— Хьюз будет орать, — меланхолично произнесла Салли, заправив за ухо прядь волос. — Будет, если узнает, — сделав ударение на «если», откликнулся Лестрейд. — И то верно. В здании суда было многолюдно. Туда-сюда сновали люди в мантиях и париках, с кейсами и папками, и посетители, которых из толпы выделяло выражение лёгкой растерянности и неверия в происходящие. — Странно, что нет прессы. Неужто мисс… Как её там? — Лером. — Мисс Лером упустила из виду такой ход? — А какой смысл? Это только предварительное слушание. Кстати, вон там прокурор. Лестрейд посмотрел туда, куда показывала Салли. — Да ты шутишь. Вот этот сопляк? Кто дал ему дело? У них там что, вообще мозгов нет? — Племянник верховного судьи. Они, видать, думали — плёвое дело, пусть парнишка заработает имя на громком расследовании. Она его живьём сожрёт. — Донаван хмыкнула и сказала, посмотрев на часы: — Опаздывает. Лестрейд ничего не ответил, привалился к стене, сложив руки на груди, и задумался. Мысли сами собой перешли на события прошлого дня.
Он до сих пор не мог понять, как умудрился задремать, вроде на секунду прикрыл глаза, но когда проснулся, за окном уже темнело и Майкрофта рядом не было. Он судорожно оделся, неправильно застегнув пуговицы на рубашке, и едва не кубарем скатился с лестницы, в уме составляя длинное покаяние перед Элизабет, которую забыл забрать из школы. Выскочил на улицу, пытаясь попасть рукой в рукав пиджака, замер и медленно вернулся.
Элизабет мирно сидела в гостиной напротив Майкрофта. Между ними на кофейном столике были расставлены шахматы, и Холмс негромко что-то объяснял девочке, переставляя фигуры. — Привет, пап! — не отрываясь от блокнота, в который записывала правила, сказала Эль. Лестрейд точно помнил, что шахмат в его доме не было, тем более таких. Вычурные и чуть больше по размеру, чем обычно, каждая фигура выточена так точно, до последней детали, даже завитки на гриве коня и драгоценные камни в короне короля, и чуть потёртое поле, по которому видно, что в шахматы играли часто.
— Пап, ты умеешь в шахматы играть? — Умею. — Класс! А сыграй с Майкрофтом! — воодушевилась Эль, воинственно размахивая карандашом и подпрыгивая на кресле. — Мы с ним в разных весовых категориях. — Это как? — Это так, что он меня уложит на обе лопатки в три счёта. — Ну, пап! Откуда ты знаешь? Надо попробовать! — Я обещаю выиграть не в три счёта. — Ага, в четыре тогда? — Может быть. Грег вздохнул, подхватил Эль на руки, та взвизгнула, и ссадил с кресла.
Майкрофт, как и обещал, выиграл не с первых ходов. Он передвигал фигуры не глядя и, казалось, ни секунды не раздумывая над ходом. После первого поражения Лестрейд принял утешительные объятья от Элизабет и потребовал реванш. Майкрофт снова выиграл, но на этот раз партия продлилась целых двенадцать ходов.
Эль задремала на диване, а они всё играли партию за партией. Грег приноровился к манере Майкрофта вести блицкриг, и хотя он по-прежнему проигрывал раз за разом, время между первым ходом и капитуляцией становилось всё длиннее. Один раз ему даже удалось заставить Холмса задуматься минуты на две, и, учитывая с кем он играл, Грег считал это победой.
— Спасибо, что забрал её из школы. — Не за что. Я познакомился с миссис Дэбенхем. — И как она тебе? — Приятнее, чем мама Джули. Она попросила меня поговорить о мистере Купере. Видимо, твоему авторитету она больше не доверяет. — Опять этот Купер. Ты поговорил? — Нет. Я подумал, что ты не захочешь, чтобы я лез в твои отношения с Элизабет. Майкрофт протянул руку к ферзю, Грег перехватил её, оглянулся на спящую дочь, быстро поцеловал пальцы и вернулся к игре. — Надо что-то делать с этим Купером. Хоть в другую школу её переводи. — В чём причина их конфликта? — В несовпадении базовых ценностей. А вообще — не знаю. Эль говорит, что он её с первого урока невзлюбил, ни за что; тот утверждает, что она с первого занятия проявляет «крайнюю степень неуважения к предмету, преподавателю и правилам поведения в школе», — передразнил Грег скрипучий голос учителя. — Что ты делал, когда у Шерлока были проблемы с учителями? Я уверен, что были. — В зависимости от того, какого характера были эти проблемы. Обычно трудности были не только с учителями, но и сверстниками, и персоналом, и всей образовательной системой в целом, так что проще было сменить школу, чем убедить одну из сторон сменить отношение. Шах и мат. — Ладно, моё чувство собственного достоинства пострадало достаточно. Лестрейд встал и легонько, но настойчиво потряс дочь за плечо. — Кто выиграл? — сонно спросила она. — Ваш отец, Элизабет, прекрасный противник. — А я знаю, — девочка широко зевнула, — мой папа самый лучший, когда не бестолковый.
— Идёт. — Кто? — Грег вздрогнул, вспоминая где находиться. — Адвокат. Он повертел головой, разминая мышцы и заодно осматривая коридор.
Цок-цок-цок.
Тёмные волосы убраны в пучок, несколько прядей выбиваются и спадают по длинной шее. Глубина выреза на блейзере заставляет задуматься о чём-то совсем неприличном. Дорогой костюм, дорогой портфель. Угроза во взгляде.
Толпа расступалась перед ней, будто море перед Моисеем. Молодой прокурор попятился, потом встряхнулся и попытался выдать гордый разворот плеч, но загнанное выражение выдавало его с головой. Оливия посмотрела на него с презрением, что-то негромко, но чётко сказала, окинула оценивающим взглядом людей вокруг и расплылась в приторной улыбке.
Цок-цок-цок.
— Са-алли! — О-олли! — Я смотрю, мизерная зарплата всё-таки позволяет тебе прилично одеваться. Я так рада за тебя! — А я смотрю, отсутствие хотя бы зачатков морали по-прежнему позволяет окружающим любоваться красотой твоей груди и округлостью задницы. Я так горжусь тобой! Гримаса доброжелательности на лице Оливии чуть дрогнула. — Я видела твоё имя в документах по делу Дональда. Как хорошо, что тебе доверяют не только кофе варить. — С-с-с-спасибо, — прошипела Салли сквозь зубы. — А вы инспектор Лестрейд? Очень приятно. — Лером протянула ладонь. Грег не шевельнулся. — Вы понимаете, кого собираетесь защищать? — Несчастного, который и так достаточно пережил. — Она прижала руку к сердцу, глаза её влажно заблестели. — Человека, которому многие сидящие сейчас в этом зале обязаны жизнью! И который стал козлом отпущения для сотрудников Скотланд-Ярда, оказавшихся в тупике! Вот так. — Она широко улыбнулась. — Что ж… Увидимся на суде. — Если он будет. — О, не сомневайтесь. Салли, было приятно увидеться снова, передавай привет своим родителям. — И правда круглая задница, — задумчиво протянул Лестрейд, проводив Лером взглядом. — Жаль, не настоящая. — Вы знакомы? — Хуже — родственники. Очень дальние, но всё равно. — Её передёрнуло. Они вышли на улицу и спустились по ступенькам к парковке. — До меня только сейчас дошло. Салли, ты из богатой семьи? Фонд и всё остальное. — Моя семья — это я и Андерсон. Так что мы не богатые. — Ты же понимаешь, что я имею в виду. Она тяжело вздохнула. — Ну да. Богатые. — Насколько? — Собираетесь отбить меня у Пола? — Куда мне с ним тягаться. Так насколько? — На много. Я не знаю сколько, никогда не интересовалась. — И как они относятся к тому, что ты сержант Скотланд-Ярда? — Считают, что у меня затянувшийся подростковый бунт. — И долго ты будешь держать их в неведении? — Слушайте. — Она затормозила и ощутимо ткнула его в грудь. — Я забыла о своей семье много лет назад. Они не нужны мне, я не нужна им. Я не хочу разговаривать на эту тему. — Извини. Я был назойлив. — Да ничего. Только не распространяйтесь об этом, хорошо? — Я постараюсь забыть об этом как можно скорее. Извини ещё раз. — Я же сказала — ничего. Понятно, что вам интересно. Мне вот тоже интересно, как вы докатились до жизни с психом. — Знаешь, мне самому иногда это интересно.
***
Из кухни струился дым и воняло гарью так, что Грег закашлялся. Он влетел в помещение, сжимая телефон в руке и готовый вызвать пожарных. Майкрофт стоял у плиты, остекленевшим взглядом уставившись в окно. По той чёрной спёкшейся массе, что осталась в сковороде, уже невозможно было понять, что планировалось на обед. Грег отпихнул его, выключая огонь, и открыл окно. — Я понял. Это же элементарно. — Сковородку придется выкинуть. — Грег, я понял. — Хорошо хоть не загорелось ничего. Майкрофт сел на пол, — вряд ли заметив это, — взял его за руку и настойчиво потянул вниз. Грег уселся напротив, по-турецки сложив ноги. — Итак. Что ты понял? Майкрофт молчал, чуть поглаживая его ладонь большим пальцем. Он просидел так, закрыв глаза, несколько минут, потом вскочил. — Да, точно. Нам нужно пожениться. Лестрейд задрал голову, открыл рот, подумал и закрыл его, подумал ещё раз. — Мне нужно покурить. А тебе — прочистить мозги. Он встал, подхватил сковородку и на выходе из кухни бросил её в мусорку.
В пустую пачку из-под сигарет Грег смотрел как в бездну: задумчиво и печально. — Почему ты против? — Я даже не знаю, что тебе ответить. — Он смял пачку и сунул её в карман. — Та девушка, врач. Расскажешь? — Какое это имеет отношение к свадьбе? — Не произноси ты это слово! Иначе мне начинает казаться, что я участвую в театре абсурда. Он сел на ступеньки. Майкрофт постучал носком ботинка и примостился рядом, неловко задев Грега локтем. — Она лечила Шерлока, его сильно избили. Лечила не один раз. Грег кивнул. — Я был молод и ещё никак не связан с правительством, и всё, что у меня было в распоряжении, — это я сам. Мне нужно было выяснить о ней всё, чтобы удостовериться… — Майкрофт махнул кистью. — Удостовериться. Через неделю я понял, что с ней не так скучно, как с подавляющим большинством людей. Я решил, что это прекрасная возможность получить новый опыт. Мы встречались несколько месяцев, меня всё устраивало. Потом она пришла и сказала, что была беременна и сделала аборт. Всё. — Так почему же? Потому что она решила за тебя или ты хотел детей? — Нет, я не хотел детей. Никогда не хотел и вряд ли когда-нибудь захочу. Но и не потому, что она решила всё за меня. В конце концов, это её тело и её жизнь, и я, конечно, не отказался бы от ребёнка, но и отцом становиться не собирался. — Майкрофт повернул голову, чтобы посмотреть на Грега. — Всё потому, что она мне не верила. Ничего не сказала, не предупредила, не пришла ко мне, чтобы поделиться. Поставила перед фактом, будто я не имею право даже знать, что происходит в её жизни. — Но про аборт-то сказала, хотя могла промолчать и сделать вид, что ничего не было. Майкрофт пожал плечами. Грег прищурился на солнце, чуть откинув голову назад. — Я просто обязан спросить. Когда ты решил, что я… что ты… м-м… Что я подхожу, — неловко закончил он. — Не при первой же встрече. — Нет. — Майкрофт загадочно улыбнулся, словно говоря «угадай». — Когда Шерлок прострелил мне колено? — Нет. — Когда ночевал у меня? — Тогда у меня уже была теория, которую я проверял. — Значит раньше. Э-э, что-то ничего в голову не приходит. — Когда Элизабет надела мне тарелку на голову. — Чего? Правда? То есть… И как?.. Почему?.. Пф. Майкрофт коротко рассмеялся. — Я тоже удивился. Понимаешь, я не терплю, когда люди нарушают мои правила. Не правила. Как же тебе объяснить? — Когда люди выставляют тебя дураком. Майкрофт укоризненно поднял брови. — Формулировка не верная, но в целом суть передана точно. Я должен быть устрашающим, это один из способов защиты. Окружающие не должны догадываться, что у меня есть слабости, потому что даже тень их сомнения может стать для меня роковой. — Как Волшебник из страны Оз. — Кто? — Это из детской книжки. Продолжай. — Так что когда какая-то мелкая девчонка посмела надеть мне на голову тарелку с блинами и кленовым сиропом, я должен был почувствовать злость, опасность. Должен был принять меры, решительные и жестокие, дабы пресечь возможные последствия на корню. Но вместо этого… Майкрофт замолчал. Он сидел, повернув голову, и довольно долго смотрел Грегу в глаза. Тот, как ни странно, не испытывал обычной неловкости, которая возникает, когда кто-то разглядывает вас слишком пристально. — Было досадно за костюм и обидно, когда ты засмеялся. В остальном, я был абсолютно уверен, что произошедшее не выйдет за пределы твоей кухни, что ты никогда не будешь вспоминать этот случай. Раз. Потом, когда ты спустился вниз, то сказал: «когда же вы от меня отстанете?» В тот момент ты выглядел по-настоящему уставшим и злым, но не отказался помочь. Я знал, что ты всегда следуешь данному слову, что ты честен и стараешься поступать правильно, но я никогда не видел, чего это стоит тебе, никогда не думал о том, что приходится преодолевать, чтобы быть хорошим человеком. Два. Лестрейд улыбнулся. — Так что мы должны пожениться. — Ты испортил такой момент! — Он вздохнул. — Объясни. Я, конечно, не сомневаюсь, что моя неземная красота и кроткий нрав пленили твоё сердце, но наверняка есть что-то ещё. — В последние дни я много думал. — Я заметил. — Не перебивай. Сам факт того, что я неправильно определил место, где спрятали девочку, не столь значителен. Однако на фоне всего, что происходило в последние месяцы, он стал последней каплей. Мне пришлось признать, что моё мировоззрение перестало быть гибким — это фатальная ошибка для человека, который занимается тем, чем занимаюсь я. И теперь мне необходимо многое переосмыслить и взглянуть на некоторые свои действия под другим углом. Это болезненно, но, как показала практика, полезно. Мне удалось решить некоторые вопросы гораздо быстрее и проще. — Когда? Ты же сидел дома безвылазно и изображал чёртову тень отца Гамлета! — Как я уже тебе говорил: современные технологии. Нет никакой необходимости никуда ходить. Тем более, я брался лишь за то, что не требовало моего личного присутствия, несложные проблемы. Мелкие дела, только чтобы проверить новый подход. — Так я зря притащил Шерлока? — Я бы так не сказал. По большей части он, конечно, нёс ахинею, но в его рассуждениях было здравое зерно. Обдумав которое, я пришел к выводу, что причиной последней ошибки стал ты. Точнее… неопределённость наших отношений. Я был вынужден расходовать слишком много ресурсов на мысли и беспокойство о тебе, о сложившейся ситуации в целом, из-за чего допустил погрешность в цепочке рассуждений и получил неверный результат. Чтобы избежать этого в будущем, необходимо определить статус наших отношений. Единственный и самый простой выход — это свадьба. — Казалось бы, логично, но не правильно. Люди не женятся, чтобы «определить статус отношений». — А зачем тогда? — Не знаю! Потому что любят друг друга, хотят детей, хотят прожить вместе всю жизнь. — И как этому способствует брак? — Майкрофт. — Лестрейд встал, раздраженно отряхнув брюки. — Это нелепо. — У тебя нет аргументов. — Майкрофт тоже поднялся. — Если говорить на твоём языке, то из всего перечисленного нам не подходят только дети. Или я не прав? Он смотрел чуть с вызовом, стоя очень близко. Грег открыл рот и во взгляде Холмса всего на сотую долю секунды мелькнул страх, а уголки губ горько изогнулись. Если бы он стоял чуть дальше или если бы солнце не освещало его лицо так ясно, Грег решил бы, что ему примерещилось. — Ты прав, — мягко сказал он. — Но это всё равно не повод для свадьбы. Майкрофт потянулся к нему, когда воздух вдруг прорезал звук сирены. Грег заозирался, а Холмс полез в карман. — Шерлок, — объяснил он, нажимая кнопки на телефоне. — А. Майкрофт несколько мгновений хмурился, глядя на экран, потом улыбнулся, всё шире и шире, и наконец расхохотался громко и искренне, запрокидывая голову и хлопая себя по бедру. И Лестрейд в этот момент любовался им, совершенно забыв, что хотел спросить, потом встряхнулся и сурово приказал себе прекратить изображать влюблённого подростка, тем более что Майкрофт уже успокоился и вытирал с глаз слёзы. — Шерлок прислал смешной анекдот? — Он всё-таки сделал это. Поверить не могу, он всё-таки это сделал! — Да что случилось-то? — Он пожаловался маме, — произнёс Майкрофт, не переставая широко улыбаться. — И если я хоть немного знаю нашу мать, она… — Телефон скромно пискнул. — Да, точно. Она собирается приехать в Лондон, чтобы навестить нас.
Глава тридцатая
Школьный выпускной, вступительные экзамены, выпускной в колледже, свадьба, первое самостоятельно дело, – любое волнение меркло по сравнению с предстоящей встречей. На все расспросы Майкрофт реагировал вяло и чаще пожимал плечами, и Грег перестал спрашивать. К счастью, у Лестрейда был человек, который точно его понимал.
– Джон.
– Да.
– Готов?
– Да.
– Камера?
– Заметят.
– Хорошо, обойдём так. До встречи.
– До встречи.
После небольшого спора Грег настоял на том, чтобы вместо такси они воспользовались его машиной.
– Развалюха, – под нос пробормотал Майкрофт, пристегиваясь.
– Ты даже водить не умеешь.
– Мне не нужно уметь водить, чтобы понимать: это развалюха, а не машина. Начинаю думать, что вернуть её тебе было плохой идеей.
– Бардачок придерживай, может вылететь.
– Поверить не могу, что я это делаю.
Шерлок с Джоном уже ждали их в условленном месте, под часами. До прибытия поезда оставалось несколько минут. Джон приветственно кивнул ему, Шерлок скосил глаза на Майкрофта и демонстративно запахнул пальто.
Миссис Холмс. Мама Холмс.
Лестрейд был готов к чему угодно. Что она окажется сухенькой, сгорбленной старушкой в старомодном платье, похожем на те, что носит королева, с истерично тявкающим терьером на поводке. Или рослой дамой в строгом костюме, с командным голосом и походным рюкзаком вместо чемодана.
Поэтому когда около них остановилась женщина в джинсах и свободной тунике, в соломенной шляпе с широкими полями, из-под которых был виден только кончик толстой седой косы, он сперва не обратил на неё внимание.
– Привет, мальчики.
Мама Холмс сдвинула шляпу на затылок и по-детски широко улыбнулась.
Джон сориентировался гораздо быстрее, чем Грег.
– Здравствуйте, миссис Холмс, очень рад…
– Ах, Джон, какая я тебе «миссис»? Зови меня Вэнди. Вживую ты выглядишь гораздо лучше, чем на фото.
– Простите?
– Миссис Хадсон показывала ей твои фотографии, когда они последний раз общались по скайпу, – небрежно бросил Шерлок. – Здравствуй, мама.
– А-а… Они знакомы?
– Долгая история. – Миссис Холмс махнула рукой. – Шерлок, ты похудел?
– Нет, мама.
– Сидишь на чём-нибудь?
– Нет, мама.
– Спишь?
– Да, мама.
– Вот и славно. Майкрофт.
– Да, мама?
– Антея, – она покачала головой, – как недальновидно.
– Ты права.
– Спишь?
– Да.
– Всё ещё жуёшь траву?
– Да.
– Давно был у Лизы?
– Недавно. Прошу тебя в последний раз, не называй Её Величество «Лиза». Это некрасиво.
– Конечно, дорогой. – Она похлопала Майкрофта по животу и перевела взгляд на Лестрейда.
– Инспектор Лестрейд.
– Миссис Холмс.
Она окинула его долгим пристальным взглядом от самой макушки до кончиков запылившихся ботинок.
– Занятно.
– Мама.
– Да, Майки?
Шерлок усмехнулся.
– Хочешь что-то сказать, Шерли? Я так и думала. Итак, мальчики, дорога была долгой, и я устала, так что поехали.
– Я выбрал для тебя лучший отель. – Майкрофт взялся за ручку чемодана и повернулся.
– Что значит «отель»? Какой ещё «отель»? Я в кои-то веки выбралась к своим мальчикам и не собираюсь жить в отеле!
Братья переглянулись.
– У нас нет свободных комнат.
– У нас тоже.
– Они с миссис Хадсон…
– Они с Элизабет!
– Она здесь из-за тебя!
– Но это ты ей позвонил!
– Так приятно наблюдать ваш приступ сыновьей любви. – Она беззаботно улыбнулась. – Инспектор, вы не против, если я поживу немного в вашем доме?
– Э-э… – Грег растеряно посмотрел на Майкрофта. – Нет, наверно, не против.
– Вот и замечательно. Мама. – Шерлок обнял её и быстро клюнул в щеку, – Заезжай, а сейчас мне надо бежать: расследование!
Он схватил пытающегося что-то сказать Джона за руку и потащил к выходу. Полы его пальто торжествующе развевались за спиной.
– Я думал, у вас хорошие отношений с матерью, – негромко сказал Грег, укладывая чемодан в багажник.
– Хорошие. Но это не значит, что нам хотелось бы с ней жить.
– Кстати. А куда мы её поселим?
– В мою комнату.
– А тебя?
– В твою комнату.
– А я?
– Можешь остаться со мной.
– И что я скажу Эль? Так это что же получается…
– Чёртовы Холмсы! Чёртовы ненормальные Холмсы!
Грег перевернулся, диван поддакнул и сочувственно заскрипел.
Раздался звон посуды, и Грег со стоном разлепил глаза. Элизабет сидела с ногами в кресле, повернув его так, чтобы хорошо видеть кухню.
– Давно они так?
– Не знаю. Когда я встала, они уже спорили. Миссис Холмс долго будет у нас жить?
– Я же просила звать меня Вэнди. – Грег и не заметил, когда мама Холмс пересекла коридор и оказалась в гостиной.
– Простите.
– Скажи, солнышко, что ты хочешь на завтрак: поджаристую сосиску с соусом или серую безвкусную кашу?
– Я не позволю тебе кормить её всякой дрянью, – воинственно произнес Майкрофт. – Она растёт, очень важно, чтобы питание было сбалансированным.
– Ты кормил Шерлока сбалансированным питанием, и что получилось? Кожа да кости! А вот твой дядя Гилберт…
– О боже, только не дядя Гилберт!
Майкрофт взмахнул руками и ушел обратно на кухню, хлопнув дверью.
– Инспектор!
– Я… Э-э… Пусть Майкрофт готовит.
– Невозможно просто! Элизабет, ну хотя ты-то меня поддерживаешь?
– Знаете, мне вообще-то в школу пора.
– Да, действительно. А мне нужно её туда отвезти.
И оба Лестрейда спешно ретировались наверх, в свои комнаты.
***
Грег отчаянно не знал, чем себя занять. Домой возвращаться не хотелось, Холмсы начинали спорить по любому поводу, и Вэнди пыталась привлечь его к дискуссии. К тому же, он подозревал, что не нравится ей. Не мог объяснить, но было что-то в её взгляде и в том, что как она звала его «инспектор» и не предложила обращаться по имени. Глупость, конечно, с чего миссис Холмс недолюбливать его? Они знакомы всего два дня, даже меньше.
С другой стороны, эти Холмсы и так регулярно вытесняют его на диван, не может же он отдать им ещё и дом!
– Мистер Лестрейд! Мистер Лестрейд! Вы видели, вы видели, что вчера произошло? – Соседка куталась в шаль и неодобрительно оглядывала пустую улицу, стоя на пороге своего дома.
– Нет, миссис Дуглас! – прокричал Грег, жалея, что кусты пресловутого шиповника всё ещё недостаточно большие, чтобы скрыть его от всевидящей соседки.
– Куда только смотрит Скотланд-Ярд! Посреди белого дня! Нет, вы видели? – Пожилая женщина погрозила палкой почтовому ящику. – У меня всё записано, я вам сейчас скажу точно! Ах, вот если бы мой милый Генри был дома, он бы никогда не позволил, чтобы всякая шпана портила мою изгородь! Я рассказывала вам про моего милого Генри?
– Да, миссис Дуглас!
– Он же прислал мне свежие фото! Я вам сейчас покажу!
– Не надо…
– Сейчас-сейчас, они у меня здесь.
Миссис на секунду повернулась, чтобы взять конверт с тумбочки, и Грег, не успев подумать, присел. Он чуть опёрся о сырую землю и сдавленно застонал. Что за нелепица? В его-то возрасте прятаться по кустам от назойливой соседки! Хуже может быть только, если…
Дверь распахнулась, и Майкрофт посмотрел на него, нахмурившись. Грег схватил его за руку и дёрнул, тот от неожиданности, должно быть, потерял равновесие и едва не упал. Лестрейд приложил палец к губам. Майкрофт поднял брови, но ничего не сказал.
– Мистер Лестрейд? Мистер Лестрейд! Ну что за молодежь, никакого уважения, не то что мой Генри!
Взвизгнули шины, громыхнула выхлопная труба.
– Минерва!
– Аманда!
– Вот чёрт, – пробормотал Грег и быстро зашептал на ухо Майкрофту: – Минерва – ненормальная соседка миссис Дуглас. Отъявленная фанатка мотоциклов, несмотря на преклонный возраст. Её мотоцикл для неё как ребёнок, а миссис Дуглас фанатка своего сына.
– Это я уже заметил, – в свою очередь зашептал Холмс, – только это всё равно не объясняет, что мы делаем.
– Я не хотел рассматривать новые фотографии «милого Генри» и… Ну сглупил, да, до крыльца-то всего шаг. А потом ты появился, что тебе дома не сиделось?
– Услышал, как ты приехал.
– Выходить-то зачем надо было?
– Мне что, запрещено покидать дом?
– Ну вот теперь мы и сидим тут как два дурака.
– Это твоя вина, а я – невольная жертва непродуманности твоих действий.
– Да из тебя жертва, как из Шерлока – Папа Римский!
– Оставим этот спор. Что мешает нам просто встать и уйти?
Грег на секунду представил, как это будет выглядеть со стороны, когда из-за гряды шиповника поднимаются двое мужчин, невозмутимо здороваются и уходят в дом, и прикусил костяшку пальца, чтобы не расхохотаться.
– Знаешь, до того, как я решил сократить дистанцию общения с тобой, мне обычно не приходилось прятаться от соседей по кустам, запускать воздушные шарики или отмываться от кленового сиропа, – с непередаваемой интонацией произнёс Майкрофт, и Грег не выдержал.
Он не смеялся так очень давно. Задыхаясь и всхлипывая, вытирая слёзы на глазах, до боли в животе. Хохотал, уткнувшись Майкрофт в плечо и никак не мог успокоиться, даже когда прикусил язык.
– А я, – выдавил он, – до знакомства с тобой никогда не бегал от американской разведки и не пил чай в Букингемском дворце.
– Несопоставимые примеры.
И Грег зашелся в новом приступе хохота. Его веселье не умерила даже миссис Дуглас, вставшая на цыпочки, чтобы заглянуть за ограду и её подозрительное «мистер Лестрейд?».
– Что вы там делаете?
– Обсуждаем, как изменилась наша жизнь, после того как мы стали близки, – ответил Майкрофт, поднимаясь и отряхивая брюки.
Никогда ещё Грег так точно не понимал значение выражения «лопнуть от смеха». Он только махнул рукой, не в силах что-то сказать, и ушел в дом, пытаясь отдышаться и утирая влагу с глаз.
Едва Майкрофт закрыл за ними дверь, Лестрейд обхватил его за шею и прижался улыбающимися губами к его рту, чувствую ответную улыбку и поцелуй, потом чуть отстранился и выдохнул, провёл губами по скуле, виску и сомкнутым векам, лёгкими касаниями по лбу и снова к губам. Он чувствовал себя так, будто маленькая сверхновая звезда билась где-то в районе солнечного сплетения, отдаваясь в сердце колкими лучиками счастья.
– Кхм-кхм, – раздалось за спиной.
Грег отпрянул, но ему было слишком хорошо и тепло, чтобы смутиться или почувствовать неловкость.
– Майкрофт.
– Мама.
– Инспектор.
– Вы знаете, у меня такой бардак на чердаке. Надо заняться им, пока я в отпуске.
Он направился к лестнице, вернулся и быстро коснулся губами щеки Майкрофта, развернулся и взбежал наверх, чувствуя себя семнадцатилетним мальчишкой и ничуть не жалея об этом.
Уборка остудила его веселье, но время от времени он фыркал, давился смешком и тряс головой, вспоминая выходку и лицо Майкрофта. Он почти закончил разбирать книги, когда послышались шаги и Майкрофт прижался к его спине.
– С чем твоя мама не согласна на этот раз?
– Не бери в голову.
Он лизнул Грега в шею и несильно прикусил кожу на плече.
– Долго она будет у нас гостить? Мне не нравится спать на диване.
Лестрейд развернулся, вытащил рубашку Майкрофта из брюк и царапнул ногтями поясницу, поймав губами чуть сбившееся дыхание.
– Как только убедится, что у её мальчиков всё в порядке, – проговорил Майкрофт в перерывах между поцелуями и вознёй с пуговицами.
– Она может войти в любой момент, – прошептал Грег, покосившись на лестницу.
Впрочем, это не остановило его, когда мучительно захотелось просунуть ладони под пояс и прижиматься бёдрами.
– Я готов рискнуть, – ответил Майкрофт, расстёгивая пряжку.
Они оба вздрогнули и замерли, когда снизу раздалось:
– Инспектор! Телефон!
– Я объявлю их вне закона, – прорычал Майкрофт. – Все телефонные звонки будут караться расстрелом. Только ради этого стоит съездить на работу.
Лестрейд разочарованно отступил, решив больше не испытывать собственную силу воли.
– Ты, вроде, говорил, что снял номер в лучшем отеле. Он ещё забронирован?
Майкрофт медленно, предвкушающе улыбнулся.
Грег быстро застегнулся, спустился вниз и забрал трубку из рук миссис Холмс, надеясь, что лицо не выдаёт его чувств.
– Слушаю.
– Здравствуйте, мистер Лестрейд. Это учительница Элизабет….
Все мысли о Майкрофте и его маме отошли на задний план. Бросив трубку, он метнулся в коридор в коридор и схватил ключи от машины.
– Что случилось? – спросил Майкрофт, застыв на верхней ступеньке.