Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

Пусть будет бой и начнется снова,



Чтобы доброта толкала ее слова.

(Чарльз МакГилл, 1932)

 

Он был человеком чести и немногословен. Он умер спокойно, так, как жил.

Всегда радостно быть с кем-то, кто испытал мирный переход с достоинством и изяществом. Проблема, одна­ко, состоит в наших определениях этих терминов; а имен­но, что составляет счастливую смерть для одного чело­века, может быть адом для другого! Я помню старого че­ловека, который умирал и не хотел, чтобы рядом с ним был священник, не хотел быть миропомазанным: «Сде­лаете ли вы так, что «он сам» (означает священник) не приближал бы свои руки ко мне, пока я умираю?» Я убе­дила его, что, если буду в этот момент недалеко, сделаю все, что в моих силах, чтобы этого не произошло. (Мы должны обещать что-нибудь, если даже и не способны выполнить это.)

«Я не хочу каких-либо четок или чего-то в этом роде, — напомнил он мне, — Я просто хочу, чтобы вы сами пели на гаэльском «Дэнни Мальчик»; для меня это будет крошечным кусочком небес».

Я счастлива, что у него было желание. Семья, одна­ко, была не так счастлива, так как они хотели дать луч шее, что представляло собой заупокойную службу. Они не понимали, что старик, их дедушка, бросил религию много лет назад и был более склонен верить в святость земли, чем в поклонение церкви. Он также попросил, чтобы я положила с ним в гроб немного земли и только что скошенное сено вместе с фото его умершей жены во внутреннем кармане пиджака. Это я сделала с улыбкой на лице, так как об этом никто не знал. Это было то, что он просил. К счастью, есть мечты, которые могут подож­дать до смертного дня!

Насколько возможно, очень важно, чтобы люди уми­рали в своих собственных домах. В наши дни это для многих становится реальным. В старину это было нор­мой; люди умирали в своих собственных кроватях, ря­дом с семьей, с собакой у кровати, с петухом, кукарека­ющим во дворе и хорошими соседями, которые на кухне ели наваристый суп из баранины.

Смерть была частью жизни, частью приходящего и уходящего жизни, и она не скрывалась в госпитальной кровати в городе. У меня имеются хорошие воспомина­ния о смерти и похоронах, которые происходили в Донегале. У постели умирающего родственника всегда при­сутствовали дети, так же, как на днях рождения.

У меня есть история одной семьи, чьи дети находи­лись у постели с матерью, пока она рожала их новую се­стру. Позже эти дети уважали свою жизнь, собственное тело и жизнь в целом. Они были частью чуда появления новой жизни на земле и испытали, как жизнь покидает эту землю. Они смогут понять боль: она есть часть жиз­ненного путешествия и временна.

Мне как ребенку было ясно, что, хотя некоторые люди ощущали боль, они не страдали. Страдание быва­ет, когда мы отождествляем себя с болью и позволяем ей полностью поглотить нас. Когда мы смотрим на боль как на врага, который отнимает у нас радость, тогда про­ектируем страдание на боль и находимся в состоянии смятения. Однако, когда женщина рожает ребенка, боль присутствует, но также присутствует и радость; она ис­пытывают боль как часть радости. Моя старая няня Мак Дир сказала бы: «Двое есть один». Такая мудрость у ста­риков.

В старые времена детей вовлекали в семейный биз­нес; их не отдаляли, когда рождался новый член семьи или кто-то из семьи покидал ее, умирая. Они были час­тью рождения и умирания. У меня сохранились очень четкие воспоминания о поминках и похоронах в Донегале, и именно они мне дали опыт, касающийся работы, которую я делала вокруг смерти и умирания.

 

«Я боюсь боли»

 

Для умирающих людей и их родственников очень важ­но понять, что, когда смерть неизбежна, пинеальная же­леза посылает через кровоток в сердце субстанцию, на­туральный эндорфин, который является болеутоляющим средством. Он расслабляет сердце, и часто, если умира­ющий человек получает слишком сильное обезболива­ние, он/она теряет сознание на этой стадии. Очень важ­но, конечно же, оставаться в сознании и в этот период для умирающих в боли оправданий нет. Медицинское исследование обезболивания сделало прорыв в этой об­ласти, за который мы очень благодарны. Физическое обезболивание всегда пересматривалось, и каждый уми­рающий человек может управлять обезболиванием так, как подходит конкретно для его болевого порога. Ста­рые времена придерживания инъекции болеутоляющего до определенного времени прошли, и это так приятно сознавать как пациенту, так и его родственникам. Приятно знать, что пациент может сам себе сделать обезбо­ливание, когда ему это потребуется, пока он еще спосо­бен это делать.

Я учу очень простой и короткой медитации по обез­боливанию для умирающих, которая выглядит следую­щим образом:

«Идите за дыханием и с каждым вдохом ощущайте слова «освободись и отпусти боль». С выдохом почув­ствуйте слова «я предлагаю тебе мое сострадание и лю­бовь».

Повторение этих самоуспокаивающих слов может очень много значить для смягчения эпицентра боли и очень помогает в облегчении боли внутри земного разу­ма. Это похоже на утешение больного ребенка. После некоторого времени можно почувствовать боль в теле, но она не должна находиться в разуме. И ей не нужно страдать. Также неплохо было бы получить помощь, за­полнив «Завещание о жизни», так как это поможет лю­дям позаботиться о вас, когда вы не сможете сами забо­титься о себе или высказать свои потребности, касаю­щиеся реанимации и медицинской помощи в ваши последние дни. Вы можете четко выразить, каким обра­зом хотите, чтобы о вас позаботились.

 

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.