила порог. Как только ее глаза привыкли к темноте, она начала различать контуры старого кособокого самолета, спрятавшегося в глубине, как динозавр в пещере.

«Это всего лишь металлический каркас, – сказала она себе, – опасность исходит не оттуда…»

Вдруг справа от себя Пегги услышала какой-то шорох. Что-то перемещалось в темноте, производя странный скрип. Инстинктивно девочка схватилась за фонарик.

– Нет! – раздался вдруг мальчишеский голос. – Не зажигай.

Пегги замерла в изумлении. Она готовилась к встрече с чудовищем, а вместо этого перед ней оказался подросток ее возраста! Он говорил с сильным мексиканским акцентом.

– Не позволяй себя одурачить! – тотчас шепнул синий пес. – Это не человек… Даже если внешне он на него похож.

Пегги ничего не видела, и это ее раздражало.

– Кто ты? – спросила она.

– Меня зовут Себастьян. Мне четырнадцать лет.

– Ты мексиканец?

– Я из Вилла Верде. Это деревня в трех километрах отсюда. Я жил там… пока это не случилось.

– Не случилось что?

– Пока я не ушел в мираж…

Пегги затаила дыхание.

– Ты вышел из миража? Это так? – спросила она. – Ты от них сбежал и теперь прячешься здесь?

– Примерно так, – буркнул подросток. – Хотя вообще-то все намного сложнее… – Он сделал паузу, как если бы у него пересохло в горле. – Я хочу пить. Ты принесла мне воды?

– Здесь нет крана?

– Есть, но он сломан. Или трубу забило. Я умираю от жажды.

Его голос изменил тембр. Он скрипел. Пегги Сью не обижалась на грубоватую манеру, в какой мальчик обращался к ней. Она понимала, что он нервничает и перепуган.

– Я принесу тебе попить, – сказала она. – Извини, я сама должна была об этом подумать. Я решила, что у тебя еще осталась вода от тех двадцати литров, которые я принесла тебе вчера вечером.

– Ведра здесь, – только и ответил удивительный мальчишка, называвший себя Себастьяном. – Они там, у двери. Поспеши, я очень хочу пить.

Его голос еще сильнее изменился: слова, которые он произносил, стучали, как булыжники в мешке, если его встряхивать.

Пегги отступила назад и поискала на ощупь ручку ведра. Больше всего на свете ей сейчас хотелось зажечь фонарик. Безумные мысли мелькали в ее мозгу. Она спрашивала себя: вдруг чудовище, притаившееся в темноте, имитировало голос мальчишки, чтобы ввести ее в заблуждение? Она поторопилась наполнить ведро и поскорей вернулась назад.

– Поставь на землю, – приказал Себастьян. – Я сам управлюсь.

Девочка повиновалась. Ее глаза привыкли к темноте, и теперь она различала силуэт близко… слишком близко.

Ручка ведра скрипнула, и в ту же секунду раздался плеск выливаемой воды. Пегги прислушалась, но не услышала глотков.

«Он не пьет, – пришла она к выводу. – Он вылил воду на землю. Зачем он это делает?»

Все это казалось каким-то бредом. Пегги начала терять терпение.

– Если ты не позволишь мне зажечь фонарик, я уйду, – сказала она сухо. – Выбирай.

– Ладно, – проворчал Себастьян, – не сердись. Зажигай свою проклятую лампу.

Пегги нажала кнопочку, и вырвавшийся луч света хлестнул Себастьяна в лицо.

Он оказался смуглым подростком в джинсах и белой футболке. Несмотря на недовольное выражение лица, девочка нашла его вполне симпатичным. Ей показалось, что он похож на ученика тореадора. Кожа его была матовой, а у глаз лучились морщинки.

«Странно, – подумала Пегги, – на его футболке нет следов воды, да и на почве их тоже нет! Куда делась вода, которую он вылил тридцать секунд назад?»

– Мне кто-то объяснял, что из миража нельзя выйти, – сказала она.

– Я знаю, – ответил подросток. – Это Пако тебе рассказал. Я слышал ваш разговор, когда вы разгружали ящики. Он ошибается. Много людей постоянно сбегают из миражей. Вся штука в том, что они не могут снова адаптироваться к реальному миру.

– Здешняя жизнь кажется им слишком грустной?

– Нет, дело не в этом. Это, скорее, вопрос… технический, что ли. Внутри миражей природные законы действуют не так, как на земле. Прежде всего, там не стареешь. Сохраняешь тот возраст, в котором находился в тот момент, когда шагнул в волшебную дверь. Становишься бессмертным.

Глаза Пегги Сью округлились. В ее мозгу мелькнула догадка.

– Ты… тебя зовут Себастьян, – пробормотала она. – Старый Пако сказал, так звали его старшего брата… И ты жил в Вилла Верде, как и он. Так ты…

Подросток грустно опустил голову.

– Да, я старший брат Пако, – подтвердил он. – Я переступил границу миража 55 лет назад. Если считать по меркам реального мира, мне сейчас должно быть 69 лет. Там время не движется и никто не стареет. Можно оставаться таким, как есть, целую вечность. Но если захочешь вернуться, пиши пропало.

– Почему? Стареешь в один миг? – спросила Пегги дрожащим голосом.

– Нет, – вздохнул Себастьян, – но тело не может долго поддерживать свою целостность. Оно высыхает, рассыпается… и превращается в песок.

Пегги Сью подавила вскрик ужаса. Она только что вспомнила желтую рыбу, запертую в ящике письменного стола в своей спальне.

– Я знаю, о чем ты думаешь, – сказал Себастьян. – Я видел, как ты принесла рыбу, выпрыгнувшую из миража. Вероятно, сейчас от нее почти ничего не осталось, не так ли? Только горсточка пыли. Если уж говорить начистоту, со мной может произойти то же самое. Беглецам от этого не уйти. Мы высыхаем.

– Вы высыхаете? – повторила Пегги, не уверенная, что правильно поняла его слова.

– Да, – буркнул подросток. – Теперь я больше не человек: я должен заплатить выкуп за украденное бессмертие. Я сделан из песка…

– Что?!

– Все, что выходит из миражей, становится веществом пустыни. Как только влага испаряется из нашего тела, мы начинаем рассыпаться. Ты строила когда-нибудь замок из песка? Пока он мокрый, он красивый, а как только песок высыхает, башенки разваливаются… Когда совсем высохнешь, даже малейший ветерок способен тебя развеять… Песок пустыни – вот все, что остается от людей, рискнувших сбежать из миража… Они превратились в статуи из сухого песка… слишком сухого. И ветер пустыни развеял их по своей воле.

– Я поняла, – выдохнула Пегги. – Вода… ты ее не пьешь, ты ею поливаешь себя, правда?

– Да, чтобы поддерживать свою внутреннюю целостность. Пока я влажный, со мной все в порядке. Но как только я начинаю высыхать, это кошмар… Я рискую рассыпаться при малейшем движении. Самое худшее, что днем в ангаре очень жарко, и вода испаряется мгновенно.

Рискуя показаться невежливой, Пегги Сью не могла удержаться, чтобы не осмотреть голые руки мальчика. Он понял, чтó она делает, и смущенно рассмеялся.

– Ну, сейчас это еще незаметно, – бросил он. – Я только что впитал содержимое целого ведра, да и жара наконец спала. Я выгляжу совсем как обычный человек. Ты можешь потрогать мою руку – и не ощутишь разницы. Но когда я начинаю высыхать… Моя кожа тут же становится шероховатой, крупчатой. И голос меняется, ты заметила? Если ты меня нечаянно толкнешь, моя рука рассыплется, распадется в пыль… Ты видишь: я не слишком опасный противник!

Пегги почувствовала, как у нее перехватывает горло. Ей от души хотелось помочь Себастьяну, но она не знала, как это сделать.

– Ты можешь выздороветь? – спросила она.

– Да, – ответил подросток, – если вернусь туда, откуда пришел… обратно в мираж. Там я стану бессмертным, как все остальные…

– Почему ты оттуда ушел?

Себастьян поморщился. В этот момент Пегги заметила, что его коже не хватает упругости; морщины, образовывавшиеся от мимики, разглаживались не сразу.

– Это сложно объяснить, – вздохнул Себастьян. – Наверно, ты слишком молода, чтобы это понять.

– Но мы с тобой одного возраста! – запротестовала девочка.

– Ты что, забыла?! – воскликнул Себастьян, а потом перешел на более спокойный тон: – Я хотел увидеть мою семью, и еще… с некоторых пор в стране миражей стало гораздо меньше развлечений. Все пошло наперекосяк! Я хотел предупредить других детей. Сказать им, что не надо уходить в миражи. С моей стороны, вернуться сюда было немного легкомысленным. Я действовал по первому побуждению. В стране мечты теряешь привычку размышлять. Не ощущаешь, как проходят годы: время там не существует. Кажется, что находишься там всего месяц, а на земле за это время протекает двадцать лет. Это совсем другой мир. Миражи открывают вам двери во вселенные, которые похожи на парк аттракционов. Там только играют, развлекаются… и каждая игра увлекательнее предыдущей. Никогда не устаешь. Можешь объедаться лакомствами, не боясь пополнеть, и вкусностей на всех хватает. Можно пускаться во все тяжкие, зная, что с тобой ничего не случится. Это… не поддается описанию.

Его голос начал дрожать.

– Я был очень беден, – объяснил он, опустив глаза. – Я жил в деревне, где все умирали с голоду. И никакого просвета впереди. Мне не нравилась такая жизнь. Я не хотел горбатиться за гроши и умереть раньше срока от тяжкого труда и лишений. Индеец со Священных холмов рассказал мне о волшебных миражах… о дверях, которые открываются туда над дорогами. Он мне разъяснил, что обратно я не смогу вернуться и что песок пустыни состоит из останков беглецов, попытавшихся ускользнуть из золотой клетки параллельных миров. Но мне на это было наплевать: хоть к черту в пекло, только бы не та жизнь, какую я влачил. Поэтому при первой же возможности я прыгнул в мираж.

– И вот теперь ты здесь, – заключила Пегги.

– Да, – вздохнул Себастьян. – Самое худшее, что мне кажется, будто я ушел неделю назад. Когда я увидел, что стало с моим младшим братом Пако, я чуть не упал в обморок.

Он сел, прислонившись спиной к фюзеляжу самолета.

– Разговор меня обезвоживает, – пояснил он устало. – Если мы продолжим беседу, мой язык рассыплется в пыль прямо внутри рта. Приходи завтра… и принеси побольше воды. Сейчас я в твоих руках. Только от тебя зависит, буду я жить или нет.

– Конечно, я тебе помогу, – прошептала девочка. – Не хочешь ли ты предупредить Пако? Может, он сумеет о тебе позаботиться лучше, чем я?

– Не теперь, – ответил Себастьян. – Мне немного стыдно. Я знаю, какое горе ему причинил… Но я не думал, что годы летят так быстро.

– Как хочешь, – согласилась Пегги Сью. – Мы вместе подумаем, как быть. Пока я схожу за водой. Так ты сможешь дожить до завтра без проблем. Постарайся, чтобы мой отец тебя не увидел. Он непременно спросит, что ты делаешь здесь, в потемках.

– Я не могу выходить на яркое солнце, – ответил Себастьян. – Вода, содержащаяся в моем теле, испарится за десять минут, и я превращусь в пыль, не дойдя до середины взлетной полосы.

– Я поняла, – вздохнула Пегги Сью. – Мы сделаем все, чтобы этого избежать.

Она могла бы беседовать с Себастьяном всю ночь, но опасалась, как бы Джулия и мама ее не хватились.

– Приходи завтра, – сказал подросток на прощание. – Мне надо еще многое тебе рассказать… В действительности внутри миражей дела обстоят плохо. Вы все под угрозой. Именно поэтому я вернулся – чтобы предупредить вас. Вам надо бежать отсюда – пока еще не поздно.

Глава 7

Невидимый заговор

Пегги Сью вздрагивала при мысли, что ее отец может загореться идеей отремонтировать старые самолеты, забытые в глубине ангаров. Он был мастер золотые руки, умеющий восстановить что угодно. Как некоторые люди не могут пройти равнодушно мимо бездомной кошки, так Бэрни Фэрвей не мог пройти мимо сломанной машины, не попытавшись ее починить. Такой дар нашел себе применение на забытом аэродроме; Пегги Сью понимала, что, покончив с восстановлением наблюдательной башни, ее отец примется за самолеты… и обнаружит Себастьяна.

Ей трудно было выразить словами, чтó она чувствовала к этому мальчишке. С одной стороны, ее раздражал его командирский тон, с другой – Пегги понимала, что он испуган, и это делало его трогательным.

– Мы попали в пренеприятную историю, – проворчал синий пес, когда девочка спросила его мнение. – Совершенно ясно, что мальчишке не хватает воды, чтобы поддерживать свою внутреннюю влажность. Значит, ему грозит то же, что произошло с желтой рыбой в ящике стола. Теперь понятно, почему у меня возникло впечатление, будто песок живой и стонет! Беглецы не умирают. Они высыхают, рассыпаются и смешиваются с останками своих предшественников.

– Старый Пако определенно смог бы нам помочь, – сказала Пегги. – Он бы забрал Себастьяна к себе, спрятал его в темной комнате и снабдил его достаточным количеством воды.

Произнося эти слова, девочка задумалась: такое существование выглядело не слишком заманчиво! В действительности Себастьян больше не мог жить среди людей; теперь, когда его тело изменилось, он оказался принужден вернуться в мираж. Он думал освободиться от реальности, погрузившись в иллюзию, но теперь иллюзия держала его в плену, куда более ужасном, чем реальный мир.

Пегги решила позвонить в продуктовую лавку и заказать всякой снеди. Заканчивая разговор, она попросила хозяина прислать Пако, как и в предыдущий раз. Она надеялась, что старик найдет выход из создавшейся ситуации. Когда грузовик мексиканца затормозил перед ангарами, девочка вышла навстречу. Слова, которые она собиралась произнести, застряли у нее в горле.

– Себастьян вернулся, – прошептала она. – Он ускользнул из миража. Однако вас ожидает неожиданный сюрприз… он… он совсем молодой, но не жилец.

Губы пожилого мужчины задрожали. Ему потребовалось немалое усилие, чтобы взять себя в руки.

Они вошли в ангар. Жара стояла беспощадная, так как солнце припекало черепицу уже несколько часов. Себастьян как раз принимал душ, поливая себя из лейки. Забавно, что вода не текла по его коже и одежде, а проникала в его тело.

«Он похож на губку, – подумала девочка, – на сухую губку, которой все время хочется пить».

Заметив Пако, Себастьян скорчил гримасу.

– Ты его все-таки привела! – бросил он гневно, взглянув на Пегги Сью в упор. – Я не хотел, чтобы брат увидел меня в таком состоянии.

– Но ведь, кроме него, нам никто не поможет, – оправдывалась девочка, – успокойся.

Себастьян потупил глаза, не осмеливаясь взглянуть брату в лицо. Старик сделал движение навстречу, желая обнять его. Себастьян резко отпрыгнул.

– Нет, – замотал он головой, – не прикасайся ко мне! Вода делает меня пластичным. Ты можешь меня смять… след твоих рук останется на моей коже и никогда не исчезнет. Нужно подождать, пока внутренняя структура не восстановится.

– Ты совсем не изменился, – пробормотал старик дрогнувшим голосом.

– Да, это так, – подтвердил Себастьян. – Я не хотел становиться взрослым. Я хотел развлекаться вечно. Можно сказать, мое желание исполнилось!

Наконец подросток поднял голову и взглянул на Пако.

– Я старый, да? – прошептал тот.

– Да, – сознался мальчик. – Но внутри ты гораздо крепче меня. Я – всего лишь горстка песка, которая может рассыпаться в любую минуту. Пегги тебе уже рассказала?

– Нет.

Усталым голосом подросток разъяснил старику то, что Пегги уже знала. Пако нисколько не удивился.

– Я подозревал это, – сказал он, когда его брат закончил свой рассказ. – Колдунья из Вилла Верде это предсказывала. Мы уже давно знаем, что песок живой. Чем я могу тебе помочь?

– Мне нельзя помочь! – вспылил Себастьян. – Вы ничего не понимаете! Это ради вас я пришел – чтобы вас предупредить. Вы здесь в опасности – все. Все люди. Миражи берут вас в тиски. Они стараются захватить как можно больше людей.

– Они уже дважды пытались меня затянуть, – подтвердила Пегги.

– С какой целью? – поинтересовался Пако.

– Там, внутри параллельных вселенных, идет война, – вздохнул Себастьян. – Все перевернулось. Каждый, кто переступает порог миража, думает, что отправляется в чудесную страну, а на самом деле становится солдатом… Ему приходится участвовать в ужасных схватках… сражаться против магических сил, о которых вы понятия не имеете.

– Война? – удивилась Пегги Сью. – Расскажи нам об этом подробнее.

Себастьян в отчаянии всплеснул руками.

– Ладно, – согласился он. – Где-то внутри миражей находится заснувший демон. Этот демон видит сны, и каждый из его снов формирует феерический новый мир. Можно войти в этот мир, когда мираж открывает дверь… К сожалению, с некоторых пор демону начали сниться кошмары, и миражи, которые он порождает, – разновидности ада, где свирепствует война. Именно поэтому люди начали сбегать. Однако беглецы превращаются в пыль, как только вернутся в реальный мир. Из-за войны миражи и стали появляться так часто. Они стараются набрать как можно больше солдат. Для этого все средства хороши.

– Точно, – сказала Пегги Сью. – Мне пообещали, что я стану русалкой.

– Ложь! – сплюнул Себастьян. – Все это наглое вранье! Если бы ты переступила порог, тебя бы тотчас зачислили в батальон подводных бойцов… Из-за этого я и вернулся. Я должен разъяснить людям, чтó происходит.

– Нам никто не поверит, – вздохнул Пако. – Я знаю, о чем говорю. Я пытаюсь им объяснить с тех самых пор, как ты убежал, и все впустую! Я только прослыл местным сумасшедшим.

– Как можно положить конец войне? – спросила Пегги.

– Нужно разбудить демона, – ответил подросток, – вывести его из его кошмаров. Тогда бы все сразу уладилось. Однако его нелегко заставить открыть глаза. Демона защищает целая армия. Из-за этого и началась война. Солдаты, охраняющие его, готовы на все, лишь бы только никто не нарушил покой их господина.

– Значит, они не отдают себе отчета в том, что происходит? – вмешалась Пегги. – Что прекрасные миры теперь напоминают ад?

Подросток пожал плечами.

– Они не люди, – вздохнул он. – Это… даже слова не могу подобрать. Они делают то, что им приказывают, не задавая вопросов. А демон тем временем продолжает спать… и видеть кошмары, создавая чудовищ…

– Нужно что-то придумать, – сказала Пегги Сью. – Нельзя допустить, чтобы миражи захватили здесь все кругом. Но первым делом мы должны спрятать тебя получше. Пако, может, ты заберешь Себастьяна к себе?

Старик отрицательно покачал головой.

– Нет, – ответил он. – На него станут смотреть, как на вампира. Я уже говорил тебе, что в нашей деревне живет колдунья. Она сразу почует, что Себастьян не человек. Она прикажет людям вытащить его на солнце, и тогда ему придет конец. Пусть уж лучше он пока остается здесь.

– А… наша семья? – робко спросил подросток. – Наши родители?.. Аделина, наша сестра?.. Что с ними стало?

– Отец и мать умерли, как ты, вероятно, догадываешься, – ответил Пако, – и уже давно. Аделина и другие ребята из вашей компании поступили так же, как и ты… и мальчики, и девочки… Они предпочли уйти в миражи. Один я остался в реальном мире. Всю жизнь я предостерегал людей против грозящей им опасности. Но молодежь – легкая добыча! Молодые легко позволяют себя одурачить.

Себастьян закрыл лицо руками.

– Это я во всем виноват, – выдохнул он. – Я должен был… я вернулся сказать им, чтоб они не поступали, как я… Я не думал, что приду слишком поздно.

Пако, желая успокоить брата, положил руку ему на плечо. И тотчас отдернул, вздрогнув от изумления. Себастьян грустно взглянул на него:

– Это ощущается, да? Те, кто ко мне прикасаются, догадываются, что я состою из песка… это потому, что вода все время испаряется. Посмотри: твои пальцы выкопали бороздки на моей коже!

Пегги схватила лейку, уже почти пустую. Девочка пошла наполнить ее. На пороге она столкнулась с синим псом, который отказался войти в ангар.

– Ты собираешься сделать глупость, – сказал он мысленно. – Позволяешь втянуть себя в авантюру, которая тебя не касается. Как будто тебе мало хлопот с призраками!

– Но ведь нельзя же сидеть сложа руки! – возразила девочка. – Весь мир находится под угрозой. Ты ведь присутствовал, когда миражи пытались меня захватить, а?

– Да, – проворчал пес. – Но это опасно. И эта история с демоном меня пугает. Мне кажется, Себастьян сказал нам не все. Думаю, в действительности все обстоит еще хуже, чем он говорит.

– Но ведь он говорил про ад!

– Значит, это еще хуже, чем ад.

* * *

Подошло время расставаться. Пако сел в кабину грузовика. Несмотря на то что тень от широкополой шляпы скрывала его морщинистое лицо, Пегги заметила, что старик плачет.

– Присмотри за ним, – шепнул он девочке, включая зажигание. – Я знаю, что для него в нашем мире больше нет места. Но я не хочу потерять своего брата во второй раз.

Пегги Сью с нежностью пожала ему руку. Она тоже готова была разрыдаться.

Как только машина мексиканца отъехала, ей пришлось вернуться в наблюдательную башню и провести остаток дня в кругу семьи, за ремонтными хлопотами.

* * *

Когда садились за стол, мама вдруг испуганно воскликнула:

– Вода кончилась!

Папа бросился к раковине, чтобы проверить краны. Джулия, только что вышедшая из туалета рядом со столовой, подтвердила, что там краны тоже не работают.

– Только этого еще не хватало! – проворчал папа. – Поломка в главной водопроводной сети.

– Это серьезно? – спросила мама.

– Да, – ответил ей муж. – Аэродром связан с городом канализационной системой, протяженность которой больше пятидесяти километров. Неполадки могли произойти на любом участке. Я позвоню шерифу и скажу, что нужно срочно все починить.

Произнося последние слова, он уже схватился за телефонную трубку. Подняв ее к уху, папа скорчил гримасу.

– Гудка нет, – объявил он. – Линия повреждена. Ничего, я возьму машину и съезжу в город.

– Да что это такое! – завопила Джулия. – А если ты застрянешь в дороге, мы все тут сдохнем от жажды?!

– Довольно! – вмешалась мама. – Зачем сразу видеть все в черном цвете? Ничего страшного не произошло. Как только отец предупредит шерифа, все немедленно починят.

Но в глазах у нее светилась тревога.

Пегги Сью подумала, что их машина не в таком уж хорошем состоянии. Пока они сюда добирались, приходилось много раз останавливаться, чтобы дать мотору остыть. Взяв две бутылки минеральной воды, папа отправился на стоянку. Мама и Пегги с Джулией следовали за ним. Увы, когда мистер Фэрвей попытался завести машину, у него ничего не вышло.

– Ну и ну! – буркнул он. – Вот уж не везет так не везет!

Спрыгнув на землю, он открыл капот и побледнел.

Мотора на месте не было. Кто-то его вытащил, оставив в металлическом ящике лишь кучу спутанных проводов и оборванных трубок, из которых капало масло.

Кто – настолько сильный – мог унести тяжелый мотор под мышкой, как простую буханку хлеба?

– Это все неспроста, – прожужжал голос синей собаки в мозгу Пегги Сью. – Вода больше не поступает, телефон обрезан, машина повреждена. Нас хотят изолировать – это точно. Но почему?

Взрослых охватила какая-то апатия. Поначалу папа старался отыскать мотор – ведь где-то же он находился? – но в конце концов вынужден был признать очевидное. Вор унес его с собой, и никто не знал – куда… Помимо всего на песке около места парковки отсутствовали следы шин… не было даже следов башмаков, ведущих в сторону пустыни!

– Можно подумать, вор улетел, – проворчал папа устало.

Пегги Сью стиснула зубы. Ее давние враги, Невидимки, были вполне способны измыслить подобную шутку. Инстинктивно она огляделась и прислушалась, надеясь услышать знакомое хихиканье, но не услышала ничего… Только молчание пустыни.

* * *

– Нужно проверить наши запасы воды, – решила мама. – И начать экономить. Иначе, если никто не придет нам на помощь, у нас будут большие проблемы.

– Я дойду до города пешком, – решил Бэрни Фэрвей. – Конечно, по такой жаре не удастся дойти быстро. Отсюда до города километров шестьдесят.

– По пустыне-то! – воскликнула мама. – Ты сможешь одолеть, самое большее, три километра в час. Впрочем, тебе надо взять с собой запас питья… По крайней мере дюжину литров воды, иначе ты окажешься совершенно обезвоженным.

– Ночью я могу проверять систему водоснабжения, – сказал папа. – Есть надежда на то, что авария произошла поблизости от аэропорта.

Пегги Сью в это не верила. Она больше не сомневалась: все было подстроено, чтобы отрезать их от остального мира.

* * *

Пегги Сью и Джулия составили список напитков, которыми располагала семья. Содовая, минералка, пиво… они сосчитали все, вышло, однако, не так много – учитывая адскую жару и невыносимую жажду, которую она вызывала. Даже если спрятаться в тени и не двигаться, в горле быстро пересыхало.

– Дела плохи, – констатировала Джулия. – Мы не продержимся дольше трех-четырех дней… и то если будем себя ограничивать. Впрочем, чем меньше пьешь, тем сильнее жажда. В конце концов мы сможем думать только об этом.

Пегги Сью подумала о Себастьяне. Как можно будет продолжать его обливания при таких условиях? Все осложнялось, и Пегги страдала от своей беспомощности. Она не могла отогнать от себя жуткое видение: подросток высох, превратился в песок, его развеивает ветер…

– О чем ты замечталась, дурочка? – бросила ей Джулия. – Какой у тебя глупый вид!

* * *

Папа напрасно искал утечку поблизости от аэропорта: на почве не наблюдалось ни одного темного потека.

– Это произошло где-то дальше, – предположил он. – Ничего не поделаешь: завтра утром надо собираться в дорогу. Шестьдесят километров – не бог весть что, я с этим как-нибудь справлюсь.

Пегги стоило большого труда скрыть свою тревогу. Как только у нее выдавалась свободная минутка, она спешила в ангар к Себастьяну.

– Я был готов к этому, – сказал ей мальчик. – Это все направлено против меня. Они хотят принудить меня вернуться.

– Кто это – «они»? – спросила Пегги.

– Генералы, которые сражаются с демоном, – объяснил подросток. – Лишив меня воды, они оставляют мне только два выхода: рассыпаться в прах или вернуться туда, откуда я пришел, и снова воевать.

– Я отдам тебе свою порцию воды, – предложила Пегги Сью. – Это тебе поможет продержаться.

– Весьма любезно с твоей стороны, – улыбнулся Себастьян. – Однако этого, во-первых, недостаточно, а во-вторых, я не хочу, чтобы ты погибла из-за меня.

– Отец хочет попытаться дойти пешком до города, – объявила девочка. – Он сильный и выносливый. Если ему немножко повезет…

– Пусть даже и не думает! – взорвался мальчик. – Разве ты не видишь, что это ловушка?! Могу тебе рассказать, чтó произойдет, если он на это решится. Когда он выбьется из сил и будет невыносимо страдать от жажды, перед ним откроется мираж, где он увидит массу чудесных вещей… твой отец будет так страдать от жары, что не сможет удержаться. И войдет в мираж. Он высокий, сильный, выносливый – именно такие солдаты нужны командованию объединенных сил страны миражей!

– Как же нам быть? – в отчаянии спросила Пегги.

– Наше единственное спасение в том, что Пако позаимствует грузовичок в лавке и нанесет нам визит. Но в это я с трудом верю.

– А если мой отец отправится в Вилла Верде?

– Он не найдет деревню, это слишком сложно. Он заблудится в пустыне. Здесь ведь нет никаких указателей, ничего…

Некоторое время подростки в задумчивости молчали. Потом Себастьян резко поднял голову.

– Я вспомнил: здесь есть источник! – выдохнул он. – В трех километрах к северу от взлетной полосы. Если песчаные бури его не замели, он и сейчас там.

– Можно туда пойти, как только опустятся сумерки, – предложила Пегги. – Ты покажешь мне дорогу, а я понесу ведра.

– Согласен. Приходи за мной, как только твои заснут.

Синему псу не нравился этот план. Впрочем, может быть, он просто ревновал хозяйку к ее новому другу, беглецу из страны миражей.

– А что делать, если вы заблудитесь? – проворчал он.

– Ты пойдешь с нами, – сказала Пегги Сью. – Ты ведь собака, не правда ли? Значит, у тебя есть нюх, ты найдешь обратную дорогу.

– У меня есть нюх в обычных условиях, – заметил пес. – Но здесь все идет шиворот-навыворот. Я чувствую, что в тени что-то прячется. Уже целых два часа у меня такое чувство, будто я в окружении.

– В окружении?

– Да. Как если бы вокруг нас толпились какие-то существа… невидимые создания. Я их боюсь.

* * *

Ужин прошел в мрачном молчании. Каждый сосредоточенно жевал, избегая смотреть на соседа. Папа старался сделать вид, что он уверен в будущем. К сожалению, ни жену, ни дочек его бравый вид не мог обмануть.

– Перед дорогой надо хорошенько выспаться, – сказал он. – К тому же не могу ведь я отправиться на ночь глядя? Я не знаю здешних мест и определенно заблужусь. По жаре идти нелегко, но по крайней мере я буду видеть, куда иду.

– Береги себя… – прошептала мама, стараясь не слишком сильно выдавать свою тревогу.

С наступлением сумерек Пегги Сью надела кроссовки и куртку. Она также натянула перчатки, чтобы тяжелые ведра не натерли ей руки.

«Бесполезно рассчитывать на Себастьяна, – подумала она. – Он, конечно, бодрится, но он недостаточно силен, чтобы мне помочь. Когда наполовину состоишь из влажного песка, не стоит изображать из себя колосса».

Подросток ждал ее на пороге ангара. Они сразу же пустились в путь. Себастьян двигался медленно, как выздоравливающий после тяжелой болезни.

– Я боюсь ветра, – признался он девочке. – Когда он подымается, я могу разлететься на песчинки… Я недостаточно прочный, чтобы ему противостоять. Сильный порыв может стереть черты моего лица, понимаешь?

– Спрячься позади меня, – предложила Пегги, – я тебя прикрою.

Себастьян поблагодарил ее, но она поняла, что мысль спрятаться за девочку ему не по душе. Мальчишки все таковы!

Они пошли по направлению к северу. Синий пес ковылял следом. Слышались только шаги Пегги по покрытию взлетной полосы; Себастьян же производил нечто вроде шуршания.

«Он уже высыхает, – подумала девочка. – Хоть бы мы нашли источник!»

Продвигаться ночью по пустыне – все равно что нырнуть с зажмуренными глазами в бочку с дегтем… Дорога погрузилась в кромешную темноту. Пегги стало не по себе.

– Ты точно знаешь, куда мы идем? – спросила она через несколько минут пути.

– Да, – твердо ответил мальчик. – Хотя я могу рассыпаться, как зáмок из песка, я обладаю некоторыми необычными способностями, например, могу видеть в темноте. Мы на правильном пути. Я узнаю́ места.

– Существа, – прозвучал вдруг в мозгу Пегги Сью голос синей собаки, – они нас окружают… Они здесь. Они посылают телепатические волны, от которых путается мое сознание.

– Себастьян, – шепнула Пегги, приблизившись к мальчику, – моя собака сообщает, что призраки начали телепатическую атаку на нас. Ты понимаешь, о чем речь?

– Да, – ответил подросток. – Я не хотел тебе говорить, чтобы не пугать тебя. Это пожиратели надежды.

– Пожиратели чего?

– Такие большие крабы, похожие на булыжники. У них нет клешней, но их оружие куда более опасно. Они испускают волны, разрушающие в человеческом сердце всякую радость, всякую надежду. Их обычно посылают вперед, чтобы они деморализовали людей, лишили их боевого духа. Через два дня подобного воздействия человек становится печальным, равнодушным, ему на все наплевать, все кажется ему скучным…

– Понимаю, – подтвердила Пегги. – А миражам только того и надо.

– Когда люди грустные, подавленные, они легче уступают искушению. Не приходится прилагать слишком много усилий, чтобы они со всех ног устремились в первый же мираж, который перед ними откроется.

– Пожиратели надежды… – задумчиво повторила девочка.

– Да, так называют серых животных, потому что они наполняют вашу голову серыми мыслями, мрачными, унылыми, вызывающими желание сменить обстановку, бежать куда глаза глядят, лишь бы там что-то было по-другому.

– Их послали сюда ради нас?

– Конечно. Ради тебя и твоих родных. Этим бестиям трудно противостоять, но я тебя научу. Они будут ночь напролет бомбардировать твоих спящих близких черными мыслями. Эти мысли будут воздействовать на них во время сна. Завтра утром ты увидишь их подавленными, неспособными принять малейшее решение, равнодушными ко всему. На меня они не могут воздействовать, потому что я принадлежу к миру миражей; но ты, твоя семья и твоя собака – прекрасные мишени.

– А как им можно противостоять?

– Не засыпая ни на минуту. В состоянии бодрствования можно отталкивать мысленные вторжения. Но как только человек закрыл глаза, он пропал. Печаль воцарится в его сердце… Ладно, хватит о грустном. Поторопимся. Мое тело становится все более хрупким. Мне трудно говорить.

Пегги Сью это уже заметила. С некоторого времени речь Себастьяна стало трудно понимать.

Они продолжили путь в молчании.

– Ты видишь крабов? – спросила Пегги мысленно у синей собаки.

– Кажется, вижу, – ответил пес. – Это большие серые булыжники с лапами. Можно подумать, что они сделаны из серого камня. Их… ужасно много! Ну и ну, как же их всех убить?

– Еще не знаю, – призналась девочка, – но о том, чтобы сдаться, не может быть и речи!

Когда они находились на половине пути к оазису, неожиданно поднялся ветер. Себастьян застонал от ужаса.

– Мое лицо! – прошептал он. – Я чувствую, как мой нос перемещается! Спрячь меня быстро!

Пегги закрыла товарища своим телом, как экраном. Ветер сек ее лицо градом мелких камней и песка; ей пришлось зажмуриться, чтобы не ослепнуть.

– Как ты?! – крикнула она, не надеясь на ответ.

Она уже представляла себе черты Себастьяна стершимися: лицо с плоским носом, отвалившиеся уши…

Ветер улегся так же внезапно, как и поднялся. Пегги схватила фонарик и зажгла его.

– Я выгляжу ужасно? – спросил Себастьян голосом куда менее уверенным, чем обычно.

Пегги осветила его лицо. Действительно, нос мальчика слегка сместился, а правое ухо немного уменьшилось, однако ничего ужасного не произошло. Эти маленькие дефекты придали подростку своеобразное «разбойничье обаяние».

– Все в порядке, – объявила она. – Думаю, многим девушкам ты еще придешься по вкусу. Только не надо, чтобы подобное происходило слишком часто!

– Мне нужна вода, – простонал подросток. – Я вот-вот рассыплюсь. При следующем порыве ветра я полностью лишусь головы.

Наконец они достигли оазиса. Пегги Сью представляла себе роскошные заросли пальм; однако она ошибалась. Пегги увидела всего лишь углубление в почве, заполненное мутной водой. Неподалеку росли три кактуса. Вид этого места не будил никаких романтических фантазий. Пегги чуть не провалилась в тину, пытаясь наполнить ведра этой жижей.

– Полей меня, – жалобно попросил Себастьян. – Я не в состоянии поднять что бы то ни было.

Пегги полила его, как растение. Тело мальчика поглотило жидкость, не оставив ни капли.

– Теперь уже лучше, – произнес он после нескольких минут молчания. – Песчинки цементируются между собой. Я снова становлюсь прочным. Спасибо, что ты мне помогла.

– Надо возвращаться, – сказала Пегги Сью. – С полными ведрами это будет труднее. Но, во всяком случае, теперь ты продержишься завтрашний день.

– Ты, наверное, устала, – заметил мальчик, – и тебе хочется спать… это нормально. Но попытайся бороться со сном, потому что серые животные воспользуются моментом, когда ты уснешь, чтобы проникнуть в твой мозг.

– Мой пес защитит меня, – сказала девочка, чтобы придать себе мужества. – Он ведь телепат.

– Я знаю. Не забывай, что я теперь не вполне человек. Я слышу, как ты с ним разговариваешь.

– Вот как? – удивилась девочка. Ей было немного обидно, что она не единственная, кто может говорить с волшебным животным. – Как бы то ни было, моя собака уловит мысли пожирателей надежды, разгрызет их и заставит отступить.

– Я на это надеюсь, – вздохнул Себастьян. – Но, к сожалению, псу тоже нужно отдохнуть.

– Возвращаемся, – решила Пегги. – Здесь так холодно.

Она действительно дрожала, но трудно было сказать – от холода или от страха.

Глава 8

Осажденные

После всего пережитого Пегги легко удалось справиться со сном. Вытянувшись на кровати, она вела долгие мысленные диалоги с синей собакой, которую появление серых животных привело в ярость.

– Ты же телепат! Тебе ничего не стоит охранять вход в мой мозг – так же, как ты охраняешь дом, – повторяла девочка.

– Понимаю, что ты хочешь сказать, – отвечал пес, – но сегодня крабы сильнее меня. Они – тренированные солдаты в отличие от меня.

Когда солнце встало, Пегги с трудом сдержала зевок. Ее веки налились тяжестью.

«Самое время выпить крепкий кофе, – подумала она. – Потом пойду навестить Себастьяна и расспрошу его, как сражаться с серыми животными».

Она подошла окну, чтобы прикинуть, насколько велики силы врагов. Вокруг взлетной полосы лежали горы булыжников. Пегги отступила.

– Ты их видишь? – спросила она у синего пса.

– Я их чую, – ответил он. – У каждого из них форма иная, чем у соседа. Их камуфляж просто великолепен! Если не заметишь, как они двигаются – то есть когда они высовывают лапы, – можно подумать, что это просто скала.

– Они большие?

– Они разного размера. Как снаряды в артиллерии.

– Звучит не слишком утешительно!

– Я просто тебя предупреждаю, вот и все. Но лучше держаться от них подальше.

Не желая слушать пораженческих доводов, Пегги покинула свою спальню и спустилась в летнюю столовую, где семья теперь собиралась за трапезой.

Она приготовила завтрак, удивившись, что мать не хлопочет у плиты. Мама считала для себя делом чести подниматься раньше всех в доме. Сегодня в особенности должно было быть так: как раз сегодня папа собирался пересечь пустыню пешком.

Девочка расставила приборы на столе. В пустой столовой любой звук раздавался гулко. Время шло… но никто и носа не высовывал. Пегги начала уже беспокоиться, когда члены семьи стали медленно появляться один за другим. Все они имели заспанный, осовелый вид и с трудом волочили ноги. Ворча, уселись за стол.

Папа беспрестанно зевал.

– Я сейчас сдохну, – пожаловался он. – У меня сильный жар. Вряд ли я смогу отправиться сегодня.

Мама и Джулия едва его слушали. Обе они, казалось, были погружены в мрачные мысли.

– Уф! – вздохнула Джулия. – В конце концов это все равно ничего бы не дало. Ты получил бы солнечный удар…

– Или тебя ужалил бы скорпион, – добавила мама.

– Это так, – согласился папа. – Если нам суждено здесь погибнуть, это все равно случится. Какого же дьявола суетиться?

– Конечно! – пробормотала мама. – Что уж на роду написано…

Пегги Сью, разливавшая кофе, замерла с кофейником на весу.

– Эй, – бросила она, – вы, кажется, забыли, что под лежачий камушек вода не течет?

– Не вмешивайся! – проворчал отец. – Это дела взрослых, ты слишком мала, чтобы в них разбираться.

– Я достаточно взрослая, чтобы понимать: мы тут скоро все умрем от жажды! – запротестовала она.

– Хватит, – вмешалась мама, – не спорь с отцом! Ты не видишь, что сегодня мы все устали? Лучше пойди на улицу и поиграй со своей собакой.

Пегги поставила кофейник в центр стола. Ее сердце сжалось от дурного предчувствия.

«Они не похожи на себя, – констатировала она. – Можно подумать, им сто лет! Даже Джулии!»

– Это все серые крабы, – прошептал синий пес. – Они бомбардировали людей своими угнетающими волнами во время сна. Это умственный яд, лишающий воли к сопротивлению.

* * *

К большому огорчению Пегги, к полудню дело не улучшилось. Мама и Джулия забились в кресла и рассеянно перелистывали старые иллюстрированные журналы. Что касается Бэрни Фэрвея, он ходил вдоль взлетной полосы с туманным взглядом, зажав потухшую сигарету в уголке рта.

Пегги Сью догнала его.

– Знаешь, – сказала она, – тебе не обязательно идти в город! В трех километрах к северу отсюда есть оазис. Правда, источник там очень маленький; не знаю, надолго ли его хватит, но какое-то время мы сможем перебиться.

– Хм… – пробурчал папа. – Кто знает: может быть, ты и права? Но стоит ли овчинка выделки, вот в чем вопрос. Стоит ли продолжать? Посмотри, что с нами стало… У меня есть настоящая профессия, а я торчу сторожем в какой-то крысиной дыре. Нет, бесполезно что-либо предпринимать! И потом, у меня больше нет сил. Я ведь уже старый. Уйди, оставь меня в покое со своими вопросами.

– Ты понимаешь, чтó нас ждет? – мысленно заверещал синий пес. – Нельзя же постоянно лишать себя сна. Даже я уже не держусь на своих лапах! Если мы заснем, то проснемся в таком же состоянии, как они, с одним желанием – броситься в колодец и утонуть.

– Мы будем присматривать друг за другом, – решила Пегги. – Если спать маленькими порциями, нам, возможно, и удастся обмануть серых тварей.

– Спать понемногу?

– Именно. Я посплю часок, а потом ты меня разбудишь. После будет твоя очередь, и я подниму тебя через 60 минут.

– Ты думаешь, получится?

– Посмотрим. У себя в комнате я нашла старый будильник. Для уверенности можно его завести.

Пес кивнул головой. Галстук, свисавший с его шеи, казался совсем желтым от пыли.

– Ладно, – вздохнул он. – Пойдем в твою комнату. Я едва держусь на ногах.

Пегги Сью чувствовала, что с каждой минутой ее веки становятся все тяжелее.

Она размышляла о том, сколько часов способна выдержать без сна, чтобы не стать жертвой пожирателей надежды.

Оказавшись в постели, она поставила в изголовье кровати громоздкий будильник, принадлежавший кому-то из пилотов. Способен ли он звенеть? Посмотрим.

– Спи первым, – приказала она псу. – Вам, животным, нужно меньше сна, чем людям. И к тому же ты телепат, тебе легче защищаться от мыслительной атаки крабов.

Пес положил голову на лапы, не сказав ничего. Через десять минут он уже похрапывал.

Пегги Сью наблюдала за ним. Ее глаза слезились, а зевок много раз сдавливал горло. Она слушала тиканье старого будильника, спрашивая себя, можно ли на него полагаться.

В течение последовавшего часа собака крайне неспокойно вела себя во сне. Временами пес стискивал челюсти, как будто хватал невидимого противника. Пегги трижды чуть не заклевала носом. Будильник наконец зазвонил, прервав длящуюся пытку. Пес вскочил и оскалил клыки. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, где он находится.

– Серые животные проникли в мой мозг, – сообщил он. – Я их выталкивал как только мог, но они очень сильные.

– Что они говорят?

– Что я всего лишь грязная дворняга, что я закончу свои дни на живодерне или меня растерзает койот… И еще, что ты меня не любишь.

Пегги схватила его на руки.

– Разумеется, я тебя люблю! – выдохнула она. – Иногда ты бываешь невыносим, но я тебя люблю, никогда не сомневайся в этом.

Пес облизал ей лицо.

– Я боюсь за тебя, – признался он. – Я буду охранять твой мозг, пока ты будешь спать. Я сделаю все возможное, чтобы их прогнать.

– Спасибо, – шепнула Пегги Сью.

Она снова завела будильник… и закрыла глаза. И тотчас провалилась в сон.

* * *

Ее разбудили прикосновения влажного собачьего языка. Пегги не слышала будильника (а может быть, он не прозвенел). Она не помнила, чтó ей снилось, но была в ужасно скверном настроении.

– Прекрати! – скомандовала она псу. – Ты же знаешь: я терпеть не могу, когда мне облизывают лицо! Это отвратительно! Из твоей пасти воняет, как из помойки!

– Серые животные проникли в твою голову, – заявил зверь. – Я покусал многие их мысли, но многим удалось от меня ускользнуть. Они пытаются тебя убедить, что ты некрасивая, глупая, что ни один мальчик никогда не посмотрит в твою сторону…

– Возможно, они правы, – вздохнула Пегги. – Впрочем, я и без них так думаю. Я совершенно самостоятельно к этому пришла.

Синий пес ворчал от нетерпения.

– Встряхнись! – бросил он. – Ты должна сопротивляться! Мы должны. Ты ведь знаешь, что это гипноз. Если ты сдашься, они способны заставить тебя поверить, что ты – яблочный пирог!

– Я знаю, – вздохнула девочка. – Твоя очередь спать.

Она с горечью констатировала, что прежняя воля к сопротивлению ее покинула. Вредные мысли извивались в ее сознании, как ленивые змеи, принуждая ее снова заснуть… Пегги умирала от желания спать.

Когда синий пес проснулся, он был в паршивом настроении.

– Мне надоело возиться с тобой, как нянька! – сплюнул он. – Я умываю лапы. Выкручивайся как-нибудь сама со своим дурацким будильником.

Он спрыгнул с кровати и исчез в коридоре.

«Ну вот, начинается», – подумала Пегги Сью.

* * *

Она провела остаток дня, как в тумане. Как только Пегги совершила ошибку, присев на минутку, она тут же задремала. Каждая короткая «сиеста» делала девочку все более подавленной и недовольной.

Мама, папа и Джулия без дела слонялись по зданию. Пегги заметила, что ее ничто больше не интересует. Она раскрывала многочисленные книги и комиксы, но ей казалось, что страницы закрашены ровным серым цветом. Все это больше не представляло никакого интереса… Пегги удивилась, что однажды ее увлекли фантастические приключения доктора Скелета, десять книжек про которого она некогда сложила в свой чемодан.

Джулия тоже забросила свои дорогие журналы, где рассказывалось о похождениях звезд кино. Она бродила туда-сюда по взлетной полосе, бессмысленно смотрела на горизонт, как будто надеялась увидеть там нечто, что вырвет ее из этой тупой жизни на аэродроме.

«Я бы тоже не отказалась, чтобы меня куда-нибудь отсюда забрали, – сказала себе Пегги Сью. – Безразлично куда, лишь бы это было что-нибудь новое».

Время тянулось, как резиновое. Когда настал час обеда, выяснилось, что ничего не готово: ни у кого не возникло желания стряпать для других. Впрочем, никто из членов семьи Фэрвей не хотел есть. Пегги Сью опустошала одну бутыль содовой за другой, понимая, что совершает ошибку: скоро питьевые запасы кончатся! Но ей на это было наплевать. Джулия вела себя так же. Всем было наплевать на всех.

Папа, мама и Джулия обосновались на краю взлетной полосы и рассматривали небо через темные очки. Куда исчез синий пес, Пегги не знала. Она подумала, что его мог загрызть койот… но не все ли равно? В конце концов, собака начала сильно раздражать хозяйку: что это за противная манера – разгуливать в головах людей!

Если псу было предназначено погибнуть в пустыне, Пегги наконец от него избавится!

* * *

Как только время перевалило за полдень, все сделалось серым: волосы Джулии, одежда папы и мамы, их глаза, даже их кожа… Пегги Сью зашла в туалет, чтобы посмотреть на себя в зеркало, висящее над раковиной. Ее волосы тоже были серого оттенка – как у седой старухи! А ее голубая футболка приобрела пепельный цвет. Ее губы, язык… все выглядело сероватым.

Придумывала ли она это?.. Может, она придавала окружающему миру цвета своих мыслей?

Вдруг позади нее кто-то возник – это был Себастьян, завернутый в мокрое одеяло, чтобы избежать перегрева.

– Все, как я предсказывал: серые животные взялись за дело! Я прошел на виду у твоих родителей, а они не обратили на меня никакого внимания. Им на все наплевать, они уже не здесь. Они ждут самолет-призрак, прилетающий в полночь…

– Может, оно и к лучшему? – пробурчала Пегги. – Я не могу их за это осудить: здесь такая скучища!

Себастьян схватил ее за плечо и попытался встряхнуть. Но его тело было для этого недостаточно прочным, так что он отказался от своих попыток.

– Они влезли тебе в голову, – выдохнул он, пристально смотря на девочку. – Ты уснула, не правда ли? Ты должна сопротивляться! Твой пес тебе поможет. Он телепат, так что…

– Эта грязная дворняга?! – воскликнула Пегги Сью. – Я больше не хочу его видеть. Мне надоело, что он постоянно копается в моих мыслях.

– Это не ты говоришь, – проворчал Себастьян. – Серые животные сделали тебя злой. Они изменили твою личность. Ты должна бороться! Если бы я не боялся рассыпаться, то закатил бы тебе сейчас пару оплеух. Делай, что я тебе говорю: найди своего пса и попроси его прочистить твой мозг. Он в состоянии это сделать. Он достаточно кровожаден, чтобы изгнать весь этот пофигизм, которым пожиратели надежды тебя заразили.

Себастьян не слишком ее убедил, но Пегги повиновалась. Она вышла, подволакивая ноги. Она не видела в сопротивлении никакого смысла.

Когда она покинула наблюдательную башню, пейзаж показался ей еще более гнетущим. Даже песок пустыни напоминал сигаретный пепел. Что касается синего пса, пятна на его шкуре, которые обычно выглядели черными, посерели.

– Грязное животное, – выдохнула Пегги, – не хватало еще, чтобы он меня укусил!

Подобрав камень, она швырнула его с намерением попасть в собаку. Булыжник задел пса. Животное взвизгнуло от боли. Этот звук вернул Пегги к реальности. Пепельный кокон, обволакивающий ее мозг, мигом лопнул; она поняла, чтó произошло.

Когда пес бросился на нее с сердитым лаем, она послала ему мысль, полную нежности. Девочка вложила в нее все свои силы и пережила нечто вроде короткого замыкания… Пес остановился, высунув язык, прижав уши… Он с трудом держался на своих четырех лапах.

– Ты прав, – сказала наконец Пегги. – Мы позволили собой манипулировать. Извини.

Пес принялся за работу. Пегги чувствовала, как он с лаем носится по ее мозгу, подобно разъяренному волку. Разворачиваясь, прыгая, нападая, он разгонял банду черных мыслей, безжалостно кусая их и принуждая покинуть мозг своей хозяйки.

Наконец Пегги испытала огромное облегчение, у нее прямо-таки гора свалилась с плеч.

– Готово, – сообщил запыхавшийся пес. – Теперь ты можешь быть спокойна до самых сумерек.

– Нужно подумать, как организовать сопротивление, – решила девочка. – Поскольку у нас нет другого оружия, я пойду в мастерские и поищу там молот. Расколотим серых тварей в порошок! Ты только покажи мне, где они прячутся.

– Хорошо, – согласился пес. – Они увидят, каково иметь с нами дело!

В мастерских Пегги разыскала тяжелый молот, пересекла взлетную полосу и зашагала в пустыню. Ей не слишком хотелось уничтожать этих зловредных тварей, но она больше не могла сидеть сложа руки в то время, как гробили ее мозги.

На обочине взлетной полосы она увидела только булыжники, большие и маленькие. Если серые крабы прячутся среди них, различить их будет нелегко.

– Я тебя предупреждал, – заметил пес, – когда они прячут лапы, их легко спутать с окружающими скалами. Я их прозондирую телепатически…

Он сконцентрировался. От напряжения шерсть на его спине встала дыбом.

– Вот этот, – объявил он наконец. – И вон тот, слева…

Пегги покрепче сжала рукоятку молота и двинулась вперед. Чем ближе подходила она к живым скалам, тем сильнее поднималось в ней желание заплакать. Это странное желание перехватывало ей горло. Оказавшись в трех метрах от первой мишени, Пегги вдруг разрыдалась, охваченная необъяснимой грустью. Слезы застилали ей взор, мешали видеть, куда она идет. Она даже не понимала, почему плачет. Это было сильнее ее. На нее неожиданно навалилось невероятное горе.

– Вернись! – прозвучал голос Себастьяна позади нее. – Не оставайся там! Ты можешь умереть от отчаяния.

Синий пес бросился вперед, чтобы поддержать хозяйку, но остановился на середине пути и завыл, как волк на луну, охваченный неизъяснимой тоской.

Себастьяну пришлось прийти на помощь товарищам. Схватив Пегги за руку, а пса – за шкирку, он оттащил обоих на взлетную полосу.

– Безумцы! – проворчал он. – На что вы надеетесь? У серых тварей есть своя система защиты, как у всего живого. Они испускают волны интенсивной печали в радиусе трех метров. Получается такой барьер, на который натыкаешься, когда хочешь приблизиться. Если слишком долго подвергаться этому излучению, можно умереть от горя.

Пегги вытерла щеки подолом футболки. Теперь, когда она находилась далеко от живых скал, рыдания ее постепенно затихли. Синий пес тоже прекратил выть, как волк в крутой печали.

– Значит, нужно попробовать атаковать их издалека, – предложила девочка. – Соорудить катапульту или огромную рогатку. – Повернувшись к Себастьяну, она спросила: – Можно им по крайней мере нанести какие-нибудь повреждения?

– Да, – ответил мальчик. – Они с виду похожи на камни, но их панцирь не прочнее, чем у краба.

– Хорошо, – решила Пегги, – тогда идем в мастерские! Там мы найдем, из чего соорудить боевую машину.

– Мне нужно спрыснуться, я начинаю сохнуть, – заметил Себастьян.

Мокрое одеяло, в которое он был завернут, дымилось на солнце. Трое друзей поспешили укрыться в ангаре. Там они провели три часа, сооружая огромную катапульту на колесиках. Пегги Сью пришлось справляться практически в одиночку, потому что ни Себастьян, ни синий пес были не в состоянии ей помочь. Первый – потому что его пальцы грозились рассыпаться, второй – потому что располагал только челюстями, которыми мог схватывать предметы. Наконец после мучительных трудов боевая машина была создана. Высотой она достигала роста Пегги и была установлена на металлическую тележку.

– Пойдемте, – сказала девочка, вытирая руки. – Настало время выиграть нашу первую битву!

Трое друзей покинули ангар и направились в сторону армии серых животных. Как только они подошли на достаточно близкое расстояние, Пегги подобрала камень, оттянула резиновый ремень и… выпустила свой первый снаряд. Булыжник расколол панцирь краба со спиной в форме конуса. Из расколотых «доспехов» поднялся черный дымок и быстро развеялся в воздухе.

– Один готов! – возликовал Себастьян. – Для начала неплохо! Продолжай!

В последующие полчаса Пегги Сью уже перестала считать. Снаряды свистели, панцири раскалывались, как яичная скорлупа. Обладающие замедленной реакцией серые животные не сразу поняли, чтó происходит. Осознав опасность, они направили свои мыслительные волны на Пегги, чтобы лишить ее мужества.

– Бесполезно продолжать, – вздохнула девочка. – Их слишком много. Я веду себя по-дурацки.

– Вовсе нет! – запротестовал Себастьян. – Они пытаются заставить тебя в это поверить, но ты не должна их слушать!

Синий пес также вторгся в мозг Пегги, чтобы разогнать черные мысли, внедряемые пожирателями надежды. Между тем он начал уставать, и его атаки с каждым разом слабели.

– Мне хочется лечь, – сказал он, зевнув. – Мои глаза закрываются сами собой.

– Я тоже хочу спать, – подтвердила девочка. – Это естественно, мы ведь спали сегодня только два часа.

Между тем она продолжала сражаться до тех пор, пока различала мишени, а потом упала без сил к подножию катапульты.

– Больше не могу, – пробормотала она. – Мне необходимо немного поспать.

– Тогда возвращаемся в ангар, – распорядился Себастьян. – Здесь мы находимся в опасной близости от серых животных; во время сна их трансляции нас настигнут.

Трое друзей вернулись к себе.

– Не расстраивайся, – утешал хозяйку синий пес, – ты отважно сражалась! Ты уничтожила штук тридцать, не меньше.

– Это прекрасно, – подвел итог Себастьян. – Они не привыкли, чтобы им сопротивлялись. Обычно люди сдаются быстро.

Оказавшись в мастерской, Пегги закрыла дверь. Мысленные волны пожирателей надежды продолжали бороздить ее мозг, отнимая у нее волю и силы протестовать.

– Себастьян, – попросила она, – последи за нами, не позволяй нам спать слишком долго. Тряси нас каждый час.

– Хорошо, – согласился мальчик. – Но теперь их гораздо меньше, и опасность уже не так велика.

Пегги Сью с трудом разбирала его слова. Она скорчилась на земле и уже проваливалась в сон. Пес заснул, прижавшись к ее груди.

Глава 9

Самолет-призрак

Как ни странно, ни Пегги, ни ее псу в эту ночь не снилось никаких кошмаров. Похоже, серые твари решили оставить их в покое. Около полуночи девочке показалось, что на взлетной полосе происходит что-то странное. Однако она не нашла в себе мужества встать и заснула снова.

Наутро после сна на твердой земле у нее все болело. Она, морщась, встала и тут же обнаружила, что сильно проголодалась.

Себастьян спал рядом. Поскольку его давно не поливали, он походил на статую из песка. Его кожа больше не напоминала человеческую: можно было различить крупинки, из которых она состояла.

«Достаточно дуновения ветерка, чтобы он рассыпался, – подумала Пегги. – Надо найти воду, чтобы его полить».

В глубине мастерских она откопала старую лейку, наполовину полную. Конечно, воды требовалось намного больше, однако этой скудной поливки хватило, чтобы на время укрепить внутреннюю структуру юного беглеца.

Синий пес вытянул морду и принюхался.

– Происходит что-то странное, – объявил он мысленно.

– Что? – поинтересовалась Пегги.

– Не знаю… можно сказать… Похоже, мы здесь одни. А в воздухе необычный запах.

Обеспокоенная девочка отворила дверь мастерской и вышла. Свет ослепил ее. С первого взгляда она поняла, что серые звери ушли. Большая камнеметалка лежала посреди взлетной полосы – изломанная, расплющенная, как будто по ней проехало огромное колесо. Заинтригованная, Пегги приблизилась. Действительно, она заметила в пыли след больших шин.

«Самолет, – ошеломленно подумала она, – сегодня ночью здесь приземлялся самолет, а мы все проспали! Как такое могло произойти?»

Синий пес догнал девочку и тщательно обнюхал следы.

– Забавно, – произнес он, – этот запах не принадлежит нашему миру. Можно сказать, это нечто, чего вообще не существует… а между тем оно оставляет отпечатки там, где проходит!

– Если это самолет, – заметила Пегги, – он огромный!

– Это «Дакота-С47», – прозвучал вдруг голос Себастьяна позади них. – Они всегда используют одну и ту же машину, транспортный самолет времен Второй мировой, который исчез в мираже над Тихим океаном в самом начале войны.

– Тебе он знаком?

– Конечно. Это тот самый самолет-призрак, о котором все говорят. Он выходит из миража, приземляется здесь, забирает на борт пассажиров и снова улетает туда, откуда прибыл… А иначе бы с ним произошло то же, что сейчас делается со мной: он бы рассыпался в пыль.

Пегги Сью поморщилась.

– Забирает пассажиров? – переспросила она. – Что ты этим хочешь сказать?

– Ты еще не поняла? – выдохнул Себастьян. – Он прилетел за твоими родителями и сестрой. Они созрели для дальнего путешествия. Серые звери повредили их мозг. Им не оставалось ничего другого, как покинуть эту землю.

Бросив Себастьяна, Пегги Сью метнулась к наблюдательной башне.

– Мама! Папа! Джулия! – истошно вопила она.

Пегги напрасно обежала все помещения: кругом было пусто. Ее семья отчалила, бросив за собой прошлое, как ненужный хлам.

«Они обо мне забыли!» – с горечью поняла Пегги, чувствуя, как слезы вскипают у нее в глазах.

– Они уже не были прежними, – произнес синий пес, чтобы ее утешить. – Помнишь, с каким выражением они смотрели на небо в последние дни? Они ждали полуночный самолет.

К ним приблизился Себастьян, он передвигался с трудом.

– Я сейчас рассыплюсь, – прошептал он. – Понимаю, что я не вовремя, но мне срочно нужна вода.

– Мои родители! – простонала Пегги Сью. – Как мне теперь их найти?

– Ты их вряд ли найдешь, – вздохнул Себастьян. – Я ведь говорил тебе: существуют сотни вселенных-миражей… Не известно, в какую из них самолет отвез твоих родителей. Даже если, допустим, тебе удастся к ним присоединиться, я не уверен, что они захотят оттуда выйти.

– Значит, я никогда больше их не увижу?

– Ты попала в ловушку. И увязла в ней очень основательно. Теперь ты вынуждена сесть на полуночный самолет, хотя и против собственной воли. Больше нет нужды насылать на тебя серых тварей, потому что твоих близких держат в заложниках.

Пегги Сью вытерла слезы тыльной стороной ладони. Ее печаль постепенно сменялась гневом.

– Может быть, это наилучшее решение – кто знает? – осмелился наконец сказать Себастьян. – Если тебе удастся разбудить спящего демона, ты можешь добиться, чтобы всех пленников миража отпустили без каких-либо условий. Чтобы их высадили в добром здравии на эту же взлетную полосу.

– И моих родителей тоже?

– И твоих родителей, и всех остальных.

Пегги Сью кивнула.

– Ах, нет! – захныкал синий пес. – Ты ведь туда не отправишься, правда?

– Отправлюсь, – твердо сказала девочка. – Меня вынудили.

Себастьян сморщился, как от боли.

– Тогда я полечу с тобой, – сказал он. – Одна ты там долго не продержишься.

Синий пес сердито залаял. Он вовсе не одобрял идею улететь в другую вселенную.

– На твоем месте я бы оставил их там! – возмущался он. – Они ведь о тебе даже не вспомнили! Не считая того, что Джулия – такая противная! Мы прекрасно обойдемся без них. Нужно оставить их там, где они сейчас. Для нас это единственный шанс, чтобы нас оставили в покое!

Пегги не сочла нужным вступать с ним в дискуссию.

– Пойду поищу, чем тебя можно полить, – сказала она Себастьяну. – Если мы улетаем сегодня вечером, нам ни к чему запасы минералки.

В холодильнике она взяла четыре литровые бутылки содовой и вылила их на голову своему товарищу.

– Самое время, – сознался тот, – посмотри: мои руки уже начали крошиться. На левой руке недостает мизинца! Он превратился в песок.

– Тебе больно? – испугалась Пегги.

– Нет, пока нет. Но, возможно, внутри миража все будет иначе?

Поиск по сайту: