АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ

Английский язык межкультурного общения, ориентированный на русскую культуру (далее - АЯМОрк) представляет собой особую функциональную сферу применения английского языка в современном мире. Ведущим специалистом в изучении данного варианта языка является профессор В.В. Кабакчи, который на протяжении многих лет изучает специфику англоязычного описания русской культуры и руководит исследованиями различных сфер АЯМОрк. Лексические единицы, обозначающие элементы другой, внешней по отношению к данному языку культуры, называются ксенонимами (от греч. «ксенос» - чужой). Формирование лексикона данного варианта АЯ развивается соответственно тенденциям межкультурного общения. Его лексической базой являются ксенонимы - единицы номинации внешней культуры. Ксенонимический континуум АЯМО развивается неравномерно относительно разных культур: русская культура, например, представлена в нем не так полно, как испанская или французская, более тесно контактирующие с британской.

Однако современная тенденция к развитию диалога культур, возрастанию интереса к советской истории России способствует увеличению доли русско-культурных ксенонимов в АЯМО и формированию АЯМОрк. Последний, ориентированный на советский период, представляет собой разнообразную по тематике и функциям область АЯМО. Интерес и важность изучения советского политического лексикона обусловлены во многом тем, что именно сегодня возможно объективное изучение данной лексики. Изданы специальные словари и монографии, рассматривающие русский язык советского периода. Однако незаслуженно мало внимания уделяется англоязычным коррелятам русских единиц. Тем более что часть из них входит в лексико-семантическую систему английского языка. Изменение политических условий не всегда приводит к отмиранию лексики, часто она живет в принимающем языке по законам данного языка.

АЯМОрк-сов политической сферы обладает достаточно полным, относительно других подразделений АЯМОрк, лексиконом. Идеологизация носила глобальный характер, специфика политического развития в ХХ веке обусловливала политические, экономические и культурные контакты между странами. Сложность восприятия советского политического ксенонима обусловлена не только необычной или новой формой, но и концептуальной соотнесенностью.

Поскольку советская политическая номинация «привязана» к своей, советской, идеологии и формирует особую политическую картину мира, использование ее в другом контексте требует не просто наложения на другую картину мира, а определенного семантического переосмысления. Субъективное восприятие действительности, обусловленное и политикой своей страны, часто осложняет адекватное понимание иноязычной политической лексики, которая, как правило, характеризуется оценочностью. Вариативность коннотаций, разные денотаты снижают эффективность общения и могут привести к полному непониманию.

Для переводчиков и специалистов по проблемам межкультурного общения, предназначен Глоссарий политического лексикона советского периода, составленный автором, на основе «метода опосредованного наблюдения и экстраполяции», разработанного В.В. Кабакчи. Это – разновидность сравнительно-сопоставительного метода, когда исследование проводится на основе аутентичного материала и аутентичной лексикографии, в отдельных случаях для сравнения используются англоязычные советские издания.

Методом сплошной выборки из толковых и специальных словарей, которые являются объективным критерием принадлежности ксенонимов к лексико-семантическому составу английского языка, было выделено более 1200 политических ксенонимов-номинаций советского периода. Посредством анализа аутентичных публикаций и лексикографии определялась степень ассимиляции исследуемых единиц.

Материал исследования представлен моноязычными толковыми словарями английского языка большого объема (The Oxford English Dictionary, etc), среднего и малого объема, словарями неологизмов и культуры. Использовались энциклопедические издания, посвященные СССР: The Cambridge Encyclopedia of Russia and the former Soviet Union (1994), etc.

Узус представлен аутентичной (Time, Newsweek, People’s, Anchorage Daily News, Guardian Weekly, International Herald Tribune, etc) и современной периодикой, издаваемой на английском языке в России (Moscow Times, St. Petersburg Times), а также советологической литературой, публицистикой, художественными произведениями, путевыми заметками; переводная литература представлена творчеством Солженицына - всего 32 произведения (общий объем около 6000 страниц).

В своей книге «Cultural Literacy. What Every American Needs to Know» Е. Д. Хирш приводит список лексических единиц (ксенонимов и идионимов), которые должны быть известны каждому образованному человеку. Среди них немало номинаций, характеризующих советский период:

Bolshevik, cold war, commissar, communism, de-Stalinization, dialectical materialism, hammer and sickle, Khrushchev Nikita, Kremlin, Lenin, Leningrad, liquidation, Marxism-Leninism, Moscow, pogrom, Red Guards, Red Square, Russia, Russian Revolution, Soviet Union, sputnik, Stalin Joseph, Stalingrad (Battle of), Stalinism, Stalin purge trials, Trotsky Leon, Yalta agreements [Hirsch 1987, 152-215].

Здесь представлены основные типы ксенонимов: заимствование, калькирование, гибридные структуры.

Ведущим принципом современного межкультурного общения является принцип точности, что подтверждается увеличением доли заимствований в АЯМО. В исследуемом материале около 70% выделенных ксенонимов – заимствования. Вариативность способов ксенонимических номинаций, своеобразие национальных языковых картин мира и специфика идейно-политической картины мира обусловливают сосуществование вариантов-ксенонимов.

Графические варианты обусловлены гетерогенными алфавитами контактирующих языков. Буква Щ, не имеющая однозначного соответствия в АЯМО, обусловила целый ряд вариантов: tovarishch, tovarish, tovarich, tovaristch, tavarich, tavarisch, tavaritch.Tovarishch, tovarish, tovarich, tovaristch, tavarich, tavarisch, tavaritch. In the U.S.S.R., comrade (frequently as a form of address). 1918. [OED XVIII: 311]. Заимствование такого рода носит, как правило, стилистический характер.

Большую роль в формировании политического ксенонима играла, главным образом, диссидентская литература. Переводы А. Солженицына на Западе обусловили распространение криминального сленга, который зарегистрирован русской и англоязычной лексикографией в последнее десятилетие (zek, sharashka, gulag). В АЯМОрк-сов семантизация таких единиц, как правило, сопровождается объяснением негативной окраски, что очень важно для адекватного функционирования ксенонима.

Например, пейоративный ксеноним stukach в тексте прямо описывается негативно окрашенным словосочетанием regarded with contempt. Коннотации могут актуализироваться при введении в текст аналогов соответствующей окраски (‘shabashniki’ = moonlighters).

С точки зрения степени адаптации в принимающем языке ксенонимы подразделяются на базовые (зафиксированные словарями малого и среднего объема), всего около ста русизмов, около половины которых – советские политические ксенонимы. Среди них - специальные высокочастотные (отмеченные словарями большого объема) и низкочастотные (которые входят в Глоссарии справочных изданий и энциклопедии). Ксенонимы, используемые на данный момент только узуально, образуют группу окказиональных ксенонимов (более 300 единиц).

Большинство ксенонимов, корреляты которых относятся к сленгу, являются низкочастотными, что отражено в словаре графически: они выделены курсивом.

Хотя ксенонимы – это, главным образом, существительные, однако встречаются слова других частей речи. Иностранцы часто отмечают, что русские используют много отрицаний. И это способствовало заимствованию частицы nyet. В период «холодной войны» министр иностранных дел В. М. Молотов получил на Западе прозвище “Mr. Nyet”, которым потом называли и Громыко. Он не потерял своей популярности и после распада СССР:“Nyet, and once again nyet.” Yeltsin was equally adamant about another sore subject with Washington: the sale of Russian nuclear reactors to Iran [Newsweek Oct 30 1995].

Распад СССР, с одной стороны, привел к тому, что множество советизмов стали перемещаться на периферию лексико-семантической системы языка. Однако попытки переосмысления прошлого во избежание ошибок в настоящем способствовали закреплению советизмов в специальных справочниках и словарях, изданных в последнее десятилетие. Кроме того, отдельные явления, особенно негативные, как и их номинации, не исчезли, а перешли в следующий социальный этап:

Zastoi, Soviet period under Brezhnev [DRuss]. Gruppovshchina, inter-ethnic bullying in the armed forces [CamEnc 1994: Glossary].

Поскольку такие ксенонимы находятся на стадии адаптации, они не только маркированы графически в словаре, но и обязательно сопровождаются параллельным подключением в речи: …the brutality and bullying suffered by recruits (so-called dedovshchina)… [CamEnc 1994, 455].

Современная лексикография, реализуя принцип точности, использует ксенонимы в функции ксенонимической привязки:

Supreme Soviet, translation of Russian vekhovnii sovet [Random];

refusenik, partial translation of Russian otkaznik [OED].

Процессы формирования АЯМОрк-сов продолжаются и сегодня, что подтверждается фактом регистрации новых советизмов и после 1991 года: Sblizhenie, rapproachment or coming-together of nationalities; ‘uskorenie’ acceleration [CamEnc 1994 Glossary].

Статус в языке данных ксенонимов периферийный, даже в словаре они выделены курсивом, в речи они также маркированы: The term uskorenie was much used in the first two years of the perestroika era, but then largely discarded [CamEnc 1994, 338].

Тематически ксенонимы представлены разнообразными группами. Они включают обозначения деятелей политических течений и структур: chekist, nachalstvo, gosudarstvennyi chelovek названия различных организаций: Memorial, Pamyat, Zarnitsa, Znanie; административные единицы, органы власти: ‘avtonomnaya oblast’, ‘avtonomnyi okrug’Dal’nevostochny krai; этнонимы: Meskhi; средства массовой информации: Izvestiya, Krokodil, Pravda; обозначения людей, как подвергающихся дискриминации по политическим и социальным причинам, так и элиты: dokhodyaga, (goner, camp slang), limitchik, levak, lishentsy, lastochka, institutchik, Sovetskiye detki, fartsovshchiki, chin;-идейные ценности общества: vospitaniye, poryadok, splochennost’, sobornost’, edinodushno, edinoglasno, edinonachalie; социальные и экономические проблемы: nalevo, pokazukha, vzyatka, ‘camp prose’.

Анализ аутентичных публикаций АЯМОрк-сов показывает, что целый ряд понятий, которые традиционно считаются эквивалентными, воспринимается билингвами как идионимы советской культуры, что обусловливает их заимствование. Это, например, такие ксенонимы как poryadok, vospitaniye, lichnost, vranyo.

Понятие «личность» в советской культуре понимается как «социалистическая личность» или «новый советский человек», идионим сочетается с такими единицами положительной коннотации как «всесторонне развитая, гармоничная личность». В АЯМОрк-сов для выделения такого словозначения часто используют заимствование lichnost’, а экспликация может осуществляться разными способами, калькированием словосочетаний, объясняющих данное понятие или полионимом-интернационализмом individualism.

В советских англоязычных публикациях individualism воспринимается как «псевдо-интернационализм», поскольку он выражает понятие «противопоставленный коллективу», что в советской культуре считается пороком: Perestroika is about waking up the lichnost – ‘individualism’ in our men [NY Times Int Feb 19 1990].

Понятие «вранье» традиционно считается пороком и характеризуется как недостаток в любом обществе. Однако оно лишь частично сооответствует понятию “lie”. В советском обществе ложь допускалась и на высоком уровне, чтобы не «потерять лицо», «ложь во спасение», в американском же обществе, например, официальное лицо, допускающее обман, рискует не только потерять работу, но и быть привлеченным к суду. Поэтому билингвы при описании советского «вранья» вынуждены вводить заимствование в качестве ксенонимической номинации, чтобы выделить особые коннотации данного понятия. При этом привлекается и широкий контекст, пояснение, идиоматические обороты: ...like many Russian terms, it is really untranslatable. Americans might call it “tall talk” or “white lies”, but “fib” perhaps comes closest because vranyo, as Russian writer L. Andreyev noted, is somewhere between the truth and a lie. Vranyo is indeed an art form, perhaps beautiful to Russians but annoying to Americans and others who value the unvarnished truth... Related to vranyo is pokazukha”.

В последние горды все большую популярность получают локалоиды, т.е. единицы интернационального характера, которые «заимствуются» из русского языка в английский посредством транслитерации или транскрибирования и маркированы курсивом. Выделено около 30 единиц. Изоморфизм формы облегчает восприятие, но может маскировать и варьирование содержания. Первым зарегистрированным локалоидом является ксеноним Kulturny. Идионим «культурно» (очень частотный в советском лексиконе) и полионим culture фактически являются ложными интернационализмами, что способствовало введению в АЯМОрк-сов локалоида, который шире по семантике, чем единица английского языка, поскольку обладает дополнительным словозначением «невежливо», «невоспитанно». И самый авторитетный источник лексикографии Оксфордский словарь фиксирует Kulturny [< Russ kul’turny civilized] (in the Soviet Union) cultured, civilized [OED VIII: 544].

Для локалоидов наиболее характерны стилистические функции (создание национального колорита), поскольку изоморфизм формы лексических единиц контактирующих языков облегчает восприятие. Сравните: «комендант» = commandant= komandant; «бригада» = brigade=brigada; «эмансипация» = emancipation= emancipatsiya.

Вторым по продуктивности способом образования политических ксенонимов в АЯМОрк-сов является калькирование, которое, по сути, является опосредованным заимствованием. В Глоссарии иллюстративного материала ксенонимы-кальки составляют около 40%. На начальной стадии ксеноним-калька часто функционирует параллельно заимствованию, причем лексикография в отдельных случаях фиксирует оба ксенонима. В некоторых случаях язык вынужден отказаться от использования закрепившейся формы, которая в результате развития полисемии приобрела двусмысленность. Заимствование Byelorussian вместо популярной до 1917 г. кальки White Russian обусловлено разделением армии в России на «красных» и «белых», что способствовало развитию полисемии кальки: Byelorussian. 1. Byelorussian. 2. White Army member [WCD].

Поскольку многозначность ксенонима затрудняет общение, заимствование для номинации «житель Белоруссии» постепенно вытеснило кальку в данном значении из употребления. Хотя в отдельных случаях калькирование используется и сегодня. Например, на выставке «Экспо – 2000» в Германии, название «Белоруссия» передавалось калькированием White Russia.

Тенденция к стандартизации лексикона проявляется не только в увеличении числа заимствований, но и в отказе от некоторых ксенонимов, корреляция которых с идионимом неоднозначна. Ксеноним - описательный оборот the Great Patriotic War в современных источниках заменяется калькой the Great Fatherland War, которая характеризуется прочной корреляцией с идионимом. В АЯМОрк обычно подчеркивается, что хотя данные ксенонимы уже по семантике, чем аутентичный термин World War II, советские авторы используют их синонимично. “Stalin astutely dubbed the war as ‘the Second Great Fatherland War” (rather than World War II)”.

Заимствования наиболее характерны для специальной литературы. В публицистике, периодике они используются, главным образом, для номинации ключевых понятий и объектов, в функции ксенонимической привязки и в стилистической функции. В текстах последнего десятилетия увеличивается доля ксенонимов, особенно при обозначении наименований административных единиц, топонимов (до 1980-х преобладали аналоги).

Ассимиляция ксенонима зависит от внутренних законов развития принимающего языка, а также от социальной значимости лексической единицы. Развитие семантической структуры ксенонима может соответствовать структуре идионима, но часто развивается по законам принимающего языка. Идионим, вследствие изменения социальных условий, может уйти на периферию и перейти в разряд историзмов, а ксеноним иногда развивается самостоятельно, увеличивается объем его значений и, соответственно, сфера применения, функция полионима. Жанр текста, ситуация общения и участники коммуникации оказывают влияние на выбор ксенонимической номинации.

Советологические, исторические, научные тексты ориентированы на максимальную точность, поэтому заимствования достаточно распространены в текстах такого жанра. В публицистике заимствования используются для обозначения ключевых понятий и создания русскокультурно ориентированного текста.

Использованная литература

1. Кабакчи В. В. Метод опосредованного наблюдения и экстраполяции//Сопоставительный анализ языковых единиц. Межвузовский сборник научных трудов. – Барнаул: БГПИ, 1986.

2. Кабакчи В. В. Основы англоязычной межкультурной коммуникации. - СПб., 1998. – 230 с.

3. The Cambridge Encyclopedia of Russia and the Former Soviet Union. Cambridge University Press, 1994. (CamEnc)

4. Flannery Sean GULAG. – Charter Books, NY., 1987. – 372 p.

5. Hirsch, Jr. E.D. Cultural Literacy. What Every American Needs To Know. – Boston: Houghton Mifflin Company, 1987. – 251 p.

6. Kabakchi V. V. The Concise Dictionary of Russia. St-Petersburg, 2001. - [DRuss].

7. Oxford English Dictionary, The. – 2^nd ed. – Oxford: Clarendon Press, 1989. (OED)

8. Random House Unabridged Dictionary. – 2^nd ed. – N.Y., 1993. – 2478 p. (Random)

9. New Webster’s Dictionary of the English Language. - College Edition. - Surjeet Publications. - 1988. - 1284 p. (WCD)