Я подумала, что подобное проявление самоуничижения – это способ уйти от какой бы то ни было ответственности. Если Брюс сукин сын, то от него и ожидать нечего. Чтобы стать ответственным взрослым человеком, Брюс должен был сам себя таким считать, а не объявлять сукиным сыном. – А я и есть сукин сын, – продолжал Брюс. – Все мне это постоянно говорят, и я это признаю – согласен. Когда мне говорят, что я сукин сын, я отвечаю: «Ну и что? Я и есть сукин сын». Я придвинулась к нему поближе. – Должна заметить, что не всякий сукин сын стал бы, сидя здесь, с такой нежностью рассказывать мне о тех людях, с которыми работал. – Ну да, – согласился Брюс, – но это у меня какая-то самостоятельная сторона характера. – Это как раз та сторона, к которой я обращаюсь, – сказала я. И я облегченно вздохнула: теперь я обращалась к тому Брюсу, который был добр, способен на сострадание и умен.
Снова к главной дилемме
Во второй главе этой книги я говорила, что одна из величайших дилемм, возникающих в нашей жизни, это переход человека от забот о нем со стороны родителей к его заботам о родителях. Чтобы совершить этот переход, ребенок должен иметь возможность помогать родителям. Родители, не позволяющие ребенку помогать им, становятся причиной возникновения самой серьезной патологии. Такой отец был и у Брюса. В начале сеанса он рассказывал, как отец оскорблял и унижал его, когда сын пытался помогать ему во время гонок. Если кто-то не имеет возможности совершить подобный переход ко взрослой жизни, помогая своему отцу, он может совершить его, помогая какому-нибудь другому старшему члену семьи, в данном случае – бабушке.
Злоба
Отчаяние, вызванное тем, что человека недооценивают и он не имеет возможности помогать родителям, обычно порождает злобу и жестокость. Брюс многократно прибегал к насилию, используя его против других людей и себя самого. Ему было крайне необходимо научиться сдерживать злобу. – Брюс, вы, кажется, говорили о том, что вам следует сдерживать злобу, – сказала я. – Это всегда было для меня проблемой, даже если я один, – ответил Брюс. – Вы об этом ясно сказали во время нашей первой встречи. – Я хочу поговорить об этом сейчас. Злоба – проблема, к решению которой терапевты часто подходят неверно. Обычно мои коллеги считают, что проявление злобы в определенном смысле бывает полезным. Смысл в том, что в каждом человеке содержится определенное количество злобы, и выпустить ее наружу – значит избавиться от нее. На самом деле ничто не находится столь далеко от истины, как данное утверждение. Проявление злобы ведет к накоплению злобы в самом человеке и порождает злобу и насилие со стороны других. Старинная китайская пословица гласит: «Когда ты убиваешь по злобе, готовь две могилы». По-моему, это означает, что, проявляя злобу, мы всегда причиняем вред и себе, а не только другим, и под влиянием злобы невозможно совершить никакого справедливого или разумного поступка. Единственный способ избавиться от злобы – трансформировать ее в какую-нибудь более позитивную эмоцию. Но как это сделать? Один из способов решения этой проблемы – смена объекта злобы. – Брюс, вы человек отзывчивый, сочувствуете страданиям других и сами через многое прошли, – сказала я. – Подозреваю, что в вашей жизни не хватает одного – возможности совершить что-нибудь такое, что позволило бы исправить какую-нибудь несправедливость в мире. Например, можно помогать умственно отсталым, которых никто не понимает. Вы научились общаться с ними и достаточно долго с ними работали, так что теперь понимаете: у каждого человека есть какая-то другая сторона, и она необязательно сразу бросается в глаза. Брюс кивнул. – Поэтому я обращаюсь к вашей способности проникать в душу другого человека. Вместо того, чтобы думать о самом себе как о вечно злобном, неспособном на сочувствие сукином сыне, я хочу, чтобы вы сделали кое-что другое. Брюс слушал с большим интересом, но не мог понять, что я собираюсь предложить. – Всякий раз, когда вы начинаете чувствовать себя сукиным сыном, – сказала я, – это значит, что вы сделали что-то не то, вроде применения насилия или наркотиков, вы злитесь на самого себя или на кого-либо еще. Существуют две вещи, которые вы должны делать, как только начнете выкидывать какие-нибудь глупости. Я решила употреблять слово «глупости», разговаривая о насилии и наркомании. Мне казалось, что так может разговаривать его бабушка, и я хотела навести Брюса на мысли о ней. К тому же это помогало лишить подобное поведение ореола молодечества, который обычно с ним связан. – Когда вы в следующий раз выкинете какую-нибудь глупость, – продолжала я, – или если начнете испытывать злобу, позвоните в какое-нибудь из ближайших агентств по уходу за престарелыми и узнайте, не понадобится ли ваша помощь. Или зайдите к вашей бабушке и узнайте, что вы можете для них сделать. Когда вы начинаете злиться по поводу какой-нибудь глупости, например из-за ссоры с Дебби или того, что вам кто-то что-то сказал, найдите какую-нибудь достойную причину злиться – ну, скажем, плохое обращение с престарелыми или умственно отсталыми. Тогда вы сможете злиться по достойному поводу, а не из-за каких-то глупостей. Брюс внимательно слушал. – Или сделайте что-нибудь приятное бабушке, – добавила я. – Она тоже одна из тех престарелых, которые нуждаются во внимании. Позвоните ей и скажите: «Я без тебя очень соскучился и хотел бы некоторое время побыть с тобой. Давай я приеду, и мы вместе пообедаем или выпьем кофе!» Вы можете поехать на такси, и бабушка будет только рада заплатить за вас, я в этом не сомневаюсь. – Ну, на такси-то я, наверное, наберу, ей платить не придется, – сказал Брюс, явно озадаченный таким предложением.
Любовь
Я взывала к чуткости и отзывчивости Брюса, и теперь, когда он заговорил о бабушке, в его голосе зазвучала нежность. – Она много за меня платила, – сказал Брюс. – Давала мне тысячи долларов. Если я ей позвоню, она может подумать, что мне нужны деньги. Мне это неприятно. На Рождество бабушка позвонила мне и сказала: «У меня есть для тебя немного денег». Я ответил: «Мне не нужны твои деньги». Она сказала: «Ну, я все равно тебе их отдам». А я возразил: «Нет, не хочу». Бабушка настаивала: «Тогда я отдам их тебе в отцовском доме». Но я все не соглашался: «Послушай, бабушка, мне не нужны твои деньги!» Она спросила: «Ты меня больше не любишь?» И теперь она думает, раз я не хочу брать ее деньги, значит, я больше ее не люблю. – Ну да, она настоящая бабушка, правда? – спросила я. – Знаете, я уже давно у нее не был, – сказал Брюс с сожалением, – и даже мало с ней разговаривал. – Вот видите? Так что она будет рада вас видеть, – продолжала я радостно. – Вы знаете, я подозреваю, что это она научила вас отзывчивости. – Ну, тут она мне помогла, – от всей души произнес Брюс. Я вздохнула с облегчением: под маской хулигана мне удалось обнаружить нежное сердце.
Как давать и брать
Теперь я заговорила с Брюсом о том, как можно давать и брать деньги. Брюса беспокоило, что раньше он много раз обращался к бабушке с просьбой дать деньги, и теперь она, без сомнения, заподозрит, что он пришел просить еще. Рассказанная им в качестве примера рождественская история кое-что говорила о том значении и власти, какими обладают в их семье деньги, и о том, как чувство вины и беспокойства по поводу ее денег заставляют Брюса держаться от них подальше. – Если бы кто-нибудь узнал, сколько денег она мне давала, особенно мой старший брат, меня бы убили. Бабушка брала деньги из наследственной доли других и отдавала их мне. Как по-вашему, что я должен чувствовать? А я их растранжиривал, а потом являлся к ней и просил еще. – Но теперь вы ей позвоните, чтобы просить ее оказать совсем другую помощь, – сказала я. – Вы скажете, что хотите некоторое время побыть с ней, – это способ отчасти расплатиться с ней за то, что она вам давала. Помните, что всякий раз, когда вы бываете у бабушки и доставляете ей радость, вы что-то ей возвращаете. Сколько еще лет у вас будет возможность бывать у нее и радовать ее своим приходом? – Немного, – вздохнул Брюс. – И если она захочет дать вам денег, – продолжала я, – вы должны их взять. Это ее порадует, и вам будет приятно принять подарок, который с такой любовью сделает вам бабушка. – Я слишком много денег потратил впустую, – покачал головой Брюс. – Ну, это совсем особое дело – подарок от бабушки, – возразила я. – Не у каждого есть такая щедрая бабушка, и, может быть, вы должны проявить свою признательность тем, что потратите эти деньги на что-то хорошее.
