Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

IV. 4. Нехристианские источники



IV. 4. 1. Античные авторы.

IV. 4. 1. 1. Роль эллинизма в Церкви.

В своих трудах Дидим часто ссылается на нехристианскую литературу и, в первую очередь, на античных авторов. Мы уже говорили, что в Египте христианский мир был пропитан греческой философией и культурой. Лучшим свидетельством этого является тот факт, что все литературные произведения этой культуры сохранились только в христианстве. В Египте всегда и везде, и в первую очередь в александрийской школе, христианство проповедовалось на греческом языке, вернее на языке греческой культуры[657]. Так же в Александрии огромное влияние играл аллегорический метод, возникший в 6 и 5 веке до нашей эры[658]. С помощью этого метода толковали тексты Гомера, Гесидота и других авторов[659] (например Дидим Грамматик (63 г. до Р. Х.), занимавшийся критикой и истолкованием древнегреческих авторов)[660]. Исходя из этого, Дидим, как и большинство остальных Отцов, строит свое толкование на синтезе эллинистических философских размышлений и Священного писания. Вполне очевидно, что церковь, в которой происходило развитие богословия в святоотеческий период, жила в эллинистической обстановке. Начиная со второго века она вступала в диалог с эллинистической мыслью, так что ее богословы должны были изучить и использовать язык и культуру, которые их окружали, и это, безусловно, оставило след в церковном богословии. Так что подобного рода аргументы считались богословами того времени столь же доказательными и существенными, как и само Писание. Богословие святых Отцов в целом, и Дидима в частности, основывалось на эллинизме и Библии, и именно поэтому в работах Дидима появляются рационалистические аргументы[661].

IV. 4. 1. 2. Отношение Дидима к эллинизму.

Используя этот метод в христианском толковании Священного Писания, Дидим подвергался нападкам, как с христианской так и с языческой стороны.

Как христианский писатель, Дидим придерживался известной по средневековью формулы Philosophia theologiae ancilla (философия–служанка богословия)[662]. Это было обусловлено тем, что понимая необходимость знаний для христианина, Дидим, как ученик Афанасия Великого, осознавал, как опасно придавать знанию слишком большое значение. Поэтому в своем взгляде на отношение веры к знанию он придерживался точки зрения своего учителя, воспринимая знание не как источник истины, а как оружие, которым истина может пользоваться против лжи[663]. Историк Феодорит говорит, что Дидим «изучил силлогизм Аристотеля, и риторику Платона, но не потому, что они учат истине, а с тем, что они могут стать оружием истины против неправды»[664]. Сам Дидим про светское образование говорил, что «это время, когда вам необходимо для пользы слегка прикоснуться к другим предметам, но только чтобы немедленно вернуться к своим обычным занятиям. Грамматика, например, это как “чужая жена” (Prov. 5. 20)»[665].

Но в некоторых местах Дидим показывает уважительное отношение к некоторым философам. Например это видно в толковании Дидимом отрывка из письма Эпикура, которое он в толковании на Екклесиаст 1: 13 оценивает с положительной стороны[666].

IV. 4. 1. 3. Характер использования античных авторов.

Нехристианские источники передаются Дидимом вскользь. Они никогда не цитируются так, как библейские или авторитетные толкования. Вернее, Дидим ссылается на эти книги, потому что они независимо друг от друга совпадают с библейскими или экзегетическими толкованиями. В них положение вещей верно, но не авторитетно, но Дидим использует их для сообщения какого-то исторического или философского факта[667].

Дидим вольно обращается с источниками: он часто изменяет смысл цитаты для православного контекста. Даже при беглом взгляде видно, что Дидим стремится дать многим из этих цитат монотеистическую окраску. Например в книге «О Святой Троище можно видеть следующие изменения:

381В «он, который подчиняется Богу» (В HOMERUS Ilias I. 218 написано «богам»).

788В «всегда верующий есть раса Бога» (Pindar, Nem. X. 54, отсутствует «всегда» и, более того, написано «раса богов»).

801С Дидим опускает последнюю фразу HOMERUS Odyssea. Xviii. 137- «отец всех людей и богов».

848В «весомые оскорбления Бога» (Софокл, Ajax 759, написано «богов»).

По всей вероятности Дидим берет эти цитаты из антологии, очень схожей с известной нам антологией Стобейя[668]. В то же время весьма трудно четко определить предел использования Дидимом этой монотеистической антологии, хотя очевиден тот факт, что это был один из основных его источников. Он использовал его напрямую, а не ссылался на подобные ссылки других христианских писателей.[669]

Часто Дидим в своих работах не указывает источник цитаты, просто приписывая цитату «тем извне»[670]. Поэтому бывает очень сложно на основании такого незначительного указания Дидима найти автора используемого фрагмента.

Для большей ясности рассмотрим, как пример, использование нехристианских источников в труде «О Святой Троице». В этой работе Дидим больше всего ссылается на греческих оракулов, понимая под этим собрание греческой мудрости[671]. На основе этих цитат можно построить богословскую систему оракулов, использованную Дидимом в своей полемике[672]. Учение о Боге: Бог обнаруживает себя глазами души в случае, когда человек свободен от страсти (904В). Бог использует прорицания, в которых содержится высшая правда и которые ведут к Непреложному (901D). Разум Бога не похож на человеческий (796В); он дает человеку «великую мечту» правды (833В). Нет лучшего разума, чем мысль, данная автором прорицаний (612А), так как ни одно слово смертного не может говорить о Божьем потомстве (676С). Существует только один Бог, наш Отец (493D), который все порождает и разрушает (512В). Он величайший и постоянный, пребывающий в эфире (888А), бессмертный, вечный, постоянно воспроизводящий себя самого (788А). Будучи своим собственным создателем, он не только Отец, но в то же время и Сын (789С, 792А). Его Святой Дух происходит от Него Самого и дает жизнь всем существам на земле (753А). Его семена порождают неописуемые вещи (789В)[673]. Бог и его творения: Все вещи наполнены Богом (796С), и находятся под действием правил, установленных Его разумом (913В), Он порождает все добрые вещи для человечества (945С), все определяет (957В), предусматривает и испытывает все (965В)[674]. Учение о Боге и человеке: человека призывают отказаться от земных страстей и повернуться к Отцу (940В), хранить Бога в своем сердце (733В), и бороться против искушений, для того, чтобы достичь целей Господа, избегая Его неуправляемого гнева (688С). Никто не может противостоять Ему (676С)[675].

Вместе с тем следует отметить, что благодаря цитатам Дидима, до нас дошли или доныне неизвестные отрывки из античных философов или цитаты, приписывавшиеся ранее другим авторам. Так например, слова o8k ¡stin #ntil1gein [676], как правило, приписываемые Антисфену, на самом деле принадлежат Продику из Кеос. Это открытие было сделано на основании сохранившейся ссылки в толковании Дидима Слепца на Екклесиаста в папирусах из Туры[677]. Так же в этом толковании были найдены ссылки Дидима на Левкипа, Продика, Эпикура, Солона и Сократа[678]. Так же в толковании Дидима на Псалмы были найдены поврежденные части работ Протогора[679].

IV. 4. 1. 4. Используемые авторы.

Во второй книге «О Святой Троице» Дидим использует Орфея: «Орфей, первый среди греческих филологов»[680], в двух местах Гермеса («Гермеса по имени Трисмегист» и «Гермес Трисмегист, в трех дискурсах с Асклепием» )[681], Платона «Платон поэт комик»[682], Диагора Милосского[683], Пиндара[684].

 

 

IV. 4. 1. 4. 1. Неавторизированные Дидимом авторы.

Как уже было сказано, Дидим часто не указывает автора ссылки, а использует абстрактное «они говорят». Такое выражение он использует в первой книге «О Святой Троице»[685]. Дидим ссылается на Пиндара, как на «тех извне»[686]. Так же Дидим цитирует 4-х поэтов, не называя их: Арат, Phaen. 5[687], Еврипид, Phoen. 470,[688] Филемон, фраг. 118 Kock[689], Софокл, Ajax 758-9[690]. Один раз он говорит об очень важном источнике «стихи оракула»[691].Так же Дидим не ссылается на источник при цитировании Сивилиных Оракулов[692]. По всей вероятности все эти цитаты Дидим взял так же из антологии Стобейя[693]. Большое число цитат из оракулов он приписывает к «сочинениям Греков»[694], «богословие Греков»[695], «тем извне, которые пели гимны»[696], «книгам по внешней философии»[697].

IV. 4. 1. 4. 2. Гомер.

Гомер цитируется Дидимом в первой книге «О Троице», где он ссылается на строку из Илиады[698]. Иногда он цитирует Гомера, как «одного из древних»[699], а иногда вообще не ссылается на источник (624A – Il. I, 80; 728A – Il. V, 128.)[700]. В 3 книге «О Троице» он дает ссылку на Одиссею Гомера[701] как на “сочинения тех извне“[702]. Текст Гомера был взят, вероятно, из христианской или, по крайней мере, монотеистической антологии. Это становится ясно по причине искажения текста Гомера и из-за того, что Дидим приписывает цитаты из Гомера «тем извне», фраза, используемая по отношению и к другим авторам шестнадцать раз в книге II и III[703].

IV. 4. 1. 4. 3. Ксенофонт.

Толкуя упоминаемых у Захария 10: 5b всадников, Дидим проводит различие между опытным наездником и простым всадником, ссылаясь на проводящего различие другого античного автора: «ti~ t^n #rcajwn sof3~»[704].

IV. 4. 1. 4. 2. Филон.

После аллегорического объяснения Бытия 12:1, Дидим признает, что такое же толкование было сделано другим комментатором, указывая на Филона: «как от мудростей Моисея наученный, толковал» [705].

 

 

IV. 4. 1. 4. 3. Аристотель

Дидим, в комментарии на Захария 7:9 krjma djkaion krjnate (принимать правильное решение) обсуждая благочестивый характер Бога, говорит: }Ep|lq1n tini t^n palai^n e>pe_n t4n dikast\n ¡myucon djkaion e_nai [706] («один из известных древних говорил: Иудеи воистину воплощали) точнее ссылка на Eth. Nic. V, 4,7: ¦ g+r djkast\~ bovletai eûnai oûon dikaion ¡myucon («Для иудеев считалось истинным судом»). Таким образом Дидим цитирует Аристотеля как пример согласования его мыслей с Священным Писанием[707]. Дидим так же цитирует Аристотеля, как философа, различающего буквальный и духовный смысл[708]. Дидим ссылается на Аристотеля[709]в толковании на книгу Бытия[710], Псалмы[711] Екклесиаст[712] и в трактате «О Троице»[713].

IV. 4. 1. 4. 4. Платон.

Дидим ссылается на Платона в толковании на книгу Бытия[714] и «О Троице»[715].

IV. 4. 1. 4. 5. Порфирий.

Наибольший интерес представляет использование Дидимом текстов Порфирия из Тира, ученика Плотина. Автор обширного труда «против Христиан» написанного при Диоклетиане, он являлся одним из основных интеллектуальных противников раннего Христианства.[716] Так как его литература осталась только в спорных фрагментах, то все свидетельства Дидима о взглядах Порфирия достаточно важны. Порфирий цитируется в толковании на книгу Иова[717], Псалмы[718], где Дидим ведет полемику с Порфирием, осуждавшим непонятность евангельских притч[719], толковании на Екклесиаст[720] и в труде «О Троице»[721].

Наибольший интерес представляет цитата Порфирия в толковании на книгу Екклесиаста[722]. В середине этого толкования Дидим ссылается на Порфирия и увлекает его в спор по поводу правильного использования аллегорического метода. Порфирий предлагает пару Ахиллес и Гектор как альтернативный вариант противоположных образов пары Христос и сатана. Порфирий предполагает, что известная конфронтация между Ахиллесом и Гектором является больше греческим символом духовного или морального конфликта, часто выражаемого в Новом Завете, как борьба между Христом и дьяволом. Порфирий задается вопросом: Христос или Ахиллес лучше может олицетворять идею Бога или Победы, как и альтернативный дьявол или Гектор лучше ли олицетворяет идею силы и известности, но в конце концов и поражения. Таким образом, Порфирий выбирает двух эпических героев как кандидатов к замещению Христа и дьявола в их символической борьбе[723]. Биндер выступил с предположением, что Порфирий просто высмеивает аллегорическое толкование, как метод, доходящий до абсурда[724]. Биндер пытается дать поясняющий контекст из Оригена и Дидима, где строка из книги Иова про некоего завоевывающего мифическое море монстра объяснялась, как победа Христа над Сатаной.[725]

Селью в результате реконструкции предложил следующий перевод этого отрывка: «Теперь же Порфирий, который хотел (упрекнуть нас в актах насилия над литературой) в смысле создания переносной связи и аллегорического значения, теперь он сам аллегорически (некоторые места из Гомера) (толкует) где упоминаются Ахиллес и Гектор, когда они говорят касательно Христа и дьявола. И думая что мы привыкли говорить про дьявола, он говорит про Гектора,…. Часто мы на самом деле делаем насилие над историческим смыслом не объясняя изложение, но лучше вести нашего слушателя к пониманию, «чем колючий терн в руке пьяного» [726] По всей вероятности этот фрагмент появился из 50 томного трактата Порфирия «К Христианам» (Kat+ Cristian^n)[727]. Часть комментария, где Порфирий цитируется как центральный момент в истолковании одного стиха из Екклесиаста (Екк. 9:10): «o8k ¡stin pojma kaJ logism4~ kaJ gn^si~ kaJ sofja 6n Ïdou, ©pou sV porevÚ 6ke_»[728]. Дидим объясняет духовный смысл этого выражения: «нет ни работы, ни размышления, ни знания, ни мудрости в аде» то есть, в Шеоле, в «стране мертвых». Дидим объясняет, что настоящая «смерть» не физическая смерть, но греховная[729]. Этот «Ад» не физическое место, но духовное состояние. Дидим употребляет принцип объяснения одного места Писания другим – метод хорошо известный из практики объяснения Гомеровских затруднений[730]. Дидим может так же ссылаться на человеческое «рассуждение» об области смерти, подобно как рассуждает богатый человек, которому показывается Лазарь у Луки 16. Он рассматривает неясное утверждение в Псалме 6:6 (6:5): «ибо в смерти нет памятования о Тебе: во гробе кто будет славить Тебя?». Он утверждает, что начиная с патриарха Авраама, люди восхваляли Бога за загробную жизнь, следовательно этот отрывок тоже говорит не о физической смерти, но о смерти от истинной жизни в добродетели. Дидим, возвращаясь к обсуждению и защищает этот вид исследования, понимает его как более «духовный» и поэтому он ссылается здесь на аллегоризм Порфирия. Дидим объясняет, то, что христиане говорят про Христа и дьявола, то Порфирий говорит про гомеровских героев. Порфирий имеет в виду отрывок из Илиады, где Гектор мстит огромными разрушениями греческой армии. Как Ахиллес отсутствовал в это время, подобным образом и сатана имел полную свободу на земле до тех пор, пока верующие дожидались пришествия Христа[731]. Таким образом попытка Порфирия сделать Ахиллеса и Гектора символами моральной или духовной битвы – не саркастическое осмеяние его христианских противников. Дидим оценивает глубину искренности Порфирия и пытается найти положительный результат в его «усовершенствовании» традиционных поэтических и религиозных фактов, но, на самом деле, это более подгонка событий для их большей правдоподобности[732].

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.