Потаенная Страна, Серые горы, у северной границы королевства Пятых, весна 6241 солнечного цикла

Тунгдил направлялся к Каменным Вратам через королевство Глаимбара, причем по той же дороге, что и пять циклов назад, вместе с Балиндис и Боиндилом.

Красота ландшафтов, открывавшихся его взору, отвлекла от привычных мыслей, заглушала вечное недовольство, с недавних пор присущее его характеру. Но не могла спасти от боли, потому что боль таилась, словно злобный зверь, в уголке его разума, слишком часто выходя наружу, вонзая свои острые когти в ранимую душу гнома. С того самого проклятущего дня они были его постоянными спутниками – недовольство и боль.

Стоило хоть немного развеяться – и смех любого ребенка, доносившийся до него, уничтожал хорошее настроение. Этот радостный звук, словно нож, резал его сердце, бередя душевные раны, заставляя их кровоточить, пока Тунгдил не запечатывал их водопадом пива. К сожалению, эти жалкие пробки никогда не держались слишком долго, приходилось их постоянно подновлять. Так рождались привычки…

Слегка покачиваясь, Тунгдил добрался до крепких врат, которые были преодолены однажды из-за предательства. Хотя кроме того единственного печального эпизода гигантские створки на протяжении тысяч циклов выдерживали атаки порождений тьмы.

И так должно продолжаться дальше. Камнетесы залатали бреши, пять засовов снова находились на своих местах и сдвигались только тогда, когда гномы произносили тайные слова.

– Если бы у тебя был один глаз и ты бы пел, то я бы решил, что ты – Баврагор Молоторукий, – раздался позади Тунгдила громкий голос, отвлекая от размышлений.

– Голос мертвого говорит о мертвом? – ответил он, оборачиваясь, слишком быстро, чтобы удержаться на ногах. Две крепкие руки поддержали Златорукого и не позволили упасть.

– Разве так выглядят мертвые, книгочей?

Тунгдил изучал мускулистого, приземистого гнома, стоявшего перед ним. Длинные черные волосы были сбриты на висках, за спиной болталась коса, борода такого же цвета доставала до пряжки на ремне, кольчуга, кожаный камзол, сапоги и шлем – все говорило о том, что перед Тунгдилом воин. Вороний клюв – разновидность боевого молота с длинным крюком – покоился на скале рядом с хозяином, рукоять касалась бедра.

– Боиндил? – недоверчиво прошептал он. – Боиндил Равнорукий! – затем радостно воскликнул Тунгдил, прижимая к себе друга, которого не видел уже пять циклов. Гном не стыдился своих слез, а громкое сопение возле уха сказало, что даже такой завзятый боец, как Бешеный, не скрывает своих чувств.

– У могилы моего брата Боендала у Высоких Врат виделись мы в последний раз, – плакал от радости Боиндил.

– И там мы тоже плакали, обнимаясь, – сказал Тунгдил, хлопая его по спине. – Боиндил! Как же я по тебе соскучился! – Он отпустил друга, с которым пережил невероятные приключения, веселые и грустные, ужасные и прекрасные.

Бешеный смахнул слезинки с бороды, и они стекли вниз, словно капли воды по гусиным перьям.

– Я все еще регулярно смазываю ее, – просияв, сказал черноволосый гном. – Книгочей, мне тебя не хватало, – Тунгдил пытался разглядеть в старом боевом товарище ту искру берсеркского безумия, которая могла проснуться в любой миг. Но взгляд карих глаз не был шальным и диким, он стал теплым и приветливым. – Смерть изменяет и живых, сказал ты мне когда-то. – Равнорукий похлопал Тунгдила по плечу. – Но если ты, будучи живым, будешь продолжать в таком же духе, то изменение станет твоей смертью, – заявил он. – Неужели пиво, которое варит Балиндис, настолько хорошо?

– Пиво нам поставляет торговец, и оно совсем не такое вкусное, как произведение гномьих пивоваров. Действие такое же, но от него на следующий день болит голова, – Тунгдил не обиделся на намек на свою полноту.

Но густые широкие брови друга сползлись на переносице.

– Иными словами: ты стал пьяницей, как Баврагор, – подытожил Боиндил. От Златорукого разило потом до рези в глазах, Бешеный видел слипшиеся волосы и постаревшее лицо. – Ты опустился, толстый герой. Что случилось?

– Мы встретились спустя пять циклов, а ты мне морали читаешь, – проворчал Тунгдил. Он огляделся по сторонам и увидел множество воинов, которые выстроились, чтобы закончить боевые упражнения.

– Меня никто не понуждал и не гнал. Я больше не горю жаждой битвы, огонь в моих жилах угас. Верховный король попросил меня пойти с тобой. Кто-то же должен присматривать за тобой, – он погладил рукоять вороньего клюва. – И почтить память о моем брате. В отличие от меня, клюв так и рвется в бой. Он вонзится в брюхо какого-нибудь свинорожего.

Перед рядами воинов взад-вперед бегал Третий; черные татуировки на лице выдавали его происхождение и профессию мастера сражений. Всего несколько циклов тому назад Третьи и гномы, которыми теперь командовал этот мастер сражений, стояли на поле боя друг напротив друга. Сегодня неукротимая ненависть угасла. Но не повсюду…

Боиндил проследил за взглядом Тунгдила.

– Я никак не могу привыкнуть, – признался Равнорукий, – не считая некоторых исключений, – он положил руку на плечо друга, – Третьи по-прежнему вызывают у меня подозрения. Я не могу забыть, что парочка из них поклялась искоренить нас. Я опасаюсь их хитростей.

– Да. Но их осталась всего лишь горстка. Теперь это не целое племя, как во времена Лоримбура. Ослепленные вымрут, – уверенно сказал Тунгдил. – Это мой отряд? – Златорукий направился к группе воинов, друг последовал за ним.

Третий заметил приближение гномов и повернулся к ним.

– Приветствую вас, Тунгдил Златорукий и Боиндил Равнорукий, – поклонился он. – Я Манон Тяжкоступ из клана Смертоносных Секир. Вот две дюжины воинов, которых я собственноручно подготовил для миссии в Потусторонних Землях, – его карие глаза смотрели уверенно. – Их ничто не испугает.

Боиндил приветливо рассмеялся.

– О, поверь мне, Манон, всегда найдется что-то, что испугает воина, – он водрузил оружие на плечо. – Что не означает, что страх нельзя одолеть.

Манон вызывающе ухмыльнулся.

– Тогда мои ребята покажут тебе, что существуют на свете гномы без страха.

– Да мы наверняка не найдем ничего, кроме осыпей и гальки, – спокойно произнес Тунгдил. – Когда мы можем выступать?

– Когда захочешь.

– Тогда завтра утром, на восходе, – решил Тунгдил и направился к башне. Он поднялся по лестнице на вершину и вышел на крепостную стену над воротами. Боиндил не отставал.

Они вместе смотрели в Потусторонние Земли, которые раскинулись перед ними в этот ясный вечер. Перед вратами находилась равнина, на которой прежде с завидным постоянством собирались чудовища, которые пытались штурмовать укрепления.

– Трудно поверить, что они оставили свою затею, – тихо сказал Тунгдил, наслаждаясь холодным ветром, овевавшим его и выдувавшим из его головы остатки хмеля. Воздух был ледяным, чистым, свободным от смрада монстров. – И только древние горы помнят о постоянных атаках, о бесконечных приливах войск порождений Тиона.

– Наверное, все дело в заклинании изгнания скверны, – предположил его друг. – Очевидно, оно уничтожило зло не только в Потаенной Стране, но и за границей гор, – он вздохнул. – Представь себе, книгочей. Как было бы здорово… – По тону его голоса было ясно, что сам он не отваживался поверить в свои слова.

– Я помню тот день.

Магическая волна света, прокатившаяся после произнесения заклинания пять циклов тому назад, сожгла дотла все злое, а его энергию собрала в бриллиант. Тот, кто завладеет артефактом и будет способен использовать магию, станет самым могущественным существом, которое когда-либо рождалось на свет. Для надежности гномы изготовили точные копии и разделили их между всеми королевствами; у Тунгдила тоже был камень, и он не знал, настоящий он или поддельный. Однако один камень уже успел потеряться. Златорукий спросил о нем Боиндила.

– Это тайна за семью печатями. Камень, который должны были передать королеве Изике, правительнице Ран-Рибастура, исчез. Пока что его не нашли, – ответил он. – Не обнаружили ни посланника, ни эскорта, который должен был охранять бриллиант. И больше о камне не слышали, – он поглядел на окруженную тучами вершину Драконьего Языка; склоны горы живописно отсвечивали темно-красным в свете заходящего солнца. Тени удлинились, с каждым смыканием ресниц ветер становился все более ледяным. – Все усилия ни к чему не привели.

– Это было пять циклов тому назад, – прикинул Тунгдил, поежившись. – А предпринимались ли с тех пор попытки выкрасть один из камней?

– Мне ничего не известно, – покачав головой, протянул Боиндил; черная коса хлестнула по спине, словно длинная веревка. – В Потаенной Стране больше нет волшебников, а значит, и тех, кто мог бы воспользоваться силой.

– Не считая горстки учеников предателя Нод’онна, – поправил друга Тунгдил.

– У них нет силы. Говорят, что эоил осушила и запечатала все источники магии. Откуда ученикам черпать силу? Кроме того, их образование не завершено. Что они могут сделать, книгочей?

Тунгдил не ответил. Он вырос рядом с волшебником Лот-Ионаном и его школой; он знал силу магии. Однако поскольку уже давно никто не замечал никаких ее проявлений, то не решился поколебать уверенность друга. Слишком мрачное отношение к жизни было не по нему. – Идем вниз. Весна на Северном перешейке заставляет себя ждать. – Гном бросил взгляд на величественные гребни гор. Ветер сдувал со скал снег, превращая вершины в подобие знамен. – Я уже предвкушаю теплое пиво.

И они стали спускаться вниз по лестнице.

– Как поживает Балиндис? – поинтересовался Боиндил, когда они оставили башню позади и спустились в штольни. – Что поделывает лучший кузнец Потаенной Страны?

– Она скорбит, – с горечью и так неприветливо произнес Тунгдил, что воин не отважился расспрашивать. До поры до времени… Они молча шагали бок о бок к своим квартирам.

– Пст! Тунгдил Златорукий! – вдруг донеслось из приоткрытой двери. – У тебя найдется свободная минутка?

Боиндил нахмурился.

– Что за таинственность? – Бешеный ринулся вперед, распахнул дверь, сжимая лежащий на плече вороний клюв. – Покажись, если намерения твои честны! – Из комнаты послышался испуганный женский вскрик, поскольку окликнувшая Тунгдила гномка не заметила Равнорукого. – Входи, книгочей. Она безобидна, – бросил Боиндил через плечо.

Тунгдил прошел мимо него в комнату, где стояла гномка. На ней была простая одежда, и повидать ей довелось не менее трех сотен циклов.

– Что ты хотела?

Хозяйка склонила седую голову.

– Прости, что я заговорила с тобой, но… правда ли то, что я слышала? Что ты идешь в Потусторонние Земли?

– Это не тайна.

– Я Сафира Железнохват, – она помедлила, опустила глаза в пол. – Могу я попросить тебя об одолжении?

– Что, принести тебе что-нибудь на память из Потусторонних Земель? – с усмешкой поинтересовался Равнорукий.

– Моего сына, если вы найдете его, – выдавила из себя она, в отчаянии хватая Тунгдила за правую руку. – Прошу тебя, поищи его! Его зовут Гремдулин Железнохват из клана Железнохватов. Он примерно твоего роста, на нем шлем с золотым месяцем на лбу…

– А мне казалось, что никто не посылал разведчиков… – удивился Тунгдил, в котором взыграло любопытство. Поднималось подспудное недоверие. Он готов был к тому, что Глаимбар заманит его в ловушку, – что-то вроде запоздалой мести за то, что он завоевал Балиндис и увез ее, преодолев оковы гномьих традиций.

– Он не был разведчиком, он был стражем у врат, – прошептала женщина, борясь со слезами. – Его друзья рассказали мне, что он услышал какой-то подозрительный звук и решил посмотреть, что там.

– У врат? – вмешался Боиндил.

– Нет. Вроде как он слышался выше врат. Камень скатился или что-то вроде того, – глаза ее заблестели. – Больше ничего о нем не известно.

Слова гномки тронули Тунгдила, но не потрясли его. Он даже не знал гнома, о котором шла речь.

– Когда это было?

– Полцикла тому назад, – всхлипнула хозяйка. – Я уверена, что его похитили чудовища Тиона, Тунгдил Златорукий. Если кто-то и сможет его освободить, то только ты, – она поцеловала его руку. – Враккасом заклинаю! Спаси его, если можешь! – Слезы текли из ее глаз, она опустилась перед ним на колени.

Боиндил пожалел о своих поспешных словах. Зря он брякнул, будто гномка осмелилась обратиться к его другу с ничтожной просьбой.

– Мы будем смотреть во все глаза, добрая Сафира, – приветливо пробурчал он. – Прости мне мои слова.

Тунгдил помог хозяйке подняться.

– Вставай. Нет нужды становиться передо мной на колени и молить о помощи. Я сделаю то, что сделал бы на моем месте любой гном.

Она улыбнулась гостю, отерла слезы с пушистых щек.

– Да благословит тебя Враккас, Тунгдил Златорукий! – Гномка вынула из сумки золотой амулет и повесила ему на шею. – Он принадлежит сыну. Мой мальчик поймет, что тебя послала я. А если не найдете его, то оставь это себе в благодарность за то, что по крайней мере попытался. Он бы гордился: такой герой носит его украшение.

Гном стал разглядывать амулет в форме серебряного месяца над золотым горным хребтом.

– Благодарю тебя. Как же так вышло, что твой король не послал никого на поиски?

Глаза ее сверкнули огнем.

– Он отправил. Его искали полдня. Они нашли щит рядом с глубокой скальной расселиной и решили, что он упал в нее.

– А почему ты уверена, то это не так? – пристально поглядел на нее Боиндил. – Нет, не подумай, я вовсе не желаю ему смерти.

– Мать чувствует, когда умирает ее дитя, – она слабо улыбнулась. – Но он не умер. Я знаю, что он жив и ждет помощи.

Услышав это, Тунгдил вздрогнул, словно пронзенный стрелой альва. Гном отвернулся.

– Положись на ее чувство, – вот и все, что он сказал Боиндилу, а затем вышел из комнаты. На пороге он снова обернулся. – Твой сын вернется к тебе. Живым или мертвым.

На следующее утро маленькая группа покинула защищенное королевство гномов и направилась к Северному перешейку, встретившему их колючим ветром. Его порывы пели многоголосую песню, овевая утесы, и Тунгдил не понимал, насмехаются они над гномами или хотят о чем-то предупредить.

– Ветер хорош тем, что прогоняет туман, – невнятно проворчал Боиндил из-под шарфа, которым было обмотано его лицо. Видны были только глаза, хотя гном не на шутку опасался того, что по такому холоду они превратятся в ледяные шарики.

– Это здесь, – поправил его Тунгдил. – А как только мы окажемся в пещерах, нас встретит проклятый туман. Я почти уверен, – некоторое время он молчал, глядя на стены. – Я задаюсь вопросом, зачем чудовищам понадобился несчастный Гремдулин.

– Выведать у него ключ, – прикинул Боиндил. – Похоже, свинки начинают умнеть. Но это им ничего не даст. Только король и двое его приближенных знают слова, отпирающие засовы.

– Охотно верю, – Златорукий указал на отвесные склоны. – Знакомо ли тебе существо, которое не умеет летать, но способно преодолеть эти стены? А если это орки, то почему они не вскарабкаются по ним, не перелезут в крепость и не откроют ход остальным? – Карие глаза Тунгдила оглядывали серые скалы, кое-где украшенные снегом. – Боиндил, мне кажется, что тут что-то не так.

– Новое приключение, книгочей, – усмехнулся Боиндил. – Как прежде…

– Нет, – ответил Тунгдил, покачав головой. Затем сделал глоток самогона из кожаного бурдюка. – Нет, не как прежде. Никогда уже не будет так, как прежде. Слишком многие из наших соратников погибли, – гном ускорил шаг и переместился во главу отряда.

Манон подошел к Боиндилу.

– Тунгдил Златорукий всегда был… таким? – осторожно поинтересовался он.

– Что ты имеешь в виду? – возмутился гном.

– Не пойми меня превратно. Он наверняка окажется хорошим предводителем, но… Воины удивляются… Мы слыхали истории о его деяниях. О его внешности, – он осторожно взглянул на Тунгдила. Ему было нелегко выражать мысли своих подопечных. – Он выглядит не как герой, которого они себе представляли. И ходят слухи… о его поведении во время пира у Верховного короля. Вроде как он вечно пьян, – Манон опустил взгляд. – И моим воинам кажется, что… это так и есть.

И они в этом не одиноки, – подумал про себя Боиндил.

– Созови их на тренировку, – проворчал он. – Нечего трепать языками, словно прачки. Вот увидишь, что Тунгдил по-прежнему герой. – Равнорукий мог лишь надеяться на то, что этими словами не прославится лжецом. А про себя взмолился Враккасу ниспослать своему другу силу, чтобы он снова стал тем гномом, каким был когда-то… Каким его создал Враккас.

Манон кивнул и вернулся на свое место в колонне.

Спустя почти полдня гномы вошли в туннель, через сотню шагов наполнившийся туманом.

– Похоже, мы идем верно, – икнул Боиндил. – Я очень хорошо помню, – он принюхался к запахам. – Точно: влажный. Холодный. Отвратительный!

– Не хватает только тогдашних орков, – негромко произнес Тунгдил, подавая знак спутникам держать оружие наготове. – Будьте внимательны. В этом супе врага можно увидеть только тогда, когда он окажется прямо перед носом. И тише. Чем больше шума вы производите, тем лучше понимает противник, где вы находитесь.

Гномы нырнули в туман. Тунгдил и Боиндил поддались воспоминаниям.

– Свинок было трое, – прошептал Бешеный. – Двоих мы уложили, но один ушел от нас. Помнишь?

Как можно забыть вид растерзанного трупа гнома. Сбежавшее чудовище, до того как уйти, с яростью обрушилось на их друзей.

– Тихо!

– Может быть, орк все еще здесь? – пробормотал Боиндил, запрокидывая голову; от друга кисло пахло алкоголем. – О, в конце концов мне снова захочется сражаться!

– Боиндил! – набросился Златорукий на товарища. – Да замолчи ты, наконец!

– Ладно, ладно. Больше ничего не скажу. Пока не найдем орка, – он крутанул вороний клюв в руке. Бешеного охватило напряжение, которого ему так не хватало все эти циклы.

Гномы продирались сквозь туман, от которого их бороды и волосы становились мокрыми, на доспехах осаждались капли. Гномы вслушивались в колышущуюся серость, но не слышали ничего, кроме шагов тех, кто двигался перед ними и за ними. Твари не показывались, что отнюдь не облегчало поход.

– Закончится этот суп когда-нибудь или нет? Я уже согласен на нападение, хоть отдохну со своим вороньим клювом, только бы не красться, – в какой-то момент взмолился Боиндил.

– Ты видел хоть одного орка? – раздраженно спросил Тунгдил, силуэт которого едва виднелся рядом в тумане.

– Нет, а что?

– Так чего ты болтаешь?

Бешеный снова замолчал и услышал, как Тунгдил сделал большой глоток из своей фляги: запахло самогоном.

После бесконечных блужданий дорога привела их в пещеру – к такому заключению они пришли после того, как ощупали стены. Тунгдил снова обнаружил руну, и вскоре отряд вошел в коридор, который повел их дальше, вглубь Потусторонних Земель. Никто не отваживался заговорить. Теперь они действительно находились в месте, куда никогда не ступала нога кого-то из народа гномов.

Внезапно за поворотом туман рассеялся, словно отшвырнули прочь влажный серый платок.

Царившая вокруг тишина давила, и от этого ощущения никак нельзя было избавиться. Вскоре гномам отчаянно захотелось услышать хоть какой-нибудь звук, который наконец дал бы им понять, что в коридорах есть жизнь, неважно, враждебная или дружелюбная.

– Да это же лабиринт, – подал голос Манон. – Разветвления туннелей встречаются все чаще и чаще.

– Знаю, – ответил Тунгдил. – И кто-то до нас здесь уже побывал, – он указал на знаки, нацарапанные на стене, – больше никто из гномов внимания на рисунок не обратил. – Это руна орков Потаенной Страны. Она означает «гр», и мы следуем путем начертавшего ее уже какое-то время.

– Мы идем по следу свинки, которая убежала от нас! – Боиндил украдкой кивнул Манону, словно говоря: вот видишь, он хороший предводитель. – Куда, интересно, нас приведет руна?

Тунгдил пожал плечами и зашагал дальше. Вскоре стало очевидно, что руну рисовали все более и более небрежно, затем след рисовавшего оборвался. Тунгдил повел группу по коридору, оставляя свою собственную метку.

– Пещера, – сказал Златорукий, повернув последний раз и указывая вперед. Сверху отвесно падали лучи света, освещая усеянный костями пол. Гномы осторожно вошли в комнату.

– Хо, кто-то терпеть не может свинок, – заявил Бешеный, бросая взгляд на останки. Он присел и принялся внимательно изучать находку. – Кто-то удалил из тел все кости. Чудовище, которое это сделало, мне уже нравится, – усмехнулся гном и плюнул на кости. – Они старше, чем кажется на первый взгляд.

– Это могло бы объяснить тот факт, что на Врата перестали совершаться набеги, – добавил Манон, поднял большую берцовую кость и принялся изучать следы ножа на ней.

– Вряд ли можно слопать столько мяса, сколько наросло на всех на свете свинках, – с сомнением в голосе произнес Боиндил.

Манон обвел взглядом огромную пещеру и сунул руку под луч света.

– А что, если чудовище большое? Дракон, к примеру?

– Не думаю, – возразил Тунгдил. – Мы бы обнаружили его следы. Следы от когтей в скале, старые чешуйки, сломанные зубы и тому подобное, – гном обнаружил выход. – Кроме того, он ни за что не пролез бы в узкие коридоры.

– Раньше бывали и мелкие драконы, – напомнил Манон.

– Знаю. Видел в книгах на рисунках. Я все их прочел, – Тунгдил дал Третьему почувствовать, что среди них есть ученый. – И поэтому я исключаю дракона, – Златорукий повернулся и двинулся дальше.

Остальные последовали за предводителем в следующий коридор и наконец оказались еще в одной пещере, через которую протекал ручей. Гномы рассредоточились, изучая окрестности.

Судя по следам на полу, здесь был лагерь. Очень большой лагерь.

По числу костров Боиндил прикинул, что существ должно было быть порядка двух тысяч.

– Они жили здесь какое-то время, – сказал Равнорукий, изучая следы на полу. – И ушли отсюда не слишком давно, – его перчатки коснулись пепла. – Он холодный, но не очень старый.

– Вопрос вот в чем: были это орки или те, кто считает наших злейших врагов пищей? – Тунгдил указал на широкий естественный туннель. – Идемте туда. Давайте посмотрим, не обнаружатся ли другие доказательства их пребывания здесь.

Отряд отправился дальше, готовый к битве, напряженный до предела. Если какое-то существо решило питаться орками, это еще не значит, что гномам оно станет другом.

Туннель закончился грудой камней, остановившей дальнейшее продвижение отряда.

Тунгдил осмотрел потолок, затем обломки скалы прямо перед собой.

– Они не сверху. Их положили нарочно, чтобы закрыть проход, – он поглядел на Боиндила. – Предположительно, войско, стоявшее лагерем в пещере, прикрыло свой отход.

– Или хотело помешать новым чудовищам прийти этим путем, – добавил Манон.

– Все это более чем странно, – заявил Бешеный. – Раньше все было проще, да, книгочей? Свинорожие приходили, мы их уничтожали, и дело с концом, – гном сел на выступ в скале, снял шлем и провел рукой по волосам. Затем почесал затылок и тряхнул волосами; сегодня был один из немногих дней, когда он не стал заплетать их в косу и выглядел очень непривычно. – Мы ничего нового не узнали.

– Не считая того, что выяснили, что кто-то питается орками, – напомнил Манон. – Я за дракона. Мы в Потусторонних Землях…

– Нет. Драконов больше нет. Или они не показываются, – Тунгдил тоже присел и скомандовал привал; нужно было поесть и отдохнуть. – И он не стал бы утруждаться и потрошить добычу, – одежда прилипла к телу, гном сильно потел. Он отвык от долгих маршей.

– Чудовища умны. Они не станут есть свинок, – рассмеялся Боиндил, откусив хлеб с вонючим сыром. И вдруг его взгляд остановился на груде камней за спиной Тунгдила. – Вы ничего не видите? – Он вскочил, стал разгребать завал и кое-что обнаружил. – Точно… – Он тут же подозвал к себе пятерых воинов и велел им раскапывать. Сам он слишком устал.

Прошло немало времени, прежде чем они раскопали полностью погребенный под завалом предмет. Когда они убирали в сторону крупные камни, осыпался щебень, пыль поднялась невероятная. Наконец Тунгдил получил сплюснутый шлем. Шлем с золотым месяцем на лбу; на краях налипли черные волосы и засохшая кровь.

– Похоже, мы нашли ее сына, – негромко произнес Бешеный.

Тунгдил отложил шлем.

– Мы нашли его шлем. Не его. Не совершай ту же ошибку, что и поисковый отряд, который посылал король. Его могли положить сюда специально, чтобы кто-то отыскал его и счел гнома мертвым.

– Зачем кому-то это делать?

– Вот именно. Зачем? Орки не стали бы утруждаться. Должно быть, это разумное существо, – настаивал Тунгдил.

Бешеный откинулся назад и поглядел на кучу камней.

– Ты собираешься убрать ее, чтобы это выяснить?

Тунгдил отмахнулся.

– Нет. Я уверен, что это было бы напрасно. Мы…

Все они услышали лязг, доносившийся из пещеры, и, судя по всему, его источник перемещался по направлению к ним. Кто-то с силой бил железным предметом по камню.

– Похоже, мы не одни, – прошептал Боиндил, засовывая еду обратно в рюкзак.

– Идемте посмотрим, – согласился с ним Тунгдил, приказав выступать.

Тунгдил, Боиндил и Манон осторожно выглянули из коридора в пещеру. На первый взгляд, она была пуста. Все было как на ладони. В воздухе мерцала пыль, а на полу, почти в самом центре, лежала горстка мусора, которой раньше там не было.

– Призрак? – прошептал на ухо Тунгдилу Бешеный.

– Хоть мы и в Потусторонних Землях, я бы не стал заходить настолько далеко в своих предположениях, – рассудительно произнес книгочей. – Кто бы это ни был, он…

– Наверху! – крикнул Манон, указывая на фигуру величиной с гнома, парившую под сводом пещеры.

– Кто бы это мог быть? – спросил его Тунгдил.

Бешеный поднял голову.

– Что, клянусь всеми богами, он там, наверху, делает?

Судя по всему, гном подтянулся вверх на цепочке, при помощи закрепленной в скале системы блоков. Теперь он сидел в гибкой кожаной люльке и орудовал толстой железной палкой, длиной в руку.

Манон покачал головой.

– Это не наш. Я ничего не знаю о подобной миссии, и для меня остается загадкой, чего он собирается добиться там, наверху. И как он вообще туда забрался.

Незнакомец отложил палку, вынул из-за пояса молоток и с силой ударил по одному из концов, чтобы вогнать острие в скалу. От свода отвалились крупные куски и с шумом упали вниз, следом посыпалась гранитная крошка. Теперь было ясно, откуда взялся мусор.

Боиндил выругался.

– Вы только посмотрите на свод пещеры, – испуганно вскрикнул он. – Он же весь в трещинах!

– Как палка могла причинить такой вред? – недоверчиво уставился на свод пещеры Манон.

– Мнимый гранит, – пояснил Бешеный. – Я Второй, и, хоть никогда не был особенно хорош в обработке камня, свойства его мне знакомы лучше, чем Третьему, – он указал на место на полу, куда падали камни. – Посмотрите, как он ломается и пылит, когда ударяется об пол? Выглядит, как гранит, но далеко не так прочен. Чем старше, тем пористей становится такой материал.

– Так этот парень намеренно собирается обрушить пещеру! – Тунгдил обернулся. – Уходим отсюда, иначе нам не вернуться никогда! – Остальные поспешили следом.

Гном, все еще работавший в пещере, заметил непрошеных гостей и удвоил усилия. Последний сильный удар – и от свода отвалился кусок величиной с дом. Обломок раскололся, подняв тучу серой пыли, взлетевшей до самого потолка.

Незнакомый гном тут же скользнул вниз по цепочке и исчез в сухом тумане из каменной крошки. Его темный силуэт мелькнул мимо в спасительную штольню.

А сверху начался грандиозный процесс разрушения. Словно какой-то безумец вынул замковый камень из свода. Ничто больше не сдерживало вес свода.

Камни с грохотом валились, двое воинов были погребены под ними, тяжелые плиты раздавили бедняг, словно грибы кажти. Искореженные шлемы покатились под ноги остальным, один из гномов споткнулся, и товарищ едва успел поддержать его. Под обвалом не уцелело бы даже самое крупное чудовище; можно было предположить, что даже взрослый дракон рухнул бы на колени под таким весом.

Мелкая гранитная крошка забивала носы и легкие, мешая дышать. Скала дрожала под ногами, все грохотало и трещало. Гора по-своему горевала о разрушении.

– Вот ублюдок! – закашлявшись, крикнул Манон, пробегая мимо Тунгдила и Боиндила, чтобы нагнать гнома, вызвавшего разрушение пещеры. – Я его убью!

Тунгдил не сомневался в серьезности его слов. Третий потерял двоих из своего отряда. И не в стычке с врагами!

– Манон, нет! – хотел было крикнуть Златорукий, но из его забитого пылью горла послышался только хрип. А значит, не оставалось ничего иного, кроме как побежать следом и помешать свершиться убийству.

В штольне, по которой они неслись, не было пыли, и просматривалась она гораздо лучше. Гномы бежали друг за другом по туннелю, словно жемчужины в ожерелье, впереди гном-диверсант, за ним Манон и наконец Тунгдил, отстававший все сильнее и сильнее. Его тело отвыкло от нагрузок.

– Стой! – прохрипел Златорукий, выплюнув на пол серый сгусток слюны, из которого получилась бы отличная известка. – Манон, подожди! Он может легко заманить тебя в ловушку, – Тунгдил топал по коридору, а его уже догоняли Боиндил и оставшиеся в живых члены отряда. – Вот горячая голова!

Добравшись до пещеры с орочьими костями, гномы увидели, что Манон влетает в коридор слева от них. Раньше никто не замечал этой дыры.

Охота продолжалась.

В боку у Тунгдила невыносимо кололо. Он пыхтел, дыхание со свистом вырывалось из груди, словно из дырявого котелка; даже Бешеный, который был старше его и уже отказался от нагрузок и битв, оказался покрепче.

– Бегите дальше, – прохрипел Тунгдил, переходя на шаг. – Я догоню. А так я вас только задерживаю.

– Нет нужды, книгочей, – сказал Боиндил, указывая на разветвление коридора.

Там лежал Манон: обнаженное оружие он сжимал в руке, рваная рана зияла под глазом. Бешеный с Тунгдилом опустились перед ним на колени, а остальные воины прикрывали их. Гнома, которого преследовал Третий, и след простыл.

Тунгдил проверил пульс на шее.

– Он не мертв, – облегченно вздохнул Златорукий, с шумом выдыхая.

Боиндил поднял каменный снаряд, на котором налипла кровь.

– Кто-то уложил его выстрелом из пращи, – подытожил Равнорукий.

– Исчезните! – раздался голос из коридора. – Здесь нет ничего достойного поисков, – они заметили фигуру ростом с гнома. На теле незнакомца не было ничего, кроме кожаного фартука и кольчуги; в правой руке он сжимал тяжелый молот. В чаду факелов нельзя было разглядеть его лица.

Тунгдил поднялся, встал во главе отряда, пока остальные занялись Маноном.

– Кто ты такой? И почему там, в пещере…

За спиной существа возникла крупная угловатая тень, заполнившая собой весь проход. Громко щелкали и жужжали шестерни, терлись друг о друга механические детали. Нечто с адским скрипом приближалось к гномам.

– Да исчезните же наконец! – крикнул незнакомец, выронил факел и обеими руками метнул в них молот.

Один из воинов Манона закрылся от летящего оружия щитом. Отскочив от тяжелого щита, молот ударился о свод пещеры.

События повторились. Крупные куски мнимого гранита застучали по скалистому полу, коридор обрушился сразу в нескольких местах.

– Назад! Что-либо предпринимать слишком опасно, – Тунгдил в отчаянии сжал кулаки. На этот раз им не удастся раскрыть тайну Потусторонних Земель.

Боиндил и еще трое воинов подхватили лежавшего без сознания Манона и помчались что было духу. Не все ушли от смертоносного каменного дождя. Двое гномов были засыпаны мнимым гранитом, остальные едва успели вернуться в пещеру с костями и остановились там, кашляя и с трудом переводя дыхание. Штольни за их спиной обрушились, выплюнув огромные фонтаны пыли.

Но на этом все не закончилось.

Гора яростно содрогнулась, словно рассерженная тем, что с ней творят, и вознамерившаяся наказать всех, кто находится внутри нее. Над головами гномов что-то затрещало и заскрипело, вниз полетели осколки камня.

– Что мы сделали? Чем навлекли гнев Враккаса? Этой комнате жить осталось недолго, – прикинул Бешеный, обеспокоенно глядя на запыхавшегося Тунгдила. – Ты как, осилишь?

– Придется, – со стоном ответил тот, опускаясь на колени и еле дыша. – Я не собираюсь умирать здесь, – Златорукий вспомнил о странных очертаниях, которые видел за спиной незнакомого гнома. – Что это была за штука, там, за ним?

– Не знаю. Кем бы ни был тот тип, он натравил бы это на нас, если бы не обрушилась штольня, – Боиндил отряхнул бороду, посеревшую от пыли. – Ты же у нас книгочей, Тунгдил. Ты когда-нибудь видел что-либо подобное?

На противоположной стороне пещеры из стены вывалились крупные куски, осколки пролетели несколько сотен шагов, словно снаряды, и угодили одному из воинов в щеку. Из раны хлынула кровь.

Тунгдил не ответил, давая знак двигаться дальше. Он еще не все понимал.

Гномы поспешили по коридору обратно в туман, скала под их ногами дрожала и все не хотела успокаиваться. Тунгдил был убежден в том, что камню очень не нравится, когда в нем так копошатся и разрушают пещеры.

Но отряд ушел от гнева горы и выбрался наконец на Северный перешеек. Стояла морозная ночь. Гномы направлялись домой. Туман ледяными узорами оседал на шлемах, кольчугах, щитах и бородах, окрашивая гномов в белый цвет.

Когда они достигли ворот, их уже ждали.

Поиск по сайту: