Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

Откуда я знаю, что для меня хорошо?



Если бы я позволил себе съесть столько мороженого, сколько хотел,
Возжелал ли бы я тогда гороха?
Если мы создаём свою действительность своими мыслями и убеждениями
Почему мы наказываем себя созданием противных побочных эффектов?
От такого чудесного и нежного творения, как мороженое?
И кто же, и для чего сделал убогий горох полезным нам?

Глава шестая

(Приключение, приведшее к переезду в Канаду, мысли об одобрении)

 

Моя мать умерла вскоре после того, как я попал в приключение, срезая угол по дороге домой. Кроме школы, посягнувшей на часть моей свободы, немногое изменилось в моей жизни до лета, когда мне исполнялось девять лет. Перед самым окончанием школьных занятий я не по своей воле оказался вовлечённым в школьную драку. Всё случилось в обеденное время, когда все дети играли в школьном дворе. Я был в задней части двора, развлекая себя, как обычно, когда группа ребят решила объединиться, чтобы задать мне трёпку. Их было человек восемь плюс главарь, и они поймали меня в таком месте, откуда некуда было бежать. Их самоназначенный главарь двинулся ко мне, и маленький шрам на задней части моей шеи сильно зачесался и начал пульсировать. В несколько секунд всё переменилось, и я точно знал, что мне делать: убрать лидера, тогда остальные разбегутся. Главарь прыгнул вперёд, чтобы схватить меня, я шагнул в сторону и схватил его, двумя секундами позже он выключенный лежал на бетоне. Несмотря на то, что он был больше меня, я перевернул его вверх тормашками и опустил головой вниз на бетон, другие ребята спешно покинули сцену.

При разборках это был мой рассказ против их рассказа. Вскоре после этого, мне сообщили, что я еду в Канаду жить с моими тётей и дядей. Я не понимал, что такое Канада, или где она находится, но не переживал, думая, что всегда смогу вернуться домой на поезде. В Европе вы можете доехать поездом почти до любого города. Мне рассказывали, что в Канаде есть индейцы и ковбои, как на Диком Западе, который я видел по телевизору. Меня это не слишком впечатлило, но я решил, что это будет хорошим приключением.

Отец отвёл меня в большое офисное здание заполнить анкеты и получить паспорт. Помню, что он сильно рассердился на меня за то, что я не умел правильно писать свою фамилию. Имя я знал, как писать, но не фамилию. Позже мы пошли купить мне костюм, но тот, что выбрали поначалу, не имел внутренних карманов. У меня уже был план, и мне нужны были карманы, множество карманов! После достаточно громкого возмущения, я получил свои карманы. Порой нужно бороться за то, чего желаешь, и не соглашаться на меньшее.

Перелёт в Канаду был долог и беден событиями, за исключением похода в кабину к пилотам, главный пилот не разрешил мне поуправлять самолётом, и я удивился, зачем он тратил моё время показывая мне всё это? Всего-то маленькая комната, полная кнопок, до которых нельзя дотрагиваться. Что в этом интересного?

Салли снова тёрла лоб. Я собрался было спросить, не болит ли у неё голова, но удержался, и продолжил рассказ.

Выпил много лимонада, и миллион раз ходил в туалет. Это было самое интересное место на самолёте. Я спускал воду и бегом летел к окну – один пассажир сказал, что, если быстро бежать, то можно успеть увидеть, как она выливается. Я не верил ему, но это стоило того, чтобы проверить. Как-то давным-давно, я пришёл к выводу, что люди не всегда могут разобраться в том, что они знают и чего не знают. Часто человек думает, что знает что-то, когда, на самом деле, не знает. И наоборот, часто человек полагает, что не знает чего-то, а, на самом деле, знает, просто сам не понимает этого. Я заметил, что у людей мысли и слова и близко не приближаются друг к другу. Очевидно, что я и сам сейчас стал таким. Но не в то время! Я либо молчал, либо говорил, что думал. Я продолжал так поступать до возраста тридцати с чем-то лет, пока не сообразил, что мне лучше просто заткнуться. Не обращайте внимания, я просто ворчу.

Наконец-то пришло время прибытия, а с ним и таможня. Мужчина спросил меня что-то на незнакомом мне языке. Он засмеялся, но я воспринял от него ментальную картинку, в которой был я с огромным пистолетом, потому я стал ему показывать, что у меня было. Сперва один пистолет, потом другой, ещё один, и ещё, затем нож, и ещё один, и ещё один, мою плевательную трубку и миллиарды пистонов. Из одного кармана, из другого – вы можете себе представить. Мужчину это впечатлило, как и ещё человек 50 других людей.

По-моему, он сказал мне спрятать это назад. Вы поняли, что без боя я бы ни кому не дал бы скальпировать себя. Индейцы и ковбои, это было всё, что я знал о Канаде, и чего ожидал. Ожидал вагонов с переселенцами и пыльных пустынь. Можете представить себе моё разочарование, когда то, что я увидел, было всего лишь городом. Ванкувер в Британской Колумбии – в нём я приземлился. А в Росдейле поблизости от Чилливока, опять же, в Британской Колумбии, мне предстояло провести долгие годы.

– Вот это да! – сказал Эд со смехом. – Где же ты держал этот арсенал?

– В карманах, у меня было много карманов.

– Но ты же не думал, что пистолет на пистонах спасёт тебя? – Спросила Салли, покачивая головой.

– Конечно же, думал. Попади я в перестрелку, никто бы не понял, что мой пистолет ненастоящий, – ответил я, – бывают случаи, когда гавкнуть лучше, чем укусить. К тому же, это были не простые пистонные пистолеты, девочка, я перепроектировал их. Необходимо потратить много времени, чтобы поскладывать пистоны вместе, но в результате получаем большой взрыв и облако дыма. Ты, как и моя жена, не понимаешь теорию большого взрыва. Нет взрыва – нет интереса. Я рассказывал жене историю про свой пожарный автомобиль, но она увидела её совсем по другому.

– Ага, так ты считаешь, что женщины не понимают твою теорию большого взрыва? – спросила Салли.

Эд был необычно молчалив, так, пожалуй, следовало вести себя и мне. Вас загоняют в угол, и порой есть возможность убежать, однако бывают случаи, когда надо признать, что ваш самолёт падает, объятый пламенем. Похоже, это был один из таких случаев.

– Ну, некоторые понимают, а другие нет, – ответил я, изворачиваясь и надеясь найти выход из этого угла. – Дело было так: одна девочка, у отца которой тоже была гостиница, приходила ко мне и хотела играть вместе, но мне она не нравилась.

– А, так у тебя могли бы быть друзья. Но ты не хотел, дружить с девочками – теперь понятно, – прервала меня Салли.

– Нет, дело не в этом. Она была ябедой. Как-то у меня появился пожарный автомобиль, брызгающий водой из шланга на лестнице. Я держал его в своей крепости под бетонными ступенями. Там было небольшое отверстие, в которое я мог пролезть. Она хотела узнать, где я храню свою пожарную машину, и я сказал, что покажу, если она пообещает никому не рассказывать. Она согласилась, и я показал ей мою крепость. Кстати, что толку в брызгающей водой пожарной машине, если нет огня? Вот почему я зажёг небольшую свечку, чтобы показать, как здорово работает моя пожарная машина. Но не успел я ещё погасить свечку, как она выбежала из крепости и пошла прямиком к моему отцу. Конечно же, это был конец моего пожарного автомобиля, никогда больше его не видел, а вход в крепость был заложен. Вот так, обещание есть обещание!

– Ты мог пораниться, – сказала Салли.

– Да, я мог заблудиться в лесу и умереть от голода, мог погибнуть в авиакатастрофе, меня могли похитить, потребовать выкуп и порезать на куски, мог умереть от одиночества, или от сердца, разбитого невыполненными обещаниями. Мы стараемся предохранить каждого, от того, что может произойти, но пропускаем то, что уже происходит.

– Салли, – вмешался Эд, – я думаю, ты права, но эта история ещё не весь рассказ Клауса.

– Пожалуй, мне пора домой, разговор не получается. Сколько я вам должен? – спросил я, вставая.

Салли вскочила с табурета.

– Я не хотела тебя обидеть!

– Да нет, просто ничего не выходит. – Ответил я. – Я только что сообразил, что же мне не давало покоя все эти годы. Как я не видел этого раньше!

Я снова присел и несколько минут думал об этом. Мы все сидели в тишине, пока я рассматривал новое решение, оно хорошо забытое старое.

– Давай я принесу тебе чего-нибудь, – предложила Салли, – мне неприятно, что так произошло.

– Да нет, ты сказала, что думала, и это прекрасно. Пожалуй, я бы выпил ещё горячего какао со взбитыми сливками, для того, чтобы смягчить боль, – ответил я с улыбкой.

Я встал и походил взад и вперёд. Качая головой, я сказал, что не могу поверить, что так долго не замечал этого, невероятно!

– Я понимаю, что в тебе живёт обида на женщин; ты долго хранил её в себе и проецировал в будущее, – вставил Эд, когда я ходил.

– Нет, не это, – ответил я, всё ещё расхаживая, – несколько лет спустя такой же случай произошёл с мальчиком. Но не это важно, я был расстроен потерей пожарной машины и своей крепости, и я обиделся на неё, но не за то, что она сделала, а за то, почему она это сделала. Дело не в ней, она была лишь последней соломинкой, сломавшей спину верблюду (каплей, переполнившей чашу??).

Салли вернулась с горячим шоколадом. Добавляя в него взбитых сливок, она сказала:

– Я слышала, что ты сказал, но в моей голове всё ещё пылает вопрос. Надеюсь, ты не обидишься на него.

Эд засмеялся и произнёс:

– В этом вся Салли, всегда говорит, что думает, чтобы не случилось!

– Так и продолжай. Выходит здорово, хоть порой кажется, что не так, – ответил я, – так что за вопрос?

– Что случилось с тем мальчиком, он умер?

– Нет, мальчик, начавший драку, не умер. Он провёл неделю в больнице, и ещё несколько недель дома в постели. Я зашёл к нему домой, чтобы извиниться. Но когда его родители вышли из комнаты, он извинился передо мной. После этого, я его не видел.

– Так что же там с пожарной машиной? – спросила Салли.

– Одобрение, – ответил я, – вот в чём дело. Получение любви через одобрение. Она не собиралась создавать для меня проблемы, просто она нуждалась в любви, а единственным известным ей путём к любви, было заслужить одобрение своих действий. Не забывайте, что я слышал мысли людей, и знал, что происходит, и я встречался с этой ситуацией много раз с разными людьми. Мысли практически каждого человека основаны на получении одобрения, а через него – любви. Похоже, что даже усилия преуспеть в чем-то преследуют цель получения одобрения. Лишь задумайтесь, все мы хотим преуспеть в наших делах, но в какой большой мере это основано на одобрении, как средстве получения любви? Ведь действительно, множество наших решений, слов и действий основаны на получении одобрения в той или иной форме, а через это – получения любви. Если вы очень сильно нуждаетесь в любви, а, следовательно, в одобрении, то становится трудно разобраться, что мы делаем из своего истинного желания, а что из стремления к одобрению. Видите ли, – сказал я, присаживаясь, – я принял решение никогда не делать ничего ради получения одобрения, а совершать поступки лишь в своих интересах. Я знаю, Салли, о чём ты думаешь, ребёнок не всегда обладает жизненным опытом, позволяющим всегда точно знать, что для него хорошо, но это путь познания не более опасный, чем совершение поступков ради получения одобрения и любви.

(??В этом абзаце много поменял, но он мне не нравится: – Одобрение, – ответил я, – вот в чём дело. Получение любви через одобрение. Она не собиралась создавать для меня проблемы, просто она нуждалась в любви, а единственный путь к любви известный ей, проходил через одобрение кем-то её действий. Не забывайте, что я слышал мысли людей, а потому знал, что происходит; я встречался с этой ситуацией множество раз с разными людьми. Мышление практически каждого человека основаны на стремлении к одобрению, а через него – к любви. Похоже, что, даже стараясь преуспеть в чем-то, мы хотим заслужить одобрение. Лишь задумайтесь, все мы стремимся преуспеть в наших делах, но, ведь, в какой большой степени наше стремление основано на том, чтобы заслужить одобрение, средство получения любви? Действительно, множество наших решений, слов и действий основаны на получении одобрения в той или иной форме, а через это – получении любви.)

Это принесло в мою жизнь много горя и по этой причине мне так не хватало любви. Я не получал от людей одобрения своих действий, следовательно, я не получал и любви. Необходим баланс, и моя проблема была в том, что я сместился далеко в одну сторону от него. Я не сожалею об этом, просто я лишь сегодня это понял. Понимаете, о чём я?

– Больше, чем мне хотелось бы, – ответил Эд, – больше, чем хотелось бы...

– Я согласна, – отозвалась Салли, – но я хочу ещё подумать об этом.

– Я тоже, – сказал я, – ну, так что, хотите услышать продолжение?

– Конечно, – ответил Эд.

– Конечно, – произнесла Салли.

– Хорошо, тогда отложим тему любви через одобрение на другое время.

Восприятие

Ученик прогуливался со своим учителем
Увидел лежащую на дорожке зелёную палку и спросил учителя
Что такое цвет?
Тогда учитель схватил палку и сказал
Зелёный – это цвет, который ты будешь бояться и ненавидеть
А затем нанёс ему многие удары палкой
Опуская палку, учитель произнёс
Вот что создаёт твоё восприятие цвета!
Лишь Любовь видит за цветом, за словом и действием
Цвет, окрашивающий мои действия, подобен терновой колючке, которую
Может извлечь лишь Прощение, даруемое Любовью
Пока же это не произошло, я остаюсь под ношей меча и щита...
Цвет – это восприятие

Глава седьмая

(Инопланетяне делают Клаусу операцию, после которой он обретает способность читать.)

 

– Пожалуй, мне стоит переместиться вперёд во времени, и рассказать обо всех встречах с инопланетянами, перед тем, как продолжить свой рассказ, – сказал я и продолжил.

– Следующая встреча произошла вскоре после того, как мне исполнилось шестнадцать лет. У меня уже были водительские права, и я возвращался со встречи с друзьями. Да, да, у меня были друзья, в основном, ненадолго, но, тем не менее, друзья. Итак, за десять минут до дома, машина забарахлила, и, в конце концов, остановилась. В то время я ездил на старом Жуке (Фольксваген Жук – прим. перев.). Я вышел из машины и собирался открыть задний капот, как вдруг услышал уже слышанный ранее высокий звук. Через две секунды я снова оказался в том же корабле что и раньше, перед тем же эльфом или инопланетянином. Для меня это оказалось большой неожиданностью, так как я пришёл к выводу, что первая встреча была лишь сном. Он поприветствовал меня и спросил, как мои дела. Мне понадобилось некоторое время, чтобы освоиться, а потом между нами состоялась длительная беседа. Я рассказал ему обо всём, что произошло, и о своих трудностях в школе из-за моей неспособности читать и писать. Я уже не вспомню всего, о чём мы говорили, но в основном разговор был о моей жизни. Я даже спросил, можно ли мне улететь с ними, на что он ответил, что пока нельзя, но, может, как-нибудь в другой раз. Я попросил показать мне корабль, но он сказал, что у нас заканчивается время, и что я могу находиться на корабле лишь определённое время, после которого я утратил бы равновесие в своей действительности. Я не понимал этого полностью. Однако, сейчас, я думаю, что понимаю. Он сказал, что они, вероятно, могут исправить мою ситуацию с чтением и письмом, если я желаю, я ответил "хорошо". Он попросил меня присесть на тот же столик, что и раньше, после чего вошли двое других, позже они стояли за моей спиной. Несмотря на то, что мне сказали сидеть очень спокойно, я рассмотрел некие приспособления, появляющиеся из отверстия в потолке. Мне на голову что-то положили и я почувствовал, что череп становится мягким, как желе. Он говорил мне вещи, которые, в то время, я не понимал полностью. Он сказал, что процедура поможет, но не полностью, потому, что они могут исправить лишь вот настолько, не вмешиваясь в другие области, которые они хотели оставить, как есть – что бы это ни значило. Ещё он сказал, что они раскроют во мне что-то, после чего я начну понимать определённые предметы, без изучения их, и попросил меня не волноваться. Я по-прежнему доверял ему и согласился. Однако что-то пошло не так, как рассчитывали – я уловил ощущение неотложности, исходившее от моего собеседника и от двоих за моей спиной. Последовала секунда времени, в течение которой, могу поклясться, я был кем-то другим, а затем наступила темнота.

Когда я открыл глаза, я обнаружил себя сидящим в своей машине, но я не помнил, кто я такой. Было ощущение, что я на чужой планете, всё вокруг выглядело необычно. Это трудно объяснить. Я по-прежнему всё помнил, но не как своё, а как будто я вошёл в чью-то жизнь. Вам это может напомнить так называемые вошедшие, вселённые души (англ. walk-in – прим. перев.), но я так не думаю. Возможно, подсказка содержится в том, как эта история развивалась дальше. Видите ли, в наших умах и в наших ДНК собраны записи обо всём, что мы сделали и узнали в этой жизни и в других жизнях, прошлых и вероятностных. Вопрос в том, как получить доступ к этой информации? По-моему, они открыли во мне какую-то створку слишком широко, и либо не смогли полностью закрыть её, либо специально оставили её полуоткрытой. Вот почему я сегодня могу писать и разговаривать на нескольких языках, неизвестных в земной истории. Но не на английском.

– Не уверен, что понимаю, сказанное тобой, – прервал меня Эд.

– Прекрасно! Тогда нас уже двое, – ответил я со смехом. – Я говорил о том, что наш разум уже содержит вещи, которые мы только начинаем изучать. Мы думаем, что учимся чему-то, когда, на самом деле, знание в нас понемногу проявляется из скрытого состояния. Потому, создаётся впечатление, что мы обучаемся, хотя мы уже обладаем этим знанием. Я думаю, вы поймёте, что я имею в виду; одна теория, с которой я согласен, утверждает, что все знания, обретённые за наши жизни, хранятся в нашей ДНК, как в компьютере. Разум же нам дан для того, чтобы обращаться к этой информации, если мы знаем, как это делать, теперь понимаешь?

– Пожалуй, немного понимаю... – ответил Эд.

– Отлично. Итак, за следующие несколько недель всё вернулось в норму, но моя грамотность не улучшилась ни на йоту. С другой стороны, я приобрёл способность нормально читать и сильно увлёкся своим новым талантом, читая всё подряд. Я стал пропускать огромное количество уроков, но учителя уже знали, где меня найти – я сидел в библиотеке, обложившись стопками книг, читая две или три одновременно. Как правило, учителя позволяли мне оставаться в библиотеке. Порой они задавали несколько вопросов, о том, что я читал. Видимо, мои ответы удовлетворяли их, и они оставляли меня в покое. Вот что произошло, понимайте, как хотите. В один день я ещё не могу читать, а всего через несколько дней читаю. Это произошло незадолго до того, как я начал читать всё, что попадалось под руки по метафизике, путешествиям вне тела, науке и т.п. Должен сказать, что я читаю не совсем так, как вы, я вижу образы, картинки, которые создаются словами. Я могу читать про атомы, но образы, которые я вижу, отличаются от написанного или нарисованного в книге. Во многих сферах наука ещё далека от истины; так называемая неофициальная наука оперирует понятиями, о которых наука официальная порой не то что не знает, а даже не предполагает. Так или иначе, моя история не об этом.

– Подожди-ка минутку, так что это за неофициальная наука? – спросил Эд, подавшись вперёд.

– Я не хочу углубляться в эту тему, она уведёт нас далеко в сторону, – ответил я. Эд не желал оставлять эту тему, потому следующие полчаса мы провели, обсуждая различные аспекты неофициальной науки. Я не буду затрагивать эту тему в настоящей книге, потому что моя цель – рассказать о силе любви, а не о теории заговора. Издано множество книг, которые дадут вам много пищи для размышлений. Если нужны доказательства, можете научиться внетелесным путешествиям или, если это пугает вас, научитесь видению через время и расстояние (remote viewing). Вас ожидают не очень приятные открытия.

Кстати, не научившись посылать любовь, вы ничего не сможете с этими открытиями сделать. Потому, советую вам сначала в совершенстве овладеть посыланием любви. Но решать, конечно, вам самим.

 

Если это не твоя планета,
Исчезни!!!

Глава восьмая

(начало более качественного перевода)

 

– Ну, отлично, осталось всего два случая. Вы готовы? – спросил я, перед тем, как продолжить.

Прошли годы, прежде чем со мной произошли следующие две встречи с инопланетянами. К тому времени я уже был женат и имел сына. Я работал на небольшой собственной молочной ферме южнее города Спедден в канадской провинции Альберта. Как-то мне нужно было встать ночью и наведаться в хлев, чтобы проверить готовую отелиться беременную корову. Я прошёл в хлев и, проверив корову, поправил несколько охапок сена, которые коровы отпихнули в сторону, желая в первую очередь добраться до того сена, которое им казалось наилучшим.

В те дни я переживал глубокую депрессию. Несмотря на то, что я любил своих коров и мне нравилось быть фермером, у меня было ощущение, что я напрасно перевожу свою жизнь. Раньше у меня были другие планы – я собирался писать об открывшихся мне идеях и теориях; однако, я потерял уверенность из-за моей неспособности писать. Кроме того, ни один человек не верил даже в самые простые из моих открытий. Обратите, к примеру, внимание на то, что деревянные загородки на фермах пожеваны скотом. Причина не в том, что животные хотят жевать, а в том, что им нужны определённые минеральные вещества. Определение необходимых веществ и удобной формы их подачи потребовало времени, но, так или иначе, я это сделал. Но исследователи с животноводческой станции не заинтересовались моими результатами, хоть они и приезжали несколько раз ко мне на ферму, чтобы разобраться, что и как я делаю. Дело в том, что мои коровы давали большие удои молока, при этом не теряя в весе. Причина была в кормлении. Взвесив и исследовав корм, который я задавал своим коровам, чтобы те не теряли в весе, специалисты решили, что это не возможно, потому что коровы не могут так много есть. Их опыт говорил о том, что существует предел того, сколько корова может съесть в процентах к своему весу. Они проверяли и перепроверяли свои измерения в поисках своей ошибки, вместо того, чтобы прислушаться к тому, что я пытался им объяснить. Мои слова проходили сквозь них, не оставляя никакого следа. Избыток неправильного образования – они не могли отрицать происходящего, но, будучи не в состоянии сами найти объяснение, тем не менее, не принимали моего. Я до сих пор удивляюсь, насколько узколобыми могут быть люди. Ко мне присылали других владельцев молочных ферм, у которых были проблемы, однако и они не понимали меня, а ведь это так просто!

Я понял, что отошёл от в сторону и вернулся к рассказу. Итак, я подвинул охапку сена к кормушке и сел на туго перевязанную копну. В моей голове роились мысли, которые я вам только что высказал. Вероятно, я чувствовал себя одиноко, и хотел общения с понимающими меня людьми.

Раздался знакомый высокий звук. Я понял, что сейчас произойдёт, и в одно мгновение оказался на корабле, в этот раз, сразу сидящим на столике. Этому визиту предстояло стать не таким приятным, как я рассчитывал. За моей спиной стояло уже не двое, а трое. Тот же, что был передо мной, был очень возбуждён и сильно торопился. Он сообщил, что близится моё время, и что нужно ещё кое-что во мне изменить. Пока я собирался задать ему вопросы, операция уже началась. Несколько раз я терял сознание, а когда приходил в себя, слышал их разговор о том, что что-то происходит с кораблём, что его атакуют. До меня доносились обрывки ментальных разговоров, в которых трудно было разобраться. Но что-то было неладно. Приземление было не очень мягким. Они не потрудились поставить меня на копну сена, где взяли – вместо этого я появился в воздухе над кучей навоза. После не мягкого приземления я не увидел следов корабля, но услышал звук грома в ясном небе. Я отправился в дом, чтобы привести себя в порядок, потом перекусил. После чего вновь направился в хлев. Я был раздражён и решил, что в следующий раз всё будет иначе. В следующий раз, я получу ответы на свои вопросы, – сказал я себе. Получилось так, что следующий раз случился аж через десять лет. Тем не менее, я не забыл о своём решении. Эти приключения оказали на меня своё воздействие, кроме того я и сам научился кое-чему необычному. Мы дойдём до этого позже. Пока же я дожидался благоприятной возможности воспользоваться своими новыми способностями.

– Я хочу закурить. Этот рассказ затронул во мне много воспоминаний, – сказал я, закуривая.

– Получается, что исследователи с животноводческой станции заинтересовались твоей фермой потому, что у тебя были толстые коровы? – со смехом спросила Салли. – Слышишь, Эд, у Клауса толстые коровы.

– Очень смешно. Они, действительно, были толстыми! И давали огромные удои молока. Корова может дать больше 10 галлонов молока в день. От этого она теряет вес. Это происходит потому, что корова просто не в состоянии съесть достаточное количество корма, чтобы покрыть свои потребности, а значит, начинает терять вес. Через некоторое время надои начнут снижаться, так как корова истощается. Потому, исследователи работают над тем, чтобы белки лучше усваивались. Это и другие направления полезны, но не решают проблемы.

Однажды у нас были гости, которым мы подали картофельное пюре с жареным мясом. Все наелись до отвала. Я сам так наелся, что не мог съесть и кусочка картошки. Но оказалось, что у нас был ещё десерт, и, когда его принесли, то, несмотря на то, что я не съел бы и кусочка картошки, я съел два десерта и выпил чашку кофе. И тут до меня дошло – от трёх до пяти разных блюд! Сами посмотрите, даже когда вы уже наелись одним блюдом, вы всегда найдёте место для другого блюда. В этом и был секрет. Я кормил своих коров четырьмя блюдами утром, тремя блюдами днём и пятью блюдами вечером. В результате, они ели на 30% больше корма, чем считалось возможным по статистике с учётом веса тела. Вот так просто мои коровы набирали вес и давали большие удои в течение длительных периодов времени. Почему-то никто не понимал или не хотел признать, что в отношении еды коровы подобны нам. В общем, мне сказали, что коровы не могут есть так, как едят мои, вот так. Тем не менее, коровы ещё долго жевали ограды, пока я не вычислил, каких именно минералов им не хватало. Когда же мне это удалось, специалисты сказали, что коровам минералы не нужны, на что я ответил "Будь по вашему".

Похоже, я снова отклонился в сторону. А моя жизнь после последнего посещения корабля совсем расстроилась. Следующие два года я слышал мысли людей, причём их подсознательные мысли. Я чуть не сошёл с ума. Закончилось всё тем, что я ушёл из семьи и с фермы.

– И что же случилось с фермой? – спросил Эд.

– Я переписал её на жену.

– Я не совсем поняла, что же произошло? – спросила Салли.

– Просто всё сложилось одно к другому. И давайте на этом закончим. К тому же, к этому времени я решил, что тронулся разумом. А от этого нет лекарств.

– Ты поверил в то, что сошёл с ума, – заметила Салли.

– Да, сложите рассказанное мной ещё с сотней мелких ситуаций, которые не заслуживают того, чтобы о них упоминать по отдельности – и получите сумасшествие, – ответил я. – Если вам дотронутся до руки – это ничто, но сотня касаний сложится в увесистый толчок. Так всё стало складываться, и так я это увидел. Всё больше, больше и больше. Сами понимаете, одно дело говорить об этом, а совсем другое дело жить в этом день за днём. Приезд в Канаду и жизнь с моими дядей и тётей были для меня опусканием в ад. Я не хочу опускаться в подробности, но происходящее, вместе с моей неспособностью писать, вдребезги разбили мою самооценку. И дети, и взрослые могут восстанавливаться после пережитого, но когда разрушена ваша самооценка, это конец. Лишь восстановите самооценку, и всё становится возможным. Как вы знаете, я написал книгу, несмотря на то, что не могу писать, но вначале мне пришлось восстановить самооценку, что заняло долгое, очень долгое время.

– Понимаю, – сказала Салли.

– Ну и что, инопланетяне появились снова? – спросил Эд.

– Да, с тех пор – лишь один раз. Был конец осени 1998 года, прошло более десяти лет. Это было как раз тогда, когда я начал получать результаты от моих экспериментов с лотереей, и лишь начал учиться посылать любовь. Вы читали мою первую книгу, потому знаете, о каком времени идёт речь.

– Это когда Сники впервые появился на сцене, – сказала Салли.

– Да, я вспоминаю, о каком времени идёт речь, – вставил Эд, – только та история была значительно веселее этой. Я не жалуюсь, – он махнул рукой, – просто я ожидал чего-то другого.

– Да, я тоже, – добавила Салли.

Я пожал плечами, как бы говоря: "Я не готовил этот маршрут, я лишь поскользнулся и проехал по нему. Вы не обязаны меня слушать." Я видел, что им было нелегко принять мой рассказ, и я их не осуждаю. Они хотели верить. Хорошо, что бремя доказательства лежит на сомневающемся, а не на рассказчике.

– Доказательств не существует, – сказал я. – Пройди вы сами через подобные события, это не будет для вас доказательством.

– Если бы это произошло со мной, это было бы для меня доказательством, – заявила Салли.

– Совсем нет, – ответил я, – это вспоминалось бы, как сон. Всё происходит так быстро, что сложно сообразить, что к чему. К тому же, вы ещё не знаете, что характеристики времени на этих кораблях отличаются от наших. Сознательному уму трудно это принять, и потому он склонен отнестись к подобным воспоминаниям, как ко сну.

– Что значит "временные характеристики отличаются"? – спросил Эд.

– Чтобы не запутать вас ещё больше, я бы хотел сначала закончить эту часть рассказа, а затем мы можем поговорить о времени.

Никто не возражал, потому я продолжил.

– Как-то вечером, часов в 8 или 9, я внезапно почувствовал сильную усталость. Казалось, я не смогу продержать глаза открытыми и минуты. Я лёг на кровать в спальне и тотчас же отключился. Пробуждение было необычным. В то время я занимался длительными и глубокими медитациями, и приучил себя просыпаться при появлении любой опасности. Иными словами, я дал указание своему подсознанию полностью будить меня при первых признаках опасности. Эта заготовка сработала – я проснулся на ещё одном космическом корабле. Просыпание было быстрым, и я уже был полон адреналина. Раскрыв глаза, я мгновенно сделал вывод, что я не среди друзей. Я быстро сел, что, видимо, сильно перепугало трёх инопланетян, которые явно собирались что-то сделать с моей головой. Один из них, с силой в голосе, сказал мне снова лечь, чтобы они смогли продолжить. Не тут-то было, я схватил его рукой за шею, совсем, кстати, небольшую. Моя ладонь полностью обхватила её. Он безуспешно пробовал своими маленькими пальчиками освободиться от моей стальной хватки, приобретённой многими годами фермерства. Один из оставшихся инопланетян обошёл стол, чтобы помочь первому, но я схватил его таким же образом. Борьба длилась лишь несколько секунд, и вскоре я почувствовал, что шея первого сломалась, а он сам опал, как тряпичная кукла. Я нанёс второму удар в голову, одновременно отпустив его шею – удар бросил его на стенку. Во время моего удара, я почувствовал, что его череп разломался под моим кулаком. Третий успел скрыться в двери, или, точнее, в отверстии в стене. Я прыгнул со стола, чтобы схватить его, но промахнулся и споткнувшись, упал. Поднявшись, я рванулся за ним, чувствуя свою тяжесть, чувствуя, что она замедляет мои движения. Из коридора ко мне приближались двое других и, когда преследуемый мной пробегал мимо них, я ощутил, как что-то ударило меня. На секунду моё тело омертвело и я свалился на пол. Поднимаясь вновь, я рассмотрел какое-то устройство в руках одного из двоих появившихся. Он, решил я, и будет следующей жертвой. Я почти что достал до него, но следующий удар парализовал меня на время, которого им хватило, чтобы бросить меня в комнату и закрыть за мной дверь. Я знаю, что это было лишь несколько минут, потому что был лишь парализован и не терял сознания. В комнате было много людей, наверное, человек 10-15. Часть из них лежала на полу, часть сидела, прислонившись к стенам, а один стоял, но все были в отключенном состоянии. Я кинулся к стоящему. Он казался безразличным к происходящему. Я же был зверски зол и был готов перебить всех ублюдков-инопланетян, если бы только представилась возможность. Я начал хлестать стоящего по щекам, крича ему, чтобы он проснулся и дрался. Он не реагировал. Пощёчинами и ударами ног я попробовал возвратить к сознанию нескольких других людей, но безуспешно. Некоторые были одеты, другие же казались выхваченными из постелей. Я испробовал всё в своих силах, чтобы разбудить их, но это не дало результатов. Когда я снова стал трясти стоящего, полагая, что с ним у меня больше шансов, чем с другими, где-то в корабле раздался взрыв. Я метнулся к двери и попытался её открыть, используя символы сбоку от неё. В следующее мгновение я оказался в другом помещении корабля; каким-то образом я перенёсся к инопланетянам, с которыми общался в прошлые разы. Я стоял в командной рубке перед инопланетянином, чьего имени я не знаю. Были тут и другие, сидевшие за панелями управления. Передняя часть рубки была прозрачной, создавалось впечатление, что она открыта. Мне казалось, что можно просто выпасть, и я почувствовал себя нехорошо. Я схватился руками за какую-то панель и осмотрелся. Было похоже, что с того корабля, на котором я только что был, взрывом вырвало кусок корпуса. Всё происходило очень быстро. Мне показалось, что команда этого корабля пытается перенести остальных людей с повреждённого корабля, но что-то у них не получается. Всё кончилось в течении нескольких мгновений. Приближался ещё один корабль, и он уже сделал два выстрела по повреждённому кораблю. Тот взорвался, и в следующее мгновение от него ничего не осталось.

Видимо, наш корабль развернулся и отдалился от корабля, прибывшего последним. Затем передняя часть рубки стала непрозрачной. Я чувствовал в себе столько злости, что, казалось, дышу огнём. Выражаясь недвузначно, я заявил, что желаю, чтобы меня вернули туда, откуда взяли, и что я не желаю их больше видеть. Ну, может быть, сказал ещё несколько фраз, перед тем, как сел на пол и опёрся о стену. Он мне сказали лишь то, что теперь "те" будут считать меня мёртвым в этой временной линии, и попытаются достать меня в других временных линиях. Если честно, я был так зол, что не слушал того, что мне говорили. Злость была вызвана ощущением беспомощности, ведь у меня не было ни оружия, ни корабля, ничего, с помощью чего я мог бы сражаться; я даже не знал, кто свои и кто чужие, и как я оказался в этой переделке. Всё это станет ясным в течении следующих двух лет.

Через несколько дней я спросил об этом у Сники, но он не был словоохотлив, сказав, лишь, что во вселенной есть две силы. Одна хочет остановить тебя, другая будет гнать тебя вперёд. А мне следует умело пользоваться ими для достижения своих целей. Если честно, я не знаю наверняка в чём был смысл всего этого. Для меня это закончилось открытием нескольких центров моего мозга, которым следовало быть закрытыми. Сам же я полагаю, что без вмешательства инопланетян лучше справился бы с целями своей жизни.

– Что думаете? – спросил я у Салли и Эда.

– Ну и ну! – проговорил Эд, качая головой.

– А что случилось с людьми, остававшимися на взорванном корабле? – задала вопрос Салли.

– Думаю, что погибли, – ответил я, – ничто не указывало на то, что их эвакуировали на другой корабль.

– А ты спрашивал? – спросила Салли.

– Нет, я ничего не спрашивал. Но мне было ясно, что события развивались не по плану. А может, и по плану, но они хотели создать видимость неудачи.

– Интересно, почему? – сказала Салли. – Такая запутанная история! Ты хочешь изложить её в своей следующей книге?

– Да. И, кстати, мне пришла в голову мысль написать книгу так, как я вам сейчас рассказываю, – ответил я.

– И что, мы будем в твоей книжке, как Нина и Денни? – удивилась Салли.

– Да, так я хочу сделать. Как вам, пока понятно то, что я рассказываю?

– Да, полагаю, что если ты все напишешь так, как рассказал нам с Салли, то тебя поймут, – ответил Эд, – но вопросов, полагаю, возникнет немало. У меня самого их уже появилось немало, но я не хотел прерывать твоего рассказа. Например, почему они так за тобой охотились?

– Лишь недавно я сообразил, что обладал определенной информацией, связанной с посыланием любви. Я расскажу вам о ней немного позже, и, увидите – вы скажете, что знали, просто как будто немного забыли её.

Как вы думаете, что бы произошло, если бы всё человечество, миллиарды людей, стали бы работать со своими внутренними источниками энергии? Представьте себе последствия этого! Но есть и ещё один фрагмент.

– А как ты относишься к своим действиям по отношению к тем инопланетянам? Не будут ли они мстить тебе? – спросила Салли.

– Не думаю, по-моему, они были и остаются заняты по горло своими делами, а, кроме того, они считают меня мёртвым. Что же до моего отношения к своим действиям, не знаю, смешанные чувства.

– Прочитав твою первую книгу, я бы не предположил, что ты сможешь вести себя таким образом. Я не хочу сказать о тебе ничего плохого, но после твоего рассказа остаётся впечатление, что ты вышел за рамки необходимой обороны. Твои действия похожи на месть, может, ты не обо всём рассказываешь нам? – спросила Салли.

– Эд глядел на меня с ожиданием-предчувствием.

Я молча сидел и пытался сообразить, что им ответить.

– В этой книжке ты тоже расскажешь не всё? – улыбаясь спросил Эд.

Я сделал паузу в беседе, так как в ресторан вошли посетители. Они походили взад и вперёд, ещё не решив, остаться здесь или нет. Наконец, они сели за столик, но в их поведении осталась нервозность. Салли дала им минуту, а затем подошла чтобы взять заказ.

– Каждая вещь – это путь, ведущий к другим дорогам, – ответил я, – по-моему, будет лучше рассказать всю историю, я уж затем рассмотреть иные вероятности и то, как всё это может быть взаимосвязано. Посылание любви соединяет вместе весь этот материал. И в этом одна из причин, почему я хочу написать эту книгу. Чтобы попытаться объяснить, что посылание любви способно оказать огромное воздействие на людей и на планету в целом. И что есть силы, которые используют все возможности, для того, чтобы остановить такие посылки и распространение информации о них. А другие силы, наоборот, прилагают усилия чтобы ускорить эти процессы. А третьи тоже хотят чтобы это произошло, но как управляемый процесс.

– Что это значит, "как управляемый процесс"? – спросил Эд.

– Они хотят управлять этим в своих целях, – ответил я. – Когда всё больше и больше людей начнут посылать любовь, планета будет всё больше наполняться ею, а затем начнёт излучать любовь, оказывая воздействие на всех и на всё, как это делает солнце. Последствия этого скажутся далеко за границами нашей солнечной системы. Подобно тому, как Солнце излучает свет, мы будем излучать любовь.

Если кто-либо не вибрирует на частоте люби, он не сможет прилететь на Землю – точно так же, как вы не можете совершить посадку на Солнце. Кроме всего прочего, это означает, что многие проявления современной цивилизации будут вынуждены измениться либо исчезнуть. Я говорю расплывчато и в терминах физического мира, чтобы передать суть.

– Я что-то пропустила? – спросила Салли. – Они заказали только кофе.

– Прекрасно! – отозвался Эд.

– Так что я пропустила? – снова повторила свой вопрос Салли.

– Эд, давай, ты расскажешь Салли, а я сделаю перерыв на туалет, – ответил я, поднимаясь со стула.

Когда я возвращался назад из туалета, посетители как раз собирались вставать из-за столика и уходить. Салли вернулась к нам с Эдом и заняла своё место.

– Клаус, что ты там так долго делал? – со смехом спросила Салли.

– А что, я был там долго? Мне так не показалось, – ответил я с улыбкой.

– Наверное, время течёт иначе для Клауса, – смеясь, заметил Эд.

– Итак, ты считаешь, что твоё посылание любви обладает такой силой, что окажет эффект не только на землян, но и на существ с других планет? – спросила Салли.

– Похоже на то, – ответил я. – Наверное, многое зависит от того, как посылать любовь. Я получаю много сообщений по электронной почте с приглашением принять участие во всемирных медитациях – это когда множество людей по всему миру одновременно посылают мысли о мире и накрывают ими, как одеялом, земной шар. Также, многие говорят о силе любви, но в их техниках не хватает самого посылания любви, а также фокусирования её на конкретных событиях и людях. Можно провести аналогию с тушением пожара: если вы разольёте имеющийся запас воды по всему загоранию, она просто испарится, но если остановить водой распространение огня на ключевых направлениях, то вы овладеете ситуацией и сможете потушить возгорание.

Например, вы не получите больших результатов от того что тысяча людей будет раз в неделю медитировать и посылать мысли о мире всему земному шару. Но достаточно этих же людей обучить и посылать любовь, и нацелить их на конкретную цель, как вы очень быстро увидите результаты.

– А если где-то идёт война, и ты хочешь остановить её, разве не нужно посылать любовь всей воюющей стране? – спросил Эд.

– Нет, следует сфокусировать посылки на руководителях обоих сторон конфликта, так как именно они обладают властью объявлять перемирие и заканчивать войну. Наполненные любовью, они станут принимать соответствующие решения. Фокусируясь на них, вы создаёте то, чего хотите добиться. Затем, когда боевые действия будут прекращены, можно начинать работать с народами этих стран.

– А как же со свободной волей? – спросил Эд. – Разве можно принимать решения за других людей?

– Прекрасный вопрос! Представьте себе, что солнце говорит: "Может не стоит сегодня светить, ведь некоторым людям это может не понравится, они любят темноту, и потому я не буду сегодня светить". Существуют солнечный свет, воздух и вода, а теперь будет ещё и излучение любви – такая судьба нашей планеты. Посылание любви не мешает вам играть в военные игры, я сам люблю их и считаю, что люди свободны заниматься тем, что приносит им радость. Посылание любви не превратит всех нас в зомби. Если бы оно лишало меня моего характера, я тотчас отказался бы от него. Если человек действует под влиянием ненависти и страха, любовь поможет тем, что уберёт внутреннюю боль и отпустит спрятанные глубоко внутри страхи. Если человек или группа людей занимаются чем-то, что доставляет им настоящую радость, посылка любви поддержит их начинания, независимо от того, к чему это приведёт – даже если они погибнут, это их выбор и проявление их свободы. Посылая им любовь, вы даёте им силу, здоровье, выносливость, энергию, вы помогаете им осуществлять то, что приносит им радость, даже если это вам не по нраву. Некоторые полагают, что посылать любовь без просьбы об этом есть вторжение в личное пространство человека. Если и вы так считаете, я не буду с вами спорить. Я буду продолжать делать то, что считаю правильным, и, так как я пользуюсь своим источником силы, то я сам буду принимать решение о своей судьбе и о своих жизненных опытах. Если вы посылаете любовь, и это по какой-либо причине неправильно, вы тут же это почувствуете. Со мной это случилось лишь однажды, спорьте об этом сколько хотите. У вас есть свобода вести войну, а у меня – свобода её остановить.

– В начале твоей последней книги ты что-то упомянул о Тибете, – вставила Салли.

– Прекрасный пример, – ответил я.

– Да, ты утверждал, что если бы народ Тибета обладал бы знанием о посылании любви и воспользовался им, то они бы смогли остановить вторжение, – добавил Эд.

– Именно так, – ответил я, – задумывались ли вы когда-нибудь об этом вторжении и его причинах? Подумайте, что там есть привлекательного? Там даже нет ресурсов для того, чтобы содержать армию. Суть проста: до вторжения в Тибете были тысячи монахов, поющих мантры, совершающих молитвы и вращающих молитвенные колёса, а их лидер при возникновении опасности убегает за границу. Если ты хочешь быть вождём, приготовься встать насмерть и умереть со своим народом. Это вызывает у меня уважение, это вызовет у народов мира уважение, поддержку и помощь. Пожалуй, я лучше на этом остановлюсь, пока... Подтверждай то, чему ты учишь своей жизнью, и стой на этом до конца.

– Мне неприятно говорить это, но подтверждаешь ли ты, Клаус, своей жизнью то, чему учишь? – спросила Салли. – Ты богат, тебе не надо работать, чтобы добывать деньги и так далее...

– Постой-ка, откуда ты взяла, что я богат? – спросил я, шокированный её вопросом.

– Ведь ты заработал кучу денег на лотерее и потому тебе не нужно заботиться о хлебе насущном. У меня была бы куча времени для посылания любви, если бы не надо было бы зарабатывать на жизнь.

– А-а-а, теперь я вижу, о чём ты! Я не богат, я прекратил эксперименты с лотереей и обратился к посыланию любви, а на жизнь зарабатываю не лотереей и не продажей книг. Я решил жить в соответствии со своими убеждениями и не только распространяю книгу бесплатно, но ещё и плачу за это. Выпуск книжки в свет обошёлся мне не в одну тысячу долларов, и ни один из них не поступил от лотереи. Я заработал эти деньги, и я посылал так много любви, что значительно увеличил свои доходы, а это позволяет мне тратить на зарабатывание денег лишь небольшую часть моего времени. Я добился этого посылками любви именно так, как я описываю в своей первой книге. Всё, что я имею – это результат посылания любви. Я предполагаю, что в будущем появится доход от продажи книг, но это в будущем, и, всё равно, это тоже будет результатом посылания любви мною.

– О, я не знала этого, – смущённо ответила Салли.

– Я лишь посылал любовь, а затем входил в открывшиеся двери. Обстоятельства складывались всё лучше и лучше, старые проблемы шаг за шагом отступали назад. Я могу позже рассказать вам об этом, но сейчас я хочу закончить эту историю.

– Я согласна, – сказала Салли.

 

Личное пространство

(англ. Privacy, можно перевести ещё, как право на частную жизнь)

Меня рассмешило то, что я сегодня прочитал о соблюдении права на частную жизнь.
Такой вещи не существует, это не более, чем иллюзия.
Мы ковыряемся в носу, когда думаем, что нас никто не видит, но это не так.
Жизнь бывает трудной и бывает радостной, но, тем не менее
Она драгоценна, особенно жизнь на этой планете сейчас.
Не каждый может сюда попасть и существует огромная очередь
Из душ, желающих прожить жизнь на Земле.
Другими словами, жить здесь и, особенно, в это время – большая честь.
И это возвращает нас к праву на частную жизнь, потому что на каждого человека, живущего на Земле
Приходится по меньшей мере полдюжины тех, кто наблюдает за нами постоянно,
Обучаясь и совершенствуясь на нашем опыте.
Некоторые не могут спуститься сюда, а другие предпочитают обучаться, наблюдая,
Что сводит на нет концепцию права на частную жизнь.
Потому задумайтесь, когда в следующий раз будете ковыряться в носу, или делать что-то, о чём, по-вашему, никто не узнает.

Глава девятая

Мы сделали небольшой перерыв, потому что позвонил телефон, и Салли несколько минут говорила по нему. Когда она закончила, я продолжил рассказ:

– Хорошо, сейчас мы немного вернёмся назад, ко времени, когда я оставил ферму и жил в Эдмонтоне. Как-то, дело было в середине 80-х, я работал в магазине, продающем пиломатериалы. В это время произошло два важных события, о которых я не написал в первой книге. Несмотря на то, что они происходили одновременно, между ними есть связь, но чтобы рассказать о них, мне придётся немного отделить их одно от другого. Когда вы услышите рассказ, то сможете вообразить, каково мне было проживать эти опыты и одновременно работать на обычной работе. Если честно, я удивляюсь, что сохранил достаточно трезвый ум, чтобы писать о происшедшем. Хотя, это ещё не известно, – сказал я со смехом, хоть внутри мне было совсем не до смеха. – Позвольте мне напомнить вам, что вы сами определяете, во что вы верите, а во что нет. Один старый волшебник учил меня оставлять бремя доказательства на сомневающемся.

– Согласна, – ответила Салли.

– Согласен, – сказал Эд.

Если вы не читали первой книги, я расскажу вам, с чего всё началось, а потом вернусь к Салли и Эду, так как они читали мою первую книгу незадолго до того, как я приехал в их ресторан на заправочной станции. Если уж зашла речь об этом, то Салли и Эда там больше нет, хоть заправочная станция всё там же, вы найдёте её на южной стороне шоссе в трёх четвертях пути от Калгари до Сердечного ручья (Heart Creek), сейчас там появилась ещё и трасса для езды на картингах. Сообщаю это на всякий случай, если вам интересно.

Так вот, как-то в течение нескольких месяцев я читал книги о достижении счастья и делал серьёзные попытки найти его. Я вложил в это огромные усилия, но получил нулевой результат. Было ощущение, что моё положение не улучшается, а ухудшается ещё больше, и последней соломинкой, сломавшей спину верблюду стало утверждение из новой книжки, которую я читал в тот вечер. Её автор описывает встречу с великим учителем, который обучил его множеству удивительнейших вещей. Во-первых, меня огорчало то, что к автору книжки неизвестно откуда сам пришёл учитель-волшебник и обучил его всему, что тот хотел научиться, в то время, как я должен был бороться со своими проблемами в одиночку. Во-вторых, меня огорчало то, что автор рассказал о приобретённых им интересных умениях, но не привёл в книге описания, как это достичь читателю книги. Зачем рассказывать мне обо всём этом без того, чтобы привести инструкции, как это делать? Напрасная трата бумаги и моего времени. В результате этого моё настроение сильно ухудшилось. Я помню сейчас очень чётко, что ощущал себя так, как будто вселенная забыла про меня. Я был в таком состоянии, что швырнул книжку в стенку и закричал про себя, что если я немедленно не получу помощи, то завтра утром сяду в машину, поеду в горы и свалюсь в пропасть. Я ощущал, как по моим венам течёт гнев. Остыв, я, скорее всего, не сделал бы этого, но в тот момент я принял для себя решение. Я думал, что пока я нахожусь здесь, вселенная может игнорировать меня, но когда я уйду отсюда и окажусь перед ней лицом к лицу, то игнорировать меня станет намного сложней!

Не помню точно через сколько, по-моему, минут через пять всё началось. Мои внутренние сенсоры ожили и я почувствовал присутствие чего-то большого. Оно было огромно и как будто пыталось втиснуть себя в мою квартиру, но не смогло и заняло собой весь блок квартир на моём этаже, и даже этого ему было мало. Я его не видел и не слышал но чувствовал его присутствие всем телом. И я не могу вам описать, как сильно я испугался! По-моему, я никогда так сильно не пугался, я почти что написал в постель.

Я жил тогда в маленькой квартире, и со своей кровати мне было видно коридор, часть кухни и большую часть гостиной. Во всех комнатах горел свет, потому что я не люблю темноты. Всю жизнь, с сумерками мне начинает казаться, что что-то большое стоит у меня за спиной и наблюдает за мной. Сколько себя помню, темнота всегда пугала меня. Потому я держу всё освещение включённым, я не люблю даже тёмных углов – кто знает, что может притаиться в них? Вдруг в течение нескольких секунд лампы стали включаться и выключаться – не все одновременно, а каждая из лампочек по-своему. Это было похоже на музыку. Меня буквально трясло от страха. Я чувствовал, как сгущается присутствие этого чего-то. И вдруг я услышал голос в своей голове, громко и чётко произнёсший слова: "Советую подумать ещё раз!.."

После этого всё прекратилось. Лампы перестали мигать и присутствие покинуло мою квартиру. Я был напуган до такой степени, что не покинул кровати до следующего утра, несмотря на то, что ужасно хотел в туалет. А также не решился провести в квартире следующую ночь. Ещё несколько недель во всём многоквартирном доме ощущалась странная приглушённость. Я услышал, как двое соседей говорили об этом в прачечной нашего дома спустя несколько дней. Очевидно, другие жильцы тоже почувствовали нечто, не поддающееся объяснению. Теперь пришла пора рассказать о том, что я опустил в первой книге.

Та ночь стала первым шагом в получении того, о чём я просил. Потребовалось несколько недель, чтобы это набрало силу – можно сказать, что, медленно начавшись, этот процесс очень быстро вышел из-под контроля. Я пробовал мысленно вернуться в ту ночь и вспомнить, о чём именно я просил, но мне этого не удалось. Я знаю, какая-то мысль была в моей голове, но не удаётся вспомнить, что же именно привело к тому, что я получил. А получил я кошмар с продолжением, длившийся около 12 лет. Я расскажу вам о нём одним куском, пожалуйста не перебивайте меня.

– О'кей, – произнес Эд.

Как-то в апреле 1987 года я проснулся ранним утром после тяжёлого сна со многим сновидениями. Мне помнилось, что я участвовал в какой-то битве. В голове осталось несколько фрагментов. Я помню это утро очень чётко, ничто не сотрёт его из моей памяти. Я был обессилен и ощущал, что как будто только что потерял в бою свою жизнь. Помню, как я медленно поднимался с кровати, чтобы собираться на работу, но, поднявшись, я почувствовал себя очень странно, как будто я был отделён от своего тела. Чувствуя головокружение и дезориентацию, я решил прилечь ещё на десять минут.

Перед тем, как закрыть глаза, я заметил, что всё выглядит серым и блёклым. По-видимому, я быстро уснул, потому что следующим, что появилось в моём сознании, было то, что я нахожусь в чьём-то чужом теле. Этот человек нёс в своих руках несколько веток. Я почти что ощущал, что сам несу эти ветки, но я понимал, что это не моё тело, и не мог управлять им. В то же время, было ощущение, что он – это я. Пожалуй, лучше всего будет сказать, что мы с ним находились в одном теле и испытывали одинаковые ощущения, но он ещё мог и управлять им. Он или мы продолжаем неспешно идти, собирая ветки, иногда останавливаемся на мгновение, чтобы сплюнуть слюну или обрубить конец какой-нибудь ветки самодельным топором, для описания которого подошло бы слово "средневековый". Всё вокруг было так же реально, как и в обычной жизни, но было очень странно слышать его мысли, как мои – до той степени, когда я с трудом мог определить, что это именно его мысли. Я различал, что некоторые мысли не мои, по тому, о чём он думал. Он был женат, и, как следовало из его мыслей, на самой прекрасной женщине в его мире. Ещё он был очень счастлив. Я же не был женат, а также не был не так уж счастлив. Я попробовал оглядеться вокруг, но не мог ни повернуть голову, ни шевельнуть глазами в сторону, отличную от той, куда смотрел он. Мне были видны холмы с клочками деревьев, разбросанными там и здесь. Листва уже опала с многих деревьев, и в воздухе пахло осенью. Я знал, что всё это не настоящее, просто сон. Как будто я спал, но полностью осознавал, что сплю. Этот сон был реальнее всех снов, которые мне приходилось видеть до этого. Странно, что я не запаниковал, принимая во внимание все обстоятельства, этого можно было ожидать. Наверное, дело было в нём – в том, что он был умиротворён и по-человечески счастлив. Каким-то образом, его чувства передались мне или, возможно, я принял их за свои. У него были сильно загорелые руки, по ним было видно, что они видали тяжёлую работу. Они были довольно похожи на мои, только, пожалуй, несколько короче – по крайней мере, так мне казалось. Очень странное ощущение возникает, когда твои руки делают что-то, не связанное с твоими мыслями, и в то же время я видел руки через его глаза так, как будто они были моими. Он собирал опавшие с деревьев сухие ветки. Раз за разом я видел, что земля приближается, рука протягивается к ветке и добавляет её к охапке, которую держит вторая рука. Я слышал его мысли, как свои. "Поднять эту ветку, поискать ещё дров, и можно идти домой на завтрак". Не слово "завтрак", а утренняя еда. Маленькая веточка или щепка находилась между двумя пальцами руки, я ощущал её, но в то же время, не мог ничего с ней сделать.

Я попробовал закрыть свои – или его – глаза и волевым усилием направиться назад в своё тело, но глаза не закрывались, за исключением тех моментов, когда он моргал. Обычно, я не обращаю внимание на то, как я моргаю, но сейчас не я управлял этим процессом, отчего моргание стало очень явным, как будто кто-то выключал и включал свет. Меня начало раздражать, что стоило мне обратить внимание на что-то интересное в его поле зрения, как он мигал или тёр глаза ладонью. А каждый раз, когда я пробовал волевым усилием отправиться назад в своё тело, он решал, что пора и ему возвращаться домой, но потом в последнюю минуту он замечал ещё одну подходящую ветку.

Много моего времени занимало то, что наши мысли перемешивались. Если я подумал о чём-то, то он думал об этом в своих понятиях, а затем эта мысль снова возвращалась ко мне, как будто бегая по кругу. Он тоже чувствовал себя немного не в себе, что неудивительно, принимая во внимание, что я находился в его теле. Но он не находил слов, чтобы описать своё состояние. Я не чувствовал волнения или страха, но у меня было плохое предчувствие.

Внезапно, дрожь пролетела вверх по его позвоночнику, когда он повернулся в сторону. Две ветки упали из охапки в его руке. Он глядел поверх холма и ожидал увидеть там дымок. Очевидно, он разжёг очаг перед тем, как пойти за дровами. Утро было очень прохладное и он полагал, что жена с сыном не дали бы огню погаснуть – ведь у него было припасено достаточно дров, а то, что он собирал их сейчас было обычным утренним занятием. Он подумал, что в такую безветренную погоду дым обязательно должен был подниматься вверх. Я до этого не обращал внимания на ветер.

Последовало мгновение тишины в его-моём уме. В следующие мгновения я начал волноваться за этот сон, или он начал волноваться, я не уверен, кто из нас начал, но его тревожность увеличилась и, не подбирая только что обронённых веток, он начал шагать по направлению к холму, на который до этого смотрел. В эти мгновения я понятия не имел ни о том, что сейчас произойдёт, ни о том, что это повлияет на всю мою оставшуюся жизнь. Мы-он начали идти медленно, но стали набирать скорость с каждым сделанным шагом. Чем ближе он подходил к холму, тем сильнее становилась его уверенность в том, что должен появиться дымок. Ко времени, когда он достиг вершины холма, ещё несколько веток упали из его охапки.

Мне было трудно сфокусироваться и отделить его мысли от моих, потому что в его уме носилось множество мыслей, которые он подавлял, говоря себе что всё должно быть в порядке.

Когда мы достигли вершины холма, я рассмотрел маленький домик, сделанный, в основном, из дёрна и кое-где скреплённый деревянными балками. Была небольшая ограда сооружённая из камней и веток. Перед его домом, как я теперь понял, стояли три чужих коня. До дома оставалось не более двухсот метров, и он ясно видел, что из трубы не выходит дым, но сейчас его больше беспокоили кони. Он бросил на землю все собранные ветки и побежал с холма вниз. Во время бега он сжимал рукой небольшой самодельный топор, заложенный за пояс, я увидел его лишь мельком. В трёх метрах перед домом он остановился, глядя на дверь и прислушиваясь. В его груди бешено колотилось сердце. Мы-он постояли так лишь несколько секунд, его сердце бешенно колотилось, а мысли носились в голове. Я оцепенел и начал чувствовать тошноту. Почему-то мысль об окне пришла к нему в голову. Я заметил, что в доме, сделанном, в основном, из земли и камней, не было окон. Несколько палок, выглядывающих из-под соломенной крыши. Весь дом был размером с гараж на одну машину. Трое коней были привязаны к лежащим на земле камням.

Вдруг послышался приглушённый крик, и в следующий момент, я увидел, что он оказался у двери и с силой открыл её.

Произошедшее за этим заняло лишь секунды, но эти мгновения навсегда остались в моей памяти. Возможно, хоть и не обязательно, простительные, но точно незабываемые. Я потерялся в том, что он видел и чувствовал, всё остальное исчезло. В этот момент я был им, между нами не было разницы.

Эд и Салли сидели на краешках своих стульев. Я остановился на мгновение, чтобы перевести дыхание и обуздать чувства. От рассказа вся картина встала перед моими глазами вместе со всеми чувствами, которые её сопровождали.

– То, что случилось потом, было довольно безобразно, – сказал я, посмотрев на своих слушателей, – но я расскажу об этом.

События произошедшие после того, как дверь распахнулась, и сопровождающие их чувства были подобны эмоциональному взрыву.

К этому моменту произошло слияние того, что знал он и того, что было известно мне. Его жена лежала на столе, кто-то был на ней сверху, второй держал её, а третий стоял в нескольких шагах от стола, смеялся и что-то пил. Невозможно описать поднявшееся в нём при виде этой картины, и я сомневаюсь, что вы сможете представить это себе, потому что я никогда не испытывал ничего сравнимого с этим. Я не заметил, как в его руке оказался топор. Было мгновение шока у него и у них, но уже в это мгновение он начал действовать: три шага вперёд, и топор вошёл в спину мужчины, лежащего на его жене. Раздался его крик, а мужчина, удерживающий жену, отреагировал, потянувшись к ножу, но он выдернул топор из спины первого и нанёс точный удар прямо по горлу второго, из горла фонтаном плеснула кровь. Продолжая держать топор в руке, он сделал круг и метнул топор в грудь третьего, тот упал на спину с торчащим из груди топором. Затем, не думая, он развязал привязанную руку жены, и попытался поднять её к себе. Мужчина, лежавший на ней, скатился на пол. Он взял жену на руки, она была в ужасном состоянии и вряд ли понимала, что происходит. Я полагаю, что подняв её, он собирался перенести её на небольшую кровать в углу комнаты, но тут что-то в нём надломилось от того, что он увидел. Его сын лежал на полу с перерезанным горлом. Я избавлю вас от деталей. Жена умерла спустя несколько часов у него на руках. Один из мужчин был к тому времени ещё жив, он умер позже – медленно, но не до того, как рассказать всё: кто они, откуда пришли, и кто их родня.

Несколько позже я вернулся из этого, подобного сну, состояния. Я чувствовал сильную усталость и эмоциональное опустошение. То, что произошло, не было похоже на просмотр кино, так как я был этим человеком, я чувствовал всё, что чувствовал он, и даже после выхода из его мира, у меня осталось ощущение, что я всё ещё остаюсь им, и что всё происшедшее случилось со мной только что. Не знаю, как объяснить это иначе, чем сказать, что не было отличия между его и моей жизнями.

Я видел, что Эд хочет что-то сказать, но не находит слов. По лицу Салли стекали слёзы.

– Я дам вам объяснение. В конце всё станет понятным.

Я потянулся и постарался разрядить свои эмоции. Эд только кивнул головой. Не думаю, что Салли хотела бы услышать ещё что-то подобное, потому я сократил рассказ и оставил за его рамками кровавые детали.

Итак, в течение следующих двенадцати лет, четыре-пять ночей в неделю во сне я становился им и проживал его жизнь. Что бы я не предпринимал, мне не удавалось от этого уйти. Это сильно утомляло и почти доводило до безумства. В его мире я был рыбой, выброшенной на берег, а, со временем, возвращения в мой мир стали не намного лучше. Постепенно я так привык, что это стало частью моей жизни, я стал им. Мы вели очень разные жизни. Я выкуривал за день 25 сигарет, а он обычно за день убивал немного меньше людей.

За двенадцать лет, что я был с ним, он прожил, примерно, от 25 до 30 лет. В самом начале он истребил весь род тех троих. Он тщательно выполнял свой план, с каждым разом добывая всё больше информации и обучаясь сражаться. Он был безжалостен и не обращал внимание на то, что среди его жертв были дети, женщины и старики. Постепенно вокруг него собралась группа жестоких воинов, затем эта группа превратилась в армию. Дальше много чего произошло, он даже немного смягчился со временем. Так или иначе, за двенадцать лет, которые я провёл с ним, я не добился ничего; в то время, как он за это время создал империю, покрывшую собой Евразию.

Не описать словами, сколько я насмотрелся сражений, убийств, крови и других ужасных зрелищ. Его армии боялись столь сильно, что воины сами убивали себя на поле брани, лишь только бы не встретитьс

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.