Схема 3. Модели международной безопасности

Международная безопасность

по количеству субъектов

• однополярная

• «концерт держав»

• многополярная

• глобальная (универсальная)

по характеру отношений между акторами

• коллективная

• всеобщая

• кооперационная

Заключение

В случае с концепциями национальной и международной безопасности российская внешнеполитическая мысль претерпела серьезные изменения за последние десять-пятнадцать лет. От идеологического унитаризма (основанного на господстве марксизма-ленинизма) она перешла к мировоззренческому многообразию и интеллектуальной свободе. Ныне в России представлены все основные парадигмы ТМО, каждая из которых имеет свою точку зрения на вопросы национальной и международной безопасности. Несмотря на очевидное господство политического реализма и геополитики, другие школы тоже имеют возможность свободно излагать свои взгляды и бороться за влияние на внешнеполитическую элиту и механизм принятия решений.

Вместе с тем, необходимо отметить, что, несмотря на остроту постсоветской дискуссии по вопросам безопасности, она не приобрела деструктивного или национал-шовинистического характера. Наоборот, она имеет вполне конструктивную направленность, и даже наметилась тенденция к определенному консенсусу между различными школами. Так, все они исходят из многомерного и многоуровневого понимания как национальной, так и международной безопасности. Согласны они между собой и в отношении возрастающей роли факторов «мягкой» (невоенной безопасности). В противоположность советскому периоду для большинства российских школ ТМО защита национальных интересов в сфере безопасности является важным приоритетом. Они также не приемлют однополярную структуру международной безопасности, считая, что Россия, наряду с другими государствами, могла бы внести свой достойный вклад в создание более стабильного и предсказуемого мира.

В то же время между российскими внешнеполитическими школами существуют серьезные противоречия по таким вопросам, как природа и оптимальная модель международной безопасности, роль военной силы в международных отношениях, оценка различных режимов международной безопасности и поведения различных держав и международных организаций, приоритеты российской политики в области безопасности и пр. Такая полифония является нормальной для демократического дискурса и, видимо, сохранится и в будущем (хотя различные школы могут меняться местами по степени влиятельности).

Необходимо отметить, что российская ТМО пока не преодолела переходный период и, соответственно, характерные для него явления. Так, российские исследователи во многом продолжают быть зависимыми от западных методологических подходов и концепций международной безопасности, им по-прежнему не хватает своего «лица» в этой сфере. Сохраняется определенная изолированность российских специалистов-международников (особенно работающих на периферии) от самых передовых течений современной зарубежной политической мысли. В свою очередь это приводит к господству так называемой модели «догоняющего роста», обрекающей российскую ТМО на следование в кильватере западной науки. Недостаточна степень координации и институционализации действий исследователей в области международной безопасности. Представляется, что именно по этим направлениям (для решения этих проблем) и пойдет дальнейшая работа отечественных специалистов-международников.

SUMMARY

This study examines the Russian post-Soviet security discourse. Particularly, it aims at exploring the following research questions:

· Description of Russian post-Communist foreign policy schools – Atlanticism, Eurasianism, geopolitics, realism, liberalism, globalism and post-positivism.

· Russian definitions of national and international security.

· Russian perspectives on the future of the world order and models of international security.

· The institutional/organisational dimension of Russian security studies – the main research centres (Moscow-based and peripheral), principal themes and problematique.

Several conclusions emerged from this analysis.

First, Russian security studies have experienced a very quick and dramatic transformation from a discipline dominated by Marxist ideology to multiparadigmatic discourse. All main paradigms are represented in Russia – realism/geopolitics, liberalism/idealism, globalism and post-positivism.

Second, although the realist/geopolitical school is currently dominating the discipline, other paradigms (particularly, liberalism, globalism and post-positivism) do exist and are producing some alternatives to the prevailing paradigm. It appears that in the foreseeable future the Russian security discourse will look like a polyphony rather than monophony or cacophony.

Third, the mainstream of Russian security studies has managed to avoid xenophobic/extremist views on international affairs and develop more or less moderate and well-balanced concepts.

Fourth, the Russian authors have taken great strides in exploring research problems such as arms control and military his­tory, present-day Russian security poli­cies in various regions and so on. However, Russian scholarship still lacks profound theoretical works in this field. To some extent, Russian security studies are still isolated from the world security discourse and many Russian scholars (especially in the peripheral research centres) are not informed on the newest security theories and ideas.

Fifth, Russian security studies have changed its sta­tus by being transformed from an elitist discipline to a "normal" one. In contrast with the Soviet past when security studies have been developed mainly by military specialists and a small group of academics (close to the Communist party leadership), now security issues are widely discussed not only by political and military elites but also by scholars and broad public.

Finally, the "democratisation", "demonopolisation" and "normalisation" of security studies has had many implications at the institutional level: the number of research centres dealing with internation­al studies has dramatically increased, new regional centres and schools have emerged. This made Russian security studies even more diverse and interesting.

А.А. Сергунин

Поиск по сайту: