V. Церковное землевладение и хозяйство

Вопрос о времени возникновения земельной собственно­сти духовенства вызвал противоречивые суждения еще в до­революционной историографии. Согласно М.Горчакову, «са­мые первые христианские русские князья, св.Владимир и Яро­слав, предоставили митрополиту всея России право владеть земельными имуществами».² Идеи М.Горчакова разделял крупнейший специалист по истории русской православной церкви Е.Голубинский.³ По мнению же В.Милютина, церков­ное землевладение сделалось ощутимым только со второй по­ловины XI в.⁴ Его соображение было поддержано рядом исто-

риков.¹ Что касается Б.Д.Грекова, то он сначала земельные приобретения церковников отнес на несколько десятилетий позже, принимая древнейшей из подлинных дошедших до нас жалованных грамот жалованную Мстислава и его сына Всево­лода новгородскому Юрьеву монастырю.² Впоследствии Б.Д.Греков резко изменил собственные представления. «Цер­ковь на Руси с момента своей организации, — убеждает он, — начинает владеть недвижимым имуществом».³ В унисон с Б.Д.Грековым высказывался С.В.Юшков.⁴ Новейший исследо­ватель Я.Н.Щапов получил более убедительные результаты. Он пишет: «Возникновение церковного землевладения на Руси может быть отнесено ко второй половине XI в. В системе фео­дальной собственности на Руси X — XII вв. церковь, следова­тельно, занимает место сравнительно поздно, когда другие ин­ституты — княжеское, боярское землевладение — уже сущест­вовали и были результатом относительно долгого внутреннего развития восточнославянского общества».⁵

Первые известия относительно земельных владений духо­венства касаются Печерского монастыря. Уже в игуменство Феодосия при обители находились села. Это явствует не толь­ко из упоминаний о вкладах,⁶ но и других не менее вырази-

¹ Обеспечение милостников-дворян осуществлялось, вероятно, из дру­гих фондов. Весьма характерной в данной связи выглядит запись Новго­родской Первой летописи: «...и Мьстислав же князь възя на них дань, и да новгородцем две чясти дани, а третьюю чясть дворяном» (НПЛ, стр. 52 — 53, 251). Известно также, что галицкие князья держали Коломыю «на раз-давание оружником» (ПСРЛ, т. II, стб. 790). Тем не менее идеи М.Н.Тихомирова кажутся современным исследователям настолько привле­кательными, что их популяризируют в изданиях для широкого читателя. См.: «История СССР с древнейших времен до Великой Октябрьской Со­циалистической революции», т. I. M., 1966, стр. 579, 580.

² М.Горчаков. О земельных владениях всероссийских митрополитов, патриархов и св. Синода (988 - 1738 гг.). СПб., 1871, стр. 47.

³ Е.Е.Голубинский. История русской церкви, т. I. Период первый, Ки­евский или домонгольский. Первая половина тома. М., 1901, стр. 511,513.

⁴ В.Милютин. О недвижимых имуществах духовенства в России. «ЧОИДР», 1859, КН. 4, стр. 24.

¹ См.: М.Н.Покровский. Избранные произведения, кн. 1. М., 1966, стр. 102; Н.А.Рожков. Город и деревня в русской истории. Пг., 1919, стр. 16; И.Кулишер. Из истории крестьянского труда в Древней Руси. — «Архив истории труда в России», кн. 10. Пг., 1923, стр. 95.

² Б.Д.Греков. Избранные труды, т. IV. М., 1960, стр. 141 - 142.

³ Б.Д.Греков. Киевская Русь, стр. 139.

⁴ С.В.Юшков. Очерки по истории феодализма в Киевской Руси. М.-Л., 1939, стр. 54 -^ 55; Его же. Общественно-политический строй и право Ки­евского государства. М., 1949, стр.' 136.

⁵ Я.Н.Щапов. Церковь в системе государственной власти Древней Ру­си. В кн.: А.П.Новосельцев (и др.). Древнерусское государство и его меж­дународное значение. М., 1965, стр. 336; Его же. 3 icTopii давньоруско'1 церкви X — XII ст. «Украшський юторичний журнал», 1967, № 9, стр. 89.

⁶ Патерик..., стр. 31.

тельных сообщений. «В един же пакы от дьнии, — повествует агиограф, — от единоа веси монастырьскиа прииде мних к блаженному отцу нашему Феодосию, глаголя, яко в хлевине, идеже скот затворяемь, жилище бесом есть...прииде же (Фео­досии. — И.Ф.) в село то и вечер един вниде в хлевину...се же оттоле ни в селе томь пакости творити никому же...»¹ В фанта­стический рассказ о борьбе преподобного с бесами вкраплены реальные куски действительности, склеив которые, получаем рельефное изображение монастырского землевладения и хо­зяйства: перед нами чернецкое село с хлевом для скота, нахо­дящееся на попечении печерского инока. Монастырь держал не одно село. Перед своей смертью Феодосии велел позвать к себе всю братию, в том числе и тех, «еже и в селах или на иную кую потребу отошли». Но монастырских ресурсов не хватало. Часто не из чего было готовить «ядь» монахам. Тогда надо было обращаться к рынку.

Сведения Патерика о связях лавры с древнерусским тор­гом двоякого рода. Одни из них указывают на более или менее постоянный контакт монастыря с рынком. Однажды к Феодо­сию «вниде иконом, глаголя блаженному, яко утрий день не имам чим купити на ядь братии и на ину потребу».² Следова­тельно, покупать продукты для братии — вещь обычная; ис­ключителен лишь случай, когда не на что купить снедь. Ха­рактерен рассказ и о том, как иноки «рукома своима делахуть дело, ово ли копытьца плетуще и клобукы и ина ручьная дела строяще и тако носяще в град продаяху и тем жито купяху».³

Другие сведения, дополняя первые, воспроизводят случаи оскудения монастырских сусеков, что также вынуждало от­правляться «на торг». Но это, конечно, был не единственный выход. Недостаток «брашна» пополнялся порой за счет при­ношений. Так, «в един от дьнии приде келарь к сему блажен-

¹ Патерик..., стр. 45.

² Там же, стр. 36.

³ Там же, стр. 26.

ному, (Феодосию. — И.Ф.) глаголя, яко в сии день не имам, что предложити братии на ядь, се бо ни сварить что имам».¹ Выручил братию на этот раз боярин Иоанн, который наполнил «три возы брашна: хлебы и сыр и рыбу, сочиво же и пшено, еще же и мед, — и посла к блаженному в монастырь».² Однако эти дары, будучи эпизодическими, не решали продовольст­венной проблемы, и монахи продолжали не только покупать провиант, но и брать его в кредит.³

Нельзя, разумеется, преувеличивать степень необеспеченно­сти лавры. «Села Печерского монастыря, — отмечал Б.Д.Греков, — были бедны. Почему тем не менее монахи этого монастыря доходили иногда до бедственного положения и буквально не знали, что им придется есть завтра, — разгадать довольно трудно. Возможно, что автор жития Феодосия сообщает факты, взятые из того времени, когда монастырь был еще беден. Но всего ве­роятнее, что автор жития нашел для себя полезньм несколько сгустить краски относительно бедности монастыря при жизни Феодосия».⁴ Видимо, Б.Д.Греков прав, что писатель-монах при­беднялся, ибо Феодосии «по вся суботы посылаше въз хлебов, иже в темницах сущих и в узах».⁵ В урожайные годы села мона­стырские изобиловали хлебом и скотом.⁶ Автор жития не раз го­ворит о все возрастающем благополучии монастыря. Но не подлежит сомнению, что монахи иногда испытывали нехватку в продуктах питания и восполняли ее, прибегая к рынку. Сле­довательно, наличное монастырское хозяйство не всегда удов­летворяло самые насущные потребности братии.

¹ Там же, стр. 41.

² Там же.

³ Известен случай, когда Феодосии велел эконому пойти в город и взять у торговцев «взаим, еже на потребу братии, и последи, егда Богу бла-годеавшу, отдамы и долг». — Там же, стр. 36.

⁴ Б.Д.Греков. Киевская Русь, стр. 140.

⁵ Патерик.., стр. 42.

⁶ Там же, стр. 55.

⁷ Там же.

Благосостояние Печерского монастыря зависело не только от его сел. Он имел и другие источники дохода. Здесь припо­минается Ярополк Изяславич, который «вда всю жизнь свою Небльску волость и Деревьскую, и Лучьскую и около Киева».¹ Летопись не уточняет, «в животе своем» или «по животе» Ярополк передал волости. Князь «прободен бысть треклятым Нерадьцем» в 1086 году.² Значит, вклад осуществлен не позже этого срока. Но обстоятельства гибели Ярополка позволяют предположить более раннее время, чем 1086 год. В самом де­ле, смерть князя наступила столь неожиданно, что ни о каких завещаниях накануне ее речи быть не может. В 1078 г. после смерти Изяслава вокняжившийся в Киеве Всеволод Ярославич посадил «Ярополка Володимери, придав ему Туров».³ Поэто­му передача монастырю волости около Киева произошла раньше 1078 г., поскольку смещение князей сопровождалось утратой прежде принадлежавших им волостей и приобретени­ем других, составлявших вновь получаемое княжество. При жизни Изяслава Ярославича Ярополк княжил в Вышгороде.⁴ Вот тогда он и мог отдать печерским монахам волость, распо­лагавшуюся где-то неподалеку от Киева. А отсюда следует, что княжеский вклад не был единовременным. Небльскую, Деревскую и Лучьскую волости, лежавшие в пределах Волын­ского края, монастырь получил не раньше того года, в кото­рый Ярополк пришел во Владимир Волынский, т.е. не ранее 1078 г. В Повести временных лет под 1084 годом помечено: «Приходи Ярополк ко Всеволоду на Велик день».⁶ Может быть, в великий день воскресения Христа богобоязненный князь и одарил Печерский монастырь — средоточие святости и

всяческого благолепия, как думали современники о лавре.

В литературе с давних пор этот вклад истолкован как пе­редача недвижимости — земельных владений.¹ Наиболее отто­чен взгляд Е.Е.Голубинского. «Что касается до Печерского монастыря, — утверждал он, — то мы не знаем всех недвижи­мых имений, которыми он владел в период домонгольский, но во всяком случае и из того, что знаем, следует, что он был на­делен ими весьма щедро. Князь Ярополк Изяславич, умерший в 1086 г., вдал Печерскому монастырю «всю жизнь свою, Не­бльскую волость и Деревьскую и Лучьскую и около Киева». Выражение «всю жизнь свою» должно понимать или так, что Ярополк отдал монастырю все свои частные недвижимые имения, которые имел, или так, что он отдал те из них, в кото­рых были его лучшие хозяйственные заведения». Советские историки Б.Д.Греков, С.В.Юшков и Я.Н.Щапов занимают в сущности ту же позицию.³ М.Н.Тихомиров судит осторожнее: «Неизвестно, получил ли монастырь Небльскую волость в полное владение, может быть, речь идет только о доходе с нее».⁴ Однако и он фразу «всю жизнь свою» переводит как «все свое имущество».

Рассматривая термин «жизнь», мы заметили, что он обо­значал не личное имущество, частную собственность, а во­лость, и не просто волость, но владение в смысле кормленой единицы. Передачу волостей, стало быть, нужно разуметь как уступку права сбора доходов с них. Русь в этом отношении не являлась исключением. Подобного рода пожалования имели место также в других раннесредневековых государствах. В

¹ ПСРЛ, т. II, стб. 492. ²ПВЛ, ч. I, стр. 136.

³ Там же, стр. 135.

⁴ Там же, стр. 132.

⁵ См.: Н.П.Барсов. Очерки русской исторической географии. Варшава, 1885, стр. 121-122, 123, 128. ⁶ПВЛ,ч. I, стр. 135.

¹ См.: В.Милютин. О недвижимых имуществах духовенства в России. «ЧОИДР», 1859, кн. 4, стр. 26.

² Е.Е.Голубинский. История русской церкви. Т. 1, 2-пол. тома. М.,

1904, стр. 712-713.

³ Б.Д.Греков. Киевская Русь, стр. 138; С.В.Юшков. Очерки ..., стр. 48; Я.Н.Щапов. Церковь в системе государственной власти..., стр. 332.

⁴ М.Н.Тихомиров. Крестьянские и городские восстания..., стр. 35.

⁵ Там же.

Англии, например, «пожалование земли в бокленд заключа­лось зачастую в передаче королем под власть церкви или дру­жинника населения любой территории страны, на которой ко­ролевская власть могла осуществлять свои налоговые и судеб­ные права». Но это отнюдь не было земельным пожаловани­ем. Права, предоставляемые королем, не простирались даль­ше сбора налогов «и других доходов, которые до пожалования поступали с определенной территории в казну».³ В раннефео-

¹А.Я.Гуревич. Роль королевских пожалований в процессе феодально­го подчинения английского крестьянства. «Средние века», вып. IV, 1953, стр. 59 — 60; Его же. Мелкие вотчинники в Англии раннего средневековья. «Изв. АН СССР. Серия истории и философии», т. VIII, № 6, 1951, стр. 553.

² В данной связи Д.М.Петрушевский писал: «В передаче королем сво­их фискальных прав...на те или иные местности и округа обыкновенно и состояли те земельные пожалования, о которых говорят дошедшие до нас грамоты (land books) англо-саксонских королей, выданные ими церквам, монастырям и светским магнатам. Грамоты эти не передают права собст­венности на ту или иную землю; они передают в частные руки лишь права государственного верховенства, принадлежащие королю как главе госу­дарства. Права частной собственности в отношении к каждой точке данной территории остаются при этом в неприкосновенности... И хозяйство, и вла­дение живших на территории данного округа свободных людей оставались неприкосновенными. Отношение их к земле, на которой они сидели и хо­зяйствовали, по-прежнему было или правом родовой или индивидуальной собственности, регулируемой обычным народным правом.... (Д.М.Петру­шевский. Очерки из истории английского государства и общества в сред­ние века. М., 1937, стр. 47 — 48). Отличал бокленд от феодального пожало­вания и А.И.Неусыхин. — А.И.Неусыхин. Дофеодальный период как пере­ходная стадия развития от родо-племенного строя к раннефеодальному. «Проблемы истории докапиталистических обществ», кн. 1, М., 1968, стр. 606.

³ А.Я.Гуревич. Роль королевских пожалований..., стр. 60. Далее А.Я.Гуревич пишет: «С особенной ясностью подлинный характер королев­ского пожалования раскрывается в грамоте, оформлявшей передачу Эдви­ном некоему Элфину селения Middleton. Сначала в этом документе, как и обычно, указывается на пожалование земли в наследственную собствен­ность с правом свободно ею распоряжаться, а затем сказано: «Совершено это освобождение земли от уплаты королю всяческих податей, за исключе­нием участия в ополчении и строительстве мостов и крепостей, в 956 го-

дальной Норвегии практиковались пожалования королями вейцлы, но они «не были сопряжены с передачей права собст­венности на землю».¹ История раннего средневековья Хорва­тии отмечена аналогичными явлениями.²

Передача прав по сбору волостных доходов на Руси XI — XII вв. подтверждается не только летописными записями о князе Ярополке Изяславиче. В ИЗО г. «Мьстислав Володи-мирь сын, дьржа Русьску землю в свое княжение, повелел есмь сыну своему Всеволоду отдати Буице святому Георгиеви с да-нию, и с вирами, и с продажами, и вено вотское... А яз дал ру­кою своею осеньнее полюдие даровьное, полътретиядесяте гривьн святому же Георгиеви».³ Формуляр грамоты достаточ­но характерен: пожалование осуществляется от имени князя, олицетворяющего государство, а не в порядке частной акции. Сколь далеко простиралась сфера полномочий монастыря над только что полученной территорией — вопрос принципиаль­ный, от которого зависит многое. Л.В.Черепнин и Л.В.Дани­лова считают, что волость вместе с населением ее отдавалась

ду». Оказывается, под пожалованием земли в «вечную наследственную и полную собственность» в действительности подразумевались освобожде­ние ее от уплаты налогов в пользу короля и передача их получателю пожа­лования» (Там же, стр. 61). Характерно и то, что «население территорий, передававшихся в бокленд, состояло обычно из свободных от феодальной зависимости людей» (Там же, стр. 62). Однако далее автор неожиданно заявляет: «Превращение в бокленд земли, на которой находилась свобод­ная община, нанесло тяжелый удар. Хотя по виду происходила как будто лишь замена получателя подати, население общины фактически утрачива­ло свою независимость... Королевский налог превращался в ренту, которую отныне взимал с деревни феодал» (Там же, стр. 63).

¹ А.Я.Гуревич. Так называемое «отнятие одаля» королем Харальдом Прекрасноволосым (Из истории возникновения раннефеодального госу­дарства в Норвегии). «Скандинавский сборник», вып. И. Таллин, 1957, стр. 34.

² Ю.В.Бромлей. Становление феодализма в Хорватии (К изучению процесса классообразования у славян). М., 1964, стр. 286.

³ Грамоты В.Н. и П., стр. 140.

монастырю в феодальную собственность.¹ Я.Н.Щапов еще больше усложняет картину. Он находит здесь передачу земли «из фонда уже закрепощенных государством земель».² Следу­ет согласиться с Т.И.Осьминским и А.Л.Шапиро, усматри­вающими в пожаловании волости Буйцы передачу права сбора доходов Юрьеву монастырю.³ Справедливость этого предпо­ложения подтверждает последующая судьба волости. Как по­казывает договорная грамота великого князя Казимира с Нов­городом (1440-1447 гг.), Буйцы временами выходили из-под власти монастыря, и население ее «тянуло» черными кунами уже не к юрьевским монахам, а к тому, кому Господин Вели­кий Новгород предоставлял право их сбора.⁴ Вот почему в Новгородских писцовых книгах упоминание о Буйцах сопро­вождается формулой: «волость, что бывала (курсив наш. — И.Ф.) Юрьева монастыря».⁵

А.Л.Шапиро верно замечает, что переход права сбора до­ходов с волости в руки монастыря «давал возможность для превращения черных земель в феодальную собственность».⁶ Это наблюдение выглядит еще более убедительным в сопос­тавлении с аналогичными явлениями на Западе. Например, ко­ролевское пожалование земли в бокленд открывало «возмож­ность захватить свободную деревню, присваивать уплачивав­шиеся ее населением подати и другие доходы, а в дальнейшем, по мере укрепления его власти над крестьянами, закрепостить

¹ Л.В.Черепнин. Русские феодальные архивы XIV — XV вв., ч. 2. М., 1951, стр. ИЗ — 114; Л.В.Данилова. Очерк по истории землевладения и хозяйства в Новгородской земле в XIV — XV вв. М., 1955, стр. 54.

² Я.Н.Щапов. Церковь в системе государственной власти..., стр. 329.

³ Аграрная история Северо-Запада России. Вторая половина XV — на­чала XVI в. Л., 1971, стр. 68, 85.

⁴ В данном случае черные куны получал Казимир. — Грамоты В.Н. и П., стр. 116.

⁵ Аграрная история Северо-Запада России, стр. 85.

⁶ Там же, стр. 68.

их и превратить их земли в свою собственность».¹ В Хорватии то же: «Передача верховным правителем отдельным лицам права сбора налогов со свободного населения предполагает и появление возможности превращения суверенитета в верхов­ную собственность на землю, принадлежащую этому населе­нию».²

Таким образом, передача князьями земель монастырям с правом сбора доходов не являлась актом феодального пожало­вания. Она создавала лишь возможность эволюции пожало­ванной земли в феодальную собственность. И тут духовенство шло впереди князей, которые из-за частых переездов и смены столов не успевали сконцентрировать свои частновладельче­ские усилия на каком-нибудь постоянном объекте — волости или группе волостей. Так было, по крайней мере, до середины XII в. Монастырь же, получив волость, постепенно подрывал ее свободу. Его наступление встречало энергичный отпор кре­стьянства. Поэтому оно затянулось надолго. Сначала устанав­ливалась верховная собственность на землю волости, носив­шая скорее номинальный характер, нежели действительный. На данной стадии между вотчинником и крестьянским миром нет никаких или почти никаких экономических связей. Это — два самостоятельных организма, скрепленных политически. Медленно, шаг за шагом, владелец приближается к волости, и, наконец, внедряется в общественную ткань, подрывает общину и устанавливает над ней господство — завязывается феодальное хозяйство. Чем меньше объект пожалования, тем легче и быст­рее идет процесс перерождения свободной общины в комплекс зависимых хозяйств. Но при самых оптимальных условиях для вотчинника он растягивается на длительный период.

Кроме волости Буйцы, Юрьев монастырь получил от име­ни великого князя Всеволода Мстиславича Терпужский погост

¹ А.Я.Гуревич. Роль королевских пожалований, стр. 63; Его же. Мел­кие вотчинники в Англии, стр. 553.

² Ю.В.Бромлей. Становление феодализма в Хорватии, стр. 286.

Ляховичи «с землею, и с людьми, и с коньми, и лес, и борти, и ловища на Ловати...». Наименование погоста Ляховичи, оче­видно, происходит от слова «ляхи», т.е. «поляки». Видимо, население погоста состояло из пленников, выведенных из Польши и помещенных на землях Новгорода. Пленники, по­саженные на землю, назывались смердами, основная функция которых — платить дань. Пожалование погоста Ляховичи со­стояло, по всему вероятию, в переадресовке дани: прежде она поступала князю, теперь — Юрьеву монастырю.

Изяслав Мстиславич дал Пантелеймонову монастырю село Витославицы со смердами, живущими там, на сходных правах. Любопытно то, что «грамота Изяслава Мстиславича является не рядовым актом пожалования земельных владений одному из новгородских монастырей. Это документ, выданный Панте­леймонову монастырю его основателем в момент основа­ния...» . Следовательно, мы имеем случай видеть один из спо­собов обеспечения созидаемых монастырей, заключающийся в предоставлении сбора дани. Эта мера была началом быстрого превращения смердов, пребывавших под властной опекой го­сударства и отданных монастырю, в феодально зависимый люд. Значит, темпы феодализации зависели от того, какой по­гост получал монастырь: если его население было в массе сво­бодным, феодализация шла медленнее, если же зависимым, то значительно быстрее.

Само собой разумеется, и на севере монастыри держали собственные села на частном праве, о чем свидетельствуют духовные и данные грамоты.³ Но их было не много, они не могли лежать в основе жизнедеятельности монастырей: в по­давляющем большинстве монастыри на Руси не являлись фео­дальными собственниками «и никаких хозяйственных задач

¹ Грамоты В.Н. и П., стр. 139.

² В.Л.Янин. Из истории землевладения в Новгороде ХII в.— В кн. Культура Древней Руси. М, 1966, стр. 315.

³ См.: Грамоты В.Н. и П., стр. 159-163.

перед собой не ставили».¹ К наблюдениям И.В.Будовница до­бавим: те монастыри, которым он придает хозяйственное зна­чение (Киево-Печерский, Юрьев, Пантелеймонов и др.),² пола­гались не на одно свое монастырское хозяйство, но в значи­тельной степени на волостные доходы, какими подкармливали их князья.

С введением христианства на Руси белое духовенство, за­везенное из Византии, получило довольствие по специальному указу Владимира Святославича — так называемому Церковно­му уставу князя Владимира. Церковные уставы на Руси X — XII вв. внимательно изучались Я.Н.Щаповым.³ По его пра­вильному наблюдению, «важной особенностью устава Влади­мира является отсутствие среди названных в нем источников, которыми обеспечивается церковь, землевладения».⁴ Действи­тельно, в 3 ст. «Устава святого князя Володимира, крестивша-го Руськую землю», записано: «По томь же летом многым ми­нувшем, создах церковь святыя Богородица Десятиньную и дах ей десятину, по всей земли Русьстеи ис княжения в сбор­ную церковь от всего княжа суда, десятую векшю, а ис торгу десятую неделю, а из домов на всяко лето от всякого стада, и от всякого жита чюдному спасу и чюднеи его матери».⁵ Умол­чание о землях в Уставе Владимира Я.Н.Щапов объясняет тем,

¹ И.В.Будовниц. Монастыри на Руси и борьба с ними крестьян в XIV — XVI веках. М. 1966, стр. 73. Переворот в монастырской жизни, по мнению автора, совершился в XIV в. и был связан с именами Сергия Радонежского и митрополита Алексея (Там же, стр. 77 — 111).

² Там же, стр. 46.

³ Я.Н.Щапов. Смоленский Устав князя Ростислава Мстиславича. «Ар­хеографический ежегодник за 1962 год». М., 1963; Его же. Редакции устава князя Ярослава Владимировича. «Проблемы источниковедения», XI, 1963; Его же. Церковь в системе государственной власти ..., стр. 279 — 297; Его же. Княжеские уставы и церковь в Древней Руси. М., 1972; См. также: А.В.Поппэ. Учредительная грамота Смоленской епископии. «Археографи­ческий ежегодник за 1965 год». М., 1966.

⁴ Я.Н.Щапов. Церковь в системе государственной власти ..., стр. 291.

⁵ ПРП, вып. I, стр. 244.

что «основа устава складывалась тогда, когда этот институт не играл еще важной роли в обеспечении церкви, когда основны­ми источниками ее обеспечения были только те, которые на­званы в уставе: десятина и церковные суды».¹ Этот вывод принять можно, но с поправкой: церковное землевладение в первые десятилетия после крещения Руси вовсе не играло ни­какой роли.

Выделение части княжеских доходов в пользу церкви Я.Н.Щапов понимает как раздел феодальной ренты между церковной и светской властью. В состав десятины, предостав­ленной церкви государством, входили, как он считает, «отчис­ления от трех основных форм совокупной феодальной ренты: десятина от даней в различных ее видах, десятина от княже­ского суда (от "вир" и "продаж") и десятина от торга».² К со­жалению, свои положения Я.Н.Щапов попросту декларирует, а не доказывает фактами. Последние показывают, что дань на Руси X в. не может быть зачислена в разряд феодальных по­винностей. Это — примитивная форма эксплуатации, основан­ная на внешнеполитических комбинациях, у которой ничего общего с феодализмом нет. Поэтому и десятина от дани к феодальной ренте не имеет никакого касательства. Я.Н.Щапов находит возможным «говорить не только о феодальной зе­мельной ренте, но и, например, о феодальной судебной (?!) ренте как форме реализации собственности феодала на работ­ника?!)»³

Попутно он напоминает, что К.Маркс не исключал тожде­ства судебных пошлин с феодальной рентой.⁴ Это верно. Но для какого времени? Автор впадает в глубокое противоречие с самим собой, когда, рассуждая об этом тождестве, ссылается на повадки средневековых сеньоров, требовавших от своих крестьян торговые, провозные, судебные пошлины, так как

¹ Я.Н.Щапов. Церковь в системе государственной власти..., стр. 291.

² Там же, стр. 302.

³ Там же, стр. 302 (прим.).

⁴ Там же.

укреплению сеньориальной власти предшествует длительный период складывания частновотчинных отношений. А Я.Н.Щапов изучает Русь, в которой, по его собственному убе­ждению, частное крупное землевладение господствующего класса еще не сформировалось.¹ Столь же не уместна сноска на книгу Б.Ф.Поршнева, где хотя и указывается, что «судеб­ные штрафы составляли очень важную статью дохода феода­лов почти (курсив наш. — И.Ф.) на всех этапах развития фео­дализма, «речь идет преимущественно о судебных доходах с населения поместий».²

У Я.Н.Щапова нет ни тени сомнения, что торговые по­шлины на Руси X в. — одна из форм совокупной феодальной ренты.³ Не мешало бы задуматься над сложностью понятия. Ведь эти пошлины в значительной мере шли с внешнеторгово­го оборота. Значит, торговые пошлины по крайней мере рас­кладываются надвое: доходы от внешней и внутренней тор­говли. Если последние подходят формально к схеме Я.Н.Щапова, то первые никакими силами не подогнать под нее.

Итак, раздел феодальной ренты между церковной и свет­ской властью при Владимире не состоялся, поскольку ее в том виде, как рисует Я.Н.Щапов, не существовало. Историк за­ставил мирян и церковников делить шкуру неубитого медведя.

Перенесемся в XII в., посмотрим, чем снабжают князья церковь. Вот Устав Святослава Ольговича, выданный новго­родской епископии. В его преамбуле сообщается: «Устав, бывши преже нас в Руси от прадед и от дед наших: имати пис-

¹ Там же, стр. 305.

² Б.Ф.Поршнев. Феодализм и народные массы. М., 1964, стр. 68.

³ Я.Н.Щапов. Церковь в системе государственной власти ..., стр. 302.

⁴ См. критику положений Я.Н.Щапова в работах: С.М.Каштанов, Ю.Р.Клокман. Советская литература 1965 - 1966 гг. по истории России до XIX века. «История СССР», 1967, № 5, стр. 166 - 167; А.Л.Шапиро. О природе феодальной собственности на землю. «Вопросы истории», 1969, № 12, стр. 70.

купом десятину от дании и от вир и продажь, что входит в княж двор всего».¹ Если правы те, кто полагает, что цитиро­ванные строки есть пояснение к Уставу Владимира,² то лиш­ний раз убеждаемся в решающей роли внеземельных доходов церкви на Руси конца X-XI вв. Непосредственные предшест­венники Святослава Ольговича, по его признанию, выделяли епископу то же: «А зде в Новегороде, что есть десятина от Да­нии, обретох уряжено, преже мене бывшими князи, толико от вир и продажь десятины зьрел, олико днии в руце княжи и в клеть».³ У исследователей вызывает затруднение чтение фра­зы: «...олико днии в руце княжи и в клеть». «Дании» или «днии» — вот в чем сложность. Я.Н.Щапов вслед за другими авторами принимает транскрипцию «дании».⁴ Мотив следую­щий: «Слово "днии" под титлом действительно употреблялось в древнерусской письменности и как сокращение от "дьнии" (дней), однако в этом случае нам представляется более пра­вильным чтение его как "дании"».⁵ Отчего «представляется», неизвестно.

Чтение М.Н.Тихомирова считаем наиболее удачным. По­чему? Обращаясь к оригинальному тексту грамоты, находим, что слово «дании» написано полностью, а «днии» — под тит­лом. В Новгородской Синодальной летописи во всех случаях в термине «дань» ни одна буква не опускается,⁷ зато при напи­сании «день» постоянно отсутствует вторая буква (ь) и слово

¹ М.Н.Тихомиров, М.В.Щепкина. Два памятника новгородскойпись­менности. М., 1952, стр. 19-20.

² Там же, стр. 19.

³ Там же, стр. 20.

⁴ Я.Н.Щапов. Церковь в системе государственной власти..., стр. 283 — 284.

⁵ Там же, стр. 284.

⁶ М.Н.Тихомиров, М.В.Щепкина. Два памятника ..., стр. 28.

⁷ Новгородская харатейная летопись. М., 1964, стр. И, 121, 161, 162,221,261,303.

везде стоит под титлом. В Новгородских берестяных грамо­тах соблюдаются те же правила написания: «дань»² и «днь».³

По поводу истолкования отрывка Я.Н.Щапов пишет: «За­гадочная фраза в этом случае может быть переведена следую­щим образом: «Что касается десятины от вир и продаж, те ее я застал столько, сколько даней поступает в руки князя и в его клеть», т.е. размер десятины точно не фиксирован, но нахо­дится в зависимости от размеров дохода самого князя и изме­няется вместе с ним».⁴ В этом переводе смешиваются различ­ные статьи дохода: виры, продажи и дани. Источники не дают на то оснований: термины в них строго разграничены и не за­меняют друг друга. И в самом Уставе Святослава подчеркива­ется, что десятина идет от даней, вир и продаж. Я.Н.Щапов привнес значение термина, ему не свойственное.

О чем тогда говорит «загадочная» фраза? В ней нашли от­ражение особенности княжеского суда в Новгороде Великом, заключавшиеся не только в наказе князю суд вершить под на­блюдением новгородского чиновника — посадника,⁵ но и в из­вестном ограничении дней княжеского суда.⁶ М.Н.Тихомиров

¹ Там же, стр. 18, 34, 40,46,47, 54, 62, 66, 76 и др.

² А.В.Арциховский и В.И.Борковский. Новгородские грамоты на бере­сте (Из раскопок 1956 - 1957 гг.). М., 1963, стр. 113, № 286.

³ А.В.Арциховский и В.И.Борковский. Новгородские грамоты на бере­сте (Из раскопок 1953 - 1954 гг.). М., 1958, стр. 73, № 134; Их же. Новго­родские грамоты на бересте (Из раскопок 1955 г.). М., 1958, стр. 19, № 142; стр. 31, № 154; А.В.Арциховский. Новгородские грамоты на бересте (Из раскопок 1958 - 1961 гг.). М., 1963, стр. 88, № 388.

⁴ Я.Н.Щапов. Церковь в системе государственной власти ..., стр. 284.

⁵ С.М.Соловьев. История России с древнейших времен, кн. П. М., 1960, стр. 29.

⁶ Вот выражения памятников, покоящихся на старых традициях: «А куда пошло судии твоему ездити по волости, ехати им межень по Петрове дни» (Грамоты В.Н. и П., стр.10); «а судье слати на Петров день, тако по­шло» (Там же, стр. 13); «а судье слати тобе свое на Петров день, тако по­шло» (Там же, стр. 16); «а судиям твоим ездити по волости, куда пошло, лете с Петрова дни, по пошлине» (Там же, стр. 17); «а судье слати тобе

был прав, когда переводил: «А здесь в Новгороде я нашел, что есть десятина от даней, установлено прежде меня бывшими князьями. Столько от вир, и продаж десятины видел, сколько дней в руке княжей в его казну».¹ Стало быть, размер десяти­ны зависел от количества дней княжого суда, определенных Новгородом.

Помимо 100 гривен, назначенных Святославом епископу взамен десятой части вир и продаж, новгородская епископия еще наделяется отчислениями с дани, величина которых ука­зана по отдельным погостам, вносившим ее в княжескую каз­ну. Всего дом Святой Софии получал 43 с половиной сорочка. «Из Еми владыке шли меха (скора), а с соляных варниц по пу­зу (3 пуда²) соли от каждого црена и салги».³

Уставная грамота князя Ростислава Смоленской еписко-пии представляет особую ценность для изучения нашей темы, поскольку она, будучи учредительной, тщательно фиксирует главные источники доходов церковного ведомства середины XII в.⁴ И что же? Оказывается, даже в это время церковь в ос­новном питается «уроком» от княжеских сборов: дани, вир и продаж, полюдья, а также торговых, мытных, перевозных, корчемных денег и др.⁵ По подсчетам А.А.Зимина, княжеские доходы в Уставной грамоте Ростислава «исчисляются суммой свыше 4000 гривен (нужно учитывать также, что многие пода-

ти в грамоте точно не обозначены)».¹ Взяв в расчет минималь­ные 4000 гривен, получим внушительную сумму в 400 гривен, т.е. десятину, поглощаемую церковью. После перечисления разноликих поступлений князь добавил: «И се даю из Торопча от всех рыб, иже идеть ко мне, десятину святей Богородици и епископу, от Жизця такоже от всех рыб, иже идеть ко мне, де­сятина святей Богородици и епископу».² В сравнении с ос­тальными пожалованиями, земельные занимают очень скром­ное место. Князь дал всего два села, несколько сеножатей и озер, да еще капустный огород.³ Для большой епископии эти пожалования ничтожны. Так получаем веское свидетельство о том, что в XII в. земля не стала еще основным богатством церкви, она даже сильно проигрывала при соотношении с иными доходами.

Коснемся еще некоторых доходных статей, помеченных княжескими церковными уставами. Уже Устав Владимира очертил судебную компетенцию епископа, выделив церковные суды. Устав Ярослава Владимировича с особым старанием оповещает о них.⁵ В грамоте Ростислава церковные суды так­же обозначены.⁶ Несомненно, судебная практика способство­вала обогащению церкви, которая, таким образом, держала в руках еще один важный источник дохода.⁷

Из всех уставов о полюдьи прямо говорит лишь грамота

свое на Петров день, тако пошло» (Там же, стр. 20); «а судне слати тобе свое на Петров день, тако пошло» (Там же, стр. 22).

¹ М.Н.Тихомиров, М.В.Щепкина. Два памятника ..., стр. 23.

² Е.И.Каменцева, Н.В.Устюгов. Русская метрология. М., 1965, стр. 48.

³ М.Н.Тихомиров, М.В.Щепкина. Два памятника ..., стр. 20.

⁴ Устав, изданный в 1136 — 1137 гг., пополнялся до 1150 года. См.: Я.Н.Щапов. Смоленский Устав князя Ростислава Мстиславича. «Архео­графический ежегодник за 1962 год». М., 1963, стр. 37 — 47; Его же. Цер­ковь в системе государственной власти ..., стр. 279; А.В.Поппэ. Учреди­тельная грамота Смоленской епископии. «Археографический ежегодник за 1965 год». М., 1966, стр. 69 - 71.

⁵ПРП,вып. II, стр. 39-41.

¹ Там же, стр. 45. ,

² Там же, стр. 41.

³ Там же.

⁴ ПРП, вып. I, стр. 244 - 245.

⁵ Там же, стр. 265-271.

⁶ ПРП, вып. II, стр. 41.

⁷ В Новгородско-Псковском крае со временем владычный суд, так же как и княжеский, был ограничен во времени. По крайней мере в НПЛ чита­ем: «Того же лета поиха владыка Василии в Плесков на подъезд, и плеско-вичи суда не даша...» (НПЛ, стр. 348); «той же зимы езди владыка Иоанн в Пьсков на свои подъезд» (Там же, стр. 396); «и том осени ездил владыка Семеон в Пьсков и месяц судил» (Там же, стр. 411).

Ростислава. Но мы ошибемся, если подумаем, что князья до этого не делились им с отцами церкви. Примечательно, что Святослав Ольгович предоставляет епископу право брать «на Ивани погосте с даром ... у Лигуя с даром...у Вавдита с да­ром».²

Иногда князья давали кафедральным церквам города, т.е. поступались кормами с них. Первый на Руси митрополит, при­глашенный из Царьграда, получил, как известно, Переяславль. Б.Д.Греков видит в этом наделение митрополита недвижимым имуществом.³ Предположение Б.Д.Грекова не может быть принято, поскольку Русь X — XII вв. не знает владения круп­ными городами на частном праве. История самого Переяслав-ля довольно внятно рассказывает о большом свободном горо­де — сначала центре земли, а потом княжества. Подобно Киеву и Чернигову, Переяславль не мог принадлежать частному вла­дельцу.

Передача городов в кормление церкви заметна и в XII в. Суздальский «списатель» вспоминает щедрость Андрея Юрье­вича, наделявшего городами церковь Богородицы во Влади­мире.⁴ В усобицы, наступившие после убийства Андрея, Рос-тиславичи взяли их на себя. И потом лишь Михалко с Всево­лодом, одержав победу над Мстиславом и Ярополком Рости-славичами, «да городы святое Богородици, яже бе отьял Яро-полк».⁵

Подчеркивая существенную роль в жизни древнерусской церкви неземельных доходов, нельзя, разумеется, игнориро­вать совершенно отчетливые указания источников о церков­ном землевладении. Автор Повести временных лет, описывая сожжение Суздаля по указке Олега Святославича, заключает: «токмо остася двор монастырькыи Печерьскаго монастыря и

¹ ПРП, вып. II, стр. 39,40.

² М.Н.Тихомиров, М.В.Щепкина. Два памятника..., стр. 20.

³ Б.Д.Греков. Киевская Русь, стр. 139 - 140.

⁴ ПСРЛ, т. I, стб. 375.

⁵ Там же, стб. 377.

церквы, яже тамо есть святаго Дмитрея, юже бе дал Ефрем и с селы». Все ту же Богородицкую церковь Андрей Боголюб-ский одаривал многими именьями, купленными «свободами», «лепшими» селами.² Епископ Кирилл поражал воображение современников «кунами и селы и всем товаром и книгами и просто рещи так бе богат всем, так ни един епископ быв в Су-ждальстей области».³ Однако, хотя иерархи церкви села и держали, земельный фонд не стал пока основой их благополу­чия, из чего можно заключить о сравнительно слабом разви­тии землевладения древнерусской церкви XI — XII вв.

Поиск по сайту: