Теории научения и депрессия

По наблюдениям Райта и Макдональда (Wright, McDonald, 1974), бихевиорис-ты, обращаясь к проблеме депрессии, больше внимания уделяли терапевтическим процедурам, нежели построению теоретической модели депрессии. Однако импуль-

Печаль, горе, депрессия __________225

сом к развитию бихевиористского подхода в изучении депрессии послужила экспериментальная работа Селигмана и его коллег (Seligman, Maier, 1967; Seligman, Maier, Geer, 1968), заложившая основы для понимания депрессии как усвоенной беспомощности. Селигман и его коллеги показали, что в тех случаях, когда собака многократно подвергается воздействию разряда электрического тока и не может предотвратить его, она в конце концов смиряется с их неизбежностью и начинает воспринимать их пассивно. По мнению Селигмана, собака усваивает, что не существует адаптивного ответа на разряд электрического тока, что она не может сделать ничего, чтобы избежать его, и, таким образом, научается пассивности и беспомощности. Используя контрольную группу собак, которые получали удар той же силы, но могли контролировать или предотвращать его, экспериментаторы показали, что вовсе не сила удара и не физическая травма определяют пассивное поведение собак из экспериментальной группы.

Позднее Мэйер (Maier, 1970) показал, что собаки, обученные оставаться неподвижными для того, чтобы избежать удара, не обнаруживали пассивности в другой ситуации, когда они могли избежать удара, перепрыгнув через барьер. По-видимому, состояние беспомощности возникает у животного тогда, когда оно усваивает, что его реакция не может изменить воздействия среды. В таких случаях у животного снижается мотивация к взаимодействию со средой, к установлению контроля над ситуацией. Возникшая в результате этой реакции поведенческая апатия приобретает патологический характер тогда, когда она генерализуется и препятствует любому процессу научения, направленному на изменение окружающей среды и контроль за нею.

Селигман и его коллеги рассматривают феномен «усвоенной беспомощности», наблюдаемый у животных в результате многократного повторения неотвратимых разрядов электрического тока, как аналог реактивной депрессии у человека. Они полагают, что все ситуации, вызывающие депрессию, имеют одну общую черту — они воспринимаются индивидом как ситуации, над которыми он не может установить свой контроль, особенно над теми их аспектами, которые наиболее значимы для него. Селигман, распространяя результаты проведенных им экспериментов на человека, несомненно, находился под влиянием взглядов Бека (Beck, 1967) и Келли (Kelly, 1955). В разработанной Келлй теории, личность рассматривается как функция персональных конструктов, при этом подчеркивается, что человек испытывает потребность предсказывать и контролировать свое окружение.

По мнению Селигмана (Seligman, 1975), его теория депрессии сопоставима с теорией противоположных эмоциональных процессов (Solomon, Corbit, 1974). Вредоносное событие (у Селигмана это разряд электрического тока) порождает у индивида страх, который выражается в панических, дезадаптивных реакциях. При многократном повторении ситуации организм усваивает, что мотивированные страхом реакции дезадаптивны. По мере накопления негативного опыта у индивида возникает чувство беспомощности и депрессивные переживания. В конечном счете депрессия ограничивает страх, удерживая его в рамках индивидуальной толерантности (то есть.страх и депрессия действуют как противоположные процессы). После прекращения вредоносного воздействия индивида может вновь захлестнуть страх, однако депрессия при этом сохраняется. Как уже отмечалось, в теории дифференциальных эмоций и некоторых психоаналитических теориях (Rado, 1968) утверждается, что

8 Зак.364

Глава 10

неотъемлемой характеристикой эмоционального профиля депрессии являются интеракции между различными эмоциями, в частности интеракция «печаль—страх». В теории депрессии Селигмана страх выступает скорее как побочный эффект, чем каузальное явление; тем не менее экспериментальная парадигма Селигмана начинается со страха, вызванного разрядом электрического тока, и вопрос о том, какие другие аффективные состояния снижают толерантность индивида и способствуют развитию состояния усвоенной беспомощности и развитию депрессии, остается невыясненным.

Результаты экспериментальных исследований Селигмана и его коллег и разработанная на их основе теоретическая модель депрессии вызвали значительный интерес у тех специалистов, которые занимаются изучением и лечением депрессии. Пожалуй, самым серьезным недостатком данной теории является ограниченная сфера ее применения. Селигман и сам признает, что разработанная им теоретическая модель применима только при рассмотрении реактивной депрессии, да и то не объясняет всех ее разновидностей. Но, если исходить из того, что неблагоприятное воздействие вызывает у индивида только страх и дезадаптивные реакции, тогда модель Селигмана действительно может оказаться полезной для концептуализации того типа аффективно-когнитивно-поведенческой цепочки явлений, которая приводит к формированию таких бесспорных, по мнению ряда теоретиков (Beck, 1967; Bibring, 1968), симптомов депрессии, как чувство безнадежности и беспомощности.

Клерман (Klerman, 1974) в своем глубоком труде поставил ряд вопросов перед бихевиористскими моделями депрессии. Он считает неправомерным рассматривать депрессию только как совокупность условных дезадаптивных реакций. У животных и у младенцев депрессия, по его мнению, выполняет ряд адаптивных функций, таких как: 1) социальная коммуникация; 2) психологическое возбуждение; 3) субъективные ответы; 4) психодинамические механизмы защиты. Он считает, что с помощью депрессии младенец сигнализирует окружающим его взрослым о своем неблагополучии, страдании, взывая таким образом к их помощи. Клерман не конкретизирует, в чем состоит адаптивное значение депрессии у взрослых, но приходит к заключению, что депрессия всегда является адаптивным процессом, независимо от возраста человека. В качестве доказательства он указывает на то, что реактивная депрессия имеет естественную, вполне ограниченную продолжительность (фактор, который, по мнению Клермана, свидетельствует о «доброкачественности» депрессии).

Форстер (Forster, 1972), рассматривая депрессию на поведенческом уровне, считает, что депрессия характеризуется утратой некоторых навыков адаптивного поведения и замещением их реакциями избегания, такими как жалобы, просьбы, плач и раздражительность. Депрессивный человек пытается устранить неблагоприятную ситуацию при помощи жалоб и просьб. Но еще более важной характеристикой депрессии Форстер считает снижение частоты тех поведенческих реакций, которые первоначально получали положительное подкрепление. В основе такой редукции адаптивного поведения лежат три фактора. Во-первых, это ограниченность репертуара доступных реакций в конкретной ситуации. Так, например, в депрессии одним из таких ограничителей является эмоция гнева. Поскольку гнев обычно направлен на другого человека, то вероятность того, что объект гнева обес-

Γ"......

Печаль, горе, депрессия 227

печит положительное подкрепление субъекту, выражающему гнев, крайне мала. Кроме того, проявление гнева наказуемо, и, для того чтобы избежать наказания, человек может подавлять свой гнев. При этом вместе с гневными реакциями могут быть подавлены и потенциально адаптивные реакции, что ведет к ограничению репертуара действий, которые могли бы вызвать положительное подкрепление. Второй причиной редукции адаптивного поведения является непоследовательность поощрения и наказания. Индивид теряет способность понимать закономерности подкрепления. Если родители или воспитатели применяют методы поощрения и наказания непоследовательно, у ребенка может возникнуть чувство растерянности, замешательства и в результате — чувство безнадежности и беспомощности, которое, согласно многим теориям, является компонентом депрессивного синдрома. Третий фактор, рассматриваемый Форстером, связан с изменениями в окружающей среде. Если окружающая среда, особенно социальное окружение человека, изменяется таким образом, что реакции, прежде получавшие положительное подкрепление, больше не подкрепляются,, эти реакции постепенно исчезают из поведенческого репертуара индивида. Следуя клинической тр'адиции, Фостер в качестве основного примера, иллюстрирующего данный случай, называет утрату любимого или близкого человека, который воспринимался индивидом как источник позитивного подкрепления.

Сходную позицию занимает Левинсон (Lewinson, 1974). Он утверждает, что наблюдающаяся при депрессии дисфория является результатом недостаточного положительного подкрепления. Его анализ аффектов и аффективно-когнитивных интеракций при депрессии (чувство вины, пессимизм, потеря самоуважения) довольно поверхностен, Левинсон полагает, что эти, на его взгляд, самостоятельные феномены возникают в результате того, что человек пытается как-то обозначить, категоризировать свое смутное, неопределенное ощущение дисфории. Поведенческая теория депрессии Либермана и Раскина (Liberman, Raskin, 1971) сходна с предыдущими теориями — авторы лишь добавили тезис о том, что проблемы депрессивного человека усугубляются подкреплением дезадаптивного поведения.

В силу своей теоретической ориентации бихевиористы, говоря о депрессии, как правило, не анализируют дискретные аффекты и аффективно-когнитивные интеракции. Разработанные ими теории могут оказаться полезными с точки зрения создания подходов к изучению причин определенных поведенческих'реакций депрессивных людей. Костелло (Costello, 1972) пишет, что классическая теория научения, в которой депрессия рассматривается как утрата подкрепления, не может адекватно объяснить все клинические случаи депрессии. В качестве примера он приводит случай, когда мужчина, потеряв жену, отказывается от пищи: пища как положительный стимул, хотя и на время, но утратила для него свою эффективность. В своей критике Костелло, однако, не выходит за рамки бихевиористских традиций и традиций теории научения; он утверждает, что феномен депрессии объясняется не утратой подкрепления адаптивных форм поведения, а утратой эффективности подкрепляющего стимула. Пытаясь расширить свою теорию научения, Костелло выдвигает гипотезу, что утрата эффективности подкрепляющего стимула может быть вызвана биохимическими и нейрофизиологическими факторами. По его мнению, модель депрессии, разработанная Селигманом в результате экспериментов над животными, не применима к анализу депрессии у человека (Costello, 1978).

228 Глава 10

Поиск по сайту: