Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

ОБЩЕЕ ПОНЯТИЕ О ЛЕГИСАКЦИОННОМ, ФОРМУЛЯРНОМ И ЭКСТРАОРДИНАРНОМ ПРОЦЕССАХ



1. Гражданский процесс республиканского Рима но­сил название легисакционного (per legis actiones).

В Институциях Гая выражение lege agere, legisactio объясняются двояко: или (по словам Гая) такие выраже­ния происходят оттого, что эти формы процесса были созданы законами, или же оттого, что претензии сторон в легисакционном процессе должны быть выражены сло-

вами соответствующего закона (и следовательно, только при условии, если данная претензия подходит под текст какого-нибудь закона и можно было ее осуществить).

Однако приведенное объяснение вызвало справедли­вое сомнение И.А. Покровского: в те отдаленные време­на, когда появился легисакционный процесс, законов было еще очень немного. Может быть, lege agere означа­ло: действовать законным образом, т.е. не прибегая к не­дозволенному насилию.

2. Стороны являлись в первой стадии (in iure) к су­дебному магистрату и здесь выполняли требуемые по ри­туалу обряды и произносили установленные фразы, в которых истец выражал свою претензию, а ответчик — свои возражения. Магистрат активного участия в процес­се не принимал, хотя также давал отдельные реплики по установленному ритуалу. Совокупность всех этих обрядов и фраз и носила название legis actio.

Для иллюстрации этой формы процесса можно из­ложить legis actio sacramento in rem (спор относительно вещи посредством пари). Эта процедура описана в Ин­ституциях Гая следующим образом. Стороны являлись к магистрату (in ius) и приносили с собой вещь, состав­лявшую предмет спора (если спор шел о недвижимости, приносили кусок земли, черепицы и т.п.). Истец, держа в руке festuca или vindicta (палку), налагал ее на вещь и произносил слова: hanc ego rem ex iure Quiritium meam esse aio; sicut dixi, ecce tibi vindictam imposui, т.е. я утвер­ждаю, что этот раб по квиритскому праву принадлежит мне; как я сказал, так вот я наложил перед тобой Vin­dicta. Если ответчик молчал или положительно соглашал­ся с этим заявлением, то иск считался признанным (соп-fessio in iure, судебное Признание); дело этим заканчива­лось, и истец уносил или уводил с собой спорную вещь. Если же ответчик спорил, то он говорил и делал то же самое, что и истец, и, таким образом, на виндикацию истца отвечал контравиндикацией. Тогда магистрат, как бы разнимая спорящих, говорил: mittite ambo rem, т.е. оставьте оба вещь. После этого истец задает новый во-


прос: «postulo anne dicas qua ex causa vindicaveris?», «тре­бую от тебя ответа, на каком основании ты заявляешь притязание» (на данную вещь)? На это ответчик заявля­ет: «ius feci sicut vindictam imposui», т.е., «наложив вин-дикту» (выразив притязание на вещь), я поступил по праву. На это истец отвечал: «quando tu iniuria vindicavisti, quinquaginta (или в зависимости от цены спорной вещи) quingenti aeris sacramento te provoco», поскольку ты пре­тендуешь на вещь вопреки праву, я вызываю тебя уста­новить залог в сумме 50 (или 500). Ответчик делал вза­имный вызов: «et ego te» (и я тебя). Магистрат после это­го определял, у кого из спорящих должна была оставать­ся спорная вещь до окончания процесса; та сторона, у которой она оставалась до решения спора, должна была выставить поручителей в обеспечение того, что, если вещь будет присуждена другой стороне, она (со всеми плодами от нее) будет выдана этой второй стороне. На том производство in iure заканчивалось, и претор назна­чал присяжного судью для решения спора.

Заключительный акт производства in iure назывался litis contestatio, засвидетельствование спора. Стороны об­ращались к заранее приглашенным свидетелям: «testes estote», «будьте свидетелями происшедшего». С этим мо­ментом связывалось погашение иска, т.е. после того как закончилось производство in iure, истец уже не мог зая­вить вторично то же самое притязание против того же ответчика, хотя бы дело и не было потом рассмотрено во второй стадии (in iudicio) и фактически удовлетворения

по иску не наступило.

3. Кроме описанного обряда legis actio sacramento,

были еще следующие основные виды legis actiones: по­средством наложения руки, путем взятия залога, в форме истребования назначения судьи, путем приглашения от­ветчика на суд.

Когда весь ритуал производства in iure был выпол­нен, дело переходило во вторую стадию, indicium. В этой второй стадии назначенный магистратом по согласова­нию со сторонами присяжный судья (а по некоторым

делам, например о наследстве, — судебная коллегия) Проверял доказательства и выносил решение по делу.

4. В последние годы республики происходят серьез­ные изменения в хозяйственной жизни Рима. Вместо земледельческой общины с полунатуральным хозяйством вырастает огромное государство, ведущее широкую внут­реннюю и внешнюю торговлю. Понятно, что легисакци-онный процесс, чрезвычайно сложный с обрядовой сто­роны и не открывавший возможности дать судебное при­знание вновь складывающимся отношениям (поскольку они не подходили под букву закона), оказался несоответ­ствующим новым социально-экономическим условиям. Жизнь требовала, чтобы судопроизводству была придана иная, более гибкая форма. Такой упрощенный порядок гражданского процесса появился сначала в практике пере-гринского претора, так как к перегринам применять ци­вильные leges actiones было нельзя.

С течением времени и городской претор стал прак­тиковать этот упрощенный порядок, который состоял в следующем. Претензия истца и возражения ответчика заявлялись без каких-либо обрядностей, и все это не­формальное производство in iure заканчивалось вручени­ем истцу записки, адресованной судье, в которой указы­вались те предположения или условия, при наличии ко­торых судье предписывалось удовлетворить иск, а при отсутствии этих условий — отказать в иске. Эта записка, содержащая условный приказ судье, называлась форму­лой. Отсюда новый процесс, сложившийся в последние годы республики и допущенный (законом Эбуция) к применению по желанию тяжущихся наряду с легисак-ционным, а затем двумя законами Августа (duae leges Juliae), окончательно установленный вместо легисакци-онного, получил название формулярного (производство per leges заменено производством per formulas).

5. Отличие формулярного процесса от легисак-ционного не исчерпывается упрощением судебной про­цедуры. Самое основное заключалось в том, что теперь претор, давая исковую защиту, не был связан старым


правилом об изложении иска в точных словах закона. Пользуясь своим imperium, претор получил возможность признавать новые отношения развивавшейся жизни или, наоборот, оставлять порой без защиты отношения, фор­мально отвечающие закону, но по существу отмирающие вместе с этим законом, отказывая в подобного рода слу­чаях в выдаче истцу формулы иска (см. выше, разд.1, § 3). В своем эдикте претор заранее объявлял, в каких случаях он будет давать исковую защиту, в каких нет;

при этом он объявлял и формулы исков. Таким образом, получалось, что судебная исковая защита стала не просто средством признания и охраны материальных граждан­ских прав, а основным моментом, по которому только и можно было судить о наличии материального граждан­ского права. Поэтому принято характеризовать римское

частное право как систему исков.

6. Составные части формулы. Формула начиналась с назначения судьи (Octavius iudex esto, пусть будет судьей

Октавий).

Затем шла важнейшая часть формулы — интенция, в

которой определялось содержание претензии истца; тем самым из интенции было видно, какой вопрос ставился на рассмотрение суда. Претензия истца могла быть осно­вана на нормах цивильного права; тогда она называлась intentio in ius concepta, а иск назывался actio civilis. На­пример, формула виндикационного иска собственника содержала следующую интенцию: «если окажется, что вещь, относительно которой идет спор, принадлежит по квиритскому праву Авлу Агерию (условное обозначение

истца), то ты, судья...» и т.д.

Если требование истца нельзя было обосновать нор­мами цивильного права, а претор все же считал справед­ливым защитить это требование, то в интенции описыва­лись те факты, на которых истец основывает свою пре­тензию и при наличии которых следует иск удовлетво­рить. Например, лицо договорилось со своим должни­ком, оспаривавшим долг, что, если первое присягнет в существовании долга, второй без суда уплатит требуемую

сумму; это лицо присягнуло, однако должник все-таки не платит; тогда претор давал истцу формулу, в интенции которой указывался факт присяги; такая интенция назы­валась in factum concepta, а иск — actio praetoria.

Если истец указывал в интенции большую сумму, чем ему следует, то такое преувеличение требования (pluspetitio) приводило не только к отказу в удовлетворе­нии иска в полной сумме, но и к полному освобождению ответчика ввиду погашающего действия литисконтеста-ции (см. выше, п. 2), сохранившегося и при формуляр­ном процессе.

Pluspetitio могла выразиться не только в превышении суммы иска, но также в преждевременности иска, в предъявлении не в надлежащем месте и т.п., причем и в этих случаях pluspetitio сопровождалась теми же послед­ствиями.

Другая основная часть формулы называется кондем-нацией: в ней судье предлагалось удовлетворить иск, ес­ли интенция подтвердится, и отказать в иске в против­ном случае: «если окажется, что.., то присуди Нумерия Негидия (условное обозначение ответчика)', а если этого не окажется, оправдай».

Если по характеру интенции судье трудно было су­дить, о каком отношении идет спор, перед интенцией в формуле описывалось это отношение, для чего включа­лась в формулу особая часть — демонстрация; например:

«если Авл Агерий вел дела Нумерия Негидия и при этом...» и т.д.

По некоторым судебным делам (например, по искам о разделе общей собственности) судья иногда был вынуж­ден (например, ввиду неделимости вещи) присудить вещь одной из сторон, а другую сторону компенсировать уста­новлением какого-нибудь нового права за счет первой стороны (например, права на денежные выплаты и пр.).

' Условные обозначения истца и ответчика употреблялись в объявляе­мых в эдикте типах исков; в конкретном деле, разумеется, формула со­держала действительные имена истца и ответчика.


Полномочие поступить таким образом судье давалось в специальной части формулы, называвшейся adiudicatio.

Перечисленные части формулы называются основ­ными (хотя demonstratio и adiudicatio включались далеко

не во всякую формулу).

В формуле могли быть также второстепенные части:

а) эксцепция, б) прескрипция.

Эксцепция буквально значит изъятие, исключение. В

случае включения •эксцепции в формулу судья, установив правильность интенции, должен удовлетворить иск, «за исключением того случая, если...». Таким образом, в форме эксцепции ответчик выдвигал свои возражения || против иска. Однако не всякое возражение ответчика называлось эксцепцией. Если, например, в интенции го- и ворится, что ответчик должен истцу 100 сестерциев, а X ответчик заявляет, что он ничего не должен, это — отри­цание иска, а не эксцепция. Если же ответчик подтвер­ждает, что он действительно принял на себя обязательст­во уплатить 100 сестерциев (т.е. интенция им не отрица­ется), но заявляет, что это произошло вследствие приме» ненного со стороны истца насилия (так что кондемна-ция, несмотря на подтверждение интенции, не должна иметь места), то такая ссылка называлась эксцепцией. В приведенном примере эксцепция могла быть заявлена, когда бы истец ни предъявил иск. Такая эксцепция на­зывается погашающей или уничтожающей. В отличие от таких эксцепции возможны эксцепции отсрочивающие. Например, против иска истца ответчик ссылается на состоявшееся между сторонами соглашение не взыски­вать долга в течение двух лет; эксцепция имеет тогда применение лишь в том случае, если иск предъявлен

ранее этого срока.

Наконец, прескрипцией (буквально — надписание)

называлась часть формулы, которая следовала непосред­ственно за назначением судьи. Нередко такая надпись делалась для того, чтобы отметить, что в данном случае истец ищет не все, что ему причитается, а только часть. Такая оговорка была нужна ввиду указанной выше (п. 2)

особенности римского процесса; однажды предъявлен­ный из какого-либо правоотношения иск уже не мог быть повторен; включением прескрипции истец преду­преждал погашающее действие литисконтестации и обеспечивал себе возможность в дальнейшем довзыскать остальную часть причитающейся суммы.

7. Как в легисакционном, так и в формулярном про­цессе судебное решение обжалованию не подлежало'.

Оно сразу вступало в законную силу и признавалось за истину (в отношении сторон по данному процессу); res hidicata pro veritate accipitw (D.50.17.207). Разрешенный су­дом вопрос не может быть вторично предметом спора меж­ду теми же сторонами. Если вопреки этому снова предъяв­ляется иск, против него дается exceptio rei iudicatae, т.е. возражение, что дело уже было разрешено судом.

Особенностью формулярного процесса было, между прочим, то, что кондемнация в иске определялась в денежной форме. Исполнение судебного решения в случае удовлетворения иска производилось так, что первоначальное притязание истца заменялось новым обязательством, вытекающим из самого судебного решения и снабженным особым иском (actio iudicati), соответствующим современному исполнительному листу. Если ответчик оспаривал существование законного решения по делу и возражал против actio iudicati, a между тем подтвердить свои возражения не мог, он отвечал в двойном размере.

Если добровольного платежа по actio iudicati не по­ступало, производилось принудительное взыскание. Ма­гистрат мог арестовать должника до уплаты долга (лич­ное взыскание) или же обратить взыскание на его иму­щество. В последнем случае кредиторы вводились во владение имуществом должника, которое продавалось с публичных торгов.

' Однако за принцепсом признавалось право вытребовать любое дело и осуществить надзор за правосудностью решений (см.: Aymard A. et Au-boyer J. Rome et son empire. Paris, 1954, p. 294 (Histoire generate des civili­sations, II).

4-6506


8. Экстраординарный процесс. Еще в классическую эпоху наряду с нормальным гражданским процессом, дет-лившимся на две стадии — ius и iudicium, стали встречать­ся случаи, когда спорные дела граждан разбирались маги­стратом без передачи решения дела присяжному судье (см. ниже, § 5). Такой особый, чрезвычайный (extra ordinem) порядок рассмотрения понемногу стал применяться и по таким делам, где раньше давалась формула. К концу III в. н.э., т.е. при переходе к абсолютной монархии, этот экст­раординарный (extra ordinem) процесс, не делившийся на ius и iudicium, совершенно вытеснил собой формулярный процесс. Императорская власть не доверяла выборным судьям (хотя их «выборность» и в период принципата бы­ла больше на словах, чем на деле); императоры стали вес­ти борьбу с нарушениями права (а тем самым и рабовла­дельческого строя) непосредственно сами или через своих

чиновников.

В экстраординарном процессе судебные функции ;

осуществляются административными органами: в Риме и Константинополе (в связи с разделением империи на Западную и Восточную) — praefectus urbi (начальником городской полиции), в провинциях — правителем про­винции, а по менее важным делам — муниципальными магистратами. Однако нередко императоры принимали судебные дела и к своему личному рассмотрению.

Рассмотрение дел утратило публичный характер и происходило в присутствии лишь сторон и особо почет­ных лиц, которые имели право присутствовать при этом. Если истец не являлся к слушанию дела, оно прекраща­лось; при неявке ответчика дело рассматривалось заочно.

В противоположность процессу классического пе­риода в экстраординарном процессе было допущено апелляционное обжалование вынесенного решения в следующую, высшую инстанцию. Таким образом, на ре­шение praefectus urbi можно было приносить жалобы им­ператору, на решение правителя провинции — praefectus praetorio (начальнику императорской гвардии), а на его решения — императору.

Судебное решение в экстраординарном процессе приводилось в исполнение органами государственной власти по просьбе истца. В случае присуждения ответчи­ка к выдаче определенной вещи она отбиралась принуди­тельно (manu militari), если в течение двух месяцев от­ветчик не передавал ее добровольно.

Если присуждалась денежная сумма, судебные ис­полнители отбирали у ответчика соответствующую сумму или какую-нибудь вещь, которую продавали для удовле­творения претензии истца. Обращение взыскания на все имущество должника имело место лишь в том случае, если заявлены претензии несколькими кредиторами не­состоятельного должника, причем он не передает добро­вольно имущества для их удовлетворения.

Правило республиканского процесса об окончатель­ном погашении однажды предъявленного иска (хотя бы по нему и не состоялось решение) в экстраординарном процессе не применяется. Значение res iudicata — судеб­ного решения, вступившего в законную силу (см. выше, п. 7), остается непоколебимым.

ПОНЯТИЕ И ВИДЫ ИСКОВ

1. Судебные магистраты (главным образом преторы) имели в силу своего imperium право отказать в судебной защите отношения, хотя бы оно и подходило под нормы цивильного права, и наоборот, дать судебную защиту в случае, не предусмотренном нормами цивильного права.

Поэтому практически первостепенное значение имел вопрос, дает ли претор в данном случае иск (actio). Ответ на этот вопрос можно было найти в преторском эдикте. Смысл термина actio в эпоху легисакционного процесса сводился к определенной деятельности лица, выражав­шейся в выполнении установленного ритуала. В класси­ческом римском праве actio есть предусмотренное эдик­том судебного магистрата средство добиться путем су­дебного процесса решения, соответствующего интересам данного лица.


Постепенно формулы исков в практике претора ти­пизируются, т.е. вырабатываются типические формулы

для отдельных категорий исков.

2. Среди многочисленных различных исков необхо­димо выделить следующие важнейшие виды: actio in rem (вещный иск) и actio in personam (личный иск). Юрист Павел противопоставляет' право собственности на вещь, с одной стороны, и право требовать от другого лица что-либо сделать или чего-либо не делать (воздержаться от определенного действия), с другой стороны; право собст­венности (как и некоторые другие права) может быть на­рушено любым третьим лицом, причем заранее неиз­вестно, кто именно является возможным нарушителем права. Поэтому принято говорить, что для защиты такого права иск дается против любого третьего лица, которое будет нарушать право данного лица; иск в этом случае называется actio in rem — вещный иск. Термин actio in rem показывает, что отвечает по иску тот, у кого нахо­дится вещь, или вообще тот, кто посягает на данную вещь. По современной терминологии это называется аб­солютной защитой.

В противоположность actio in rem иск, именуемый ac­tio in personam, дается для защиты провоотношения лич­ного характера между двумя или несколькими определен­ными лицами. Например, А. обязался что-то сделать для В.; В. имеет право требовать совершения этого действия именно от А. и ни от кого другого. Следовательно, нару­шить право В. в данном случае может только А., ибо ни­кто другой не принимал на себя обязательства совершить для В. данное действие. Таким образом, возможный на­рушитель такого рода права известен заранее и иск воз­можен только против этого лица. Поэтому иск в этом слу­чае носит название actio in personam (личный иск). По современной терминологии это относительная защита.

3. Другое важное различие исков actio stricti iuris — иск строгого права и actio bonae fidei — иск, построен-

' Д. 44.7.3. 52

ный на принципе добросовестности. Основное значение этого различия заключается в том, что при рассмотрении исков строгого права судья связан буквой договора, из которого вытекает иск, при рассмотрении исков bonae fidei положение судьи свободнее, он имеет право прини­мать во внимание возражения ответчика, основанные на требованиях справедливости, хотя бы в формулу иска и не было включено особой эксцепции (например, при ac­tio bonae fidei судья учитывает ссылку ответчика на dolus со стороны истца, т.е. на то, что истец допустил обман, даже если в формулу иска не включено специальной эксцепции по этому поводу).

4. Одним из средств для осуществления правотвор-чества без изменения буквы закона служила actio utilis, т.е. иск по аналогии. Эту разновидность исков можно пояснить на следующем примере. Если одно лицо непра­вомерно уничтожает или повреждает чужое имущество, то по Аквилиеву закону (республиканского периода, приблизительно III в. до н.э.) причинитель вреда отвеча­ет лишь при условии, если вред причинен согроге corpori, т.е. телесным воздействием на телесную вещь. С помощью иска (из Аквилиева закона) в форме utilis пре­тор распространил защиту потерпевшего вред и на те случаи, когда вред причинен виновным образом, но без непосредственного телесного воздействия на вещь (на­пример, лицо виновным образом уморило чужое живот­ное голодом).

5. Actio ficticia (иск с фикцией). В тех случаях, когда претор признавал необходимым распространить преду­смотренную законом защиту на какое-то новое, не пре­дусмотренное в законе отношение, он иногда предлагал (в формуле) судье допустить существование некоторых фактов, которых в действительности не было, и с помо­щью такой фикции подвести новое отношение под один из существующих исков. В формуле этот прием выражал­ся следующим образом: если окажется то-то и то-то, в таком случае, если бы было то-то, ты, судья, присуди, и т.д. Например, когда назрела потребность допустить пе-


редачу требования от одного лица к другому, то для за­щиты нового лица претор стал давать иск, в котором су­дье предлагалось предположить (допустить фикцию), что новое лицо (которому передано право требования) явля­ется наследником первого лица (а на наследника перехо­дили права и обязанности) (см. ниже, разд. VIII). Тем самым лицо, которому передано право требования, полу­чало исковую защиту.

6. Различались иски штрафные и иски об удовлетво­рении, или о восстановлении нарушенного состояния иму­щественных прав (так называемые реиперсекуторные, ас-tiones rei persecutoriae). Иногда из одного и того же факта вытекали одновременно и штрафной и реиперсекутор-ный иски; например, потерпевший от кражи мог предъя­вить и иск о возврате похищенного (реиперсекуторный иск), и иск о взыскании штрафа (штрафной иск).

7. Специальную категорию составляли кондикции (condictione). В чем состояло отличие кондикции от ас-tiones, спорно. Можно определить кондикции как иски, основанные на цивильном праве, в которых не указыва­лось, из какого основания они возникали (абстрактные иски). Например, истец мог потребовать с помощью кондикции платежа известной суммы, причем в формуле иска не указывалось (и это было безразлично), обязан ли ответчик уплатить эту сумму по договору займа или на основании специального письменного договора и т.п., лишь бы долг в этой сумме существовал.

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.