Евангелие на второй день Пасхи

От Иоанна зачало 2-е:

Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил. И вот свидетельство Иоанна, когда иудеи прислали из Иерусалима священников и левитов спросить его: кто ты? Он объявил, и не отрекся, и объявил, что я не Христос. И спросили его: что же? ты Илия? Он сказал: нет. Пророк? Он отвечал: нет. Сказали ему: кто же ты? чтобы нам дать ответ пославшим нас: что ты скажешь о себе самом? От сказал: я глас вопиющего в пустыне: исправьте путь Господу, как сказал пророк Исаия. А посланные были из фарисеев. И они спросили его: что же ты крестишь, если ты ни Христос, ни Илия, ни пророк? Иоанн сказал им в ответ: я крещу в воде; но стоит среди вас Некто, Которого вы не знаете. Он-то, идущий за мною, но Который стал впереди меня. Я недостоин развязать ремень у обуви Его. Это происходило в Вифаваре, при Иордане, где крестил Иоанн.

Толкование:

«Бога никтоже виде нигдеже». То же самое говорит св. апостол Павел: Бога «никтоже видел есть от человек, ниже видети может» (1 Тим. 6; 16). Св. Иоанн Златоуст спрашивает: как же св. пророки говорят о себе, что они видели Господа? И об Ангелах Сам Господь говорит в Евангелии, что они «выну видят на небесах лице Отца Небесного» (Мф. 18; 10). На этот вопрос отвечает Сам Бог устами пророка Осии: «Аз видения умножих, и в руках пророческих уподобихся» (12; 10), то есть: Я снизошел немощи естества человеческого и являл Себя только в видениях и подобиях, но не самым Существом Моим; не бо узрит — не может узреть «человек лице Мое» — Существо Мое, «и жив будет» (Исх. 33; 20). Потому у Евангелиста слово видеть значит: совершенно познавать, вполне постигать. «Бога никтоже виде» значит: никто не имел и не может иметь полного и точного познания о непостижимом Существе Божием. "Если бы ты, — говорит св. Иоанн Златоуст, — спросил Ангелов и Архангелов о том, что такое Бог Сам в Себе, то и от них ты не услышал бы ничего о Существе Божием. Никакое созданное существо не может видеть (вполне познать) Несозданного: Его, Бога Отца, видит только Сын и Дух Святой".

«Единородный Сын, сый в лоне Отчи, Той исповеда». «Единородным» именуется Сын Божий по Своему Божеству, в отличие от сынов по благодати, каковым Он дал власть именоваться всем верующим в Него. "Един Единородный Сын у Бога Отца, и нет у Него брата", — говорит св. Кирилл Иерусалимский. "Слыша о лоне Отца, не представляй ничего телесного в Боге, — говорит св. Феофилакт. — Евангелист употребил сие слово для того, чтобы показать сродство, нераздельность и пребывание от вечности Сына с Отцом".

"Кто пребывает в лоне, — говорит св. Златоуст, — для того нет ничего сокровенного". Потому непостижимая тайна Божества во всей полноте открыта только Сыну Божию. Он Сам говорит о Себе: «ни Отца кто знает токмо Сын» (Мф. 11; 29). Это значит: никто не знает Бога Отца так, как знает Сын. А потому и учение Христово несравненно выше учения ветхозаветного.

Далее св. Евангелист начинает повествование о том, как св. Иоанн Креститель свидетельствовал о Христе Спасителе. Слава о его святой жизни, о его проповеди и крещении достигла Синедриона, или Верховного иудейского судилища.. Гордым членам этого судилища было неприятно, что Иоанн Креститель выступил со своей проповедью без их на то разрешения; в народе между тем стала ходить молва, что Иоанн есть не кто иной, как сам ожидаемый Христос или воскресший один из древних пророков. И вот, желая показать ему свою власть, иерусалимские законники послали к нему священников и левитов спросить: кто ты? Не Христос ли ты? «И исповеда, и не отвержеся, и исповеда, яко несмь аз Христос». "Три раза Евангелист говорит одно и тоже, чтобы показать и добродетель Крестителя, и все лукавство и безсмыслие иудеев. Таково свойство верного и доброго раба — не только не присваивать себе чести, принадлежащей его господину, но отвергать ее даже тогда, когда ее предлагают ему другие" (Иоанн Златоуст).

«Илия ли еси ты?» Иудеи верили, что перед пришествием Христа Спасителя должен был сойти с неба пророк Илия или воскреснуть другой кто-либо из великих древних пророков (Мф. 17; 10). А Иоанн напоминал пророка Илию и своей ревностью о славе Божией, и своими строгими обличениями грешников, и пустыннолюбием, и образом жизни, и даже одеждой. Он действовал в духе и силе Илии, почему и Спаситель наименовал его Илией; но он не был древним Илией и потому на вопрос иудеев отвечал: нет, я не тот Илия, какого вы ожидаете.

«Пророк ли еси?» He тот ли ты пророк, о котором возвестил еще Моисей? (Втор. 18; 15). Моисей наименовал пророком Самого Христа, но иудеи думали, что этот пророк и Христос — не одно и тоже лицо. Потому Иоанн отвечал им: нет, то есть я не тот предвозвещенный Моисеем пророк (Иоанн Златоуст).

Кто еси? настаивают посланцы Синедриона. "Я — тот, о ком предсказал Исаия Пророк, — отвечал им Креститель, — «аз глас вопиющего в пустыне». Я взываю к вам: Господь уже на пути, уже пришел в мир, уже начинает Свое дело, а мое дело сказать вам: приготовьте, уравняйте Ему путь к вашим сердцам".

«И послании беху от фарисей». Значит, это были люди гордые, хитрые, самолюбивые. Они строго соблюдали все старческие предания и считали себя чистыми, святыми; поэтому они думали о себе, что они уже готовы к принятию Мессии — Спасителя и не нуждаются в исправлении себя.

Они с гордостью спрашивают Иоанна: «что убо крещаеши?» Кто тебе дал на это право? Зачем вводишь новый обряд? Это мог бы сделать только Христос, или Илия, или другой пророк.

«Аз крещаю водою» — только водою, отвечает Иоанн: "Мое крещение маловажно и несовершенно, и не имеет в себе ничего кроме воды" (Иоанн Златоуст). Погружением тела в воду я только нагляднее представляю решительную перемену и в мыслях, и в чувствах, и в образе жизни, — ту перемену, какая требуется от кающегося грешника, если он хочет достойным образом встретить грядущего Христа. Мое крещение только приготовляет и указывает путь к другому крещению. Наше дело — тень и образ; должно прийти Другому, Который покажет истинное Крещение.

И Он уже пришел: «посреде же вас стоит», живет уже между вами. Его оке вы не весте: живет, хотя вы и не знаете: кто Он и откуда? (Иоанн Златоуст).

«Той есть грядый по мне»: Он явился (родился) после меня; «Иже предо мною бысть»: Он несравненно выше, славнее, досточтимее меня; «Емуже несмь достоин, да отрешу», не достоин развязать «ремень сапогу Его», то есть быть самым последним Его служителем.

Если же Иоанн недостоин разрешить ремень, — поучает святой Иоанн Златоуст, — Иоанн, которого не было больше в рожденных женами, где же нам поместить себя? Если он признает себя недостойным быть в числе Его последних служителей, что же скажем мы, обременные тысячами пороков, мы, настолько отстоящие от добродетели Иоанна, насколько отстоит земля от неба?

«Сия в Вифаваре быша»: на восточном берегу Иордана, против Иерихона. Называя место, Евангелист желает "показать смелость великого проповедника, что он проповедовал о Христе не в доме, не в углу, но при Иордане, среди множества народа (Феофилакт). А такому свидетелю нельзя было не поверить, ибо "кто не ищет славы своей, сказано, «тот истинен есть, и несть неправды в нем» (Ин. 7; 18). И он не искал, а отсылал к другому (Иоанн Златоуст). "Евангелист уверен, что ничего не прибавляет от себя, и в подтверждение своих слов ссылается на очевидцев-свидетелей и на самые места событий" (он же).

Поиск по сайту: