Возлюбленный Бхагаван,. Чем ближе я к Вам физически, тем больше я теряюсь в Вашем присутствии и забываю о той

Чем ближе я к Вам физически, тем больше я теряюсь в Вашем присутствии и забываю о той личности, которой, как я думаю, я являюсь. У меня такое ощущение, что от Вас исходит магнитная энергия, которая сильно притягивает меня к Вам. Что происходит?

Происходит то, что и должно происходить.

Ты приближаешься к моему присутствию. Ты не можешь сохранить свою личность в неприкосновенности.

Ты не можешь иметь сразу и мое присутствие, и свою личность. Если тебе нужна твоя личность, тебе придется лишиться моего присутствия; если тебе нужно мое присутствие, тебе придется лишиться твоей личности — они не могут сосуществовать.

Но что такое твоя личность? Задумывался ли ты когда-либо над этим? Она состоит из всех твоих несчастий, тревог, страданий, кошмаров; это — твой ад.

Задумывался ли ты когда-либо над одним простым феноменом? Почему испокон веков человеческие существа проявляют такой большой интерес к наркотическим средствам?

В Ригведе, самой древней книге мира... даже так называемые провидцы из Вед пристрастны к некому наркотику под названием сомраса.

Один из самых разумных людей этого столетия, Олдос Хаксли, — который очень хорошо знаком с Востоком, особенно с восточной мистикой, — кончил тем, что стал экспериментировать с ЛСД. Он писал, что в следующем столетии чистейшая форма ЛСД будет названа «сома» в память о сомрасе из Риг веды.

Он был абсолютно убежден, что по действию ЛСД очень близко к сомрасе. И, возможно, он прав, так как риши, провидцы из Вед, выпив сомрасы, сока растения сома, описывали свои переживания и то, что с ними случалось... какой покой, какая безмятежность, какая радость. И все их переживания точно такие же, как те, которые описал Олдос Хаксли, когда он вернулся из своего первого ЛСД-путешествия.

Все культуры, все религии осуждают алкоголь, опиум, гашиш, марихуану, но их осуждение, кажется, не дает никаких результатов. Человечество продолжает употреблять наркотики, и никто не дает себе труда спросить: если так много мудрых людей против этого, почему же люди употребляют эти наркотики? И странно то, что очень многие из этих мудрых людей, которые против этого, сами принимают наркотики, может быть, только по-иному.

В одной стране может быть запрещена марихуана, может быть запрещен гашиш, может быть запрещено ЛСД, а алкоголь не запрещен. А алкоголь более опасен, чем любой из трех других наркотиков. Почему же не запрещен алкоголь? А потому, что его употреблял Иисус. Христианство не может запретить алкоголь; в противном случае Иисус оказался бы преступником — и незаурядным преступником, ведь он даже превращал воду в алкоголь.

И те страны, которые пытались... Например, Индия, которая не является христианской страной, упорно пыталась запретить алкоголь, но потерпела неудачу. Запрещение алкоголя только ухудшает положение. Люди начинают изготавливать алкогольные напитки самостоятельно, у себя дома. И тысячи людей умирают от отравления, потому что они не знают, что они пьют. Алкоголь продается нелегально, и люди не знают, как он изготавливается. И, в конце концов, запрет на алкоголь приходится снять.

Я хочу, чтобы вы поняли одну вещь: все люди, которые идут против законов, правительств и религий и продолжают принимать наркотики, имеют определенный довод. И он в том, что им хочется забыть свою личность. Их личность доставляет им такую боль, вызывает такое отвращение, что они готовы совершить любое противозаконное действие только для того, чтобы на несколько часов забыть свою личность.

Притягательность наркотических средств доказывает только одно: человек, в своей обычной личности, живет в отчаянии. Ему хочется хотя бы на несколько часов забыть обо всех своих заботах, тревогах и проблемах, и кажется, другого способа нет.

Для чего вы хотите защищать вашу личность? Ваша личность и есть ваша проблема.

И если вы достаточно разумны, если вы можете найти некое присутствие, где ваша личность начинает таять и исчезать — без всякого алкоголя, без всяких наркотиков — тогда можете ли вы представить себе большее благословение? Пусть личность исчезает; это просто бремя, пытка, душевная боль, от которой нет лекарства.

Как, по-твоему, Амрито — есть ли лекарство от душевной боли? Я никогда не слышал о нем. Я спрашивал моего врача, — а он знающий врач, он является членом Королевского научного общества Великобритании.

Пусть личность исчезнет, испарится.

Исчезновение вашей личности — это не ваше исчезновение, запомните это; наоборот, это ваше появление. Когда исчезает ваша личность, отпадает ваша персона — появляется ваша индивидуальность, ваше индивидуальное.

Иметь личность — это лицемерие.

Быть индивидуальностью — это ваше право по рождению.

И функция учителя в том, чтобы отнять у вас все, что не является вашим, и оставить только то, что является вашим по существу, что было дано вам самим Существованием.

Я понимаю, что возникает страх. Вы так долго жили с вашей личностью, вы отождествились с ней. Когда она начинает исчезать, возникает страх: «Что происходит? Неужели я исчезну?»

Но подлинное не исчезнет, а неподлинному необходимо исчезнуть. Поэтому будьте отважны.

И когда ваша личность оставляет вас, скажите ей: «Прощай навсегда... Не возвращайся. Найди себе кого-нибудь другого, вокруг так много людей». Ведь есть люди, которые не настолько бедны, чтобы иметь только одну личность. Это богатые люди, они имеют много личностей, — когда они находятся со своей женой, - у них одна личность; когда они находятся со своей любовницей, у них другая личность, - одной личностью не обойтись. Они продолжают менять свои личности постоянно. Это становится почти автономным процессом.

Георгий Гурджиев, один из великих учителей этого столетия, пользовался несколькими методами. Один из его методов заключался в том, чтобы заставить вас осознать ваши личности. А сам он был таким знатоком этого метода, что вы с вашим другом могли сидеть по правую и по левую сторону от него и одному из вас он демонстрировал бы сердитое лицо, а другому его лицо казалось бы блаженным, спокойным, очень любящим.

А потом один из вас говорил бы: «Что за человек! Я так перепугался, он все время пребывал в таком гневе!»

А другой бы возражал: «О чем ты говоришь? Он был таким любящим, он улыбался». И только впоследствии вы бы обнаружили, что он вел с вами игру. Он овладел искусством менять личности до такой степени, что мог пользовался двумя личностями одновременно. Гурджиев мог показывать половину личности жене и половину — любовнице! Но для этого требуется длительная тренировка...

В этом нет нужды. Одна у вас личность или много — все они ненужный хлам. Оставьте их, будьте просто самим собой. Вначале вы можете почувствовать себя немного неловко, как будто вы голый — в определенном смысле это и есть нагота. Но вскоре вы поймете красоту и невинность пребывания просто самим собой.

Моего дедушки давно нет в живых. Мы были большими друзьями, во всей нашей семье мы были единственными друзьями. Никто не ладил со мной, и никто не ладил с ним. Хотя он был очень стар, он был большим смутьяном. Но со мной он был совершенно счастлив.

Мы вместе ходили на реку, в храм, на различные собрания, и он говорил мне: «Устрой им встряску. Задай какой-нибудь вопрос, чтобы сбить оратора с толку».

Он был славным, приятным человеком. Он умер. И вся семья погрузилась в печаль, все плакали.

Я пошел в ближайшую кондитерскую и попросил владельца: «Дайте мне все сласти, которые вы приготовили сегодня — всю партию».

Он сказал: «Ты что, с ума сошел? Разве ты не слышал, что умер твой дедушка?»

Я сказал: «Именно поэтому! В смерти — празднование! Вы же знаете, что мы были большими друзьями».

Он сказал: «Я-то знаю, но твой отец, твой дядя и все остальные убьют меня. Они скажут: "Он — известный шельмец, но ты... почему ты дал ему сласти? Разве время праздновать?"»

Я оказал: «Вы дадите мне сласти, или мне устроить вам неприятности?»

Он сказал: «Нет, я не хочу никаких неприятностей. Ты можешь взять их, но отвечать за это будешь ты».

Я сказал: «Я всегда сам отвечаю за все, что я делаю».

К этому времени уже собралось несколько людей. Я сказал: «Все эти люди будут свидетелями: я беру эти сласти на свою ответственность. Этот человек абсолютно невиновен. Фактически он даже пытался отговорить меня, ибо он совершенно не понимает, что мой дедушка отправился на небеса и сейчас время праздновать».

И я уселся перед нашим домом и стал раздавать сласти. Собралась вся моя семья, и они сказали: «Что ты делаешь?»

Я сказал: «Просто праздную».

Они сказали: «Разве время праздновать?»

Я сказал: «Если быть откровенным, то вы все довольны, что этот старикан умер. За исключением меня, никто не печалится. Но вы все лицемеры».

Мой отец сказал им: «Не говорите так громко, а то вы соберете толпу; а когда собирается толпа, он всегда выходит победителем». Он сказал мне: «Делай что хочешь. Он был твоим дедом, и если ты хочешь праздновать — празднуй».

Но все, кому я давал сласти, говорили: «Но ведь сейчас не время».

Я сказал: «Как раз самое время, ибо вся моя семья празднует, за исключением меня, — и они все сидят печальные, проливая крокодиловы слезы. Но все это вздор. Я-то знаю их; а поскольку им приходится держаться за свое лицемерие, они не могут праздновать. Поэтому я взял это дело на себя, — хотя я единственный человек, который опечален, ведь он был моим другом. И все говорят, что он отправился на небеса, — так почему же не устроить празднование? Если бы он отправился в ад, тогда возражений не было бы: сидите себе с вытянутыми лицами, два дня не принимайте пищу и устраивайте всю эту суету. Но если он отправился на небеса, тогда почему вы чувствуете зависть? Просто празднуйте, радуйтесь».

Поздно вечером мой отец сказал мне: «Я размышлял целый день, и, возможно, ты прав. Мы не были искренними. Мы все испытываем облегчение. Ведь он всегда доставлял нам столько неприятностей — во всем от него были одни неприятности».

В магазине они старались избавиться от него. Он заходил в магазин, а они отсылали его куда-нибудь в другое место, потому что он говорил покупателям: «Он обманывает вас, — это о своем собственном сыне, — он обманывает вас. Эта материя стоит не двенадцать рупий, а только восемь. Если вы подождете немного, я продам ее вам по восемь рупий. Но если у вас так много денег, что вы можете позволить себе швыряться ими - что ж, швыряйтесь».

Поэтому в магазине мои дяди, мой отец — все старались избавиться от него: «Идут покупатели, отправьте его куда-нибудь — пусть занимается чем угодно. Но если он останется здесь, он будет говорить правду».

И если я был там, я говорил покупателям: «Подождите немного, скоро придет мой дедушка. Тогда покупка обойдется вам на четыре или пять рупий дешевле».

Поэтому они старались отделаться не только от него, и когда я заходил в магазин, они говорили мне: «Сбегай на почту».

Я сказал: «Вы понапрасну гоняете меня. Собирайте все ваши письма вечером, а я буду каждый день относить их на почту. Но я не могу заниматься этим на протяжении всего дня. Каждый раз, когда я прихожу, вы говорите: "Вот открытка... отнеси ее на почту". И это просто хитрость, ничего больше. Я буду ходить по вашим поручениям только тогда, когда дедушка будет находиться в магазине. По крайней мере, один из нас должен быть здесь, иначе вы будете обманывать покупателей, эксплуатировать их».

Итак, мой отец сказал: «Ты был прав. Мы все почувствовали облегчение, и все наши слезы были фальшивыми. Но ты слишком уж разоткровенничался, раздавая всему городу сласти и говоря: "Вся моя семья празднует"».

Я сказал: «Если я прав, тогда вы должны сбросить эти маски. Даже в день смерти вашего собственного отца вы не можете сбросить ваши фальшивые лица. Когда же вы будете настоящими?»

Все твои личности являются личинами, скрывающими твою индивидуальность.

Итак, очень хорошо, если происходит так, что ты подходишь, все ближе и чувствуешь магнитное притяжение. Не сопротивляйся ему, содействуй ему. Пусть эти личности умрут. Их смерть будет началом твоей новой жизни — жизни, которая будет радостью, невинностью, свечением, постоянным танцем сердца. Лишь немного отваги...

Не спрашивай, что происходит. Позволяй этому происходить и смотри. То, что я говорю, — ничто; то, что будет происходить, будет в тысячу раз больше.

Поиск по сайту: