УЧИТЕЛЬ, МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ, УДРЯ

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ (входя справа и чуть не спотыкаясь о забытую около двери лейку.) А что здесь делает полная лейка?

УЧИТЕЛЬ (идя за ней следом, в замешательстве): Э-э... я хотел... хотел... вымыться...

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ (сурово): Вы моетесь по ночам?

УЧИТЕЛЬ: Да... В конце концов... иногда...

УДРЯ (сорок пять-пятьдесят лет, типичный представитель провинциальной "богемы", но без карикатурной преувеличенности, входя): Жаль, что ты не был в кинематографе. Это было... просто прекрасно. Прекрасно. (Собираясь рассказать.) Представь себе... Он...

УЧИТЕЛЬ: Прошу тебя, расскажешь мне завтра... Сейчас...

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ (доходит до середины комнаты, останавливается и нюхает воздух): А чем это у вас тут пахнет? (Старательно раздувая ноздри, принюхивается.) Как будто... духи.

УЧИТЕЛЬ: Ничего не чувствую.

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Как это не чувствуете? Запах такой, что голова кругом!

УЧИТЕЛЬ: Может, цветы... Сад... Окно открыто...

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ (перевешивается через подоконник и несколько раз втягивает носом воздух): Нет... В саду ничем не пахнет. Это здесь. (Заинтриговано делает несколько шагов по комнате.)

УЧИТЕЛЬ: Мадемуазель Куку... не сердитесь на меня... Сейчас так поздно... Я бы хотел знать... чем обязан... поймите, в такой час...

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Не будем спешить. Давайте по порядку. (Садится на стул.) Вам слово, господин Удря.

УДРЯ тоже садится. УЧИТЕЛЬ остается стоять между ними, в совершенном отчаянии бросая взгляды то на одну, то на другого, а иногда - с явным беспокойством - на дверь слева.

УДРЯ (довольно смущенно): Видишь ли... Я был в кино.

УЧИТЕЛЬ (нервно): Удря, я прошу тебя... короче. Быстрее.

УДРЯ: Э! И там встретил мадемуазель Куку.

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ (вспыхнув): Да! Меня! Потому что я одна, бедняжка, должна заменять полицию и на вокзале, и в городском саду, и в кинематографе! Я поймала в зале семь учениц! (Перечисляя по пальцам.) Илиеску из пятого, Улму из шестого, Татович из четвертого "Б"...

УЧИТЕЛЬ (прерывая счет): Мадемуазель Куку... позвольте... я полагаю...

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Конечно. Вас никогда не интересует порядок и дисциплина.

УЧИТЕЛЬ: Да нет... Но не в такой час.

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Очень жаль. Школа никогда не спит, господин учитель.

УЧИТЕЛЬ: Даже ночью?

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Никогда! Школа всегда начеку. Школа знает все. Видит все!

УЧИТЕЛЬ (беспокойно): Что вы хотите сказать?

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Сейчас узнаете. (УДРЕ, повелительно.) Выкладывайте, сударь.

УДРЯ: Э-э-э, как я уже сказал, в кинематографе я встретил мадемуазель Куку.

УЧИТЕЛЬ: Ради Бога, Удря, побыстрее.

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Ну почему же быстрее? Вы должны понять, господин учитель, что если уж я, - я! - пятнаю свое имя, свою репутацию... и вхожу ночью в дом неженатого мужчины...

УДРЯ (между прочим): И только поэтому прихватила с собой меня. Чтобы люди не говорили. Чтобы, не дай Бог, не скомпрометировать себя!

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ (продолжая): ... Должно было произойти событие чрезвычайной важности.

УЧИТЕЛЬ: Чрезвычайной важности? Ничего не понимаю.

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Делаете вид, что не понимаете! (Обращаясь к УДРЕ.) Говорите, сударь.

УЧИТЕЛЬ: Говори, Удря.

УДРЯ: Скажу, если меня не будут перебивать. (Восстанавливая нить.) И, как я уже говорил... в кинематографе...

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ (коротко отрезает): Предоставьте это мне. (Иезуитски обращаясь к УЧИТЕЛЮ.) Господин Мирою! Только не пытайтесь отрицать - это бесполезно. (После секундной паузы отчеканивает.) Это, действительно, правда?

УЧИТЕЛЬ (с растущим беспокойством): Что - правда?

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Правда то, что сказал Испас, начальник вокзала?

УЧИТЕЛЬ: А что он сказал?

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Это правда, что вы... (подчеркивая) вы... заплатили двадцать две тысячи лей за книгу, которую Паску привез вам из Бухареста?

УЧИТЕЛЬ (который был совершено измучен всей этой таинственностью и все время втихомолку поглядывал на левую дверь, облегченно сияет): Да!

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ (победоносно обращаясь к УДРЕ): Э! Теперь видите?

УДРЯ: Но я ничего не знал. Он мне ничего не сказал.

УЧИТЕЛЬ: Ничего не сказал, но разве не одолжил у тебя три тысячи лей?

УДРЯ: Ну да. (Объясняя МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ.) Из кассы взаимопомощи.

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ (в ужасе): Из кассы взаимопомощи!

УЧИТЕЛЬ: Завтра жалованье. Я сразу верну.

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Ну и что, что вернете? Думаете, этого будет достаточно? Думаете, это все?

УЧИТЕЛЬ: Не вижу, чему здесь быть еще.

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Не видите? (С чувством.) Господин Мирою, когда кто-нибудь - учитель! - отдает двадцать две тысячи лей за одну книгу, значит, дело нечисто.

УЧИТЕЛЬ: Почему? Со своими деньгами я делаю все, что хочу...

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: С вашими деньгами? Какими? Какими деньгами? Слава Богу, мне про вас все известно. Да вы с прошлого месяца задолжали в харчевне восемьсот лей!

УЧИТЕЛЬ: Откуда вы знаете?

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Когда я заходила к мадам Луизе, она все мне рассказала. И в парикмахерской вы последний раз были два месяца назад!

УЧИТЕЛЬ (машинально приглаживая волосы): Только на прошлой неделе...

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: И одежду вы меняете только в кра-а-айних случаях. Шесть лет в одном и том же костюме ходите.

УЧИТЕЛЬ (оглядывая свой костюм): Но он вполне еще приличный.. чистый...

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: И знаете, что я еще слышала? (Ядовито.) Что вы сами чините себе носки!

УЧИТЕЛЬ (с болью, отчаянно): Это низко!

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: И рубашки!

УЧИТЕЛЬ (чаще поглядывая на левую дверь): Не верьте этому! Удря, скажи!

УДРЯ: Это неправда, мадемуазель Куку. Брюки он, может, иногда и гладит... Но рубашки... тем более - носки...

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ (не обращая внимания на протесты): Оставьте, я знаю, что говорю. И разве это не безумие - платить при этом двадцать две тысячи лей за какую-то книжонку?

УЧИТЕЛЬ: Может, это и так, но это мое безумие, и я никому не желаю в нем отчитываться.

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Ошибаетесь, господин учитель. Школа обязана знать, быть в курсе. Школа. И город. И я.

УЧИТЕЛЬ: Ну, хорошо, знайте. Но неужели для этого необходимо врываться сюда прямо среди ночи...

УДРЯ: И я то же самое говорил. Постойте, мадемуазель Куку. Потерпите до завтрашнего утра.

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ (УДРЕ): И вы думаете, я смогла бы спокойно спать до завтрашнего утра? (МИРОЮ.) Нет, господин учитель. Эта тайна должна быть раскрыта немедленно! И прямо здесь. (Другим тоном.) Где книга?

УЧИТЕЛЬ: Какая книга?

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Та книга! Та, которую вам привез Паску. Где она?

УЧИТЕЛЬ: Здесь. (Неопределенный, ни на что не указывающий жест.)

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Покажите.

УЧИТЕЛЬ: Зачем?

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Как это зачем? Чтобы я на нее посмотрела.

УЧИТЕЛЬ: Нельзя.

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Нельзя?! Вы хотите сказать, что... отказываетесь показать ее МНЕ?

УЧИТЕЛЬ (больше робко, чем вызывающе): Да. Отказываюсь.

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Вы слышали, господин Удря?

УДРЯ: Слышал.

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Господин Мирою. Должно быть, вы просто не отдаете себе отчета в том, что происходит... Я вынесу этот случай на рассмотрение педагогического совета... но сначала, как коллега...

УДРЯ: Чисто по-товарищески...

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ:... хотела бы поговорить с вами.

УЧИТЕЛЬ: Не вижу необходимости.

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Я задам вам один единственный вопрос. Что это за книга? Какая она? Откуда взялась? Что в ней написано? Основные мысли? Зачем вы ее купили?

УЧИТЕЛЬ молча пожимает плечами.

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Молчите? Ничего не скажете?

УЧИТЕЛЬ разводит руками, словно хочет сказать: "Ну что ты поделаешь!"

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Господин Удря! В этом доме творятся темные дела.

Разглагольствуя, подходит к левой двери. Испуганный УЧИТЕЛЬ преграждает ей путь.

УЧИТЕЛЬ: Мадемуазель Куку... Мадемуазель Куку...

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Здесь что-то таится!

УЧИТЕЛЬ (прежним тоном): Таится? Как таится?

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Весь город уже давно во все глаза следит за вами, не понимая, что это вы делаете, чем занимаетесь, и день и ночь сидя взаперти у себя дома. И вот теперь все, наконец, всплывет наружу.

УЧИТЕЛЬ: Всплывет, мадемуазель, непременно всплывет... но только завтра утром... не сейчас. Уже ночь, поздно...

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Другими словами, я должна убраться вон?

УЧИТЕЛЬ: Нет, мадемуазель Куку, нет... Но разве вы не хотите спать?

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Я никогда не хочу спать.

УЧИТЕЛЬ: Но сейчас слишком поздно...

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Никогда не бывает слишком поздно. Я задам вам еще один вопрос...

УЧИТЕЛЬ (перебивая): Не задавайте, я все равно не отвечу.

МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Хорошо. Как вам будет угодно. Только потом не пожалейте! Идемте, господин Удря. Пошли.

Грозно выходит через правую дверь. УДРЯ плетется было за ней.

УЧИТЕЛЬ (быстро и таинственно): Удря! Останься. Мне надо кое-что тебе сказать.

УДРЯ: Не могу. Я должен проводить змею до дома.

УЧИТЕЛЬ: Потом вернешься. Ты мне нужен.

УДРЯ: Хорошо. Вернусь.

ГОЛОС МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ (снаружи): Господин Удря!

УДРЯ: Иду! Иду! (Извиняющимся тоном.) Конечно, вернусь. Только не запирай ворота, чтобы я не стучал.

УЧИТЕЛЬ: Да, да.

ГОЛОС МАДЕМУАЗЕЛЬ КУКУ: Что вы там делаете? Идете?

УДРЯ: Я уже. (Быстро выходит.)

СЦЕНА 3

УЧИТЕЛЬ, НЕЗНАКОМКА

УЧИТЕЛЬ несколько мгновений остается один. Внимательно прислушивается, чтобы убедиться, что те двое действительно ушли. Он смущен и растерян. Дверь слева немного приоткрывается и осторожно входит НЕЗНАКОМКА. Оглядывает комнату, потом подходит к УЧИТЕЛЮ и пристально на него смотрит.

НЕЗНАКОМКА (остановившись напротив УЧИТЕЛЯ, берет его за подбородок и слегка поворачивает его голову - сначала в профиль, потом обратно): Вы в самом деле два месяца не стриглись?

УЧИТЕЛЬ: Вы слышали?

НЕЗНАКОМКА: Все. (После отчаянного жеста УЧИТЕЛЯ.) Не могла же я заткнуть уши. (Через секунду.) А это правда, что...

УЧИТЕЛЬ (прерывая): Неправда. Все неправда.

НЕЗНАКОМКА: Послушайте... Дайте мне эту книгу... Я хочу на нее посмотреть. (УЧИТЕЛЬ молчит.) Нельзя? Вы не хотите? (УЧИТЕЛЬ молчит.) Даже мне? Но вы ведь не знаете меня, я - вас. Я тут всего на одну ночь, на один час. Я никого не увижу, никому не расскажу... Дайте ее мне... Пожалуйста...

УЧИТЕЛЬ целое мгновение смотрит на нее молча. Потом неторопливо идет к полке с книгами, берет таинственный том, возвращается к НЕЗНАКОМКЕ, которая, оставаясь на месте, все время следила за ним взглядом, и простым жестом протягивает ей книгу.

НЕЗНАКОМКА (берет книгу, идет к столу, присаживается на стул и, пододвинув лампу, на несколько секунд склоняется над книгой, внимательная и поглощенная. Потом поднимает голову): Ничего не понимаю.

УЧИТЕЛЬ: Я же говорил вам. Это старая книга. По математике, по астрономии...

НЕЗНАКОМКА: Очень старая?

УЧИТЕЛЬ: Ей что-то около ста пятидесяти лет.

НЕЗНАКОМКА (изумленно): Тц! Тц! Ста пятидесяти?

УЧИТЕЛЬ: Немного больше. (Тоже подходит к столу, открывает обложку и показывает пальцем.) Упсала. Готтебург. Тысяча семьсот шестьдесят третий год.

НЕЗНАКОМКА: И потому она такая дорогая?

УЧИТЕЛЬ (пылко): Совсем не дорогая. Дешевая. Это счастье, что я, наконец, разыскал ее.

НЕЗНАКОМКА: Счастье?

УЧИТЕЛЬ: Я мечтал о ней целую вечность, искал, надеялся... Куда я только не писал! Кого только не запрашивал! Книготорговцев, букинистов... Я целую вечность копил деньги, откладывал, давал уроки, экономил...

НЕЗНАКОМКА (продолжая перечислять): Сами чинили себе носки.

УЧИТЕЛЬ: Да. Иногда. (С подъемом.) Но теперь она моя, моя. Она моя. Теперь я смогу, наконец, сверить, смогу узнать.

НЕЗНАКОМКА: Что узнать?

УЧИТЕЛЬ секунду нерешительно молчит.

НЕЗНАКОМКА: Вы не хотите мне сказать?

УЧИТЕЛЬ: Да нет. Вам я скажу. Но вы никому не расскажете?

НЕЗНАКОМКА: Никому.

УЧИТЕЛЬ: Никогда?

НЕЗНАКОМКА: Никогда?

УЧИТЕЛЬ: Вы мне обещаете?

НЕЗНАКОМКА: Клянусь.

УЧИТЕЛЬ (бросает взгляд на дверь, на окно, смотрит налево, потом направо и, наконец, наклонившись к НЕЗНАКОМКЕ, говорит почти со страхом): Я открыл звезду.

НЕЗНАКОМКА (мгновение смотрит ему прямо в глаза): Где?

УЧИТЕЛЬ (просто): На небе.

НЕЗНАКОМКА (по-детски): Не верю.

УЧИТЕЛЬ: Не верите? (Хватает со стола чистый лист бумаги.) Вот она, смотрите. (Острием карандаша ставит на листке точку.) Здесь.

НЕЗНАКОМКА: Вы же сказали, что она на небе.

УЧИТЕЛЬ: Так это и есть небо.

НЕЗНАКОМКА: А я думала, что...

УЧИТЕЛЬ (чертя карандашом по бумаге): Смотрите. Вот здесь сфера. Эта линия - световая ось. Эта окружность - экватор. (На мгновение поднимает голову и смотрит на НЕЗНАКОМКУ.) Разумеется, небесный экватор.

НЕЗНАКОМКА (слегка, очень слегка испуганная): Разумеется...

УЧИТЕЛЬ: Здесь - система координат горизонта - азимут и направление зенита. Звезда, которую я открыл, здесь. Видите?

НЕЗНАКОМКА: Вижу... Но вы бы лучше показали мне ее на небе. (Жест в сторону открытого окна.)

УЧИТЕЛЬ: Не могу, потому что там она не видна.

НЕЗНАКОМКА: Разве вы не сказали, что открыли ее?

УЧИТЕЛЬ: Открыл. Но я открыл ее здесь... на бумаге.

НЕЗНАКОМКА: На бумаге? Как на бумаге?

УЧИТЕЛЬ: Очень просто. Я ее вычислил.

НЕЗНАКОМКА: Не понимаю.

УЧИТЕЛЬ: Чего не понимаете?

НЕЗНАКОМКА: Ничего. Но больше всего, какая связь между звездой и... книгой.

УЧИТЕЛЬ: Это каталог звездного неба, атлас. Каталог Ван Мерша.

НЕЗНАКОМКА: Ван Мерша?

УЧИТЕЛЬ: Моей звезды нет ни в одном звездном каталоге. Ни у Гипарша, ни у Птолемея, ни у Кеплера...

НЕЗНАКОМКА (указав на портрет на стене): Даже у него?

УЧИТЕЛЬ: Даже у него. Одно время я думал, что у Гершеля - но нет. У Гершеля там двойная звезда. Совсем другое. Только у него, единственного, она может быть, только у Ван Мерша.

НЕЗНАКОМКА: Почему?

УЧИТЕЛЬ: Потому что у него богатое воображение. Думаю, в его теории черных звезд немало справедливого...

НЕЗНАКОМКА: Черных звезд!

УЧИТЕЛЬ: Школьные и университетские астрономы презирают его... Его называют и всегда называли астрологом, дилетантом... Конечно. Стоит лишь взглянуть на вещи чуть шире, как человека сразу начинают считать астрологом, шарлатаном или... сумасшедшим.

НЕЗНАКОМКА (с неясным беспокойством): Сумасшедшим?

УЧИТЕЛЬ: Да. Не удивлюсь, если в один прекрасный день объявят сумасшедшим и меня.

НЕЗНАКОМКА (с растущим беспокойством): И вас?

УЧИТЕЛЬ: Старшеклассники давно уже так и говорят: сумасшедший.

НЕЗНАКОМКА (начиная бояться по-настоящему): У меня глаза слипаются... Я хочу спать.

УЧИТЕЛЬ: Нет. Не сейчас. Сейчас я должен вам рассказать. Мне просто необходимо все рассказать. Смотрите. (Хватает ее за руку.) Вот, идите сюда. (Подводит ее к окну.) Видите Большую Медведицу?

НЕЗНАКОМКА: Ничего я не вижу. Я хочу спать. Успокойтесь. Покажете мне ее завтра утром.

УЧИТЕЛЬ: Как - завтра утром? Завтра утром ее не будет видно.

НЕЗНАКОМКА: Ну и что здесь такого? Покажете на бумаге.

УЧИТЕЛЬ: Нет, нет! Станьте здесь, возле меня. Смотрите, (показывает пальцем)... вон семь звезд... видите?

НЕЗНАКОМКА (нерешительно): Нет.

УЧИТЕЛЬ (горячо, нервно, почти крича): Как же нет? Вон - четыре и три. Последние три - Ковш Большой Медведицы.

НЕЗНАКОМКА: Что большой медведицы?

УЧИТЕЛЬ: Вы смотрите слишком низко - так их не видно. Там, куда вы смотрите, голова Скорпиона.

НЕЗНАКОМКА: Какого скорпиона?

УЧИТЕЛЬ: Ну, Скорпиона. Змея.

НЕЗНАКОМКА: Какого змея?

Очень испугана. Легонько отступает от УЧИТЕЛЯ и делает шаг в сторону правой двери. Словно собираясь убежать.

УЧИТЕЛЬ (резко поворачивается): Куда вы?

НЕЗНАКОМКА: Я... я... пойду во двор... Хочу немного прогуляться.

УЧИТЕЛЬ: Прогуляться?

НЕЗНАКОМКА: Я... я... хочу пить. Наберу воды из колодца. Вы же сами сказали, что там есть колодец... (УЧИТЕЛЬ делает к ней шаг, и она пугается еще больше.) Не... не подходите, я буду кричать!

СЦЕНА 4

Поиск по сайту: