Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

Последний бросок на Юг



 

И ЮЖНЫЙ ВЕТЕР (выд. мною, - авт.), тихо поскрипывая мачтами, призывает нас в открытое море.

Вергилий, «Энеида»

 

 

Страны Ближнего Востока, которые так или иначе оказались затронутыми Жестокой войной, образуют исламскую дугу нестабильности. Она опоясывает Россию по южным границам и рубежам.

Линию излома этой дуги можно было бы условно обозначить: Анкара – Багдад – Тель – Авив – Газа – Тегеран – Кабул - Исламабад. Эта кривая проходит по территориям мусульманских стран, переживающих демографический взрыв и обладающих огромными запасами углеводородного топлива – нефти и газа. Ислам не только определяет все стороны традиционного образа жизни людей этого региона, но и оказывает решающее влияние на формирование общественного сознания, государственной политики и официальной идеологии. Залежи углеводородного топлива определяют судьбу всего региона, и не только его. Они влияют на всю человеческую цивилизацию. Огромные доходы от продажи нефти и газа значительно усилили позиции исламских стран на международной арене. В свою очередь исламский фактор стал ключевой проблемой многих региональных проблем межэтнического и религиозного происхождения. Примером может служить конфликт между шиитами и суннитами в Ираке после его оккупации США.

Вообще надо сказать, что противоречия между двумя основными направлениями ислама – суннизмом и шиизмом - появились в ходе становления этой религии в качестве идеологии для покорения народов обширного региона. Именно тогда и возник вопрос о верховной власти в мусульманской общине – умме. Произошел раскол в окружении пророка Мохаммада относительно механизма передачи верховной власти. Среди влиятельных последователей пророка выделилась группировка (араб. «шийа»), которая требовала передачи власти по прямой мужской линии, от зятя пророка Али ибн Талиба и его потомков – сыновей Хасана и Хусейна. Сегодня эта доктрина шиизма реализуется в Исламской Республике Иран.

Появление ислама в мировой политике в качестве самостоятельного субъекта стало возможным после того, как коммунистическая идеология потерпела поражение и сошла с политической сцены вместе с Советским Союзом. На смену одной идеологии приходит другая. Однако трудно подсчитать потери, которые понесло человечество, блуждая в поисках идеальной модели общественной организации людей, где бы отдельный человек чувствовал себя защищенным от произвола правителей, имел достойные условия жизни, пользовался свободой и уважал бы свободу других.

Парадокс исламского фактора в современном мире заключается в том, что его разрушительную мощь испытала страна, которая сама на протяжении нескольких десятилетий активно пестовала и использовала его в качестве оружия против своего стратегического противника – Советского Союза. Именно США мир обязан превращению гуманной монотеистической религии ислама в свою противоположность - исламизм, который заменил идеологию международному терроризму.

Ведь, кто такие талибы? Это, условно говоря, молодежное движение, которое выступает за ценности ислама в его, как говорится чистой, освобожденной от современных веяний, трактовке. То есть эти молодые люди хотят вернуться к коренным ценностям ислама. И наша страна, Россия, тоже полна таких своеобразных «талибов», то есть молодых людей, которые искренне верят в силу и приоритет исламских заповедей. И никто против этого не возражает. Возражения начинаются тогда, когда такие поборники ислама ставят свои цели и задачи превыше всех остальных. И ради этих целей готовы, что называется весь остальной мир стереть в порошок. Вот эту крайнюю форму ислама в лице талибов, «братьев мусульман» и прочих, как раз выделяют в мусульманском мире и пытаются противопоставить остальным спецслужбы Запада, в первую очередь США.

Исламский экстримизм планировался в ЦРУ уже 30 лет назад. Именно тогда была сделана ставка на разжигание религиозного фанатизма на базе самой молодой религии – мусульманства. И здесь много направлений. Есть египетский режим, который открыт миру, нормальный, средний. Есть вариант в Алжире, когда используются братья-мусульмане для внутренней резни. И подготовленные для действий мирового масштаба, это как бы угроза столкновения цивилизаций. Ваххабизм – это сторонники самого почитаемого направления в Саудовской Аравии. Это чистый ислам, который был с момента рождения этой религии. Но он невозможен сегодня. Это, как большевики. Большевики хотели чистого политического режима - все для бедных, богатых убираем, интеллигенцию убираем, религия – опиум для народа, всем фабрики и колхозы. И народ – одна семья. Это невозможно. Это было на крови. И это сделали путем уничтожения миллионов людей. Вот этим опасны ваххабизм и талибы. У них тоже установка на жесткий режим, на монополию, подчинение и устранение неугодных.

Вот почему нам и опасно все это. Допустим, если бы в одном Афганистане это было. Убрали правительство талибов. Можно было бы там создать более мягкий режим. Но эта идеология, как марксизм. Эта зараза пошла по всему миру. В основном в мусульманские регионы. В России даже легче, поскольку здесь озлобленность есть, был атеизм, есть антирусские настроения. И они соседи. Наши мусульмане – это, если взять СНГ: Таджикистан, Казахстан, Киргизия, Туркменистан и на Северном Кавказе примыкает Азербайджан. То есть это большая, задуманная американцами идеологическая кампания вперед на 20 лет.

Почему именно американцы? Потому что борьба с Россией методом Бонапарта, Гитлера уже невозможна. В военном отношении мы быстро мобилизуем массы, развиваем военную промышленность, возникает героизм и нас трудно победить. Поэтому сначала американцы использовали коррупцию, подкуп чиновников. И все, что можно, Горбачев сделал: СССР разрушен, промышленность развалена, армия ослаблена. Но дальше уже Российская Федерация не рушится. Вот американцы и решили разыграть национальную карту. Дальше им нужно брать иное идеологическое оружие. И главное все делать чужими руками. Чем такая тактика удобна американцам?

Тем, что против России уже выступают не они, а другие страны. Тот же Афганистан, некоторые арабские страны, в том числе Турция и Азербайджан. То есть такими методами легче реализовывать свой стратегический план развала России. Ее втягивают в борьбу с так называемым исламским экстремизмом. Причем, что не понимают некоторые наши кремлевские идеологи? Что потом, когда не станет бен Ладена, арестуют его или ликвидируют, все потихоньку станет поворачиваться против нашей страны

Начнут подбрасывать вопросики, типа тех – кто первый вошел в Афганистан? Русские. А кто угнетает мусульман у себя в стране? Русские. А где был оголтелый атеизм? У русских. А кто мешает многоженству? Бывший президент Ингушетии Аушев не зря внес в Госдуму законопроект о многоженстве и потом его якобы забрал. Он специально это все сделал, зная заранее отрицательную реакцию общественного мнения России. Потому и забрал, что испугался: а вдруг примут? То есть важно было показать, что мусульман в России обижают. Беженцы, кто? Мусульмане. Резня среди кого была? Среди мусульман.

Потом постепенно американцы в ближайшие 10-20 лет повернут исламистский экстремизм против Российской Федерации. Включить в НАТО, в ЕЭС и вообще в западно-христианскую цивилизацию такую огромную страну как России тяжело, чтобы не сказать – невозможно. Стандарты Запада не проходят. Чехию можно. И то сегодня 73 процента чехов против вступления страны в НАТО – жизнь резко ухудшилась. Поэтому, если Россия вступит в НАТО, всем россиянам станет еще хуже. То есть мусульманский фанатизм и экстремизм используются именно против России, чье население в основном составляют православные.

Какой из этого напрашивается главный вывод? Идеология и практика исламизма, вскормленная в кабинетах ЦРУ и других западных спецслужб как таран используемый против России, на определенном этапе, укрепившись в мусульманских странах, способны и на самостоятельную роль. Превратившись в серьезную военно-политическую силу, исламизм начинает «качать собственные права». Происходит эффект бумеранга. Воспитанники начинают бить воспитателей. В результате в ХХ1 веке США оказываются вынужденными развертывать широкомасштабную войну уже против исламистского терроризма, тратить на его обуздание не только военные силы, но и огромные материальные ресурсы.

Из истории известно, что американский сговор с исламистами начался еще в далекие 50-е годы XX столетия. Первыми их партнерами в этой сатанинской игре стали египетские «братья-мусульмане». Потом им полюбились афганские талибы, повергшие свою страну во мрак средневековья. Саудовские ваххабиты – духовные наставники Шамиля Басаева и его чеченских головорезов также являются продукцией американских и западных спецслужб. Выходит, что выпустив джина из бутылки, США сами оказались мишенью исламистских террористов, вышедших из-под их контроля и превратившихся из союзников в заклятых врагов.

В этих условиях США принимают все меры к тому, чтобы сохранить свое влияние в мусульманском мире. Их Вооруженные Силы находятся на территории 150 государств, и наибольшее внимание они сейчас уделяют Ближнему Востоку и Центральной Азии. Именно здесь зародилась исламская идеология и получила расцвет исламская цивилизация. Здесь же расположен Израиль - союзник США. Сами США пытаются замкнуть кольцо окружения вокруг Ирана. С юга - разгромив Ирак. С запада - Турция, которая еще со времен Ататюрка находится в конфронтации с Ираном. Оккупировав Афганистан, США подошли к Ирану с востока. Пока есть независимый Иран, они не чувствуют себя спокойными,и не могут считать, что исламский мир покорен.

Сейчас США видят в лице исламского мира опасность заразиться «зеленкой», т.е. избавиться от американского влияния. Лечить эту «болезнь» наиболее агрессивные круги США во главе с Бушем хотят оккупацией чужих территорий, размещением военных баз вблизи российских границ, подготовкой к нанесению точечных ракетно-бомбовых ударов по ядерным центрам Ирана. Конечная цель - контроль территорий исламских государств, в том числе и их природных богатств. Исполнителем подобных целей станут марионеточные правительства, типа Хамида Карзая в Афганистане или Михаила Саакашвили в Грузии, которые будут навязывать своим народам чуждую идеологию и культуру, ломать национальные традиции и обычаи.

Напряженность в отношениях Запада с мусульманским миром подогревается попытками навязать ему западные нормы морали и понятия демократии, которые противоречат исламской религии. Этим были вызваны массовые протесты мусульман в других странах Европы, Азии и Африки, которые были оскорблены карикатурами на пророка Мухаммеда. Мусульмане стремятся защитить свою религиозную и культурную самобытность, видя в ней спасение от диктата западной цивилизации. Невежественные журналисты и амбициозные политики Запада, превратно толкуя права и свободы человека, разжигают ненависть между мусульманами и христианами, что приводит к всплеску насилия во многих странах мира.

В чем причина противостояния Запада с мусульманским миром? Очень важно понять разницу между исламом и исламизмом. Исламизм – это раковая опухоль на теле ислама, которая, прежде всего, вредит ему, губит его. Эта сила динамичная, зловещая, она имеет свои корни. Беда в том, что это не просто привнесенная болезнь откуда-то извне, она имеет корни в исламе - как большевизм, который имел духовные корни и в русской истории, в русской психике, в русском менталитете.

Сам по себе ислам – это мирная религия, которая призывает людей к братству, любви, взаимопомощи. Ее сущность изложена в Коране – священной книге для мусульман, какой для христиан является Евангелие. Однако суры Корана можно извратить и придать им совершенно иной смысл, как это делает, например, международный террорист Бен-Ладен. В его трактовке ислам призывает к джихаду, т. е. к кровопролитию, ненависти между людьми, захвату власти вооруженным путем.

Опасен ли ислам как религия? Ни в коей мере. Наша главная задача сейчас – препятствовать распространению исламофобии, вражды к исламу. Ислам не является врагом. Врагом являются экстремисты, террористы, исламисты, джихадисты – люди, которые по всему миру совершают убийства невинных людей. Все понимают, что исламский мир более бедный, Запад – более богатый. Поэтому для мусульман ислам – знамя борьбы за справедливость и независимость. Однако в руках непросвещенных мусульман, или тех, кто, как ваххабиты, придерживаются искаженных норм ислама, он становится оружием зверств и насилия над простыми людьми. Так поступают наемники-ваххабиты в Чечне.

Если уместны исторические аналогии, то в случае с исламом и исламизмом, их ролью в современной эпохе, можно отметить следующее. Подчеркиваю, что это не утверждение истины. Это – гипотеза с использованием метода исторического сравнения или аналогии. Сегодня ислам в трактовке его нынешних приверженцев во многих странах оказывается на этапе своеобразной большевистской революции. У многочисленной армии поборников ислама в ходу именно крайние методы борьбы, ставка на насилие как универсальное средство разрешения всех вопросов. Ими приветствуется культ вождей, нетерпимость к чужому мнению. Наиболее часто дискуссия подменяется навязыванием одной, причем не всегда верной точки зрения абсолютному большинству населения их стран. Пример – уничтожение талибами статуи Будды как носителя другой религиозной веры и других идеологических ценностей.

Все это и многое другое крайне затрудняет нормальные отношения с мусульманскими сторонниками преобразования современного мира. И соответственно – деформирует мнение людей об исламе. Грубо говоря, нам, россиянам, как правило стоящим на позиции здравого смысла, порой, не остается ничего другого, кроме как подождать в развитии ислама смены ленинско-сталинского большевизма и перехода его в брежневскую фазу, спокойную, взвешенную, учитывающую все стороны жизни. Тогда станет значительно легче договариваться с исламистами. Ведь, не Горбачев открыл Западу СССР. Это сделал именно Брежнев и его команда. Так называемый Хельсинский процесс в Европе, многосторонние договоры о безопасности, экономическом сотрудничестве и т.д. были реализованы брежневско-громыковской дипломатией.

Также и в развитии ислама. Фаза мирного сосуществования с неисламскими странами, народами, идеологиями и прочими наступит неизбежно. Она будет продиктована динамикой этногеополитических отношений в мире. А пока, приходится иметь дело с тем, с чем имеем. Я бы назвал эту данность для России и всего христианского мира проблемой Юга.

В 1993 году вышла в свет моя первая крупная политологическая книга "Последний бросок на Юг". В этой работе я обосновал собственную этногеополитическую концепцию. Тогда я не хотел называть ее "Формула Жириновского". Посчитал это нескромным шагом. Но теперь, спустя без малого полтора десятилетие, эта формула без всякого моего участия не только полностью подтвердилась, но и заговорила о себе на десятках иностранных языков. Даже те, кто тогда зубоскалил, высмеивал меня за наивность, предвзятость, сгущение красок сегодня прикусили языки. Потому что все без исключения, особенно после двух чеченских войн, наконец-то осознали, что "последний бросок на Юг", выход в перспективе России к берегам Индийского океана и Средиземного моря - это действительно реальное решение задачи спасения русской нации.

Беды для России всегда приходили и будут приходить с юга. Вся коррупция началась на юге, когда Сталин создал благоприятные условия для родной Грузии. Тридцать лет этот деспот управлял Россией. И за это время Грузия извратилась, была поражена коррупцией, которая распространилась на Армению, на Азербайджан. А потом перекинулась на восток, в Среднюю Азию, поползла наверх и в конце концов охватила всю страну. Этого не поняли кремлевские правители после смерти Сталина. У него хотя бы была определенная цель. Он отдавал должное своей национальности. Национальная солидарность - пусть хоть грузинам будет легче при его правлении. Он понимал, что плохо всей стране, но пусть хорошо будет грузинам. И после его смерти эта тенденция сохранилась при Хрущеве. Разоблачение культа личности обидело грузин, поэтому опять было сделано послабление для Грузии. Может быть, именно Грузия - та страна, которую не надо было принимать в состав Российской империи. И сегодня бы нашим соседом была Турция. Нам было бы куда спокойнее торговать с Турцией, чем сейчас, когда между нами и ими эта кровоточащая рана - Грузия. Нам нужна граница другая.

Ведь когда другие партии ведут речь о том, чтобы от­резать Казахстан, Киргизию, Среднюю Азию, они не пони­мают, что мы задвигаем Россию в тундру, где могут быть только минеральные ресурсы, где человек не может жить и развиваться. Развитие цивилизации всегда начиналось с юга. На север люди продвигались, посколькуих было очень много, они скапливались на юге, и движение развивалось в разных направлениях, люди еще не осознавали, что уходят от лучших мест. Они уходили в поисках пищи, истребив жи­вотных в округе. Сегодня же мы сами себя без какой-либо необходимости можем загнать в нежизнеспособные регио­ны и погубить нацию окончательно. Поэтому идея такого последнего «броска» — последнего, потому что это, навер­ное, будет последний передел мира, его необходимость по­рождается всем ходом истории. Это решает все проблемы, и мы обретаем спокойствие.

Россия обретает четырехпо­люсную платформу. Мы будем опираться на Ледовитый оке­ан с севера, на Тихий океан с востока, на Атлантику через Черное, Средиземное и Балтийское моря и, наконец, на юге сможем опереться на Индийский океан, — тогда только мы обретем спокойных соседей. Дружественная Индия, она бу­дет самая тихая и спокойная, эта русско-индийская граница. Нужно будет сделать и русско-китайскую границу, а с япон­цами у нас граница морская. Здесь только море, и оно враж­дебным не должно быть. Мы обезопасим себя раз и навсег­да с точки зрения границ, создав ситуацию, при которой не­возможно расчленение, отделение каких-то частей, потому что мы отойдем от принципа национального деления, а принцип деления будет лишь территориальный: внутри страны — губернии, области, провинции, уезды — как угод­но. Без национальной окраски.

Смешение народов вследствие экономики, господства русского языка, русского рубля, главенствующее место русской армии как наиболее боеспособной — так уж исторически сложилось. Это даст возможность обеспечить стабильность во всем нашем регионе для России и в целом для мирового сообщества. И это исторически естественно, это ведь ни какая ни фантазия. Это реальность.

Юг сейчас огнедышащий, бунтующий. Потому что сзади опять племена. На таджиков — афганские, на туркмен — находящиеся в Иране, на Северный Азербайджан — Южный Азербайджан. На Армению жмет Грузия с одной стороны, Грузию сжимают Осетия и Абхазия. Все это нестабильно, все это в состоянии скрытой войны, враждебности. И поскольку эти народы часто воевали, у них уже — кровная месть, они уже не могут успокоиться, будут воевать всегда. Но человечество не может допустить, чтобы на юге России всегда была война. На Кавказе, в Средней Азии, на Ближнем Востоке. Мир устал от того,что в воздух поднимаются самолеты, взмывают ракеты, что-то взрывается. Надо успокоить мир в этой точке земли. Был мощный конфликт в Юго-Восточной Азии — Вьетнам, Лаос, Камбоджа. И американцы, и мы там были, и китайцы. И я считал: в конце концов, она закончится, война эта.

Но вот война на Ближнем Востоке, она не закончится очень-очень долго и в конечном счете может стать причиной третьей мировой войны. Поэтому задача России — исключить ­возможность начала третьей мировой войны. Это не только решение внутренней проблемы России и успокоение народов этого региона от Кабула до Стамбула. Это решение глобальной задачи, планетарного значения. И Америке будет спокойнее, потому что окончатся войны в этом регионе, не будет здесь угрозы ни красной, ни мусульманской, ни панисламистской. Решены будут задачи этногеополитического значения. Надо навсегда успокоить этот регион. Чтобы там, на берегу Индийского океана и Средиземного моря, были базы отдыха, лагеря для молодежи, санатории, профилактории. И огромные пространства можно освоить для отдыха. Весь юг мог бы стать сплошной зоной санаториев, баз и домов отдыха для промышленного севера и для национальностей. Всех. Но единая экономика, единое правовое политическое пространство создало бы благоприятные условия для развития всех ремесел, для культур, для образования, для жизни, для семейного уклада так, как этого хотят все. Чтобы там везде были вода, кана­лизация, небольшие заводы, фабрики, необходимые ин­фраструктуры, транспорт, связь. Все это станет возмож­ным, если мы совершим «последний бросок на Юг». Он очень нужен нам; это то самое лекарство, которое необхо­димо принять, а лекарство не всегда бывает сладким. Мо­жет быть, это не понравится кому-то в Кабуле, в Тегеране, в Анкаре. Но миллионам людей от этого станет лучше.

Нельзя познавать демократию, когда льется кровь. Нельзя, когда грабят, убивают, когда насилуют девочек. Травмируются души детей, у которых навсегда, быть может, отбивается охота жить, и они уже психически ненормаль­ные, для них уже нужно строить специальные дома, иначе они не смогут жить, они погибнут. Ведь не только убивают, но и наносят психические травмы, делающие часть населе­ния практически недееспособной. Закладывается мина впе­ред, когда огромные деньги потребуются для лечения это­го прифронтового населения, прошедшего через новую войну. Эта территория, от Леселидзе до Душанбе, вся по­крыта трупами. И Сухуми, и Очамчири, и Нагорный Кара­бах, и Фергана, и Памир. Все в крови, в трупах, вырезают целые семьи, целые народы, В Узбекистане захотели — вы­гнали турок-месхетинцев, подумаешь, турки, что за народ? Тридцать тысяч за несколько дней вышвырнули. Захотят сейчас — вырежут корейцев, скажут: что нам корейцы? Здесь Узбекистан, здесь корейцам не место. Это страшно.

Поэтому надо сделать так, чтобы и в будущем не возни­кали конфликты, жертвами которых станут миллионы лю­дей. Мы страшимся стихийных бедствий — землетрясения в Спитаке или наводнения в Индии. Ураганы проносятся по Америке. Но разве не так же страшны политические стихии, искусственно создаваемые определенными поли­тическими силами, которые хотят самовыразиться таким образом? Радикалы, левые и правые, хотят коренным обра­зом что-то изменить, забывая, что человеческую природу нельзя резко изменить. Поэтому любые радикальные эле­менты, любые экстремисты наносят огромный вред чело­вечеству.

Гитлер был экстремистом, Бонапарт — экстреми­стом, даже Петр I в чем-то был экстремист. Он не шел во­вне, а отбивал атаки шведов, он не захватывал чужие страны. Россия, в основном, участвовала в многосторонних войнах, одерживала победы и получала в качестве компенсации за участие какие-то территории и кое-какие преимущества. Но вот фанатизм, радикализм, экстремизм, присущие отдельным деятелям, в истории приводили и к мировым катаклизмам. Поэтому нужно формировать такое сознание людей и создавать такие институты власти, чтобы исключить мракобесие, когда целый регион покрывают кровью. Исключить ситуации, когда оружием решаются вопросы. У кого .больше автоматов, патронов — у того и власть. Тем и суд вершить. Но над кем? Над своими же гражданами. Значит, если вы из Курган-Тюбе и у вас больше автоматов, то вы побьете кулябцев — у них автоматов меньше. Это, что, детская игра: у кого больше камней? Это варварство, это чудовищно! И это тоже политика.

Я здесь, читатель, предлагаю своеобразное осмысление десятилетнего политического опыта под названием “Либерально-демократическая партия России”. Это - выяснение результативности наших программы, идеологии, стратегии и тактики. Ленин когда-то призывал своих соратников при каждом новом витке исторической спирали “посоветоваться с Марксом”. Я же, читатель, хочу призвать тебя посоветоваться с ЛДПР. Уверяю тебя, - не ошибешься.

В этой книге я хочу показать не то, чтобы безошибочность нашей позиции. Не зря, ведь, говорится, что не ошибается тот, кто ничего не делает. Ошибаемся и мы. Бывает, ошибаемся в выборе кадров. Не того предложили кандидатом в губернаторы или главы местной администрации. Бывает, не вовремя заявляем свои требования или заявляем не в адекватной обстоятельствам форме. Словом, ошибаемся, как ошибается всякий здравомыслящий практик.

В одном мы не ошибаемся - направлении главного удара, динамике смены событийного ряда как во внутренней, так и во внешней политике. Вот я и хочу в сотый раз вместе с тобой, читатель, не просто задуматься над всеми этими обстоятельствами, но и по возможности определиться на дальнейшую перспективу. Самое любопытное, то из предлагавшегося нами десять лет назад, что многим казалось “абсурдом”, сегодня воспринимается как самая обыденная реальность. Это-то как раз больше всего меня и огорчает. Хотя, не могу не признать, и обнадеживает.

Война против нас никогда не прекращалась и никакого “нового мышления” никогда не было, нет и не может быть в помине, что называется, по принадлежности. Прекращение такой войны противоречило бы объективным законам геополитики. В мире всегда были и будут сильные и слабые, победители и побежденные. Весь фокус в том, как эти две категории человеческих взаимоотношений живут в диалектическом единстве или, как говорили те же классики, в единстве и борьбе противоположностей. При таком характере отношений сегодняшние победители могут, даже не подозревая об этом, оказаться в роли побежденных. И наоборот. Древние греки определили это явление очень метко - пиррова победа. Это когда победивший затратил на победу столько сил и возможностей, что уже не в состоянии воспользоваться плодами своей победы.

Именно это и произошло с США и ее сателлитами. Победив в холодной войне после войны горячей СССР и его сателлитов, США оказались откровенно неспособными воспользоваться результатами своей победы над “лагерем социализма”. Им не под силу переварить новую расстановку сил как на мировой арене, так и внутри “золотого миллиарда”.

 

 

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.