Психологические противопоказания

Согласно Станиславу Грофу, таким несомненным противопоказанием, прежде всего, является тяжёлое психотическое состояние. Во всяком случае, для людей, страдающих психическими заболеваниями шизоидного круга (высокий уровень психотизма), использование таких сильных методов, как холотропное дыхание рекомендуется только в клинических условиях (то есть под наблюдением компетентных специалистов) и только в период ремиссии.

Кроме того, холотропное дыхание несовместимо с лечением транквилизаторами. Как считает С.Гроф, проводить холотропный сеанс с людьми, принимающими сильные транквилизаторы, совершенно бессмысленно из-за разнонаправленности воздействий. Транквилизаторы успокаивают и подавляют эмоции, загоняя их внутрь, тогда как интенсивное дыхание, наоборот, высвобождает неотработанный эмоциональный материал. Резкое же прекращение приёма транквилизаторов, пишет С.Гроф, может привести к неконтролируемому взрыву подавляемого бессознательного материала.

Исходя из своего опыта, я бы добавил следующие противопоказания, связанные с психологическими особенностями личности. Прежде всего, это такие личностные особенности, как раздражительность, гневливость, склонность к утренним дисфориям, ярко выраженная нетерпимость такого человека ко всему, что не соответствует его взглядам на жизнь, его планам, его принципам и убеждениям, ко всему, что отклоняется от предначертанных им схем, и что нарушает избранный им порядок. Это такие личностные особенности, как выраженная доминантность, властность и стремление навязать свои планы и свои представления окружающим людям. Практика холотропного дыхания усугубляет присущие этому личностному типу агрессивность и нетерпимость.

Ещё одним противопоказанием является принадлежность к дополнительному, по отношению к предыдущему, личностному типу. Речь идёт о таких личностных особенностях, как закомплексованность, хроническая виноватость и гиперсовестливость, чрезмерная стеснительность и застенчивость на фоне неадекватно заниженной самооценки. Конечно же, в результате практики холотропного дыхания вышеуказанные психологические особенности могут уйти на задний план, что вовсе не означает положительного изменения и личностного роста. Просто вектор агрессии, присущей этому типу личности, поменял направленность. Ранее агрессия была постоянно направлена на себя, теперь же она перенаправляется вовне, на окружающих людей. Хронически виноватый превращается в чрезмерно придирчивого, требовательного и раздражительного человека, нетерпимого ко всему, что нарушает установленные им правила и нормы.

Таковы основные соматические и психологические противопоказания к практике холотропного дыхания. Ну а теперь перейдём от негатива к позитиву, к рассмотрению показаний к практике пыхтящего дыхания.

Несомненным показанием к практике холотропного дыхания является ослабленность иммунной системы. Пыхтящее высокоинтенсивное дыхание – очень мощное средство усиления иммунной системы и замечательное средство общей тонизации, повышения общей жизнеспособности.

Кроме того, прямым показанием к практике пыхтящего дыхания являются различные заболевания органов дыхания, такие, например, как туберкулез, бронхиальная астма и предрасположенность к пневмониям. Конечно же лечение тяжелого заболевания лёгких с помощью такого сильнодействующего метода должно проводиться очень осторожно, начиная с гомеопатических доз пыхтящего дыхания. Оно должно проводиться под руководством опытного специалиста и по отработанной методике, важной составной частью которой является специальная диета.

Надо сказать что для людей со слабыми лёгкими поверхностное, гипервентиляционное дыхание намного более полезно, чем полное брюшное дыхание. Конфликт между сторонниками поверхностного дыхния (Бутейко, Стрельникова и другие авторы) и сторонниками полного брюшного дыхания, связан с непониманием того простого и вполне очевидного факта, что поверхностное гипервентиляционное дыхание сильнее всего воздействует на лёгкие и иммунную систему, а замедленное брюшное дыхание – на органы брюшной полости и половую сферу. Наличием проблем того или иного рода и должен определяться выбор наиболее подходящего вида дыхательной практики.

Что же касается психоэмоциональной сферы человека, то здесь главным показанием к применению пыхтящего дыхания является состояние депрессии.

Согласно моей психоэнергетической концепции, существуют две разновидности депрессии: тоскливая и ленивая. При тоскливой депрессии прежде всего поражается эмоциональная сфера. При этом наблюдаются такие симптомы, как состояние глубокой печали, слезливости, пессимистический настрой на жизнь, чувство усталости от жизни, доходящее до суицидных наклонностей (мысли о самоубийстве). Энергетическим субстратом тоскливой депрессии является поражение левого канала перикарда и левого полюса межбровья (угнетение, блокировка левой точки Цин-мин).

При ленивой депрессии поражается деятельностное начало человека. Это состояние можно определить как паралич воли, полная неспособность к действию, вялость, лень и апатия, особенно ярко проявляющиеся в утреннее время. Энергетическим субстратом ленивой депрессии является поражение правого канала перикарда и угнетение правого полюса межбровья (блокировка правой точки Цин-мин). Именно эти зоны энергосистемы были заблокированы у Ильи Обломова – чудовищно ленивого, но неглупого, и во всех прочих отношениях милейшего человека^[86]. Именно депрессия лежит в основе таких тяжёлых и трудноизлечимых заболеваний как алкоголизм и наркомания. Поэтому и лечить их следует, прежде всего, с помощью методов, устраняющих энергетические блокировки на канале перикарда и на зоне межбровья (Аджна-чакрам) и восстанавливающих нормальную энергетическую циркуляцию через эти зоны.

Станислав Гроф совершенно прав, когда он утверждает, что холотропная терапия, основным методом которой является интенсивное гипервентиляционное дыхание, способна за сравнительно короткое время (за три сеанса) дать такие прекрасные результаты, которых традиционная западная психотерапия, в том числе и наиболее влиятельная психоаналитическая психотерапия, не может получить и за три месяца, а я бы даже сказал – и за три года.

Яркий пример излечения депрессии с помощью холотропного дыхания приводит С.Гроф. Случай, описываемый Грофом, весьма необычен и может быть вразумительным образом объяснён только с позиций теории реинкарнации.

«Величайшей иронией и одним из парадоксов современной науки является то, что трансперсональные переживания, которые до недавних пор без разбора обзывались психотическими, обладают огромным целительным потенциалом, превосходящим почти все из арсенала средств современной психиатрии. Каково бы ни было профессиональное или философское мнение терапевта о характере трансперсональных переживаний, ему всегда следует сознавать их терапевтический потенциал и поддерживать пациентов, если вольное или невольное самоисследование ведёт их в трансперсональные сферы…

Несколько лет назад на одном из наших пятидневных семинаров присутствовала женщина (назовём её Глэдис), которая на протяжении многих лет страдала от почти каждодневных приступов глубокой депрессии. Они обычно начинались после четырёх часов утра и продолжались несколько часов. Ей было чрезвычайно трудно мобилизовать свои ресурсы, чтобы встретить каждый новый день…

На дыхательном сеансе у Глэдис очень высоко мобилизовалась телесная энергетика, но разрешения не произошло – случай исключительный в нашей работе. На следующее утро депрессия появилась как обычно, но была гораздо более глубокой, чем когда-либо прежде. Глэдис пришла на занятия группы в состоянии чрезвычайного напряжения, подавленности и тревоги. Пришлось изменить утреннюю программу и незамедлительно заняться эмпирической работой с ней одной.

Мы попросили её лечь, закрыть глаза, чаще дышать, слушать музыку и отдаваться любому переживанию, которое просилось наружу. Примерно пятьдесят минут Глэдис неистово дрожала и проявляла другие признаки сильного психомоторного возбуждения; она громко кричала и сражалась с невидимыми врагами. Уже потом она рассказала, что эта часть её переживаний была связана с повторным проживанием рождения. В определённый момент её крики стали более членораздельными, они напоминали слова на непонятном языке. Мы попросили её издавать звуки в той форме, которую они принимали, и не пытаться оценивать их интеллектуально. Неожиданно её движения стали крайне стилизованными и подчёркнуто выразительными, она стала нараспев произносить очень сильную, как казалось, молитву.

Воздействие этого события на группу было чрезвычайным. Не понимая слов, многие из присутствовавших были глубоко тронуты и расплакались. Закончив своё песнопение, Глэдис успокоилась и перешла в состояние экстатического блаженства, в котором оставалась, не двигаясь, более часа. Позже она не могла объяснить, что с ней произошло, и отметила, что не имеет понятия, на каком языке читала молитву.

Присутствовавший в группе аргентинский психоаналитик, сообщил, что Глэдис читала молитву на прекрасном сефардском языке, который он, как оказалось, знал. Он перевёл её слова следующим образом: «Я страдаю, и я всегда буду страдать. Я плачу и буду плакать вечно. Я молюсь и всегда буду молиться». Сама Глэдис не знает даже современного испанского, не говоря уже о сефардском, и вообще не представляет, что такое сефардский язык».

В результате столь драматического катарсиса Глэдис полностью избавилась от многолетней тяжёлой депрессии. Выраженный антидепрессивный эффект интенсивного дыхания многократно подтверждён на практике, причём действие этого метода несравненно мощнее, чем любые иные формы психотерапии и много лучше, чем медикаментозное лечение антидепрессантами.

Пыхтящее дыхание – самый сильный метод лечения депрессии. Он оказывает прямое, непосредственное воздействие на энергетический субстрат этого заболевания – на канал перикарда (его чакрам расположен в верхней части грудной клетки, в области вилочковой железы), а также на энергетический центр межбровья. В этом случае воздействие интенсивного дыхания непосредственное и, следовательно, самое сильное.

Однако пыхтящее дыхание может решать и другие психологические проблемы. Так, с его помощью можно весьма успешно снимать повышенную тревожность и даже излечивать навязчивые страхи, различные фобии. Однако, в этом случае, на третьем (завершающем) этапе сеанса пыхтящего дыхания нужно использовать особый метод медитации, о котором я расскажу в практическом разделе данной книги.

Кроме того, посредством пыхтящего дыхания весьма успешно можно снять психоэнергетическую блокировку, проявляющуюся в глубокой интроверсии, замкнутости, отгороженности, общей психосоматической зажатости, связанной с глубоко укоренившимся недоверием к окружающему миру. У таких людей наблюдается своеобразная «схлопнутость» в самом себе, избыточная погружённость во внутренний мир при одновременном ослаблении контактов с внешним миром и с окружающими людьми. При этом они, естественно, испытывают большие трудности в общении, особенно с противоположным полом. Очень часто у таких людей не складывается личная жизнь, и возникают затруднения в установлении дружеских отношений. Человек страдает от одиночества и, вместе с тем, сам же его и создаёт. В таких случаях пыхтящее дыхание также может оказаться высокоэффективным, хотя его воздействие на энергетический субстрат данных личностных проблем будет уже не прямым, а опосредованным. Это означает, что для получения желаемого результата потребуется большее количество сеансов. В качестве примера приведу письменный отчёт моей ученицы Н.В.

«О холотропном дыхании я слышала довольно много. Знатоки и очевидцы описывали его по-разному, но все сходились в одном – метод весьма эффективен, а во время сеансов происходят всякие малопонятные, но очень интересные вещи. После того как услышала о холотропном дыхании на лекции В.М., захотелось поучаствовать в этом деле самой, так как, во-первых, люблю всяческие эксперименты, а, во-вторых, показалось, что это как раз то, что мне нужно.

Мои проблемы – несбалансированность эмоциональной сферы, интравертность. Сильная погружённость в себя не даёт возможности адекватно вписываться в реальную действительность и строить нормальные отношения с окружающими людьми. Трудно преодолеть невидимую преграду, отделяющую меня от всего, что происходит вокруг и, хотя я явственно чувствую её присутствие, мало что могу с этим поделать. Она растворяется только в привычной обстановке, в окружении близких людей, да и то не всегда, при выходе же «в мир» окутывает меня со всех сторон, превращая из нормального живого человека в несколько мумиеобразное существо.

1 сеанс.

Первый сеанс холотропного дыхания меня немного расстроил. На деле оказалось всё не так просто и, хотя я честно приготовила внушительных размеров носовой платок для утирания предполагаемых потоков слёз, на этот раз он мне не пригодился. «Собачье дыхание» произвело некоторый эффект, но совсем не такой, как я ожидала. Как только внутри проклёвывалось что-то похожее на слёзы и пыталось выбраться наружу, тут же, совершенно независимо от моего желания, на это робкое трепыхание наваливалась волна чего-то тёмного и тяжёлого и неумолимо давила все внутренние движения. Пробиться через этот кордон так и не удалось, хотя его наличие и способ действия стали очевидны.

2 сеанс.

Второй сеанс несколько сдвинул ситуацию с мёртвой точки. Слёз не было, но не было и того давящего чувства полной безысходности и безнадёжности всех попыток. Появились, сначала довольно робко, а потом всё сильнее и сильнее, непроизвольные движения. В основном «болтались» голова и руки. Чувствовалось, как тело само пытается скинуть невидимый ошейник с области Круга Жизни^[87], освободить зажатый затылок, плечи, руки. Движения были странными, нелепыми, но приносили явное облегчение. Чувствовалась их внутренняя целесообразность и неслучайность. Состояние после сеанса заметно улучшилось, а на следующий день приснился сон.

Сон.

У меня два дома, довольно маловыразительных и по виду не слишком приспособленных для жизни. Я перебегаю из одного в другой, ни в одном из них не чувствуя себя по-настоящему «как дома». Вечно куда-то спешу, при этом меня ни на минуту не оставляет чувство, что вот я здесь, а мне надо туда… И так до бесконечности.

3 сеанс.

В.М. Интерпретация сна:

– Двойственность. Дом надо построить, прежде всего, в себе. И в доме этом должна быть печка, дающая тепло, а Вы – холодная. Что Вы можете дать тем, кто рядом с Вами?

Эти слова цепляются за какую-то закорючку в груди в области Анахаты. Сначала чувствуется острый укол, потом боль разрастается и заполняет собой всю грудную клетку.

После этого – дыхание.

Слёзы наконец-то полились, принося с собой чувство вины. Мелькают воспоминания, образы людей, перед которыми чувствую себя виноватой. Чувство вины нарастает, затем, когда становится совсем невмоготу, перед глазами возникает картина, как будто внутренняя боль достигла необходимого «градуса» и оживила выплывающие из глубины подсознания образы.

«Картинка» нечёткая, как будто размытая, но эмоциональное восприятие очень яркое.

Я – маленькая девочка. Полумрак, небольшая комната. По стенам комнаты стоят кровати или что-то в этом роде. Я подхожу сначала к одной, потом к другой. Там лежат люди, закутанные в одеяла. Понимаю – это мои родственники. Вот, похоже, моя бабушка. Сначала я думаю, что они спят, но потом чувствую, что они холодные, не дышат, что все они умерли. Я перехожу от одной постели к другой – везде одно и то же – неподвижные холодные тела. Постепенно внутри нарастает не просто страх, а дикий ужас. Он такой огромный, что не помещается в маленькое детское тело. Я не могу с ним справиться, он разрывает все внутренности, его невозможно удержать. Огромное НЕТ! всему, что происходит. Страх, боль, отчаяние.

Постепенно поток эмоций затихает, а следом приходит странное чувство, которое точно описать довольно сложно. Я не понимаю, какая я, что происходит… Как будто изменилось само восприятие, хотя ясность в голове не исчезает. Сеанс дыхания заканчивается, тема «отзвучала».

Дальше – работа с воспоминанием.

В.М.: – Увиденная «картинка» – страх потери близких людей. Надо войти в это воспоминание и не отвергать происходящее, а принять его.

Я снова превращаюсь в маленькую девочку и вхожу в холодную комнату. Не столь ярко выраженные, как во время сеанса дыхания, но всё же явно ощущаемые эмоции наплывают опять. Принять этот кошмар не так-то просто. Сразу же возникает сильное внутреннее сопротивление, протест.

Мысленно повторяю за В.М. – «СОГЛАСНА, ПРИНИМАЮ», и чувствую, как его энергия помогает пробиться через барьеры и блоки.

Состояние после сеанса, мягко говоря, пришибленное. Говорить об эмоциональном комфорте ещё рано.

Примерно недели две после этого слёзы лились по всякому поводу и без повода. Потом, в какой-то момент, я почувствовала, как невыплаканные остатки булькнулись куда-то в глубину, а настроение резко улучшилось. Жизнь вокруг стремительно закружилась. Интересно, что как-то разом объявилось множество моих давнишних друзей и знакомых, одноклассников, однокурсников, с которыми не виделась много лет. Встречи, дни рождения – одно за другим, отпуск в приятной компании… Показалось, что вернулась откуда-то издалека».

Завершая эту главу, ещё раз напомню читателю, что при эмоциональной зажатости и интровертированной «схлопнутости» в самом себе, точно так же, как при лечении повышенной тревожности и навязчивых страхов – на третьем, завершающем этапе сеанса, необходимо выполнять особое энергомедитативное упражнение – «освобождение плеч», которое будет дано в практическом разделе данной книги.

Глава 13

Медитация статическая и медитация динамическая
(Взаимопорождение покоя и движения в процессе энергомедитативной практики)

Как уже ранее неоднократно говорилось, медитация самонаблюдения и медитация пространственного осознания – это два фундаментальных метода развития сознания, наиболее важных для духовного развития человека и взаимодополняющих друг друга. Ввиду особой важности этого материала и для удобства читателя, позволю себе повторить основные тезисы концепции о двух видах медитации-осознания. Это будет, на мой взгляд, вполне оправданно, во-первых, потому, что вводятся некоторые новые элементы, а во-вторых, потому, что этот материал даётся в совершенно ином контексте.

Итак, различие между медитацией самонаблюдения и медитацией присутствия состоит в том, что самонаблюдение растворяет ум и, в конечном счёте, трансцендирует его, тогда как медитация-присутствия (пространственного осознания), – всего лишь временно приостанавливает его функционирование.

Самонаблюдение включает в себя как наблюдение внутреннего пространства собственной психики, так и наблюдение неоднородности ощущений физического тела. Таким образом, самонаблюдение – это интроспективное созерцание единого психосоматического континуума. Если вдуматься, легко увидеть, что это и есть то, что мы привыкли называть словом «Я». Конечно же, не стоит забывать, что осознание физического тела фактически имеет дело не с физическим телом как таковым, а с тем, как оно представлено в зеркале нашей психики. Другими словами – с информацией о нём, поступающей через наши органы чувств. Речь идёт о внутренней интероцептивной чувствительности, то есть о сигналах, идущих от мышц, сухожилий и внутренних органов нашего тела. Таким образом, в нашем сознании представлено не само физическое тело, а данные органов чувств, относительно физического тела. А ведь это – не что иное, как часть нашей психики, или, как это принято говорить в современной эзотерической литературе – часть нашего ума, которая занята восприятием физического тела. Следовательно, при осознании тела, равно как и при осознании внутреннего душевного состояния, – мы имеем дело с интроспективным процессом. При этом осознаётся как содержание, так и функционирование собственного ума (психики), во всех его аспектах, в том числе и в телесном.

Медитация-присутствия (медитация пространственного осознания) – это уже совершенно иной метод, качественно отличающийся от самонаблюдения. Медитация пространственного осознания не растворяет ум и не трансцендирует его, – она просто выключает его привычное функционирование. Наш ум (психика), как уже ранее говорилось, – это сукцессивный ряд или же, другими словами, процесс, разворачивающийся во времени. Поэтому самосозерцание – это не что иное, как осознание великого множества периодических процессов, происходящих на всех уровнях психики. Сюда относятся все когнитивные психические процессы (воспоминание, мышление, речь, воображение, восприятия, ощущения, эмоции), включая и те, которые связаны с получением информации о текущем состоянии собственного физического тела. Применительно к физическому телу, самонаблюдение – это также созерцание великого множества периодических процессов, происходящих в нашем теле и имеющих различные частотные характеристики. Это и дыхание, и сердцебиение, и пульсация крови в различных частях тела. Это и ощущения тепла, холода, широкий спектр дискомфортных ощущений от самых лёгких вплоть до явных болевых сигналов. Это и перистальтика кишечника, это и многочисленные движения тела, от ёрзания и почёсывания, до всегда наличествующих но обычно не замечаемых колебательных микродвижений туловища, головы и конечностей, которые происходят даже во время спокойного сидения. Существенно важно, что при медитации самонаблюдения мы можем осознавать только то, что находится в процессе изменения, только процессы, только то, что движется. То же, что остаётся неизменным, то, что покоится, немедленно перестаёт нами замечаться и исчезает из сферы нашего осознания.

Таким образом, наблюдение собственного тела и собственной психики, это не что иное, как созерцание базового психосоматического сукцессивного ряда – созерцание множества процессов. Именно это является наиважнейшим отличием самонаблюдения от присутствия. В медитации-присутствия мы выполняем пространственное осознание. Присутствие – это осознание пространства, как огромного пустого вместилища всех вещей и процессов, при одновременном игнорировании всего, чем это пространство наполнено.

Таким образом, самосозерцание имеет дело с динамическим аспектом реальности, с процессами, то есть с тем, что движется, разворачиваясь во времени. Медитация присутствия, напротив, имеет дело со статическим аспектом реальности. Отсюда мы выходим на базисные философские категории бытия – время и пространство, ибо время динамично, тогда как пространство – статично. Развитие временного аспекта сознания происходит через медитацию-самонаблюдения, развитие пространственного аспекта сознания – через практику медитации присутствия. При этом самонаблюдение обеспечивает информационное развитие, а пространственное осознание – энергетическое развитие. Для удобства читателя повторно воспроизведу таблицу, резюмирующую специфические черты и основные различия двух базовых методов медитации-осознания.

Основываясь на этой теории, можно сделать вывод, что для обеспечения информационного развития наиболее эффективными будут динамические методы энергомедитативной практики в сочетании с медитацией самонаблюдения, выполняемой при закрытых глазах. Для энергетического развития наиболее эффективными будут статические методы, приводящие к «внутренней остановке», сочетающие культивирование телесной неподвижности и пространственного осознания (естественно, при открытых глазах).

Рассмотрим эти две группы методов более подробно с позиций различения медитации статической и медитации динамической.

Динамические методы энергомедитативной практики.

Для нас особенно важно то, что осознание динамического аспекта реальности теснейшим образом связано с информационным развитием, а осознание статического аспекта реальности – с энергетическим развитием. И это – не пустые философические рассуждения, далёкие от жизни. Здесь имеются прямые выходы на медитативную практику. С позиций этой теории, в частности, легко объясняется замечательная эффективность таких признанных во всём мире психотерапевтических техник как «rebirthing» и холотропное дыхание Станислава Грофа. На мой взгляд, сутью столь мощного воздействия интенсивного гипервентиляционного дыхания и причиной присущего ему высокого терапевтического и развивающего потенциала, является вовсе не гипервентиляция как таковая. Вопреки общераспространённому мнению, интенсивное дыхание – не более как разновидность базовой общей техники интенсивных движений, в которую оно, разумеется, привносит определённую «дыхательную» специфику. Тем не менее, главным в этой технике является резкое усиление интенсивности движений, в данном случае – дыхательных, против обычного повседневного режима дыхания. Совершенно очевидно и многократно подтверждено на опыте, что интенсивное гипервентиляционное дыхание (в любых его модификациях) является могучим катализатором осознания. Однако, на мой взгляд, главной причиной здесь является не гипервентиляция (хотя она, несомненно, оказывает весьма сильное воздействие и сбрасывать её со счёта нельзя), а высокая интенсивность движений. Именно через резкое усиление (буквально на порядок!) динамики внутри нашего психосоматического континуума, через процессуальную перенасыщенность и происходит выраженное усиление осознанности. Обо всём этом более подробно говорилось в предыдущей главе.

Отсюда можно сделать вывод, что любой периодический телесный процесс, повторяющийся с высокой частотой и интенсивностью в течение достаточно длительного времени, может вызвать терапевтические и развивающие эффекты, аналогичные холотропному (пыхтящему) дыханию. При этом необходимым условием является значительное превышение обычного, характерного для повседневной жизни, темпа двигательной активности по параметрам частоты и интенсивности.

Сразу же могу сказать, что на практике этот вывод полностью подтвердился. Таким образом, общепринятое объяснение удивительных эффектов холотропного дыхания исключительно с точки зрения специфического психофизиологического воздействия длительной гипервентиляции, при всей справедливости приводимых физиологических объяснений, тем не менее, не может считаться исчерпывающим. Оказывается, и я в этом убедился и на личном опыте, и в практике работы с учениками (как индивидуально, так и на групповых занятиях), – ничуть не меньшие, а порой и более мощные, чем в случае пыхтящего дыхания, эффекты можно получить, используя разработанную мною технику «пыхтящих» высокоинтенсивных движений. В этой энергомедитативной технике практикующий должен выполнять в «пыхтящем» режиме, то есть с достаточно высокой частотой и интенсивностью, специально отобранные паттерны движений. Поза тела также имеет важное значение и должна быть согласована с используемыми двигательными формами. Как я уже упоминал, необходимо добиться двигательного перенасыщения системы, дойти до фазы утомления и продолжать далее, вплоть до обретения «второго дыхания». Обычно на это требуется 30-60 минут непрерывного выполнения движений.

В моей практике (индивидуальная и групповая работа с учениками), во время выполнения интенсивных движений, холотропное дыхание не применялось, и, тем не менее, был получен весьма широкий спектр выраженных психосоматических реакций, в том числе смех, рыдания, тремор (дрожание всего тела), обильное потоотделение, иногда самопроизвольно включающееся интенсивное дыхание и т.п. Интересно, что произвольно заданные движения по ходу сеанса претерпевали развитие. Простой начальный базовый ритм движений видоизменялся и усложнялся. Произвольный режим движений начинал переходить в непроизвольный с подключением новых движений, порой захватывающих всё тело и происходящих с впечатляющей силой и выразительностью. После завершающей релаксационно-медитативной фазы наблюдалось весьма благоприятное последействие. Конечно же, для получения выраженных терапевтических эффектов, здесь, как и в случае холотропного дыхания, требуется несколько сеансов, обычно не менее трёх.

Поскольку гипервентиляционное дыхание в этой технике не применялось, а терапевтические и развивающие эффекты были налицо, следовательно, объяснение нужно искать не в гипервентиляции, а в чём-то другом. Таким объяснением, позволю себе повториться, является то, что главное значение имеет не гипервентиляционный режим дыхания, а высокая частота и интенсивность дыхательных движений. Перенасыщение нашего психосоматического пространства весьма интенсивными колебательными процессами закономерным образом приводит к резкому усилению осознанности как по отношению к физическому телу, так и по отношению к психике. При этом скрытые в нашем теле и психике и ранее не замечаемые блокировки (зоны патологии, наличествующие в нашем психосоматическом континууме), теперь начинают проявляться в сфере нашего сознания. Субъективно это воспринимается как появление очагов дискомфорта, боли и страдания как в теле, так и на психоэмоциональном уровне (внезапный наплыв крайне болезненных воспоминаний и отрицательных эмоций). Эти ощущения начинаются с наиболее лёгкой степени психологического или соматического дискомфорта и постепенно, по мере продолжения практики, растут и усиливаются. Когда они доходят до определённого порогового значения, происходит качественный скачок и, точно так же, как при пыхтящем дыхании, появляются непроизвольные реакции как эмоционального характера (слёзы, рыдания или смех), так и двигательно-соматического. К последним относятся непроизвольные движения, дрожание всем телом, обильное потоотделение, непроизвольное включение различных (порою весьма необычных) режимов дыхания. Возможны также такие экстремальные реакции как рвота, расстройство кишечника и даже сексуальная разрядка. Через все эти, весьма разнообразные, но при этом исключительно точные по своей диагностической прицельности, непроизвольные реакции, наше тело проявляет свою глубинную мудрость, в обычное время задавленную нашим рациональным умом^[88]. Когда, благодаря практике интенсивных движений, мы «отпускаем» себя и начинаем сотрудничать с процессом непроизвольного отреагирования – немедленно включается самоестественный процесс очищения и освобождения. В конечном итоге, этот процесс приводит к оздоровлению как на телесном, так и на психоэмоциональном уровне. От практикующего же, с одной стороны, требуется сотрудничество с этим процессом, а с другой – сохранение должного уровня осознанности. Для этого, разумеется, он должен использовать ранее приобретённые навыки медитации-самонаблюдения.

* * *

Наиболее естественными и наиболее эффективными формами интенсивных движений являются типовые образцы непроизвольных движений. Таким образом, лучше всего их не изобретать, а подсматривать за собственной природой, учиться у внутренней мудрости собственного тела. Именно эти движения будут наилучшими для сознательного, намеренного их выполнения в качестве «пыхтящих» движений. В качестве примера приведу две двигательные формы.

а) Повороты головы вправо-влево.

Предупреждение. Не переусердствуйте. Чрезмерно большой объём таких движений может вызвать рвоту и обморочное состояние, а у лиц, предрасположенных к эпилепсии (повышенная судорожная готовность) – спровоцировать эпилептический припадок. Лучше всего чередовать посильные периоды таких движений с периодами медитации-самонаблюдения при закрытых глазах. Движения будут проявлять неблагополучные зоны в области головы, а самонаблюдение – их урабатывать.

б) Движения тазом вверх-вниз, в положении лёжа на спине, ноги согнуты в коленях и расставлены.

Это движение очень сильно воздействует на нижний отдел позвоночника, а также на нижнюю часть живота. При этом замечательно прорабатываются энергетические каналы и центры, расположенные в нижней части тела.

Техника интенсивных движений может практиковаться самостоятельно, но в принципе, вполне может сочетаться с одновременным пыхтящим дыханием. Это большая отдельная тема, на которой здесь я не стану останавливаться. На мой взгляд, более важно изложить принцип, лежащий в основе данной методики, принцип, согласно которому процессуальная перенасыщенность психосоматического континуума в высшей степени благоприятствует осознанию ранее скрытых блокировок. Как мы уже знаем, именно такое осознание является главным условием духовного развития человека.

Теория, лежащая в основе методики интенсивных движений, длительно повторяющихся согласно заданному образцу, вполне согласуется с практикой. Для любого, кто прошёл опыт таких интенсивных движений, связь между объёмом интенсивных движений и резким усилением осознанности в пределах своего психосоматического континуума, – будет совершенно очевидной. Наращивание динамичности посредством интенсивных движений является могучим катализатором базовой способности человека к осознанию, а следовательно, одним из самых эффективных методов развития его сознания. А ведь именно это – развитие и расширение сознания является сутью духовного развития человека. Именно это, и ничто другое.

Конечно, когда мы говорим о методе интенсивных движений, подразумевается обязательная практика медитации-самонаблюдения на заключительном этапе занятия (в положении сидя или лёжа на спине). В методику интенсивных движений завершающая медитация заложена как обязательная составная её часть. Продолжительность завершающей медитации-самонаблюдения должна составлять 30-50 минут.

* * *

У читателя может создаться ложное впечатление, что в динамических методах энергомедитативной практики главным является увеличение частоты и интенсивности движений. Однако это не так. Противоположный подход – наоборот, замедление дыхания или замедление движений против обычной нормы, будет столь же эффективен как средство мобилизации жизненной энергии и усиления осознанности. На самом деле, существуют два вида динамических методов энергомедитативной практики. Первый – основан на ускорении темпа выполнения движений, тогда как второй – на их намеренном замедлении. Это легко увидеть на примере дыхательной практики, которая по своей сути также является разновидностью динамической медитации, хотя и очень специфической. Обычный режим дыхания в повседневной жизни составляет около 18-20 дыханий в минуту. Стоит только нам его изменить в ту или иную сторону, как немедленно обнаруживаются весьма сильные эффекты воздействия. Закономерность заключается в том, что при изменении частоты дыханий в сторону её уменьшения (замедления дыхания), по достижении некоторого порогового значения (обычно это достижение продолжительности дыхательного цикла в 70 секунд) происходит качественный скачок, сопровождающийся значительными изменениями в соматике, психике и энергетике. То же самое происходит, когда мы используем интенсивное гипервентиляционное дыхание с резким увеличением частоты дыхания против обычного.

На нижеследующем рисункенаглядно показаны две разновидности дыхательной практики в их отношении к обычному повседневному режиму дыхания.

Рис.8. Различные режимы дыхания.

Аналогичные рассуждения справедливы и для энергомедитативной практики, основанной на движениях тела. Точно так же, как и для дыхательной практики, терапевтические и развивающие эффекты мы получим только в том случае, если изменим обычный темп (скорость выполнения) движений нашего тела. Привычный нам, характерный для повседневной жизни темп двигательной активности не создаёт никаких особых психосоматических и энергетических эффектов^[89]. Однако значительное его изменение в ту или иную сторону (замедление или ускорение против обычного) – приводит к выраженным эффектам, поскольку является мощным катализатором осознанности. Ускоренные интенсивные движения оказывают весьма мощное воздействие, подобное воздействию пыхтящего дыхания (отсюда и название метода: «пыхтящие» движения).

Интересно, что в африканской культурной традиции важное место занимают ритуальные племенные танцы, построенные по принципу «пыхтящих» движений. Длительное повторение одной и той же двигательной формы в рамках общего ритма, задаваемого барабаном, в гипердинамическом режиме (то есть в режиме двигательного перенасыщения, вплоть до полного изнеможения) часто завершается падением танцора на землю с последующей глубокой релаксацией. Кроме того, эти танцы выполняются в рамках общего ритма, задаваемого барабанщиками, за счёт чего происходит соединение всех, кто исполняет танец, в единую психоэнергетическую целостность. Следует заметить, что каждое африканское племя имеет свой сугубо индивидуальный рисунок танца (повторяющийся двигательный паттерн), неразрывно связанный с определённым ритмом и мелодией, различными у каждого племени.

Таким образом, племенные африканские танцы – это мощнейшая энергомедитативная практика. В глубокой древности, по всей вероятности, она выполнялась более осмысленно, чем в наши дни. Сейчас, похоже, это древнее знание всё более размывается и постепенно утрачивается. Полноценная методика такого группового танца требует после длительного периода интенсивных движений (танца «до упаду»), обязательной завершающей медитативной стадии, которая, в наши дни, увы, оказалась утраченной. Именно на этой, завершающей фазе глубокой релаксации (в положении лёжа) и возникают всевозможные паранормальные феномены, такие, как «астральная проекция», то есть выход из физического тела; ясновидение, появление экстрасенсорной чувствительности и т.п.

Другой, противоположный по своей направленности, вариант динамической медитации – это Тай-цзи цюань – древнее китайское боевое искусство, одновременно являющееся и замечательной энергомедитативной практикой. Главные принципы Тай-цзи – это расслабление, осознанность (медитативность) и замедленность движений. Именно резкое снижение темпа выполнения движений на фоне добротной расслабленности и создаёт уникальные эффекты воздействия на практикующего. Движения в Тай-цзи выполняются очень медленно и очень осознанно. То и другое взаимосвязано. Невозможно выполнять движение очень медленно и при этом думать о чём-то постороннем. Замедленность движений – могучий катализатор их осознанности. Кроме того, замедленные и расслабленные движения оказывают весьма сильное и весьма благотворное воздействие на энергосистему человека.

Таким образом, Тай-цзи цюань представляет собою уникальный метод всестороннего развития человека, созданный древними даосами и не имеющий аналогов в других традициях. Тай-цзи одновременно развивает сознание, гармонизирует психику^[90] и оздоравливает физическое тело. Кроме того, комплекс Тай-цзи цюань в мастерском исполнении завораживающе красив, имеет одновременно как эстетическую ценность, так и прикладную, являясь высокоэффективным искусством самозащиты^[91].

Тай-цзи цюань – это уникальный вклад великой китайской культуры в мировую сокровищницу методов самосовершенствования человека. Будучи прекрасной формой динамического цигун, он одновременно является подлинной динамической медитацией.

* * *

Итак, как замедление темпа выполнения движений, так и значительное его ускорение против обычной нормы, имеет своим следствием усиление энергетической циркуляции, а также резкое усиление осознанности. Эта закономерность показана на нижеследующем рисунке, на котором даны две разновидности динамической медитации в их отношении к обычному режиму нашей повседневной двигательной активности.

Рис.9.Различные режимы двигательной активности.

В психиатрии хорошо известен так называемый кататонический синдром. Кататонические нарушения наблюдаются при шизофрении, а также при органических и сосудистых заболеваниях головного мозга. Кататонический синдром – это патологическое состояние, главной особенностью которого являются нарушения в двигательной сфере: заторможенность (ступор) либо двигательное возбуждение. Указанные две разновидности кататонического синдрома в современной психиатрии характеризуются следующим образом:

Кататонический ступор – это состояние патологической обездвиженности, сопровождающееся повышением мышечного тонуса, явлениями восковой гибкости (каталепсии) и отказом от речи (мутизм).

Кататоническое возбуждение – двигательное и (или) речевое возбуждение с преобладанием двигательных и речевых стереотипий (однообразное повторение больным одних и тех же слов и словосочетаний или движений).

Нетрудно увидеть сходство между патологическими состояниями, образующими кататонический синдромокомплекс, и ранее описанными энергомедитативными практиками, и провести соответствующие параллели. Так, состоянию кататонического ступора соответствует медитация телесной неподвижности, состоянию кататонического возбуждения с однообразным повторением одних и тех же стереотипных движений – соответствует практика интенсивных движений, а кататоническому возбуждению с повторением одних и тех же слов и словосочетаний – мантра-йога (медитативный метод длительного повторения священных слов или словосочетаний).

Формальное, внешнее сходство налицо. Однако пугаться его и делать поспешные выводы о возможной патогенности этих методов энергомедитативной практики, конечно же, не следует. При всём внешнем сходстве существуют весьма глубокие внутренние (содержательные) различия. Можно привести в качестве поясняющего примера различия между состоянием спортсмена в разгар тренировки (резко учащённое сердцебиение, интенсивное дыхание, обильное потоотделение и т.п.) и вполне аналогичным по указанным формальным признакам (сердцебиение, дыхание, потоотделение) состоянием больного человека, у которого наблюдаются жар и повышенная температура. У спортсмена изменение физиологического состояния во время тренировки, по завершении восстановительного периода приводит к повышению его функциональных возможностей. У больного же, который тяжело дышит и мечется в горячке, аналогичные физиологические изменения, с одной стороны, являются признаками патологии, а с другой – развёрнутой компенсаторной реакцией организма, направленной на его исцеление.

Столь же сильным будет и различие между энергомедитативной практикой и кататоническим состоянием. Состоит оно, прежде всего, в качественно ином уровне осознанности и целенаправленности. У психически больного человека они практически отсутствуют. Больной, находясь в кататоническом состоянии, просто его претерпевает, тогда как психически здоровый человек во время медитации постоянно осуществляет полноценный контроль за своим психосоматическим состоянием и практикует психическую саморегуляцию согласно заданной медитативной установке. Далее, в отличие от психически больного человека, находящегося в кататоническом состоянии (будь то ступор или возбуждение), здоровый человек, практикующий медитацию, полностью владеет ситуацией и в любой момент, по желанию, может выйти из медитации. Поэтому никакой опасности, в смысле возможной «шизофренизации» личности, в этой практике для психически здорового человека нет, тем более, при условии параллельной практики медитации самонаблюдения.

Тем не менее, людям с неустойчивой психикой, с различными психоэмоциональными отклонениями (особенно акцентуированным и психопатическим личностям шизоидного и истероидного типа), такие виды практики как медитация телесной неподвижности или же метод интенсивных ускоренных движений, – явно будут противопоказаны. При низком уровне осознанности, когда яркое неуправляемое воображение сочетается с низкой адекватностью и отсутствием самоконтроля – такие виды энергомедитативной практики действительно могут быть опасными для психического здоровья практикующего.

Исходя из всех этих теоретических соображений, возможен новый, несколько неожиданный, взгляд на практику лечения психических заболеваний. В современной психиатрии больного стремятся любой ценой вывести из кататонического ступора или же из состояния двигательно-речевого возбуждения. Таким образом, терапевтические усилия направлены на борьбу с симптомами, с внешними проявлениями заболевания. Однако эти симптомы можно рассматривать и в ином свете, а именно как специфические компенсаторные реакции. Можно высказать предположение, что кататонический ступор и кататоническое возбуждение разворачиваются как самопроизвольные реакции, направленные на самоисцеление, причём их действие аналогично оздоровительному воздействию соответствующих энергомедитативных практик. Тогда получается, что вся эта симптоматика представляет собой компенсаторную оздоровительную реакцию нашего «ин сё», глубинной внутренней мудрости, скрытой в нашем теле и нашей психике. В таком случае, вместо того, чтобы любыми способами пытаться избавить пациента от такой симптоматики, может быть следует применить медицинское айкидо, может быть следует присоединиться к этому процессу, а не бороться с ним. Может быть следует использовать эти реакции, эти симптомы, оптимизируя патологический, но, тем не менее, закономерный и самоестественный процесс. Это можно сделать, внося в него определённые коррективы и инструкции, и создавая благоприятные условия для отреагирования.

На самом деле, болезнь – это энергетическая чистка, проявляющаяся как на соматическом, так и на психоэмоциональном уровне; чистка, застрявшая на полпути. Тогда, возможно, нам следует выбрать совершенно иную терапевтическую стратегию: вместо того, чтобы бороться с этим саморазвивающимся процессом, может быть нам следует использовать его и сотрудничать с ним, вплоть до полного самоестественного его завершения. В этом случае, наши усилия будут направлены не на прекращение болезненной симптоматики, не на блокирование процесса, а на то, чтобы облегчить больному его претерпевание, на то, чтобы он прошёл этот процесс с наименьшими страданиями и наименьшими издержками. Это подобно тому, как человек застрял посередине тёмного тоннеля, а мы полагаем, что помощь ему заключается в том, чтобы проложить туда свет и тепло. Как бы мы ни старались, всё равно обитать там ему будет неуютно и неприятно. Не лучше ли помочь ему пройти этот тоннель до конца, до выхода на свет и простор?

На мой взгляд, за внешним, формальным сходством энергомедитативных практик и патологических симптомов, скрывается их глубинное содержательное родство. В первом случае речь идёт о свободном и целенаправленном развитии собственного сознания. Во втором случае мы видим муки эволюционирующего сознания, находящегося в стеснённом состоянии, заблокированного в своём развитии и мучительно пробивающего себе дорогу. При этом то, что мы называем болезненными симптомами, на самом деле, представляет собою реакцию заблокированного сознания на преграду. Другими словами, эти симптомы-реакции выполняют те же функции, что и непроизвольные движения и прочие формы отреагирования в практике холотропного дыхания.

Всё это заставляет нас задуматься о правильности существующей ныне психиатрической парадигмы и основанной на ней стратегии лечения психических заболеваний, по крайней мере, таких, которые проявляются в кататоническом синдроме.

Высказанная здесь точка зрения ни в коей мере не является новой и оригинальной. Автором такого терапевтического подхода, полностью противоположного обычной стратегии лечения психических заболеваний, является американский учёный чешского происхождения Станислав Гроф, основоположник трансперсональной психологии и холотропной терапии. В одной из своих книг он пишет:

«С течением лет мы пришли к выводу, что множество состояний, которые в настоящее время диагностируются как психотические и огульно, без разбора, лечатся подавляющими лекарствами, на самом деле являются трудной стадией радикальной личностной трансформации. Если они правильно поняты и получили соответствующую поддержку, эти психодуховные кризисы могут завершиться эмоциональным и психосоматическим исцелением, удивительными психологическими изменениями и эволюцией сознания».

В другом месте Станислав Гроф определяет разработанную им (и многократно проверенную на практике) концепцию «духовного кризиса» как «новый терапевтический подход, который заменяет не проводящее никаких различий фармакологическое подавление симптомов – психологической поддержкой и стимулированием пациента на сотрудничество с разворачивающимся процессом и прохождение этого процесса до конца».

Мне остается лишь еще раз подтвердить свою солидарность с предложенной С. Грофом концепцией холотропной терапии.

Взаимопорождение статики и динамики, покоя и движения в процессе энергомедитативной практики.

Покой и движение представляют собой пару противоположностей – Инь и Ян, где покою традиционно соответствует Инь, а движению – Ян. Согласно древнекитайской диалектике, Ян, пройдя свой цикл развития и полностью «отзвучав», переходит в Инь. То же самое справедливо и для противоположности Инь, которая, завершив свой цикл, естественным и закономерным образом переходит в Ян. Применительно к движению и покою, – динамическому и статическому режимам энергомедитативной практики это означает следующее.

Статическая медитация (Инь), после более или менее длительного периода своего развития, рано или поздно переходит в свою противоположность, порождая непроизвольные движения. Китайский мастер даосской медитации по имени Цзян Вэйцяо, автор знаменитой и весьма популярной в своё время книги «Инь ши цзы» (Метод тихого сидения), впервые изданной в Китае в 1914 году, следующим образом описывает свой опыт непроизвольных движений:

«Я практиковал даосскую медитацию свыше 10 лет, сосредотачиваясь на нижней части живота^[92]. Но затем я сменил это на сосредоточение на «Центральном Месте» (энергетический центр, расположенный в верхней части живота выше пупа – В.К.), и через некоторое время заметил глубокие изменения в своём теле…

Однажды ночью жар в Центральном Месте вибрировал настолько сильно, что заставлял тело наклоняться вперёд и назад, вправо и влево. Эти наклоны чередовались в одном и том же порядке, причём соблюдалось определённое количество повторений без каких-либо нарушений. Затем вибрация заставила мои руки вращаться вперёд и назад, подобно колесу, довольно быстро, с одной и той же угловой скоростью. Затем она достигла ног, так что левая нога сгибалась, пока правая выпрямлялась, и наоборот…

Эти непроизвольные круговые движения были поистине чудесными и непостижимыми. Когда вибрация достигала кончиков пальцев рук и ног, пальцы вытягивались и двигались, ноги попеременно сгибались и выпрямлялись, а верхняя и нижняя челюсти стучали друг о друга, причём все эти движения совершались быстро. Когда вибрация достигала носа и глаз, внезапно ноздри сокращались и расширялись, а веки открывались и закрывались автоматически, наружные оболочки двигались синхронно с веками. Наконец, вибрация^[93] заставляла мочки ушей слабо двигаться. Все эти движения влево и вправо были естественными и самопроизвольными, с одним и тем же числом оборотов в каждом направлении…

В другой раз, когда вибрация пошла вниз по лицу, плечи и руки подвернулись; ноги согнулись и выпрямились, раздвинулись и сдвинулись, и затем, когда ступни были на полу, а колени согнуты, спина изогнулась так, что плечи коснулись пола. Ягодицы и поясница качались влево и вправо, а всё тело тряслось; затем оно упало на пол. Подошвы тёрлись друг о друга, и каждая массировала другую ногу одно и то же число раз. Когда вибрация достигла плеч, кисти начали массировать друг друга, голову, шею, плечи и руки, затем от низа живота и до плеч, потом всё тело сверху вниз до пальцев ног. Наконец, мои кулаки сжались и по очереди похлопывали, мяли и тёрли меня повсюду. Всё это происходило систематически и упорядоченно, непроизвольно и совершенно удивительно. Так продолжалось шесть месяцев, после чего движения постепенно прекратились. Всё это, вероятно, происходило из-за того, что все энергетические каналы моего тела открывались и прочищались…»^[94].

В непроизвольных движениях, возникающих на определённой стадии статической медитации, нет ничего патологического или неправильного. Они появляются вполне закономерным образом и отличаются высокой степенью систематичности и упорядоченности.

Об аналогичных переживаниях пишет и сам Лу Куан Юй, медитативный опыт которого оказался очень схожим с опытом Цзян Вэйцяо:

«Непроизвольные движения и их число не одинаковы для всех медитирующих и различаются согласно их конституции. Например, когда жизненное начало циркулировало в моём теле впервые, я был ошеломлён внешними движениями влево и вправо, выполняемыми в такт с внутренним энергетическим потоком. Другими словами, внутренняя циркуляция Праны обнаруживалась внешними движениями туловища и конечностей. Их число в каждом направлении было сначала 6, затем 16, потом, в течение первых недель – 36, и позднее увеличилось до сотни. Каждый день в течение трёх моих медитаций общее число этих быстрых движений было более 9 тысяч, но я никогда не чувствовал усталости после них».

* * *

Если рассматривать энергомедитативную практику в «длиннике», то есть в большом временном масштабе, измеряемом неделями и даже месяцами занятий, то мы увидим, что она представляет собою повторяющийся цикл взаимопорождения покоя и движения. Приведённые выше цитаты из книги Лу Куан Юя убедительно показывают, что статическая практика медитации-сосредоточения на определённом этапе вызывает непроизвольные движения.

На самом деле, отделение непроизвольных движений от эмоционального отреагирования носит весьма условный характер. Выраженные эмоциональные реакции, такие, как смех или слёзы, могут быть и без непроизвольных движений, а вот непроизвольные движения всегда сопровождаются определёнными, пусть даже не проявляемыми вовне, эмоциональными реакциями. Если рассмотреть эмоциональное реагирование с точки зрения пары противоположностей «покой-движение», то достаточно очевидно, что бурные эмоциональные волны, неслышимый эмоциональный аккомпанемент непроизвольных движений, никак не может соотноситься с состоянием внутреннего покоя. Эмоциональное реагирование, даже если оно не доходит до крайних форм внешнего проявления – бурных рыданий или смеха, всё равно относится к категории «движения», хотя и движения внутрипсихического.

Как внешние непроизвольные движения, так и внутренние эмоциональные наплывы неизбежно и закономерно возникают на определённых этапах энергомедитативной практики. Они являются признаками прохождения через трансформирующий кризис и свидетельствуют о том, что длительный процесс накопления количественных изменений завершился, и о том, что сейчас происходит качественный скачок в психоэнергетическом развитии. Какой бы разновидностью энергомедитативной практики вы ни занимались, если вы занимаетесь правильным образом, она рано или поздно приведёт вас к этому трансформирующему кризису.

Мой собственный опыт подтверждает закономерность, согласно которой длительная практика сидячей медитации, в конце концов, приводит к непроизвольным движениям и эмоциональному отреагированию, подтверждает необходимость и неизбежность прохождения через трансформирующий кризис.

В то далёкое время я с большим усердием и регулярностью практиковал даосское дыхание (не менее 30 минут за одно занятие), сидя в Сиддхасане^[95], сложив руки у живота; а затем, продолжая сидеть в этой позе, сразу же переходил к медитации-самонаблюдения (при закрытых глазах). Занятия по такой методике проводились два раза в день, утром и вечером, без всяких пропусков. Первое, что появилось в ходе практики, – это разогревы в руках и животе, особенно в руках. Постепенно тепло усиливалось и поднималось по наружной (янской) поверхности рук от кистей к плечам.

Примерно через 7-8 месяцев таких занятий, во время вечерней практики у меня возникло ощущение сильнейшего неудобства в голове, в области межбровья, а также в области лба (два разных энергетических центра). Неудобство это относилось не к физическому телу, я бы скорее назвал его «психоэнергетическим» неудобством. Хотя его и нельзя было характеризовать как физический дискомфорт или физическую боль, но, тем не менее, оно было очень неприятным и весьма интенсивным. Немедленно у меня возникли непроизвольные движения лицевых мышц, особенно вокруг глаз, распространяющиеся на всё лицо. При этом глаза открывались-закрывались, выполняя, так сказать, движение силового зажмуривания, субъективно центрированное относительно межбровья. Эти движения мною воспринимались как принудительные и носили характер пульсирующих гримас. Далее к ним добавились самопроизвольные движения головой вправо-влево, субъективно центрированные относительно середины лба. При выполнении этих двух разновидностей непроизвольных движений я постоянно ощущал наличие сильной помехи (блокировки) в области лба, а также в области межбровья. Это ощущение было сильным и весьма дискомфортным. Оно сопровождалось огромным желанием избавиться от этой помехи. Мотания головой продолжались со всё возрастающей скоростью. Всё это выглядело так, как будто моё тело пыталось заглушить испытываемый мною дискомфорт от энергетической «занозы» в области лба и межбровья, усиливая интенсивность непроизвольных движений. Внутреннее напряжение всё более нарастало, а движения становились всё более сильными и быстрыми. Было чувство своеобразного «проламывания» через некую преграду, голова неистово моталась вправо-влево, глаза с силой зажмуривались-открывались, снова зажмуривались, снова открывались. Все душевные силы были сосредоточены на том, чтобы вырваться из этой стеснённости и оставить позади эти перемалывающие меня жернова. Моё тело дрожало, я издавал стоны и мычание, как какое-то страдающее животное. Было ощущение, что ещё немного и моя голова просто оторвётся, не выдержав этих интенсивных мотаний.

Сколько это длилось – я затрудняюсь сказать, однако не думаю, что более получаса. Периоды интенсивного «мотания» чередовались с замедлением амплитуды движений и временными остановками, после которых всё начиналось заново.

Наконец, во время одной из таких остановок, в поле зрения (при закрытых глазах) вполне ясно и отчётливо я увидел худощавую старуху с хитрым и неприятным лицом. Она немедленно поняла, что я её вижу, и отреагировала самым удивительным и неожиданным для меня образом: сконфузилась, но не так, как смущаются нормальные порядочные люди, а так, как конфузится бесстыдный человек, когда его ловят за чем-то неприглядным (скажем, за воровством); однако тут же оправилась от растерянности, вызывающе захохотала и исчезла из поля зрения.

Что это было – не знаю, хочу только отметить, что я не отличаюсь чрезмерно развитым воображением и вообще не склонен к фантазированию^[96]. К тому же, за весь предшествующий период (более 7 месяцев практики), я ни разу не видел ничего подобного. Не видел я этой хитрой старухи и позже, так что это был один-единственный эпизод, от объяснений которого я, пожалуй, воздержусь.

Последующие дни практики ознаменовались продолжающимся разогревом рук, а также мягким прогревом всей головы. Во время медитации возникало ранее никогда мною не испытанное состояние невыразимого мягкого покоя, ясности и прозрачности сознания. В этом состоянии «тихой радости» наличествовала некая глубинная удовлетворённость и самодостаточность. Это состояние, пожалуй, также можно определить как некую сытость, но не такую сытость, которая наступает после еды, а иную, значительно более тонкую. До этого никогда в жизни я подобного состояния не испытывал. Для меня было совершенно очевидно, что оно выходит за пределы нашего повседневного опыта и не может быть истолковано в его терминах.

После прохождения через этот период непроизвольных движений и через сопутствующие ему переживания, у меня появилась экстрасенсорная чувствительность и некоторые другие способности, которых ранее не было, и которые в очень большой степени увеличили мои профессиональные возможности^[97]. Интересно также, что после этого прорыва в состояние умственной тишины, я обнаружил, что отношусь значительно спокойнее к мнению других; в период сразу же после медитации наблюдалось вообще полное отсутствие какой-бы то ни было реакции на похвалу или же критику со стороны окружающих. Видеть это в себе, с детства отличавшемся повышенной зависимостью от мнения других людей, было просто удивительно. Довольно серьёзные, на мой взгляд, изменения также произошли в познавательной сфере. Если раньше я пытался добиться понимания через напряжённое интеллектуальное усилие, то теперь оно всё чаще стало приходить само по себе, всякий раз, как только удавалось прекратить думание и войти в состояние умственной тишины. Только что его не было – и вот, оно уже появилось! Кроме того, когда мы находимся в состоянии внутреннего безмолвия, оказывается, что нам весьма легко отличить истинное понимание от ложного. Истинное понимание обладает качеством невероятной высокоэнергетичной ясности, убедительности и несомненности. Оно совсем не нуждается в подкрепляющих его доводах. Интеллект и мышление нужны только для того, чтобы грамотным образом оформить возникшее понимание, но само по себе интуитивное прозрение ни в каких логических доказательствах и обоснованиях уже не нуждается.

* * *

До сих пор я говорил о возникновении непроизвольных движений на определённом этапе сидячей медитации (будь то медитация- сосредоточение или же медитация-самонаблюдение). Однако то же самое происходит и в столбовом стоянии (статическая медитация в положении стоя).

Хорошо известно, что в стоянии столбом весьма часто наблюдаются всевозможные самопроизвольные движения: самомассаж (похлопывания, растирания, разминания, постукивания), дрожание всего тела и ритмичные трясущие движения, разнообразные движения туловищем, плечами, конечностями, вращение рук, подпрыгивания и т.п. Кроме непроизвольных движений в стоянии столбом также могут появиться реакции эмоционального отреагирования (смех, слёзы, рыдания).

Механизм порождения этих непроизвольных движений и эмоциональных реакций заключается в следующем. Состояние глубокого покоя приводит к усиленному энергонаполнению. При этом энергия, поступающая через наиболее сильные зоны нашей энергосистемы, начинает циркулировать внутри нашего тела. Во время медитации столбового стояния, объём энергии, двигающейся по каналам, вырастает в очень большой степени, тогда как пропускная способность энергетических каналов остаётся прежней. В результате, в тех зонах, где имеются блокировки, где снижена пропускная способность каналов, возникает энергетическое переполнение. В этих зонах постепенно накапливается избыток энергии, создающий энергетический напор. При этом занимающийся испытывает всё нарастающее чувство дискомфорта в этой области. Когда этот процесс достигает определённого порогового значения, возникают самопроизвольные движения или эмоциональные реакции (смех или слёзы). Такого рода двигательное или эмоциональное отреагирование в высшей степени полезно и

Поиск по сайту: