Мы завершили исследование собственно эмоциональной направленности личности. Однако эмоциональная направленность, как мы уже говорили, есть только сторона единой направленности человека, в которой первенствующую роль играют его мировоззренческие программы (потребности). Поэтому мы считаем необходимым в заключение несколько более подробно рассмотреть вопрос о взаимодействии эмоциональной направленности индивида с его морально-мировоззренческой направленностью.
Мы полагаем, что главная особенность морально-мировоззренческой направленности состоит в следующем. Если эмоциональная направленность проявляется во влечении человека к интересному, приятно волнующему, то морально-мировоззренческая направленность дает себя знать в его стремлении к выполнению своего долга перед кем-либо или чем-либо (в том числе и перед самим собой). В морально-мировоззренческой направленности находят свое выражение мировоззренческие взгляды и нравственные чувства личности. Всущности, морально-мировоззренческая направленность — это закрепленная в личности программа (точнее, система программ) ее отношения к действительности, объем которой лучше всего передан “формулой” Ф. Э. Дзержинского: “Так тебе следует жить, и таким ты должен быть”1
Конечно, далеко не каждый индивид формулирует содержание своей морально-мировоззренческой направленности в столь четких выражениях, как это сделал пламенный революционер и крупный советский государственный деятель. Она может быть закрепле-
на в личности не только в словесно выраженных убеждениях, но и в неосознанных установках субъекта1. Однако суть ее от этого не меняется.
В связи с этой главной особенностью морально-мировоззренческой направленности находятся и другие ее специальные черты. Так, в отличие от эмоциональной, удовлетворение морально-мировоззренческой направленности не всегда сопровождается приятными переживаниями, оно может покупаться иной раз и ценою отказа от личных удовольствий. (Парадоксально, но сказанное относится не только к лицам с общественной направленностью, а даже и к эгоистам: разного рода Каренины, для которых “должное” заключается в “делании карьеры”, тоже способны жертвовать этому многими своими радостями.)
Обе стороны нашей направленности — эмоциональная и морально-мировоззренческая, как не раз уже подчеркивалось, выражаются в деятельности, мотивируют ее. Но первая влияет только на выбор сферы деятельности и ее процессуальные моменты, а вторая главным образом определяет, кому или чему эта деятельность посвящается.
Факт такого проявления “двуединства” направленности в деятельности людей хорошо отражен в выступлении по телевидению 10 октября 1975 г. академика Б. М. Кедрова, отметившего “двойную преданность” совет-
1 См. Л. И. Божович. Личность и ее формирование в детском возрасте. М., 1968, стр. 333—345.
ских ученых — науке и своей социалистической Родине. Первой они отдают все свое время, а о процветании второй “думают, как о той цели, ради которой они трудятся”.
Следует отметить, что при теснейшем взаимодействии эмоциональной и мировоззренческой направленности мировоззренческие программы человека в его жизни играют решающую роль. Стремясь по возможности отдаться такому делу, которое удовлетворило бы все их важнейшие потребности, люди в то же время при необходимости могут жертвовать своими склонностями во имя долга.
В большинстве случаев, однако, морально-мировоззренческие потребности не подавляют эмоциональные, но придают им особое выражение и “звучание”. Личность с эстетической направленностью, нашедшая свое призвание в поэтической деятельности, может творить, следуя морально-мировоззренческой программе А. С. Пушкина: “Мой друг, отчизне посвятим души прекрасные порывы!”. Но она может придерживаться и заветов молодого В. Я. Брюсова: “...Никому не сочувствуй... Поклоняйся искусству — только ему, безраздумно, бесцельно”. Совершенно ясно, что в том и другом случае мы встретимся с разной поэтической деятельностью, и поэтический интерес одного субъекта не будет тождествен поэтическому интересу другого.
Равным образом “альтруистический” тип ОЭН у одних людей может быть связан с желанием служить всему человечеству, а у других — только с любовью к своей семье. Ясно, что это будут очень разные “альтруисты”. Впрочем, различие между людьми с этим типом ОЭН окажется еще разительнее, если мы рассмотрим “эмоционального альтруиста”, не признающего иного долга, кроме “долга” перед собственной персоной. Крайний случай в этом отношении представляет женщина, описанная французским психологом П. Жанэ в работе “Любовь и ненависть”. Эта “альтруистка” в погоне за трогательными переживаниями специально доводила свою дочь до слез, бросаясь вслед за этим к ней с утешениями. Свое поведение она объяснила Жанэ следующим образом: “Да, это верно. Все происходит так, как вам рассказала моя дочь... Но подумайте, как это привлекательно: моей дочери это большого зла не причиняет, она только поплачет немножко, а я после этого так за ней ухаживаю и ласкаю. И это мне дает так много”1.
Добавим, что такое сочетание альтруистической эмоциональной направленности с крайне эгоистической моральной отнюдь не так уж редко, как может показаться. Многие “дамы-благотворительницы” в капиталистических странах, в сущности, недалеко ушли от женщины, описанной Жанэ. Пример подобного рода “эгоистического альтруизма” приводит и И. И. Мечников в своих “Этюдах оптимизма” 2.
1 Р Janet. L'amour et la haine. P., 1932, p. 177
2 См. И. И. Мечников. Этюды оптимизма. М., 1964, стр. 284.
Таким образом, в зависимости от мировоззренческих и моральных программ человека одно и то же влечение к альтруистическим переживаниям может дать и подлинного гуманиста, и замкнувшегося в семейном кругу детолюбивого мещанина (а иногда и услаждающую себя “альтруистическими сантиментами” эгоистку). Зависимость проявления эмоциональной направленности от морально-мировоззренческой, показанная на примерах лиц с эстетическим и альтруистическим типом ОЭН, конечно, распространяется и на все другие типы.
Мы, однако, не думаем, что только морально-мировоззренческая направленность воздействует на проявление эмоциональной. Примат мировоззренческих программ личности не надо абсолютизировать. Очевидно, должно существовать и обратное влияние. Ведь само первоначальное усвоение индивидом определенных взглядов, идей, теорий, способных со временем стать ориентирами и программами поведения личности1, в большой мере зависит и от ее эмоциональной направленности, которая, надо полагать, начинает складываться у человека с самого раннего детства.
Выделение различных линий направленности человека — мировоззренческой и эмоциональной — связано с тем, что эмоциональ-
1 Мы предложили различать убеждения-ориентиры и убеждения-программы, полагая, что пряными компонентами направленности человека являются только последние.
ное содержание процесса деятельности детерминируется не только чувством, которое помечает ее результативный мотив. Для советского рабочего, колхозника, ученого и т. п. результативный мотив их деятельности одинаково “помечен” чувством любви к своей социалистической Родине, однако процессы их деятельности не являются эмоционально тождественными. Поэтому люди, разделяющие одно и то же мировоззрение и обладающие одними и теми же моральными установками, могут по-разному эмоционально оценивать разные виды деятельности, а это и делает полезным для решения ряда теоретических и практических задач абстрагирование “эмоциональной линии” направленности людей, если только при этом не забывать, что мы имеем дело именно с абстракцией, правомерной лишь в известных пределах. От такой абстракции необходимо идти к рассмотрению обеих выделенных линий направленности в их единстве и взаимодействии, в котором каждая из них приобретает новые качества и характеристики.
Таково вкратце наше представление о связи и взаимодействии исследованной нами эмоциональной направленности с морально-мировозренческой направленностью, которые важно четко дифференцировать и постоянно соотносить друг с другом в научном психологическом анализе личности человека, ставшего объектом изучения и воспитания.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Человеческая личность — совершенно уникальное явление в мире “живой материи”. Один из аспектов этой ее уникальности связан с проблемой цели жизни.
Философы различают цели субъективные и объективные. Под объективной целью понимается “заданное тем или иным законом... фиксированное состояние в развитии некоторой системы, за которой признается свойство саморегуляции”1. Все живые существа, кроме человека, подчинены только объективной цели; эта цель — выживание. Уцелеть самому и оставить потомство — вот единственная “задача”, которую “решает” животное всем своим поведением. Оно, по словам классиков марксизма, постоянно пребывает в “царстве необходимости”.
“Первые выделившиеся из животного царства люди были во всем существенном
1“Философская энциклопедия”, т. 5, стр. 459.
так же несвободны, как и сами животные; но каждый шаг вперед на пути культуры был шагом к свободе”1. Преодоление несвободы связано со способностью людей к целеполаганию, к постановке сознательных субъективных целей, которые затем “как закон” определяют способ и характер их действий2.
Сознательные цели человека уже не носят непременно утилитарного характера. Люди и субъективно и объективно перестают стремиться к одному лишь выживанию любой ценой; они начинают искать цеди более высокого плана. Спектр этих целей чрезвычайно широк и различен для разных эпох, классов, социальных групп и отдельных лиц. В него входят и цели, основанные на убеждении, что смысл человеческой жизни — “быть сознанием вселённой” (С.Л. Рубинштейн), и на вере, что “человек создан для счастья, как птица для полета” (В. Г. Короленко), и многие, многие другие. Не станем на этом вопросе сейчас останавливаться, не будем также соотносить цели высшего плана с целями, диктуемыми той самой необходимостью обеспечить себе возможность простого физического существования, давление которой, при всей относительной свободе человека, пока еще весьма сильно3. Зафиксируем
1К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 116.
2 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 23, стр. 189.
3 Действительная свобода человека определяется взаимодействием его внутренней свободы в выборе возможностей и объективным наличием самих возможностей того или иного характера. Разные эпохи и общественные системы требуют от людей разной степени усилий в борьбе за физическое существование, за “хлеб насущный” и создают разные возможности для постановки человеком перед собой “высших целей”. Наибольшие возможности для таких целей, для самоопределения личности предоставляет людям коммунистическое общество, в котором совершается подлинный скачок человечества из “царства необходимости” в “царство свободы”.
лишь ту старую истину, что “не хлебом единым жив человек” и не одной лишь борьбой за существование определяется деятельность людей. Борьба (в том числе и классовая) за лучшую, достойную человека жизнь уже не есть простая борьба за выживание. У человека, как совершенно уникального представителя “живого мира”, возникает бесконечное разнообразие форм его внешней и внутренней деятельности. Особой, неведомой животным формой деятельности выступает так называемая “духовная жизнь” личности. “Духовная жизнь” не есть простая сумма разнообразных психических реакций человека на внешние воздействия. Это сложнейшая работа его внутреннего “проектного бюро”, в котором происходит отбор, классификация о культивирование разного рода ценностей, намечаются и вынашиваются жизненные проекты, создаются новые программы отношения к действительности, “конструируются” будущие моральные, эстетические и волевые качества личности. Бывает так, что индивид, на час-другой уединившийся для этой внутренней работы “самотворчества”, выходит из своего уединения уже во многом иным человеком, с иным, чем прежде, реагированием на те же самые внешние воздействия.
В таком внутреннем “проектном бюро” в большой мере конструируется, а затем и направляет деятельность индивида особый механизм его неповторимо своеобразной социальной активности, называемый направленностью личности. Чем лучше сформирован этот механизм, тем более свободным по отношению к внешним влияниям становится поведение человека. Так, происхождение, материальное положение, образование, далеко уже не детский возраст — все необходимо предрекало М. В. Ломоносову обычную судьбу и деятельность крестьянина-помора. Однако направленность личности Ломоносова была настолько интенсивна, что вопреки “необходимости” определила иную его судьбу — судьбу ученого-энциклопедиста, который составил гордость русской науки.
Направленность человека — ведущий компонент структуры личности. Другие ее компоненты — характер, способности, фонд знаний и навыков, механизм самосознания — могут быть правильно определены и оценены лишь в связи с ее направленностью. Характер, способности и знания определяют большую или меньшую трудность реализации человеком своей направленности. Механизм самосознания позволяет ему вовремя обнаруживать различные “рассогласования” между направленностью и другими подчиненными компонентами его личности и принимать меры к устранению этих “неувязок” (деятельность самовоспитания и самообразования).
Эту книгу мы посвятили одному важному, но до сих пор остававшемуся в тени аспекту направленности личности, названному нами ее общей эмоциональной направленностью. В основу нашего выделения и исследования эмоциональной направленности личности как феномена особого рода, не сводимого к простой “эмоциональной окрашенности” человеческих устремлений, положена идея о том, что психологическая сущность эмоций
диалектически двойственна, что они есть одновременно и оценки других ценностей, и ценности сами по себе. Эмоция в этом отношении сопоставима с золотой монетой, которая, в отличие от бумажных денег, не только обозначает стоимость, но и несет ее в себе.
“Самоценность” эмоций исходно определяется тем, что они объективно необходимы не только для ориентировки организма во внешнем мире, но и для его нормального внутреннего состояния, поскольку все эмоции, и положительные и отрицательные, — одна из его наиболее коренных, наиболее неотъемлемых функций. Жизнь, едва вырвавшись из “немых”, растительных форм своего существования, впервые оповестила себя о себе самой именно “голосом эмоций”. Чувствовать в себе постоянно этот “голос жизни” чрезвычайно важно и для человека с его высокоразвитой психикой, ибо без него неизбежно наступает та ужасающая “мертвенность духа”, по сравнению с которой даже жгучие страдания являются великим благом. Если органически обусловленная потребность в аффективном (эмоциональном) насыщении должна существовать и у животных, то потребность в сложно-структурированных, личностно-значимых переживаниях — типично человеческое качество. Основная цель нашей книги состояла в том, чтобы показать, какой пласт психических, явлений открывается нам или по-новому “высвечивается” с позиций установленной “дифференцированной сущности” (К.Маркс) эмоций.
Прежде всего выяснилось, что эмоции совершенно разным образом участвуют в организации человеческой деятельности в качестве оценок и в качестве ценностей. Как оценки они направляют деятельность человека на те или иные объекты или отвращают его от них; как ценности они в большой мере определяют склонность индивида к каким-то одним деятельностям и нелюбовь к другим.
В учете этой второй, ценностной роли эмоций мы видим ключ к пониманию и продуктивному анализу феномена склонностей в его трех основных формах: приверженности к определенным предметным деятельностям (интересы), приверженности к мечтам и приверженности к воспоминаниям.
Продуктивный анализ “эмоционального состава” склонностей потребовал от нас предварительного создания специальной (именно для этой цели предназначенной) классификации “эмоций высокой ценности”. В человеческих эмоциях в целом можно выделить, с одной стороны, их предметную отнесенность (нежность к другу, восхищение другом), а с другой — их особую “аффективную тональность”, особое “эмоциональное звучание” (нежность к сыну и к котенку, умиление ребенком и “птахой”).
Это “разложение” эмоции на ее предметное содержание и “аффективную тональность” сопоставимо с “разложением” песни на слова и мотив. Мы классифицировали эмоции по их “мотиву” — то есть по “эмоциональному звучанию” или “тональности”.
В результате применения основанного на такой классификации “ценных” эмоций особого способа анализа интересов, мечтаний и воспоминаний были определены некоторые важные особенности эмоционального содержания склонностей человека. Выяснилась также возможность большого эмоционального родства предметно очень разных деятельностей, к которым склонен один и тот же человек. С этим фактом естественно связать серьезные практические надежды в области воспитания и перевоспитания подростков и юношей. Поскольку, например, иные асоциальные интересы подростков, будучи совершенно неприемлемы для общества своим предметным содержанием, не несут в себе никакой “тональной патологии”, то кажется естественным попытаться отучить от них этих ребят, обращая их от асоциальной деятельности к деятельностям социально полезным, но со сходным “эмоциональным звучанием”. В небольших масштабах такие эксперименты нами уже ставились.
Мы зафиксировали также существование разных типов общей эмоциональной направленности людей, показав, что принадлежность к тому или иному типу сказывается на всей эмоциональной жизни человека, на иерархической организации свойств его характера, на контактах с другими людьми, на вкусах, на творческой деятельности, на видении мира, на представлениях о счастье и т. д.
В сопоставлении с эмоциональным содержанием различных видов деятельности знание типа и общей структуры эмоциональной направленности конкретных лиц, очевидно, может в известной мере помочь подобрать для них ряд наиболее соответствующих их направленности профессиональных занятий, что может быть использовано для дальнейшей разработки научных основ профориентации и профконсультации.
Наконец, в процессе исследования типов ОЭН (как побочный продукт этих изысканий) были получены данные, заставившие сформулировать некоторые положения о сущности типа, о взаимосвязи типичности с гармоническим развитием человека, о соотношении направленности и характера. Эти материалы могут оказаться полезными с точки зрения теории и практики формирования гармонической личности в наших школах на путях, принципиально намеченных новой Конституцией СССР, Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР “О дальнейшем совершенствовании обучения, воспитания учащихся общеобразовательных школ и подготовки их к труду”.
Таковы вкратце основные выводы нашей работы. Некоторые из них носят предварительный (или дискуссионный) характер. Однако сама постановка вопроса о подходе к проблеме личности с позиций анализа ценностной стороны эмоций, думается, достаточно перспективна для дальнейшей разработки марксистско-ленинского учения о человеке.
ДодоновБ. И.
Д60Эмоция как ценность. М., Политиздат, 1978. 272 с. (Над чем работают, о чем спорят философы).
Книга кандидата психологических наук, доцента Симферопольского государственного университета В. И. Додонова рассматривает проблему эмоций в своеобразном ракурсе — с точки зрения теории ценностей. Автор выдвигает и обосновывает положение об эмоциональной направленности личности как специфической для каждого человека потребности в эмоциональных переживаниях, показывает, что человек проявляется как личность прежде всего в активной, мировоззренчески и эмоционально направленной деятельности.
Работа адресована читателям, интересующимся философскими и психологическими проблемами.