И принятые в данном издании 18 страница

668. В горах Болгарии (см. прим. 332). Кекавмен имеет здесь в виду, вероятно, катепанат Болгария, и в частности его гористые южные районы — северные области Пинда и западные отроги Родоп. Эти места были вполне досягаемы для влахов во время их летних кочевий из Фессалнйской долины на север и запад (см. Gyóni. L'œuvre. P. 131-134). О кочевом образе жизни большинства влахов-скотоводов на Балканах согласно свидетельствуют все византийские авторы и деловые документы. Пастушеское скотоводство с перегоном в летний сезон скота (главным образом овец) в горы, на горные пастбища, влахи сохраняли с X по XX в. непрерывно, а кое-где сохраняют и до сих пор. Кочевье совершалось группами (кату-нами — см. прим. 111) от 50 до 100 семей, возглавляемых чельни-ком (см. прим. 318), который советовался со стариками кочевой группы. Впереди гнали скот, сзади следовали вьючные животные (лошади, ослы) со скарбом, палатками, снаряжением, детьми и т. д. Переходы совершались преимущественно в прохладное время дня — с рассвета до 11 часов и вечером, на заходе солнца. В местах горных пастбищ кочевники разбивали временные лагери с загонами для скота (мандрами). Поблизости устраивали предприятия по переработке животноводческого сырья: главным образом изготовляли овечий сыр и обрабатывали кожу и шерсть, которые в значительной части шли на продажу. С наступлением осени отправлялись в обратный путь — в долины, на места зимовок. Трассы кочевий, как правило, были традиционными, но могли меняться в зависимости от условий погоды. Уходили влахи летом от своих зимовок на многие сотни километров (cM.:Gyóni. La transhumance des Vlaques. P. 29-42; Capidan. Darstellung. S. 536-538).

Скотоводство такого рода, известное с античности, было, должно быть, распространено не только среди влахов. Из семейомы Иоанна Апокавка (первая треть XIII в.) известно, что жители Пинда к зиме («как это у них в обычае» — καθώς εστίν εθος εν τη χώρα) переселялись вместе со своим скотом в более низменные места, соседние с фемой Никополя, для зимовки (Petrìdès. Jean Apokaukos. P. 7.30). Намек на то, что и в XIV в. крестьяне близ Струмицы угоняли весной скот в горы, можно усмотреть и в известии Никифора Григоры (Nic. Greg., I. P. 379.23).

669. «Разве... не разграбят его тамошние жители, которые, ко-

Комментарий

нечно, держат сторону василевса?» Эту фразу Никулица произнес, чтобы испугать влахов и отколоть их от прочих повстанцев. В первый момент его слова действительно возымели действие: влахи испугались за свои семьи и скот. По-видимому, из этого обстоятельства не следует делать вывод, что влахи находились в натянутых отношениях именно со славянским населением Болгарии. Во-первых, в Южной Македонии был велик греческий элемент. Во-вторых, в случае мятежа и столкновений враждующие стороны грабили имущество друг друга независимо от этнического фактора. Но, как явствует из дальнейшего, довод Никулицы оказал лишь временное воздействие (на несколько часов): ларис-сяне тотчас разъяснили влахам, что их опасения неосновательны, что Никулица на самом деле руководствуется личными мотивами (ср. Цанкова-Петкова. Югозападните български земи. С. 620; Ли-таврин. Восстание. С. 129).

670. «слова его» (τοις λόγοις αύτοϋ). Первые издатели предполагают, что после этих слов в тексте имеется не отмеченная писцом лакуна, и предлагают заполнить ее следующим образом: οι δε ουκ έπείσ-θησαν τοις λόγοις αύτοΟ — «другие же не поддались его убеждениям». Лемерль считает, что усматривать здесь лакуну не обязательно, однако полагает, что фраза явно испорчена и нуждается в исправлениях. Он предлагает отрицание ουκ («не»), стоящее перед έξερχόμεθα («уходим»), перенести на место перед глаголом αποδεχόμεθα («принимаем») или даже убрать вовсе, понимая этот глагол не в его древнем значении «благосклонно принимать», а в противоположном, сообщаемом ему приставкой α — «от». Тогда фраза в обоих предложенных им вариантах приобрела бы смысл: «Мы отходим от этого заговора и не принимаем этого» (Lemerle. Prolégomènes. P. 105). Бек также, видимо, считает здесь необходимым внести поправку. Он переводит: (Die Anführer) aber sagten — «Но (предводители) сказали» (Beck. Vademecum. S. 119). Я же полагаю, что лакуны здесь нет. Названные выше ученые основывают свои утверждения, несомненно, на предположении, что слово βουλή в данной фразе, как и в других местах отрывка о восстании 1066 г., употреблено в значении «заговор», «решение поднять восстание». Но в самом сочинении Кекавмена это слово нередко имеет и другое значение — «совет» (см., например, с. 164.7,8,17). Я думаю, что и здесь идет речь о том, как приняли влахи совет Никулицы. Они заявили, что не уклоняются («не уходят») от этого совета и принимают его. Что же касается глагола αποδέχομαι, то Кекавмен на всем протяжении своего сочинения употребляет его только в значении «принимать» или даже «одобрять» (см. с. 160. 5; 162. 15; 170. 20, 21). Сходный с моим перевод дает и Цанкова-Петкова (Извори, VII. C. 26).

Советы и рассказы Кекавмена

671. Встает вопрос, к какой народности принадлежали жители Ларисы. Только ли к греческой''' Среди лариссян, как уже отмечено выше (см. прим. 663), были влахи. Имелись среди лариссян, безусловно, и славяне — они разумеются здесь под термином «болгары». Болгары жили также поблизости от города. Основу войска Нику-лицы составили именно болгары и влахи. Далее (см. с. 280) Кекав-мен пишет, что и влахи имели своего предводителя, и лариссяне. Не употребляет ли Кекавмен слово «лариссяне» как синоним слова «болгары»? Ведь зачислил же почему-то пленных лариссян Самуил в свое войско (см. прим. 634). Я полагаю, что своих предводителей имели обе крупные этнические группы войска Никулины: и влахи и болгары. Там, где наш автор поименно называет этих предводителей, он не просто забывает о болгарах, а подразумевает их под лариссянами (см. прим. 714). Вместе с тем следует помнить, что Лариса всего 80 лет назад оказала яростное сопротивление Самуилу и пала лишь в результате невыносимого голода (см. с. 266, 268). Принадлежность к той или иной народности в этнически пестрой империи не являлась, по-видимому, главным фактором политических симпатий и антипатий, особенно тогда, когда эти чужеродные в этническом отношении области находились вдали от границ, за которыми лежало государство с этнически близким населением. Из поколения в поколение жившие среди греческого населения Ларисы славяне могли хранить верность «василевсу ромеев». Но и Самуил имел какие-то основания рассчитывать, что лариссяне, войдя в этнически родственную среду и сражаясь рядом с болгарами, обретут новые политические симпатии. Движение восставших в глубь Болгарии, а не по дороге на Константинополь нельзя совершенно сбросить со счета. Это явление нуждается в объяснении (см. с. 280, прим. 716 и 718).

672. «Его сограждане» (συγκαστρϊται αύτοο). Лемерль предлагает поправку: συηκαστρΐται αυτών («их сограждане»), что не представляется крайней необходимостью. Любопытно, однако, что если принять эту поправку, то окажется, что лариссяне были «согражданами» влахов и болгар (ср. прим. 672). Я перевожу συγκαστρϊται как «сограждане», хотя буквально это слово означает «люди, живущие с кем-либо вместе в одной крепости». Выше (см. прим. 636) я высказал предположение, что под словом κάστρον имеется в виду акрополь Ларисы, а не самый город. Здесь, однако, речь идет скорее всего о жителях всего города-крепости, а не одного акрополя. Слова κάστρον и φρούριον в значении «укрепленный город» встречается в византийской литературе сплошь и рядом.

673. Григора (Γρήγορος), а в другом месте (см. с. 282.14) Григорий (Γρηγόριος), хотя, несомненно, речь идет об одном и том же сы-

Комментарий

не Никулицы. Трудно решить, в каком из двух случаев писец допустил ошибку. Бартикян считает верным написание Γρηγόρης, полагая при этом, что это не личное, а родовое имя (Бартикян. Некоторые замечания. С. 80).

674. Панкратий (Παγκράτις) Ср. 282.15. Бартикян считает, что по аналогии с написанием именно этого имени следует принять и транскрипцию имени Γρηγόρης. Бартикян намекает на возможное армянское происхождение обоих этих персонажей, а следовательно—и рода Никулиц (Бартикян. Некоторые замечания. С. 80 и примечание 4).

675. «В столице» (εν τη" πόλει). Букв, «в городе» (так и у Бека: in der Stadt — Beck. Vademecum. S. 119). Помимо сыновей (я думаю — младших), в Ларисе находились два брата Никулицы и не менее двух дочерей. Судьба всех их одинаково беспокоила Никулицу. Если имеется в виду Лариса («город»), то непонятно, почему лариссяне говорили влахам и болгарам о тревоге Никулицы за судьбу только этих двух сыновей, а не всей семьи в целом. Совсем иначе будет звучать аргументация лариссян, если допустить, что речь идет о Константинополе: лариссяне намекают на то, что Никулица боится возглавить мятеж, потому что его сыновья Григора и Панкратий, находившиеся в столице, окажутся заложниками императора. Превратности их судьбы станут сильнейшим средством давления на отца-мятежника. Именно так нередко и обстояло дело во время мятежей X—XI вв. Поэтому в случае мятежа, поднятого в провинции знатным лицом, его близкие родственники, находившиеся в столице, спешили найти убежище в св. Софии. Варда Склир, прежде чем провозгласить себя императором, послал верного человека в Константинополь, чтобы тот выкрал его сына Романа и доставил к нему (Io. Scyl. P. 315.1-4). С учетом этого более ясно и продолжение фразы: «чтобы василевс, узнав об этом, схватил нас». Лариссяне, видимо, намекали на то, что сыновья Никулицы по наущению своего отца будут действовать в столице, дабы ускорить репрессии против мятежников. По нашему мнению, у Никулицы было не менее четырех сыновей: двое старших служили в столице и не менее двух находились с отцом в Ларисе. Так, впрочем, понимал это место еще Васильевский (Советы и рассказы // ЖМНП, ч. 216. С. 127). Переводит «в столице» и Цанкова-Петкова (Извори, VII. C. 26).

676. Второй раз Кекавмен пишет, что мятежники задавали Ни-кулице один и тот же вопрос: «Что делать?», и будто бы оба раза Никулица в ответ пытался отклонить их от решения восстать. Трудно решить, какого конкретно приказа ждали мятежники от Никулицы. Они нуждались в военном руководстве, а не в определении целей восстания, которые, несомненно, уже были уяснены ими

Советы и рассказы Кекавмена

еще до совещания у Веривоя. Никулица сказал Вамваке и Гримиа-ниту: «что вы сделаете, то и я». По всей вероятности, речь шла о начале открытого выступления.

677. Эти цели Никулины, будто бы втайне поставленные им перед собой, находятся в явном противоречии с некоторыми его дальнейшими действиями: разрушением крепости Китр и взятием Сервии.

678. Фарсал — известный со времен античности город в Фессалии, в 50 километрах к югу от Ларисы. По крайней мере с X в. был центром епископии, подчиненной митрополиту Ларисы (см. Jezechiel. Ή μητρόπολις των Φαναριοφερσάλων. Σ. 170-176; 241-256).

679. Плирис — ныне Блиурис, древний Памиз, правый приток Пенея, реки в Фессалии (см.: Васильевский. Советы и рассказы // ЖМНП, ч. 215. С. 140; Lemerle. Prolégomènes. P. 47).

680. Именно это место дает основание полагать, что часть валашского населения в это время уже обрела оседлость и даже занималась земледелием. Если мужское население влахов у Ларисы оставалось на местах зимовок в связи с решением поднять восстание, а их семьи кочевали в горах Болгарии, то влахи в долине Плириса жили здесь, по-видимому, постоянно как оседлые поселенцы.

681. Китр — город на берегу Фессалоникского залива, древняя Пидна. Уже в VIII в. был центром епископской кафедры, подчиненной фиссалоникскому митрополиту (см. Симеон. Писмата на Тео-филакт. С. 159; Dictionnaire d'Histoire. S. 998-999; Васильевский. Советы и рассказы // ЖМНП, ч. 215. С. 140).

682. Разрушить (καταλύσαι). Бек переводит неточно: bemächtigten — «овладеть» (Beck. Vademecum. S. 120). По всей вероятности, Никулица или его помощники, представлявшие верхушку восставших, имели основания опасаться удара из Китра по правому флангу своего войска при его движении на север, к Сервии. Такая предусмотрительность, выразившаяся в уничтожении целой крепости, заставляет усомниться в полной искренности Никулицы при изложении обстоятельств своего участия в восстании. Вероятно, он отнюдь не был лишь печальной жертвой обстоятельств и насилия над собой со стороны других лиц, когда согласился не только принять участие в восстании, но и возглавить его.

683. Неизвестно, когда Никулица отправил еще одно письмо Константину X: до того, как он выступил на юг, стремясь пополнить свое войско, или позже? Согласие возглавить мятежников Никулица дал в июне или в июле. Лишь после этого он написал письмо в столицу. До получения ответа на него, который был послан к тому же не непосредственно Никулице, а катепану Болгарии, Никулица успел совершить рейд на юг, пополнить свое войско, вернуться на

Комментарий

север, дойти до Сервии и взять ее. Мы полагаем, что на все это должно было уйти не менее одного-полутора месяцев. Иначе говоря, письмо императора достигло Никулицы не ранее конца июля — начала августа.

684. «этот мятеж» (το τοιούτον μοολτον вместо τον τοιούτον μοΟλτον — «этого мятежника» рукописи). Μοολτον — редкое слово. В таком же значении встречается и у Продолжателя Феофана (Theoph. Cont. P. 479. 14). В нашей рукописи слово μοολτον употребляется обычно с артиклем среднего рода το и окончанием -ον в значении «мятеж», «смута», но трижды это слово у Кекавмена стоит с артиклем мужского рода о и соответствующим окончанием -ος. Первый из этих трех случаев — в рассматриваемом здесь, но исправленном месте (другие два см. на с. 276.28 и 278.18, прим. 693 и 699). Речь в этом месте идет несомненно о мятеже, и первые издатели были правы, неуверенно предлагая конъектуру. Лемерль обошел молчанием это предложение, которое, на наш взгляд, следует принять. Слово μοολτον латинского происхождения. Оно образовано от латинск. tumułtus (итал. tumulto), в котором первый слог tu был осмыслен греками как артикль то к слову μοϋλτον). От этого слова были затем образованы: глагол μουλτεύω — «бунтую» и, видимо, существительное о μοολτος —«мятежник» (см. об этом также: Цанкова-Петкова, Югозападните български земи. С. 592, бел. 6, и Извори, VII. С. 28, бел. 1; Cankova-Pětková. De nouveau sur Kékau-ménos. P. 65, n. 27).

685. «налоговые надбавки и ревизии» (αυξήσεις και φανερώσεις);. Кекавмен употребляет это выражение дважды (см. с.30021). Васи- '-льевский перевел его в одном месте как «[податные] надбавки и объявишь об этом», понимая φανερώσεις не как вин. пад. мн. ч. существительного φανέρωσις («обнаружение», «ревизия»), а как 1 л. ед. ч. í будущ. вр. активн. залога от глагола φανερόω («объявляю», «выяв- <г ляю») (Советы и рассказы // ЖМНП, ч. 216. С. 139), а в другом ме-^' сте: «надбавок, начетов» (там же. С. 344). Дьони переводил: «повы-ь шение налогов и требования» (Gyóni. L'œuvre. P. 144), У Века:э Steuererhöhungen — «повышение налогов» (Beck. Vademecum. -> S. 120), у Цанковой-Петковой: «специальные императорские поста- л новления о повышении налогов» (Югозападните български земи. ι С. 614, 615; Извори, VII. C. 27 и бел. 4), у Лемерля — «официальные объявления о повышении налогов» (Lemerle. Prolégomènes. P. 92, ' n. 4). Я ранее переводил «увеличение налогов и дознание [о разме-^%-рах имущества]» (Литаврин. Налоговая политика. С. 88). Этот ne-^/ ревод я, в сущности, сохраняю и здесь, усматривая под словом φανέρωσις намек на налоговые ревизии, регулярные и особенно нерегулярные, которые производились анаграфевсами с целью фик- >

Советы и рассказы Кекавмена

Комментарий

сации изменении величины имущества налогоплательщика для определения новых размеров налога (Литаврин. Еще раз о симпафи-ях. С. 75 ел.; Litavrin. Family Relations. P. 187-193). Эта операция обычно приводила к росту налогов. Не случайно приезд анаграфев-са, осуществлявшего ее, воспринимался населением как настоящее бедствие. По словам Феофилакта Болгарского, анаграфевс получал «тяжкий...кнут из рук василевса» (PG, t. 126, col. 425 В). Даже крупные собственники стремились набежать приезда анаграфевса или сделать его посещения возможно более редкими (Ibidem, col. 433 А). Ревизии не всегда были общегосударственной мерой. Михаил Хониат жаловался, что именно его округ (Афины) чаще других подвергается «описи и учету» (Μιχαήλ Ακομινάτου Τα σωζόμενα, Ι. Σ. 307-308).

686. «которые ты сделал для них». Из этого места следует как будто, что повышение налогов было в данном случае не общегосударственным, а касалось только Фессалии. Хотя известно, что рост налогов по всей империи был характерен для деятельности именно этого императора, есть данные и о том, что политика эта для разных провинций была дифференцированной. Об этом говорит Атталиат, в сообщении которого можно усмотреть прямой намек на восстание 1066 г.: «поднялся ропот осужденных вопреки закону и ложно обвиненных и тех, кто иной раз подвергался взысканию в казну неположенного (άχρεώστατα), и епархий, получивших налоговые надбавки» (και των δεχόμενων φορολογικός επαυξήσεις επαρχιών — Aitai. Ρ. 77. 1-11). Увеличены были денежные подати, которые в это время преобладали над натуральными. Надбавки, говорит Никулица, исчислялись многими номисмами. Это было главной причиной восстания. Повышение налогов коснулось как земледельцев (болгар и влахов), так и кочевников (влахов) и горожан (лариссян, триккалитов, фарсальцев). Известно, что в 40-х годах XI в., т. е. за четверть века до восстания в Фессалии, типичное крестьянское хозяйство вносило в казну 1-3 номисмы основного налога (Литаврин. К изучению проблемы доходности. С. 5-23; Oikonomi-dès. Fiscalité. P. 74-75, 125-130 etc.). Кроме того, существовало еще множество нерегулярных и чрезвычайных налогов и пошлин. Известно также, что с той поры налоги значительно возросли. К сожалению, мало известно о размерах налогов с городского населения, в частности с ремесленно-торгового (Литаврин. Византийское общество. С. 225-236). Что касается горожан, занимавшихся сельским хозяйством (а таких горожан было в те времена немало), то они, по-видимому, в податном отношении мало отличались от деревенских жителей. Обложение налогами влахов производилось, должно быть, в зависимости от особенностей рода занятий и вида главного

I

имущества этой этнической группы — скота (Литаврин. Влахи византийских источников). В Византии в это время взимался пастбищный налог, так называемый энномий, из расчета одна номисма в год со ста голов овец или коз и один милиарисий (1/12 номисмы) за каждую голову крупного скота. Помимо этого со скотоводов взимался налог мандратикий за право устраивать загоны для скота (мандры) на пастбищах и пориатикий — пошлина за перегон скота по казенным землям (см.: Xanalatos. Beiträge... S. 41-42; Rouillard, La dîme des bergers valaques... P. 779-786; Литаврин. Византийское общество. С. 220-225; Oikonomidès. Fiscalité. P. 72-76). Эти налоги, вероятно, и имеет в виду Никулица. Только ликвидация налоговых надбавок, по его заключению, была способна погасить возмущение населения.

687. «Я отменю» (συμπαθώ). Кекавмен использует технический фискальный термин, который был обычным в то время в императорских дарственных грамотах (συνπάθεια) и означал снятие всех (во всяком случае главных) налогов с переставшего приносить доход хозяйственного объекта (Dólger: Beiträge. S. 118,132,147 f.; Литаврин. Еще раз о симпафиях и класмах. С. 83-88; Литаврин. Византийское общество. С. 206-214).

688. Константин X воцарился в декабре 1059 г. В момент восстания он был уже болен. Умер император в мае следующего, 1067 г.

689. Бек пропускает в своем, переводе слова: «с твоей стороны» — (από μέρους σου) (Beck. Vademecum. S. 120).

690. «ущерб, нанесенный фиску или частным лицам» (δημοσια-κήν... ή ίδιωτικήν). У Бека: vom Fiskus oder der kaiserlichen Schatulle — «фиска или императорских имуществ» (Beck. Vade-mecum. S. 120), толкуя слово ίδιωτικήν — «частный» как указание на ίδικόν — «идик», ведомство «частных» (императорских) имуществ. Наряду с государственными землями в разных концах Византийской империи существовали земли и поместья, принадлежавшие императорской семье, которыми управлял особый высший чиновник — λογοθέτης του ιδικού — «лотофет идика» (Литаврин. Проблема государственной собственности). Толкование Бека вполне приемлемо. Известно, что именно Константин X проявлял особое попечение об этом ведомстве (Attal. P. 76. 1-3; Io. Scyl. P. 112.1-5). Однако возможно, что речь идет о частном имуществе в более широком смысле — об ущербе, который был нанесен восставшими собственности лиц, оставшихся верными императору. Известно, что Варда Склир, подняв мятеж, конфисковал не только государственные средства, но и частное имущество тех, кто отказался к нему присоединиться (Io. Scyl. P. 315.11-18).

691. «я все прощу» (πάντα συμπαθώ). Снова термин συμπαθώ. См.

Советы и рассказы Кекавмена

Комментарий

прим. 687. Именно это второе употребление указанного термина дало основание перевести его и в первом случае словом «отменю», не «сделаю скидку», как переводит Бек: wird... ermässigt... Ermässigung — «будет уменьшено», «скидка» (Beck. Vademecum. S. 120). Согласие Константина X провести эту меру является выполнением условий, поставленных Никулицей, а тот требовал отменить надбавки: «если ты отменишь» (έκκόψεις) налоговые надбавки, мятеж уляжется. Едва ли император мог рассчитывать на усмирение мятежников, если бы обещал им только «скидку» при взыскании за ущерб, нанесенный восстанием. Константин, по моему мнению, соглашается отменить все надбавки, которые он сделал с декабря 1059 г. по июнь 1066 г., и простить за ущерб.

692. Описание Сервии встречается второй раз (см. с. 190). Лемерль высказывает догадку, что, если бы Кекавмен сам писал все сочинение, он не допустил бы такого повторения: оно стало возможным потому, что в данном месте Кекавмен почти без изменений переписывает письмо Никулищы Дельфина, где также содержалось описание Сервии (Lemerle. Prolégomènes. P. 46, n. 1).

693. «Мятежник» (ό μουλτος). Перевод предположителен. Первые издатели полагают, что слово о μουλτος в значении «мятежник» не может существовать, и предлагают исправить его на о Νικουλιτζας — «Никулица» или на ήβούλετο — «не хотел». Бек, как видно, также вносит поправку, давая перевод: die Aufständischen — «восставшие» (Beck. Vademecum. S. 120). Я не решаюсь на конъектуру, предпочитая толковать это слово как «мятежник», хотя и усматриваю в таком понимании логическое противоречие: на протяжении всего рассказа о восстании в Фессалии автор старается доказать, что Никулица по существу не был мятежником, а являлся лишь жертвой обстоятельств. Либо текст здесь действительно испорчен, либо Кекавмен знал о роли Никулицы в восстании больше, чем сообщает, и в данном месте прорвалась объективная оценка его действий. Цанкова-Петкова переводит, как и я, — «бунтовщик» (Извори, VII. C. 28).

694. «но ни находившиеся там не хотели воевать с ним, ни сам мятежник — с ними» (ουκ ήθελον δε οι έκεΐσε οντες μετ' αυτού ουδέ αυτός ό μουλτος πολεμήσαι αυτούς). Так же понимают это мести и Цанкова-Петкова (Извори, VII. С. 28), и Бек — с той только разницей, что он переводит ό μουλτος словом die Aufständischen — «восставшие» (Beck. Vademecum. S. 120). Cp. Tmnefeld. Sověty i rasskazi. S. 445.

695. «провозгласим... долгие лета» (πολυχρονίζομεν). В прим. 654 мы изложили взгляд, согласно которому восставшие могли провозгласить Никулицу государем либо ромеев, либо болгар и влахов.

696. Неизвестно, о чем договорился Никулица с жителями или

гарнизоном Сервии. Автор явно избегает подробностей, которые, по-видимому, невыгодны для Никулины. Может быть, и в данном, случае было достигнуто соглашение, подобное соглашению между Кекавменом-дедом и Самуилом (о признании власти осаждающего). Но Кекавмен сумел на время скрыть свое притворство, а жители Сервии (или их архонты), едва вернувшись в город из лагеря Никулины, где они имели возможность оценить его силы, отвергли то, о чем с ним условились, и объявили об этом с высоты стен. Это и вызвало гнев Никулины и всего его войска. Если речь шла о признании Никулины василевсом, тогда можно было бы объяснить и краткость рассказа в этом пункте, и суровость Константина X, нарушившего свою клятву (см. с. 280), и сухость Романа IV к своему другу Никулине (см. с. 280).

697. «их бессовестностью» (συνείδησιν αυτών) — букв, «совестью», но автор хочет сказать, что Никулица был оскорблен тем, «какова их совесть» оказалась на поверку. У Бека также — ihre Gewissenlosigkeit («их бессовестностью») (Beck. Vademecum. S. 121). Каждан предлагает αύτοϋ (т.е. Никулины) вместо αυτών и переводит: «[Никулина], опечаленный в своем сознании», т.е. в душе (Каждан. К вопросу. С. 155). См. мой ответ (Литаврин. Ответ рецензенту. С. 168). См. также Liddlle — Scott, s. v.: συνείδησις среди прочих значений имеет иногда смысл crime, conscience — «преступление, бесстыдство». >

698. «он присоединился» (υπεισήλθαν) (в рукописи ύπησήλθον)., Темное место. Форма глагола может быть понята и как 1 л. ед. ч. (след переписывания автором письма Никулины) вместо ύπεισήλθεν (3 л. ед. ч.). Тогда речь идет о Никулице. Или же υπεισήλθαν следует трактовать как 3-е л. мн. ч. Тогда имеются в виду жители крепости Сервия. Васильевский предпочитал первый вариант, переводя «он не принимал участия в мятеже добровольно» (Советы и рассказы // ЖМНП, ч. 216. С. 142). Так же переводит и Цанкова-Петкова (Югозападните български земи. С. 621; Извори, VII. C. 28). Бек, на- í против, принимает второй вариант (Beck. Vademecum. S. 121), кото-1 рый, по моему мнению, менее обоснован логически. Лемерль обхо- · дит молчанием споры вокруг этого глагола. <

Поиск по сайту: