Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

Слова — для размышлений



— Ваш мозг познал свободу. Левое полушарие не могло больше угнетать правое. Ваш разум приобрел необычайную чуткость, остроту, воображение сделалось удивительно богатым. Свободный на протяжении девяти лет, подсоединенный ко всему миру, к другим людям, к природе, к Вселенной, мозг способствовал развитию вашего необыкновенного артистизма. И тут вмешался ваш отец.

Мой отец?

— Ну и ваш дядя Изидор, помешанный на футурологии. Ведь это он в свое время и познакомил вашего отца с вашей матерью. Все вместе они обсуждали Древо Возможностей. Само понятие «Древо Возможностей» придумал Изидор Катценберг.

Конечно, я вспомнила, это он автор! «Древо Возможностей» написал Изидор Катценберг.

— Ваш дядя и ваш отец считали, что современному миру больше всего не хватает пророков. Наша цивилизация казалась им слепцом, не ведающим грядущего, слепцом, пугливо хватающимся только за настоящее и самое ближайшее будущее.

— Они не ошибались, — признает Ким, откидывая со лба синюю прядь.

— Ваш дядя говорил, что политики не хотят менять будущее. Религиозные деятели, философы и даже ученые не решаются делать прогнозы из страха ошибиться или стать всеобщим посмешищем. Само понятие будущего начало как будто исчезать. Ваш дядя и отец поговорили с вашей матерью. Они убедили ее использовать гиперчувствительный и девственный мозг ее детей для того, чтобы сделать из них…

— Астрологов? — спрашивает Ким Йе Бин.

— Пророков! — поправляет его Филипп Пападакис.

— Тонко. Но дару прозрения нельзя научить.

— Научить можно всему. Все можно воспитать. Можно даже мышей научить считать, а растениям привить любовь к рок-музыке. Почему бы не натренировать людей видеть будущее? — произносит Шарль де Везле.

— А как же они направили работу моего мозга на будущее? — спрашивает девушка.

— При помощи книг и фильмов. Вас взрастили на специально отобранной духовной пище.

Кассандра вспоминает комнату своего брата, наполненную книгами по научной фантастике.

— Мир специализированной литературы, подобный лаборатории для опытов по предвидению грядущего, заставил вас размышлять о будущем.

Я помню непрерывный поток видений. Я помню все эти искусственно созданные миры.

Я помню мир «Дюны» Фрэнка Герберта, мир «Основания» Айзека Азимова, планету «Гиперион» Дэна Симмонса, космические колонии Орсона Скотта Карда.

Я помню, как я летела на корабле «Звездного пути».

Я знаю «Дивный новый мир» Олдоса Хаксли. Я пришла в ужас от Земли тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года Джорджа Оруэлла.

Я помню параллельные миры «Убика» Филиппа Киндреда Дика и его футуристический Лос-Анджелес из фильма «Бегущий по лезвию бритвы».

Моя способность видеть далекое будущее пришла оттуда. Все свое детство я провела в мире будущего. Его различные варианты хранятся в моей памяти.

— Семь лет молчания для Даниэля. Девять лет для вас, Кассандра. Вы были подобны пружинам, которые сжали, а затем отпустили.

…В футурологию.

— Но ваши родители не предусмотрели того, что за обретение столь великолепных возможностей надо платить. «Избыток чего-либо одного означает недостаток чего-то другого». И каков же был ваш недостаток? «Чувствительность»? Нет, слово недостаточно выразительно. «Сверхчувствительность»? «Отсутствие кожи»? Нет, не то. «Паранойя»? Нет, но уже ближе.

— Психоз, — говорит Кассандра.

Пападакис кивает головой:

— Именно. Это верное слово. С семи лет ваш брат стал жертвой припадков безудержного энтузиазма, сменяемых периодами полного упадка сил. Он набрасывался на предложенные ему книги по научной фантастике, но проявлял высокомерие и презрение по отношению к людям, пытавшимся с ним разговаривать. Он стал абсолютно нетерпимым. Он впадал в бешенство из-за пустяков. Он не выносил чужих прикосновений. Все выводило его из себя, все раздражало. Он пребывал в постоянном недовольстве всем окружающим. Припадки эйфории и бешенства сменялись фазами уныния, а потом и депрессии. Затем он принимался писать математические формулы, в частности законы вероятности. Он был страшно нетерпелив.

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.