ОБ ЭМОЦИОНАЛЬНЫХ ТРИГГЕРАХ

Пол Экман

Важно понять, что события не приводят в действие эмоции в буквальном смысле. Я использую термин «триггер» для краткого описания того, что действительно происходит, желая показать что именно оценка человеком события, а не событие как таковое приводит в действие эмоцию. Я полагаю, что существуют какие-то врожденные триггеры, которые порождают эмоциональную ре­акцию с минимальными когнитивными оценками, как, например, внезапное пропадание действия силы тяжести, которое вызывает страх. Человек ощущает себя падающим до проведения какой-либо оценки, а возможно, и без нее. Но большинство событий, вы­зывающих эмоциональные реакции, оцениваются когнитивно, как, например, угрожающие или отталкивающие события, хотя оценка, как правило, делается автоматически и настолько быстро, что че­ловек обычно не осознает, что он ее делает.

Экман: Третья определяющая характеристика является наибо­лее спорной и заключается в том, что обычно мы не осознаем свои эмоции. Сознание не играет в эмоциях какой-то заметной роли. Это достойно сожаления. Мы должны прикладывать много уси­лий для осознания того факта, что мы начинаем испытывать эмо­цию. Чаще всего мы узнаем, что испытываем какую-то эмоцию, когда на это нам указывает другой человек.

Позвольте мне привести пример. Представьте, что вы читаете книгу и время от времени переворачиваете ее страницы. Но затем вы замечаете, что, хотя вы и переворачиваете страницы книги, вы думаете о фильме, увиденном вами вчера вечером. Следовательно» все это происходило не без участия вашего сознания. Вы думали о фильме. Но никакая часть вас самих не осознавала того, что вы делали руками. Но зачем же переворачивать страницы книги, ес­ли вы ее не читаете? То же самое происходит и с нашими эмоция­ми. Мы находимся в сознательном состоянии, но никакая часть нас самих не наблюдает за тем, что мы делаем, — Алан Уоллес называет это проявлением метавнимательности.

Идея о том, что какая-то часть нашего Я может отслеживать то, что мы переживаем, очень важна. Но обычно ничего подоб­ного не происходит с нашими эмоциями. Именно сама природа эмоций предусматривает отстранение нашего сознания. Если мы собираемся стать уравновешенными людьми, мы должны много работать, чтобы дать себе то, чего нам не захотела дать природа» то есть обеспечить участие сознания в проявлении наших эмоций.

Я утверждаю, что этого не хотела сама природа, потому что если бы мы сознательно размышляли о том, пугаться нам или нет, то в каких-то ситуациях мы не смогли бы выжить. Однако по-видимому, система наших эмоций не отдает особого предпочтения страху, так как мы можем мгновенно, безо всяких размышлений, впасть в гнев точно так же, как мы можем мгновенно испытать страх. Поэтому я считаю, что в этом состоит третья отличительная особенность эмоций: первоначально мы не осознаем той эмоции, которую мы испытываем.

Другой характеристикой является то, что эмоции присущи не только людям. Некоторые живые существа также имеют эмоции. Если и есть что-то присущее только человеку, так это, вероятно, не эмоции, Я полагал, что единственной эмоцией, характерной только для людей, является презрение, но оказалось, что если молодой шимпанзе делает угрожающее движение в направлении взрослого самца, то взрослый самец выражает свое презрительное отношение к нему.

Еще одна особенность эмоций состоит в том, что эмоция может длиться в течение всего нескольких секунд. Иногда эмоция длит­ся несколько минут или даже целый час, но она никогда не сохра­няется в течение всего дня. Если же она сохраняется так долго, то это уже настроение, а не эмоция. Эмоции возникают и исчезают.

Люди различаются тем, как быстро они восстанавливаются по­сле пережитого эмоционального эпизода. Мэттью Райкард, как вы уже знаете, проходит сейчас обследование в четырех лабора­ториях: Ричарда Дэвидсона в Висконсине (это обследование про­вожу я вместе с Бобом Левенсоном); Стива Косслина в Гарварде; Джонатана Коэна в Принстоне и Тани Зингер в Маастрихте. Мэттью очень быстро восстанавливается после эмоционального возбуж­дения. Это неудивительно, ведь он столько лет занимался меди­тацией. Но есть люди, которые никогда не медитировали, но они также могут быстро восстанавливаться, и нам необходимо больше узнать о том, на чем основана эта их способность.

Вкратце можно сказать, что характеристиками эмоции являют­ся: наличие сигнала; очень быстрая автоматическая оценка про­исходящего, дающая импульс к эмоциональному возбуждению; необходимость вырабатывать специальный навык для того, чтобы сознательно вовлекаться в процесс возникновения эмоций, и на­личие эмоции не только у человека.

Еще одна характеристика заключается в том, что эмоции име­ют набор соответствующих ощущений. Но об этих ощущениях мы знаем далеко не всегда. Я придумал несколько упражнений для выработки осознанной осведомленности о том, что вы на­чинаете испытывать или уже испытываете эмоцию. Они должны использоваться не вместо медитации, а в дополнение к ней. Одно из этих упражнений направлено на повышение чувствительности к ощущениям в вашем теле, чтобы эти ощущения звенели подоб­но маленькому колокольчику и сообщали вам, что вы «начинаете выходить из себя». Наиболее заметные различия в ощущениях от­мечаются при страхе и при гневе. У разгневанного человека кровь приливает к рукам, подготавливая его к нанесению ударов. У ис­пуганного человека кровь приливает к крупным мышцам ног.

Далай-лама: Подготавливая его к спасению бегством.

Экман: Совершенно верно. Это не значит, что вы обязательно побежите или обязательно станете наносить удары. Но эволюция подготовила вас к тому, чтобы вы могли действовать именно та­ким образом. И вы можете научиться ощущать различие между ощущениями вашего тела, когда вы испытываете страх и когда вы испытываете гнев.

Далай-лама: Но вы можете кого-нибудь ударить.

Экман (смеется): Вы могли бы кого-нибудь ударить вместо то­го, чтобы спасаться бегством. Разумеется. Но вероятнее всего, что вы попытаетесь убежать. Причина сохранения в нас этих разли­чий состоит в том, что люди, которые убегали, чаще оставались в живых.

Далай-лама (через переводчика): Отсюда следует, что это дей­ствительно является частью механизма, обеспечивающего наше выживание.

Экман: Да. Я полагаю, мне следует добавить еще одну характе­ристику: эмоции могут ввергнуть нас в беду и заставить нас совершать поступки, о которых мы будем впоследствии жалеть. В английском языке есть выражение «потерять голову»: «Почему ты это сделал?» — «Я просто потерял голову». Это выражение озна­чает, что в конкретной ситуации человек действовал независимо от своего разума и сознания. Пожалуйста, примите мои извинения, потому что я «потерял голову». Все, что мы можем делать в таких ситуациях, это возвращать людям их головы обратно.

Далай-лама (через переводчика): А вы можете привести пример конструктивного, позитивного гнева?

Экман: Гнев, который останавливает вмешательство, но выра­жается таким образом, что помогает человеку, создающему для вас препятствия, добиваться своей цели без применения к вам мер физического воздействия. Он очень позитивен. Все эти эмоции мо­гут быть вредными или полезными — и теми и другими. И вопрос, в частности, заключается в том, как наладить мониторинг, обе­спечивающий понимание того, что вы приходите в эмоциональное состояние, с тем чтобы вы могли выбирать, как проявлять эту эмо­цию.

Это напоминает мне о том, как я впервые встретил в буддист­ских сочинениях (на английском языке) идею об осознании искры до того, как возникает пламя. В 1957 году, когда я учился на психо­терапевта, мой наставник сказал мне: «Если вы сможете увеличить промежуток времени между импульсом и действием, то вы помо­жете своему пациенту». А затем он добавил: «Но это будет очень трудно сделать!» Это относится к той области, где необходимо использовать сознание, чтобы выбирать между переходом в эмо­циональное возбуждение и сохранением спокойствия, — и, если мы собираемся переходить в эмоциональное состояние, то нам нужно знать, как можно сделать это в конструктивной манере. Я уверен — хотя это просто мое убеждение, а не научный факт, — что мы эволюционировали таким образом, чтобы нам было очень трудно осознавать это и расширять временной промежуток для то­го, чтобы в нем могло произойти осознание происходящего.

Далай-лама: Промежуток между импульсом и действием?

Экман: Да. Или, пользуясь другой терминологией, между ис­крой и пламенем.

Далай-лама (через переводчика): В нашей психике эмоции по своей природе являются недолговечными? Они не длятся очень долго?

Экман: Обычно да. Но вы можете сердиться целый час. Однако когда вы действительно смотрите на то, как ведут себя люди, вы обнаруживаете, что их эмоции быстро появляются и исчезают.

Вы приходите в разгневанное состояние и кричите, ругаетесь или делаете что-то еще. Но затем это проходит. Тогда вы можете подумать об этом снова. «О боже, что я наделал!» — и испытать гнев еще раз. Когда вы говорите: «Я был разгневан весь день», то в дей­ствительности это может означать, что вы пережили несколько вспышек гнева.

Далай-лама (через переводчика): В буддистской психологии мы делаем различие между чувственным уровнем сознательного опыта и тем, что называется ментальным уровнем — уровнем раз­мышлений, эмоций и т. д. Эмоции, подобные страху, являются бо­лее быстрыми и спонтанными независимо от того, действуют ли они на чувственном уровне или же на ментальном уровне, где про­является роль сознания.

Например, широко признается, что тактильное ощущение яв­ляется основой для получения других ощущений. Но даже при этом оно обычно считается присутствующим на чувственном уров­не, безо всяких мыслей, без участия сознания или, как вы опреде­ляете это, — без осознания его индивидом.

Экман: Столкновение на дороге, которого чудом удалось избе­жать, может служить отличным примером. Весь эпизод заканчи­вается, если вам удалось выжить, прежде чем вы осознаете, чтобы сделали. Но вы продолжаете ощущать этот эпизод своим телом, потому что требуется около пятнадцати секунд для того, чтобы ва­ше артериальное давление и частота сердечных сокращений вер­нулись к норме. Вы понимаете, что произошло, вы испытываете страх, хотя опасность уже миновала.

Для сравнения рассмотрим ситуацию, когда вам сделали биоп­сию для выяснения наличия у вас онкологического заболевания и вы долгих три дня ждете, пока вам сообщат результаты анали­за. Нельзя сказать, что все три дня вы находитесь в непрерывном страхе, но страх к вам регулярно возвращается. И тогда вы осозна­ете свой страх — ту же самую эмоцию, — и в эти моменты страх можно наблюдать по появлению на лице того же самого выражения, — но здесь присутствует и ваше сознание.

В приведенном примере со страхом именно мысль об онкологи­ческом заболевании регулярно приходит вам в голову. Тот факт, что ваш страх активирует именно мысль, а не событие или действие, облегчает работу сознания. Напротив, когда вы вступаете в спор с женой, то она находится перед вами и ваш страх сохраня­ется, так что сознание здесь может быть вовсе ни при чем.

Далай-лама (через переводчика): Случай человека, ожидающе­го результатов биопсии, — это случай человека, вспоминающего страх, пережитый им в кабинете для взятия проб, или это воспо­минание о том страхе, который вызывает другой приступ страха?

Экман: Человек, о котором идет речь, — это я сам. (Смеется.) Франсиско Варела [9]оценил бы такое использование информации от первого лица.

Это была мысль о том, что моя жизнь может прерваться, что мне придется вытерпеть мучительные боли. Я думал о возможных по­следствиях и о своем бессилии что-либо изменить, и от этого мне становилось еще тяжелее.

Я уже отмечал, что сознание обычно никак не проявляется во время действия эмоций, но сейчас я говорю об исключении, при котором воспоминание о пугающем возможном событии приво­дит в действие эмоцию. Я имею в виду регулярно повторяющуюся мысль, а не непрерывный процесс размышления. Для сравнения, если вы ведете острый спор, то процесс размышлений является не­прерывным, но вы можете совершенно не осознавать тот факт, что вы ведете себя безрассудно. Вы можете даже не осознавать, что по­вышаете голос на своего оппонента. (Для иллюстрации повышает голос.) Например, он может сказать: «Перестаньте кричать на ме­ня!», а вы с удивлением спросите его: «Разве я кричу на вас?»

Джинпа (после длительного обсуждения на тибетском языке): Вы привели наглядный пример. Его Святейшество считает, что мы должны использовать такие примеры на курсах по повыше­нию культуры ведения дискуссий.

Поиск по сайту: